Зовущая дождь. серия русский отдых

ЗОВУЩАЯ  ДОЖДЬ.



Туча взялась неизвестно откуда. Только-только нещадно палило Балийское солнце, выбивая из поверхности океана еще большую влагу, как мир в секунду накрыла темень.
Тропический дождь это всегда обвал — экватор с этим не бедствует.
Мощные тяжелые капли ударили по пальмовому грибку на пляже отеля, где уже вторую неделю мы с товарищем разменивали свою жизнь в безделье и праздности.
Незадачливые отдыхающие понеслись кто куда, а к нам неожиданно запорхнуло забавное существо в узеньких очочках.
— Хелло, ай эм  Хеллен, — заворковала девушка, — Я первый день на Бали. Где солнце? Почему каждый день дождь?
Грустные нотки в голосе показались неподдельным, и я как смог постарался быть радушным хозяином.
Дождь неистовствовал.
Мне он  тоже был неинтересен. Через час у друга с женой фотосессия на катере и не хотелось упускать возможности покататься вдоль побережья.
Хеллен завернулась в полотенце и доедала мою последнюю мандаринку. Вдвоем на одном топчане тесно даже сидя, а тут еще и косой дождь.
Наши случайные прикосновения волновали меня, тем более я видел удовольствие Хеллен своему пристанищу.
Бывают ситуации, в которых события живут сами по себе.
Мы беседовали на непонятной смеси языков состоящей в основном из английского. Сильно выручал язык жестов.
Иной раз, останавливая друг друга, мы брались за руки, и отнимать их не хотелось.
«Странно, — раздумывал я, — редкий случай, когда игра идет по женским правилам и я доволен».
Мужской склад ума, как правило, заточен на немедленные действия, а здесь смотри, умудрился получить удовольствие от простой беседы, пусть и в тесноте.
Солнце появилось так же неожиданно.
— Солнце! — воскликнула Хеллен, — Здорово!
Я притащил девушке один из брошенных топчанов и поделился сухим полотенцем из комплекта.
— Смотри! — изрек глубокомысленно, — Солнце на Бали слишком сильное — десять минут и будешь красной!
— Я доктор, — важно сказала Хании.
— А я доктор солнца, — не менее важно отозвался я, — Смостри и думай — десять минут и ты красная…
На мой призыв покататься с нами на катере Хеллен заявила: побег из Англии преследовал одну цель — погреться на пляже.
— Завтра экскусия, — бормотала она, — Может позже?

Но ни завтра ни послезавтра ничего не состоялось.
 Хеллен все-таки сгорела.
Я набирал телефон ее номера, но он угрюмо молчал, выдавая в трубку занозливые гудки.
Вечером она не появилась ни в баре, ни на ужине.
 Завтрак третьего дня начался забавно:
— Доброе утро доктор солнце, — произнес за моей спиной знакомый голос.
Хеллен.
Покрасневшая, как местный лобстер после кастрюльки, она весело глядела на меня через свою педагогическую оправу.
—  Я сгорела, — улыбалась девушка.
Те, кто бывал один на дальних зарубежных курортах, меня поймет.
 Две недели занимать себя только вотерспортом, да еще редактированием рассказов на ноутбуке, можно озвереть, но бросаться в объятия кому попало тоже не резон.
Иной раз отдых так и проходит при отсутствии интересного объекта. Падшие женщины за пятьдесят долларов не вариант.
«Что я австралиец, какой?» — спросил я себя, когда разухабистый таксист в первые дни рассказал мне про город Санур и ожидаемые прелести.
Представить себя в одном ряду с этими лошадиными рожами было слишком сложно. Хватило и одного посещения дискотеки, где можно было увидеть их потенциал: от валяний толпой на грязному полу, до полной обнаженки.
«Хеллен», — повторял  я, про себя устраиваясь на пляже и перетаскивая для новой знакомой топчан. 
Солнце и сегодня обещало быть нешуточным.
Из утренней беседы с девушкой я уловил, что экскурсия на дельфинов удалась ей не очень.
— Проклятый дождь, — куталась она в махровый халат. Ее явно морозило.
Я рассказал ей о приготовленном местечке в тени пальмового грибка.
Лежбище было готово, и я настраивался на ужин в ресторане, когда тоненькая фигурка девушки проследовала каким-то сторонним маршрутом на другой край пляжа.
Там она победила несговорчивый полотняный зонтик и замаскировалась в его тени.
«Странно, — рассуждал я, — Наверное, английская логика. Что ей не так? Хочет побыть одна? — вариант. Нужно попробовать позвать ее сплавать до буйков. Может, поддавливает мое предсказание о солнечном ожоге? — вроде накаркал, или еще что?»
В беседе на завтраке я уловил, что ниточка, протянувшаяся между нами двумя днями раньше — не порвалась.
—Где Хеллен? — бахнулся рядом на топчан товариш.
— Вон смотри налево, — скоординировал я.
— А почему не здесь?
— Убежала околицей после завтрака.
— Странно, — протянул товарищ затягиваясь сигареткой, — А так все хорошо начиналось…
В это время подлый горизонт выплюнул со стороны Ден-Пасара  гадючьую тучку и дыхнул влажным порывом.
— Сейчас польет, — прищурился на небо товарищ.
Неожиданно у меня в голове всплыла утренняя история о дожде на экскурсии Хеллен, но додумать не получилось.
Следующий порыв вырвал из каменного крепления зонтик девушки и она вместе с пляжным работником побежали за ним по песку.
«Пора», — решил я, бодро направляясь в ту сторону.
На мое предложение искупаться она лишь обреченно замотала головой.
— Поганый дождь Майкл! — смеялась она, — Почему каждый день?
— Идем плавать, — закричал я сквозь разгулявшийся ветер, — плевать на дождь.
— Пошли, — неожиданно схватила она меня за руку, — Пошли Майкл.
Сердце мое останавливалось.
Мы плыли рядом.
Она брассом, я кролем. Жалко по-другому не умею, зато в тусклом свете дня затуманенного сеткой дождя разбивающего водную гладь я любовался на выдохе ее фигурой, а на вдохе старался поймать взгляд.
 Дождь неистовствовал.
Потоки воды сделали мир серым.
Когда мы выбрались обратно на пляж, и побежали под мой грибок, оказалось, что товарищ ретировался в отель. Мой топчан почти не намочило, и я укутал Хеллен оставшимся сухим полотенцем.
— Майкл, — неожиданно заговорила она, — Откуда здесь мои вещи?
Действительно на соседнем топчане лежала ее сумка и почти сухое платье с книжкой.
— Может мой друг?
— Иван?
— Нет. Балинезийский парень. Зовут Джива. Он помогал тебе ловить твой зонтик.
Она ничего не ответила, а, только прижалась ко мне и мелко дрожала.

Поцелуй получился сложным, хотя  тепло перетекающее из губ Хеллен показалось необыкновенно тягучим и сладким.
Кто целовал женщин из других стран, знает — энергетика континентов сильно  отражается и на людях.
Чувствовалось, что девушку еще морозит от излишнего солнца, полученного в первый день.
— Нет,  Майкл, — уклонилась она от моей попытки повторить сладкий полет, — Может завтра?
Дождь никак не прекращался.
Я уловил ее настроение уйти и закрыл полотенцем с головой.
Мы побежали сквозь стену тропического ливня, чавкая по дорожкам.
На входе в отель Хеллен лишь сбросила покрывало и, не останавливаясь, шмыгнула на лестницу ведущую наверх.
Бежать с такой скоростью по отелю я не решился.
Мы и так неслись как пехотинцы в атаку под одобрительные крики разномастной отельной публики находящейся «на суше».
Пляжный работник Джива стоял здесь же и улыбался.
— Ноу проблем Майкл, — крикнул он, — Почему леди убежала?
— Она слишком красная! — моргнул я и заговорщицки покивал головой.

Размышлений мне хватило ровно до встречи с товарищем, который распечатал в связи с непогодой припасенную  бутылку местной рисовой водки «арак».
 Фисташки, арбузный фрэш и музыка в баре немного стерли пляжные впечатления, пока собутыльник заговорщицки не наклонился ко мне и не шепнул:
— А тебе не кажется, что за Хеллен гоняется дождь?
— Завтра посмотрим, — ответил я и дополнил его догадку неудачной экскурсией девушки к дельфинам.
Мы говорили о том и о сем, а у меня нет-нет, да и всплывал необычный вкус нашего поцелуя.
Сладкой патокой лился в меня этот воздух, и я всячески старался удержать его подольше.
Ситуация казалась забавной.
В таких случаях сразу вспоминается классическое:
«Сорвать бы поцелуй девицы юной…»,  — родом из девятнадцатого века.
Но именно такая пикантность бывает дороже множественных постельных баталий, причем независимо от результата.
Недосказанность, вот мерило откровений и чувств.
Что толку от банального спорта в постели? Этого всегда с избытком, а вот состояние предвкушения и легкое начало флирта — нет ничего лучше.
К сожалению, эмансипация и множественные сексуальные революции сделали свое дело, и все меньше остается нас способных ценить и наслаждаться.
Мужчины самоутверждаются в объеме и качестве переработанного материала. Женщины научились считать и в большинстве своем занимаются именно этим.
Почти не осталось места тому, что еще сто лет назад было нормой.
Не знаю, оценил бы кто такой неожиданный подарок, полученный сегодня?
«Завтрашний день все решит», — сказал себе я, устраиваясь на прохладной постели под струями из кондиционера.

Противная птичка выбила меня из сонного морока в 7-30 утра. Солнышко заглядывало в перекрестья деревянной рамы со сложным индонезийским узором, напоминая про очередной день.
Вчерашние события толкали на пляж.
Свежесть и новизна дня радовали.
Раздумывая о топчане для Хеллен, я невольно вспомнил свои ухаживания на Кубе за женщиной по имени Надя.
Каждое утро:
— Сеньора, ваше кофе «кортадито»…
— О Мигеле, ты разрываешь мне сердце…
История, конечно, другая, но настойчивость та же, тем более с топчаном я в атаку еще ни на кого не ходил.
Оказалось, зря я сомневался — мой товарищ Джива застелил-таки местечко и для девушки.
Теперь оставалось ждать событий, потому, как не бывает таких случайностей!
Завтрак.
Первый заплыв.
Вода толком не прибыла, и пришлось рассматривать пучки выкошенной донной травы сантиметрах в тридцати от своего носа, но дело свое утреннее купание сделало.
Свежесть и предощущение новых событий витали в разогревающемся на солнце воздухе.
Но.
Когда я вышел из воды, то увидел Хеллен крадущуюся окольными путями на свое вчерашнее место.
«Странная девчонка, — раздумывал я, выбираясь на песок, — Ведь был же полет. Целовались. Без грубостей. Чего она боится?»
Навязываться не стал, тем более что скоро появился мой товарищ с женой.
— Хеллен здесь?
— Ага, там же, — махнул я рукой на дальний край пляжа.
— Жди теперь дождя, — вытянулся на топчане Иван, — Когда уезжает?
— Послезавтра.
 Давно пришла?
— Ну, если ориентироваться на вчерашнее, то до плохой погоды минут двадцать.

Кутерьма началась через полчаса.
— Говорил я тебе! — крикнул товарищ, резво сбрасывая вещички в пляжную авоську, — Надо завтра на экскурсию ехать!
Я грустно глядел на распластавшуюся над отелем и всей Нуса-Дуа  черной тучей напоминающей осьминога.
Потоки воды грохотали по пальмовым листьям.
Ветер срывал с меня полотенце, которым пытался прикрыться, а я не отводил глаз от худенькой фигурки, которая обреченно лежала, укрывшись чем-то синим.
«Так не пойдет», — решил я и побежал по пляжу.
Не знаю, что там творилось у нее в голове, но на мое появление она никак не отреагировала.
— Хеллен, — пошевелил я девушку за плечо, — Пойдем в гостиницу.
— Уйди Майкл, — крикнула она сквозь шум дождя, — Проклятый дождь. Уходи!
— Ухожу! — бодро ответил я и направился обратно.
Решил не оборачиваться.
Собрал свои вещи и ушел пить «Бали арак» в бар.
Ужинать не стал.
Купил себе бутылку странной емкостью 0,690 и уселся в номере с орешками.
Один.
Ситуация оказалась действительно забавной.
Поухаживал.
Да пошла ты Хеллен!

Парк «Вотер Бум» в Куте место славное.
Вход 26 долларов, рупий триста клади на браслет и прямым ходом попадешь в царство водных горок, бассейнов, многонациональной тусовки, детей, жареной кукурузы, девушек с острова Ява купающихся прямо в хиджабах  и татуировано-пересиженных балийцев с многочисленными семьями.
Налет от вчерашней ситуации и последующей пьянки слетел быстро.
Формула: «Пошла ты Хеллен» приобрела новый смысл

«Пошла ты Хеллен!» — качусь в трубе среди полощущих меня струй воды.
«Пошла…» — вслед  улетающему в красную пластиковую вертикаль товарищу со сложенными на груди руками.
«Пошла ты…» — над очередным стаканом «Бали арака».
«Зец олл, т.е. все! Пошла ты Хеллен».
Настроение рвется наружу.
Едем в отель.
Арака водка веселая и, невзирая на странную фасовку, мимо головы не мажет.
Чувствую себя десяткой, в которую стреляет мастер.
Еще один точный выстрел!
Еще!
Бар отеля.
На улице темнеет и уходит  дневная жара.
«Пошла ты Хеллен!»

И погода прекрасна и мыслей о затягивающей сладости поцелуя теперь нет
«Пошла ты…»

Трогают за плечо.
Оборачиваюсь.
Хеллен в легком балийском вечернем платье.
— Майкл…
— Пошла ты Хеллен!
Все уложил: непонимание, обиду, стрельбу в десятку по собственной голове.
— Пошла!
— Майкл извини, это наш последний вечер я ждала тебя.
Не понимаю о чем речь и по-моему, перебрал.
Литр восемьсот или больше.
Лицо Хеллен плывет.
Скоро дождь.
— Факин рейни!
— Майкл что с тобой?
— Пошла ты Хеллен!
— У меня срочный звонок я вернусь через пять минут.
— Пошла!!!
Муть перед глазами. Понимаю: рисовая, хоть и слабенькая, но доза через край.
«Что там она говорила? Надо уходить. Не хватало завалиться при всех… Хеллен ты где?»
Коридор шатается вместе со стенами.
Она обещала вернуться.
Снова пойдет дождь.
Вот и номер. Карточку в замок.
Время останавливается.
Валюсь за порог.
Пол с силой бьет в грудь.
Последнее воспоминание — щелчок двери.

Проснулся среди ночи от страшного сушняка.
Лежу на полу и единственный плюс: никуда не надо ходить — холодильник мини бара перед лицом.
Жадно глотаю воду.
Теперь постель.
Прохлада.
Полет.
Хеллен обещала вернуться…
Обещала…

Алкоголь способен убить  даже биологические часы.
12-30 вместо привычных 7-30-ти.
Что это было?
Аквапарк «Вотер-бум» в городе Кута и бесконечная рисовая водка по жаре.
«Хеллен обещала вернуться», — услужливо выкатилась одинокая мыслишка.
Бар!
Точно!
Одеваю, какие-то шорты, майку и ходу.

Бар!
Она ждала меня до трех часов ночи и плакала.
После ушла.
Вернулась через пять минут и оставила для меня свое вечернее платье, в котором была.

— Майкл, она покупала его для тебя на последний ваш день, — грустно улыбается бармен

— Сорри, — строго говорит Балиец на рецепшен, — Сорри информацию о клиентах мы не даем.

Пустота.
На улице нещадно палит солнце.
Все правильно Хеллен улетела.

Прошли сутки.
23-й канал «РТР-Планета».
Московский диктор.
Великобритания.
— Необычные осадки для этого времени года…

21 января 2011 г. остров Бали. Индонезия.