Где-то между вымыслом и явью

Я вошла в лес и, преодолевая февральские сугробы, направилась к ней. Снега было много, поэтому ноги по колено проваливались в белое безмолвие зимы. Снег лежал и на деревьях белыми шапками, заставляя ветви прогнуться чуть ли не до земли под его весом. Снег, наконец, падал с неба, заметая мое прошлое, покрывая белым покрывалом мое настоящее, делая призрачным и нечетким мое будущее.

Порыв ветра обрушил на землю большую шапку холодной белизны. Она, оторвавшись от еловой лапы и ломая все преграды на своем пути, с треском полетела вниз. Я вздрогнула от неожиданности и машинально закрыла голову руками. Шапка снега плюхнулась совсем рядом. Снежинки, поднявшись  в небо, закружили вокруг меня свой веселый хоровод, забиваясь в глаза, в нос, в рот. Я, чихнув, поежилась и пошла дальше, чувствуя, как с каждым новым шагом она оживала в моей душе, разливаясь внутри моего сердца, словно теплый глинтвейн по жилам. Это теплота была любовью, радостью, улыбкой. Это была она, и я шла к ней.

Лес приветливо шумел, деревья, раскачиваясь на ветру, пели песни. Каждое – на свой лад. В лесу не было ни души. Только деревья, снег, ветер и она. Да-да, я была уверена, что она здесь.

Еще издалека я увидела поваленное рядом дерево. Это была ель, точнее ее верхушка. Зеленые лапы загородили проход в другую часть леса, но мне туда было и не надо. Я остановилась  на пригорке около еловых ветвей. Его каким-то чудом не зацепило падающее дерево.

«Хм… слава Богу, не тронуло! Хотя, может, потому и не тронуло, что здесь обитает Ангел!»

- Майка! – позвала я.

Лес шумел, но ничего не происходило.

- Май! – позвала я снова.

Тишина.

- Эй! Ну, куда ты запропастилась!

Она не отозвалась.

Так прошло минут десять.

- Вот негодница! – в сердцах воскликнула я и села прям на еловые лапы.

«Да, в Москве не всегда хватает времени погрузиться в свои воспоминания, забыть суету и просто побыть с ней. Наверно, она обиделась… Хотя… ну ведь я засыпаю с ней каждую ночь. Она сидит у меня на кровати, смотря своими зелеными глазами мне прямо в душу.

Заметила, кстати, что мне плохо спится, когда я по чистой случайности забываю посадить ее в изголовье и, наоборот, - мгновенно засыпаю, когда она сидит рядышком. Конечно, спустя полгода боль немного поутихла, но здесь в этом месте душа по-прежнему трепещет, по-прежнему хочется плакать, но уже не плачется – не хватает слез, их и так уже немало пролилось из-за нее…»

- Эх! Маюша – Маюша… - прошептала я и покачала головой.

Что-то мяукнуло совсем рядом и потерлось о ногу.

- Майка! Наконец-то! Маленькая моя!

Я схватила кошку в охапку и затащила на колени. Она вся дрожала, а подушечки на лапах из розовых превратились в красные.

- Замерзла, Пупся!

Она начала носом подрывать мою куртку, я все поняла и, расстегнув ее, запустила ее внутрь. Она, свернувшись клубочком в тепле, довольно замурчала.

Не знаю, сколько времени мы так просидели, только мне так не хотелось, чтобы она уходила, но я все понимала: мы были из разных миров, хотя и оставались единым целым.

Она подняла на меня свои зеленые глаза. Я улыбнулась ей и почесала ее за ухом. Она как будто улыбнулась в ответ и еще сильней стала впиявливать в мои ноги свои коготки. Я чувствовала боль, но это боль меня умиротворяла, она заставляла меня верить в то, что это все происходит на самом деле, что игра моего воображения из нереального мира перенеслась в мир живых; что я засыпаю по вечерам с ней, а не с подушкой, на которой запечетлена ее фотография, что…

Она спрыгнула с колен и, оставляя на снегу крошечные следы, побежала прочь, не оглядываясь, пока не растаяла в воздухе.

Я вздохнула и, застегнувшись, подошла к могиле. Присев на корточки, положила руки  на белый снег. Они без труда провалились куда-то в белую глубину. Почувствовав холод в пальцах, я подняла руки и отряхнув их, убрала в карманы. Еще раз огляделась вокруг. Абсолютно безмолвная девственность леса и два отпечатка моих рук на снегу. Только они и больше ничего. Никаких кошачьих следов. Или…

Заметив что-то между моими отпечатками рук на снегу, я присела. Это был еле заметный след кошачьей лапки.

- Но… этого не может быть! Она… она умерла…

Нет. След был настоящим, только не очень четким.

Я хотела рассмотреть его получше, но снег внезапно повалил крупными хлопьями, и через пару минут от следов в прямом смысле не осталось и следа.

Придя домой, я обнаружила на ногах маленькие кровоподтеки от ее когтей.

19.42 6 февраля 2011

См. "Встреча"