Иола продолжение

ВИДЕНИЕ КАЗНИ ХРИСТА
 

                1
 

Твоих невидимых присутствий

Никем незримые следы

Запечатлелись в ясной грусти,

В холодном трепете звезды,
 

В незавершенности событий,

В редчайшем праве дописать

Былое, переставить литер,

Сменив прочтенье «е» на «ять».
 

Когда сегодня ты ныряешь

Под покрывало тайны лет,

В давно покинутую залежь

Явлений, судеб, «нечет», «чет»,
 

И не находишь там порядка,

Как на страницах «Жития», -

Дай силы тем, чья вера шатка,

В ком разделенности змея.

………………………………………….

                2
 

К концу клонилось представленье,

Накал страстей ослабевал,

Лишь скалил, удлиняя тени,

Вверяя сумеркам права,
 

День, на кресты глазевший немо,

Как раскаленных два клейма

Дымящихся к земле и небу

Приставил – и сошел с ума.
 

Зарубцевались язвы быстро,

Но заклейменные сердца

След не излечат ныне, пристно,

За лаком скиптра и венца,
 

Иль за убожеством лохмотьев

Вовеки, те, кто знал Его,

Иль только видел гибель плоти

Не осудившего врагов.
 

Простая казнь… одна из многих,

Своей обычностью страшна,

И торжеством умов убогих,

Что смерть иной объект нашла,
 

Но вот в безликости глядящих

Ты увидала пятерых,

Истерзанных происходящим

На голом черепе горы.
 

Сколь не похожи были мысли,

Сколь жесты, мимика, глаза,

Но каждый нес частицу Иссы –

Того, что сделал и сказал.
 

Сколь различались их потери,

Хоть уходил всего один –

Оплот неколебимой веры,

Сын, друг, любимый, господин.
 

                ПЕТР
 

Учителя? Не только – друга

В распятом ощущал атлет,

С фигурой, высеченной грубо.

В его пронзительности черт
 

Угадывался некий странник,

Блуждавший в схиме и постах

Года спустя. Один из ранних

Гонцов знамения Христа.
 

Его земные воплощенья

Прошли неизмеримый путь

Сквозь хлад и пламень просветленья,

Будя желающих заснуть.
 

Нет, не смиренье – боль и ярость

Бессилья в сжатых кулаках,

Удар встречающих ударом,

В набрякших вен тугих узлах
 

Заметны были. Четкость мысли,

Взрастив сомнения росток,

Несли непониманье Иссы

И несогласие с Христом.
 

Нет, не таких плодов хотел он,

И не такого ждал конца

Их общего большого дела

В крови тернового венца,
 

В плевках и хохоте убогом

Так и не внявших. И для них

Себя провозгласивший Богом,

Во искупление людских
 

Грехов, так мало сделав,

Предал глумленью и гвоздям

Свое беспомощное тело?

Кто внял тому, что он создал?
 

                ИОАНН
 

Другой, болезненный и бледный,

Собрав остатки малых сил,

Как будто в выдохе последнем

О чем-то Небеса просил.
 

Что делают они, как смеют,

Ведь это ж мессия, Господь!

Ведь даже звери, даже змеи

Об этом знают. Иль народ
 

Совсем ослеп, что не увидел,

Не разглядел, какая честь

Оказана сынам Давида?

О, будет страшной Божья месть!
 

                ДВЕ МАРИИ
 

Она была спокойней прочих,

В ней все замерзло изнутри,

С лицом, в котором только прочерк

Живого вспыхивал, как крик,
 

Смягчающийся состраданьем

Лишь на мгновение, когда

Над обезумевшим созданьем,

В котором общая беда
 

Успешно справилась с рассудком,

Она склонялась, словно сын

Запечатлелся в этом хрупком

Прибежище ее седин.
 

Одна теряла только сына.

Любимого и Божество –

Другая, скрыв в себе рубины

Чувств человеческих Его.
 

                СОЛОМЕЯ
 

Из всех – она лишь принимала

Происходящего финал,

Как волю Высшего Начала,

О чем Учитель втайне знал.
 

О! Если б веры испытанье

Нуждалось в тысяче Голгоф,

Она бы приняла страданья,

Как искупающую кровь,
 

Бестрепетно и фанатично,

С одним лишь словом на устах,

Несущим жертву и величье:

С огнем и с именем Христа.(продолжение следует)