Мемории. Отрывки

***
Помню, встретил я как-то в Санкт-Петербурге
Тютюлина.
- А знаете что, дорогуша,- доверительным тоном сказал
мне Тютюлин.
Больше Тютюлина я, к великому моему сожалению,
не встречал.
Нет, не встречал.
И не спрашивайте меня о нём больше!

***
С Мансардовым у нас дружба- не разлей вода.
Что вовсе не мешает нам раздавать друг другу
пинки и подзатыльники.
Ну, своего рода игра такая, если хотите.
Хотя, с другой стороны, и знаки взаимного внимания
и особого расположения.
Бывало, как встретимся, такая кутерьма начинается-
пыль столбом! Умора!

***
А вот Бляшкина в институте никто не любил.
А я так просто терпеть не мог!
Шумный, неопрятный, с перхотью.
Вечно куда-то спешит, опаздывает.
Курит много, а пить совсем не умеет...
Кто ж мог подумать, что из него
Нобелевский лауреат получится?
Ну не было для этого никаких предпосылок!
Совсем не было!

***
Петушкевича я знавал сызмальства.
Добряк, умница!
А как на расчёске играл! Заслушаешься...
Да...
Потом, впрочем, сволочью оказался.
Да мы, собственно, и близки-то никогда не были.

***
С Фукиными мы дружили семьями.
Часто обменивались жёнами, детьми, тёщами, домохозяйками...
Кутерьма, суматоха.
Вечно все бегут куда-то .
Весело, дружно жили.
Со временем мы, конечно, утихли, отдалились.
Сейчас они, по-моему, где-то в Антарктиде обретаются.

***
Демьян Демьяныч, вопреки всеобщему мнению,
никогда одноногим и не был.
Что, надо сказать, совсем не мешало ему
быть на редкость деликатным человеком.
Бывало, крикнешь ему утром:
- Демьян Демьяныч! Рюмашку?
А он тут же в ответ:
- Сволочи!
Ещё и юмор имел!

***
Людмила Феоктистовна Залепукина была не без странностей,
что уж говорить.
Любила она на одной ножке попрыгать, ох любила!
Ну, вы меня понимаете...
Впрочем, Бог ей судья!

***
Крещендов...
Певец он был, конечно, от Бога, спору нет.
Когда трезвый.
А вот трезвым-то его никто и не видал.
Так что все эти записи, пластинки-
бледная тень того Крещендова,
который заходил ко мне по утрам за трёшкой.
Вот когда он исполнял, вот когда выкладывался!
Талантище!