Шахматная Партия

I

     Алексей Семёнович с большой неохотой отправился за хлебом в ближайшую булочную, и только по настойчивой просьбе его любимой супруги. И такой просьбе, что её слышали все жильцы в доме номер 14 по аллее Героев, а с соседнего тополя разлетелись зазевавшиеся ворОны. Когда бывалый муж понял, что все его аргументы никак не повлияют на решение об его походе в магазин, демонстративно напялил на себя по самые уши широкополую шляпу, накинул на плечи лёгкий весенний плащик, абы как влез в сандалеты, и с поникшей головой  выбежал из квартиры вон.


       В подъезде пахло сыростью с подвала, и табачным дымом который опускался от хулиганистых подростков, куривших на последнем этаже. Половина стены была покрыта, по последней парадной моде лаковой зелёной краской, а вторая часть побелкой. Потолок тоже был не обделён ею, под ним красовались обильно забеленные провода телефонных линий. Дверная пружина скрипнула, и Алексея Семёновича окатило ласковое весеннее солнце, он глубоко вздохнул, сунул руки в карман, и не подымая взгляда от асфальта, отправился за долгожданной сайкой.

- Алёша! Авоську забыл с кошельком! - Услышал он голос супруги с высока.


- Кидай, не хочу возвращаться, - не поднимая головы, проговорил Алексей Семёнович.


  После этих слов перед ним тяжело рухнула сетка с кошельком полным мелочи, он подобрал и отправился к своей цели.


  Алексей Семенович, был простым, советским пенсионером. Проработал всю жизнь на заводе, восстанавливал послевоенный Сталинград, потом участвовал в общественной жизни города. Любил поиграть в дворовой беседке в домино и шахматы с такими же обычными пенсионерами, как и он сам. Хотя в шахматы с ним никто играть не любил, слыл он лучшим в этой игре, из дворовых его мог осилить только школьник Сашка из первого подъезда, да и потому, что этот Сашка состоял в районном шахматном кружке, и уже имел первый юношеский разряд.


  Подняв голову, Алексей Семёнович разочаровался пустующей беседке. А ему так хотелось "забить козла", и оттянуть приход домой хотя бы на часок, но майское солнце кричало о приближающем лете, и оппоненты  нашего пенсионера пережидали полуденный зной у себя в квартирах, и только гул мальчишек играющих в футбол в спортивной коробке окатывал безлюдный квартал. Он немножко постаял у сетки, дав при этом несколько дельных советов, как нужно атаковать, обороняться, ну и конечно не забыл про вратаря, импульсивно жестикулировал Славке из второго подъезда, как ревнивый итальянец. И кричал, словно на приеме у стоматолога, когда юный голкипер пропускал очередную «банку» Но это ему вскоре наскучило, так как его советы никто не хотел выполнять в реальность, и он отправился в путь.



   От спортивной коробки до арки, которая выходит на центральный проспект города оставалось несколько метров, зайдя в неё, его окатило прохладным ветром, в голове закружилось, и Алексей Семёнович не заметно для себя, перенёсся из мая 1983го в май 2013ого года. От сильного порыва воздушного потока он упал, и нос пробил резкий запах мочи, разящий из ближайшего угла. Он встал, ничего не понимая, пошатываясь, закрывая левой ладонью глаза, а правой опираясь о стену, при этом стараясь не дышать, и проклиная в голове неизвестного, который давеча оправил тут свою нужду, стал приходить в себя. Немного успокоившись, открыв глаза, проверив, не выпала ли у него авоська с кошельком, убедившись, что всё в порядке, отправился дальше, при этом брезгливо переступив через лужицу подозрительной жидкости. На выходе из злополучной арки он попал в бесконечный поток людей, все были, как-то странно одеты, и куда-то спешили, нет не спешили, а бежали. Его несколько раз толкнули плечом и ниразу не извинясь прошли мимо, как будто ничего не случилось. Алексей Семёнович прижался к витрине магазина " Минск" и глядел на проносящиеся массы людей, недолго думая нырнул в дверь магазина.

   Ну и тут его ждал неожиданный сюрприз, вместо привычных прилавков столь любимой  ему бакалеи, он смог лицезреть лишь странные столы, за которыми сидели довольно красивые девушки в строгой и опрятной одежде, и огромный амбал в чёрной форме, направлялся в его сторону с явно недоверчивым взглядом.

- Эй БОМЖара, тебе чё надо?! - Донеслось басом от этого, в чёрном.

- Простите это Вы мне? Если честно, я даже такого слова не знаю "бомжара", и впервые подобное слышу от Вас,- с естественным для Алексея Семёновича ответил ему старик.

  На что послышалось девичье хихиканье. - Смотри Люб, я таких синих треников отродясь не видела, а плащ…

-Слушай Галь, а может он этот, эксбиционист?

-Ага, БОМЖ – эксбиционист… - Ответила рыжеволосая Галя, коротко стрижиной Любе.

-Давай дядя, иди отсюда, - пригрозил ему  гигант в чёрном. Ошарашенный пенсионер прижав авоську с кошельком к груди, как бут-то её хотят у него отобрать, выбежал от туда вон.

  Выйдя на улицу, посмотрел на вывеску, и вместо привычного « Минск» смог разглядел трудно читаемое «банк сосьите женераль», пройдя вдоль злополучной арки, в другой части магазина, где обычно находились рыбный и мясной отделы, красовалась вывеска «связной» и на ветринах довольно красивые цветные плакаты, на которых красовались счастливые люди, в этот отдел он заходить не решился.
   
    Вместо асфальта теперь брущатка, а машин так много, что шум их работающих двигателей моментально приводит к головной боли.  С огромными глазами он стоял посреди  аллеи Героев, и не мог понять, в чём дело. От всех переживаний в груди  защемило так, что вздохнуть было не возможно, и Алексей Семёнович спешно, глазами стал искать место в тени, что бы очередной раз перевести дух.  И присел на большом гранитном бордюре, рядом с уличным художником, который не знал в отсутствии клиентов, чем бы себя занять.

 - Отец? С тобой всё в порядке? – С неподдельным интересом спросил художник, видя бледного как свежий снег пожилого человека в старомодной одежде.

  Алексей Семёнович, аккуратно словно чего-то боясь, тяжело повернул голову в его сторону.  Видя улыбающегося бородача средних лет, глядя в его добрые глаза с неуверенностью сказал. – Или я свихнулся, или Мир за ночь переменился.

- В смысле? - С улыбкой спросил портретных дел мастер, и с этими словами достал простой карандаш из своей белой жилетки, и начал что-то импульсивно рисовать на мольберте.

- А в том смысле, что за одну только ночь, всё изменилось так, как бут-то Мамай по городу пронёсся, и люди, и дома, магазины, вон даже деревья и те выше, чем вчера. – И ткнул свободной рукой в сторону ближайшего тополя. В груди опять закололо, он быстро прошарился по карману, достал из его глубин белый, маленький, цилиндрический пенал, вытащил от туда крохотную таблеточку, и резким движением закинул её под язык. Через мгновение в груди отступило, но немного заболела голова.

- Ещё один… - Усмехнулся художник, не переводя взгляда со своей работы, иногда только внимательно отрывался, прищуря глаза и всматривался в Алексея Семёновича, а потом снова на свою работу. – И не глотайте Вы так свои таблетки, не нужное, вон дышите лучше глубже. – Правда жарковато сегодня, - Снял с головы белую ковбойскую шляпу, помахал ей перед своим лицом, и отправил её обратно на место, - а Вы этот дурацкий плащ натянули, да и шляпка тоже плотноватая, а вот сандальки в темку, - и ткнул в их сторону своим карандашом. – Хоть тот в шортах был, и в бейсболке, я сразу всё понял, как только его бейсболку увидел, такие в 93тьем кажется появились, сейчас таких нет,  ну зените полностью синтетические и с орлом американским, и с надписью «USA California». Хотя нет, вы точно не знаете, вы простите, с какого года?

- Смысле года? А сейчас разве не однатысячный девятисот восемьдесят третий? – С дрожащим голосом спросил Алексей Семёнович.

- О нет, что Вы. Сейчас – две тысячи тринадцатый от рождества Христова, если так хотите. Так вот, у того второго, - стал продолжать художник, - нет первого, ну значит у того другого, был такой же ошаламлённый внешний вид как у Вас, но его мне пришлось больше пытать. Вы как то догадливее чтоли, - снова обернулся в его сторону, и в улыбке оголил ряд ровных, белых зубов. - Хотя не знаю, как Вы оба сюда попали, ну если так случилось, значит так нужно. Ах да совсем забыл, тот другой, был из девяносто третьего. – Художник остановился рисовать, поднял голову с работы, - Не хватает третьего!

- Какого третьего?

 -Ну, смотрите, вы с восемьдесят третьего, тот с девяносто третьего, нужен ещё с две тысячи третьего. – Произнося год, загибал при этом пальцы на правой руке. – Вам нужно срочно найти того другого, запоминайте! Он в синей бейсболке.

- Извините в бейс… Чего?

- Ну… В синий кепке, на которой нарисован орёл, майка у него чёрная с надписью на английском «BOSS», шорты белые и шлёпки вроде… Хотя какого цвета не запомнил, и пошёл он в сторону областной прокуратуры, не знаю отец что там было в твоё время, сейчас там именно она. В общем иди вдоль проспекта к стороне Ворошиловского района.

   Алексей Семёнович понял, что силы к нему вернулись, встал с прохладного бордюра и пошёл куда ему указал художник