Банальное объяснение в любви... мат

- Что у тебя хорошего?
- Ты - самое хорошее.
- Что-то кольнуло меня в твоих глазах... Не знаю, зачем я это сказал.
- Непостоянный ты парень.
- Зато верный...

 

Занято! Занято!Твою мать!-этого зянятого!

"Ну неужели нельзя простить?" - сердце колотится, бл-ядь,
вены аж
вздулись, прикольно, у него  сцуко - занято, чем это ты бл-ядь так занят?

Вот сейчас. Вот. Вот. Секунда и...опять иобанное занято!

"Как же ты так можешь? Ладно, я дурак. Да, дурак! Но ты-то... ты!" - срывается палец, раздолбать, что ли, эту гребанную мобилу, чтоб и вся эта ***ня разлетелась в прах, и нахуй, и всё!... Или разбить дурную башку!

Я же не знал, что влюблюсь, я же не знал, что сцуко-любовь режет каждую свободную секунду. Подло, больно -  по сучьи, суча лапками по сердцу...

Ко всему нужно приходить вовремя, но иногда торопишься, иногда опаздываешь, иногда, иногда, иногда...

Ну, пусть так. Я понял, что когда-то опередил каждое слово, но все-таки послушай, что я хотел сказать. Может, я обогнал твое время, а ты еще не пришел - или уже ушел - но, когда и если, тебе придется писать такое, вспомни обо мне и тогда, может быть, ты меня услышишь и тогда вспышкой проедет по тебе то, что я сказать хотел, сказать хотел,  не успел...
Блин, получилось банальное объяснение в любви.
   Ты любишь сладкий чай и нежности, и не носишь нижнее белье летом, а зимой всегда вкусный, как ягоды с мороза...
Тихонько стонешь во сне, и улыбаешься, как ребенок, и молчишь перед оргазмом, а потом разряжаешься протяжным стоном и дрожишь от кайфа.
 Мне нравятся твои глаза, зеленые, как у ведьмака, смуглая кожа и обезоруживающая улыбка, нравятся твои мудрость взрослого мужчины и хулиганистость озорного мальчишки. Мне нравится холод постельных сцен и дикая страсть сексуального соития. Ты четко держишь грань между "мы с тобой просто трахаемся, малыш" и "мне с тобой лётно, а вместе у-лётно", восторженно, по-пацанячьи. Только когда ты спишь, я тихонько ворую поцелуи с твоей спины и рук, нюхаю твои волосы ( как собака -  течная сучка(и собираю пальцами запах с раскинутых по подушкам мужских рук, запах с подмышек, пытаясь зарыться в них носом, губами,  всем лицом. Ты потеешь, а я готов душится твоим потом и сейчас и потом...

У тебя безобразно-хамское поведение, иногда за твои манеры я готов убить тебя, а иногда притихаю и удивляюсь какому-то врождённому аристократизму. У тебя огромное эго!( не говоря уже о другом) и наплевательское отношение ко всему, что не касается твоих собственных желаний и интересов и, теперь чуть-чуть, меня и нас.
Семейники, которые сводят меня с ума; майка-алкоголичка, которая меня просто приводит в состояния конченного от вожделения тебя в этой майке, которую можно просто выставлять на аукцион, грязные носки, и самая вкусная слюна в мире.
Я задыхаюсь от тебя, умираю с тобой и коченею заживо, когда тебя нет.
Тебя, искреннего, теплого, чувственного мальчишки, с плоским животом, с лёгким золотистыми волосками, ведущими от пупка мимо родинки дальше к лобку, к члену. Я знаю всё твое тело наизусть, от детского шрамика над левой бровью и до  еще не зажившего шрама на ноге, меня можно разбудить ночью - я нарисую тебя в темноте с завязанными глазами, слеплю по памяти...

Тысячи секунд налётанного с тобой времени, миллионы обнажённых прикосновений не дают мне ничего. Мне хотелось бы однажды видеть тебя воистину голым. Настоящим. И мне страшно льстит, когда ты показываешь мне хоть каплю себя живого, пусть мимолетно, пусть снисходительно. Как-то хмельным утром ты рассказал мне про слезы в машине, и про любовь, которой,  может, никогда и не будет больше. Я тогда еле сдержался, не спросив -"А как же я?"
Сучерёнок, ты полоснул меня дважды в секунду доверием и  ненавистью  к тому про кого ты говорил... и отстранённостью и холодом ко мне, я схавал! Не знаю, что на тебя нашло, но мне ценно твое доверие...

Я не лезу в твой телефон, хотя мне очень хочется. Но я боюсь - если ты узнаешь, доверия больше не будет. А сегодня звонила женщина, с низким и чуть хриплым голосом, итальянской актрисы, похоже, мама твоя. Я сказал ей, что ты забыл телефон, но у тебя все хорошо, и волноваться нет повода. Мне хотелось, чтоб она обо мне думала хорошо, пусть всего лишь несколько секунд. Она родила самого настоящего Водолейкина, который живёт, как хочет, а если кого-то что-то не устраивает, то клал он на это, с прибором...(на зависть моим девкам...)

Я боюсь, что кто-то заберет тебя у меня, и мне страшно от звонков. Я прячусь от тебя за свои страхи.


Я совсем не знаю, увижу ли тебя еще раз, но хочу, чтобы ты знал: мы - не трахаемся,  мы - лётчики. И каждый раз полет проходит на такой высоте, что зашкаливают все приборы, а кровь и горлом и жопой;  и выскакивает наружу сердце с криками: "Вы что, охуели?!", - а мы даже губы расцепить не можем, потому что нам нежно, потому что мне с тобой нежно, потому что мы - нежность. И, распятые на кресте рук, мы вновь набираем высоту, чтобы взять другие высоты и совершенствовать мертвую петлю любви.
Мне с тобой л-ётно, нам вместе у-лётно..., сцуко ааахуелётнааа...

Для СС, Алexus
 Дим)ка

Вовка, Ромашкин, ТимКа.
06.06.2010
К.Мелоян