Твой Саша

   ...Последнее предложение поступило от Анатолия Робертовича. Вначале он позвонил и попросил разрешения приехать к тебе в офис. Несмотря на то, что из-за этого визита придется четверть часа маяться в быстро пустеющей фирме, ты согласилась подождать, ибо отказать всегда корректному, ненавязчивому, деликатному мужчине, питающему к тебе более чем дружественные чувства, было неудобно.
   Приехал он в точно оговоренное время, галантно поцеловал твою руку и положил на стол шикарную коробку конфет и стихи, как тебе показалось, с подтекстом:

                Прошептала: "Ты — ключ золотой
                От моей бриллиантовой клетки...
                Я готова бежать за тобой
                Хоть под сенью одной вуалетки..."
                И, ликуя, мосты за собой
                Я сжигаю отважно-беспечно,
                Возле клетки свой ключ золотой
                Хороню, как былое, навечно.
                "Что ж ты медлишь, родная? Скорей!
                Слышишь — кони храпят у порога,
                За последним сверканьем дверей
                Ждёт нас первая воли дорога..."
                "Знаешь, милый... Ведь ключ — золотой,
                И, смотри, бриллианты — как слёзы...
                А дорога — в пыли столбовой,
                А дорога — печали и грёзы..."
                На глаза наплыла вуалетка
                И сверкнула-захлопнулась клетка...

   - Пока я вас, Наташа, не поздравляю с Новым годом, - сказал Анатолий Робертович, - надеясь, что вы позволите мне это сделать вечером элегантнее и красивее. Словом, может, и с опозданием, но приглашаю вас на встречу Нового года ко мне - будет изысканная компания. Вам понравится!
   Говорил Анатолий Робертович всегда мягко, с улыбкой, глядя прямо в глаза, но воспринимала ты его короткие, складные, точные фразы, будто заколачиваемые гвозди. Это и сдерживало тебя в проявлении к нему нежных чувств... Сегодня ты уже отказалась от трех заманчивых предложений, среди которых последнее было, конечно же, самым привлекательным. "Нет, - подумала ты, - старый друг лучше новых двух. Не предам я своего доброго, немногословного, надежного Сашу. Новый год - наш праздник!"
   Анатолий Робертович, разумеется, очень огорчился отказом и не скрывал этого, но достойно вышел из положения, пожелав тебе жизненного уюта, любви, надежное мужское плечо, на которое можно смело опереться...
   "Надежное мужское плечо" явилось значительно раньше, чем ты предполагала, и у тебя еще ничего не было готово. Саша великодушно позволил тебе освободить его от куртки и шапки, что ты всегда делала с величайшим удовольствием, нежно поцеловал тебя и, вручая небольшой пакет, перевязанный алой лентой, строго сказал:
   - Вскрыть ровно в двенадцать!
   Глаза его лучились любовью и озорством.
   Праздничный стол вы готовили вместе. Это было так трогательно, мило, замечательно! Экран телевизора пел, плясал, веселился, переливался огнями, но вам казалось, что все это происходит в другом измерении, с другими людьми, мало похожими на вас; а в вашей тихой квартире - уютный полумрак, скромно подбоченилась в углу аккуратная елочка, неверные язычки двух свечей отбрасывают на стену ваши колеблющиеся тени. Вы сидите, обнявшись, на диване. Телевизор мельтешит театральной, придуманной, неземной шоу-жизнью, но звук максимально приглушен. Глаза у Саши большие, понимающие, добрые, влажные.
   - Хорошо, правда?
   - Да, родной.
   Руки Саши обвивают твою шею; кожа его лица нежная, губы горячие... Суетящийся экран посерел, успокоился, словно вспомнил что-то важное... Последние минуты старого года...
   Саша вскочил с дивана и подал тебе свой подарок. Ты развязала ленту и развернула его. На тебя с загадочной улыбкой глядели... твои выразительные глаза. Это была и ты, и не ты. Но с портрета смотрела твоя тревожная душа, удивительно точно подмеченная твоим двенадцатилетним сыном. На обратной стороне было выведено: "Мамочка, чудесная моя, будь счастлива! Твой Саша".