DEJA VU

Этот текст я подготовила в начале 2000-х для англоязычного издания, в котором вела колонку о повседневной жизни в России. Но опубликована статья не была. Заранее прошу прощение у медиков за возможные неточности, касающиеся их предмета.




Май месяц прошел у меня под знаком "deja vu". Трижды испытывала я фатальное ощущение уже виденного, возникавшее при столкновении с государственной машиной. А началось всё с самой актуальной со времени появления вируса атипичной пневмонии проблемы, которая касается каждого и называется "состояние российской медицины".

Много лет я не видела друга моего детства Сашу, двадцать лет проработавшего в службах "Скорой помощи" и приехавшего, наконец, ненадолго в Москву из Израиля. Мы хотели встретиться во время майских праздников, но в ночь на 9 мая приятеля, у которого он остановился - главврача одной из подстанций "Скорой помощи", увезли в больницу с обширным инфарктом. Придя утром в отделение реанимации, Саша поинтересовался, каковы результаты ангиографии, которую надо было сделать не позднее, чем через несколько часов после сердечного приступа. И услышал в ответ, что обследование сделать невозможно, потому что специалистов не будет в течение всех праздников, то есть три дня. "Давайте вызовем их, я заплачу", - предложил обескураженный Саша. "Мы не знаем, где их искать, и потом они все пьяные", - ответили ему. Тогда Саша дозвонился до своего бывшего шефа - чуть ли не главного кардиолога Москвы. И тот сказал, что за деньги это сделать можно, но придется заплатить 3000 долларов. Имеющий французское и израильское гражданство и объехавший весь мир Саша был потрясен.

И тут я вспомнила и рассказала ему о том, как при Леониде Брежневе мне не могли три дня взять анализ крови во время приступа аппендицита накануне майских праздников,  а при Михаиле Горбачеве мой бывший научный руководитель умер в больнице от высокой температуры 1 января, потому что в новогоднюю ночь врачам было не до него. И еще о том, как пару лет назад Кардиологический Центр потребовал с меня тысячу долларов только за один анализ, помогающий определить причину аритмии.

Кстати, инфаркту у Сашиного друга предшествовало следующее. Ему доложили, что один из его врачей, приехав на вызов, поговорил с больной через домофон, выяснил, какие лекарства она принимает, посоветовал продолжать в том же духе и…уехал. "Выходит, мне еще повезло: мне врач хоть пульс пощупал", - сказала на это моя 80-летняя соседка, недавно вызывавшая "Скорую" по поводу болей в сердце. Узнав, сколько ей лет, врач даже не снял у нее кардиограмму. Почему таких держат на работе? А где же других взять на мизерную зарплату при тяжелейших условиях труда?

Сашин друг, к счастью, поправляется. Однако приветы из прошлого, угрожающие будущему, на этом не кончились. Накануне дня нашей встречи ночью был сильный ветер. И я вдруг вспомнила, как три года назад во время такой же непогоды в вентиляционную шахту, решетка которой находится у меня на кухне, свалился с крыши  голубь, и четверо суток не могла я добиться, чтобы его оттуда вытащили. Я с ужасом подумала о птичьем гриппе - родном братце атипичной пневмонии, но утешила себя тем, что шахту, наверное, уже давно закрыли решеткой. Жалкие это оказались утешения!

Утром я обнаружила в раковине знакомую серую грязь, но глаза вверх поднимала всё же с тайной надеждой на лучшее. Напрасно: из-за решетки на меня снова смотрели две бусины, между которыми торчал клюв. А далее в течение трех суток я обсуждала эту проблему по телефону со следующими инстанциями: диспетчерской обслуживающего мой дом муниципального участка, Службой спасения МЧС, службой прочистки и ремонта вентиляции, Центром Госсанэпиднадзора г. Москвы, службой "Телефон доверия Мэрии", главным инженером муниципального участка, Управой района. Меня с интересом расспрашивали: "Как голубь попал в вентиляцию? Почему он не проваливается ниже? Почему не заделали дырку на крыше после предыдущего случая? Почему я сама не могу вскрыть вентиляционную решетку? Как я его кормлю и пою? И т.д., и т.п."

Это городские службы задавали мне такие вопросы, а не я им, хотя я живу не в собственном частном, а в 98-квартирном 14-этажном доме. Проблема же заключалась в том, что птичка периодически уходила вглубь шахты, откуда ее невозможно было достать. Ее надо было хватать, пока она ела или спала возле решетки под потолком моей кухни. Но график ее жизни не совпадал с графиком появления на службе и передвижений работников муниципального участка. А без представителя жилищно-коммунального хозяйства "Служба спасения", которая могла освободить голубка, не хотела ломать решетку вентиляционной отдушины, потому что тогда не понятно, кто должен будет ее восстанавливать.

Тем временем птичка продолжала находиться на сквозняке, в антисанитарных условиях и в состоянии хронического стресса. Моля Бога о ее, а заодно и своем здоровье, я позвонила в Отдел организации надзора за гигиеной градостроительства Центра Госэпидемнадзора г. Москвы с просьбой оказать давление на коммунальщиков. И услышала в ответ, что пока голубь жив, это чисто технический вопрос, решение которого санитарно-эпидемиологических служб не касается. Всё повторилось один к одному в точном соответствии с русской поговоркой: "Иван кивает на Петра, а Петр кивает на Ивана". И это притом, что в мае нам снова увеличили коммунальные платежи. За что, спрашивается, я должна платить еще на 70 рублей больше, тем более что в подъезде опять который день не горит свет?

И, наконец, последнее. Пока я, не выходя трое суток из дома, пыталась заставить многочисленные городские службы исполнить свой профессиональный долг, наш президент изложил Федеральному собранию очередное послание, в котором выразил недовольство работой государственного аппарата и предложил перейти в дальнейшем к формированию правительства, опирающегося на парламентское большинство. Саму речь Владимира Путина мне в прямом эфире прослушать не удалось, я включила телевизор уже на обсуждении ее депутатами Госдумы в программе канала НТВ "Свобода слова". И опять таким родным и знакомым повеяло на меня от потоков критики, которые направили представители законодательной власти на головы бюрократов из власти исполнительной. "Выбери меня, мою партию, и мы сформируем новое правительство, и начнется совсем другая жизнь" - именно этот мотив был главным в выступлениях "народных избранников". А мне вспомнилось собрание, которое случилось давным-давно, когда я училась на третьем курсе Московского Государственного Университета.

Тогда, после поездки нашего курса на сельхозработы, чистенькие, хорошо учившиеся мальчики и девочки выходили на трибуну, чтобы заклеймить позором своих обюрократившихся товарищей - секретарей и членов бюро комсомольской и профсоюзной организаций, идеолога курса (была и такая должность!) и прочих "начальников из студентов". Их справедливо обвиняли в грубости, пренебрежении к товарищам, плохой учебе, "подгребании" под себя студенческих льгот  и прочих грехах. И мы, упиваясь своей революционностью и свободой, выбрали тогда этих смелых правдолюбцев своими новыми "начальниками", не понимая, что наш порыв был умело организован и согласован заранее с начальниками настоящими. Через пару лет эти "элитные" ребята стали вести себя не многим лучше своих "рабоче-крестьянских" предшественников, а руководящие должности они рвались занять потому, что вместе с ними получили массу льгот и возможность легко сделать карьеру, включая поступление в аспирантуру и вступление в КПСС без очереди.

Так что, если слегка переиначить известное выражение, то получается: "Голосуй, не голосуй - всё равно получишь…deja vu". Поэтому я не собираюсь голосовать ни за финансируемый крупным капиталом Союз Правых Сил, ни за сросшуюся с государством "Единую Россию", ни за подкармливаемое отдельными "олигархами" "Яблоко", ни, тем более, за коммунистов. "Против всех" - так зовут кандидата, за которого я голосую уже не первый год. И я не вижу пока резона менять его на другого.

А что касается птички, то ее удалось освободить только на четвертые сутки. Но "эпопея" на этом не кончилась. Два дня я выясняла с коммунальными службами еще один животрепещущий вопрос: кто будет чинить вентиляционную решетку и когда? Излишне говорить, что всё это время я практически не работала. Недавно вице-мэр Москвы г-н Шанцев заявил, что коммунальные платежи скоро возрастут снова, потому что затраты не окупаются. Интересно бы знать, о каких таких затратах идет речь, но совершенно очевидно, что не о тех, которые каждый из нас несет ежедневно при столкновении с "уже виденным".