Джунгли на улице Калинина 7

Баба-яга и «зайцы».


В субботу уроки заканчивались за двадцать минут  до отправления нашего автобуса. После уроков сестра забирала меня и Надю,  и мы галопом неслись по улице Тукаева, на автостанцию.


На автостанции по субботам происходило столпотворение. Домой мы ездили на автобусе «Белебей - Бижбуляк». Автобус  был постоянно переполнен, народу в нём было набито, как «селедки в бочке», поэтому ехали всегда стоя, иногда и на одной ноге. Нам могла бы позавидовать любая балерина, как ловко мы выделывали пируэты, па-де-де или тан - леве.


На такой далёкий маршрут выделять двадцати пяти местный «Паз» было просто издевательством со стороны администрации города, но никто из наших родителей не протестовал. Это никому из них просто не приходило в голову! Наш автобус был рассчитан на сорок пассажиров, а желающих «прокатиться» было человек сто. Сценарий взятия автобуса каждый раз  развивался по-новому, непредсказуемо, шумно, бурно, с выяснением отношений, и даже мордобоем. Слышались сопение, пыхтение, отборный мат и самые искренние пожелания, идущие прямо со дна души. Здесь можно было много нового узнать о себе,  а  также получить исчерпывающие ответы по поводу формы ног, строения фигуры, и  прочих внешних и внутренних достоинств.


В  зависимости от времени года, активности, возраста, темперамента  пассажиров на автостанции  поочерёдно разыгрывались сцены   «Взятие Бастилии», развёртывались яркие живые картины из «Штурма Зимнего». Иногда схватки непроизвольно перерастали в районные соревнования  по вольной борьбе. Штурмовали автобус все виды и подвиды млекопитающих, пресмыкающихся и пернатых по Дарвину.

- Куда лезешь, бочка толстопузая!?
- Ты, что прёшься, как корова!?
- Курица слепая!


Как всегда, в осаде автобуса побеждали  сильные и смекалистые. Существовало много способов «передачи» нас, малышей,  в автобус: просовывали в окна, как котят или передавали через головы. После осады наблюдались частичные потери в виде недостающих пуговиц, варежек, ботинок, шарфов, но это всё это были мелочи. Настоящее  бедствие нас ждало, если автобус уезжал домой без нас. Тогда мы шли ночевать к сестре во взрослый корпус.


Кондукторша на нашем маршруте была сущая ведьма, настоящая баба яга, горгона Медуза. «Вместо волос у горгон — шевелящиеся змеи, все тело покрыто блестящей чешуей. От взгляда горгон все живое превращается в камень» — так в своей знаменитой поэме «Теогония» («Происхождение богов») описывал горгон древнегреческий поэт Гесидор. Было ли покрыто тело кондукторши чешуей не знаю, под форменным халатом не было видно, но то, что от её взгляда все пассажиры каменели сущая, правда.


Кондукторша ослепляла пассажиров своей неземной «красотой». Голова красотки, постоянно тряслась как после удара электрошоком, а морщинистая   шея, опоясанная как бусами, глубокими поперечными складками в три ряда намекала на тяжёлый быт и скверный характер.     Из-под платка горгоны выбивались седые, косматые волосы, устрашающе  нависал длинный и багровый, как стоп-кран носище с синеватыми прожилками и буграми. Скрипучим,  дребезжащим  голосом она требовала у пассажиров деньги за проезд. Мы, интернатские дети ездили бесплатно, у нас были проездные. Таких пассажиров оказывалось пол-автобуса. Она нас за это страстно ненавидела.


Самой большой радостью  для неё было обнаружить в наших проездных какую-нибудь помарку или описку. Тогда  она вцеплялась намертво в свою жертву и начинала кричать, браниться и бесноваться. Из беззубого рта лютующей старухи на пассажиров брызгала во все стороны ядовитая слюна, из ушей валила враждебность, агрессия. От  усердия платок старухи съезжал набок,    седые встрёпанные «локоны» вскакивали дыбом.  Заканчивалась такая атака  высадкой «зайца» где-нибудь в лесу. Ну и что с того, что «зайцу» было всего семь-восемь лет.


Ещё хуже обстояли дела с возвращением в интернат. Часто автобус, следующий курсом на город, проносился мимо нашей деревни на космической скорости, как крылатая ракета, издевательски газуя и выстреливая ненормированными очередями выхлопных газов. Тогда  мы плелись пешком и в дождь, и в грязь, и в снег, и в бурю до станции Аксаково, примерно пять-шесть километров...


... Стояла  мерзопакостная погода, шёл мокрый снег, дул холодный, пронизывающий ветер, а огромная толпа детей, страждущих получить знания, в кромешной тьме смиренно шлёпала в город. Я  тоже волочилась в хвосте каравана, идущего на Аксаково. Рыжие  ботинки были мне велики и мешали идти.  Мои  ноги болтались в них, как карандаши в стакане. Зина  по очереди с Людой Тимофеевой подставляли мне свои плечи. Мой комариный вес не слишком отягощал хрупкие плечи  добровольных «носильщиц», но трёхпудовые ботинки делали меня почти неподъёмной тушей. Вдруг Зина резво припустилась рысью назад. Чтобы это могло значить? Оказалось, с моей ноги свалился ботинок. Пришлось нам возвращаться обратно и искать в кромешной  тьме мою «хрустальную  туфельку».


Рецензии
....На такой далёкий маршрут выделять двадцати пяти местный «Паз» было просто издевательством со стороны администрации города, но никто из наших родителей не протестовал. Это никому из них просто не приходило в голову! Наш автобус был рассчитан на сорок пассажиров, а желающих «прокатиться» было человек сто. Сценарий взятия автобуса каждый раз развивался по-новому, непредсказуемо, шумно, бурно, с выяснением отношений, и даже мордобоем. Слышались сопение, пыхтение, отборный мат и самые искренние пожелания, идущие прямо со дна души. Здесь можно было много нового узнать о себе, а также получить исчерпывающие ответы по поводу формы ног, строения фигуры, и прочих внешних и внутренних достоинств....
Единственный плюс капитализма - это даже избыток транспорта любого комфорта, в зависимости от оплаты... а вот интернаты сейчас вообще "швах", по сравнению...

Наталя Василенко 2   04.07.2014 13:26     Заявить о нарушении
Наталя, теперь в этом интернате кажется дети с заболеваниями головы.
Не совсем уверена.
Солнца, ДИна

Дина Гаврилова   05.07.2014 11:03   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.