Изменения кардинальны, их надо видеть

Гуго Вормсбехер
Изменения кардинальны, их надо видеть
(Выступление на совещании делегатов съезда ФНКА
Москва, 1999)

Лет двадцать назад я прочитал в газете заметку. В одной семье родился ребенок, который лет до 12 не разговаривал. И вот как-то за обедом, попробовав суп, он говорит: "Недосолен!" Все обрадовались и спрашивают: "А что же ты до этого молчал?" - "А до этого все было нормально".
Так вот, кажется, наступает такое время, когда мне тоже можно будет молчать на наших заседаниях, потому что их участники и сами всё видят. Много проблем, конечно, еще остается, но если мы будем рассматривать происходящее в динамике, то и существование этих проблем будет выглядеть вполне логично…

В конце 80-х - начале 90-х годов нашей главной задачей было поставить проблему нашего народа, озвучить ее, преодолеть неприятие властных структур, запустить процесс решения нашей проблемы как в России, так и с германской стороны. Все это было, конечно, очень непросто. Но то время ушло, наступили новые времена, а с ними пришли и новые проблемы - тоже сложные, но другие.
Сегодня мы видим, что многое делается не так, как мы хотели, как планировалось и как начиналось; что многое делается даже во вред российским немцам; что происходящее становится уже опасно для будущего нашего народа. Встает вопрос: что нам дальше делать? - молчать ли, как раньше, и беспомощно взирать на то, как дискредитируют нашу проблему, наш народ и уничтожают наше будущее?
Я думаю, те люди, которым небезразлично будущее народа, не могут быть равнодушными и ко всему, что происходит.
В сравнении со вчерашним днем ситуация изменилась кардинальным образом. Сегодня в активе нашего движения, в самом движении совершенно другие люди, чем были еще несколько лет назад. Мы и знаем сегодня гораздо больше, чем знали когда-либо. Мы имеем довольно большой опыт отстаивания своих интересов. И еще одна особенность: у нас интересы совершенно общие с интересами государства. Противостояния с государством у нас нет. Есть противостояние с теми, кто пытается подменить собой государство и выдавать свою политику, или свои частные, коммерческие интересы за политику и интересы России.
У нас появилась структура с новыми, большими, чем когда бы то ни было раньше, возможностями - ФНКА. И у нас нет противников в народе. У нас есть противники среди тех, кто выдает себя за представителей российских немцев, но кого российские немцы интересуют только с точки зрения материальной выгоды, которую можно получить от их проблемы.
Есть у нас и грамотная, боеспособная команда, которой раньше тоже не было. И есть полное убеждение в своей правоте, есть самоуважение, чего нам тоже раньше не хватало.
У нас нет другого пути, кроме как очистить проблему от тех, кто паразитирует на ней. Поэтому все складывается иначе, чем было. Добавьте сюда и то обстоятельство, что ФНКА сейчас и финансово хоть в какой-то степени независима, благодаря тому, что среди наших предпринимателей-российских немцев находятся люди, которые из своих денег финансируют некоторые наши мероприятия и делают возможной дальнейшую борьбу за наши общие интересы.
По выступлению Олега Рейнгольдовича Баймлера. Мне бы хотелось, чтобы мы различали две вещи. Одно дело, если мы выступаем со своим особым мнением потому, что не знаем некоторых вещей, которые известны уже довольно многим. Другое дело, когда мы, зная эти вещи, все равно выступаем - только для того, чтобы изменить мнение других в чью-то пользу. Я, впрочем, надеюсь, Олег Рейнгольдович, что если бы Вы знали все, что знаем мы, и если бы Вы были убеждены, что то, о чем сегодня говорилось, - правда, то Вы бы тоже поддержали нашу позицию. Нельзя подходить к жизни с неизменными мерками. Александр Фридрихович Бир очень хорошо сказал: решение, которое было правильным в начале 90-х годов, не отвечает требованиям настоящего времени. И достигнутые тогда результаты сегодня уже утратили свое значение, они не только не способствуют нашему дальнейшему продвижению вперед, но, напротив, препятствуют ему. Речь идет, в частности, о Совете немцев России и о сложившейся когда-то традиции прибегать к общенациональному - больше по названию, чем по существу - съезду как к последнему аргументу в споре.
Мы должны рассматривать всё в динамике, и с этих позиций давать наши оценки. Не все, что мы сделали когда-то, обязательно было плохо на тот момент. Я, например, причастен к тому, что Михайлов оказался в Министерстве. Он об этом не знает, но я - знаю. И я действительно был признателен когда-то судьбе за то, что Михайлова из заместителей Министра сделали Министром. По сравнению с предыдущими министрами это был действительно очень грамотный, толковый, умный человек. Я его хорошо знаю по работе его в ЦК. Он нас серьезно поддерживал на этапе подготовки Первого съезда советских немцев. Я знаю и о том, что тогда он писал письма "наверх", которые носили характер спора с его начальством в нашу пользу.
Я также причастен к тому, что Беккер пришел в Фонд; я причастен к тому, что Рейтер стал начальником Департамента. И я считаю, что на тот день это были правильные решения, потому, например, что предыдущий начальник Департамента еще меньше соответствовал этой должности - он дискредитировал нашу проблему, и сама эта проблема стояла под угрозой. Надо было срочно менять ситуацию.
Но одно дело - добиться решения, а другое дело - контролировать новых людей на тех постах, которые им предоставлены. К сожалению, этого наши общественные организации не могут делать. А люди, которых мы "продвигаем", приходя в чиновничий мир, с его особыми внутренними законами, вдруг забывают о том, откуда они пришли, ради чего и ради кого они пришли на свои посты: "Я - чиновник, а вы - общественная организация, и я лучше знаю, что делать, чем вы!" Опыт показывает, что далеко не каждый в такой ситуации может по-прежнему ставить интересы народа, интересы общества, интересы государства, наконец, выше своих личных интересов. Вот в этом-то и беда наша. Поэтому-то деятельность таких людей, политика, проводимая ими от лица государства по отношению к проблеме российских немцев, должна находиться под контролем народа. И именно об этом мы ведем речь, когда говорим о функциях нашей Национально-культурной автономии.
Но ведь чиновники этого не хотят! Им больше нравится быть бесконтрольными! Отсюда и весь конфликт. То есть несколько человек, хорошо нажившихся и наживающихся на нашей проблеме, не хотят контроля, не хотят, чтобы мы участвовали в распределении средств, в реализации этих средств. Они вообще нас не хотят подпускать к нашей же проблеме! И Министр тоже почему-то в этом заинтересован. И замминистра тоже. Так что нам остается? - Только говорить открыто то, что мы сегодня и говорим.
Здесь есть еще один аспект. Вы, вероятно, помните ветхозаветный сюжет: Ной напился пьяным и лежал в шалаше голым. Три его сына проходили мимо шалаша. Когда они увидели своего отца пьяным и нагим, то двое из них отвернулись, а третий - Хам - сказал: "Вот наш отец, он лежит пьяный и нагой". Когда Ной, протрезвев, узнал об этом, он проклял Хама.
Так вот, мы тоже постоянно оказываемся в ситуации, когда виноват не тот, кто "напился", кто аморален, кто, наконец, нарушает закон, совершает преступление, а тот, кто, видя это, не молчит об этом. Но если мы не будем сейчас говорить о том, что творилось и творится в последнее время в Министерстве и в Департаменте, то тем самым мы как народ покрываем тех, кто вредит нашему народу, кто попирает закон, кто создает предпосылки к тому, чтобы наша проблема вообще была закрыта. Напротив, если мы открыто говорим о творящихся безобразиях, то мы пытаемся от имени нашего народа очиститься от всего этого и защитить нашу проблему, защитить будущее нашего народа. Другого пути нет.
И несколько слов об общенациональном съезде. Не было у нас трех, и не было у нас четырех общенациональных съездов. У нас был только один - Первый Съезд советских немцев. Все остальные были незаконны, нелегитимны, и собирали только часть тех делегатов, которые были законно избраны на Первый Съезд.
Тот съезд готовился чрезвычайно серьезно. Было соответствующее постановление Совета Министров, был создан Оргкомитет с представителями ряда министерств, тоже утвержденный правительством. Было выделено этому Оргкомитету необходимое финансирование, предоставлены все возможности для работы, и эта работа шла в тесном взаимодействии как с союзными органами власти, так и с региональными, местными, повсюду нам оказывалась поддержка. Словом, работа была проделана колоссальная, на нее ушло полтора года. И что же мы получили в результате? - Митинг! Почему получили митинг? В частности, потому, что в последний момент те документы, которые мы подготовили в духе договоренности с официальными структурами, не были этими официальными структурами приняты и одобрены до съезда. Нарушилось взаимодействие с властью, и никакие решения, никакие заявления, никакие ультиматумы этого съезда - совершенно легитимного - в дальнейшем уже ничего нам не дали.
Так неужели же вы думаете, что если сегодня впопыхах соберется "общенациональный" съезд, с тем оргкомитетом, который формируется на весьма непонятных условиях, и этот съезд что-то скажет, то это "что-то" будет кем-то всерьез принято? Нам всем хорошо понятно, что единственная цель этого съезда - поддержать, восстановить хоть как-то тех, кто уже давно свою легитимность и представительность утратил. Предпринимается попытка создать представительную структуру, альтернативную нашей Федеральной автономии. А зачем это нужно? Чтобы говорить о том, что "народ поддерживает" политику Фонда, Департамента, Миннаца. То есть "народ поддерживает" то, что направлено против этого народа.
Не всем это понятно, это надо разъяснять нашим людям. Мы это и делаем в газете. И мы не поливаем грязью никого. Мы говорим о той большой опасности, которая над всеми нами нависла. И не нами начата эта полемика. Вспомните: еще не утихли голоса Первого Съезда ФНКА, как уже появилась статья Ольги Видигер о том, как плохо, что "чиновник пришел к власти" в ФНКА и что ее муж - Мартенс - не пришел к этой власти: это же просто катастрофа для будущего российских немцев! А сколько потом еще склоняли и поливали грязью Автономию, ее руководство и ее Президента - и в России, и в ФРГ! Сколько типографской краски и немецких марок израсходовала на это "Московская немецкая газета", сколько бюджетных денег истратили на это Департамент и ОГФ! И лишь убедившись, что никакие переговоры, никакое наше нежелание "выносить сор из избы" не помогают, мы ответили.
ФНКА, по общему мнению ее сторонников, - это, возможно, последний шанс нашего народа. И если мы не хотим этот шанс защитить, то тогда нам просто не надо было тратить столько сил и создавать ФНКА.