Питерские каникулы глава шестая

        Женщины друг за другом потянулись к выходу. Впереди шла Алла, как наиболее знакомая с местными достопримечательностями, за неё - Элла Эммануиловна. Замыкала шествие Елена, ругающая себя в уме на чём свет стоит за то, что сорвалась, а так же за сознание того, что не сможет побороть  искушение соблазном получить солидный "куш".

        Вышли в прибольничный сквер, который всё ещё был пустым в этот утренний час - ходячие пациенты получали утреннюю "дозу" обезболивающих препаратов после утреннего обхода врачей.

       На этот раз выбрали две лавочки, стоявшие углом друг к другу, не спеша на них уселись.Лена с Аллой - на одной, Элла Эммануиловна - на другой.
-Лена, пожалуйста,выслушайте меня. Я хочу, что бы Вы поняли, почему я так поступаю.
У Лены едва не сорвалось с языка:"Не понимаю и понимать не собираюсь", но она вовремя сдержала себя.
-Мне больно и страшно, понимаете, просто страшно смотреть на то, как умирает мой единственный ребёнок. А он не желает, чтобы я это видела и своим видом причиняла ему дополнительные страдания.Все люди разные.Степан решил, что ему будет проще расстаться с жизнью, смириться с неизбежным, если он будет находиться рядом с такими же обречёнными, как и он сам, постоянно видеть их перед своими глазами.Конечно, Вы можете сказать, что можно всё равно остаться в зоне видимости и досягаемости, тут, в Питере... Но... Я не могу... Я боюсь!
Я боюсь услышать, что моего сына уже нет  в живых, и необходимо забрать его бездыханное тело, то,что совсем недавно было моим Стёпой! Я не переживу этого, понимаете?! Увидеть собственного ребёнка в гробу - это выше моих сил! Лучше я потом, потом, когда смогу смириться с этой мыслью, с этой утратой, приеду к нему на могилу. А Стёпе будет легче умирать, теша себя мыслью, что я ничего не знаю и не догадываюсь о го мучениях, что мне очень хорошо и весело в Кёльне. Он попросит сиделку, то есть - Вас, Леночка, как можно дольше не говорить мне о его смерти. Чтобы я, хотя бы до визита на кладбище, думала, что он прожил намного дольше, чем предрекали, а смерть его была лёгкой и безболезненной: просто уснул и не проснулся. И в ответ на Ваше ложное согласие так и поступить, будет с охотой в это верить, в первую очередь обманывая сам себя. Вы понимаете это, Лена?!! Вы меня понимаете??? Я буду звонить Вам каждый день...

     "Это - сначала, а потом - всё реже и реже, пока совсем не позабудет о существовании своего сына", - подумалось Елене. Однако, она промолчала и на этот раз. По-видимому, это как раз тот случай,когда слова не в силах что-либо изменить. Так пусть же всё идёт своим чередом!
-А на счёт жилья Вы не волнуйтесь. Наряду с договором об уходе за Степаном вместо пункта о предоставлении Вам в собственность после его смерти квартиры, я оформлю на Вас дарственную на дачу. Это совсем недалеко от города, в шикарном месте. Вы сможете привезти свою маму, и поселить пока её там.
- У меня нет денег для оплаты налога за такое наследство,  - вырвалось у Елены, помимо её воли.
-Об этом я позабочусь сама. Всё будет готово через неделю - как раз к нашему с мужем отъезду. Ну как, Вы согласны? Соглашайтесь! Я сама не знаю почему, но хочу, чтобы последние дни моего сына прошли именно рядом с Вами.
-Это, наверное, потому, точнее - за тем, чтобы глядя на меня, ему жизнь ещё менее раем показалась, а смерть - ещё большим удовольствием! - саркастически улыбнулась женщина. Хорошо, я согласна. Встречаемся завтра. Я попытаюсь подобрать аргументы, чтобы убедить Вашего сына вернуться в родной дом. Хотя бы за тем, что бы умереть...