Явление Павла в народ

Февральский день угасал. Подморозило.
Оберегая живот, я осторожно двигалась в сторону базарчика, что находился в двух шагах от главного корпуса мединститута, где у меня сегодня были занятия.

Вот-вот должен появиться долгожданный человечек, плод нашей с мужем любви.
По всем признакам и приметам, как тёмная полоска на животе, неровный контур его, это должен быть мальчик.

Моя золовка, Панька, как звала свою дочь Герта- моя свекровь, чтобы различать нас, уже повесила на стенку портрет будущего сына.

По её представлениям это будет светловолосый малыш, с голубыми глазами.
Имя, которое она ему выбрала, Павлик, всем понравилось.

-Подожди, подруга!-окликнула меня жизнерадостная однокурсница, Люда Гаврилишина.
-Что, рыбки захотелось купить?- улыбаясь во весь рот, спросила она.

Люда тоненькая, как балерина, молодая женщина была старше всего-то на год, а казалось-на целую жизнь.
У неё уже была дочка. Жила она с родителями мужа в их собственном доме, в тихом и зелёном районе города Самарканда.
Рождение её дочери, мы всей группой отмечали у них, в доме как и положено шумно, с песнями и танцами.

-Да! Зайду и на рыбный. Надо кое-что прикупить на рынке. Ведь завтра целый день лекции. А занятия будут проходить в другом здании, и не выберешься за продуктами,- поделилась я

Домой я вернулась уже затемно.
Через силу занималась хозяйством.
Павлик словно чувствовал моё состояние, капризничал в животе, бесперебойно толкался ручками и ножками, отчего живот выбухал то в одном, то в другом месте.
После ужина, помыв посуду, мы с мужем уютно расположились за столом,
делясь впечатлениями дня.

Хлопнула дверь.
Это пришла с вечерних курсов Аня – младшая ( Я , Аня - старшая), внеся в дом смех и радость.
Панька учится в Университете, на археологическом факультете.
В душе она нежный романтик.

Ладно скроенная фигурка, крупные, с золотистым оттенком карие глаза и смешливость делают её очень привлекательной девушкой.
Тёмные полоски бровей, длиные ресницы, небольшой рот, небольшой носик, правильный овал лица, тёмные волосы – всё у неё в меру и аккуратно.

Анюта пользуется успехом у многочисленных подруг из- за своего ровного, неконфликтного характера.
С противоположным полом она всегда держалась немного на расстоянии.

Подруги школьные уже хвалились друг перед другом первыми романами, а некоторые, даже первым сексуальным опытом, а Панька думала, решится ли она когда- нибудь или не решится.
В институте, думала она, у неё проблем с кавалерами не будет.

Она оказалась права. За симпатичной девушкой тут же стали приударять студенты однокурсники.
Посматривали на неё и ребята постарше.
Но она не торопилась дарить им свою благосклонность.

«В карман за словом не полезет» - это выражение про неё.
Она чертовски умна.
Часто цитирует классиков.
Иногда придумывает свои очень меткие изречения и к месту, типа «бегущий кабан» в играх, устраиваемых ею с братом по квартире.
Топот бегущих кабанов наверно слышат наши соседи.

Мы живём втроём в доме на Дагбитской.
Большой дом мы делим пополам с соседями, Курбатовыми.
В крохотной прихожей едва умещается газовая плита, умывальник и небольшой стол.

Под половицей скрыт вход в большой подпол, для хранения домашних заготовок.
Большая жилая комната прямоугольной формы.
Здесь у стены спит Панька, у окна –обеденный стол с стульями, в углу-«Саратов», холодильник - трактор.

В нашей с мужем спальне окна выходят во внутренний дворик, обнесённый глиняным дувалом, здесь всегда полу-темно и как-то неуютно.


Перед сном, как всегда в порядке очерёдности, мы занимаемся гигиеническими процедурами.
Так как стояла зима и наши удобства во дворе продувались студёным ветром, в прихожей стояло ведро для маленьких нужд.

Когда я увидела,что у меня отошла предродовая «пробка», мне стало дурно, сердце затрепыхало, страх объял меня.
Открыв дверь в комнату, я истерично объявила домочадцам:
-Началось!
-Что?-одновременно испуганно спросили меня Виктор с Панькой, увидев моё побелевшее лицо.
-Роды! У меня отошла слизистая пробка! –
 
В это время по ногам заструились околоплодные воды, образуя небольшую лужицу на пороге.

-Скорее в роддом! -громко закричала я, устремляясь в спальную, чтобы переодеться.
Руки и ноги мелко и противно тряслись и я долго не могла попасть в ворот пуловера.

На лекции по акушерству я наслушалась о стремительных родах и их осложнениях.
Гонимые страхом, мы с мужем выскочили на улицу.
Была полночь.Тишина. Ни одного транспорта на дороге.
Рожать я должна была в роддоме, что находился на улице Розы Люксембург, в центре города, в километре десяти от нашей квартиры.
Телефона ни у нас, ни у соседей не было.
Неужеле придётся идти пешком? Не дойти,- мелькнуло у меня в мыслях.

-Витя, я боюсь!
Как мы дойдём до роддома?!- бормотала я, сквозь слёзы и дрожь.

-Успокойся, родная.
Мы сейчас дойдём до Республиканской больницы, там обратимся в родильное отделение.
Если тебя не примут, то обязательно на машине скорой помощи доставят в другой роддом.
Ты направление, кстати не забыла? - ласково спросил меня Виктор.
В его словах был резон.

В республиканской больнице я совсем недавно занималась на кафедре акушерства и гинекологии. И идти туда было минут десять быстрым шагом.
Я стала плакать.

-Так никто не делает! Роженице нельзя идти пешком, всё может случиться по дороге. Самое главное, я боюсь за  ребёнка!-

Виктор вдруг согнулся, подставив мне свою спину, чтобы я уселась на неё.
Представив всю картину, как я на его горбе въезжаю в роддом, я расхохоталась и несколько успокоилась.

-Анечка, мы пойдём тихонько-тихонько, если что, донесу тебя на руках, будь уверенна!
-Ну, пойдём,-согласилась я.
В родильном отделении, узнав, что я являюсь студенткой мединститута, разрешили остаться.
Виктор ушёл.
А меня посадили в коридоре у стола, дожидаться дежурного врача.

Дежурантом оказался мой преподаватель по акушерству.
Оформив документацию, меня определили в предродовую.
В этом небольшом помещении стояли две железные кровати, на одной из которой находилась ещё одна роженица.
Здесь было почему-то темно.
Слабый свет проникал из освещенного коридора.
-Частые схватки?-сочувственно спросила меня незнакомка.
-Каждые полчаса, а что?-
-Родишь только под утро!- уверила она меня.

Пришла акушерка. Она осмотрела мою соседку и увела её в родзал.
Я осталась одна в темноте, наедине со своей болью.

У меня зев матки открыт на три пальца, а надо- на пять,- как мне сказал врач.
Пытаюсь заснуть и только мне это удаётся, начинаются схватки.
Борьба между сном и схватками продолжалась до самого утра.

Едва забрезжил рассвет, ко мне подошла акушерка.
-К тебе пришли. Иди в коридор, поговори через окно.

Через немытое окно я увидела Виктора с Панькой
Мы смотрели друг на друга и молчали.

-Как ты?- наконец спросил муж.
-Витя, забери меня домой. Мне больно, ужасно больно, а роды ещё не скоро, как мне сказали,-заплакала я.
-Теперь нельзя!Ты будешь сегодня рожать. Терпи.Я скоро опять приду, отпрошусь с занятий,- успокаивал муж.

-Зайди ко мне! Одень халат, шапочку- ведь студентов пускают! Мне надо подержать тебя за руку, так мне будет легче.
Наш разговор прерывается визитом врачей и медсестёр.
Толпа проплыла мимо меня в палаты уже родивших женщин.
Вновь-одна.

Внушения,что мне не больно – не помогают.
Я усиленно растираю поясницу, давлю на определённые точки, чтобы уменьшить боль, но -тщетно.
Вскоре схватки участились, стало ещё больнее.
Теперь от болей меня прошибает пот.
Мамочка! Мама! Я не могу больше терпеть эту разрывающую боль.
От нетерпимости болей пытаюсь гнуть металлические прутья кровати и тихонько вою.
Когда же я рожу? Уже 17 часов я в муках схваток!

Наконец меня забирают в зал и укладывают на кресло полуголой, в одной сорочке.
В просторном родзале огромные по высоте окна, через которые проникает свет студёного зимнего солнца.
Форточка открыта. Холодрыга!
Меня вновь бьёт мелкая дрожь. Я уставилась на потолок, на огромные круглые светильники.
Страха уже нет, только желание-избавиться от невыносимой, тягучей боли.

Моё тело, как струна, все мышцы в тонусе.
Опять осмотр.
Когда узнали, что околоплодные воды отошли у меня ещё дома, то испугали меня своими разговорами о «сухих» родах, протекающие особенно тяжело.

Акушерка посоветовала мне потужиться. Я попробовала.
-Ещё! Ещё! Не так! Надо как в туалете тужиться! – громко командует она.
Своими острыми локтями она упёрлась мне в живот и начала давить, собираясь таким образом, ускорить родовую деятельность.
Я оттолкнула её от себя, представив как это больно ребёнку.
-Что дерёшься?-возмутилась она.
-Не дави, рожу сама,- ответила я сиплым от пересохшего горла, голосом.

С момента поступления в роддом, мне ни разу не предложили глоток воды.
Акушерка побежала за врачом, жалуясь на отсутствие родовой деятельности у меня. Вскоре вокруг меня уже суетились два врача и  всё та же акушерка.
Мне сделали две инъекции в бедро, чтобы ускорить роды.

В пятницу, двадцать второго февраля 1974 года, приблизительно в 17:05 часов вечера, я родила сына, который известил Мир о своём появлении криком.

Рост- пятьдесят три сантиметра, вес- три килограмма и пятьсот грамм, с трёхкратным обвитием пуповины вокруг шеи.
После родов у меня наступила эйфория, голова кружилась, муки болей оставили меня, и мне казалось, что я плыву на облаках.
Всё позади.

Прикатили на каталке ещё одну роженицу и поставили рядом с моей.
Женщина корчилась от болей.
Увидев моё блаженное состояние и улыбку на лице, проговорила:
»Первый раз рожаешь, сразу видно! Во второй раз узнаешь, как больно потом, после родов бывает, когда начинает сокращаться матка!»-

Тоненькая сорочка, что на мне, мокрая от пота, начала не на шутку меня холодить.
К тому же на низ живота мне положили ледяную грелку для профилактики кровотечения, ведь я ещё не родила послед.
Тут я услышала, как в соседнем зале кто-то назвал мою фамилию и женский голос, по-видимому принадлежавший врачу, произнёс, что, мол пора перевозить меня в палату.
Но ко мне никто не подходил.
Я дрожала от холода и перенапряжения мышц во время родов.

Тогда я встала и пошла к выходу из родзала.
Навстречу мне попалась акушерка, которая от удивления округлила глаза:
»Немедленно на каталку! Ходить нельзя!»

Послеродовая палата, куда меня определили, вмещала около двадцать рожениц.
Одни уже выписывались, другие, как я, только поступили.
Едва коснувшись подушки, я заснула, укутувшись в байковое тонкое одеяло.

Рано утром нас всех подняли.
Я направилась в туалет, заведение которое можно смело назвать комнатой ужаса и пыток.

Мне и в голову не приходило, что в знаменитой клинической больнице, может существовать такой нужник.

В углу длинной уборной стояла бочка, куда женщины сбрасывали использованные подкладки.
Их было так много,  что они валялись на полу, возле бочки, источая специфический тошнотворный запах послеродовых выделений.

В полу- несколько дырок, для справления нужд.
Оттуда, тягой ветра доносилось зловоние, сшибающее с ног.
Поэтому форточку в уборной держали постоянно открытой, чтобы не задохнуться.

Здесь гулял сквозняк. Многие женщины мочились стоя.
-Надо немедленно завязать грудь, иначе заболею!- вспомнила я наставления матери.

Всем на руки  выдали по три подкладки- большие, серого, застиранного цвета с разводами желтых пятен пелёнки.
Одной я обвязала грудь, другую-закрепила на животе тесёмкой, соорудив импровизированные трусики. Это я подсмотрела у женщин.

На утреннем обходе мне выдали стеклянный колпачок с резиновой грушей-молокоотсос.
Как рекомендовано, каждые три часа я массировала грудь, для стимуляции выделения молока.
Но увы..молока нет.
С первородками так бывает, успокоили меня.

Через некоторое время на каталке привезли детей на кормление, к моему удивлению сыночка среди них не было.

-Ты, мамаша, резус-отрицательная! Вот возьмём кровь твою на анализ и если антител там не найдут, принесём на кормление!
-Он, твой ребёнок, получает сцеженное грудное молоко других женщин.-

Только на третьи сутки мне принесли малыша на кормление.
Тёпленький сверток. Сын спал. Я гладила его бровки, носик, лобик.
Поднесла к груди. Он нежно взял сосок и слегка пососал.
Ощущуние неописуемо-приятное.
-Не давать детям спать!- командует педиатр.
-Кормите! Иначе будут плакать до следующего кормления.-
Так как Павлушка спал, я решила его рассмотреть.

На ручке у него я увидела  клеёнчаттую бирку с фамилией -Абдуллаев.
На голове- светлый пушок волосиков. Не понятно на кого же он похож.
Крошечный носик, ровные светлые бровки.

В это время ребенок зевнул и открыл глазки, и они оказались -голубыми!
Волна счастья захлестнула меня.
Надо же! Как на картинке у Ани.
Павлик. Всё правильно.