тру-ла-ла

Мыльные пузыри взметают ввысь и там, у подножья самого неба, взрываются миллионами тончайших оттенков: серебряными, сапфировыми, золотыми, рубиновыми, малахитовыми. Всё это – цвета весны, теплой, сочной, насыщенной, легко и властно пробуждающей оледенелую жизнь.

Ни в одно время года нельзя увидеть такого разнообразия красок, какое встречается весной. Летом преобладают бурая зелень, влажные тени и глубокая задумчивая синева. Осень обжигает всё живое алыми языками пламени, затапливает томными реками дождя, окунает мир в густой сумрак. В зимнюю пору природа укутывает свои раны в мягкие белоснежные покрывала, украшенные алмазной осыпью, прячется в них с головой.

И только весной каждая завитушка и каждый бутон окрашиваются в свой неповторимый цвет, благоухают свойственным им одним ароматом, манят таинственностью собственных звуков.

Только весной снега и воды сталкиваются друг с другом, наперебой извергая краски: там янтарный лучик робко нырнет и тут же покажется на водной глади, а тут любопытно взглянет нежное пятно подснежника. И небо, как модница, словно готовясь к грандиозному балу, начнет примерять вереницы платьев: то легкие воздушные, почти прозрачные, то дикие лазурные, испещренные обрывками облаков, то строгие сапфировые, то нежные алые, то багряные бархатные; и к каждому наряду обязательно найдется украшение: будь то звездная крошка или раскаленный диск солнца, бусы из мутных капель дождя или стайки первых птиц.

Ржавые островки еще прошлогодней подгнившей травки медленно затухают в шелковых волнах свежей зелени. Где-то угольные ветви уже обросли изумрудной плотью, а где-то почки еще прячут в своих оковах нежную мякоть листьев. И каждое дерево, пробуждаясь, тянет к солнцу свои крючковатые пальцы, нетерпеливо разгибая их, спешно украшая яркими перстнями из цветов.

Но не только красками богата весна. После болезненной зимней тишины, множеством разнообразных звуков, величественная, громоподобная, врывается весна в мир, и шлейфом королевской мантии тянется за ней череда запахов, таких же насыщенных и ярких, сладких и опьяняющих.

С сочным треском разбегаются оковы льда, соскальзывают снежные шапки. И во всю мощь разгоняются реки, грохочут, врезаясь в преграды, звенят мелкими камешками. Рокочут волны, довольно подставляя бока солнцу. И даже озера шепчутся еще неокрепшими голосами.

Птицы заливаются трелями, и песни их, обласканные солнцем, звучат во всех порах облаков, кажется, что самый воздух переполняется их задорной мелодией. Тут же шмели и пчелы бросаются в нескончаемые поиски нектарных соков, зарываются в пыльцу, почти варварски опустошая бутоны.

И с робкой смелостью пробует бабочка свой первый взмах, а позже, подхваченная озорным порывом, уносится в первом своем танце.

Через луга и реки, цепляясь за макушки деревьев, срывая соломенные стружки, проносится ошалевший ветер, и, словно гонец с важной вестью, забегает под каждый камешек, обращается к каждой букашке, передавая одну лишь новость: весна, весна, весна! И ясно чувствуется освежающая прохлада в каждом рывке ветра, в каждом его невинном дуновении.

Сладкий аромат цветов, насыщенный и бодрящий, пропитывает собой всё живое. Оставляет свое звучание повсюду: в изумрудном ворсе, в перьях, в чешуйках и каплях. Въедается в каждый лучик солнца, в малейший порыв ветра. Следует ввысь за птицами и бабочками.

И всё живое вокруг, стряхнув пыль сна, наполняется силой, выбирается из кокона оцепенения. И всё вдруг забурлит, зашипит, заспешит, заснует туда-сюда, купаясь в золоте, в изумрудах, в сапфирах, коими щедро одаривает весна за вновь рожденное желание жить.