Выступление на Межправкомиссии

Гуго Вормсбехер
Выступление на IX заседании
Межправительственной российско-германской комиссии
по проблемам российских немцев
(16-17 декабря 1997 г., Самара)

Кто давно участвует в работе нашей комиссии, может отметить большие перемены, которые произошли за годы её работы. Даже по ее количественному составу видно, насколько проблема наша выросла. Если в первых заседаниях принимали участие максимально по 10 человек с каждой стороны, то сегодня я насчитал около 80 человек, включая представителей администраций ряда регионов России, что свидетельствует о том, что наша проблема  приобретает всё большее значение.
По выступлениям видно, какая серьезная работа проделана обеими сторонами. Работа приобрела системный характер. Решение проблемы поднято на государственный уровень. И то, что приняты Федеральная программа по российским немцам и Закон “О национально-культурной автономии” — мне кажется, это тоже во многом следствие работы нашей комиссии.
Вместе с тем нужно отметить, что мы по-прежнему далеки от основной цели, ради которой комиссия создавалась — восстановления государственности российских немцев. Да, мы понимаем, что путь к этой цели длинный. Но она по-прежнему стоит перед нами. Подчеркиваю это потому, что мне как российскому немцу не представляется будущее нашего народа без восстановления нашей государственности. Мы должны иметь возможность жить вместе, чтобы возродить и сохранить нашу национальную культуру и наш родной язык, мы должны быть равноправными с другими народами России, а значит, мы должны иметь те же условия, которые есть у них: государственность.
Один из ближайших шагов на пути к нашей цели сейчас — создание Национально-культурной автономии. Она нам нужна очень, несмотря на все ее недостатки, заложенные в Законе. Культурная автономия позволит объединить практически всех, кто  хочет работать на будущее своего народа. Она позволит координировать всю работу, которая со стороны российских немцев практически не координируется. Культурная автономия может дать нам представительный орган, который будет признан, наконец, российским правительством, — сегодня у нас этого тоже нет. И, наконец, культурная автономия может дать представительство в структурах власти снизу и доверху. То есть мы переходим к совершенно новому этапу в решении проблемы российских немцев.
Как ни странно, но среди самих российских немцев отношение к Национально-культурной автономии далеко не однозначное. Впрочем, это тоже естественно. Одни — за неё: в основном это те, кто связывает свое будущее с Россией. Другие считают, что она не нужна, по принципу: всё, и сегодня, или ничего. Но “всё сегодня” невозможно, поэтому давайте делать сегодня максимум того, что возможно, завтра будем делать дальше, что можно.
Одна из причин, почему некоторые лидеры российских немцев против культурной автономии — это то, что она будет более значительным образованием, чем сегодняшние наши общественные организации. То есть, они видят в этой структуре будущего конкурента, с которым им будет трудно состязаться. Вместо того, чтобы радоваться, что мы получаем нечто большее, чем имеем, они обеспокоены. Отсюда и противодействие созданию Национально-культурной автономии и на местах, и в центре.
Новый этап ставит перед нами и новые задачи. Для успешного решения этих задач нам надо трезво оценить и проблемы, которые возникли в ходе нашей прежней работы. Одна из них — это отношение к общественным организациям российских немцев как со стороны  Германии, так и со стороны России. Это чрезвычайно важно, потому что общественные организации еще долгое время будут играть довольно большую роль как представители мнений и интересов российских немцев. И российская сторона, и германская придерживались в отношении общественных организаций вроде бы хорошего принципа: работать со всеми одинаково. Но это  хороший принцип только если все организации направлены к одной общей цели.
На деле же у нас организации имеют не только разные интересы, но и разные цели. Поэтому такой принцип работы с общественными организациями приводит фактически к поддержанию раскола между ними и в значительной степени к нейтрализации всего движения российских немцев. Если я, допустим, хочу культурную автономию, а другая организация ее не хочет, то одинаково поддерживать эти обе организации — значит нейтрализовать вопрос о создании национально-культурной автономии. Это один пример.
Можно привести другой пример, более житейский. Допустим, я состоятельный человек, и у меня есть хорошая дача. И, по примеру г-на Ваффеншмидта, я заведу себе четырех овец, которые будут у меня щипать травку и мне не нужна будет газонокосилка. Допустим, я заведу себе еще собаку, потому что дом надо охранять. Если я нормальный хозяин, то я буду ценить овец за то, что они делают свою работу, а собаку за то, что она сторожит дом; буду кормить собаку мясом, а овцам предлагать траву. Всё будет в порядке. Но если я буду стремиться к обязательному консенсусу  между овцами и собакой в вопросах их питания и занятий, всё мое хозяйство скоро придет к разрухе. Я хотел бы, чтобы и российская сторона, и германская отнеслись бы, наконец, к общественным организациям российских немцев по-хозяйски и использовали каждую в тех вопросах, в решении которых она компетентна и заинтересована. Тогда будет всё нормально.
Уже много лет финансирование проблемы российских немцев со стороны России является очень проблематичным. Хотя затрачены огромные усилия на то, чтобы это финансирование обеспечить, я не помню ни одного года, чтобы российская сторона сдержала свои обещания относительно финансирования. И спасибо германской стороне за понимание этой проблемы и за долгое терпение. Ситуация такова, что страна, гражданами которой мы являемся, выделяет на решение нашей проблемы гораздо меньше, чем Германия. Это ставит нас в довольно неловкое положение. Нельзя же так!
Еще два вопроса. В течение пяти лет существует BIZ-Мамонтовка. Через эти курсы прошло около четырех тысяч человек, если не ошибаюсь. Это было место, которое помогало нам и общаться, и информировать людей, и сплачивать их, и поднимать всю работу на совершенно иной уровень. Мне бы хотелось, чтобы этому центру и дальше уделялось достаточно внимания, чтобы он продолжал свою работу.
Второй вопрос касается  многих российских немцев. Сегодня по-прежнему многие из них должны из регионов приезжать в Москву, в консульство, чтобы сдать языковый экзамен и оформить какие-то визы. Если кто-то из вас был у консульства в Москве, то, наверное, видел, какие там очереди: люди по нескольку дней иногда должны ждать, когда их примут. Они вынуждены стоять там на холоде, им негде переночевать… Позор и для нашей страны, и для Германии, что так относятся к людям - сегодняшним гражданам нашей страны, завтрашним гражданам ФРГ. Вдобавок грубость обслуживающего персонала консульства — с этого начинается знакомство с Германией! Надо предпринять какие-то меры, чтобы сократить эти очереди. Может быть, Посольство, Миннац и Правительство Москвы вместе могли бы какое-то сооружение там сделать, чтобы люди не стояли под дождем и снегом…