Россия в контексте глобализации

К сожалению, за годы, прошедшие с момента написания статьи, мы потеряли главное - человеческий капитал, а разрушенные наука, промышленность, образование, здравоохранение не позволяют его быстро восстановить, хотя шансы на нормальное, альтернативное обществу потребления развитие у страны пока еще есть, правда, небольшие. И если их не реализовать, впереди - катастрофа (Украина тому пример, хотя у нее, конечно, нет такого запаса природных ресурсов).


РОССИЯ В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

Полемика с Альфредом Кохом о настоящем и будущем России



     После событий 17 августа 1998 г. дискуссии о настоящем и будущем России стали общим местом мировых СМИ. Особенно обострило их интервью, данное бывшим вице-премьером России Альфредом Кохом русской радиостанции WMNB в США.
 
     Альфред Кох утверждал, что в мировом разделении труда Россия была, есть и останется сырьевым придатком. Мировое хозяйство сформи­ровалось без нее, она никому не нужна, только мешает, обваливая цены. В ней нет ничего особого, чего не было бы в другом месте. Высокотехнологичные отрасли производят оружие, его столько не нужно, поэтому все, кто умеет думать, из страны уедут. Россию ожидает развал, превращение в десяток маленьких государств. Есть законы экономики и в ней не бывает своего пути. Экономические беды России прежде всего от 70 лет коммунизма, которые испоганили народную душу и мозги. Россия должна расстаться с образом великой державы и занять место в ряду с Бразилией, Китаем и Индией. А чтобы отобрать у нее атомное оружие, достаточно одной парашютно-десантной дивизии.

     Большинство оппонентов Коха были возмущены не существом, а тоном его высказываний. Я же являюсь принципиальным  противником его позиции и считаю необходимым попытаться иначе ответить на поставленные перед нами жизнью вопросы:
      1. Кому и зачем нужна Россия, кроме нее самой?
      2. Ожидает ли Россию скорый развал?
      3. Есть ли в экономике «свои пути»?
      4. В чем причины бед России и где выход?
 
     Ключевым понятием при анализе ситуации в стране и места России в мировом сообществе я считаю явление глобализации.

      Обычно, говоря о глобализации, имеют в виду прежде всего единый финансовый рынок, Интернет и другие системы коммуникаций, мировое разделение труда, объединение Европы и т.п. То есть в основном  информационные и экономические аспекты процесса, касающиеся прежде всего наиболее развитых стран и, с моей точки зрения, являющиеся лишь частными проявлениями происходящего. А суть его в том, что человеческое сообщество разрослось и развило свою деятельность до такой степени, что ни одна страна или группа стран не может далее существовать изолированно, не обращая внимания на то, что происходит вне зоны ее непосредственных интересов. Потому что любая более или менее значимая человеческая деятельность в одной точке Земли неминуемо и ощутимо сказывается на всех остальных.

      Россия не просто ядерная держава, которая (вопреки утверждениям г-на Коха) всей своей историей доказала, что отнять у нее что-либо силой невозможно. Она была мощной индустриальной страной, в которой производилось всё. И если это всё, включая ядерные реакторы, химию, различные виды вооружений и т.д., начнет бесконтрольно разваливаться и растаскиваться, то последствия будут ощутимы даже на Южном полюсе.

      Другая причина, по которой ситуация в России не может не касаться всех остальных, связана с производством и продажей оружия, по многим параметрам по-прежнему превосходящего мировые аналоги.

      Значит ли это, что Россия нужна развитым странам только потому, что они ее боятся, а также рассматривают как крупномасштабный источ­ник сырья, рынок сбыта и место захоронения своих отходов? Мне подобный взгляд представляется слишком поверхностным и недальновидным, ибо роль России в мире, осознающим себя единым целым (в том числе и с природой), необыкновенно важна и даже уникальна.

      Россия - единственная страна, по размерам территории, разнооб­разию природных, экономических условий и культур населяющих ее народов сравнимая со всем миром, как бы модель мира в миниатюре. Здесь можно найти все уровни развития: от родового строя до постиндустриального общества. Здесь присутствуют все экономические уклады: от примитивного натурального хозяйства до современного рыночного.

      Такая уникальная неоднородность внутри одной страны возникла в результате слияния в единое целое колоний и метрополии. Внутреннюю жизнь такой неоднородной структуры, отдельные народы, территории, социальные группы которой тяготеют к разным моделям социального устройства, крайне трудно стабилизировать, ее постоянно лихорадит. Но по отношению к внешним воздействиям возникает повышенная устойчи­вость.

    На мой взгляд, именно отсутствием единого стандарта жизни и повышенной способно­стью людей  адаптироваться в трудных условиях объясняются неудачи, как завоевателей России, так и ее реформаторов.

      Любые попытки воздействовать на Россию силой или внести в ее жизнь кардинальные изменения на основе привнесенных извне идей до сих пор заканчивались крахом. Понеся огромные потери, страна все время возвращалась в исходное состояние, которое можно охарак­теризовать как среднемировое. В нем значительную роль играют докапиталистические нерыночные отношения, а богатые людские и природные ресурсы страны в сочетании с привычкой людей приспосабливаться к капризам природы позволяют рассматривать социальные катаклизмы как вид природных явлений и не тратить больших усилий на поиски иной точки равновесия.
               
    Беды России начались не в 1917 году (революция - лишь одно из их следствий), а еще при Иване Грозном, если не раньше. Кризисная модель, к которой страна все время возвра­щается, направлена на преодоление внутренних противоречий через образ внешнего врага - настоящего или мнимого. Она напоминает русский монастырь с толстыми стенами, единой идеологией, жесткой иерархией власти, натуральным хозяйством, большими общими угодьями и крепостными крестьянами. Помочь России - значит помочь ее честным, желающим достойно работать и жить профессионалам изменить ситуацию в свою пользу, но это сделать непросто, и самостоятельно Россия не справится. Потому что она - всего лишь зеркало мира (как в значительной степени и Бразилия). Национальный характер ее народа, его культура (в широком смысле слова) есть результат приспособления к условиям жизни. Изме­нить всё достаточно быстро в соответствии с желаниями каких-либо реформаторов или революционеров невозможно.

      До сих пор Россия все время лишь демонстрировала миру, как не надо делать. Она была как бы полигоном, на котором мировое сооб­щество убеждалось в несостоятельности идей социального переустрой­ства мира и методов их реализации.

      Можно, конечно, свалить все неудачи на сам «камень преткнове­ния» и способствовать или просто не препятствовать его разрушению. Может быть, действительно распад России неизбежен, как был неизбежен распад СССР, и это объективный процесс, способный улучшить ситуацию в целом?

      Я так не думаю. Во-первых, потому что уничтожение зеркала не меняет реальности, которую оно отражает (демократам не нравится, как относительно благополучные российские столицы изолируют себя от малоимущих приезжих, но разве иначе действуют Великобритания или США в отношении иммигрантов?). Во-вторых, распад СССР и России - совершенно разные вещи.

      Советский Союз был по сути своей империей, народы которой если и присоединялись к России добровольно, то выбирая из двух зол меньшее. Единое государство такого типа рано или поздно должно было развалиться. В 1991 г. его распад подхлестнули еще и настроения национальных элит: интеллигенция рассчитывала на новые возможности, местная номенклатура с упразднением КПСС боялась потерять все, что имела. К тому же большинство по эту сторону рухнувшего «желез­ного занавеса» сильно идеализировало Запад, рассчитывало на его всестороннюю поддержку и надеялось на начало качественно нового этапа в международных отношениях.

      Сейчас иллюзий больше нет. Лидеры российских регионов при всем недовольстве центром отлично понимают ситуацию. При всей многочисленности входящих в Россию народов страна объединена общностью истории, культуры и проживающим повсеместно русскоговорящим населением гораздо сильнее, чем это было в СССР. Распад не уменьшит неоднородности на ее территории, а общая нестабильность усилится значительно больше, чем это случилось при развале Советского Союза. Поэтому, скорее всего, произойдет просто ослабление центральной власти в пользу регионов. Возможно даже создание конфедерации и отделение некоторых частей (в первую очередь - Чечни). Но худшего сценария пока еще можно избежать.

      Период глобализации вообще отличается ослаблением роли национального государства как института. С одной стороны, возникают наднациональные межгосударственные образования, с другой - усили­ваются тенденции к автономии и сепаратизму со стороны отдельных территорий и народов внутри государств. Это означает, что приори­тет интересов крупных национальных образований и социальных групп должен уступить место приоритету интересов человечества как единого вида и отдельных личностей (последние часто выражаются через инте­ресы местного сообщества). И Россия может на этот раз стать, наконец, положительным приме­ром, полигоном, на котором отрабатывались бы пути решения мировых проблем несиловыми методами, на основе индивидуаль­ного подхода к каждому народу и региону и поиска оптимального баланса интересов.

      Неравномерность развития народов мира, как существование разных поколений в семье, представляется мне одним из условий выживания человечества (по крайней мере, до определенного уровня его разви­тия). Ребенок не может и не должен жить жизнью взрослого. Но он должен не хуже питаться и иметь всё, что ему необходимо. В противном случае (а тем более, если он подвергается эксплуатации), подрастая и став биологически сильнее своих постаревших и привыкших к комфорту родственников, он устроит им новое «падение Рима». 
   
      Социально-экономическое выравнивание территорий при сохранении их культурного своеобразия - вот, на мой взгляд, основное условие стабильности, как России, так и мирового сообщества в целом в эпоху глобализации. (Единая Европа - это союз равных). Но нерегулируемый рынок, с его ориентацией на массовость и единый стандарт, в мировом и даже российском масштабе этого обеспечить не может. Благополучие развитых стран строится во многом на односторонней открытости их рынков и использовании «третьих» стран с более низкими стандартами жизни. Последние мировые кризисы убедительно демонстрируют несовершенство и шаткость существующей системы мирового хозяйствования и научного обоснования правил ее функционирования.

      Общие законы экономики, безусловно, существуют. Но даже физические законы имеют параметры и в разных условиях проявляют себя по-разному, а здесь речь идет о деятельности людей. К тому же, стоит различать сами законы и наши несовершенные представления о них. Тем более, если эти представления формировались во время социального, политического, военного противостояния и не были свободны от идеологии по обе стороны «железного занавеса».

      Слишком смело, на мой взгляд, говорить и о мировом разделении труда как о сложившейся системе. Настоящие предпосылки к переходу от международного разделения труда, которое не подразумевает единой системы, к действительно мировому появились только в 1991 г. и до сих пор не были в должной степени использованы.

      Что может дать Россия мировому хозяйству эпохи постиндустриального общества и глобализации такого, чего нет в других местах?

      Разнообразные природные условия России, ее естественные богат­ства позволяют производить при помощи экологически чистых техно­логий уникальные по качествам и недорогие продукты питания, натуральные медикаменты, ткани, одежду, косметику. Климат средней полосы с естественными лесами, целебные источники, озера, реки, моря, горы создают беспрецедентные возможности для развития курортного дела и туризма. Конечно, это потребует значительных вложений в экологию, строительство, транспорт и т.д., но «овчинка стоит выделки».

      Условия жизни в России стимулируют способности к аналитичес­кому мышлению и творчеству. Причем русский человек мыслит большей частью системно, глобальными категориями, часто ставя познание истины выше сиюминутной выгоды. Прагматики считают это недостатком, но в эпоху глобализации такой тип мышления становится определяю­щим. И именно благодаря ему в Советском Союзе при всех уродствах существовавшего строя были действительно лучшие в мире образование и наука. Да, обслуживали они в основном оборонную промышленность, но не только. В России, если надо, могли произвести всё, что угодно, хотя зачастую в единичных экземплярах или для узкого пользования.

      Настоящие профессионалы, их мозги и руки - вот основное богат­ство России. Многие из этих людей не уедут из нее, потому что не могут (связаны с государственными секретами, нет денег, мешает возраст и прочее), другие - не хотят, ибо вне Родины не имеют необходимой им для жизни и творчества атмосферы. Если помочь им справится с тормозящей всё и вся номенклатурой и преступностью, дополнить их творческие возможности западным практицизмом и деньгами, то Россия откроет миру такие возможности, о которых он даже не подозревает.

      Не стоит забывать также о том, что евроазиатская Россия явля­ется естественным мостом между во многом противоположными культура­ми двух частей Старого Света и может реально способствовать всестороннему сближению их позиций.

      А выводы можно сделать такие:

      1. Проблемы России возникли не в 1917 году, это отражение проблем всего мирового сообщества и справиться с ними цивилизован­ными способами можно лишь сообща.
      2. Распад России ситуацию только усугубит, поэтому необходимо его избежать, и это пока возможно. Путь к стабильности - в социаль­но-экономическом выравнивании регионов при большей их самостоя­тельности.
      3. Чтобы помочь России, недостаточно просто давать ее прави­тельству деньги и делать отдельные инвестиции в ее экономику, нужна специальная система мер.
      4. В случае успеха российских реформ отдача значительно превзой­дет затраты, а неудача больно ударит по всем.
      5. Пока у человечества есть шансы на лучшее будущее, есть они и у России.


27 декабря 1998 Г.

Русская версия статьи, подготовленной для Prizm.

Опубликовано также в журнале «Посев», № 5 (1460), май 1999, с. 26–29.

Утверждение о том, что ЕС - союз равных, было справедливо на момент написания статьи. А то, что произошло потом описано мною в работе "В погоне за длинным евро".