8

 Отец Сергий съехал с асфальта и заметно сбавил скорость, так как все улицы Заречья, кроме сквозной главной дороги, были лишены покрытия, и несли на себе бремя канав и промоин разного калибра.  Игорь тоже почувствовал приближение к дому и вытащил из кармана пульт дистанционного управления.
- У меня автоматические ворота, - объяснил он, - когда подъедем, не сигнальте, а дайте мне знать.
Но Игорю не потребовалось никаких знаков от отца Сергия, так как он досконально изучил на своей улице каждый камешек. Поэтому когда «девятка» круто свернула в темноту, над воротами вспыхнул свет, и одна единственная глухая створка бесшумно поехала в сторону.
- Добро, пожаловать, батюшка, - сказал хозяин и завозился с ремнём безопасности.
Двор Верникова казался просторным от недостатка освещения, и границы его земли терялись в зелёном мраке кустов и деревьев.  Фары машины высветили край крыльца, кусок кирпичной стены, которая рифлёным тиснением вдруг поменялась с глянцем металлической гаражной двери. Отец Сергий не стал углубляться в незнакомые пределы, а поспешил остановиться едва въехав в ворота.
Игорь выбрался на улицу без посторонней помощи и замер в ожидании. Буквально через секунду из кустов к нему метнулось большое мохнатое пятно и, поскуливая, принялось тыкаться носом под его правую ладонь.
- Выходите, батюшка, - попросил Верников, - это мой поводырь Джек, добрейшей души человек, он не кусается.
- А я и не боюсь, - заверил хозяина священник и выбрался на свежий воздух.
Увлекаемый собакой, молодой человек уверенно подошёл к воротам и нажал кнопку автомата, от чего массивная створка так же беззвучно начала возвращаться в закрытое положение, отделяя людей от внешнего мира.
- Ну, вот и приехали, - констатировал хозяин, - идёмте со мной, отец Сергий, я вам сейчас всё покажу.
Отсутствие охраны и удивило и обрадовал православного священника то ли от того, что он не хотел свидетелей своего присутствия здесь, то ли от того, что Игорь не уподобляет себя всем богатеям посёлка, нанимающим себе целый штат прислуги. В темноте владения Верникова показались отцу Сергию обширными, а всех краёв дома так вообще не было видно, но гость легко списал это на темноту, а не на нескромность хозяина.
- Идите за мной, батюшка, - позвал слепец поводыря и пошёл к крыльцу столь уверенно, что священник едва не заподозрил его в симуляции.
За бесшумно открывшейся железной дверью уже горел свет, и отцу Сергию пришлось попривыкнуть и зажмуриться на какое-то время. Только одно насторожило гостя – этот дом не выглядел жилым. Ему не надо было обходить все комнаты и изучать их расположение, так как не зрительные образы нагоняли такую мысль. В атмосфере дома пахло офисом. То ли многочисленные кондиционеры изрядно сушили её, то ли отсутствие запаха пыли и тепла добавляло такого эффекта. А откуда-то из недр доносился едва заметный гул, передаваясь через пол в ноги высокочастотной вибрацией.
- Не желаете чего-нибудь выпить? – больше для вежливости нежели трапезы спросил хозяин и добавил, - может быть чаю?
- Увольте, сын мой, - так же из вежливости отказался священник.
- Тогда прошу вот сюда.
В глубине коридора обнаружилась неприметная дверь. Такие обычно маскируют под элементы стены и прячут за ними барахольные кладовки или чуланы. Игорь открыл её и шагнул внутрь. Пёс за ним не пошёл, предпочтя остаться в коридоре. Отец Сергий поспешил туда же и увидел хорошо освещённые, но крутые ступени, ведущие в какие-то подвальные помещения. Игорь тем временем уже скрылся за углом, и священник, подобрав рясу, чтобы не оступиться начал спускаться следом. Гул, безусловно, доносился оттуда, так как существенно нарастал по мере спуска. Вскоре отец Сергий очутился в просторном помещении, одна из стен которого, была стеклянной и ещё одна глухая дверь вела куда-то.
В помещении стояло несколько кожаных кресел несколько странной формы. Словно удобную и дорогую мягкую мебель кто-то попытался переделать под стоматологические нужды. Впечатление усугубляло то, что над каждым креслом располагались плоские мониторы, а вокруг кресел висели провода непонятного отцу Сергию предназначения.
- Ап! – как опытный дрессировщик воскликнул Игорь и щёлкнул, только не кнутом а выключателем.
Яркий мёртвый неоновый свет залил большую залу за стеклянной стеной, от чего свет того помещения, где находились сами гость и хозяин растворился в нём, как мёд в горячем молоке ни на люмен не смешав его идеальную белизну. Отец Сергий увидел обширный машинный зал, сплошь заставленный железными шкафами без дверей. Несмотря на большую площадь ступить там или упасть яблоку было негде, так как шкафы, тумбы, постаменты были соединены между собой шлейфами тонких проводов, толстыми резиновыми удавами силовых кабелей, и прозрачными проводниками оптико-волоконных лиан. Последние при этом пульсировали едва заметным светом, то разноцветными точками, то всполохами маленьких молний, и отец Сергий пожалел немного, что не обратил на них внимания, когда было темно. А Игорь, тем временем, картинно выставил руку ладонью вверх, словно приглашая гостя в свои владения:
- Добро, пожаловать в Гелиоград!
- Гм, - только и мог ответствовать священник.
Он всё ещё не мог наглядеться на столь концентрированное скопление техники, и не мог решить для себя творение ли это Бога или дьявола. Игорь осторожно тронул отца Сергия за рукав:
- Будьте сегодня моим гостем? Присаживайтесь в любое из кресел и мы погуляем с вами по пляжу. Я хочу чтобы мы могли поговорить на равных, посмотреть друг другу в глаза хотя бы.
- А что за дверью?
- За эту дверь, батюшка, до завтрашнего утра не могу попасть даже я. Там сидит сетевой администратор, он же дежурный по городу, управляющий программой в реальном времени. Они дежурят сутки через трое и меняются утром. Если хотите, мы увидим его но не здесь, а по ту сторону городских стен.
Отец Сергий не прибёг к помощи слепца, устраиваясь в кресле. Ему предложили садиться, а кресло оказалось лежачим. Он с трудом запихнул между подлокотников своё тучное тело, то и дело путаясь в рясе, но когда улёгся совсем ему сделалось так удобно, что он даже удивился. И ещё он подумал, что выбираться из него будет ещё труднее, чем залезать, но это будет позже, а значит и думать об этом незачем.
Игорь тем временем погасил свет в машинном зале и взял со столика какое-то подобие мягкого резинового шлема. Все движения его были уверенными и чёткими. Он проделывал это сотни раз, и слепота ему не мешала. Верников соединил шлейф от шлема с одним из входов в компьютер, спрятанным под каждое кресло.
- Вы готовы? – спросил хозяин гостя, на что тот едва заметно кивнул и даже не спохватился слепотой собеседника, так как забыл о ней, насколько были решительными все движения того. Но Игорь и без слов понял, и осторожно натянул «галлюцинатор» на голову отцу Сергию. Далее так же привычно он напялил на себя точно такой же и нырнул в кресло, расположенное рядом.
- Попробуйте расслабиться, - посоветовал Верников, хотя знал, как непросто сделать это в первый раз, - я запускаю программу.
Поначалу резиновая шапка слегка давила на виски, но отец Сергий решил потерпеть, ибо гораздо большие страдания порой выпадают на голову человеческую и попытался расслабиться. Постепенно ему стало легче. Показалось, что растет температура под шлемом, видимо немного растягивая резину, потому что давление на виски ослабло. Непроизвольно он закрыл глаза. Немного расплывчатые образы последних событий отодвинулись в сторону и стали никчемной декорацией, будто находился он в захудалом провинциальном театре. Далее стало ещё теплее, тело полегчало и ему захотелось то ли встать то ли взлететь, он пошевелился и удивился свободе своего движения, так как ряса, жёсткие ботинки и противный резиновый шлем исчезли, а вместо всего этого появились просторные белые одежды и кожаные сандалии. Откуда ни возьмись, в его чудесном сне внезапно появился Игорь и испортил впечатление забытья.
- Вставайте, батюшка, - сказал он, -  я решил одеть вас в те одежды, в каких Иисус ходил в земле Израилевой. Непривычно, слегка, но здесь никто этому не удивиться. Тело ваше не изменилось, чтобы не потерять ориентацию в пространстве, моё тоже, чтобы мы узнали друг друга. А вообще-то, принято менять мирские формы, чтобы отдохнуть от них что ли. Но это неважно. Так как вы себя чувствуете?
Отец Сергий приподнялся на локтях и осмотрелся. В нескольких метрах от его ног ласково плескался океан. Почему-то отцу Сергию сразу стало ясно, что это именно океан. Не море, не озеро и не река. По одной единственной волне, как по одной единственной походке узнают балерину или кавалериста, священник узнал океан. Мелкий песок, нагретый ещё днем, служил ему подстилкой, а близкое черное небо смотрелось в него как в зеркало. Когда зрение немного привыкло к темноте, отец Сергий разглядел яхту, стоящую на рейде в трех кабельтовых от побережья. Яхта мерцала светомузыкой и оттуда явственно доносились звуки молодёжной гулянки. Во всем ином горизонт был пуст, если не считать Игоря.
- А я и не заметил, что вы прозрели, - сказал священник несколько смущённо, - вы так быстро всё это у себя дома организовали, что я забыл про вашу слепоту.
- Вот и забудьте, батюшка, - сказал президент и протянул руку, чтобы помочь тому подняться, - прогуляемся?
- Я сам встану, - отказался отец Сергий, - с удовольствием прогуляюсь с вами. Я никогда не видел океана.
Они прошлись какое-то время молча, но Игорь едва сдерживался. Он хотел общения, хотел мнения о своём городе, но священник безмолвствовал и думал, и думал именно о нём, поэтому самые первые мгновения их прогулки он не решался отвлекать гостя.
- А где же город? – спросил отец Сергий.
- Если хотите, мы отправимся туда на такси, но я думал, что безлюдный пляж более располагает к беседе. Вам надо побывать здесь днём. Не смотря на своё название, Гелиоград днём пустует, так как граждане этого города вынуждены исполнять свои естественные обязанности по ту сторону бытия. Поэтому днём здесь спокойно и светло. Я могу показать вам всё, и мы вместе присмотрим место для храма. Помогите нам. Примите участие в городском совете, и ваша паства расширится на число граждан этого города.
- Заманчиво, конечно, - пробурчал священник, - но все-таки это игра. Я ещё не могу принять окончательного решения. Мне надо посоветоваться с митрополитом, он умный человек и он подскажет, правильно ли я делаю.
- Я вас не тороплю, - ответил Игорь, - думайте сколько хотите.
Через несколько минут неспешного шага они оказались в живописном кемпинге. Несколько стильных  лёгких домиков из тростинка и крытых пальмовыми листьями стояли вокруг дымящегося костра. Видимо, недавно здесь что-то жарилось, так как тлеющие угли ещё сохранили аромат пролившегося жира, а в некоторых домиках намечалось веселье.
- Люди отдыхают, - пояснил Игорь, - не хотите поговорить с ними.
- Не сейчас, - отказался отец Сергий, - а почему один домик стоит на отшибе, и, по-видимому, пустует.
- Ах, это, - президент махнул рукой, - это экстренный эвакуатор. Если кому-то срочно нужно вернуться, то не нужно искать кнопку «эскейп». Войдите внутрь и окажетесь в том же кресле, и с той же резиновой штукой на голове. Таких много в городе. Если будете постоянным участником нашего шоу, я предоставлю вам полный список этих мест, а сейчас…
Но Игорь не успел договорить. В проеме двери одного из домиков появился странный индивид. Голый в одной набедренной повязке он вывалился в огненный круг между домиками и застыл, уставившись на недоумевающую парочку.
- Банзай! – заорал он, чтобы его услышали во всех домиках, - Президент Спасителя привёл! Вы, язычники поганые, хорош жрать! Идите все сюда! Осанна! Аллилуйя! Слава Президенту! Да здравствует Гелиоград!
На эти вопли из домиков повыскакивали с два десятка полуголых людей обоего пола, подняли гостей на руки и давай их подбрасывать в воздух. Отец Сергий опешил от такого приёма, но ничего поделать не мог. Тщетно он попытался перекричать радостное улюлюканье и решил ещё раз потерпеть. Вдруг он заметил птицу. Вестибулярный аппарат священника расстроился совершенно. Он то и дело видел то как небо падает в океан, то как голые загорелые ноги топчут мелкий песок, то как с упругой девичьей груди мягко соскальзывает плетёная накидка. Среди этого мелькания он вдруг заметил, что в тех кадрах калейдоскопа, где была эта птица, она увеличивается непропорционально быстро, и, уже через несколько секунд, воздух сотрясся и завизжал от резкости хлопков огромных крыльев.
Серафим спикировал в гущу событий и несколькими взмахами большущих крыл, расшвырял безобразие по поляне. Никто не обиделся на него, лишь только разгорячённые действом юноши и девушки, поблескивали из темноты смеющимися глазами. На некоторых из них в пылу схватки вообще не осталось одежды, но никто не обратил на это внимания.
- Поосторожнее надо бы вам, господин президент, - сказал Серафим и подал тому руку, - так не ровен час вас на сувениры растащат.
- Отец Сергий, как вы, - кинулся к священнику Игорь, не обратив на человека-птицу никакого внимания.
Зато отец Сергий не спускал с него глаз и, казалось, потерял дар речи. В свете огромных звёзд Серафим выглядел внушительно и страшно. Укрытый плотной одеждой из перьев он сложил крылья за спиной, но они не складывались в силу своего размера, а торчали вверх двумя овальными сгибами ещё на один рост самого Серафима. В руках он держал небольшую толстую книжку в золотом окладе и отец Сергий решил, что так должны в раю выглядеть ангелы. У них должны быть такие же крылья, и вместо меча священное писание в золотой обложке и карандаш для пометок на льняном шнурке. Вместо ног у человека-птицы из-под плотных перьевых «шаровар» торчали оголённые лапы с когтями, причём когти эти располагались не как у курицы три вперёд и одна назад, а как у настоящего хищника – по две на  каждую сторону. Эти когти глубоко входили в песок, когда их владелец поворачивался, чтобы обозреть всю площадку.
- Ах, да, - спохватился Игорь, - знакомьтесь! Это Серафим, он отвечает за нашу безопасность, а это отец Сергий, он наш гость. Кстати, батюшка, вы спрашивали, кто прячется за железной дверью.
После последних слов племя дикарей радостно зашепталось и придвинулось поближе.
- А мы, тут, это, - сказал по-видимому вожак, - развлекаемся. Думали вы нам модель подсунули. А тут нате, президент, да ещё не замаскированный. Извините.
- Вот и развлекайтесь дальше, - недовольно буркнул Серафим, - а то вы мне работать мешаете.
После этого толпа дикарей неторопливо расползлась по своим бунгало, и возобновила то, на чём прервалась.
- Извините их, батюшка, - поклонился Серафим священнику, - ибо не ведают что творят. С вашего позволения мне Президент нужен на пару слов.
- Конечно, конечно, - отозвался отец Сергий.
Он был потрясён всем тем, что произошло с ним за последние несколько минут, и не знал как себя вести. То, что его сейчас оставят одного среди незнакомого места, ничуть его не пугало, да и индейцы вроде бы угомонились. Между тем Игорь подошёл к отцу Сергию и сказал:
- Извините, я на пару минут уединюсь с Серафимом. Это житейское дело, какая-нибудь формальная подпись под распоряжением, не более. Ступайте дальше по пляжу. Искупайтесь. А я сразу вас догоню. Ничего не бойтесь. Если встретите вампира, исповедуйте его. Виноват, шутка вышла плоской.
После этих слов Игорь и Серафим вышли с площадки и скрылись за одним из домиков. Только тут отец Сергий заметил, что стоит один в середине освещённого факелами круга, как жрец на языческом жертвеннике и поспешил уйти в тень между хижинами.
 Как ему и посоветовали, он медленно побрёл по пляжу. Его дырявые сандалии то и дело пропускали к голым ступням мелкий песок, который щекотался, пересыпаясь между пальцами, и опять уползал в пляж, осыпаясь и меняя форму глубоких следов. Купаться ему не хотелось, встречаться с вампирами тоже. Он думал специально ли его оставили на пляже одного? Он не смотрел по сторонам, не оглядывался. Ему сделалось всё равно, догонит Игорь его или нет. Он решил помолиться и поднял глаза к небу. Краем глаза отец Сергий заметил, что из-за горного хребта встаёт луна, и залюбовался этим зрелищем. Нижний край полнолуния был ломаным из-за горных вершин, а само восхождение уж что-то очень высоко находилось от привычного горизонта. Священник понял, что Луна взошла давно, а горы были так высоки, что заслоняли её восход добрую половину ночи.
Луна осветила окрестности и присвоила тени выступающим частям. Пляж засверкал мириадами искр, и наблюдатель решил, что на нормальном земном песке такого не увидишь, так как грани его составляющих тусклы и ломаны. Здесь же машина создала пляж по песчинке, а ей ведомы только идеальные формы шлифовки. Поэтому и песок сияет как снег.
 В обозримом пространстве отец Сергий увидел силуэт девушки. Она сидела на камне, невесть откуда взявшемся здесь, но находился он в воде или на суше - отсюда было невидно, и священник решил подойти поближе. По мере того, как он приближался, то понимал, что валун, на котором восседала неподвижная фигура, находился как раз на границе береговой линии, и ещё понимал, что она сидит к нему спиной, и что в осанке её что-то показалось отцу Сергию знакомым даже издали. 
«Уж не русалки ли?» - подумал священник и перекрестился. После упоминания Игоря о вампирах, он был готов ко всему. На девушке была прозрачная белая туника, едва трогаемая волнениями ночного ветерка, а рыжие вьющиеся волосы спускались почти до середины спины.
Когда она обернулась на шаги, отец Сергий оторопел.
Уже при приближении к ней, он чувствовал неладное. Смутное подозрение шевелилось на уровне подсознания. Тем более, это невольное узнавание едва не насторожило его. Но он оказался глух к своей интуиции и сейчас трясся в изнеможении от охватившего его ужаса. Он никогда не думал, что боится чего-то или кого-то больше, чем  боится ада. Но этот неуёмный страх приковал его к месту и превратил его мышцы в ватные тампоны. Между тем персонаж из его давних кошмаров вполне себе ожил и заговорил таким знакомым, таким теплым, таким трогательным тембром.
- А, вот, и ты, батюшка,- улыбнувшись, сказала девушка,- как же долго мы не виделись с тобой, а? Ты и забыл, наверное, как я выгляжу, да?
- Маша, - едва слышно пролепетал отец Сергий и со стоном опустился на колени.
- Что же ты не рад? Посмотри на меня. Я живая. Я не та, которую ты отпел десять лет назад. И одежда на мне не такая. Очнись, ну, пожалуйста!
- Нет! – закричал отец Сергий, - Сгинь! Нечистая сила! Изыди, Сатано! Вон! Прочь, прочь, отсюда!
Как безумный, отец Сергий завертелся на четвереньках по песку, словно потерял очки. Он хотел, чтобы выжглись его глаза, он не мог больше смотреть в её сторону. Он вскочил и побежал, с трудом вспоминая,  где этот экстренный эвакуатор.
Отец Сергий не помнил, как выбрался из тесного кресла, сорвав с головы резиновую гадость, не помнил, как вылез из машинного подземелья, выскочил на улицу и вручную сдвинул тяжеленную створку автоматических ворот. Не помнил, как заполз в свой автомобиль и задом вырулил на дорогу, не заботясь о помехах справа, слева, сзади и главной дороге. Очнулся он лишь на святой земле своего прихода, вывалившись бесформенным кулём из тёмного салона.