Сон

Есть видения на грани сна и яви, когда соприкасаются два мира, и ты уже не знаешь, где явь, а где сон. И, возвращаясь в мир, который принято считать реальным, ты уже не можешь забыть тот второй мир, который принято считать фантазией…


В далеком южном краю течет прекрасная река. Ее прозрачные воды — основа всей жизни вокруг. По берегам реки растут буйные леса и луга, бродят разнообразные животные и живут люди. Люди берут из реки воду для питья и полива своих садов и огородов. Животные сходятся к ней на водопой. Ну а о рыбе, населяющей ее воды, можно и не говорить. Реку очень любят и взрослые, и дети, но особенно дети. Они все свое время проводят на ней, особенно в жаркие дни: купаются, строят песочные замки, ловят рыбу. А взрослые, если не заняты своими повседневными делами или не купаются сами, с радостью наблюдают, как резвятся их дети. Им-то известно, что в их краю купаться в реке и бегать по лесу безопасно, ибо их бережет надежная магия.

В краю всегда рождались люди с удивительными способностями. Такие люди могли исцелять болезни, охранять селения от диких зверей, а поля и сады от вредных насекомых. Говорят, они видели будущее и знали причины, казалось бы, случайных явлений, могли говорить со стихиями, природой и со всем тем, живущим на земле, что обычно кажется немым другим людям. Они учили людей жить в гармонии с окружающим миром, чтобы он всячески способствовал их делам, а не обрушивал на них различные невзгоды. Люди называли их магами. Маг обычно в краю был только один. Бывали и другие люди, отличавшиеся сходными способностями и владевшие некоторыми знаниями и навыками, но по-настоящему могущественный и знающий маг бывал только один. Серьезное занятие магией требовало посвятить ей всего себя целиком и полностью. Сначала шел долгий путь служения другому магу и учения у него. Затем, уже обладая серьезными знаниями, маг продолжал учиться сам, непрестанно познавая окружающий мир. На обучение уходили годы. Это были годы упорного кропотливого труда и работы над собой. Мало кто выдерживал обучение, но кто-нибудь, ведомый тягой к неизведанному, долгом и, главное, любовью ко всему сущему, все же обязательно его проходил, поэтому в краю всегда был маг, а старые маги всегда находили себе преемников.

Вот и сейчас хижина мага не пустовала. Очередной ее обитатель оберегал край и его жителей. Часто маги были одинокими: они были людьми совершенно особого склада, и не всякая женщина могла ужиться с ними. И даже не в этом было дело, а просто они были настолько не такими, как обычные люди, что об этом мало кто и помышлял. Да и сами маги вмещали в своей душе слишком много, живя жизнью всего края, и не оставляя в ней места для себя. Но бывали и исключения, когда маг находил родственную ему душу, скорее всего отличавшуюся сходными с ним способностями, и обзаводился семьей. Таковым мог стать и нынешний маг. Он уже давно заметил рыжеволосую девушку в соседнем селении. Она обладала врожденной способностью жить в гармонии с окружающим краем, а ее детское наивное и глубоко мудрое восприятие мира, было сродни восприятию жизни магами, хотя и не было столь осознанным. Она часто говорила, ей кажется, будто бы ей понятны языки деревьев и реки. Часто можно было увидеть, как она останавливается то у одного, то у другого дерева или присаживается возле реки, и, склонив голову, прислушивается.
В такой миг наш маг и увидел ее впервые. Ему еще тогда показалось, что и язык его души она понимает. А она действительно понимала, хоть и не могла бы выразить этого словами, да и слишком скуден язык людей, чтобы выразить душу всего сущего.

Итак, он любил ее, и уже давно взял бы в жены, но что-то останавливало. Он знал очень многое, но что останавливает его, он не ведал. И это было странно. Ведь и девушка, если еще и не любила его, как своего единственного суженого, с кем стремишься провести всю свою жизнь, то все же сердце ее не было холодно к нему, и нужно было совсем немного, чтобы разбудить, пока еще дремлющие в нем чувства.

Но что-то останавливало мага. Своим безошибочным чутьем он угадывал, что не привычная женская судьба ждет Рыжеволосую, и не пришло еще время делать выбор. Он мог бы воспользоваться своими способностями, и узнать, в чем же именно было дело, но секрет магов в том и заключался, что хотя они и развивали в себе необыкновенные способности, но почти не пользовались ими, кроме случаев самой крайней необходимости.

А между тем и в благословенных краях бывают времена испытаний. И вот на край обрушилась невиданная дотоле засуха. Сначала на полях стали сохнуть растения, затем пожелтела трава и даже деревья уже сбрасывали с себя коричневую, словно сгоревшую листву. Люди и животные жались к реке, чьи горячие, сильно обмелевшие воды, едва утоляли жажду. А жара и не думала спадать, и на небе каждый день весело и беззаботно играло солнце.

Люди были в испуге и отчаянии. Напрасно ходили они к магу в надежде на помощь. Здесь он был бессилен. Он знал, что это расплата. Слишком давно перестали люди слушаться мудрых советов магов. Забыли, что они единое целое с миром вокруг них. Относились к миру единственно как к источнику удовлетворения своих потребностей и желаний, ничего не отдавая взамен. Забыли радость труда. Он стал для них либо каждодневной утомительной рутиной, без которой теряешь себя и не знаешь, чем занять время, либо тягостной обузой, от которой всячески стараешься убежать к бесцельной праздности. Утратили столько мудрости вместо того, чтобы накопить и приумножить знания.

И вот пришла расплата. И маг знал за что. Он, как и раньше, говорил об этом людям, и некоторые внимали ему теперь гораздо больше, чем прежде. Но многие лишь исступленно просили о помощи, боясь постигать все сказанное.

А река между тем мелела все больше, и надежд оставалось все меньше. Такой же плотной завесой, как жара, над некогда благословенным краем раскинулось отчаяние.

Маг мужественно терпел лишения наравне со всеми. Он знал, что урок хоть тяжел, но необходим. Вот только чтобы получить новую возможность делать ошибки, нужно заплатить сполна за предыдущие, а он пока не знал всех размеров платы.

Как-то под вечер у реки, вернее у того ручья, что остался от некогда могучей реки, маг встретил Рыжеволосую. Он почти не видел ее во время бедствия. Слишком многие осаждали его с просьбами о помощи. Знал лишь, что здорова, и не ушла с теми, кто подался в верховья реки в надежде, что там будет легче. А тут вдруг набрел на нее, сидящую на растрескавшейся земле у одного из своих любимых деревьев. Она похудела, побледнела, и словно бы увяла, как и весь край вокруг, но для мага не потеряла своей неизъяснимой прелести. Он сел рядом и обнял ее за поникшие плечи, желая поддержать и приободрить, а может и приободриться сам. И тут Рыжеволосая подняла на мага свои серые глаза, в которых, словно все исчезнувшие воды реки, плескалась боль. Конечно, ей почти понимавшей язык реки, и деревьев, и трав, больно было смотреть на это медленное умирание. Эта боль захлестнула мага с головой, и он, как в воду, погрузился в широко раскрытые глаза девушки.

Он увидел в них полноводную реку, постепенно превращающуюся в ручей, а затем…
Безоблачное небо и огромная полная луна, уже начавшая меркнуть перед рассветом. В ее смутном свете он увидел одинокую девушку, сидевшую на берегу реки-ручья. С ее руки стекала тоненькая темная струйка, но, как ни странно, ее капли не впитывались мгновенно в пересохшую землю, а медленно стекали по ней к воде. А затем на горизонте показалось облако, за ним другое, и вот по небу уже несется целая туча. Хлынул дождь, и его потоки полностью скрыли открывшуюся взору мага картину. Он очнулся, но еще долго не мог осознать действительность после видения. И вдруг, взглянув на Рыжеволосую, понял, что это было пророчество, а еще он понял, что и Рыжеволосая его видела и все поняла еще раньше его. Узнанное, казалось, принесло ей облегчение, ибо теперь в ее глазах вместо боли плескались грусть и любовь. До полнолуния оставалось семь дней…
Эти семь дней маг провел в каком-то постоянном кошмаре. Это был Выбор. И это было Испытание, о котором говорил прежний маг, его учитель.

Дело в том, что каждый маг перед тем, как сменить своего предшественника, проходил испытание. У каждого оно было свое, но Испытание непременно находило всех будущих магов. А для нынешнего мага испытание так и не настало в период его ученичества. Так он и сменил своего учителя после его смерти, не подвергнувшись Испытанию. Но по всем счетам рано или поздно надо платить. Тогда окончательный выбор сделан не был, пришла череда сделать его теперь.

Маг до боли ясно видел два открывающихся перед ним пути. Один вел его и Рыжеволосую прочь из гибнущего края, жителям которого предстояло сполна расплатиться за собственные деяния. Путь вел их к семейному очагу, повседневным заботам, находкам, ошибкам, удачам, радостям и горестям – всему тому, чем бывает полна всякая жизнь.

Другой путь оставался в краю, который вновь становился благословенным. И он был полон труда, забот, находок, ошибок, радостей и горестей, как всяка жизнь. Но на нем уже не было Рыжеволосой.

И оба пути были правильными. Лишь на одном было возмездие: не для него – для других. А на другом – спасение: для других – не для него.

Конечно, был еще выбор Рыжеволосой, но она его сделала легко, как глоток воды. Вчера вечером он разыскал ее. Они пошли к реке, где он рассказал ей о своей любви. Тогда же под уже почти полной луной, и она открыла ему свое сердце. Они долго молча сидели рядом, ибо слова были не нужны. Их души говорили на языке, не нуждавшемся в словах, придуманных людьми. И луна понимала их.

Лишь напоследок она сказала:
- Я сделала свой выбор, еще, когда прочла Пророчество в твоих глазах, но тогда в нем говорила лишь любовь к моему краю. Теперь же в нем еще и любовь к тебе, милый. Мой выбор останется неизменным, если ты одобришь его. Если же нет, я приму твое решение, и мы покинем эти места навсегда. Я буду ждать тебя завтра, в полнолуние, на этом самом месте… до рассвета…

Настало полнолуние. Время выбора. Сколько всего слилось в одном предрассветном часе, когда мир словно замирает. Два пути. Две любви. Возмездие и спасение. Жизнь и смерть.
Он пришел к ней, он обнимал и целовал ее, и говорил, как бесконечно она ему дорога. И она вторила ему в ответ, глядя на него блестящими, полными слез глазами. Они называли друг друга самыми нежными именами. А он все пытался забыть о времени, надеясь не заметить, как настанет рассвет. Но себя не обманешь, и он безошибочно почувствовал это, только лишь луна начала блекнуть. Тогда он оставил ее одну, а сам бросился подальше от реки-ручья, от селения, пытаясь быстрым бегом заглушить свою боль.

А в это время тонкая алая струйка крови стекала по руке Рыжеволосой, сидевшей на берегу, и не впитываясь в землю, сливалась с рекой.

Солнце в то утро так и не взошло, а из туч хлынул проливной дождь.

Перед самым началом дождя маг прервал свой бег и в изнеможении упал на землю. Он хотел одного – умереть. В это время легкий ветерок всколыхнул деревья вокруг, и в воздухе пронеслось:

- Я люблю тебя, милый! Неужели ты так и не понял, что я тебя никогда не покину…
Тогда он поднялся и пошел обратно к реке. Он вернулся к тому месту, где оставил Рыжеволосую, но на берегу сидела незнакомая темноволосая девушка. Она покачала головой, грустно глядя на него, как бы говоря, что не нужно плакать. А дождь все шел, воды ручья бежали быстрее, набирая силу – река постепенно стала возвращаться. Темноволосая встала и, улыбнувшись магу, пошла к реке. Вот она уже на середине реки, стоит, погрузившись в воду по колено. И теперь она уже не телесный образ, а воздушное видение. Рядом с ней возник образ другой девушки, в которой маг узнал свою любимую. Она ласково и немного грустно ему улыбалась и на прощание помахала ему рукой. Затем, взявшись за руки, девушки исчезли из виду, сливаясь с рекой.

Позднее от одного странствующего сказителя маг узнал, что давным-давно уже была девушка, ставшая рекой и сделавшая край благословенным …

Маг всю жизнь прожил на берегу реки, и она даже в самые сильные половодья никогда не заливала его дом. Говорят, в полнолуние он всегда сидел на берегу, а на другой берег из воды выходили две девушки. Темноволосая гуляла среди деревьев, а Рыжеволосая сидела на берегу, глядя на мага и реку. Со временем маг, как водится, подготовил ученика и передал ему свои знания. Но даже ученик не знает, когда он умер. Его тело так и не нашли. Странствующий сказитель говорит, он тоже ушел в реку. А еще он говорит, как и ученик мага, точнее, новый маг, что смерти нет, но люди не очень понимают его…


Есть видения на грани сна и яви, когда соприкасаются два мира, и ты уже не знаешь, где явь, а где сон. И, возвращаясь в мир, который принято считать реальным, ты уже не можешь забыть тот второй мир, который принято считать фантазией…