Тосмаре гл. 4

                IV. ТОСМАРЕ
             1
«На часах уже шестнадцать. Как надоели эти напутствия. Скорее бы живое дело. Ну, где же это бюро пропусков?» ; Дербенёв остановился перед информационными вывесками в холле проходной судоремонтного завода «Тоsmare» , читая каждую.
«Кажется, нашёл», ; обрадовался Александр, вглядываясь в ближайшую, но огорчение быстро сменило поторопившуюся радость. «Стоп, да это же на латышском, а где же на русском?».
Дербенёв осмотрелся по сторонам. «А что здесь, рядом? Так вот же, она родимая и только по-русски: «Бюро выдачи пропусков». Значит мне сюда», – Александр настойчиво постучал.
; L;dzu!  – послышалось изнутри.
; Это вы мне? ; Дербенёв приоткрыл дверь.
; Ва-а-ам, или там ещё кто ни буд ест? Входитэ. L;dzu, bez k;d;m ceremonij;m…               
Большие, красного кирпича старинной обработки, здания судоремонтного завода, из-за внушительной ширины кажущиеся немного приземистыми, впечатляли своей масштабностью. Портальные краны, как бы приветствуя Дербенёва, кивали головами, завидев его в своих  владениях. Выполняя основную работу,  они одновременно наблюдали за порядком вокруг, величественно взирая с высоты птичьего полёта на всё, что происходит внизу. Везде по асфальтовым дорожкам сновали люди в специальной одежде, бесшумно суетились электрокары, перевозя оборудование для ремонта кораблей и судов. В воздухе стоял мерный гул от работающих механизмов. И всё это снующее, бегущее и гудящее хозяйство утопало в зелени деревьев, преимущественно лип, которые как в парке аккуратно выстроились по своим местам, строго следуя ранжиру.
«Какой изумительный вид», ; подумал Дербенёв, направляя свои стопы в сторону сухих доков, где находилась сейчас его лодка.  И вот перед его взором открылась завораживающая картина. Огромные бетонные котлованы двух доков, построенные почти столетие назад для броненосного флота, вмещали сразу  по несколько современных кораблей. В первом, расположившись на кильблоках как памятник на постаменте, вальяжно разместился крейсер проекта 68 бис ; "Октябрьская революция", рядом пристроился малый противолодочный корабль «Альбатрос» и обшарпанный буксир, мачты которого не дотягивались даже до палубы на юте  крейсера. Во втором доке хозяйкой была красавица субмарина, своими размерами ничем не уступавшая крейсеру. Высокие, слегка выпуклые спереди, борта, переходящие в толстое и почти круглое брюхо с ластами кормовых горизонтальных рулей, выдавали в ней скорее амфибию, чем постоянного обитателя морских глубин.  Ещё свободная от строительных лесов, величаво  возвышаясь над малотоннажными соседями, она выглядела особенно восхитительной и очень грациозной. Внушительные её габариты не пугали, а скорее впечатляли и даже захватывали  какой-то абсолютной гармоничностью. Даже сейчас, в доке, находясь в неестественной для неё среде, лодка всё равно оставалась безраздельной властелиной бездны.
До сегодняшнего дня Дербенёву ни разу не доводилось вот так близко рассматривать лодку всю и сразу. Да и доков он не видел никогда прежде. Наповал сражённый открывшейся диорамой, он просто замер в немом восторге.  Вглядываясь во всякие мелочи,  Александр старался запомнить буквально всё, что его окружало, настолько много, насколько это было  возможно, находясь в плену самых первых и самых ярких впечатлений.
В надводном положении две трети любой лодки находятся под водой, поэтому мы вынуждены лицезреть только верхнюю её архитектуру. Так же, как  одежды, скрывая всю красоту женского тела, хранят её целомудрие, так и вода, прикрывая наготу лодки, хранит её загадочность и неповторимость. Сейчас же всё выглядело иначе. Сбросив с себя всё лишнее, подводная фурия  предстала перед Александром во всём своём величии.
«Толстая Берта, какая же ты красавица», ; подумал вдруг Дербенёв, ; просто невеста в брачную ночь…».
               
                2
Где-то в глубине лодки раздался какой-то шум, потом нарастающий крик, издали похожий на звериный рёв. Дверь ограждения рубки открылась и на палубу высыпала горстка матросов – человек семь, кто во что одетых. В первое мгновение они бросились к трапу, чтобы перебежать на стенку дока, но в это время в дверном проёме показался высокий офицер в погонах капитан-лейтенанта и матросы рванули на нос лодки. Офицер побежал за ними.
Выбравшись из-за кустарника и подойдя к трапу, возле которого  замер матрос ; верхний вахтенный, Дербенёв с любопытством наблюдал за происходившим действом.
Добежав почти до самого форштевня , матросы столпились вокруг обтекателя гидроакустической станции, который возвышался над палубой в носовой части корпуса. И только один – очевидно, самый смелый ; на ходу что-то доказывал преследовавшему их офицеру. Офицер, в свою очередь, изрыгая шестиэтажный мат, слышимый, невзирая на заводской шум, за пределами батопорта  как минимум в радиусе двух километров, бежал по пятам своих жертв, пытаясь хотя бы кого ни будь ухватить за рабочее платье. Матрос, уставший от погони, вдруг остановился, не добежав до своих товарищей пару шагов, обернулся к преследователю, и, что-то громко сказал. Похоже на том же понятном языке, на котором изъяснялся и сам офицер. Дербенёву даже показалось, что матрос принял боксёрскую стойку и готовится к схватке, но в следующее мгновение капитан-лейтенант сходу нанёс правый прямой удар прямо в лоб нападавшему матросу. Последний рухнул как подкошеный колос в нескольких сантиметрах от края надстройки. Внезапно Александром озавладел ужас: «И здесь я должен начинать службу? Это же «Потёмкин» какой-то – тюрьма народов. Может обратно в кадры?».
; До кильблоков метров десять лететь…; вырвалось у него.
; Пятнадцать, – спокойно уточнил, нарисовавшийся откуда-то мичман, – плюс два метра кильблоки, итого все семнадцать выходит до дна.
Дербенёв повернулся на голос и обнаружил, что за его спиной собралась довольно внушительная и разношёрстная толпа зевак.
; А вы случайно не с этой лодки? – спросил Александр у мичмана. ; Что здесь произошло?
; С этой, будь она не ладна. Да и не произошло-то пока ничего, особенного. А вы кто?
; Видите ли, я назначен на эту лодку командиром ЭНГ.
; Да? Вот здорово. У нас, значит, теперь сразу два групмана будет, или вы временно?
; Судя по предписанию на постоянку, – засмущался  Дербенёв.
; Тогда будем знакомы: мичман Ивашников Евгений Михайлович – старшина команды штурманских электриков Б-224, ; слегка вытянувшись и подкрутив, пышные усы, мичман добавил, ; теперь значит ваш подчинённый, один на двоих.
; Очень рад знакомству, очень приятно. Лейтенант Дербенёв Александр Николаевич. – представился командир ЗНГ. ; А что значит один на двоих?
; А то и значит, что кроме вас у меня уже существует один командир ЭНГ, Башмакин его фамилия.
Офицер на корпусе лодки что-то громко объявил притихшим и ошеломлённым матросам.  Собеседники у трапа прекратили диалог. Перепуганные матросы дружно подхватили бездыханное тело своего товарища и быстро проследовали на стенку дока. За ними двинулся и капитан-лейтенант.
; Через тридцать минут «большой сбор» всему экипажу, тебе всё понятно? – обращаясь к вахтенному у трапа, приказал офицер.
; А кто этот  грозный  товарищ? – спросил своего собеседника Дербенёв.
; Старпом наш ; Манишевич Григорий Михайлович. Только не вздумай его так назвать.
; Не понял, а как надо?
; Надо просто ; Юрий Михайлович.
; А почему так? – опять переспросил Дербенёв.
; О-о-о, это длинная история. Как-нибудь, потом расскажу, не сейчас. Сейчас вам надо идти к нему и доложить о прибытии, поскольку старпом пока временно за командира. И учтите,  Юрий Михайлович скорый на ногу как поезд экспресс – не угонишься, улетит как Фигаро куда-то, ищи потом ветра в поле.
Дербенёв повернулся к трапу и попытался пройти на борт, но матрос вооружённый штык-ножом преградил дорогу.
; Ваш пропуск, пожалуйста, товарищ лейтенант.
; У меня предписание, ; Александр предъявил документы, ; видишь, вот написано «прибыть в  войсковую часть 34243», значит сюда.
; Проходите. – Матрос посторонился, пропуская Дербенёва.
Старшего помощника удалось догнать только в ограждении рубки. Не имея малейшей возможности обратиться, как того требует строевой устав, и, не зная как выкладки этого документа применить в стеснённых условиях подводной лодки, Дербенёв начал своё обращение сходу и прямо в спину старпому:
; Товарищ капитан-лейтенант, лейтенант Дербенёв прибыл для прохождения службы на вверенную вам подводную лодку в качестве командира ЭНГ.
Реакции на доклад не последовало никакой. Дербенёв поднялся выше по трапику  и почти настиг спускающегося в шахту люка старпома:
; Товарищ капитан-лейтенант, лейтенант Дербенёв прибыл для прохождения службы на вверенную вам подводную лодку в качестве командира ЭНГ! – повторно пролепетал своё обращение Дербенёв, приложив правую руку к козырьку фуражки и нагнувшись в глубоком поклоне над шахтой вслед исчезающему в утробе субмарины  Манишевичу.
Очевидно услышав, наконец, лепет Дербенёва над собой, Юрий Михайлович остановился и поднял голову.
; Кем, говоришь, назначен?
; Командиром электронавигационной группы, товарищ капитан-лейтенант.
; Не может быть! У меня уже есть и штурман и групман, так что  мне на х… не нужен ещё один обморок, ; резко отреагировал старпом,  продолжая своё движение  вниз.
Дербенёв наклонился ещё ниже, почти встал на колени над шахтой и, теряя надежду, отчаянно произнёс:
; Но товарищ командир у меня предписание от командира эскадры именно к вам!
Манишевич поднял голову вновь:
; Я тебе не командир, а предписание это засунь себе в ж…у и радуйся случайному удовольствию. Всё! Фенита ля комедия.
С этими словами старший помощник спустился в центральный пост и растворился в темноте, оставив наедине со своими мыслями опешившего от «столь тёплого и радушного» приёма лейтенанта. Ещё некоторое время простояв на коленях у верхнего рубочного люка, Дербенёв стал потихоньку приходить в себя и собираться с мыслями.
; Ну, и поза у вас, товарищ лейтенант… ; за спиной Александра послышался уже знакомый голос Ивашникова, ;  Что это вы на коленки-то пали, неужто молиться намереваетесь?
; Молиться рано, как будто, ещё. Это я со старпомом общаюсь, ; ответил Дербенёв, поднимаясь во весь рост и отряхивая колени. ; Что делать ума не приложу. Не идти же обратно в кадры? Да и поздно сегодня. А, Михалыч?
; Подождите, товарищ лейтенант, выполнять первое приказание, потому что обязательно последует второе, отменяющее первое…
; Это как? – удивился Дербенёв.
; Да обыкновенно, сейчас увидите.
В это время снизу послышался глухой, но очень властный оклик.
; Штурман!
Ивашников и Дербенёв переглянулись.
; Шту-у-урма-ан! – почти прорычал старпом ещё раз.
; Это вас, Александр Николаевич! – Ивашников многозначительно поднял вверх указательный палец правой руки.
; Но… я… Я же ещё не штурман, я только командир группы.
; Не сомневайтесь, товарищ лейтенант, это вас, вы же по специальности штурман?
; Так точно!
; Значит, поспешите вниз, пока Юрий Михайлович не передумал… 
                3
; Ты знаешь, лейтенант, о чём я сейчас рассуждаю?  – Манишевич потянул из рук Дербенёва предписание.
; Не могу знать, потому как не обладаю даром ясновидения,  – выпалил Александр.
Старший помощник не отреагировал, погрузившись в изучение бумаженции с гербовой печатью.
; Ах, ты оказывается Дербенёв!? Не сын ли, часом, нашей литературно-музыкальной знаменитости?
; Никак нет, не сын.
; Что вообще отца нет? – Манишевич удивлённо поднял брови.
; Есть отец, товарищ капитан-лейтенант, только другой.
; Другой, говоришь. Это хорошо. Да мне, собственно, какая разница. Это я так, к слову, – внезапно охладев к родовому древу  лейтенанта, отозвался старпом. ;  Не щёлкай каблуками Дербенёв, лучше дело слушай. А рассуждаю я вот о чём: может быть ты и кадровая ошибка, но мне на руку. Поскольку в настоящее время штурман и командир ЭНГ на Севере. Отсюда вывод: пока их нет, ты мне очень даже подходишь, а после видно будет, кто и в чём ошибался, время покажет. Так что вникай  во всё и желательно поглубже, а чтобы это происходило как можно быстрее, вот тебе экскурсовод. Он и расскажет, и покажет, и со всеми внутренностями нашего корабля познакомит.
Манишевич на ходу остановил проходившего мимо рыжеволосого офицера в погонах старшего лейтенанта.
; Николай Владимирович, принимай пополнение. Сделай этому юному «белому воротничку»  обзорную экскурсию по лодке, а потом все на построение.
Передав Дербенёва «из рук в руки», Манишевич скрылся в соседнем отсеке.
; Ну, что будем знакомиться? Как меня зовут, ты уже слышал, а фамилия моя Щербатов. Должность, пока – командир моторной группы. Холост, тоже пока.
; А меня зовут Александр, Саша значит. Фамилия Дербенёв. Женат. Назначен командиром ЭНГ, только вот не пойму, как я могу быть младшим штурманом, если у вас один уже есть?
; Ты не переживай особо, у нас и старший штурман есть. Только что от одного, что от другого проку никакого.
; То есть как?
; Да обыкновенно. У Толмачёва – штурмана твоего, знаешь какая любимая поговорка?
; Откуда же мне знать, если я его и в глаза не видел.
; Тогда будь внимателен: «Ишак, постоявший в тени, на солнце работать не будет» ; его девиз.
; А почему он так считает? – оставаясь абсолютно невозмутимым, переспросил Дербенёв
; Почему да почему? По кочану. Потому, что всю свою службу Толмачёв «проплавал» в заводах, да в ремонтах ; море это его зубная боль при хроническом стоматите. Понял?
; Теперь понял, – тщательно «переваривая» услышанное и не переставая удивляться, ответил Дербенёв.
Новые знания приносили и новые  впечатления, но сегодня их было, кажется, уж слишком много.
Не успев начать служебную деятельность, Дербенёву захотелось вдруг поскорее её закончить. По крайней мере, на сегодня, чтобы можно было всё обдумать, разложить по полочкам.
Только что на построении его ; новоиспечённого командира электронавигационной группы, старпом представил личному составу, и теперь  он стоял, в общем, строю во главе штурманской боевой части, как штатный член экипажа и настоящий подводник.  Чувствуя на себе внимание многих и многих глаз, Дербенёв немного тушевался, стесняясь огромного внимания к своей персоне. А в это время старший помощник в красках рассказывал о произошедшем случае на лодке в минувшую ночь:
; Ведь страшно не то, что эти уголовники, эти дети понедельника просверлили палубу под моей каютой, чтобы добраться до вожделенного сейфа, где хранится канистра со спиртом. И даже не то страшно, что они эту канистру таки осушили, выжрав всем миром пять или шесть  литров спирта, остальные двадцать вылив на палубу. А страшно то, что под канистрой находится ящик с радиоактивными бленкерами или попросту источниками ;, ;, ;-излучения .   И всё содержимое этих источников, высверленное полудурками Б-224, вместе со спиртом теперь попало в их желудки. Разлившееся ядрёное зелье загрязнило отсек,  с нашими ногами  разошлось по всей лодке и так обогатило радионуклидами всё вокруг, что теперь и этим идиотам пора цинковые бушлаты готовить, и нам всем свинцовые трусы носить... 
                4
Рабочий день, наконец, приближался к крнцу. Старшины и матросы под руководством боцмана в пешем порядке направились в казармы, что расположены на территории эскадры подводных лодок. Офицеры, а также мичманы прибыли раньше и теперь готовились к вечернему докладу.
Дербенёв в сопровождении Ивашникова обошёл помещения, знакомясь с заведованием своих подчинённых. Так же как и заводские постройки, его воображение поразили постройки казарменного фонда. Старые полутораметровые стены краснокаменных казарм, возведённые ещё в начале века, хранили память тех дней, когда Вторая тихоокеанская эскадра вице-адмирала Рожественского, состоявшая из семи броненосцев, восьми крейсеров, девяти миноносцев и ряда вспомогательных судов уходила в свой бесславный поход на гибель в знаменитом Цусимском сражении.
; Что вы тут шарахаетесь? Быстро на доклад, – пробегая мимо с новенькими погонами  капитана третьего ранга в руках,  поторопил «экскурсантов» какой-то старший офицер.
; Кто это? – спросил Ивашникова Дербенёв, ускоряя шаг.
; Улитин – наш замполит. Та ещё штучка…
Все офицеры и мичманы расселись за столами, расставленными в  узком проходе между двухъярусными койками матросского кубрика.
; Та-а-ак, что есть к докладу в боевой части один? – начал старший помощник, от которого почему-то исходил коньячный  душок.
Реакции зала не последовало.
; Штурман! Ты что спишь? Я спрашиваю, что у тебя есть к докладу?
Дербенёв, ещё не привыкший к своему новому карьерному положению, не сразу сообразил, что Манишевич обращается именно к нему. Однако, подталкиваемый Ивашниковым, он всё же встал, осмотрелся по сторонам в поисках поддержки аудитории и, не найдя последней, пролепетал ангельским голоском:
; Э-э-э. У меня лично ничего нет…
; Как нет? ; возмутился старпом.
Сидевший рядом Михалыч сначала прыснул от смеха, потом  быстро взял себя в руки и затих.
; Но я ведь всего полтора часа как на корабле. Значит, пока к докладу ничего нет.
; Да ты что с Луны упал или с Марса? У тебя якорь-цепь до сих пор нечищеная, аварийно-буксирное устройство не демонтировано, швартовные концы не получены, вибратор эхолота на стенде не проверен, а ты говоришь ничего нет. Да все эти работы должны быть закончены ещё на прошлой неделе.
; Простите, товарищ капитан-лейтенант, но меня на прошлой неделе ещё на корабле не было! – возмутился Дербенёв.
; А кого это интересует, был ты на лодке или тебя не было? Главное чтобы работа была выполнена. Ты что совсем не понимаешь, что из-за тебя одного идет срыв всего докования?
; Из-ви-ни-те, я же не могу выполнить за час ту работу, которая  не была сделана за всю прошедшую неделю, когда меня ещё не было? – Дербенёв эмоционально развёл руками, по-прежнему не понимая, чего от него хочет старший помощник.
; Короче говоря, вы, товарищ лейтенант, отказываетесь выполнять свои прямые обязанности, правильно я понял? ; Манишевич встал, подался всем телом вперёд, упёрся руками в стол. Сейчас он был похож на льва, готовящегося к прыжку, чтобы настичь свою жертву и разорвать её в клочья.
Дербенёв, ошарашенный столь внезапным поворотом дела, не  сразу  нашёлся, что ответить. Он даже растерялся, но снова одёргиваемый Ивашниковым всё-таки сориентировался и вымолвил, точнее даже выжал из себя:
; Никак нет, не отказываюсь.
 ; Значит так: На первый раз я вам делаю замечание, за нерасторопность. Потом  будет выговор, далее строгий выговор, затем НСС  и, наконец: снятие с должности. Вам понятно? – Манишевич перешёл на «вы», чтобы подчеркнуть официальный статус своего должностного положения.
; Есть, замечание, – ответил Дербенёв, ; но только дела и должность я ещё не принял, чтобы можно было снимать или освобождать от них.
; А за пререкания, объявляю вам выговор, товарищ лейтенант.
; Есть, выговор…
; Садитесь.
Не обращая внимания на, вконец обалдевшего, Дербенёва старпом продолжил приём докладов от командиров боевых частей и начальников служб. Правда, закончить  столь экстравагантно начатое мероприятие ему не удалось. В помещение стремительно вошёл, точнее, ворвался замполит и торжественно объявил о присвоении Манишевичу очередного воинского звания ; капитан третьего ранга. Дружные и продолжительные, почти как в театре, аплодисменты известили весь экипаж об окончании доклада. Улитин вручил старшему помощнику новенькие погоны и намекнул на образовавшийся повод назначения места, времени и формы одежды для неофициальной части.
; Хорошенькое дело, ; огорчённо вздохнул Дербенёв, присаживаясь рядом с Ивашниковым, ; не успел принять должность, но имею уже два взыскания. И всё это за полтора часа службы на лодке. Заманчивое начало! Просто изумительный дебют моей столь блистательной карьеры.
; То ли ещё будет, Александр Николаевич, какие ваши годы. Не стоит, правда, так эмоционально на всё реагировать. Посмотрите на эту ситуацию с другой стороны.
; С какой именно?  ; без всякого энтузиазма переспросил Дербенёв.
; Вы говорите на корабле всего полтора часа, но, попомните мои слова, уже через несколько минут будете приглашены на банкет.
; Какой ещё банкет?
; Да самый обыкновенный, по поводу присвоения очередного воинского звания Юрию Михайловичу. А я ; прослуживший на флоте почти четверть века, пойду, в это же самое время, дезактивировать подводную лодку и отмывать личный состав от радионуклидов. Вот так-то…