Глаз Муджароки. Глава 7. Все дороги ведут...

Все дороги ведут...
Семён удивленно посмотрел на человека, представившегося Пашотом.
- Вы меня знаете?
- Да. Со вчерашнего дня.
- И кто же вам обо мне рассказал?
- Долго объяснять. Как -нибудь сами узнаете. Пойдемте ко мне.

Они, не торопясь, поднялись  на восьмой этаж и вошли в темную прихожую просторной квартиры. Пашот жил почти по-спартански. Квартира оказалась однокомнатной, хотя комната была достаточно просторной , даже большой. Семен подумал, что , наверно, комнат с самого начала было несколько, но хозяин решил их объединить в одну. Возле стены стояла аккуратно заправленная деревянная кровать. Посредине большой тяжелый круглый стол и пара кресел.  К противоположной стене были приставлены небольшой скромный сервант и бельевой шкаф. Мебель была добротная, похоже, старинная. Ничего больше в комнате не было. Все было чисто, опрятно, и от этого казалось, что в комнате никто не живет. Как будто из нее уехали обитатели, случайно забыв забрать с собой несколько ненужных в хозяйстве элементов мебели.

- Присаживайтесь, Семен Иванович, - тихо сказал Пашот и указал на одно из кресел. Потом подошел к широкому окну, отдернул занавеску, за которой обозначилась дверь на балкон. – Я думаю, разговор у нас будет долгий, поэтому не стесняйтесь.

Пашот исчез на кухне, видимо, решил сварить кофе. Семен подошел к широкому окну, рядом с которым была дверь на балкон. Окно выходило прямо на улицу, так что Пашот мог видеть подходящего к дому Семена. «И все-таки, откуда он меня может знать?»- подумал Семен, открыл дверь  и вышел на балкон. С высоты восьмого этажа прекрасно просматривался весь квартал низеньких частных и коммунальных домишек. Прямая, как стрела, улица Горная уходила к горизонту и упиралась в широкие парадные ворота городского парка. И почему ее назвали Горной?

Семен вернулся в комнату и захлопнул за собой балконную дверь, не запирая на замок. Дверь, скрипнув, чуть приоткрылась, впуская тоненькую струйку утреннего свежего воздуха. Пашот как раз вносил две чашки ароматного кофе.

- О! А вы умеете делать кофе.- сказал Семен, садясь в низкое удобное кресло.- Запах просто божественный…
- Это- правда.- Пашот тоже плюхнулся в кресло и вытащил из кармана пачку «Мальборо». – Делать кофе научила меня еще моя бабушка. Она была замужем за английским колонистом. Вы курите? Нет? Тогда я закурю с вашего позволения.

Семен согласно качнул головой.

Пашот хлебнул кофе и глубоко затянулся сигаретой.
- У нас не так много времени для предполагаемого длинного разговора, Семен Иванович. С вашего позволения я начну.
- Тогда можно я вас все-таки перебью? Мне не дает покоя вопрос, откуда вы меня знаете?

 Пашот загадочно ухмыльнулся.
- Всему свое время. Слушайте внимательно. Если вы хотите все вернуть на свои места, вам нужно быть очень внимательным и решительным, иначе вы пропадете.

Семен внутренне напрягся, посмотрел вопросительно на Пашота.- Что, все так серьезно?
- К сожалению, я не шучу. Я попытаюсь вам рассказать все, не знаю, получится это у меня или нет, но... Записывать ничего нельзя. Только запоминайте. Запомнить все нужно тщательно. Если что-то забудете или перепутаете, это может стоить вам жизни.

- Может, не нужно так мрачно, а, господин Пашот?- Семен уже забыл о кофе, чашка была отставлена в сторону, недовольно пыхтя свеженьким парком.
- Не надо господина, просто - Пашот. А по поводу мрачности дискутировать поздно, вы уже почти в Круге. Конечно, если вы хотите вернуть себя самого  обратно в самого себя. Если бы вы в ресторане были немного внимательней, осторожней что-ли.... Хотя, как говорится, чему бывать, того не миновать...
- Что это за Круг такой? И Ольгу когда убивали, про какой-то Круг говорили….Внимательный, хм..., что значит, внимательный, отсторожный? Ведь люди в ресторан идут, чтобы отдохнуть!
- Осторожный – в смысле всякие вещи из себя роняете, которые, заметьте, вам совсем не принадлежат.- Пашот улыбнулся уголками рта.- А Ольга жива.
- Что? Это шутка? Пашот, она умерла у меня на руках! Или, может, мы говорим о разных Ольгах? Роняю...Ах да! Вы об этих злополучных монетах! Что они вообще делали в моем кармане? Что это за цирк? Пашот, если это все гениальный розыгрыш типа съемки скрытой камерой, то я точно не подхожу для этого. Скажите, где вы спрятали эту чертову камеру?

Пашот встал и начал медленно ходить по комнате. Семен следил за ним взглядом, потом не выдержал
- Пашот, дешевых приколов, которых я насмотрелся за последние два дня, мне хватит на всю жизнь. Вы можете мне что-то объяснить, или мы так и будем ходить вокруг да около?
- Дешевых приколов...- тихо пробурчал Пашот себе под нос. - Семен Иванович, я попрошу вас больше меня не перебивать. И воспринимать все, что я скажу, как абсолютную правду. В противном случае, я вас не задерживаю. Вы можете уйти прямо сейчас.

Семен заскрипел зубами от бессильного гнева. Но где-то внутри он осознавал, что Пашот прав, и что ему, Семену, нужно очень внимательно его выслушать и пойти на все условия, которые он предложит. Просто другого выхода не существовало.
- Хорошо, Пашот, извините. Я вас внимательно слушаю.

       Пашот неторопливо отпил из чашки приличный глоток, закрыл глаза.
- Семен Иванович, я хочу рассказать вам о том, куда вы оказались втянуты вопреки собственной воле. Это случай сыграл с вами злую шутку. И, хочу заметить, действительно злую шутку. Начнем по порядку. – Пашот вытянул очередную сигарету из пачки и неторопливо закурил. – На большом африканском континенте существует много загадочных и, можно сказать, недоступных мест. Они есть, наверное, на любом континенте, но в данном случае вы столкнулись именно с Африкой.  На границе Кении и Сомали , в непроходимых джунглях, есть небольшая территория, имя которой Могаводо.

Семен незаметно вздрогнул. Это было то самое место, куда так не хотела ехать Ольга. Тем временем Пашот неторопливо продолжал свой рассказ.
- На картах вы ее не найдете. Для обычного человека она не существует. Кто дал ей такое название, неизвестно. В джунглях очень много племен, которые говорят на разных языках. Мне говорили, что на местных диалектах Могаводо значит «страшный круг». Я просто никогда не задавался этим вопросом. Но это действительно круг. Идеальный круг порядка двадцати километров в диаметре. В центре этого круга находятся две большие скалы, так же не обозначенные ни на одной карте. Хотя об их существовании знают многие.  Одна скала называется Клякса. Она и в самом деле  очень похожа на обычную кляксу, если смотреть издалека. Бесформенная, изрезанная расщелинами и, что самое интересное, глубокого синего цвета. Как школьные чернила…

Пашот снова заходил по комнате, дымя  сигаретой. Казалось, что этот разговор ему дается нелегко и каждый раз требует все новой и новой концентрации сил. Может быть, все так и было на самом деле.

- Где-то метрах в ста от Кляксы находится другая скала – Муджароки. Она изумительно чистого яркого белого цвета. Как свежий снег. Издалека она похожа на кусок сахара. «Муджароки» на местном диалекте значит «мертвая жизнь». Странное значение, не правда ли? Но название соответствует действительности . Я постараюсь рассказать вам все.

Сотни миллионов лет назад, когда формировался нынешний внешний вид нашей планеты, происходили невиданные катаклизмы. Недра Земли бушевали фантастической энергией, сталкивая материки и раскаляя до кипения океаны. Огромные пространства суши в одночасье уходили под воду, а в других местах от сверхмощных сотрясений вставали горы. Нам не дано это представить. Ученые будущего еще придут к открытию новых изменений энергий, пространства, времени и всего, что с этим связано. Распространение импульсов земной энергии шло в различных направлениях, но в какой-то  момент времени, неоднократно обогнув земной шар, силы встретились. Количества энергии уже не хватило для того, чтобы  в точке столкновения произошла невиданная катастрофа. Все-таки миллионы лет образования планеты истощили бури разновекторных сил. Но энергии накопили внутреннюю мощь такого качества, что в месте столкновения встречных потоков пространство изогнулось тысячекратно и застыло, вылившись физически в две скалы, существующие вне времени и пространства.

Пашот перевел дух и снова сел в кресло. Он как будто позволял Семену переварить полученную информацию. Семен поймал себя на том, что старался запомнить каждое слово, сказанное Пашотом, хотя понимал не все. Но та напористость и желание хоть что-то объяснить, вложенные в негромкие размеренные слова Пашота, мгновенно передались Семену, и он завороженно слушал, стараясь запомнить каждое слово.

- Что значит, вне времени и пространства? – тихо спросил Семен.
Пашот посмотрел на него насупленным взглядом, потом лоб его разгладился
- Знаете что, Семен Иванович? Я наверно пойду еще сделаю кофе.
- Хорошо, Пашот.

Пока Пашот колдовал на кухне, Семен старался собраться с мыслями. Все его естество еще достаточно молодого человека противилось тому, что он попал в какую-то нехорошую переделку. Казалось, что все плохое может случаться только с посторонними людьми, но только не с ним, Семеном  Руковым. Хотелось пожаловаться маме, но мама была далеко. Семен медленно открыл дверь на балкон и подошел к бетонным перилам. Внутренний страх и томление сидели внутри и не давали думать ни о чем хорошем. Хотелось выпить. Семен посмотрел вниз и увидел красивый черный джип, остановившийся у подъезда девятиэтажки. «Странно, обеспеченные люди, а тоже живут в таком муравейнике»- подумал Семен.

Комната снова заполнилась приятным запахом кофе. Пашот устроился в кресле.
- Ладно, итак, на чем это я остановился? Да… В Могаводо есть только один населенный пункт – Муганда….
- Как? – Семен подскочил как ошпаренный. – Как называется, вы сказали?
- Да перестаньте вы так реагировать, Семен Иванович! – Пашот снова нахмурил густые кустистые брови. – Знаю я эту историю с поваром, знаю… Мы еще к ней придем.
- Да откуда же вы знаете-то все? Вы что, провидец?
Пашот вздохнул. – Ну можно сказать и так. Я – Глаз Муджароки……

***

Мэру города, Юрию Сержевичу Кореневу, снился прекрасный сон. Возможно, это был не сон, а какое- то чудесное превращение, перевоплощение в то, о чем Коренев мечтал последние несколько лет своей жизни. Не просто мечтал, а упорно шел к осуществлению своей цели. И небезуспешно. Но на все нужно время, деньги и желание. Желания было через край, денег и времени катастрофически не хватало. Ему снилось, что наконец-то его выбрали в Думу, и он перебрался в Москву. И вот теперь, уже депутатом, он приехал в родной город и вступил в права владения речным портом, к которому подбирался все последнее время. Подбирался, осторожно и неумолимо, как лис, жаждущий лакомства, но опасающийся собак и людей с ружьями. Мэр был человеком осторожным, холодным и расчетливым. Он очень дорожил своей репутацией и голосами избирателей. Он делал все, чтобы угодить вышестоящему начальству и в то же время быть достойным уважения своих земляков.  Но и себя он не забывал, хотя и делал это очень продуманно и осторожно. Даже мысленно он не допускал ни малейшей возможности бросить тень на свою теперешнюю репутацию, тем более, когда на носу выборы в Госдуму.

И вот он идет уверенным размашистым шагом по бетонным, местами заляпанным асфальтом и мазутом плитам, вымостившим  въезд в порт, сияет солнце, шуршат ленивые речные волны, облизывая корпуса отшвартованных судов. Собравшиеся в отдалении рабочие и обслуживающий персонал порта с любопытством и почтением осматривают нового хозяина, а с десяток молодых грудастых девиц в русских кокошниках и коротких юбчонках протягивают ему каравай хлеба и ключ от порта. Внезапно где-то над головой что- то хлопнуло, послышался легкий свист, даже не свист, а едва слышимое шипение, постепенно перерастающее в оглушительный звон. Юрий Сержевич поднял голову и посмотрел вверх. Со стрелы портового крана, которая странным образом оказалась у него прямо над головой, со страшной скоростью прямо на мэра летел огромный рулон листовой стали, хлопая обрывком порвавшегося троса. Мэр открыл рот, чтобы закричать, и проснулся. Звонил мобильный телефон. «Ну и выбрал на свою голову мелодию»,- подумал заспанный мэр и протянул руку к трубке...

За окном была глубокая ночь. В доме никого, кроме Юрия Сержевича, не было. Только пара охранников подремывала в будке возле въездных ворот. Жена и дочка уже неделю зависали в Венеции, куда отправились на пару дней на выставку. Они звонили каждый день, и все время у них находилась причина еще на денек остаться. Видимо, ближайшую неделю не объявятся. Ну и ладно. Даже хорошо, что их нет.

Теперь, когда оставались считанные часы до воплощения в жизнь изуверской затеи господина мэра, было даже лучше, чтобы никто не мешал. Даже сейчас Кореневу было немного муторно от того, что должно было произойти, но он никогда не жалел о принятых решениях, всегда предварительно скрупулезно и всесторонне их обдумав. Так было и на этот раз.

Юрий Сержевич вспомнил холодные безразличные глаза Октавиана. Это был колдун. Очень богатый колдун, который жил в Москве. Он не афишировал себя, его знал небольшой круг лиц, которым Октавиан сумел помочь. Юрий Сержевич не был суеверным, но допускал существование метафизических явлений. Ему очень захотелось порасспросить колдуна о возможных результатах борьбы за депутатский мандат и вообще поговорить о жизни.

Через подставных лиц Коренев договорился о встрече, и вот, наконец, месяц назад, в маленьком поселке на берегу живописной речушки произошла встреча. Там у Коренева был построен секретный домик, о существовании которого знали только очень доверительные друзья и пара женщин – любовниц, которых мэр иногда приглашал для того, чтобы скрасить свою напряженную, перегруженную работой жизнь.

 Октавиан оказался седым стройным мужчиной неопределенного возраста со смуглым обветренным лицом, холодными жесткими глазами и жилистыми, покрытыми едва заметными шрамами, руками. Он передвигался очень проворно и гибко, все его тело выдавало уверенность и скрытую силу. Тем не менее, он оказался интересным собеседником. Все то время, пока Коренев возился у потеющего над углями шашлыка, издававшего умопомрачительный запах, Октавиан рассказывал смешные истории, случившиеся с ним в Африке. Он говорил с едва заметным акцентом, выдававшим в нем иностранца, но все вопросы о своей государственной принадлежности он вежливо игнорировал. Коренев понял, что лучше его об этом не спрашивать. Единственно, в чем он признался, это то, что имя его настоящее. Его родители увлекались историей Рима и назвали его так в честь одного из императоров.

Наконец шашлыки были готовы. Коренев любил готовить. Выпили по первой, закусили сладчайшим салатиком и приступили к шашлыкам. Юрий Сержевич медленно с наслаждением жевал сочное мясо и чувствовал, что собеседник ждет, когда же начнется настоящий разговор. Октавиан приехал без всяких предварительных соглашений и оплаты. Он не потребовал никаких денег, как будто знал, что то, ради чего его пригласил Коренев, стоит гораздо большего. И не ошибся.

- Уважаемый Октавиан, - начал Юрий Сержевич спокойным и уверенным голосом, неспеша наполняя рюмки душистой  домашней настойкой. – Вы действительно незаурядный человек. Я знаю о вас только то , что вы – колдун.

При этих словах губы Октавиана дрогнули, изогнувшись в едва уловимую улыбку. Он кивнул головой.
- Я хотел встретиться с вами, чтобы послушать ваше мнение. Просто послушать... Может быть, ваше мнение мне в чем-то поможет. А дело вот в чем...

Октавиан внимательно слушал неторопливый рассказ мэра. Казалось, что он уже знал все, что ему собирался поведать Коренев. Тем не менее он выслушал все до конца. Повисло молчание. Коренев не торопил собеседника, налил еще по рюмочке.

- Я думаю, что это не все,- медленно с расстановкой изрек Октавиан.
- Что не все? – вскинул брови Коренев.
- Вы не договариваете что-то очень важное.

Коренев помрачнел. Он действительно не хотел говорить о Мышигине, давнем сопернике, который , судя по информации, поступающей от доверительных осведомителей мэра, тоже хотел завладеть портом. Его «Интробанк» процветал, расширялась сеть заправок. Коренев вздохнул.
- Вы почему-то ничего не сказали о Мышигине,- От этих слов мэр подскочил как от удара током
- А вы откуда знаете?- Коренев ошалело смотрел на Октавиана.
Октавиан загадочно усмехнулся. – Для этого не нужно много знать. Достаточно послушать вас и проанализировать, что и кто у вас в городе делает. Что и кто делает я уже знаю, а вот теперь вы внесли дополнительную информацию.
- И что из того?
- А то, что мешает вам Мышигин...

Коренев взял себя в руки, откинулся на спинку кресла и начал ковырять в зубах зубочисткой.
- Уважаемый Октавиан, я – очень ответственный человек и со всеми моими соперниками привык играть честно. Если вы намекаете на то, что для меня лучший выход – это избавиться от Мышигина, то вы заблуждаетесь. Это мне ровным счетом ничего не даст. Кроме головной боли и постоянного страха, что меня рано или поздно обвинят в том, что я пачкаю руки устранением конкурентов...И сделают из меня негодяя и преступника.

- Я вас понимаю, Юрий Сержевич. Но ведь и я не киллер. Я колдун. И если я вам предлагаю избавиться от Мышигина, то это не просто устранение человека, хотя физически его конечно придется устранить....
- Тогда что?
- Я предлагаю вам полностью превратиться в самого Мышигина. То есть, знать все, что знает он вплоть до того, какой рукой он расстегивает ширинку, извините за грубость...
- Не понял...Объясните..
- Я предлагаю вам завладеть его мозгом. Полностью
- Что значит завладеть мозгом?
- Просто так, взять – и завладеть. И вы проснетесь Мышигиным. Вы будете знать счета, трансакции, пароли, схемы движения денег. Будете знать все. Правда, одновременно будете знать всех его любовниц, родственников, обладать его характером и повадками, полностью унаследуете человека.
- Страсть какая! И это все возможно?
- Для колдуна – да, - и Октавиан снова посмотрел на Коренева своими спокойными безжизненными глазами.
- Но тогда я не смогу быть самим собой!
- Сможете, только время от времени. Поэтому в таком случае я всегда советую найти очень преданного человека, который станет для вас переносным справочником, не более того. Этот человек вам расскажет все, а потом за ненадобностью вы можете от него избавиться...
- Снова избавиться??
- ...Или я его верну в его настоящее нутро, но это будет стоить дороже.

Коренев зашелся в кашле, быстро налил себе водки, выпил и посмотрел жестким взглядом на Октавиана
- Вы действительно колдун.. Даже не колдун, а демон какой-то. Если все, что вы мне тут рассказали не розыгрыш, то от вас нужно держаться подальше. А если вы меня разыграли, то я.. я..
- Юрий Сержевич, успокойтесь. Ну нет – так нет. Мне очень было приятно провести с вами время. Я давно так не отдыхал. Мы можем уже не возвращаться к нашему разговору. Мне кажется, что  в Думу вы, конечно, попадете. А вот порт...Думаю, что шансы ваши невелики. Если вы не против продолжить наше общение, то всегда можете найти меня по этому телефону, - с этими словами Октавиан протянул мэру маленький картонный прямоугольник. – Кстати, спасибо огромное за угощение и за этот чудесный воздух. Мне бы искренне хотелось еще разок так провести день. Ну а за сим разрешите откланяться. Дела...

Целую неделю господин Коренев размышлял над этим разговором, обдумывал и взвешивал каждую фразу. Он все больше приходил к мнению, что розыгрышем это быть не могло, иначе этот колдун сразу бы упал в глазах людей того круга, которые его и порекомендовали. Но пойти на мокрое дело!!! Коренев не мог спокойно спать, не мог спокойно есть. Он с радостью поддержал идею жены уехать с дочкой в Венецию на выставку. Ему , как никогда, хотелось остаться один на один со своими мыслями.

В конце недели Коренев проводил семью в Италию. По дороге из Москвы вместе со своим другом Петей Струйкиным, который к тому же был официально и его помощником, завернули в хороший ресторан в одном из подмосковных городов. По крайней мере, там их никто не мог узнать, и можно было расслабиться.  Коренев позвал в ресторан и водителя, преданного Ивана Ивановича, который знал о мэре много чего, но всегда умел держать язык за зубами, за что мэр его особо ценил. Иван Иванович пристроился за одиноким столиком, а мэр с помощником заказали себе отдельный кабинет. Струйкин быстро опьянел и начал рассказывать последние сплетни
- Кстати, о Мышигине,- Струйкин зачерпнул вилкой горсть моченой капусты, отправил в рот и смачно захрустел.

Коренев напрягся.
- Сержевич, ты знаешь, что я иногда и с криминалитетом общаюсь, - продолжал помощник. – Должность у меня такая – знать все обо всем и тебе докладывать. Так вот, узнал я от Сереги Водочника, ну ты знаешь, у него цех есть, консервы делает. А до этого две ходки у него были. Теперь за ум взялся, предприниматель. Так он мне рассказал, что слухи ходят между блатными, будто Мышигин, когда на зоне был, клад нашел. Как ему это удалось, никто не знает. Были там у него какие-то подельники, но исчезли куда-то. Вообщем, клад старинный какой-то, со времен татар. Что-то он там плел про Чертовы Ворота какие-то. Может, заколдованный этот клад у него, хрен его знает... Оттого и денег у него куры не клюют. И банк его, и заправки – все благодаря кладу. Так что, если это правда, тяжко нам будет с ним тягаться. Опять же слухи, что этого клада ему хватит на то, чтобы целый город купить, не то, что порт. Хотя, если слухи все это, то и бояться не следует.

- Трепло! – Юрий Сержевич неожиданно вышел из себя. – Мелешь тут всякую ерунду. Да если бы клад у него был, его бы уже давно свои же братки на ответку поставили. Заставили бы со всеми делиться.

Струйкин сыто отрыгнул, откинулся на спинку стула и вытер рот салфеткой.
- Может быть и трепло. Моя задача – тебе информацию доносить. Только не за что браткам ему предъяву кидать. Никто ничего не видел и не знает. Домыслы все. Поэтому только слухи и ходят, а в открытую говорить боятся – за базар отвечать надо. Уважают Мышигина блатные, он им в греве никогда не отказывал, сам года четыре отмотал. Так что такая вот инфа, Сержевич.

Коренев уже больше не сомневался. В голове у него созрел план. Он подозвал официанта, быстро расплатился, потом взял уже почти пьяного Струйкина за локоть и силком потащил на улицу
- Да ты что, Сержевич, ты куда.. Да ведь... Да посидим еще...

Мэр зашипел на помощника и поволок его  к выходу. Иван Иванович, только-только приступивший к аппетитной утке, с досадой крякнул, вытер руки салфеткой, допил колу и поспешил за своим начальником. Дорогу ему перегородил рослый официант. Водитель на ходу вложил ему в руку крупную купюру и поспешил за своим хозяином. Официант, рассмотрев купюру, пожал плечами и незаметно засунул деньги в рукав....

Ввалившись в машину, Коренев тихонько начал подробно рассказывать Струйкину свой замысел. По мере осознания того, что от него хочет его друг и непосредственный начальник, Петр Антонович начал трезветь.

Иван Иванович, мастерски вырулив на трассу, незаметно включил маленький тумблер под панелью приборов. Подслушивающие устройство, вмонтированное в пассажирском салоне, заработало...

 На следующий день Октавиан получил заказ.

...Чертыхаясь, Коренев включил мобильный и приложил к уху
- Да, Алексей Григорьевич, что там у тебя?
- Привет, Сержевич, извини, что так поздно, но....
- Лёха, говори, не тяни... Спать хочу
- Вобщем, замочили Петю в этом кабаке, как его....
Сержевич, еще не совсем проснувшись, соображал медленно.
- Какого Петю? – И тут его будто кипятком окатило. – Как Петю? Когда? Кто?
***
- Что значит Глаз Муджароки? – Семен слушал внимательно, но ему начинало казаться, что это какой-то розыгрыш для среднего школьного возраста.

Пашот как будто прочитал его мысли,  отхлебнул кофе и ненадолго задумался
.- Вы уже имеете приблизительное представление о Круге. Вы должны привыкнуть к мысли, что вам туда нужно отправиться, как можно скорее.
- Я должен туда отправиться?- Руков испуганно посмотрел на собеседника
- Если, конечно, снова хотите стать Семеном Руковым…- Пашот едва заметно усмехнулся. - Ничего не бойтесь, иначе  вам придется нелегко. Просто ничего не бойтесь и ничему не удивляйтесь. Это может показаться более чем странным, Семен Иванович, рассказал бы кто, сам бы не поверил. Но тем не менее, все это правда…В Круге происходят удивительные , почти невероятные события. Никто не знает, с каких времен человечеству известно существование Круга.  Я не смогу сейчас вам рассказать все, я думаю, что вы еще многое узнаете по мере вашего продвижения к Кругу…

 Дело в том, что в Круге действуют совершенно иные физические законы, непохожие на те, которыми мы живем в привычной жизни. Пространство там искривлено до такой степени, что вы можете видеть предмет, но никогда не добраться до него, даже если будете ехать на автомобиле. Зато, если вы повернете в другом направлении, иногда даже совершенно противоположном, вы моментально окажетесь у цели. Время там тоже движется по своим законам, отличным от привычных для нас здесь, в нормальной жизни. Более того, там существуют лазейки в иные измерения, где можно ….Ладно, об этом вы узнаете сами. Многие отчаянные головы стремились попасть в Круг и добраться до Кляксы.
- Это синяя гора?
Пашот кивнул.- Дело в том, что она исполняет почти любое желание, иногда совершенно невероятное. Но исполняет его небезвозмездно…
- То есть?…- Семен вопросительно посмотрел на Пашота. Чашка с горячим кофе застыла в его руке.
- Клякса, будучи внешне минеральным образованием, куском почти обычного камня, обладает странными возможностями. Эти возможности еще никому не удалось изучить до конца. Она умеет разговаривать с людьми. Это похоже на то, как если бы вы надели на голову наушники и поставили уровень громкости на самое слабое звучание. Почти шепот. Ни тембра, ни интонации. Причем со всеми гора говорит на их родном языке. Как будто человек сам общается с собой, только в роли собеседника он видит своего двойника. Вернее не видит, а слышит. Это очень странное ощущение. Люди стремятся в Круг, чтобы одним махом удовлетворить свои самые сокровенные желания. Конечно, большинство хочет богатства, кто-то славы, кто-то любви. И не было случая, чтобы гора не удовлетворила их желания, но при этом она забирает у просящих что-то, о чем они и не догадываются и узнают, только вернувшись в нормальный мир. А выйти из Круга – задача не из легких. Только карта может помочь ориентироваться в Круге. Карта, когда-то составленная Глазом Муджароки.
- То есть, вами?

Пашот отрицательно покачал головой.- Я уже тысяча двести семьдесят четвертый Глаз Муджароки. Им можно стать только если предыдущий носитель, умирая передал свое умение.Очень похоже на колдунов, которые не могут умереть, не передав кому-то заветное слово. Да, очень похоже. Только у Глаз нет заветных слов, они защищены горой пока они ей служат. Но защита Муджароки не является неуязвимой. Поэтому возникают ситуации, когда эту способность надо передать кому-то другому.
- То есть её можно передать только в случае приближения смерти?
- Не совсем,- Пашот улыбнулся.- Дело в том, что люди стремятся обладать даром Глаза. И один раз заполучив его, они очень неохотно расстаются с ним. Передать дар можно когда угодно и кому угодно, Муджароки сама решит, достоен ли новичок такого умения.
- Умения?
- Конечно. Только Глаз Муджароки безошибочно ориентируется в Круге, во всех хитросплетениях секретных пространственных ловушек и головоломок Круга. Глаз – это очень большие возможности даже в этом мире, и эти возможности привлекают очень многих.
-  Ну и какие, например?
- Например, возможность видеть сквозь стены и время, иногда читать человеческие мысли, получать информацию о самых секретных сведениях и многое многое другое. Обладая этим умением, человек перестает нуждаться в роскоши, богатстве, других благах. Он чувствует себя уже обладающим всем, что хочет. А когда он это чувствует, он перестает остро в них нуждаться.

- Забавное объяснение. Можно со многим не согласиться.
- Не спорю. Я сам когда-то относился к этому скептически.
- И как же вам удалось стать Глазом?
- Это долгая история. Во время первой мировой войны я воевал в Африке…
- Вы?!!!
- Да. Это тоже один из даров Глаза. Долголетие. Мне уже очень много лет, Семен Иванович. И Пашот – это мое ненастоящее имя. Меня это вполне устраивает. Так вот в Африке я был очень серьезно ранен, почти убит. Меня оставили на поле боя в пылу отступления. Оставили умирать.- Пашот нахмурился, воспоминания эти похоже были для него неприятными. – Меня оживили хранители Муджароки. Дело в том, что если Клякса может выполнять любое желание, то Муджароки может воскрешать из мертвых. Именно поэтому эта гора и названа «Мертвая жизнь».

Пашот снова подошел к окну и посмотрел вниз. Потом загадочно хмыкнул и вытащил следующую сигарету из пачки.
- .- Если не хотите, то можете продолжать и дальше жить двойной жизнью. Правда, есть еще одно но….
- Что за «но» и объясните мне, что значит, «двойной жизнью»?
- Дело в том, что в Африке, как вы знаете, живет много племен. В каждом племени свои традиции, привычки, нормы жизни. И если я вам скажу, что там до сих пор живут каннибалы, вас ведь это не удивит?- Пашот снова потянулся за сигаретой, с прищуром глядя на Семена.
- Каннибалы? Те, которые едят людей? Я читал об этом, но думал, что с каннибализмом в Африке покончено.
- Не совсем так. Конечно, людей в Африке уже не едят. Но многие вековые обряды просто основаны на поедании человеческого мяса. С этим пытаются бороться, но иногда боятся препятствовать. Каннибализм тщательно маскируется. Африка до сих пор остается очень неисследованным материком. По многим причинам.- Пашот подкурил сигарету и выпустил в потолок синюю струю дыма.- Каннибализм- это многовековая традиция, образ жизни, можно сказать. Процесс приготовления человеческого мяса у многих племен был связан с метафизическими обрядами приношения жертв. До сих пор целые поколения колдунов черпают свои черные силы из процесса умертвления человека и поглощения с каждым съеденным куском незримой энергии, сокрытой в людском организме. Это не только африканская философия. Изучением энергии человеческого организма занимались многие цивилизации….

Семен почувствовал, что он снова превращается в другого человека. Комната поплыла перед глазами, в уши противно гулко стучал отзвук капающей воды...
- Пашот,- громко сказал Руков, - Пашот, я сейчас… Только…- И он уже потерял мысль, которую хотел сказать. Пашот ему уже не казался таким дружелюбным, и комната, в которой он находился, вызывала некоторое отвращение. – Пашот, я... Пашот, помогите!