Ноллоп-мир сказок, книга I, война-раздел, гл. 1

Глава 1. «Свет и тьма»

Давным-давно, когда время еще не исчислялось ни годами, ни веками, ни даже тысячелетиями, мир выглядел совсем по-иному, и жизнь зародилась в полном одиночестве на крохотном островке в бескрайнем океане. Кроме этого островка на всей земле и не было ничего. Вокруг желтого берега на миллионы километров во все стороны колыхался от легкого и по солнечному теплого ветерка бескрайний ковер синей толщи воды. Этот голубой ковер отражался от горизонта и образовывал чистое и яркое синее небо. Иногда это небо покрывалось черными тучами, и тогда ветер взвывал возле кусочка суши, поднимая столбы пыли, которые вскоре прибивали к земле брызги холодной  почерневшей воды. Буря скрывала остров под своей непомерной силой, обивая его берега и делая его все более и более крохотным и пустынным. Еще немного и ненастье совсем бы скрыло под водой сушу и обрекло бы планету на бессущественную жизнь. Хотя быть может подводные существа, и жили бы в этом царстве.
Однако именно ненастье и спасло землю. В один, еще не известный день, необычайно черные тучи заволокли небо. Если бы на земле тогда кто-то существовал, то наверняка спутал бы бурю с наступлением ночи. Несколько часов чернота безмолвно нависала над островом. Затем небесная масса – будто была живым существом – заколыхалась и от горизонта со всех сторон вспыхнули молнии. Десятки ярких лучей прорезали черную гладь и соединились над центром острова, а затем, собравшись в широкий огненный столб, ударили в самое сердце суши своей огромной мощью.
В мгновение ока остров поднялся, расширился и увеличился в размере стократ. На месте удара молнии образовалась неглубокая колея, но все, же заметная и довольно неудобная. Новый поток света ударил в образовавшуюся ложбину и на ее месте появились озеро и небольшая пещера около него. Последняя – третья – вспышка ударилась о поверхность озера и, отразившись от воды, словно от зеркала, разбилась на два луча и ударила по обе стороны водоема. На месте падения лучей появились женщина и мужчина. Каждый на своем берегу. Они встали, и начали было оглядываться по сторонам, но тут неожиданно раздался невиданный и внушительный голос.
-   Ту, что обладает длинными черными волосами, я наделяю силой, которую она выбирает: добро или зло – и нарекаю ее именем Холдиния. Что выбирает Холдиния? – спросил голос, который раздавался сразу отовсюду и описал женщину, что оказалась на западном берегу острова. Новоиспеченная жительница земли расправила черное облегающее платье, которое еще недавно было всего лишь серой грубой тканью, накинутой на обнаженное тело. Она помолчала всего несколько минут, а потом, наконец, решила и изрекла свой ответ.
-  Я выбираю зло! – громогласно ответила она. Яркая молния выскочила из центра неба и ударила в самое сердце колдуньи. Так она обрела свою силу.
- Тебе, мужчина седовласый, досталась стихия добра, и я нарекаю тебя именем Доретель. Тебе суждено создавать, а твоей сестре Холдинии – разрушать то, что ты будешь создавать. Но однажды не ты, а ваше создание победит зло и владыку зла – Холдинию. Сейчас ты можешь выбрать себе образ, который станет твоим лицом на веки вечные. – После этих слов голос утих, и новая молния вырвалась из черного неба и ударила в Доретеля.  Тот выбрал себе образ беловолосого старца с искривленным деревянным посохом с хрустальным набалдашником. Холдинию же устраивал ее образ злой темноволосой колдуньи в черном платье. Она навеки избрала для себя черный цвет:  волос, глаз, одежды – всего...
Это была первая «дружеская» встреча двух всемогущих колдунов, хотя они узнают обо всех своих возможностях лишь со временем. И уж тогда приключений точно не оберешься!
Голос утих, и чернота рваными клочьями стремительно расползлась по сторонам, словно перепуганные ящерицы в безлюдном лесу, услышавшие шорох шагов. Доретель и Холдиния взглянули в след убегающим хвостам темного неба, которое сменило свой цвет и теперь над головами первых жителей острова сияло привычное для этого уже не крошечного кусочка суши ярко-синее полотно.
Имени этот кусок земли не имел, и колдунам предстояло это положение исправить. Однако Холдиния сразу дала понять, что жить рядом с братом, да еще и на острове с его названием она не будет. А это значит, что ее кусок острова будет носить совсем не доретелевское название, а свое собственное злое и мрачное, нагоняющее страх и оцепенение. Холдиния очень быстро приноровилась к роли ЗЛОЙ колдуньи и стала проявлять свой характер с первой секунды своего пребывания на земле. Она именовала свою часть суши – Ренкоруос, что означало «злоба». Ну а Доретель назвал свою восточную половину острова Таллас, что означает «зеленая ветвь».
Границей между Ренкоруосом и Талласом служило продолговатое озеро, образовавшееся во время создания колдунов. К большой злости Холдинии, водоем пришлось называть вместе. Названием озера было Комлек, что значит - общее озеро.
С востока от озера, где распростерлись земли Талласа, всегда была весна, много зелени и цветов. Множество птиц пели свои песни для создателя, тысячи бабочек с неописуемо красивыми крыльями порхали над его головой, иногда цепляясь за его длинную бороду и одежды. По всей территории его земель текли необычные реки, которые впадали в Комлек. Их было ровно четыре: Муруа (золотая), Мутнегар (серебряная), Крумуп (медная) и Кадара (бронзовая). От самых берегов озера и до побережья острова земля то вздымалась бесконечными холмами, которые не отступали друг от друга ни на шаг, протягиваясь на многие километры; то простиралась широкими равнинами и густыми лесами, которые поражали взоры своей красотой и разнообразием; то опускалась в маленькие речушки и небольшие озерца.
Западная же часть острова в мгновение ока превратилась в колючую пустыню. В реках, которые впадали в Комлек, водилась только черная и злобная рыба, которая поедала все что движется. По всей территории Ренкоруоса возвышались черные пики скал. Там же, где не было гор, протягивались черные безжизненные долины, изрезанные множеством оврагов и пропастей, поросших кривыми деревьями с огромными ядовитыми шипами и колючим терновником. В небе постоянно кружили вороны и коршуны, стервятники и падальщики, и еще огромное множество страшных птиц, выслеживающих себе добычу. Между черных стволов уродливых сосен и дубов, шелестя пожухшим папоротником, сновали шакалы и волки, клацая зубастыми пастями и рыская в поисках пищи, чтобы утолить свой неугасающий голод. Густые туманы окутывали бесконечные болота и топи, образованные гнилостными водами Ренкоруоса.
День ото дня колдуны осознавали свою силу, которая крепла все быстрее. Между двумя государствами началась война. Доретель создавал существ для жизни в его прекрасной стране, а колдунья тут же придумывала им врагов, которые их уничтожали. И те и другие гибли слишком быстро, и колдунам приходилось создавать их все больше и больше. Вскоре побережье озера превратилось в огромное кладбище, где были похоронены и злые и добрые.
Так могло продолжаться бесконечно, но колдунье стало скучно, и она решила создать существ себе подобных. Доретель тоже придумал для себя замену и начал создание существ, которые будут сильнее всех остальных жителей Талласа. Для этого им было необходимо собрать всю свою силу, всю свою мощь и власть, а затем передать ее своему созданию.



*****

Колдунья расхаживала по своему огромному дворцу и судорожно размышляла о том, как нанести последний удар Талласу. Ее длинное черное платье бороздило по черному мраморному полу. У ее ног крутился ее верный приспешник и слуга гоблин Зор. Он был низкого роста, как и все существа на острове. Его лицо было темное и грязное, покрытое бородавками и язвами. Пальцы его были похожи на крюки.
- Зор! Прекрати путаться у меня под ногами. – прикрикнула колдунья и наградила своего слугу оплеухой. – Не мешай думать.
- Да, миледи! – ответил на это Зор.
Она вновь начала мерить шагами комнату. В ее голове созрел план. Она решила создать воина подобного себе. Он должен был обладать большей силой, чем все ее существа. Но просто передать ему часть своей силы, мало. Он будет смертен. Ей нужно было противопоставить что-то силе своего брата. И тогда ей в голову пришла гениальная, на ее взгляд идея.
- Нужно пробраться в Таллас, в самый его центр, во дворец их создателя и найти его новых существ. Он наверняка что-то готовит. Зор, ты займешься этим. – приказала Холдиния.
- Хорошо, ваше величество! Но просто так в Таллас не проберешься. У них хорошая охрана. – промямлил гоблин.
- Я знаю. Поэтому мое новое чудовище скоро нападет на границу и уничтожит всю охрану. – уверенно сказала колдунья, расположившись в своем троне. – Ну, или хотя бы отвлечет их внимание от тебя. Насколько я знаю, озеро не охраняется. Построишь лодку и переплывешь его, пока мое чудовище нагоняет страх на этих глупых эльфов и гномов.
- Да, моя королева! – подхалимничал гоблин. Он откланялся и вышел прочь. Колдунья осталась наслаждаться своим злодейством. Она начала создавать нового воина уже давно. Ей осталось только добавить чуть-чуть талласской преданности  и храбрости.

*****

Бесконечная битва на время утихла, и волшебные существа и животные могли немного пожить спокойно. Нападения с запада если и случались, то очень редко и у самой границы озера, где часто рыскали падальщики и шакалы в поисках пищи. Уродцы из Ренкоруоса больше не появлялись.
И вот уже целый год разведчики не встречали их армий. Лишь несколько заблудившихся орков.
Наконец, по истечении этого года поползли слухи, что Холдиния создает себе верного слугу, во владения которому будет вверено само зло. Этот воин сможет управлять злом, внушать зло, приносить раздор и склоки. Где ступит он, погибнет все, а то, что сможет выжить, перейдет на службу к злу. Он, как и сама колдунья будет носить черные одежды. Его тело будет покрывать черные блестящие перья. И сам он будет  высокого роста, как и создательница.
Маленькие эльфы-воины докладывали своему создателю о происходящем на границах Талласа. Каждый день пограничный караул сменялся. Маленьких летучих эльфов заменяли на своем посту небольшие человечки-гномы, вооруженные миниатюрными топориками. Сменщики принимались за караул, а отдежурившие стражи направлялись во дворец Доретеля, воздвигнутый им на вершине самой высокой горы в восточной части острова, которая носила то же название, что и сама страна – Таллас.
В огромном зале этого дворца стояли скульптуры неизвестных созданий. Внешне они были похожи и на эльфов, и на миловидных фей, и на гномов, и даже на самого Доретеля. И роста они были высокого, как сам создатель. Это были будущие правители Талласа. На колоннах красовались листья и цветы золотого плюща, искусно изготовленные любопытными существами – ирумбами, которые из любого материала в кратчайшие сроки изготавливали самые необычайные изделия. Огромные окна украшали резные фигуры из дерева. С высоких, как само небо, потолков серпантинными нитями тянулись ветви плюща, усыпанные белыми цветами. В углах под потолком были прикреплены двенадцать зеркал в виде ромба – по три на каждый угол – так, что они образовывали цветок и днем отражали солнечный свет, а ночью – лунный. На стенах висели красивейшие гобелены и необыкновенные картины. Все это создавалось руками жителей Талласа.
На этот раз, как и всегда, отряд эльфов-стражников на границе поднимался по огибающей гору дороге, которая вела на самую ее вершину. Из-под огромных валунов пробивались пучки нежно-зеленой травы. Рассветное солнце подогревало их спины, провожая их почти до самой середины пути, а вторую половину дороги оно встречало их ярким радостным светом. У самого входа во дворец эльфы остановились и, спрыгнув с маленьких лошадок, вошли во внутрь.
Большая каменная площадка перед входом в замок была украшена небольшими клумбами и белыми мраморными скульптурами.
Эльфы вошли во дворец создателя и пересекли огромный зал со статуями и поднялись по небольшой лестнице на второй этаж, где их ожидала столь же расписная комната. Колонны, как и на первом этаже, обвивал золотой плющ; с потолка свисали цветы и; купол крыши был разрисован под голубое небо ярко-синими волшебными красками, которые были яркими, когда Талласу ничто не угрожало и тускнели, когда опасность приближалась. Напротив лестницы между двумя огромными окнами стоял необычайной работы трон, словно свитый из золотых и серебряных прутьев. По обе стороны от золотого трона располагались ряды более простых и маленьких сидений – тронов, которые служили всем посетителям Доретеля. На стенах между гобеленов и картин неведомой никому красоты находились двери в другие залы, освещаемые теперь рассветным солнцем. Пол был устлан мягкими зелеными коврами из низкой неприхотливой травы, которая лелеяла ноги ступавших на нее.
Старик стоял слева от трона у окна и смотрел вдаль, думая о чем-то далеком. Предводитель эльфов остановился в центре комнаты и поднял голову, чтобы убедиться в том, соответствуют ли вести, принесенные им и яркость волшебной краски. Изображение стало много тусклее, нежели два дня назад, когда он докладывал вести в последний раз.
Он опустил голову и мотнул ею, будто пытаясь убедить себя в том, что быть может, все обойдется. Однако надежды на лучшее в его мыслях не было. Он вздохнул и положил на пол свой меч и лук, а затем сделал шаг вперед. Его спутники последовали примеру командира и, отбросив оружие, направились в стоявшие специально для них низенькие троны. Рассевшись по местам, они стали дожидаться слов предводителя.
Доретель продолжал смотреть в окно, будто в тронный зал и не входил никто. Все уселись, а эльф-полководец стоял и ожидал, когда создатель проявит к ним интерес.
- С чем ты пожаловал, Фил? – вопрошал владыка, не повернув даже головы от чего-то, что заинтересовало его так сильно. – Как идут дела на озере?
- Мне нечем порадовать вас, Повелитель! – воскликнул эльф, огорченно и виновато взглянув на согбенную, но гордую фигуру старца. – Холдиния затеяла большое зло. Ее уродцы не появлялись уже больше года.
- Я знаю это, Фил. – вздохнул старик.
- Нам довелось поймать одного из прислужников колдуньи. – продолжал стражник, не обратив никакого внимания на грустное высказывание создателя. – все, что он сказал нам, так это то, что его повелительница готовит вам страшный сюрприз. Она готовит воина, который будет обладать ее силой, который сможет обратить во зло даже самое благоразумное существо Талласа. И если верить этому грубому гоблину, то этот воин будет готов не позднее, чем через месяц, Повелитель. А может быть он уже готов. По крайней мере, так говорит гоблин. – отчитался Фил.
- Воин говоришь… - задумался Доретель, вернувшись в свой трон и одарив своего слугу поощрительным взглядом.
- Да, создатель! Воин, обладающий ее силой! – вновь повторил эльф.
- Что ж, я доволен принесенной тобой информацией. Она будет весьма полезна для меня. Думаю, что мне удастся противопоставить ей что-то в ответ. Думаю, я успею… - сделав небольшую паузу, он продолжил более ласковым и участливым тоном. – А пока, дорогой Фил, ты и твой отряд заслужили отдыха, и я отпускаю вас по домам как можно скорее. Я вижу, что вы устали за время несения службы и задерживать вас дополнительное время не смею. Да и меня ждут неотложные дела. Приятного отдыха мои верные друзья! – провозгласил он и склонил голову перед эльфами.
- Примите нашу благодарность! – ответил Фил и тоже поклонился создателю. Его воины тоже встали и склонили головы в почтенном поклоне. – Счастливого исхода ваших дел, Повелитель!
Эльфы откланялись и, взяв оружие, вышли к лестнице, спустились по ней на первый этаж дворца и направились вниз по талласской дороге, где их давно дожидались семьи. Доретель спустился вслед за ними и остановился в зале со статуями, которых он был намерен оживить и одарить силой повелителей. Каждой статуе будет дарована во власть одна стихия, и этой стихией он должен будет править. У каждого повелителя будут свои люди и существа волшебные, которые верой и правдой будут им служить. Всего статуй было двенадцать.
Высотой они были с самого создателя. По сравнению с остальными существами Талласа это были самые высокие создания Доретеля. Все они были очень красивы и величественны. Глаза статуй были закрыты, но, тем не менее, от одного взгляда на них становилось ясно, что они отображают силу, храбрость, мудрость и доброту.
Доретель постоял у первой статуи, задумчиво почесывая бороду, затем он подошел к следующей фигуре. Так, пройдя по рядам готовящихся владык, он повернул направо, прошагал немного и открыл самую маленькую дверцу в самом темном уголке дворца. Это было его тайное место, где он часто придумывал и создавал новых существ. И хотя идея с Повелителями давно владела разумом создателя, он не торопился воплощать ее в жизнь. Он чувствовал, что их время еще не пришло, и они понадобятся позднее. По сути, они должны буду заняться его работой, принять на себя его обязанности, а сам он уйдет на покой. Но это будет возможно лишь, когда он сможет-таки победить повелительницу черного королевства – Ренкоруоса. А пока он и сам прекрасно справляется. Сейчас ему нужен не последователь. Прекрасный воин и отличный советник, который не будет пропитан злом Холдинии и никогда им не пропитается, который сможет противостоять ей и ее созданиям. У него будет особый иммунитет к злу.
Он долго сидел в размышлениях, погрузившись в полумрак потаенной комнаты и обдумывая тот или иной вариант воина-друга. Солнце успело обойти вокруг горы и окрасить алым цветом западную часть неба, когда Доретель придумал идеальное существо. Внешне он не имел каких-то особых отличий от создателя, зато его возможности были куда более широкими, нежели у других существ Талласа.
Он вышел из комнаты, оставив там новое изваяние, изготовленное из совершенно необычного материала – армадона. Это был волшебный материал. Подвластен он был только Доретелю. Он мог из армадона изготовить все, что пожелает (в том числе и живых существ). Добыть его тоже было невозможно. Этот материал был, по сути, волей создателя, приобретшей материальный облик, и образовывался он из сплетения доброты и храбрости, радости и грусти. Это зависело от сложившейся ситуации.
Армадон не имел цвета, но и сказать, что он был бесцветен – нельзя. Он не был невидим, но и увидеть его было не так просто. Он являл собой неосязаемую материю, имеющую невероятную прочность и сохранность. Он мог иметь любой цвет, форму и структуру, задуманные создателем, а мог стать абсолютно невидимым. Он был практически неуязвим. Ни злобным троллям, ни уродливым гоблинам не под силу нанести хотя бы маленький вред этому материалу.
И именно этого материала не было у Холдинии. Она не могла создать абсолютно неуязвимого воина. Он мог быть сильным, мог подавлять волю, но он был смертен.
Доретель открыл западные окна и впустил в помрачневшую залу осторожные лучи заходящего солнца, которые сразу же прокрались в комнату, будто внимательные шпионы вражеского войска. Окинув утомившимся взором холмы и реки, которые обрывались у темной стены Ренкоруоса, он вздохнул. Его терзало безмерное беспокойство. Волнение нарастало с каждым мирным днем. Страна, привыкшая к ежедневным нападениям со стороны западного государства, неожиданно оказалась вне войны. Это могло означать только две вещи. Холдиния так сильно ослабла или быть может и вовсе потеряла свою силу, что оставила идею нападать на Таллас и нести ему зло. Но это практически невероятно. Либо же она замышляет, а может быть, даже уже осуществляет какой-то кровожадный план. И этот вариант был куда реальнее первого. И Доретель понимал это как нельзя ясно. Однако он также понимал, что если он успеет создать своего воина до начала новых атак, то победит в войне раз и навсегда.
В деревнях и городах - во всех населенных пунктах страны с замиранием сердца ожидали каких-либо действий с запада. Разве что не в самых отдаленных уголках Талласа ничего не знали о войне.  На улицах и в кабаках, в садах и на базарах едва слышным шепотом расходилась молва о появлении нового чудовища черной колдуньи. Ходили слухи, что создание злой королевы уже бродит по землям Талласа; будто ему удалось обхитрить доретелевскую стражу и проникнуть в мирные поселения страны света.
Вниз по талласской дороге тянулись длинные тени камней и деревьев. У подножия горы теснились несколько низеньких домиков, которые сверху больше были похожи на огромные грибы, растущие у большой зеленой кочки и впитывающие влагу, стекающую со склонов. В этих строениях жили главные слуги и стражники создателя. Несколько узеньких улочек петляли, упираясь в очаровывающий в свете закатного солнца лес, над которым порхали прекраснейшие создания: яркие и легкие птицы. Имя им было олавена. Однако даже самое прекрасное имя на земле не смогло бы передать их необычайной внешности.
Глаза Доретеля скользнули далее на запад, где за высокими зелеными холмами виднелась черная полоса терновника, растущего на западном побережье Комлека. Сторожевых башен его воинов видно не было. Их загораживали большие холмы, возвышающиеся по берегам рек. В низинах высокой зеленой крышей росли могучие деревья. У озера гиганты поредели, оставив место небольшим кустарникам. Клубы дыма густым туманом окутывали долины царства Холдинии. Что за сюрприз готовит она Талласу? И есть ли надежда, что создатель и его верные существа выдержат ее нападение?
Бледная фигура старца недвижимо стояла у окна, устремив задумчивый взгляд к горизонту, где властвовала его сестра. Согбенный тяжестью мыслей, он все же не утерял своего гордого и благородного облика, подкрепленного вековой мудростью и силой. Отчаяние и страх, одолевающие его сейчас, не заметил, быть может, даже самый внимательный житель восточной части острова. Ничто в его поведении не выдавало его беспомощности перед сильным противником. Единственный способ победить зло запада – воспользоваться им, а этого Доретель никак не хотел допускать.
Создатель проводил взглядом еще один закат мирной жизни, однако, полной тревог и опасностей. Сердце Повелителя сжималось в предчувствии бури. Он боялся, что не успеет придумать и создать защиту своему народу. То изваяние, которое стоит в его мастерской, будет оживлено не раньше чем через неделю и будет ли оно той защитой, которая сможет спасти Таллас. Сейчас необходимо держать оборону, во что бы то ни стало. Если придется биться, он был готов сам выступить против создания черной королевы.
Когда солнечный диск скрылся за линией черного терновника, Доретель обернулся и пересек тронный зал. Алый сумрак наполнил комнату. Троны отбрасывали длинные тени. Тишину наступающей ночи нарушали лишь стук твердых каблуков о каменные ступеньки и свист чарующих олавен, которые в это время пели особенно хорошо.
Старец вознес руки над головой и десятки факелов озарили зал ярким светом. Он подошел к своему трону.  У правого подлокотника стоял бокал с нектаром. По левую сторону располагалась необычного вида трубка и мешочек с табаком. По углам комнаты и над троном тлели восковые тростинки, распространяя успокаивающий аромат. Он сел в трон и закурил. Дым причудливыми фигурами поднимался к потолку и растворялся в белых цветах.
Он погрузился в долгие раздумья. Мысль о предстоящей войне терзала его сердце. Он хотя и являлся создателем, но и Холдиния отнюдь не была его созданием, восставшим против добра. Она была сильной, очень сильной. Возможно, даже Доретелю не суждено было победить ее. Однако если верить голосу, который создал их, то победить Холдинию сможет создание, а не создатель. Может быть это действительно так, но сейчас старец даже думать об этом не мог.
Спустя примерно час, когда ночь вступила в свои владения и на небе появилась единственная – в те времена – звезда, Доретель встал и направился в одну из дверей, располагавшимися за тронами. Там находились его покои. В эту дверь никогда не входил никто из его слуг и подопечных. Она была закрыта от глаз талласцев. Что находилось за этой дверью, было покрыто тайной. Как только за создателем закрылся вход, все факелы в тронном зале погасли, погрузив его в ночную тишину. В окна попадал лишь тусклый свет огромной яркой звезды.
Наутро по большой дороге ко дворцу поднимался отряд маленьких существ в серых одеждах: плащах и остроконечных шляпах. В одной руке каждого из них был короткий топорик, украшенный драгоценными камнями, а в другой – небольшой круглый щит с изображением птицы с огромными крыльями, как у мотылька. Это был символ Талласа – птица олавена. А существа, несущие этот символ звались гномами. Их бороды ниспадали до самой земли, а глаза сверкали небесным блеском и доблестью великих воинов. Роста они были такого же, что и вчерашний отряд эльфов, только не такие веселые, более воинственные и менее прекрасные. Это были гномы.
Они обогнули гору вокруг, как и их предшественники. Они не раз поднимали свои головы вверх, направляя взор ко дворцу создателя. В одном из окон, что выходило на запад, они увидели белую фигуру старого повелителя, устремившегося всеми своими мыслями на границу горизонта. Именно таким, стоящим в глубоких раздумьях, и обнаружили его гномы, войдя в тронный зал.
Воины сложили топоры, мечи, и щиты и расселись по тронам, оставив своего предводителя стоять перед Доретелем, чтобы держать ответ. Усталый гном с самой длинной и седой бородой глубоко вздохнул, выражая тем самым драгоценность своего времени и бесполезность принесенных им новостей.
- Позвольте мне начать доклад, мой Повелитель! – воскликнул он, поклонившись. Этим жестом и речью он излучал свое безграничное уважение и благодарность своему создателю, одновременно прося у него разрешение на ускорение выполнения своих обязанностей.
-  Позволяю. – ответил старец, вернув свое внимание воинам. Он сел на престол и, сложив руки в замок, устремил взгляд на гнома. – Можешь говорить Морен. Что нового у озера?
- Мне бы не хотелось разочаровывать вас или огорчать, Повелитель! Но  сказать что-то особо важное я не смогу.
-  Снова тишина. – догадался Доретель, так как все последние триста дней его народ приносил ему минимальное количество новостей. Холдиния затаилась и всерьез. Задумала что-то ужасное и непредсказуемое. Готовит своего великого воина. Повелителя зла. Неужели ей не помешало ее тщеславие?
-  Ох! Да! – вздохнул виновато Морен. – На границах по-прежнему ничего не происходит. За все время дежурства мимо озера не пробегало ни одно существо Ренкоруоса. Мы делали несколько вылазок в черный терновник и не нашли ничего. Даже ночью все было тихо, как перед большой атакой.
-  Полагаю, это все, что произошло за ночь?
-  Разве что… - невнятно проговорил гном.
-  Разве что? – не понял создатель
- Разве что в центре Ренкоруоса начались непонятные пожары, и дым от них заполонил почти все побережье Комлека. Теперь, если дым не рассеется, мы можем не заметить опасности и подвергнуться неожиданному нападению со стороны Холдинии, будучи не подготовленными к этому. Наши группы не слишком сильны. У нас почти нет вооружения. Вряд ли, в случае начала новой войны, мы долго продержим оборону. Можно, конечно, подготовить войска внутри Талласа, но, даже собрав всех, кто способен воевать, по численности и вооружению мы будем уступать гоблинам. А еще этот слух о новом воине Холдинии всполошил всех. Один из плененных гоблинов сообщил эльфу Филу, что колдунья готовит нового воина, обладающего ее силой и властью. Что это значит, Повелитель? Вы можете ответить? – с надеждой и опаской спросил Морен.
-  Ответить? – озадаченно переспросил Доретель, стараясь не выказать собственной тревоги. – Ты просишь ответить меня, Морен. А захочешь ли ты знать ответ на поставленный вопрос?
-  Захочу, Повелитель. Нам необходимо знать какой силой обладает враг и хватит ли нашей храбрости и доблести, чтобы хотя бы постараться противостоять ему.
-  Этот новый воин, как вы говорите, будет обладать очень большой силой, которую ни ты, ни твои воины не сможете отразить. Ему будет дарована власть Холдинии и свобода Повелителя и создателя. В этом я уверен. Однако даже я не знаю всех возможностей этого существа.  Знаю только, что его можно будет убить. Но есть опасность, что он просто будет подавлять волю, обращая вас во зло, а не убивая. Он может быть даже сражаться не будет. К тому же никто не знает, как он выглядит. Хотя, возможно, это только выдумка старого гоблина. А возможно… гоблины не умеют фантазировать, а это значит, что слух правдив и нас ожидает жестокая война с Ренкоруосом. – создатель замолчал. Он поднялся с трона и обошел его вокруг. Подойдя к окну, он вновь устремил свой взгляд в сторону запада. В зале повисло тяжелое молчание, которое вскоре было вновь нарушено.
-  Значит, у нас нет шансов? – обреченно спросил один из сидящих гномов. Он поднялся с места и встал возле предводителя. Это был молодой гном с совсем еще короткой бородой. Но из-за пережитого, у него уже были мудрые глаза. Место возле трона создателя стало пустым. Доретель был удивлен незнакомому голосу и дерзости заявления и потому обернулся, чтобы увидеть говорящего. Голос гнома звучал так звонко, что отразился эхом от стен. Эхо делало звук немного зловещим, предвещающим беды.
-  Шансы есть у всех и всегда! – строго ответил создатель. Было непонятно, на что он злился: на дерзость гнома или его слова.
-  И какие же они у нас? Вы уж простите меня, повелитель за дерзость, которую я проявил! Но думаю, что всех нас: и гномов, и эльфов, и других жителей и воинов Талласа – волнует этот вопрос. Почему бы вам на него не ответить?
- Что ж, - ухмыльнулся Доретель и вернулся в свой трон. – это справедливо. Я отвечу. – немного помолчав, он продолжил. – Холдиния готовит воина-повелителя. Однако и я не сижу без дела. Я тоже готовлю воина, который будет обладать большей силой, чем вы. Он, возможно, и победит воина Холдинии. У нас есть преимущество: мой воин практически неуязвим. Для Холдинии это будет сюрпризом. Да и, в конце концов, если ни вы, ни мой новый воин не будете справляться, то я сам выйду на поле боя и буду сражаться за своих существ. Я не позволю злу уничтожить мое королевство. Этот ответ вас устроит, дорогой гном? Позволь я узнаю твое имя?
- Меня зовут гном Монг. Я командир южной группы. И я рад слышать, что с нашей стороны тоже готовится достойная атака. Этот воин уже готов, Повелитель?
-  Пока нет. Необходимо еще восемь дней для его окончательного создания. Если вы продержитесь это время, в случае войны, то вам на помощь поспешит великий воин добра, воин света. И поможет нам наша надежда и доблесть. А пока все тихо, я разрешаю вам отправиться на отдых. К своим семьям. Я уверен, что для них даже один день с вами будет праздником. Они любят вас и ждут.… И надеются.… Надеются на ваше спасение в извечной войне, завершения которой я пока не вижу. Доброго вам дня, мои верные друзья! Доброго вам дня!
Пожелав гномам удачи и мира, Доретель вновь вернулся к своим раздумьям. Яркое солнце поднималось над острыми шпилями крыш, укорачивая тени на запад. Через минуту за плечами послышался звон щитов, о которые ударялись топорики и мечи. Затем – удаляющийся звук шагов, который сопровождался тихими голосами, отягощенных новыми заботами, гномов. Еще немного и зал погрузился в холодную тишину. Казалось, будто само время застыло в ожидании чего-то очень важного.
Воины, не спеша, спустились к домикам у подножия горы. На юге и севере громоздились небольшие деревеньки гномов. От главной дороги, идущей с горы Таллас, в стороны расходились широкие тропы к селениям. На перекрестке гномы расставались и уходили каждый в свою деревню, где их радушно встречали сородичи. Из маленьких помещений, построенных в форме грибов, выбегали совсем крошечные жены и дети великих защитников покоя Талласа. Они встречали своих родных так, будто те отсутствовали целую жизнь. Для многих так оно и было. Уходя на дежурство, никто из жителей и слуг создателя не мог обещать, что вернется назад. Слишком жестокими были обстоятельства войны.
На холмах все выглядело тихо и спокойно. Над высокими кронами могучих деревьев, вплоть до озера, порхали олавены и очаровывали своим пением жителей и зверей.
Темные заросли Ренкоруоса затягивала густая дымка, которая появилась вчера вечером. Временами загадочный туман приобретал очертания неизвестных существ. А иногда они имели облик уже знакомых Талласу гоблинов. Порой они превращались во львов с головами и крыльями орлов или в страшных черных коршунов и стервятников. А иногда они напоминали саму Холдинию в окружении ее верных прислужников: гоблинов и орков. Образы исчезали и снова появлялись, становясь то менее четкими, то более отчетливыми.
Наконец, Доретелю надоело лицезреть поникшее королевство своей сестры и ощущать тревогу перед опасностью, которую она несла.  Он грозно окинул взглядом все, что только виднелось в западном окне и, отстранившись назад, решительно двинулся к лестнице. Полы его одежд колыхались, будто передавая стенам гнев создателя. Сжав кулаки и стиснув зубы, он буквально пролетел мимо недвижимых статуй и ворвался в маленькую комнатку. Где его ожидала армадоновая фигура воина добра, которая излучала мягкий и тусклый лунный блеск.
На небольшом деревянном пьедестале горделиво стояла едва заметная полупрозрачная статуя первого человека на земле. Он будет обладать великой силой и великой властью. Он был высок, как и сам Повелитель Талласа, и крепок, как все воины этой страны прекрасного. Четкие и в то же время плавные черты лица выражали благородство и доблесть статного юноши на постаменте.
Старик обошел вокруг горделивой статуи и, встав лицом к лицу с творением, огорченно опустил голову. Воин еще не стал материальным. Сквозь него можно было видеть серую от сумрака дверь и разнообразные свертки, трубочки, палочки и колбочки, сваленные в огромные кучи у стен; разложенные по столам и шкафам. Любителем идеального порядка создатель не выделялся, но он всегда знал, где что лежит. На самом верху – под потолком – в широких полках стояли большие толстые книги в золоченом переплете. Эти книги были написаны самим Доретелем.
-  Еще рано. – заговорил он сам с собой, будто отвечая на чей-то вопрос. – Еще совсем рано. Он не готов. Они же не хотят воина призрака. Придется еще подождать.  - Армадон был еще уязвим. Нужно было время, чтобы он стал прочнейшим материалом на свете.
С этими словами создатель вышел из комнаты, окинув изваяние прощальным взглядом. Теперь дело было только за временем, которого, к сожалению, было не так уж и много. А, возможно, и вовсе не было.