Чудеса на улице Есенина. Часть 13

На улице уже светило утреннее солнце. Машина замерла в тихом дворике в районе станции Удельная. Милая детская площадка, кирпичные пятиэтажки.
    В песочнице сидели четверо мальчишек, лет семнадцати и пили пиво. Пива было много, периодически кто-то вставал и шел писать в кустики.
     Варя уже не стала задавать Ангелу никаких вопросов, и так было понятно, кто эти ребята.
- Мужики, - заплетающимся голосом промычал один из них, поехали в Осиновую рощу, пивка попьем, на пляже полежим, девчонок снимем симпатичных, - Варя вспомнила его откинутую на спинку сидения разможжёную голову.
- Какие девчонки в пять утра? А ехать на чем, на автобусе, что ли?
- Как на чем, на твоей “копеечке”
- Я уже никакой.
- Ссышь за руль сесть?
- Ничего я не ссу!
- Ссышь, ссышь, еще друг называется!
- Я не ссу, поехали! Сейчас я ее из своего двора в твой перегоню, вы пока пиво забирайте!
Из ближайшего подъезда вышел мужчина. Варя узнала в нем отца Виталика, того, у которого в мертвых руках звенел мобильник и не было полголовы. В руке он сжимал сложенный вдвое широкий кожаный ремень.
- Ах, вы сопляки, мать вашу! Быстро по домам!
- Папа, ладно тебе, успокойся!
- Куда это вы ехать собрались? Я вам такое озеро покажу! Мерзавцы!
И отец со смаком прошелся ремнем сначала по заднице сына, а потом по спине его друга Юрки. Двое других друзей сбежали с места сразу.
- Дядь Паш, дядь Паш, вы чего? Вы чего, в натуре?!- заскулил Юрка.
- В натуре - кум в прокуратуре рявкнул "дядь Паш", и снова прошелся ремешком по спинам и жопам собравшихся.
Из соседнего двора появилась женщина невероятных размеров со шваброй в руке.
- Мама, ты-то тут откуда?! - пискнул Юрка.
- Я ей позвонил - крикнул прямо в ухо Юрке дядя Паша
- Ну что, сынок, нажрался? За руль потянуло? - уперев руки в мощные бока спросила тетка, - Мало мне папаши твоего, который утонул по пьяному делу, ты и не помнишь его, а мне он, сволочь всю жизнь поломал! Ты один у меня остался, теперь и тебе жить надоело?! - после этих слов швабра приложилась к попе единственного сына. После второго удара швабра с тихим треском переломилась.
- Все! Домой! У матери день рождения, а он подонок, пиво жрет с ночи до утра! - отец поднял сидящего на песке Виталика, как пушинку, за шиворот, поставил на ноги, и потащил в подъезд. - В душ, завтракать, и на дачу, говнюк малолетний!
А мать взяла мощными пальцами сына за ухо и повела его в другую сторону. Оба парня сохраняли партизанское молчание.
- До свидания, Ираида Семеновна!
- Удачи вам, Павел Витальевич! Супруге мои поздравления!
- Непременно!
Варька хохотала до слез и сползла с сиденья на пол. Ангел тоже совершенно по-человечески смеялся, сверкая белоснежными зубами.
Отсмеявшись, Варя вопросительно посмотрела на него.
- Ты хочешь спросить, что у нас дальше?
- Ну а как ты думаешь?
- Сейчас увидишь еще кое-что...
Ангел щелкнул перед Вариными глазами пальцами. Веки налились свинцом. Она увидела горы, зеленые кустарники, яркое южное солнце светило сквозь зелень.
Юрка тащил на плечах окровавленного Виталика. Виталька стонал, из простреленной ноги сочилась кровь. Поверх камуфляжа нога была перевязана тельняшкой, которая уже набухла от крови. Автомат Виталика стучал Юрке по затылку, автомат Юрки болтался у него на шее.
Юрка смахнул с грязного лба пот и бережно положил друга на траву под густой куст.
- Бросай меня, не дотащишь, а в плен попадем, там нам сначала яйца отрежут, а потом головы, живьем, как баранам они своим это делают...
- Вот уж хер тебе, корешок! Подумаешь, ножку ему прострелили! Рана сквозная, заживет! Умирать он собрался! Выберемся, не ссы!
- А я и не ссу!
- Вот и помалкивай, тебе вредно много говорить, энергию теряешь. Ты лучше меня послушай. Я давно хотел тебе это рассказать, да случая не было. Теперь в самый раз.
- Что же это такое важное ты хотел мне сказать? То, что Катьку мою трахал? Я промолчал, не хотел из-за телки дружбу нашу рушить.
- Сдалась мне твоя Катька! Пальцем я ее не трогал! Сама мне названивала. Я бы не против бы ее завалить был, да тоже из-за тебя не стал. Я думаю, ей сейчас там не скучно в Питере.
- Так что же?
- Ты знаешь, мы еще прошлым летом умереть должны были оба...
- Как это?
- А вот так приснилось. А потом уже и не приснилось...
- Не пи...
- Ты слушай и не перебивай!
- Ну и что тебе приснилось?
- А баба приснилась.
- Это от спермотоксикоза! Ха-Ха-Ха! Ты когда в последний раз общался с девчонкой?!
- Ты можешь заткнуться на минуту? Помнишь, мы с тобой, Саней и Гриней пиво бухали в твоем дворе?
- Как же, забудешь такое! Когда мой пахан с твоей мамулей нас сделали! Попка-то, наверное, до сих пор от швабры болит?
- Не болит!- шепотом рявкнул Юрка, - Слушай сюда!
- Слушаю, слушаю! Что у тебя за манера, тянуть кота за яйца?
- Так вот, спать я тогда завалился, когда матушка мое тело домой принесла. И сниться мне сон, что все-таки поехала мы с тобой на это озеро. Но поехали вдвоем, Саня с Гриней исчезли куда-то. Мчимся по дороге, и влетаем в фуру стоящую. У меня такая боль по всему телу во сне прошла, что от собственного крика проснулся, потный весь. Встал, трясет всего. Маманька на кухне чего-то там шуршала, я к бару прокрался, мамкин ликер из горла хлебнул тихонько, и опять спать завалился. Срубило сразу. И опять этот сон сниться.
И вижу я, нас с тобой уже из распиленной машины вытаскивают и на траву, как дрова складывают. Менты понаехали, мужики из службы спасения, которые машину пилили. Ничего от моей ласточки не осталось. А мы с тобой красавцы! Лежим на травке у обочины. Я еще ничего, я просто чувствовал в этом сне, что у меня позвокни шейные сломаны. А у тебя, друг, половину головы снесло. Вот как сидел ты, так и остался без половины твоей тупой головы!
- Это еще не известно, у кого из нас голова тупая! Ну а дальше что?
- А дальше отец твой примчался, и плакал над тобой. Стоял на коленях и плакал, тихо так, только спина трясется.
Виталика била дрожь. То ли от кровопотери, то ли от рассказа друга. Или от всего вместе.
- Сигаретку прикури, Юр...
- Чтобы чехи дымок увидели?
- Ладно, потерплю... Так а баба здесь причем? И что за баба из сна такая? Красивая?
- Обыкновенная, рыжая такая, глаза зеленые. Старая, лет тридцати с лишним. И кот с ней был. Огромный такой, полосатый.
- И чего она делала?
- А рядом с нашими трупиками сидела, и виски из горлышка хлебала. А я как бы со стороны все это вижу. И вдруг она посмотрела на меня, не на труп, а на меня того, который смотрит со стороны на все это, и говорит: "Еще раз сядешь пьяный за руль, я твой труп больше осматривать не приеду, надоели вы мне все со своими нелепыми смертями!" Потом встала, и исчезала вместе с котом.
- Ну и сны тебе по пьяни сняться!
- Да ты дальше слушай! Через месяц пошел я в ментовку нашу, получать новый паспорт. Очередь занял в паспортный стол, вышел на улицу, сижу, курю на лавочке. Тут у входа УАЗик ментовской останавливается, и из него баба эта из моего сна вылезает! Я сразу ее узнал, на ней даже одежда была, как в моем сне! Чемодан здоровенный тащит, как у криминалистов в кино показывают. Уже к двери подошла, у нее мобильник зазвенел. И слышу, она в трубку говорит: "Все! Пишу рапорт на увольнение! Только из отпуска вышла, одного жмура осмотрела, вы мне еще одного, даже пообедать не даете!" Потом, вроде, подобрела, и говорит: "Да, ладно, ладно, куда я денусь? Сейчас перекушу, вы пока машину высылайте!". Потом на меня посмотрела своими зелеными глазищами, и говорит: "Достала меня эта криминалистика с ее нелепыми смертями" Дверью хлопнула, и в отделе скрылась.
    У меня ноги ватными стали, не до паспорта стало! Пешком до церкви в Озерки добрел, свечей всем святым понаставил.
А в октябре нас с тобой в армию забрали. Я специально с тобой вместе напросился. Нельзя нам порознь. Вот так. Теперь надо и из этого дерьма выгребаться.
    Раздалась автоматная очередь. Ребята вжались в траву, направив в ту сторону автоматы. Юрка держал наготове гранату. Автоматы опять застрекотали, сшибая веточки на кустах.
- Выходите, ишаки русские!- заговорил кавказский акцент, - бесполезно дергаться! Так хоть родня ваша вас выкупить сможет!
- Русские не сдаются! - Юркин голос сорвался, и он дернув чеку, швырнул гранату в сторону говорившего. Видимость нарушала буйная зелень, стреляли наугад.
    Потом выстрелы раздались с другой стороны, ребята услышали ругань боевиков, взрывы гранат и рев БТРа. Они уже просто лежали, обнявшись, Юрка шептал Отче наш, Виталька плакал.
    Совсем рядом зашевелились кусты, к ребятам подбежали люди в камуфляже. Виталька обмяк и отключился, Юрка схватился за бесполезный автомат. Но седой мужик наступил ногой в кроссовке Юрке на руку.
- Тише, тише, сынок, свои мы, свои...
- Не верю, убивайте лучше сейчас, не верю!! - выл Юрка. Виталику было проще - он был без сознания.
- Свои, свои...Тема! - крикнул седой - бери того, что в отключке лежит, тащим, и сваливаем, пока не поздно! Сейчас к чехам подкрепление пришуршит!
    Из кустов появился Артем Петров, тот самый молодой папаша, что стоял у павильона пьяный с медведем, взвалил на себя ватное тело Виталика. Седой полковник поднял Юрку.
- Идти можешь? Не ранен?
- Могу... - буркнул Юра
- Ну вот и молодец...Ты знаешь, что своей гранатой троих чехов уложил? Герой ты наш. Хорошо по нам не попал! В БТР, ребятки, В БТР! Дома поговорим!