Прежде рассмотрения различных отделов, входящих в систему политической экономии, необходимо установить некоторые основные понятия, с которыми придётся встречаться в каждом отделе.
ОСНОВНЫЕ ПОСЫЛКИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ. Каждая дедуктивная наука отправляется в своих рассуждениях от известных основных предположений, аксиом. Так, геометрия имеет свои аксиомы, на которых затем она строит все дельнейшие рассуждения. То же нужно сказать и о механике, физике и др. Теоретическая политическая экономия, как наука дедуктивная, также не может обойтись без своего рода аксиом, т.е. известных положений, которые она считает как доказанные, и на которые, поэтому, она опирается в своих рассуждениях.
Экономическая теория отправляется от предположения о человеке, как существе разумном, обладающем способностью приспособлять средства к целям. Из этого предположения следует, что человек, если, ему представляется выбор, непременно предпочтёт большую выгоду меньшей, меньшую жертву большей, или, что то же, будет стремиться достигать наибольшей выгоды с наименьшими пожертвованиями. Это свойство человека, вытекающее из понятия об его разумной природе, получает в области экономической ещё дополнительное основание: стремление к возможно выгодному балансу между выгодами и пожертвованиями составляет здесь неизбежное следствие ограниченности человеческих сил и неотложности его потребностей. В силу изложенных предположений решение большинства вопросов в области теоретической экономии сводится к исследованию того, от какого образа действий, при данной совокупности обстоятельств, человек может ожидать наиболее выгодного баланса между выгодами и пожертвованиями. Теория полагает, что человек, вследствие указанных свойств, изобретёт именно этот образ действия.
Едва ли нужно прибавлять, что в действительной жизни постоянно встречаются отклонения от приведённого предположения: люди часто не понимают своих выгод, не сознают своих интересов, не знают средств к их достижению; нередко, зная свои интересы, не желают преследовать их; сплошь и рядом какие-либо внешние препятствия мешают им достигать своих целей. Но до тех пор, пока отклонения от изложенного представления о человеке не доказаны, политическая экономия рассуждает в соответствии с ним.
ПОТРЕБНОСТИ. Для отдельного общества требуется в течение известного периода времени, положим, года, определённая масса материальных предметов, служащих для удовлетворения его нужд. Как ни колеблются потребности отдельных индивидуумов, но для всей совокупности лиц, составляющих целый народ, сумма потребляемых предметов является величиной довольно устойчивою и изменяющейся лишь постепенно. На этой устойчивости основаны в хозяйстве все расчёты. Каждая семья, каждое предприятие, исправно ведущее свои дела, с достаточной вероятностью определяют, на основании прошлого опыта, сколько им понадобится предметов потребления в течение года, или, при действующей оценке на деньги, какую сумму придётся им издержать в этот период. Если такой учёт существует в пределах отдельных хозяйственных единиц, то он возможен и для группы таких единиц и для целого народа. Когда купец делает запас хлеба для снабжения города, когда государство заказывает провиант или одежду для армии, когда железная дорога определяет необходимое количество подвижного состава, - руководством для всех их служит то предположение, что потребности людей заключены в известных пределах, что между различными родами потребностей существует определённое соотношение, в зависимости от природы, и что, наконец, каждому роду потребностей соответствует известное количество материальных предметов данного качества.
Было бы ошибкой предполагать, что сумма потребностей в обществе есть величина неизменная: такая неизменность наблюдается только у животных; у человека же, напротив, эта сумма постоянно подвергается переменам, вследствие появления новых потребностей. Возникая сначала у отдельного человека, новые потребности передаются другим по закону подражания, закрепляются в привычку и переходят по наследству от одного поколения к другому, делаясь, таким образом, с течением времени достоянием целого народа. Однако, указанные видоизменения не бывают внезапны: для того, чтобы потребность распространялась сначала в небольшом круге, а затем в целом народе, требуется время, так что для данного момента потребительный бюджет допускает довольно точное вычисление. Известное постоянство потребительного бюджета есть первое условие правильности в ходе народного хозяйства: каждое предприятие может целесообразно организовать труд лишь при том предположении, что человеческие потребности заключены в известные границы, которые, хотя и подлежат изменениям, но не настолько резким и быстрым, чтобы парализовать человеческое предвидение.
ДЕЛЕНИЕ ПОТРЕБНОСТЕЙ. Потребности по их роду бывают: а) н а с у щ н ы е, неудовлетворение которых может подвергнуть опасности самое существование человека (потребности пищи, одежды, жилища) и к у л ь т у р н ы е, неудовлетворение которых причиняет лишь большее или меньшее лишение, неприятность, но не грозит жизни человека; б) П о т р е б н о с т и и н д и в и д у а л ь н ы е и к о л л е к т и в н ы е. Первые вытекают из физической и духовной природы отдельного лица, последние – из принадлежности человека к обществу или союзу.
Каждая потребность имеет известную п р о д о л ж и т е л ь н о с т ь; она исчезает и затем снова возобновляется. Способ возобновления потребностей даёт основание новому их делению. Есть потребности: а) непрерывные, б) возобновляющиеся периодически, в) возобновляющиеся в неправильные сроки, но так, что их можно рассчитать наперёд, и, наконец, г) возобновляющиеся в неопределённые сроки и недопускающие предварительного вычисления. Благоустроенное хозяйство принимает в расчёт все эти категории потребностей.
БЛАГА. Чтобы покрыть потребительный бюджет, является необходимость в известной совокупности материальных предметов, пригодных для служения нуждам человека. Предмет, обладающий общепризнанной способностью удовлетворять какой-нибудь хозяйственной потребности, называется благом (не совсем, может быть, удачный перевод слова «bonum», «Gut»). Необходимое свойство каждого блага составляет способность удовлетворять человеческим потребностям. Сделанное определение понятия блага унаследовано политической экономией ещё от римских юристов, которые определяли «bona» так: bona ex eo dicuntur, quod beant, hoc est beatos faciunt. Под «beare» же они разумели «prodesse» (Dig.1, 49). Эта способность носить название п о л е з н о с т и или потребительной стоимости блага. Уже Адам Смит вводит в науку понятие полезности под именем value in use, разумея под ним степень необходимости материальной вещи для человека. В экономической литературе, особенно немецкой, иногда понятие «благо» распространяется не на одни только материальные предметы, но также на различные свойства человека и даже на отношения между, существующие людьми. Например, благом считают искусство врача, голос певицы, торговую фирму и т.д. Между тем, такие свойства человека, как талант артиста, знания врача, искусство адвоката и т.д. совершенно неотделимы от лица, материальные же предметы могут быть передаваемы другим лицам; уже это различие так велико, что смещение тех и других не согласуется с требованием логики.
УСЛОВИЯ ПОЛЕЗНОСТИ. Не все предметы обладают свойством полезности. В ботанике насчитывают, например, более 100 000 разновидностей растений, между тем лишь около 300 растений служат человеку для различных употреблений. Спрашивается, какими же свойствами должен обладать материальный предмет, чтобы считаться благом? – Способность служить нуждам человека зависит, прежде всего, от физических свойств предмета. В силу естественных свойств, один предмет способен удовлетворять потребностям человека, другой нет; один служит человеку в большей степени, другой в меньшей. Полезность предмета тем выше, чем насущнее удовлетворяемая им потребность и чем вернее, быстрее и полнее удовлетворяет он эту потребность. Степень полезности благ оценивается естественными и техническими науками. Агрономия обсуждает степень плодородия отдельных участков земли; физика говорит о количестве единиц теплоты, которое может быть получено от каждого вида топлива; физиология исследует степень питательности для организма различных пищевых веществ.
С другой стороны, необходимо, чтобы сложилась и развилась потребность, которой могут удовлетворять полезные свойства предмета. В тех местностях, где почва требует удобрения, навоз обладает свойствами блага; но в некоторых частях нашей чернозёмной полосы за ним не признаётся потребительной стоимости, и жители бросают его, как предмет ни на что ненужный. Табак сделался благом только после того, как люди получили привычку курить. Но бывает и наоборот: предметы, прежде считавшиеся благом, с течением времени теряют свойство блага – полезность вследствие того, что уничтожается потребность в таких предметах. Так, амулеты, считавшиеся в древнем мире предохранительным средством от дурного глаза, потеряли значение с тех пор, как исчезло это суеверие.
Кроме указанных условий полезности предмета, необходимо ещё, чтобы природные свойства его были признаны и оценены самим человеком, и притом не одним, а группой людей, целым обществом. Так, употребление картофеля распространилось в Европе не ранее XVIII столетия, хотя он сделался известным немедленно после открытия Америки. Только недавно начали утилизоваться нефтяные остатки.
Наконец, существенным условием полезности является доступность блага, возможность обладания им. Каменный уголь на Сахалине, при всех его превосходных качествах, имеет для нас столь же мало значения, как и уголь на Марсе.
ВИДЫ БЛАГ. Некоторые блага способны служить человеку только один раз: так, дрова, раз они сожжены, уже не могут во второй раз удовлетворить нашу потребность в тепле. Но есть и такие хозяйственные блага, которые служат для человеческих потребностей несколько раз и теряют пригодность лишь после многих потребительных актов. Сюда мы должны отнести платье, дом, орудия, машины и т.д. Каждая из двух названных категорий благ оценивается по иному масштабу: для первой категории принимается во внимание только польза, доставляемая этими благами человеку (с этой точки зрения мы оцениваем питательность пищевых продуктов, тепловую стоимость топлива и т.д.); по отношению же к предметам многократного пользования, берётся во внимание не один этот масштаб, но присоединяется ещё другой – срок службы. Когда мы оцениваем платье, то, кроме его способности предохранять от холода, принимаем ещё во внимание его прочность, или, что, то же, срок службы. Когда мы желаем оценить машину, то точно также, кроме степени выгоды от неё, мы имеем в виду и то время, в течение которого машина способна приносить выгоду.
ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ БЛАГА. Из совокупности благ, удовлетворяющих человеческим потребностям, некоторые даются природою в готовом виде, без всяких усилий со стороны человека, притом в неограниченном количестве, каковы – воздух и вода, другие же, напротив, должны быть подвергнуты более или менее значительной переработке трудом человека. Блага, приспособление которых к человеческим потребностям сопряжено с известной затратой труда, носят название х о з я й с т в е н н ы х. Политическая экономия имеет дело исключительно с хозяйственными благами. Даровые блага природы, как бы они ни были важны для человека, интересуют её лишь постольку, поскольку они оказывают влияние на приобретение хозяйственных благ. Задача политической экономии – исследовать отношение труда к потребностям: вот почему даровые блага рассматриваются ею лишь в тех случаях, когда они сберегают труд или увеличивают его затрату. Воздух, свет, солнце, вода, например, безусловно, необходимы для нас, но они не хозяйственные блага; законы их образования и распределения составляют предмет не политической экономии, а другой науки. С течением времени всё большая доля готовых даров природы переходит в разряд хозяйственных благ. То, что прежде ничего не стоило, давалось без всякого труда, требует теперь всё более и более значительной затраты сил. Так, корм для скота в степи есть дар природы, но с увеличением населения он приобретает значение хозяйственного блага, ибо приходится искусственным путём разводить кормовые растения. Вода в реке есть дар природы, но она становится хозяйственным благом в густо населённых центрах, где для снабжения горожан водою требуется прибегать к устройству водопроводов.
ОЦЕНКА ХОЗЯЙСТВЕННЫХ БЛАГ. Когда мы говорим о хозяйственных благах, для нас важно решить вопрос, по каким признакам оцениваются эти блага в политической экономии. Политическая экономия уже издавна усвоила себе оценку хозяйственных благ по двум признакам: во-первых, п о т р е б и т е л ь н о й с т о и м о с т и, которой хозяйственные блага обладают, как все блага вообще, и, во-вторых, по к о л и ч е с т в у т р у д а, затраченного человеком для их добывания. Эта двоякая оценка вытекает из основных свойств человеческого хозяйства, из необходимости соразмерять затраты труда с потребностями, обуславливаемой ограниченностью физических сил человека. Если мы не можем безразлично относиться к тому, какое количество труда затрачивается нами на добывание хозяйственных благ, то мы, конечно, должны выбирать из них для производства такие, которые наиболее полно удовлетворяют нашим потребностям и добывание которых сопровождается, притом, наименьшей затратой усилий. Уже в изолированном хозяйстве, когда человек своим единичным трудом должен создать всю совокупность полезных предметов, необходимых для покрытия его нужд, ему приходится соображаться с запасом имеющихся у него сил и ценить в отдельных вещах не только их полезность, но и затраты труда для их добывания. Если бы для приготовления лучшей одежды или жилища потребовалось всё его рабочее время или, по крайней мере, очень значительная доля последнего, то хотя бы эта одежда или жилище гораздо совершеннее удовлетворяли его потребностям, он остановился бы на приготовлении худших, из опасения оставить, в противном случае, неудовлетворёнными другие, не менее насущные потребности. Когда человек переходит к хозяйству меновому, то оценка хозяйственных благ, по количеству затраченного на их производство труда, приобретает исключительное господство в меновых отношениях, оставляя оценке предметов по полезности лишь второстепенное значение. Действительно, самая природа обмена заставляет предпочитать первую оценку второй и именно по следующим причинам.
а) При обмене приходится иметь дело с самыми разнообразными предметами, которые не имеют между собою ничего общего и которые, поэтому, по своим физическим свойствам несоизмеримы. Спрашивается, как можем мы соразмерить питательность какого-либо пищевого предмета и тепловую способность топлива, свойства материальных предметов и качество написанной книги? Какой признак мы можем найти для соизмерения этих вещей? Эта несоизмеримость предметов по физическим свойствам является непреодолимым препятствием для установления оценки всех вещей по их полезности.
б) Но если бы даже мы нашли какой-либо признак, дающий возможность сравнивать предметы по их потребительной стоимости, то и в таком случае этот способ оценки не был бы свободен от существенных недостатков. Действительно, суждениям о полезных свойствах предметов всегда свойственна известная доля относительности, и потому оценка хозяйственных благ по их потребительной стоимости, необходимо, является субъективною. Обмен не мог бы совершаться при частых колебаниях, происходящих вследствие субъективной полезности каждого предмета. Поэтому необходимость заставила выбрать основанием меновых пропорций количество затраченного труда, как совершенно объективный признак, вовсе не зависящий от индивидуальных воззрений. Притом, какое-либо различие в степени настоятельности потребностей и в значении благ, удовлетворяющих им, сохраняется лишь до тех пор, пока потребности не удовлетворены; а как скоро они правильно удовлетворяются, то означенная разница потребностей исчезает и вместе с тем теряется основа даже для субъективной оценки благ по их полезности.
с) Полезность благ есть природное условие, зависящее от постоянных их физических свойств; она остаётся неизменною от одного поколения до другого, если не исчезает потребность, которой данное благо удовлетворяет, и само оно не вытесняется другим более полезным благом. Между тем, ежедневный опыт показывает, что меновые пропорции товаров непрерывно меняются, иногда по нескольку раз в году, и что эти изменения совпадают с переменами в количестве труда, потребного для производства тех же товаров. Чем иным, как не приложением труда, мы можем объяснить тот факт, что вода в источнике не имеет никакой ценности, а после доставки на дом приобретает ценность и, притом, тем более значительную, чем дальше отстоит дом от источника. То же количество работы в урожайные годы выражается, например, в 20 четвертях пшеницы, а в неурожайные в 10 четвертях, и этого довольно, чтобы ценность хлеба в неурожайный год поднялась вдвое. Алмазы попадаются крайне редко, и их отыскивание требует, поэтому, вообще очень большого количества рабочего времени. Если бы были отысканы более обильные месторождения алмазов, то прежние размеры труда выражались бы в большем количестве алмазов, а ценность алмазов уменьшилась бы. Если бы найден был способ с небольшим трудом превращать уголь в алмазы, то ценность последних упала бы, быть может, ниже стоимости кирпичей. Во всех этих случаях мы видим, что, при неизменяющейся полезности товаров, ценность испытывает изменения в соответствии с изменяющимся количеством труда.
Иначе, впрочем, и быть не может. Природа безлична и не требует вознаграждения за свои услуги. Человек, создавая вещественные богатства трудом при помощи даровых безвозмездных сил природы, может требовать вознаграждения в виде ценности лишь за труд. Дальше этого требования он идти не может, потому что контрагенту не было бы оснований согласиться дать больше того, чем, сколько стоила бы вещь в его собственном производстве и приобретении.
Хотя, как видно из вышеизложенного, оценка хозяйственных благ при обмене совершается на основании затрат труда, а не полезности, однако, это последнее условие постоянно сохраняет свою силу. Хозяйственное благо только тогда может иметь ценность, если оно обладает полезностью или потребительной стоимостью. Если бы кому-либо вздумалось затратить свой труд на производство предметов, которые ни на что не нужны, то это будет труд вполне пропащий, который не создаст никакой ценности. Если предмет, который раньше удовлетворял известной потребности, вытесняется суррогатом, то, вместе с потерей полезности, этот предмет лишается и своей ценности. Так, например, потеряли свою ценность посевы марены после того, как растительные краски были вытеснены минералами. Подобное же объяснение постоянно происходит в промышленности с прежними орудиями и машинами, которые вытесняются вновь изобретаемыми, более совершенными.
Говоря о труде, как основе ценности, мы разумеем не ту сумму усилий, которая употребляется для производства блага единичным работником и может быть случайно велика или мала в зависимости от особых свойств, степени энергичности, искусства и особой обстановки этого работника. Труд считается образующим ценность лишь в таком количестве, при том качестве и в такой обстановке, которые признаются необходимыми в данном обществе при нормальных условиях производства. Если, например, бумагопрядильщик вздумает вместо железных веретён употребить на своих машинах золотые, то в ценности пряжи оплатится только то рабочее время, которое признаётся обществом за необходимое, т.е. время, требующееся для производства железных веретён. После введения парового ткацкого станка стало требоваться менее половины прежнего времени для превращения известного количества пряжи в ткань. Ручной ткач затрачивал и после такой перемены прежнее количество рабочего времени для выполнения той же задачи; но часть его работы стал представлять теперь только половину нормального при данных условиях рабочего часа, вследствие чего и упал до половины прежней его ценности.
С другой стороны, если бы людям понадобилось для полного удовлетворения их потребности в пище, пустить в обработку земельные участки худшего качества по сравнению с возделывавшимися раньше, то ценность всего хлебного запаса определялась бы затратами труда на худших землях из числа возделываемых в данное время. В каждый данный момент в отдельных хозяйствах страны, на производство товара известного рода затрачивается различное количество труда, определяемое множеством особых условий, свойственных единичному хозяйству. Но не эти единичные затраты имеют решающее значение в вопросе о ценности, а те затраты, которые признаются в обществе необходимыми при данных условиях. Ценность товара определяется не тем рабочим временем, которого он фактически стоил производителю, а тем количеством его, которое в данном обществе требуется для производства данного товара.
Р а з л и ч и е в к а ч е с т в а х т р у д а, потребного для производства товаров, не служит препятствием к признанию труда за основу ценности всех товаров. Различные виды труда можно свести к одной общей единице, к известному количеству простого труда. Рабочий день инженера равняется нескольким дням труда простого рабочего, потому что первый ещё раньше, нежели получил способность применять свой труд к делу, должен был истратить целые годы на подготовку. «Оценка разнородных качеств труда», говорит Риккардо, «приспособляется в действительной жизни скоро и достаточно точно к практическим требованиям, причём раз установившаяся сравнительная лестница подвергается лишь незначительным изменениям». Само собою разумеется, что сказанное уравнение не определяется какою-либо точною мерою, а составляет, по справедливому выражению Адама Смита, результат борьбы между продавцом и покупателем, установляющей тот род грубой справедливости, который, несмотря на неточность, удовлетворён для обыкновенных житейских сделок (Ад. См., кн.I, гл.10).
Мы видели целый ряд соображений, которые указывают, что оценка хозяйственных благ опирается на количество затраченного труда. В настоящее время эта оценка упрощена тем, что все предметы соизмеряются одним предметом. Мы можем выразить ценность хлеба каким угодно хозяйственным благом; эквивалентными мы можем признать все предметы в таком количестве, которое требует одинаковой затраты человеческих усилий. Ценность, выраженная в одном каком-нибудь предмете, носит название ц е н ы этого предмета. В действительной жизни оценка хозяйственных благ совершается через выражение ценности в одном каком-нибудь хозяйственном благе. Товары, служащие для соизмерения, носят названия д е н е г; современное меновое хозяйство характеризуется тем, что обмен происходит при посредстве денег, в форме купли-продажи.
НАРОДНОЕ ИМУЩЕСТВО. Совокупность хозяйственных благ, находящихся в обладании отдельного лица, группы лиц или целого народа, называется и м у щ е с т в о м частным или народным. Понятие имущества в английской классической школе экономистов обыкновенно отождествляется с понятием богатства «wealth»; но русскому языку более свойственно употребление слова «богатство» в смысле значительного имущества. Уже из самого определения видно, что богатство состоит только из хозяйственных благ, т.е. таких предметов, для производства которых потребна известная затрата усилий. Предметы, достающиеся человеку даром, без всякого труда с его стороны, не относятся к богатству в том смысле, какой имеет это слово в политической экономии. У племени северо-американских дикарей могут находиться в распоряжении огромные земли, на которых оно добывает свою дичь; но мы должны будем назвать этих людей бедняками на том основании, что у них нет запасов хозяйственных благ и что их достояние заключается в даровых благах природы.
При определении понятия имущества или богатства необходимо иметь в виду различие между частно-хозяйственной и народно-хозяйственной точками зрения на этот предмет. В народно-хозяйственном смысле к имуществу причисляются лишь такие, произведённые трудом человека, материальные предметы, которые служат действительным фактором удовлетворения материальных потребностей. «Народное имущество», говорит Адам Смит, «есть совокупность полезных и приятных вещей, удовлетворяющих потребностям народа и увеличивающих сумму наслаждений». Напротив, для отдельного хозяйства в состав имущества могут входить предметы, которые приносят владельцу выгоду или дают доход в силу того, что сообщают ему возможность требовать от других какую-нибудь часть из их запаса полезных или приятных вещей. Римские юристы под имуществом разумели – «quam corpora, tam jura». Когда мы пожелаем вычислить имущество частного человека, определить, например, состав его наследства, то к сумме «приятных и полезных» предметов, находившихся в его обладании, нам придётся ещё прибавить и те требования, которые он имеет по отношению к другим хозяйствам. К имуществу частного человека мы присоединяем векселя, выданные ему другими лицами, акции, которые указывают на его право участия в каком-нибудь предприятии, государственные фонды и другие процентные бумаги. Между тем, сточки зрения общенародной, все такие требования одного хозяйства от другого не составляют части имущества. Так, вексель, увеличивая имущество кредитора, уменьшает имущество должника, выдавшего его; последний, когда хочет вычислить размер своего имущества, должен вычесть стоимость выданного векселя. А если это так, то изменение в количестве требований между отдельными хозяйствами, не оказывает влияния на общую сумму народного имущества. Если бы векселя и процентные бумаги представляли увеличение народного имущества, то мы должны были бы придти к абсурдному заключению, что народное богатство возрастает через прибавку долгов. Если бы государство нашло возможным уничтожить эти взаимные обязательства или отсрочить их на известное время ( Из еврейской истории известно учреждение, так называемых юбилейных годов, во время которых долговые обязательства п о г а ш а л и с ь с а м и с о б о ю), то имущество отдельного человека, конечно, могло бы понести ущерб, но сумма имущества целого народа не испытала бы никакого изменения. Во время крепостного права имущество помещика оценивалось не только по количеству десятин земли, по количеству хлеба, но ещё и по количеству дарового труда, которым он располагал, вследствие крепостных повинностей, богатство измерялось числом душ, подразумевая под этим словом, право на труд известного количества индивидуумов. Когда крепостное право было уничтожено, имущества отдельных помещиков уменьшились в огромной степени, так как отпала одна из составных частей этих имуществ, но Россия не стала беднее, чем прежде; достатки помещиков убавились, но зато возросли имущества бывших крепостных.
Сделанные разъяснения показывают, что при определении имущества с частно-хозяйственной точки зрения крупную роль должно играть законодательство. Имуществом в смысле частно-хозяйственном называется совокупность вещей, находящихся в обладании данного лица. Поэтому состав имущества находится в прямой зависимости от юридических норм, определяющих размер прав человека на обладание вещами. Действующее право устанавливает, - а) какие лица могут владеть имуществом, в) какие предметы могут входить в состав имущества и с) какие правомочия могут принадлежать владельцам различных категорий хозяйственных благ. О с у б ъ е к т е имущественных прав законодательство давало неодинаковые ответы в различные исторические эпохи. В античном мире большинство населения, несвободные граждане, рабы, было лишено права обладать имуществом. И в другие эпохи некоторые разряды юридических лиц не могли являться субъектами имущественных прав иначе, как при соблюдении особенных условий; церкви и монастыри даже в последнее время могут обладать известными видами имущества лишь с специального разрешения государственной власти. Такое же разнообразие в различные исторические эпохи существует и в решений положительным правом вопроса в том, какие предметы могут считаться о б ъ е к т а м и частного имущества. В античном мире и в эпоху крепостного права в состав частных имуществ могли входить рабы и крепостные повинности крестьян, а в позднейшее было признано, что человеческая личность не может являться предметом частного обладания. Состав частного имущества и частного капитала значительно изменяется в зависимости от того, признаёт ли общество принцип частной собственности или не признаёт, и если признаёт, то ограничивает ли её только обладанием вещами или распространяет и на людей. С у м м а п о л н о м о ч и й, предоставляемых частному лицу действующим правом по отношению к имуществу может быть в различные исторические эпохи то шире, то уже. Начало культуры характеризуется таким юридическим строем, при котором отдельному лицу принадлежит лишь временное пользование важнейшими хозяйственными благами под непосредственным контролем всего общества. На ранних ступенях исторической жизни владение землёй обыкновенно обусловливается фактической обработкой её и прекращается с прекращением этой обработки; право собственности на землю при этом принадлежит родовому или общинному союзу. На ранних ступенях развития даже движимые вещи являются собственностью целого общества, причём отдельные члены имеют на них лишь переходящее право пользования; но с течением времени такой переходящий характер обладания постепенно заменяется исключительным господством индивидуального права человека на обладание вещью. Первоначально из общей собственности выделяются те предметы, которые члены общества создают своими единичными усилиями, или производство которых требует особенно напряжённого труда; таковы платье, утончённые предметы питания и т. д.; после предметов непосредственного потребления индивидуализируются орудия и лишь после того право частной собственности распространяется на недвижимое имущество. Таким образом, путём постепенного исторического процесса происходит индивидуализация различных объектов имущества. Но даже и при полном своём развитии частная собственность не есть неограниченное господство лица над вещью: в каждом законодательстве существуют разнообразные ограничения частной собственности, различающиеся по отдельным странам и эпохам. Особенно важны изменения права собственности по его объектам. Право собственности на недвижимые вещи не бывает так полно и неограниченно, как на вещи движимые; в то время как приобретение в собственность вещей движимых может совершаться посредством простой передачи из рук в руки, по отношению к вещам недвижимым существует целый ряд формальностей. В пределах самой недвижимой собственности закон установляет неодинаковые ограничения власти отдельного лица. Ограничения, которым подвергаются владельцы лесных участков, значительнее тех, которые налагаются на владельцев полевой земли. Таким образом, состав частного имущества находится в зависимости от характера действующего права.
Оценка частного имущества производится при меновом хозяйстве по меновой ценности хозяйственных благ, в него входящих, которая основывается, как уже выше сказано, на количестве затраченного труда. Имущество отдельного человека может возрастать, как от приращения хозяйственных благ, входящих в его состав, так и от увеличения меновой ценности этих последних. Положим, я имею дом в 10 000 рублей; очевидно, что моё имущество возрастёт вдвое, если мой дом по какой-либо причине возвысится в цене до 20 000 руб. Ко всему народному хозяйству масштаб меновой ценности мало приложим. «Народное богатство» как определяет его Адам Смит, есть «совокупность полезных и приятных вещей, которые могут служить для удовлетворения потребностей». Поэтому, приращение народного богатства может произойти лишь вследствие прибавки новых полезных вещей или через увеличение полезности уже существующих. Например, вследствие неурожая меновая ценность жатвы может быть выше, чем в урожайный год, и это повлечёт за собою увеличение богатства отдельных лиц, имеющих запасы хлеба, но было бы странно говорить, что при меньшем урожае целый народ богаче, чем при большем. Когда мы говорим об увеличившемся богатстве народа, то разумеем не то, что у него поднялась цена земли, прибавилась сумма векселей или процентных бумаг, а то, что увеличилась сумма или качество полезных предметов, производимых человеческим трудом, - зданий, кораблей, вагонов, домашней утвари, земледельческих, мануфактурных произведений и т.д. Отсюда при оценке народного имущества, мы должны иметь в виду лишь сумму реальных благ, входящих в его состав. Сравнивать народное богатство в различные эпохи и в различных странах мы можем не иначе, как путём тщательного вычисления количества и качества хозяйственных благ, относящихся к данной эпохе или стране; встречающиеся в литературе попытки определить национальное богатство по меновой ценности, выражаемой в деньгах, лишены значения.
В составе имущества различаются две части: одна часть хозяйственных благ, входящих в состав имущества, предназначается для непосредственного потребления и называется п о т р е б и т е л ь н ы м з а п а с о м; другая же предназначается для дальнейшего производства, являясь лишь средством для добывания непосредственно потребляемых предметов, и носит название к а п и т а л а. Хлеб – предмет, идущий прямо на удовлетворение потребностей; плуг и семена – лишь орудие и средства для его производства. В понятии капитала так же, как и в понятии имущества следует различать народно-хозяйственную точку зрения от частно-хозяйственной. С точки зрения народного хозяйства капиталом называются только такие хозяйственные блага, которые не могут идти для непосредственного потребления, а возникают лишь в целях дальнейшего производства. Напротив, с точки зрения частного хозяйства могут быть причислены к капиталу все те хозяйственные блага, которые способны приносить доход владельцу. Так, жилой дом, с точки зрения народного хозяйства, относится к разряду запасов потребления, а, с точки зрения частного хозяйства, может быть причислен к капиталу в тех случаях, когда через отдачу внаймы он приносит доход владельцу.
ДОХОД. Имущество, как частного лица, так и целого народа не представляет постоянной величины, а может подвергаться увеличению или уменьшению с течением времени. Сумма хозяйственных благ, присоединяющихся к хозяйству в течение известного периода времени, положим, года или месяца, называется в а л о в ы м д о х о д о м частного лица или нации. Этот доход составляет основной фонд, из которого удовлетворяются все потребности населения; если нация живёт не в ущерб будущему и старается не понизить ту степень благосостояния, на которой находится, то она потребляет только свой валовой доход. Но валовой доход не весь идёт на удовлетворение нужд потребителей; часть его употребляется на восстановление материалов и орудия, затраченных в производство. Эти затраты, неизбежные при всяком преобразовании предметов внешней природы, должны быть необходимо восстановлены из валового продукта, если желательно не допускать уменьшения размеров производства. Таким образом, из общей массы валового продукта покрывается прежде всего известная сумма затрат, которые носят название и з д е р ж е к п р о и з в о д с т в а и слагаются из различных составных частей, обусловливаемых характером и особенностями каждого отдельного промысла. Отношение валового дохода к издержкам производства определяет степень выгодности предприятия; в нём преимущественно выражается тот баланс между выгодами и пожертвованиями, который составляет характерную черту экономической оценки хозяйственных действий. Обыкновенно в предприятии, успешно ведущемся, валовой доход превышает издержки производства. Часть валового дохода, которая остаётся за покрытием издержек производства, носит название ч и с т о г о д о х о д а. Чистый доход обыкновенно делится на две доли: одна идёт на удовлетворение нужд потребителей, другая – на увеличение средств для производства, на приращение капитала. Из чистого дохода экономическая теория выделяет ещё категорию «свободного дохода», - ту часть, которая остаётся за вычетом, так называемого «экзистенц-минимума» (Existenzminimum), под которым разумеется наименьшая сумма предметов, безусловно, необходимых для поддержания жизни хозяйственных субъектов. Категория свободного дохода имеет важное значение для финансовой науки, так как только свободный доход может подвергаться обложению для общественных надобностей.
В понятии дохода равным образом необходимо различать частно-хозяйственную и народно-хозяйственную точки зрения. С точки зрения народного хозяйства мы можем разуметь под доходом только ту сумму хозяйственных благ, которая в течение известного периода времени, например, года, составляет действительную прибавку к общему составу народного имущества. Напротив, с точки зрения частно-хозяйственной, доходом является не одна лишь прибавка новых ценностей, но и прибыль, происходящая от простого перемещения реальных ценностей из одного хозяйства в другое. Например, когда исчисляется доход отдельного землевладельца, то вычисляется не только та сумма четвертей хлеба, которую он получит со своего поля в течение известного периода времени, но и та сумма хлеба, которая поступит к нему от сдачи земли в аренду или в виде процентов на хлеб, отдававшийся в ссуду. Между тем, с точки зрения целого народного хозяйства, эти два последние способа приращения имущества землевладельца не составят особых сумм валового дохода, отличных от дохода арендатора земли или заёмщика хлеба: тот хлеб, который получается землевладельцем от арендатора, составляет вычет из суммы хлеба, добытого последним, и если мы уже ввели всю жатву арендатора в счёт национального валового дохода, то не можем вторично включать в счёт тот же хлеб под видом дохода землевладельца. Как бы ни были разнообразны перемещения материальных ценностей в пределах народного хозяйства, в общей сумме национального дохода не произойдёт отсюда ни малейшего увеличения, хотя при этом доходы отдельных лиц могут подвергаться значительным изменениям.
Чистый доход получается из валового за вычетом из последнего издержек производства. Под издержками в народно-хозяйственном смысле разумеется единственно восстановление хозяйственных благ, которые были действительно потреблены в самом процессе производства, между тем как, с точки зрения частно-хозяйственной, кроме этого к издержкам производства относятся и затраты, необходимые для обеспечения сотрудничества других лиц в предприятии. Положим, дело идёт о бумагопрядильной фабрике. Здесь могут существовать два рода издержек: во-первых те, которые безусловно необходимы для целей производства – на машины, на топливо, на хлопок и проч., и во-вторых, издержки на обеспечение участия в деле других хозяйств – на наёмных рабочих, на приобретение капитала (в форме процентов). Издержки первого рода, собственно, не составляют предмета дохода ни одного из участников: от того обстоятельства, что сгорит уголь, попортится машина, никто не получит увеличения имущества; это прямая издержка с точки зрения народного хозяйства; напротив того, плата рабочим является издержкой со стороны капиталиста, но составляет доход рабочего. Уменьшение издержек первого рода при тех же размерах производства составляет выигрыш с точки зрения не только отдельного предпринимателя, но и всего народного хозяйства, тогда как сокращение заработной платы, будучи выгодным для частного предприятия, может быть убыточным для целого народа.
Организация хозяйства.
В области хозяйства люди редко действуют изолированно; по большей части они вступают между собою в различные отношения и завязывают взаимные связи. Эти отношения хозяйствующих субъектов не представляют собою чего-либо данного извне; они слагаются благодаря деятельности самих людей. Для обозначения взаимных отношений между отдельными хозяйствующими субъектами политическая экономия усвоила термин – о р г а н и з а ц и я х о з я й с т в а, прямо указывающий на активное участие человека в создании этих отношений.
В вопросе об организации хозяйства представляется важным выяснить, под влиянием каких сил возникают разнообразные отношения между хозяйствующими лицами, какие мотивы руководят действиями людей при преследовании хозяйственных целей, и какие главные виды принимает организация хозяйства под влиянием означенных мотивов.
Политическая экономия на ранней стадии своего развития считала единственным мотивом хозяйственной деятельности во всех её проявлениях, л и ч н ы й и н т е р е с, стремление достигнуть наибольших выгод при наименьших пожертвованиях. Но последующая критика показала, что одним влиянием мотива личного интереса нельзя объяснить всего разнообразия наблюдаемых явлений, что в каждом периоде хозяйственной истории, наряду с личным интересом, обнаруживает своё действие присущее человеку ч у в с т в о о б щ е н и я, которое побуждает его соединяться в союзы и даёт происхождение общественной власти. Личный интерес – стремление достигнуть наибольших выгод при наименьших пожертвованиях, и интерес общественный – стремление к общему благу, присущее человеку – вот те главные основные начала, под влиянием которых совершается организация хозяйства, происходит устройство экономических отношений между людьми. Некоторые писатели (Шеффле – А.Вагнер) указывают ещё на третье, как бы вспомогательное начало, на начало благожелания, благотворительности («каритативное» (от слова caritas), как называет его Шеффле); но это начало имеет ограниченное применение в специальных вопросах политической экономии, и потому мы находим возможным пока оставить его без внимания).
Указанные два основные начала экономической деятельности дают происхождение двум главным типам хозяйственной организации: преследование личного интереса вызывает так называемую, ч а с т н о-х о з я й с т в е н н у ю о р г а н и з а ц и ю, преследование общественного интереса даёт начало о р г а н и з а ц и и о б щ е с т в е н н о-х о з я й с т в е н н о й. Различие между этими двумя типами, согласно анализу Ад.Вагнера, сводится, с чисто-экономической точки зрения, к способу распределения пожертвований и выгод между отдельными хозяйствующими лицами. В организации частно-хозяйственного типа люди стремятся при каждом отдельном акте своей деятельности установить возможно полное соответствие между сделанным пожертвованием или затратой и получаемой выгодой. Основной пружиной их действия служит начало личного интереса, регулируемое соперничеством. Это стремление осуществляется в меновом процессе посредством рыночной борьбы хозяйствующих субъектов, из которых каждый добивается получить для себя, при наименьших затратах, возможно большую личную выгоду. В результате такой борьбы, на каждый предмет труда, на каждую услугу устанавливается оценка, соответствующая, по мнению участвующих лиц, как сделанным на них затратам, так и их полезности. Порядок отношений между людьми при этой системе вырабатывается не по какому-либо сознательному плану, а как бы бессознательно, путём частных сделок, компромиссов, которыми заканчивается борьба интересов. – Напротив, в организации о б щ е с т в е н н о-х о з я й с т в е н н о г о т и п а руководящим началом деятельности является не личная выгода участников, а соображения общей пользы, сознание общего интереса. Отношение выгод, приобретаемых участниками такой организации, к сделанным ими пожертвованиям и затратам определяется не случайною борьбою интересов и соперничеством, а взаимным соглашением или авторитетом власти; при этом, распределение пожертвований между отдельными членами может совершаться по иному масштабу, нежели распределение выгод, вследствие чего по отношению к отдельным участникам часто не существует того соответствия между пожертвованиями и выгодами, которое составляет характерную черту частно-хозяйственной организации.
Поясним на примере различие указанных типов хозяйственной организации. Положим, что в данной местности нужно провести шоссейную дорогу. Эта цель может быть достигнута, во-первых, посредством частного предприятия. Предприниматель устраивает шоссе на свои средства и эксплуатирует его собственными усилиями на свой риск. Для возмещения затрат, предприниматель взимает с каждого, пользующегося шоссе, плату в таком размере, который, по его расчёту, покрывает издержки. Личный интерес предпринимателя побуждает его взять с лиц, проезжающих по шоссе, возможно больше; интерес же последних, напротив, состоит в том, чтобы воспользоваться выгодой, доставляемою дорогой, с наименьшим с их стороны пожертвованием. Результатом этой борьбы интересов является такой способ пользования шоссейною дорогою, по которому каждому проезжающему придётся вносить определённую плату за каждый проезд по шоссе, вследствие чего пожертвования каждого отдельного лица на содержание шоссе, распределяется соответственно числу сделанных проездов и, следовательно, пропорционально извлекаемой им выгоде. – Но то же самое шоссе можно устроить и иным способом – в форме общественного предприятия. Землевладельцы или вообще лица, нуждающиеся в шоссе, могут соорудить его совокупными средствами, по взаимному соглашению, и распределить издержки постройки и ремонта или поровну между участниками, или по какому-либо иному масштабу, признаваемому за целесообразный и справедливый. С другой стороны, общественная власть в лице государства, земства или общины может устроить дорогу на счёт средств, приобретённых путём налогов. В том и другом случае каждому лицу, нуждающемуся в шоссе, придётся нести известную долю пожертвований на оплату его устройства, но размер этих пожертвований может не находиться ни в каком соответствии со степенью пользы, приносимой дорогою отдельному лицу: взносы отдельных лиц могут быть распределены, например, пропорционально их имущественной состоятельности, размер же пользования шоссе не имеет, конечно, никакого отношения к этому признаку.
В современном хозяйственном строе большая часть потребностей удовлетворяется путём частно-хозяйственной организации: тем не менее, наряду с предприятиями этого типа, существует целый ряд государственных и общественных учреждений для хозяйственных целей, каковы, например, общественные пути сообщения, банки, почты, телеграфы. Совместное существование различных форм представляется вполне естественным, ибо каждая из них имеет свою роль в общем строе хозяйства и не может быть вполне заменена другою.
А. ЧАСТНО-ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ И ГРАНИЦЫ ЕЁ ПРИМЕНЕНИЯ. Частно-хозяйственная организация господствовала в течение длинного ряда минувших веков; она же преобладает и в настоящее время. Представляя собою самое простое и естественное устройство для удовлетворения потребностей отдельных лиц, частно-хозяйственная организация обладает многими незаменимыми достоинствами. Мотив личного интереса заставляет человека останавливаться на производстве такого рода благ, которые особенно нужны обществу в данный момент; тот же мотив побуждает его, с другой стороны, к наиболее энергичному труду и к возможно большему сокращению издержек производства. К действию личного интереса в частно-хозяйственной организации присоединяется ещё влияние соперничества или конкуренции. Каждый, повинуясь влечению личного интереса, стремится достигнуть возможно большей суммы выгод с наименьшими издержками. Если какой-либо производитель неудачно выполнит эту задачу, то его собьёт с занятой позиции другой, более искусный соперник и, таким образом, господствующее положение останется за предприятиями самыми совершенными с хозяйственной точки зрения.
Однако, частно-хозяйственная организация, не смотря на все её удобства, не всегда гарантирует правильное удовлетворение потребностей народного хозяйства. Произвол отдельных лиц в направлении их труда, при расширяющихся постоянно границах обмена, нередко влечёт за собою нарушения хозяйственного равновесия, - кризисы, которые падают всею тяжестью на беднейшую часть населения. Увлекаясь временным спросом на известного рода товары, предприниматели чрезмерно расширяют производство, загромождают рынки и производят быстрое и неожиданное падение цен. – Далее, личная выгода предпринимателей в применении ко многим родам общественных потребностей не может обеспечить полного и добросовестного их удовлетворения. Примером могут служить водопроводы и освещение в руках частных компаний. Потребность в этих предметах в высшей степени настоятельна, а между тем какое-нибудь несовершенство управления, а иногда и мелкий расчёт могут лишить жителей воды и света. – Кроме того, в народном хозяйстве встречается не мало случаев, когда предприятия, устроенные для удовлетворения каких-либо потребностей общежития, существуют в слишком малом числе или, что тоже, обладают монополией. Пример такого положения представляют железные дороги, из которых каждая обыкновенно пользуется монополией перевозки в своём районе. Если такие предприятия устроены на началах частного хозяйства, то они могут воспользоваться своею властью в ущерб обществу; например, железные дороги имеют возможность назначить плату за провоз, убыточную и обременительную для публики.
Приведённые соображения показывают, что для применения начал частно-хозяйственной организации существуют известные границы, так что по отношению к отдельным хозяйственным целям предстоит всякий раз решать: целесообразнее ли в данном случае этого рода организация или же какая-либо форма общественного хозяйства.
Б. ОБЩЕСТВЕННО-ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ И ГРАНИЦЫ ЕЁ ПРИМЕНЕНИЯ. Отличительная черта общественно-хозяйственной организации заключается в том, что она строится на начале не личного интереса, а общего блага, и что в ней отношения между выгодами и пожертвованиями отдельных участников определяются не стремлением каждого из них к наибольшей выгоде и рыночною борьбою, а свободным соглашением заинтересованных лиц или принудительным авторитетом общественной власти. Вследствие двоякого способа определять отношение между выгодами и пожертвованиями отдельных участников, следует различать два вида общественных предприятий: одни основываются на свободном соглашении между членами (товарищества, ассоциации), другие создаются и поддерживаются принудительным авторитетом общественной власти (напр., власти губернской, земства, общины).
С в о б о д н ы е о б щ е с т в е н н ы е п р е д п р и я т и я возникают под влиянием расчёта, указывающего человеку выгоды соединения сил. Издержки таких хозяйств распределяются между отдельными членами не по началу равенства выгод и пожертвований, как в частных предприятиях, а по известному условленному масштабу, при котором соображения получаемых выгод могут вовсе не иметься в виду, напр., по степени состоятельности участников, или поровну. Свободные общественные хозяйства особенно применимы к таким потребностям отдельных классов и сословий, которые, не касаясь всего народа, не могут сделаться предметом забот со стороны государства или общины. Сюда можно отнести средневековые купеческие гильдии, ремесленные цехи, а в настоящее время – рабочие союзы. Впрочем, при отсутствии или частной предприимчивости, или государственной инициативы, по этому типу организуются иногда учреждения, назначенные для удовлетворения коллективных потребностей всего населения целой местности. Таковы, например, общества взаимного страхования, взаимного поземельного кредита. Представляя несомненные выгоды для участников, свободные общественные предприятия не лишены некоторых трудностей в осуществлении: для успешного ведения их требуется известное воспитание характера, нравственная дисциплина, умение и привычка подчинять общему благу свои личные выгоды.
Другую, гораздо более важную форму общественно-хозяйственной организации представляет та, которая создаётся и поддерживается принудительным авторитетом общественных союзов. Такие п р и н у д и т е л ь н ы е о б щ е с т в е н н ы е п р е д п р и я т и я могут связывать собою членов целого государства, (наприм. государственные кредитные учреждения), жителей одной провинции (губернские пути сообщения), членов одной общины (городское освещение, водоснабжение), или участников самостоятельных заинтересованных групп (обязательные товарищества землевладельцев для устройства орошения и осушения). Во всех таких случаях издержки производства покрываются путём принудительных сборов, которые раскладываются общественною властью, по установленному масштабу, между участниками. Таким образом, принудительный авторитет власти производит здесь то, что в частно-хозяйственной организации достигается личным интересом и конкуренцией.
П р е д е л ы п р и м е н е н и я о б щ е с т в е н н о-х о з я й с т в е н н о й о р г а н и з а ц и и.
а). Так как личный интерес представляет для большинства людей более сильный мотив к напряжению ума и энергии, нежели требования общего блага, хотя бы и подкреплённые предписаниями власти, то, по распространённому убеждению, общественные предприятия идут вообще менее удачно, нежели частные. Действительно, при отсутствии той могучей пружины человеческой деятельности, которая даётся личным интересом, общественное хозяйство вынуждено обращаться к другим стимулам, - чувству долга и страху ответственности. Но чувство долга может иметь надлежащую силу лишь на высокой ступени развития общественной нравственности. Чтобы установить влияние другого стимула – страха ответственности, приходится ограничивать деятельность участников разнообразными правилами и зорко следить за точным исполнением правил. Но регламентация деятельности исполнительных органов, которая по необходимости должна быть приноровлена к среднему уровню человеческих способностей и нравственного развития, неизбежно является тормозом, задерживающим плодотворное проявление личной инициативы и энергии отдельных лиц, более богато одарённых. С другой стороны, существование обязательных правил обусловливает собою необходимость сложного контроля и многочисленных формальностей, вызывающих, в конце концов, вялость и рутинное ведение дела. б). Применение начала принуждения, непременно стесняет в известной степени область личной свободы. Так, например, я могу вовсе не желать участвовать в обязательном страховании от огня, предпочитая почему-либо иметь дело с частным страховым предприятием. в). Всякая новая обязанность возлагает на общественную власть новые задачи, тогда как последняя и без того обременена многими делами; чрезмерность же занятий имеет результатом то, что всё исполняется неудовлетворительно: многие задачи не выполняются вовсе, другие отлагаются. г). Но что всего важнее, чрезмерное распространение принудительных общественных предприятий отучает народ от забот о собственных интересах. «У народа, не имеющего привычки к самостоятельному действованию для общих интересов», говорит Д.С.Милль, «привыкшего ждать от правительства приказания, или побуждения во всех общественных делах, надеяться, что правительство будет делать за него всё, выходящее из области привычки и рутины, - у такого народа способности разовьются лишь наполовину; в его воспитании недостанет одной из главнейших сторон» (II, 476). Приведённые возражения достаточно сильны для того, чтобы избирать общественно-хозяйственную организацию только при условии, когда целесообразность её может быть оправдана вескими аргументами. Однако, во многих случаях общественно-хозяйственная организация является или безусловно необходимой, или же более выгодной с точки зрения общего интереса, нежели частнохозяйственная.
1). Есть случаи, в которых стремление к личной выгоде, составляющее необходимую основу частнохозяйственной организации, не в состоянии создать и поддержать необходимые предприятия. Некоторые дела, важные в интересах общества, не дают частному лицу надлежащего вознаграждения. Так, например, регулирование русла судоходных рек есть дело высокого экономического значения; но оно недостаточно окупается, почему и не может быть, за редкими исключениями, произведено на началах частно-хозяйственных. То же нужно сказать о проведении рельсовых путей в новых местностях, которое, по крайней мере, в первое время, не всегда может обещать достаточные выгоды. Если предоставить проведение железных дорог исключительно частной предприимчивости, то появятся только дороги, обещающие хороший барыш, а так называемые «культурные пути», которые призваны оживить малонаселённые местности, проводиться не будут. Далее, иногда выгода от предприятия может быть получена только через такой длинный срок, который превышает человеческую расчётливость; таково, например, высокоствольное лесное хозяйство с оборотом почти в три человеческие поколения; для отдельного лица возможность получить выгоду через сто лет слишком отдалена, чтобы побуждать его выращивать и поддерживать такие леса, почему они вернее сохраняются, когда находятся в заведении государства.
2). С другой стороны, есть предприятия, выгодные сами по себе, но не доступные в данное время для частной предприимчивости, вследствие отсутствия в народе духа инициативы. «Бывают такие времена и такие положения нации», говорит Д.С.Милль, «когда всякое дело, действительно важное для общей пользы, должно исполняться правительством, потому что частные лица, хотя и могут, но не хотят исполнить это дело. Есть такие времена и места, что не было бы ни дорог, ни доков, ни каналов, ни пристаней, ни больниц, ни первоначальных, ни высших училищ, ни типографий, если бы их не устраивало правительство: народ или так беден, что не имеет средств к тому, или так неразвит умственно, что не может оценить их пользу, или так не привычен к общему действованию, что не умеет распоряжаться этими делами» (II, 504). Но даже при отсутствии тех предположений, о которых говорит Д.С.Милль, общество не всегда бывает способно сразу оценить выгоды непривычного дела и, напротив, охотно выполняет его, когда будет доказана примером его выгодность. Государство бывает нередко вынуждено само заводить фабрики, предпринимать улучшения земледельческого хозяйства только затем, чтобы примером убедить народ в их выгодности. Разведение картофеля составляет теперь важную отрасль земледелия, но надо было, чтобы правительство на своих фермах начало разводить картофель и воочию показало всю выгодность этого продукта; лишь тогда частные лица взялись за него.
3). Есть случаи, в которых непонимание или упрямство отдельных лиц может помешать осуществлению необходимого для всех предприятия и где потому нельзя организовать дела без участия общественного принуждения. Таково, например, разверстание и округление чрезполосных земельных угодий, устройство орошения и осушения. В тех местностях, где сельское хозяйство не может вестись без искусственного орошения, это последнее обыкновенно устраивается на началах принудительного общественного хозяйства. Нарушив порядок пользования водою, каждый отдельный владелец может расстроить все расчёты и благосостояние прочих, и потому этот порядок должен быть поставлен под охрану власти. Подобным же образом учреждения, возникающие в общих интересах рабочих классов, например, страховые кассы на случай болезни, увечья или старости, могут быть, по-видимому, осуществлены только при участии общественной власти, так как для этого требуется подчинение общему решению громадной массы лиц, из которых многие, из ложно понятых личных выгод, могут быть заинтересованы в нарушении установленных правил, например, отказе от взносов в страховые кассы.
4). Общественно-хозяйственная организация выгоднее, когда по самой природе своей предприятие может быть монополизировано. Недостаток конкуренции может зависеть или от того, что предприятие, по обширности своей, требует слишком крупного капитала, как, например, железные дороги, или же пользуется какою-либо естественною привилегией (например, удобный порт на морском берегу). Относительно монопольных предприятий нужно сказать, что в них пропадает тот мотив к хозяйственности, который даётся конкуренцией и, следовательно, исчезает то соображение, которое оправдывало бы передачу выгод монополии в частные руки. С другой стороны, есть все основания предполагать, что общественное хозяйство, не имея надобности заботиться только о выгодах, будет пользоваться монополией менее стеснительно для публики, нежели частно-хозяйственное предприятие.
5). В некоторых случаях ведение дела общественным предприятием настолько экономизирует труд и издержки, что этим перевешиваются все невыгодные стороны общественно-хозяйственной организации. Замощение улиц, освещение, водоснабжение обойдутся целому городу дешевле, чем отдельным домовладельцам.
Ступени народного хозяйства и характеристика современного хозяйственного периода.
Основная задача хозяйственной деятельности заключается в том, чтобы создать всё необходимое для удовлетворения потребностей. Для выполнения этой задачи, человеку приходится приноравливать свой труд к потребностям, т.е. расходовать свою рабочую силу в том направлении, которое указывается родом и относительной важностью существующих у него потребностей. По способам приноровления труда к потребностям, большая часть человеческих обществ прошла в течение своей истории несколько периодов, различающихся между собою как техническими приёмами производства, так и устройством отношений между членами общежития. Переход от одного периода к другому обусловливался преимущественно размножением населения и прогрессом знаний.
Первый пережитый людьми экономический период был о х о т н и ч и й и р ы б о л о в н ы й. Первобытный человек довольствовался тем, что давала природа в готовом виде: дикие животные, рыбы, плоды доставляли ему пищу, одежду, жилище, вообще удовлетворяли его несложным потребностям. Труд, прилагаемый человеком, исчерпывался овладением готовыми дарами природы и иногда простейшею, домашнею их переработкой. При таких условиях полная зависимость от условий внешней природы тяготела над человеком. Вследствие отсутствия запасов, являлся резкий переход от изобилия благ к недостатку: путешественники описывают страшные страдания дикарей от голода, вследствие случайного отсутствия добычи, но, с другой стороны, существуют рассказы о страшном обжорстве дикарей при изобилии пищи. Отличительной чертой этого периода является отсутствие обширных общественных общественных соединений и постоянные войны отдельных мелких племён между собою. – Охотничий и рыболовный период продолжается лишь до тех пор, пока существует в достаточном количестве дичь или рыба; но она, в конце концов, истребляется человеком вследствие прогресса в выделке орудий для охоты и лова; замечено, притом, что животные, по мере заселения охотничьей территории людьми, перемещаются в те местности, куда ещё не проник охотник. Таким образом, вследствие чисто естественных причин, является необходимость перейти к другой высшей степени культуры или же погибнуть, как это происходит, например, с северо-американскими индейцами.
Приручение домашних животных составляет первый шаг для перехода из дикого охотничьего быта. Начинается период к о ч е в о й или п а с т у ш е с к и й. В кочевом быту продовольствие человека не зависит от случайностей охоты, а обуславливается запасом стад и получаемых от них продуктов. В этом периоде начинается накопление имуществ и появляется неравенство достатков, обуславливающее социальные различия. Надзор за животными не поглащает всего времени человека; является возможность употреблять досуг на приобретение знаний, которые передаются от поколения к поколению. Поэтому, умственное развитие идёт в кочевом периоде быстрее. Скотоводство представляет гораздо более правильное занятие, чем подверженная случайностям охота. Кочевые народы, по истреблении скотом корма, вынуждены постоянно перекочёвывать из одного места в другое, но эти перекочёвки отличаются известного рода регулярностью, происходят в определённых границах и через определённые промежутки времени. Более правильный образ жизни вырабатывает устойчивые воззрения на отношение членов общества друг к другу, - являются зачатки права. Кочевой быт может продолжаться только до той поры, пока не заняты все естественные пастбища, пока скот находит достаточно корма. Так как не существует искусственного производства кормовых средств, то, раз достигнут этот предел, кочевникам остаётся или переменить место поселения, или перейти к оседлой форме быта. Этим объясняется тот факт, что кочевники нередко являются в истории завоевателями. Великое переселение народов, начинающее средневековую историю Европы, было вызвано страшным нашествием средне-азиатских кочевых орд, искавших себе новых мест для поселения. Однако, эти переселения не на долго спасают кочевников, если они не переходят к высшей культуре.
Открытие способов искусственного разведения растения даёт происхождение новому периоду экономической истории – з е м л е д е л ь ч е с к о м у. Даже первобытное земледелие в состоянии прокормить в 20-30 раз большее число лиц, нежели кочевое скотоводство; понятно, поэтому, насколько облегчается продовольствие населения с переходом к земледелию. Важное преимущество земледельческого периода состоит в том, что искусственное производство растений допускает огромный прогресс; человеческая мысль может оказывать сильное воздействие на увеличение продуктивности сил природы. Первым последствием перехода к земледельческому быту является оседлость. Как бы ни были несложны первобытные способы обработки земли, во всяком случае они требуют затраты значительной массы труда, распределённой правильно по временам года, и потому не допускают частой перемены места. Оседлость развивает новые формы общественности: возникает понятие дома; совокупное поселение целого рода в одной местности рождает земледельческую общину, которая в свою очередь вступает с другими общинами в разнообразные общественные союзы. Вследствие неодинаковой затраты труда на землю и важности земли для пропитания, является понятие о поземельной собственности. С зачатками собственности и образованием капиталов в виде постоянных построек создаётся потребность в разнообразных законах и учреждениях для того, чтобы силою правительственной власти охранять частное имущество. Таким образом, вместо ордового устройства охотника и племенного-кочевника, является правильный государственный быт и правильные общественные формы.
Отличительной чертою всех трёх, описанных выше, периодов экономического развития является господств н а т у р а л ь н о г о х о з я й с т в а. Возьмём ли мы группу охотников, или кочевников, или первобытных земледельцев, везде человек расходует свою рабочую силу на добывание предметов для своего собственного потребления. В античных государствах практиковался именно такой способ удовлетворения потребностей; за исключением немногих приморских пунктов с развитою торговою жизнью, греческая и римская семьи сами производили и пищу, и одежду, и материалы для жилища; с течением времени античная семья расширяется через присоединение рабов, клиентов, но не теряет своих характерных черт. То же устройство имеет семейная община, - соединение нескольких семей, принадлежащих одному роду
( «задруга»); тот же тип представляет хозяйство средневекового феодала, ведущееся даровыми руками крепостных. На всех изображённых ступенях культуры производитель и потребитель слиты в одном лице. Так как потребности человека многообразны, то и труд его при таких условиях дробится между множеством занятий. Кто собственным трудом должен удовлетворять всем своим потребностям, тот по необходимости должен быть и земледельцем, и плотником, и печником, и столяром. В силу однообразия основных нужд человеческого организма и малого развития искусственных потребностей, прививаемых высшей культурой, занятия сходны в отдельных хозяйствах: каждая семья делает в сущности одно и то же. Конечно, между отдельными единицами, на которое разбито народное хозяйство, существует разница по размерам имущества или богатства, но качественный состав этого богатства один и тот же во всех хозяйствах. Понятно, что при таких условиях продукт труда ни разу не меняет своего владельца в течение всего процесса производства. Понятно, что между хозяйствами нет связи и зависимости.
Однако, мало-помалу люди узнают выгоды разделения труда и в обществе начинается обособление занятий. Люди сосредотачивают свой труд на одном роде хозяйственной деятельности. Первым шагом такой специализации служит выделение городских занятий от сельских. Отличительная черта городской промышленности – производство предметов не для собственного только потребления, но и для обмена и сбыта; горожанин должен продавать предметы своего производства сельским жителям, чтобы удовлетворять своим потребностям. Это выделение городских промыслов началось ещё на ранних ступенях культуры. Городская жизнь встречается в древнем Египте, в Персии, с первых времён Греции и Рима, но особенным её развитием ознаменовано время перехода от средних веков к новым. Близкое сожительство людей в городах ускоряет распространение знаний, делает население более восприимчивым ко всяким нововведениям. Раз начавшееся обособление хозяйственных функций не останавливается на отделении города от села. Начинается всё большая и большая дифференциация занятий. Как городские ремёсла, так и сельское хозяйство, постепенно разбиваются на множество самостоятельных отраслей. Чем дальше идёт разделение занятий, тем большая доля продуктов труда начинает изготовляться для удовлетворения потребностей не самого производителя, а других лиц. В начале предназначаются для других лишь избытки собственного производства, а затем постепенно все предметы начинают изготовляться не для себя, а для рынка. При таком порядке люди работают для других; отдельные хозяйства сосредотачиваются на специальных занятиях и по необходимости вступают в ту тесную связь и зависимость между собою. Эта зависимость вначале соединяет лишь близких соседей, а затем распространяется на более широкие пределы, по мере усовершенствования средств сообщения. В хозяйствах современного типа лишь незначительная доля потребляемых предметов приготовляется внутри их самих; большинство же таких предметов доставляется из других хозяйств, нередко отдалённых на многие тысячи вёрст. Как общее правило, производитель и потребитель являются в современном хозяйстве разными лицами. В противоположность первобытному строю, где на одном лице лежало множество разнообразных занятий, современный человек сосредоточен на одном каком-либо деле, нередко на одной операции дела, посвящая им иногда целую жизнь. Но зато в отличие от первобытных хозяйств, из которых одно представляет собою копию другого, какое разнообразие задач и целей мы наблюдаем в современных хозяйствах. Статистика любой страны насчитывает в наши дни отдельные промыслы целыми тысячами. При такой специализации занятий становится необходимым условием существования общества непрерывное перемещение товаров из одних хозяйств в другие. Обмен, торговля составляют необходимое условие и жизненный нерв современного общества. Постоянно идущее вперёд р а з д е л е н и е з а н я т и й, дробление хозяйственных функций составляет первую отличительную черту настоящего периода. Этот характер хозяйства, при котором удовлетворение необходимых потребностей возможно только путём обмена, даёт современному хозяйству название м е н о в о г о, в отличие от натурального хозяйства прежних периодов.
Другая отличительная черта современного периода заключается в том, что разделённые хозяйственные п р е д п р и я т и я я в л я ю т с я с а м о с т о я т е л ь н ы м и. Человек может существовать лишь при том условии, если он обеспечен продуктами, в которых нуждается по своей натуре; для этого требуется планомерное направление труда на производство таких предметов. При натуральном хозяйстве, когда производитель и потребитель соединяются в одном лице, не мудрено приноровить труд к потребностям. Но, когда произошло разделение занятий, каждому отдельному хозяйству потребовалось приноравливаться не к своим только потребностям, но и к нуждам других лиц, приводить в равновесие собственный труд не со своим, а с чужим потреблением. Каким же образом, возможно, достигнуть этой цели? На первых ступенях разделения занятий приноровление облегчалось тем, что за равновесием труда и потребления следила или власть, или обычай. В античном мире, когда в семейном хозяйстве начало возникать разделение занятий, труд членов семьи направлялся полновластным главою семьи. В древнейших поземельных общинах (например, индийских), также замечается некоторое деление занятий, но границы этого разделения строго поддерживались обычаем: рабочая сила всех членов общины распределялась между разными занятиями, согласно раз установленному плану. Наряду с землевладельцами существовало определённое число представителей отдельных специальных занятий: кузнецов, плотников, цирюльников, горшечников, прачек, пастухов, серебряных дел мастеров, врачей, учителей. Когда разложились архаические формы семьи и общины, то в первое время порядок распределения труда поддерживался наследственностью занятий, неприкосновенность которой охранялась государством и религией. Стремление установить правильную пропорциональность в распределении занятий составляет главную задачу кастового устройства; разделение на касты, свойственное большей части народов Востока, имело целью поддержать раз оказавшееся целесообразным и пригодным на опыте распределение занятий. В позднейшие исторические периоды установившийся порядок охранялся цеховым устройством; цеховые власти держали строгий контроль над каждым отдельным предприятием, наблюдали, чтобы ремесло не переполнялось излишними руками, определяли число мастерских, а в пределах каждой мастерской допускали только известное количество подмастерьев и учеников. Подобное же экономическое значение имели средневековые сословия. Сила обычая поддерживала их полнейшую замкнутость; понятие о чести служило непреодолимым препятствием для перехода из высшего класса в низший; экономическое неравенство не допускало обратного явления. Другим ограничением свободного выбора занятий служило тогда прикрепление личности к месту. Каждое сельское и городское общество пользовалось правом принимать или не принимать нового члена, что затрудняло переход из одного места в другое. Когда стало падать цеховое и сословное устройство, опека над направлением занятий перешла в руки государственной власти: тогдашняя политика стремилась всячески регулировать мерами правительства производство и потребление.
Но перечисленные формы отжили свой век, ограничения постепенно исчезли под влиянием идей свободы труда; как только стали проникать в жизнь эти понятия, должны были пасть цеховое устройство, сословия, корпорации. Применение идей полной свободы личности имело то последствие, что за распределением занятий не блюдёт ни закон, ни какая-либо высшая воля. Общество разбилось на массу независимых хозяйств, из которых каждое преследует свои цели, имеет свои занятия, избирая их по собственному усмотрению. В первое время по осуществлении свободы труда планомерность приноровления труда к потребностям облегчается узкими границами сбыта производимых товаров: работа совершается на заказ, или для близкого, хорошо известного рынка; спрос, заказ предшествуют производству и составляют для него заранее известное мерило. Но по мере того, как улучшаются средства сообщений и расширяются сношения людей, производителям приходится всё больше и больше работать на неизвестных потребителей и поэтому действовать ощупью, руководствоваться инстинктивными указаниями опыта. В этом периоде между отдельными производителями нет и не может быть обязательных соглашений относительно планомерного распределения рабочей силы и её продуктов. Единственным средством достигнуть этой планомерности служит меновая рыночная борьба. Направление деятельности разнообразных предприятий регулируется теперь только рыночной ценой товаров: повышение и понижение цен товаров служат для производителя признаком необходимости расширить или сократить производство. Это с а м о с т о я т е л ь н о с т ь х о з я й с т в е н н ы х п р е д п р и я т и й есть вторая отличительная черта современного хозяйственного периода.
Наконец, третья особенность настоящего периода состоит в том, что материальные факторы производства, силы природы и капитал, обыкновенно находятся в обладании иного класса общества, нежели тот, который является представителем рабочей силы. Труд не творит новой материи, а только перерабатывает предметы внешней природы. Для своего труда человек нуждается в помощи сил природы и также в запасе материалов и орудий, созданных предшествовавшим трудом и составляющих капитал. На первобытных ступенях человеческого общества труд, земля и капитал принадлежат одним и тем же лицам. В первобытном обществе, когда население редко и существуют обширные пространства незанятой земли, естественные материалы и силы находятся у каждого в изобилии. Но с возрастанием населения, с переходом людей к оседлому быту, по мере того как является необходимость прилагать к земле большее количество труда, начинается обращение земли в собственность. На первых ступенях истории народов мы по большей части встречаемся с так называемой родовой или общинной собственностью; земля принадлежит целой группе лиц, которые её заняли и возделывают. На этой стадии продукт столь же нераздельно принадлежит работнику, как и на более ранних ступенях, когда ещё не возникла идея собственности на землю. Но общинное владение с течением времени исчезает. Во-первых, первобытные земледельческие общины во многих местах подверглись набегу завоевателей, которые захватили обработанную землю и обратили её в своё достояние, а побеждённых или в рабство, или в крепостную зависимость. То же самое явление происходило и другим путём. По мере того, как увеличивалась интенсивность обработки земли, общинное владение начало казаться для многих стеснительным; члену общины, более тщательно обрабатывающему землю, становилось в тягость передавать при переделах пользование ею другому. Общинная стоимость во многих местностях мало-помалу переходила в частную и закреплялась за отдельными семьями, которые уже не допускали к ней новых лиц. Таким путём земля делается достоянием ограниченного числа лиц, которые за предоставленное право пользоваться ею требуют выдела в свою пользу доли из её продуктов.
Подобным образом происходит и процесс сосредоточения капиталов в руках немногих. В эпоху господства ремёсел и ручного труда ещё не было различия между капиталистом и работником; орудия производства были не сложны и могли быть приобретены каждым. Но с изобретением машин для основания промышленного предприятия стал требоваться значительный капитал. Мелкие ремёсла под наплывом крупных капиталов стали падать. Лица, которые имели достаточный капитал, чтобы купить материалы и заплатить рабочим, стали получать больший против прочих излишек или прибыль, вследствие чего обогащение их шло быстрее. Прежние, самостоятельные ремесленники, будучи не в силах конкурировать с крупными предприятиями, оказались вынужденными работать последних.
Хотя разделение между трудом, капиталом и землёй проведено ещё не вполне и не во всех странах, но в некоторых, например, в Англии, оно быстро подвигается вперёд. Там, где это разделение зашло далеко, отдельные хозяйства страны различаются между собою не только по роду занятий, но и по роду имущества и дохода. В первобытную эпоху каждая семья обладала землёй и капиталом и располагала рабочими руками своих членов, вследствие чего имела одинаковый со всякою другою семьёю состав имущества и дохода, и если отличалась от последней, то только количественно, по размеру имущества, а не качественно, по его роду. Между тем, в настоящую эпоху в одном хозяйстве доход и имущество основываются на труде, в другом – на земле, в третьем – на капитале; даже между хозяйствами, основанными на капитале, существует разница, смотря по тому, владеют ли они торговым или промышленным капиталом. Каждый род имущества и дохода является обособленным в руках отдельного общественного класса. Это сосредотечение земли и капитала в руках особых общественных классов и вытекающее отсюда
р а с с п р е д е л е н и е р е з у л ь т а т о в п р о и з в о д с т в а м е ж д у р а б о т н и к а м и, з е м л е в л а д е л ь ц а м и и к а п и т а л и с т а м и составляет третью отличительную черту современного хозяйственного периода.
Три изложенные особенности современного исторического периода имеют своим последствием о с о б у ю о р г а н и з а ц и ю х о з я й с т в а. Современное народное хозяйство состоит из множества отдельных, самостоятельных предприятий, обособленных как по роду занятий, так и по составу имущества и дохода, но тесно связанных между собою взаимной потребностью. Между этими предприятиями разделены земля и капитал; между ними же распределены и продукты производства страны. Организаторами производства в предприятиях, усвоивших все черты современного периода, являются владельцы капитала: они избирают род производства и определяют его размер, расширяют и сжимают его; они блюдут за сохранением и накоплением капитала; они привлекают к себе за заработную плату не имеющих собственного капитала рабочих, а за процент – незанятый капитал. Рабочий получает от капиталиста материалы и орудия производства и трудится под его непрерывным контролем. Так как все, что требуется для производства, поставляется владельцем капитала, то и выработанный продукт поступает первоначально в его руки и уже при его посредстве распределяется между ним самим, владельцем земли, рабочим и сборщиком податей. Эта в с е о б ъ е м л ю щ а я р о л ь владельца капитала есть одна из с у щ е с т в е н н и й ш и х особенностей нового времени, отличающая его от прежних периодов. В период мелкого земледелия и ремёсел организатором предприятия был представитель труда, который владел собственными орудиями и сам добывал нужные материалы. Ни в каком из прежних периодов средства продовольствия, производимые рабочим, не притекали к нему в форме заработной платы; крепостной крестьянин прямо производил предметы своего продовольствия на отведённом ему поле. Между тем теперь всё, выработанное рабочим, поступает в руки владельца капитала, который затем, в форме денег, выплачиваемых в качестве заработной платы, даёт как бы ассигновку на часть продукта, созданного трудом рабочего. Подобным же образом, накопление капитала в форме средств производства и продовольствия осуществлялось в прежнее время теми самыми лицами, которые влагали труд в производство, и не нуждалось в посредничестве капиталистов.
Мы видели, что владелец капитала является в настоящем периоде распорядителем промышленных предприятий; он производит, что хочет, сколько хочет и как хочет, причём потребность общества в его товаре остаётся для него неопределённой величиной: он не знает точно ни рода, ни качества, ни количества потребляемых предметов. С другой стороны, рабочий, без сотрудничества которого предприниматель не может произвести ничего, не стоит с ним ни в какой юридической связи, волен располагать своею личностью и своею силою, как хочет. Каким же образом, при такой самостоятельности предпринимателей и рабочих осуществляется порядок в распределении занятий в обществе и приноровление имеющегося в обществе запаса рабочей силы к потребностям его членов? – Силою, водворяющей порядок, в данном случае является личный интерес участвующих лиц и их взаимное соперничество. Могущественный стимул самосохранения побуждает рабочего настойчиво искать занятий и заработка у предпринимателей, вследствие чего предприятия, несмотря на господство полной свободы труда, обеспечиваются рабочими руками не менее надёжно, нежели в прежние эпохи рабской и крепостной зависимости. Каждый предприниматель, подчиняясь требованиям хозяйственного расчёта, стремится получить возможно высшую прибыль, а эта цель достигается тем, что предприятие посвящается производству наиболее нужных для общества предметов, и притом с наименьшим употреблением труда и капитала. Тот предприниматель получает наибольшую прибыль, который сумеет придать своим товарам высшую полезность с наименьшими затратами. Средством для ознакомления со степенью нужды общества в том или ином товаре служат для предпринимателей рыночные цены товара, которые поднимаются в том случае, если предложения товара на рынке недостаточно для удовлетворения существующего там на него спроса, и падают, если товара предлагается больше, чем, сколько его требуется. Движение рыночных цен определяет, какую долю из всего имеющегося в обществе запаса рабочей силы и капитала можно и должно истратить на производство каждого особого рода товаров, и этим путём приводить в равновесие различные сферы производства. Повышение или понижение цен поднимает или опускает прибыль капиталистов выше или ниже обычного уровня, чрез что капиталы или привлекают к той особой отрасли промышленности, которая испытывает какое-либо из этих колебаний, или же отталкиваются от этой последней. Конкуренция обесценивает товары, непригодные для удовлетворения общественной потребности данной минуты, и этим окольным путём даёт почувствовать производителям, что они изготовили или вообще непригодные предметы или же хотя и пригодные сами по себе, но в ненужном, излишнем количестве. Однако, конкуренция достигает урегулирования производства лишь окольным путём, лишь, как реакция против происшедших нарушений равновесия в производстве: посредством изменений рыночных цен она даёт знать производителям о том, что равновесие нарушено и побуждает их к новым попыткам приноровиться к требованиям рынка.
Приспособление к условиям рынка и к указаниям рыночных цен является неизбежным для производителей в силу постоянного между ними соперничества. Предприниматель, который не умеет верно угадать общественную потребность в товаре, или затратить в производство больше труда и капитала, чем сколько следует по современным условиям, разорится и будет выбит с рынка более проницательным и ловким соперником. Таким образом, конкуренция предпринимателей является объективным регулятором хозяйственного употребления их капиталов.
Каждый предприниматель, сосредоточиваясь на одном специальном роде промысловых занятий, обменивает их на другие товары или на деньги. При помощи этого обмена устанавливается связь между разрозненными производителями, без которой не могло бы держаться в обществе разделение занятий. Связь эта осуществляется независимо от сознания и воли отдельных производителей, путём подчинения их господствующим над всеми законам обмена. Американский возделыватель пшеницы кормит английского ткача, а английский ткач одевает американского земледельца, и, несмотря на то эти два лица, взаимно работающие друг для друга, не имеют понятия ни один о другом, ни о своей взаимной связи.
Таким образом, каждый производитель в окончательном результате получает не продукты, над которыми он трудился, а их ценность. Ценность товаров, выработанных в каждом предприятии, идёт прежде всего на восстановление затрат, сделанных во время производства; остающаяся же затем часть ценности делится в известных пропорциях между рабочим, капиталистом и землевладельцем. Часть ценности, достающаяся на долю каждого из участников в производстве, и составляет фонд для удовлетворения его потребностей.
Итак, задача народного хозяйства, удовлетворение материальных потребностей общества, достигается в настоящем периоде посредством сложного процесса. Чтобы обеспечить себе предметы потребления, человек должен произвести какие-либо необходимые для общества продукты, затем продать их и из вырученной ценности получить за покрытием затрат и долей других участников, какой-либо доход в свою пользу. Между потреблением и производством стоят посредствующие звенья процесса: обмен, превращение товара в ценность и распределение этой ценности между представителями труда и владельцами материальных факторов производства. Окончательный результат хозяйственной деятельности становится, таким образом, в зависимость не только от количества и успешности труда в производстве, но и от выгодности совершенного обмена, а также от условий распределения полученной ценности.
УЧЕНИЕ О ПРОИЗВОДСТВЕ.
1. Задача производства.
В каждом обществе существует определённый потребительный бюджет. В зависимости от климата, от распределения по возрастам и занятиям, от культурных привычек народа меняется то количество пищи, одежды, материалов для жилища и проч., которое требуется для человеческого общества. Однако, для данного места и времени это количество представляет довольно определённую величину. Та сумма хозяйственных благ, которую, в зависимости от законов потребления, нужно приготовить обществу в данный период времени, определяет задачу производства. Но размер потребностей не есть единственное обязательство, обусловливающее массу предметов, которая должна быть создана производством. Некоторые из благ, необходимых для удовлетворения потребностей, человек может находить в готовом виде. Воздух, свет и вода существуют повсюду в таком изобилии, которое делает их доступными для каждого. В природе есть пещеры и дупла, могущие служить жилищами, плоды, коренья и другие естественные произведения, способные питать человека, лес и уголь, являющиеся готовым средством для отопления. Правда, за редкими исключениями все эти продукты нуждаются в более или менее значительной переработке со стороны человека; но, тем не менее, количество продуктов, доставляемых природою в готовом или почти готовом виде, оказывает решительное влияние на размеры тех усилий, которые предстоит затратить при производстве.
Таким образом, в зависимости, во-первых, от степени развития потребностей, во-вторых, от изобилия готовых материалов в природе изменяется сумма хозяйственных благ, которые приходится человеку произвести собственными силами. От этих причин зависит, сколько десятин придётся вспахать человеку, сколько построить домов, сколько выработать тканей для платья и т.д.; одним словом, ими определяется задача производства.
2. Труд и его роль в производстве.
Приспособление предметов внешнего мира к нуждам человека называется п р о и з в о д с т в о м. Приведение материалов, доставляемых внешней природой, в такой вид, чтобы они способны были служить нуждам человека, совершается через затрату нервных и мускульных усилий. Вместо того, чтобы бесцельно расходовать механическую работу, к которой человек способен по самому устройству своего организма, он, повинуясь инстинкту самосохранения, планомерно направляет её на добывание в природе необходимых для него предметов и на приведение в пригодный вид того, что без переработки не может служить к удовлетворению его нужд. Эта планомерная затрата мускульных и нервных усилий, направленных на приспособление предметов внешней природы к нуждам человека, именуется т р у д о м. В чём же состоит такое приспособление? Приспособление каждого блага к нуждам человека есть процесс, вполне подчинённый законам природы. Производить не значит создавать вещество; производство – только преобразование вечной материи в более выгодные для человека формы. Человек не в силах заставить ни один атом материи ни на минуту уклониться от того образа действий, которого требуют непреложные законы природы. Роль человека в производстве состоит только в том, что он комбинирует свои личные силы с безличными силами природы – и притом таким образом, чтобы в результате такого сочетания сил возникли желательные для него предметы.
«Рассматривая какой угодно случай, так называемого, воздействия человека на природу, - говорит Д.С.Миль, - мы находим, что всегда сами силы природы, или иначе сказать, качества материи исполняют всё дело, лишь только предметы приведены в нужное состояние. Только эта операция – помещение вещей в такое положение, чтобы они изменялись по нашей надобности своими внутренними силами и силами, лежащими в других предметах, производится над материею человеком, и больше этого он ничего не может делать. Он только придвигает одну вещь к другой: он вдвигает зерно в землю, и естественные производительные силы постепенно производят корень, стебель, листья, цветы и плод. Он продвигает топор через дерево, и последнее падает естественной силой тяжести; он особенным способом продвигает через дерево пилу, и последняя разделяет его на доски, по физическим силам, заставляющим более мягкую вещь вытесняться под напором более твёрдой; он располагает эти доски в известном порядке, продвигает сквозь них гвозди или кладёт между ними склеивающую материю и производит, таким образом, стол или стену. Он продвигает частичку огня к топливу, и последняя загорается; силою горения человек варит пищу, спаивает и размягчает железо, обращает в пиво и сахар – солод и тростниковый сок, причём вся роль его ограничивается только тем, что он придвигает к огню эти вещи. Он имеет только одно средство действовать на материю, это двигать её. Движение и сопротивление движению – вот единственные действия, для которых годятся мускулы человека. Сокращением мускулов человек может произвести давление на внешний предмет; это давление может привести предмет в движение, а если предмет уже двигался, то замедляет, изменяет или вовсе останавливает движение. Кроме этого человек ничего не может сделать; но этого довольно для доставления людям власти над силами природы, несравненно более могущественными, чем сами люди, - власти, которая велика уже теперь, но, без сомнения, должна ещё с течением времени расшириться до размеров, которым нельзя определить границу».
Приведённое место из сочинения Д.С.Миля удачно обрисовывает скромную роль труда в производстве. Однако, при всей ограниченности этой роли, труд является с экономической точки зрения единственным творцом хозяйственных благ. Это одно из основных положений современной политической экономии, которое надлежит постоянно иметь в виду. Приведённое положение составляет прямой вывод из самого понятия хозяйственных благ, как таких полезных предметов, которые возникают лишь благодаря человеческой деятельности. Предметы, получаемые из рук природы без всяких усилий, как бы ни были они драгоценны для целей человека, не принадлежат к разряду хозяйственных благ. Человеку не приходится заботиться о солнечном свете, воздухе или воде, потому что эти блага не принадлежат к разряду хозяйственных; но та же вода становится хозяйственным благом, если для её получения приходится затрачивать труд человека, например, на содержание водопровода, на доставку воды в местожительства людей.
Но является вопрос, одним ли трудом человека создаются хозяйственные блага? На первый взгляд представляется, по-видимому, что в производстве хозяйственных благ принимают деятельное участие и другие факторы, например, силы природы и капитал; но это обыденное представление неверно. Правда, труд человека ничего не может творить без материала, так как он, как сказано выше, не создаёт материи, а только преобразует её, и то при помощи сил природы. Но это участие сил природы, эти материалы, над которыми работает человек, даётся ему даром. Содействие сил природы может в громадной степени сберегать труд человека при производстве полезных предметов; но для человеческого хозяйства эти предметы важны лишь в той мере, в какой в них затрачен труд. В глазах политической экономии хлеб, созревший на поле, есть результат лишь труда земледельца, а никак не почвы, как бы ни была плодородна последняя. Если, благодаря превосходным свойствам почвы, данное количество хлеба получается с меньшею затратою труда, то с хозяйственной точки зрения этот благоприятный результат означает большую успешность труда, а не содействие сил природы. Тоже мы должны сказать о капитале. Конечно, капитал содействует производству, но что такое капитал? Под капиталом мы разумеем хозяйственные блага, созданные предшествующим трудом. В сущности, значит, разные виды капитала являются тем же трудом, но затраченным в предшествующий момент производства. Для того, чтобы создать хлебное зерно, необходим не только труд для подготовки пашни, посева и т.д., но также и труд на производство орудий. Следовательно, мы не вправе говорить об особой силе капитала, создающей хозяйственные блага, это есть тот же труд, но затраченный в другой форме, в другой момент. Таким образом, с экономической точки зрения содействие сил природы и капитала является лишь условием большей или меньшей производительности труда, единственного творца хозяйственных благ. Только труд человека придаёт предметам природы их окончательную п о л е з н о с т ь: он же, как было показано в ведении, создаёт их ц е н н о с т ь.
3. Виды труда.
Когда мы говорим о труде, создающем хозяйственные блага, то должны определить, какие в и д ы т р у д а имеются при этом в виду. Нужно заметить, что сюда принадлежат далеко не все отрасли занятий, существующих в обществе, даже не все те занятия, которые направлены на удовлетворение материальных потребностей. Перечислим те виды труда, которые участвуют в производстве благ и создают их ценность. Сюда относятся:
а) Труд, направленный непосредственно н а и з г о т о в л е н и е в е щ и: например, при производстве хлеба – труд пекаря, при изготовлении стола – труд столяра.
б) Т р у д н а п р о и з в о д с т в о м а т е р и а л о в для данной вещи. Это та же самая вещь, но только на более ранней стадии производства: для приготовления стола нужна доска, для приготовления доски – бревно, для бревна – лист и т.д. Отличительное свойство материалов состоит в том, что они всецело потребляются за один раз, при одном хозяйственном действии; будучи раз употреблены в дело, они или разрушаются, или становятся непригодными для такого же вторичного употребления. Поэтому, труд на добывание материалов всецело входит в ценность продукта.
в) Т р у д н а п р о и з в о д с т в о и н с т р у м е н т о в или о р у д и й. Орудие отличается от материала тем, что оно может служить для повторения производства много раз, участвует не в одном, а во многих производительных процессах. Поэтому, труд, затраченный на производство орудия, разлагается на стоимость всех тех хозяйственных благ, которые изготовляются при его помощи. На счёт каждого добытого блага ставится лишь такая доля труда, затраченного на выделку орудия, которая соответствует потреблению орудия во время производства этого блага. Положим, что портной заводит швейную машину, стоящую сто рабочих дней; на этой машине, прежде чем она сделается негодной, он может сшить сто пар платья. В ценность каждой пары платья, кроме того труда, который затрачен на приготовление материала и на шитьё самого платья, должна быть включена известная доля труда, употреблённого на выделку швейной машины, именно сотая часть её стоимости, или, что тоже, один рабочий день.
г) Труд, употреблённый не прямо на производство, а н а д о с т а в к у изготовленного п р о д у к т а к тем лицам, для чьего употребления он назначен. Сюда принадлежат, прежде всего, разные роды занятий по сухопутной и водяной п е р е в о з к е: возчики, судорабочие, матросы, носильщики, служащие на железных дорогах; далее, строители орудий по перевозке, кораблей, барок, телег, а также и самих путей сообщений. С другой стороны, сюда относится класс оптовых и мелочных торговцев, занятия которых также сводятся к тому, чтобы делать продукты доступными для потребителей. Тратилось бы очень много времени и хлопот, если бы потребители могли получать нужные им вещи только через прямые сношения с производителями. Эту задачу – сосредоточивать в одном месте все вещи, необходимые для удовлетворения потребностей человека, но производимые в различных местах различными предприятиями, выполняет оптовая и мелочная т о р г о в л я. Как перевозка товаров, так и торговля не имеют, в сущности, никакой связи с производством хозяйственных благ; они не прибавляют ничего к полезности их, но зато увеличивают их меновую ценность.
4. Виды промышленности.
В некоторых состояниях общества все указанные роды труда соединены в одном и том же хозяйстве. Так, не далеко то время, когда наш крестьянин-земледелец сам производил лён, сам готовил все орудия для переработки его в ткань, сам превращал его в холст и сам же потреблял этот холст или сбывал его на ближайших рынках. Но по мере развития хозяйства происходит дифференцирование, специализация различных отраслей труда. Чтобы ориентироваться во множестве отдельных занятий, политической экономии приходится сводить их к нескольким крупным классам, на основании признаков взаимного сходства и различия. Такая классификация уже давно существует в экономической науке и, несмотря на часто делаемые против неё возражения, господствует до сих пор. Все промыслы разделяются на четыре класса, а именно:
а) д о б ы в а ю щ у ю п р о м ы ш л е н н о с т ь, характерная черта которой состоит в том, что здесь труд человека употребляется единственно на завладение готовыми дарами природы; сюда относится: охота, рыболовство, горная промышленность; б) с е л ь с к о х я й с т в е н н у ю п р о м ы ш л е н н о с т ь; здесь человек искусственно производит через пользованиями силами земли, полезные растения и животных, которые или прямо удовлетворяют потребностям человека, или служат материалами для дальнейшей переработки; сюда относятся: земледелие, скотоводство, лесоводство, огородничество, садоводство и т.д.; в) о б р а б а т ы в а ю щ у ю п р о м ы ш л е н н о с т ь, которая имеет своей целью приведение материалов, доставляемых добывающею и сельскохозяйственною промышленностью в виде, пригодной для непосредственного служения целям человека; г) т о р г о в у ю п р о м ы ш л е н н о с т ь, перемещающую продукты от производителей к потребителям; сюда относятся: торговля собственно и перевозка.
5. Производительный и непроизводительный труд.
За перечисленными отраслями занятий, результаты которых прямо или косвенно воплощаются в материальных продуктах, следует обширная область так называемых личных услуг, которые не осуществляются в каких-либо внешних материальных благах. Таков, например, труд домашней прислуги, музыканта, актёра. Сюда же принадлежат услуги армии и флота, администрации и суда, труд учителя, врача, адвоката и т.д. Уже Адам Смит выделил указанные виды занятий в особую категорию, под названием н е п р о и з в о д и т е л ь н ы й т р у д. Чтобы пояснить различие, существующее между экономической природой производительных и непроизводительных занятий, Смит противополагает труд фабричного рабочего труду домашней прислуги. «Труд фабричного рабочего, - говорит он, - прибавляет к ценности обрабатываемого материала стоимость своего содержания и прибыль хозяина; труд служителя, напротив, не прибавляет ничего, никакой ценности. Первый, несмотря на получаемую им плату, в сущности ничего не стоит своему хозяину, так как стоимость задельной платы входит в ценность предмета, к которому труд приложен; но содержание, потребляемое служителем, не возвращается более. Человек обогащается, употребляя в деле множество производительных рабочих, и разоряется содержанием многочисленной прислуги. Труд работника прилагается к предмету, который может быть продан и сохранён, хотя на некоторое время после того, как он окончен; предмет этот, или, что тоже, цена его может, если понадобится, привести в движение количество труда, равное тому, которое было первоначально употреблено на его изготовление. Труд служителя, напротив того, не прилагается и не осуществляется ни в какой вещи или предмете, которые подлежали бы продаже; услуга его погибает в ту минуту, как она оказана, и потому не оставляет за собою никакого следа или ценности, за которую можно было бы впоследствии приобрести такую услугу».
Против приведённой классификации Адама Смита, которая делит все разнообразные виды труда на производительные и непроизводительные, существовало в экономической литературе много возражений. Некоторые писатели вооружились против деления Адама Смита на том основании, что оно будто бы унижает названием «непроизводительный» некоторые полезные и необходимые для жизни общества виды труда. По терминологии Смита, указывали они, представляется производительным труд мастера, изготовлявшего скрипку и непроизводительным труд скрипача, играющего на ней (Гарнье), производительным труд человека, воспитывающего свиней, и непроизводительным труд человека, воспитывающего людей (Лист). Но все эти и подобные возражения против Смитовского деления основаны на неверной оценке его значения. Когда Смит и его последователи различают производительный и непроизводительный труд, они вовсе не хотят этим сказать, чтобы последний представлял собою нечто низшее по сравнению с первым. Труд чиновника, солдата, учителя представляется в высшей степени необходимым занятием для общества и бывает не только не менее, но даже более почтенным, чем труд, непосредственно направленный на добывание хозяйственных благ; но, тем не менее, он всё-таки является непроизводительным в том смысле, что не увеличивает запаса полезных предметов, не создаёт новых ценностей. В основании экономической классификации занятий, установленной Адамом Смитом, лежит не нравственная оценка различных видов труда по их важности для общества, а их значение единственно только в ограниченной сфере народного хозяйства, их отношение к производству хозяйственных благ. Мы называем поэтому, производительными лишь известный ряд хозяйственных действий, результаты которых осуществляется в материальных предметах, увеличивающих запас народного имущества и служащих прямым источником вознаграждения и содержания для лица, их создавшего. Продукты производительного труда представляют собою эквивалент потраченного на их приготовление рабочего времени и могут быть сохраняемы и пускаемы в обмен в полной своей меновой ценности. Напротив, непроизводительным на языке политической экономии признаётся всякий труд, который кончается непосредственным наслаждением, не увеличивает суммы материальных предметов, служащих к удовлетворению человеческих потребностей, и получает своё вознаграждение из запаса других, уже ранее созданных ценностей. Это основное различие в экономической природе обеих категорий человеческих занятий не следует упускать из виду, когда идёт речь об анализе хозяйственного труда. С такой точки зрения не трудно заметить разницу между трудом скрипичного мастера, который может променять произведённую им скрипку на продукт совершенно равного труда, и трудом музыканта, который своей игрой не создаёт никакого материального предмета, могущего служить источником его вознаграждения. С этой точки зрения не трудно показать и несправедливость воззрения Д.С.Милля, который относит к разряду производительных занятий труд, создающий «полезности, вложенные и осуществлённые в людях», мы не можем указать никакого определённого предмета, который был бы непосредственно произведён, например, при помощи труда школьного учителя и т.п.
Но даже среди тех отраслей труда, которые прямо направляются на производство хозяйственных благ, существует некоторая доля, которую следует отнести к разряду непроизводительных. Труд, по существу своему производительный, становится непроизводительным в том случае, если он расходуется в количестве большем, нежели какое действительно потребно для изготовления известного блага при данном состоянии технических знаний и данных внешних условиях природы. Если по незнанию нерасчётливости или просто по привычке в плуг, который может быть передвигаем вполне удобно одною лошадью, запрягают двух лошадей, то труд на содержание лишней лошади представляет непроизводительную затрату, хотя и употреблён на производство. В каждом обществе, в силу существования определённых потребностей и ограниченного запаса труда, должно существовать известное отношение между производством и потреблением. Распределение существующего запаса сил должно находиться в зависимости от данного состояния в обществе технических знаний и потребностей; более настоятельные нужды должны быть удовлетворены ранее других. Представим себе, что по состоянию технических знаний, на одно производство пищи должно быть употреблено каждым членом общества средним числом 300 рабочих дней 250, а на все другие потребности остальные 50 дней. Если при таком положении дел будет затрачено на одежду, жилище и пр. не 50, а 100 дней, то весь излишний труд свыше 50 дней будет употреблён непроизводительно. Но тот же самый труд приобретает характер производительного, если, вследствие усовершенствования технических приёмов, на добывание пищи человеку потребуется вместо 250 дней только 200. Таким образом, даже из области занятий, создающих хозяйственные блага, мы должны выделить в разряд производительных лишь те затраты труда, которые прилагаются в количестве, необходимом по данным общественным условиям производства.
6. Условия производства.
Всякое преобразование предметов природы требует для своего осуществления известной суммы человеческих усилий. Для того, чтобы срубить дерево, нужна затрата сил в определённом размере; чтобы из срубленных деревьев построить дом, нужно употребить также определённое количество рабочих дней. Таким образом, существует известное, независимое от произвола человека, количественное отношение между массой труда и массой получаемого продукта. Мы говорим, что труд тем производительнее, чем больше продуктов даёт известное его количество. Поэтому, законы соотношения между количеством труда и количеством продукта мы называем з а к о н а м и п р о и з в о д и т е л ь н о с т и т р у д а. Исследования этих законов составляет главную задачу политической экономии в учении о производстве.
Производство есть, как мы выше определили, планомерная затрата труда с целью приноровить предметы внешней природы к человеческим потребностям. Успешность этой затраты прежде всего связана с о с в о й с т в а м и с а м о г о т р у д а, с самою личностью трудящегося. В зависимости от того, работает ли человек с большею или меньшею напряжённостью, приобрёл ли он в работе надлежащую ловкость или нет, одинаковая затрата рабочего времени может дать неодинаковые суммы продуктов. Далее, никакое производство невозможно без известных объектов, к которым прилагался бы труд и орудий, при помощи которых совершалось бы это приложение. В объектах труда мы должны различать две категории: одна из них слагается из материалов и сил, которые доставляются человеку в н е ш н е ю п р и р о д о й, другая состоит из тех предметов, которые, будучи созданы трудом человека, предназначаются не для непосредственного потребления, а для дальнейшего производства, и носят общее название к а п и т а л а. Таким образом, причины неодинаковой производительности труда можно свести к следующим трём главным категориям: во-первых, условия, связанные с самим т р у д о м, во-вторых, условия, связанные со свойствами материалов и сил в н е ш н е й п р и р о д ы, и, в третьих, условия, связанные с к а п и т а л о м. Перечисленные условия производства, имеющие общее значение для всех местностей и для всех эпох исторической жизни, вытекают из самих свойств человеческой натуры и отношений человека к внешней природе. Но кроме этих общих условий, существует ещё целый ряд разнообразных причин более частного характера, свойственных только известным периодам и местностям, именно ряд условий, связанных с о р г а н и з а ц и е й п р о и з в о д с т в а. При равной затрате труда и капитала и одинаковых условиях природы могут получаться неодинаковые результаты только потому, что производство организовано в виде небольших замкнутых хозяйственных единиц или же сосредоточено в крупных предприятиях; что оно ведётся при помощи ручного труда или происходит с приложением больших масс капитала; что оно основано на применении рабской, крепостной или вольнонаёмной работы. Четырьмя перечисленными категориями причин (причины, связанные с
с а м и м т р у д о м, с условиями в н е ш н е й п р и р о д ы, со свойствами к а п и т а л о в и с
о р г а н и з а ц и е й хозяйства) исчерпываются все те обстоятельства, которые так или иначе влияют на производительность труда; к их единичному или совокупному действию может быть сведено в окончательном анализе всякое явление, относящееся к производству.
А. Условия производства, связанные с трудом.
Успешность производства, поскольку она зависит от труда, определяется, с одной стороны, количеством труда в обществе, а, с другой стороны, его качеством.
7. Количество труда.
Количество механической работы, которое способен выполнить человек в данный период времени, имеет определённый размер. Человек, без вреда для своего организма, изо дня в день может производить напряжённую работу в течение не более 8-10 часов. Мужчина среднего сложения в течение секунды может поднять на высоту одного метра около 2 килограммов, или, переводя на русские меры, поднять на высоту фута 86,7 фунта, с небольшим два пуда; такая работа может продолжаться около 8 часов в день. Следовательно, дневная работа человека будет равняться 316,800 килограммо-метров или 78,000 пудо-фунтов. Не настаивая на полной точности этого вычисления, мы приводим его только как пример того, что размер механической работы человека может быть определён на основании опыта.
Если возможно определить среднюю рабочую силу отдельного человека, то не представлялось бы затруднительным вычислить и количество работы, которое может произвести целое общество, если бы все индивидуумы, его составляющие, обладали одинаковой способностью к труду. Но во всяком обществе существует целый ряд условий, которые осложняют и видоизменяют этот расчёт.
а) Одним из таких условий является р а с п р е д е л е н и е н а с е л е н и я с т р а н ы по в о з р а с т а м. Очевидно, что приведённый выше расчёт рабочей силы не применим к некоторым возрастам. До 15 лет человек считается неспособным к целесообразному труду, и этот возраст признаётся нерабочим. Рабочая сила возраста между 15 и 20 годами равняется примерно половине силы взрослого человека, откуда выработался специальный термин «полурабочий»; полного развития рабочей силы человек достигает лишь в период от 20 до 60 лет; в период от 60 до 70 лет рабочая сила человека убывает, так что этот возраст можно считать также за полурабочий; наконец, начиная с 70 лет, человек снова переходит в возраст нерабочий. Распределение населения по возрастам бывает всего выгоднее для производства в том обществе, где относительно больший процент находится в возрасте от 20 до 60 лет. По сведениям переписей в 13 Западно-Европейских государствах приходится (1902г.):
В возрасте от 20 до 60 лет…………………..49%
---,,---,,---,,--- 16 ,, 20 ,, ……………………9%
---,,---,,---,,--- 60 ,, 70 ,, ……………………6%
---,,---,,---,,--- 0 ,, 15 ,, …………………...32%
---,,---,,---,,--старше 70 ,, …………………….3%
Таким образом, если людей в возрасте от 15 до 20 лет и от 60 до 70 лет считать за полуработников, то в среднем выводе для западной Европы в возрасте нерабочем приходится 35%, полурабочем 15% и лишь 49%, т.е. около половины всего населения падает на полный рабочий возраст. Но эти цифры значительно изменяются по различным странам. В возрасте полной рабочей силы (от 20 до 60 лет), приходится: во Франции 52%, в Германии 47%, в Великобритании 46%. Из приведённых цифр видно, что в наиболее благоприятном положении относительно распределения населения по возрастам находится Франция, где вследствие слабой рождаемости сравнительно незначительная доля населения приходится на малолетних. В России, по вычислениям академика Буняковского (1902г.), приходится в возрасте от 20 до 60 лет – 46%; в возрасте от15 до 20 лет – 14%; ниже 15 и выше 70 лет – 40%. Таким образом, в России замечается гораздо менее благоприятное для производства распределение населения по возрастам, чем в западной Европе.
б) Зависимость количества рабочей силы, которое может развить нация, от р а с п р е д е л е н и я по п о л а м. По вычислениям Кетле, мускульная сила мужчины в разных возрастах приблизительно вдвое значительнее, чем сила женщины: по его наблюдениям женщина в 30 лет обладает лишь 5/9 мускульной силы мужчины; по другим вычислениям разница несколько меньше. Как по причине меньшей физической силы, так и вследствие преобладающей роли, предоставленной женщине в домашнем хозяйстве, женщины относительно реже применяют свои силы к производству, нежели мужчины. По сведениям переписей, число женщин, имеющих собственный самостоятельный заработок, повсюду меньше, чем число мужчин с таким заработком, и эта разница, изменяясь по отдельным странам, оказывает влияние на количество рабочих рук в данном народе. Если мы возьмём всё мужское население, то увидим, что самостоятельный заработок, по переписям 80-х годов (XIX век), имеют вообще около 50% мужчин. Вот сведения относительно отдельных стран: Италия – 50%, Австрия – 49%, Венгрия – 49%, Ирландия – 49%, Франция – 50%, Англия – 48,7%, Соединённые Штаты – 50,%. Что касается до женщин, то число имеющих самостоятельный заработок определяется: в Италии 37%, в Венгрии 35%, в Ирландии 29%, во Франции 28%, в Англии и Шотландии 25%, в Германии 24%, в Дании 19%, в Соединённых Штатах 10%. Можно сказать, что Соединённые Штаты почти вовсе исключают из заработка женское население.
В зависимости от распределения жителей по возрасту и полу находится существующее в стране отношение между числом лиц, имеющих самостоятельный заработок и не имеющих таковых. Это отношение меняется по отдельным странам в огромной степени. Так, на 100 лиц с самостоятельным заработком имеют несамостоятельных (1902г.): Италия – 83, Австрия – 100, Франция – 123, Англия – 129, Германия – 134, Дания – 169, Соединённые Штаты – 182. В Соединённых Штатах одному лицу с самостоятельным заработком приходится содержать почти двух несамостоятельных лиц (в два раза более, чем в Италии), что прямо объясняется малым участием женщин и детей в заработке.
в) Ф и з и ч е с к а я к р е п о с т ь о р г а н и з м а. Для измерения физической силы жителей страны, придумано несколько приёмов, дающих возможность привести понятие о силе и слабости к известным числовым выражениям. С этою целью измеряются: 1) рост тела, 2) обхват груди, 3) отношение между ростом и обхватом груди, 4) при посредстве динамометрических измерений определяются ручная и становая сила.
По Кетле средний рост человека…………………………………..167 сантиметров
В Англии…………………………………………………………….172 ---,,---,,---,,--
В Бельгии……………………………………………………………163 ---,,---,,---,,--
земледельцы………………………169 ---,,---,,---,,--
Во Франции башмачники и сапожники………. 162 ---,,---,,---,,--
каменщики………………………...158 ---,,--,,---,,---
По динамометрическим измерениям (для Франции):
Ручная сила земледельца…………………………………….82 килограмма
--,,-- кузнеца………………………………………….72 --,,--
--,,-- студента………………………………………...64 --,,--
--,,-- башмачника и сапожника……………………..60 --,,--
Самые обширные наблюдения по определению физической крепости производятся при приёме новобранцев на военную службу. В отчётах по этому предмету в некоторых странах, на ряду с обозначением числа забракованных, указываются также и причины неприёма. Эти данные могли бы служить драгоценным материалом для сравнительного заключения о большей или меньшей физической силе той или другой нации, если бы этому не препятствовало разнообразие правил, принятых в разных странах для оценки годности при поступлении на военную службу. Вот результаты, полученные в некоторых странах. Во Франции в 1879 году не было принято около 3% по недостатку роста, около 27% по причине болезни или физической слабости, так что все число лиц, оказавшихся негодными к военной службе простиралось до 30%. В Италии по недостатку роста не было принято 10%, по болезненности 29,5%, всего 39,5%. В России за время с 1874 по 1884 г. в среднем выводе не было принято по недостатку роста 1,49% и по физическим недостаткам и болезням – 15% всех освидетельствованных. Но в некоторых губерниях число не принятых было гораздо выше среднего. Так, по недостатку роста не было принято: в Якутской области – 7,8%, в Келецкой губернии – 3,8%; в Уфимской – 3,3%; по физическим недостаткам и болезням – в Калишской губернии – 20%, в Эстляндской – 27%, в Ломжинской – 26%, в Лифляндской – 25%.
г) Б о л е з н е н н о с т ь н а с е л е н и я. В каждой стране существует известная доля населения с такими физическими недостатками, которые делают человека неспособным к производительному труду, каковы: слепота, глухонемота, сумасшествие, идиотизм. По сведениям, сопоставленным в «Сравнительной статистике» Янсона на каждый миллион жителей в Европе приходится 4249 слепых, глухонемых, сумасшедших и идиотов, т.е. около 1/2 % всего населения должно быть исключено из счёта при измерении его рабочей силы. Из этого числа приходится слепых 1239, глухонемых 805, идиотов и кретинов 1064, сумасшедших 1141. Пропорция слепых особенно велика в Португалии (2190 на 1 миллион жителей), в Европейской России (1932), Испании (1505). По статистическим сведениям о слепых, собранным в 1886 году, в Европейской России среди сельского населения оказалось 2300 слепых, а среди городского – 1100 слепых на 1 миллион населения. Наименьшая пропорция слепых отмечена в южной и юго-восточной России, что ставится в связь с меньшею продолжительностью снегового покрова. По исследованию проф. Галкенгофа, приводимому у Мёльгаля, большая часть случаев слепоты (около 75% происходят от болезней и могли бы быть предупреждены при искусном лечении). По русским данным, зрение в большинстве случаев утрачивается в возрасте до 5 л. Пропорция сумасшедших и идиотов всего больше в Норвегии (4500 на 1 млн. жителей), в Шотландии (3870), в Ирландии (3500), в Соединённых Штатах (3366). Значительное количество случаев сумасшествия обусловливается пьянством, именно в Англии 42%, во Франции – 20% всего числа случаев.
Ещё большая доля рабочей силы народа пропадает вследствие временных болезней. По вычислениям д-ра Фара около 2% лиц в возрасте 30-ти лет, и около 10% в возрасте 75 лет находятся постоянно в состоянии болезни. Более точные исчисления имеются относительно рабочего класса. По сведениям английских рабочих союзов, доставляющих пособия больным членам, пропадает вследствие болезней около 2% рабочего времени, или около 7 дней. Но эти цифры значительно изменяются по возрастам: так, в возрасте от 30 до 40 лет пропадает на болезни 8 дней, от 40 до 50 – 11 дней, от 50 до 60 – 14 дней, выше 65 лет – 36 дней. В течение 50 лет от 16 до 55 лет приходится по этим вычислениям потери от болезней около 78 недель (или полтора года). Самые обширные и точные материалы по этому вопросу находятся в Германии, где с 1883 года введено обязательное страхование рабочих на случай болезни. Статистические данные показывают, что в 1893 году 7 107 000 застрахованных рабочих имели 46 199 000 больных дней, что составляет на одного члена 6,5 дней или около 2%.
д) О т н о ш е н и я м е ж д у п р о и з в о д и т е л ь н ы м и и н е п р о и з в о д и т е л ь н ы м и к л а с с а м и о б щ е с т в а. В каждой стране есть класс лиц, не посвящающий себя производительным занятиям. Главная доля непроизводительного населения приходится повсюду на а р м и ю и ф л о т: благодаря переживаемой нами системе вооружённого мира, каждой из Европейских стран приходится держать под ружьём и, следовательно, отрывать от производительных занятий крупную долю населения. Чтобы оценить всю тяжесть бремени, ложащегося вследствие воинской повинности на народ, и то значение, которое она имеет для массы рабочей силы в стране, надо брать отношение числа военных не ко всему населению, а только к взрослому мужскому, составляющему, как мы уже видели, не более 1/4 всего числа жителей страны. В начале 80-х годов в войсках всей Европы числилось 3 200 000 человек, что составляет около 1% всего населения, и около 31/2 % взрослого мужского населения. Это отношение подвергается значительным изменениям по отдельным странам, а именно:
Число лиц, Процентное
находящихся в постоянных отношение ко всему
войсках населению
Франция 1895………………………………598 000 1,56%
Германия 1894……………………………...584 000 1,14%
Россия 1893…………………………………856 000 0,70%
Австрия-Венгрия 1894……………………..398 000 0,94%
Великобритания 1894……………………....228 000 0,59%
Из приведённой таблицы видно, что наименьшая доля жителей отрывается для военной службы в Великобритании, что объясняется положением этой страны, обеспечивающим её от внешнего нападения.
Вторую категорию непроизводительных классов составляет д о м а ш н я я п р и с л у г а. Этот класс был очень обширен в период крепостного права и феодализма, когда главною роскошью считался громадный штат прислуги; в России, например, перед отменой крепостного права, по вычислениям Тройницкого, на 20 миллионов крепостного населения приходилось 11/2 миллиона дворовых людей: но под влиянием перемен в юридическом быте, равно как вследствие постоянно обостряющейся борьбы за существование, повсюду замечается уменьшение числа домашней прислуги. Однако, и в настоящее время домашнее услужение поглощает не малую долю народного труда. Так в Германии, которая в своих переписях тщательно выделяет домашнее услужение от смежных занятий, на прислугу приходилось по переписи 1882 года – 61/2 % всего населения, имеющего самостоятельный заработок.
Остальная масса жителей, за исключением из неё непроизводительных классов, распределяется по различным отраслям производительных занятий между земледельческим промыслом, обрабатывающей промышленностью и торговлей. На последнюю категорию, т.е. лиц, занимающихся торговлей в обширном смысле, приходится в Англии 8,7%, во Франции 6,8%, в Пруссии 11% всего населения. Несомненно, что торговля, увеличивая ценность уже созданных благ, принадлежит к производительным занятиям, но, так как она не создаёт самостоятельно никаких новых полезностей. То уменьшение числа лиц, занимающихся ею, является признаком прогресса страны в промышленном отношении. Усовершенствование путей сообщения, улучшения механизма обмена и, благодаря этому, уничтожение лишних посредствующих инстанций между производителем и потребителем, ведут к тому, что с развитием культуры во всех цивилизованных странах обнаруживается тенденция к уменьшению торгового класса.
е) Ф о р м а п р о и з в о д с т в а. При господстве цехового строя заниматься ремёслами дозволялось только взрослым мужчинам; женщины же и дети не допускались к промыслам. Напротив, в период мануфактурного и фабричного производства стали привлекаться к промышленному труду в огромных количествах женщины и дети, труд которых прибавился, таким образом, к сумме рабочей силы, раньше применявшейся к производству. Наше крестьянское земельное устройство нередко упрекают в том, что оно, поощряя сосредоточение крестьян в крупных селениях, ведёт к значительной бесполезной трате рабочей силы, так как при значительном числе дворов в селении часть крестьянских земель по необходимости находится в большом отдалении от дома, вследствие чего требуется много лишнего времени на переходы и переезды из дому в поле и обратно. Где господствуют отхожие промыслы, там множество рабочего времени пропадает только потому, что масса рабочего населения должна передвигаться на большие расстояния для выполнения работ. У нас в России, вследствие несоответствия между густотою населения и плодородием почвы, почти все земледельческие работы в южных губерниях выполняются пришлым населением из центральных, густонаселённых, но малоплодородных губерний. Целые сотни тысяч рабочих должны ежегодно передвигаться из одного конца России в другой и тратить на свои путешествия значительное время, иногда более двух недель в одном направлении и столько же в обратном, что при краткости летнего рабочего времени представляет весьма серьёзную потерю. Проведение железных дорог могло бы способствовать уменьшению этой бесплотной траты сил и времени, но, к сожалению, высокая для бедного населения плата за проезд делает эти улучшенные средства сообщения мало доступными для людей, отправляющихся на отхожие промыслы. Было время, когда большинство промыслов выполнялось при помощи перехода ремесленников из дома в дом, из селения в селение. При такой форме производства часть рабочего времени, уходящего на перекочевывание с места на место, пропадала непроизводительно.
ж) О б щ е с т в е н н ы е о б ы ч а и и н р а в ы. Праздничный отдых представляет необходимое условие для поддержания энергии в труде. Но в некоторых местностях обычаями установлено чрезмерно большое количество праздников, ведущее к бесполезной потере рабочей силы. Рау сообщает, что в одном пункте западной Баварии народ не работает по случаю праздников 204 дня в году. Вообще, по расчёту Рау, в протестантских странах приходится праздничных дней – 65 в году, а в католических – 90. У нас в России, по сообщению кн. Васильчикова, количество нерабочих дней в году около ста. По отношению к числу праздничных дней в России интересные сведения сообщает проф. Янжуль, которому пришлось исследовать распределение рабочего времени на многих фабриках Московского округа. Оказывается, что у нашего фабричного населения не только не больше, но даже несколько меньше праздников, нежели у рабочих других стран. Из данных, относящихся к 44 фабрикам, видно, что средним числом, кроме воскресных дней, приходится только 27 праздничных дней в году. Между тем в Англии, где работа прекращается по субботам в полдень, насчитывается несколько более 32 праздников в году, не считая воскресных дней, т.е. почти на 5 дней более, нежели в России.
з) З а к о н о д а т е л ь н ы е о г р а н и ч е н и я. Есть ещё целый ряд условий, косвенно влияющих на массу рабочей силы в обществе. Так, во многих случаях само государство силою закона ограничивает приложение рабочих сил к хозяйственной деятельности, устраняя от неё известные категории лиц или ограничивая труд известным временем. Свобода промышленности есть продукт нового времени. В более ранние эпохи, например, в средневековый период, за личностью не признавалось право на свободный выбор занятия: чтобы иметь право заниматься промыслом, нужно было попасть в цех, а доступ в цехи был обставлен стеснительными условиями. Подобные ограничения в праве отдельного лица избирать для себя занятия по своим склонностям и способностям имеют то последствие, что часть рабочей силы в обществе остаётся без приложения. – Сюда же относятся далее законодательные ограничения. Вызванные соображениями гуманности. Так, путём фабричного законодательства, в видах сохранения здоровья рабочего населения, правительства во всех культурных государствах совершенно запрещают работать на фабриках детям до известного возраста, а для несовершеннолетних подростков ограничивают рабочее время более коротким сроком; равным образом, в некоторых отраслях хозяйственной деятельности не допускается приложение женского труда. По русскому фабричному закону 1883 года дети до 10 лет вовсе устраняются от работы на фабриках; труд детей 10-12 лет допускается употреблять на фабриках лишь с особого разрешения начальства; для подростков от 12-16 лет рабочий день сокращён до 8 часов, которые при том должны быть разделены обедом на два равных промежутка. С целью ограничить стремление фабрикантов произвольно удлинять рабочий день в интересах увеличения своей прибыли, некоторые правительства устанавливают даже для взрослых рабочих maximum рабочего времени. По закону 1877 года – в Швейцарии рабочий день не может превышать 11 часов. В Австро-Венгрии высший предел рабочего дня ограничен тоже 11 часами. В Англии нет законов, ограничивающих рабочий день взрослых, но постановления относительно несовершеннолетних рабочих косвенно привели к той же цели, какую преследуют названные законы: там на большинстве фабрик фактически установилось рабочее время в 56 часов в неделю. Между тем во Франции обычное рабочее время до последнего времени было 72 часа в неделю, в Германии обычный рабочий день от 11 до 13 часов.
8. Качество труда.
При данном количестве труда в обществе успешность производства зависит от к а ч е с т в а т р у д а и в частности от и н т е н с и в н о с т и и л о в к о с т и т р у д а.
ИНТЕНСИВНОСТЬ ТРУДА. Каждому знакомо различие между вялою и бодрою работою: человек в часы сонливости и апатии производит гораздо меньшее количество работы, чем в состоянии бодрого возбуждения. Подобное наблюдение может быть от отдельных индивидуумов расширено на целые общества. «Стоит приглядеться к улицам испанского города, замечает Рошер, чтобы заключить по самой походке его жителей, что жизнь здесь спит, что здесь никто и никуда не спешит: так медленны, вялы и ленивы здесь все движения. Совершенную противоположность представляют англичане и американцы, которые постоянно торопятся, бегут, обгоняют друг друга, так что не без основания сравнивают жизнь североамериканца с беспрерывным ходом локомотива». Рошер указывает также на тот факт, что в России даже на церковных колокольнях редко можно встретить часы, и заключает отсюда, что население ещё не сознало необходимости постоянно рассчитывать своё время; меж тем как, например, в Англии, даже в низших классах и в очень юном возрасте, карманные часы считаются необходимостью. Бережливое отношение ко времени выражается, между прочим, в народных поговорках. В этом отношении характерным представляется сравнение английской пословицы, которая называет время «материалом, из которого соткана человеческая жизнь», или пословицы «время – деньги», с общеизвестными у нас поговорками: «тише едешь – дальше будешь», «поспешишь – людей насмешишь» и т.п.
Под интенсивностью труда политическая экономия разумеет о т н о ш е н и е м е ж д у к о л и ч е с т в о м з а т р а т ы м у с к у л ь н о й и н е р в н о й э н е р г и и и в р е м е н е м е ё з а т р а т ы. Интенсивность труда измеряется количеством работы, приходящейся на какую-либо единицу времени. Работник, который в течение часа выполнит 8 000 пудофутов механической работы, обнаруживает вдвое большую интенсивность труда, нежели тот, который, при равенстве всех прочих условий, выполнит в то же самое время только 4 000 пудофутов. Спрашивается, от каких причин зависит интенсивность труда? Такими причинами являются:
а) П р о д о л ж и т е л ь н о с т ь з а т р а т ы т р у д а. Из ежедневного опыта известно, что человеческие мускулы и нервы способны к целесообразному напряжению только в течение известного периода времени, по истечении которого наступает утомление, и интенсивность труда понижается. Между продолжительностью затраты рабочей силы и интенсивностью труда существует обратное отношение. Исходя от этого факта, защитники законов об ограничении рабочего дня доказывали, что при существовании таких законов потеря во время работы вознаградится её интенсивностью, и это ожидание вполне подтверждалось опытом.
б) П е р е р ы в ы в т р у д е. Вредное влияние перерывов выражается не только в том, что при этом пропадает рабочее время, но главным образом в том, что, принимаясь за новую работу, как справедливо выразился Адам Смит, «человек редко берётся за неё горячо сразу: у него, как говорится, не лежит к ней сердце и в начале он более зевает, чем делает дело». Особенно вредно действуют такие перерывы, когда не только приходится переходить от одного занятия к другому, но и менять в то же время орудия, при помощи которых совершается работа.
в) С к л о н н о с т ь к и з б р а н н о м у д е л у. Мы наслаждаемся ощущением здоровья лишь в том случае, когда каждый из наших органов занят своею функциею с известной степенью энергии. Если наши мускулы и нервы не имеют достаточной работы, мы чувствуем вялость, тоскливость, из которых можем выйти лишь через соответственное упражнение нашего тела. Позыв к труду присущ каждому здоровому организму и может парализоваться лишь временно, вследствие чрезмерной тяжести работы. Это стремление изменяется соответственно темпераменту каждого индивидуума; различие, в этом отношение обнаруживается даже между отдельными нациями. Замечено, что народы среднего пояса отличаются большею энергиею в труде, нежели жители юга. Б р а с с е й, сын известного строителя железных дорог в разных странах, разработавший огромный фактический материал, оставшийся в записях его отца, доказывает множеством данных, что английский рабочий, хотя получает гораздо большее вознаграждение, нежели континентальный, но обходится предпринимателю дешевле последнего, вследствие большей интенсивности его труда. Budge на основании записей Брассея и других позднейших наблюдений выводит, что в земляных работах, где разница в результате зависит главным образом от интенсивности труда, отношение между работой лиц разных национальностей будет таково: если работу англичанина мы примем за 1, то работа француза или немца будет равняться 0,75 – 0,90, южноевропейца – 0,60 – 0,85, сильного индейского рабочего – 0,49 – 0,70, слабого индейского рабочего – 0,25 – 0,40. Довольно близкое отношение оказывается и в работе каменщиков разных наций. Высшего своего предела стремление к деятельности достигает тогда, когда самый р о д д е я т е л ь н о с т и соответствует с к л о н н о с т я м и п р и в ы ч к а м человека. Как быстро и энергично идёт работа у человека, увлечённого любимым делом, и как медленно и вяло подвигается она вперёд, когда человек принимается за неё не в силу собственного влечения, а в силу гнёта обстоятельства или внешнего принуждения. История показывает, что немного было обществ, где вполне сознавалось бы великое значение свободы выбора занятий и где не существовало бы более или менее сильных препятствий к осуществлению её на практике. На Востоке господство кастового устройства предназначало людей для известных занятий из поколения в поколение, только в силу принадлежности их к той или иной касте. Такие же препятствия к распределению отдельных видов труда, сообразно склонностям трудящегося, встречаем мы в эпоху рабства, равно как и в период средневекового цехового устройства и сословных подразделений труда, и даже в нынешнее время в форме паспортной системы, по которой право перемещаться и менять место жительства поставлено в зависимость от разрешения власти.
г) С т р а х в н е ш н е г о п р и н у ж д е н и я и д а в л е н и я н у ж д ы. Долгое время господствовал взгляд, что единственным средством достигнуть энергичной работы в обществе является такое устройство, при котором на трудящуюся массу непрерывно действовало бы принудительное давление. Наиболее характерное осуществление такого взгляда представляет античный мир, когда над всею массою рабов, занятых производительным трудом, царила воля немногих полноправных граждан. Та же самая система внешнего принуждения применялась и при господстве крепостного права. Убеждение в невозможности оставить массу народа без постоянного давления властной руки господина было одним из мотивов, долгое время поддерживавших господство крепостного права. Но несомненно, что внешнее принуждение, как стимул энергичности труда, имеет влияние только до тех пор, пока практически осуществим действительный надзор за трудящимися. Между тем, такой контроль мудрено применить на деле при возвышении требований от качества труда. Родбертус фон-Ягецов видит в этом обстоятельстве главную причину перехода римского хозяйства, основанного на рабском труде, к колонату. Италия к концу республики не могла уже заниматься одним разведением зерновых хлебов, а должна была перейти к более высокой сельскохозяйственной культуре, которая требовала значительной интенсивности труда, недоступной рабскому труду. Невозможность добиться от рабов увеличения интенсивности труда при старой системе хозяйства имела своим последствием то, что римские землевладельцы стали считать более выгодным, сдавать земельные участки в наследственное пользование прежним рабам, чем обрабатывать самим с помощью того же рабского труда. Подобным же образом в России, задолго до отмены крепостного права, помещики нечерноземных губерний стали по собственной инициативе переводить своих крестьян с барщины на определённый денежный оброк.
д) Особый род принуждения к работе составляет д а в л е н и е п о т р е б н о с т е й и с т р а х о с т а т ь с я б е з с р е д с т в к и х у д о в л е т в о р е н и ю. Чем сильнее развиты у человека и у общества потребности и чем, с другой стороны, вернее надежда удовлетворить их путём труда, тем интенсивнее самый труд. Отсюда чрезмерная роскошь природы является причиной сравнительно вялого отношения человека к хозяйственной деятельности. В тропических странах, где стоит только протянуть руку, чтобы насытить себя, население лишено одного из стимулов к энергичному труду. История, по-видимому, подтверждает это положение, показывая, что наибольшего развития цивилизация достигла в средних климатах, где нет постоянных препятствий для труда, как в холодном поясе, но где в то же время нет и чрезмерного обилия даров природы, убивающего стремление к производительной деятельности.
е) Р а с ч ё т н а у с п е х п р о и з в о д с т в а. Энергия пропорциональна степени уверенности, что плоды работы приведут к удовлетворению потребностей, и что эти плоды будут возрастать в прямом отношении с возрастанием работы; другими словами, чем теснее связь между трудом и результатами труда, тем сильнее та энергия, с которой человек берётся за дело. Есть общественные состояния, при которых ни один человек не может быть уверен в том, что он воспользуется плодами своего труда. В диком быту, среди постоянных войн и вечной борьбы за существование, человеку грозит постоянная опасность лишиться всего, что он имеет, и потому там трудно решиться производить больше, нежели, сколько нужно на простое поддержание жизни. Между этим первобытным общественным состоянием и той степенью безопасности, которою пользуются теперь европейские страны, есть много посредствующих степеней. «Дурная система налогов», говорит Д.С.Миль, «произвольные поборы, собиравшиеся под видом налогов – вот причины, по которым в прошлом столетии во многих французских провинциях выгода каждого земледельца требовала казаться бедным, и потому плохо возделывать землю». В этом смысле могут действовать подавляющим образом чрезмерно высокие налоги, когда вследствие накопления недоимок плательщик всякую минуту может ожидать, что у него отберут результаты его труда. В какой степени уверенность в возможности воспользоваться результатами труда способствует его интенсивности, можно видеть из сравнения таких форм быта, где плоды труда не достаются работающему, с теми, где они поступают в полное распоряжение. Типический пример состояния первого рода представляет рабство. Раб, вполне зависящий от произвола господина, очень хорошо знает, что ему не придётся воспользоваться результатами своего труда и что энергия в работе не может ему принести ни малейшей пользы; собственный интерес заставляет его щадить, насколько возможно, свои силы, и он работает, поэтому, только тогда, когда видит над собою бич господина или надсмотрщика. Но тот же самый раб, получив возможность трудиться в свою пользу, лишь немного отстаёт от свободного рабочего. Рошер сообщает, что в Вест-Индии негр-раб производил обыкновенно вдвое, втрое меньшую работу, чем англичанин на своей родине, а между тем в после-обеденное время, которое по существовавшему обычаю еженедельно предоставлялось неграм для их собственных занятий, они срабатывали столько же, сколько в течение целого дня в другое время, т.е. ничем не уступали в интенсивности труда белым рабочим. В противоположность вялости подневольного раба можно указать ту энергию, с которой работает человек, когда он уверен, что сам непосредственно воспользуется всеми результатами труда. Д.С.Милль приводит живые описания бодрого труда мелких земельных собственников, выбранные им из разных сочинений. Среднее положение между двумя приведёнными типами занимает наёмный рабочий. В отличие от раба и крепостного, он пользуется вознаграждением за свой труд; в отличие от собственника, ему не приходится получать в свою пользу всех продуктов труда. Здесь большая или меньшая интенсивность труда находится в прямой зависимости от самого с п о с о б а в о з н а г р а ж д е н и я наёмного рабочего. Рабочий трудится успешнее, когда он получает поштучное вознаграждение, чем когда этот труд оплачивается подённо или понедельно. Получая определённую поденную плату, рабочий не может возвысить своего заработка, как бы не напрягал своих сил; напротив, при поштучной плате энергичность труда достигает иногда такого размера, что даже подрывает силы рабочего. Благодаря такому влиянию способа вознаграждения на интенсивность труда, почти повсюду поштучная плата заменила собой помесячную, понедельную, поденную, которая осталась только в таких отраслях производства, где нет возможности учесть работу. Но поштучная плата имеет и свои вредные последствия, из которых нельзя не отметить особенно того, что при ней, вследствие торопливости, ухудшаются качества последней.
ж) Таковы мотивы интенсивности труда, вытекающие из эгоистической природы человека. Но по мере возвышения духовного уровня, в отдельном человеке, как и в целом обществе, выступает нравственный мотив, является ч у в с т в о д о л г а перед самим собой и обществом, как могучий стимул энергического труда. Сознание долга имеет незаменимое значение в тех случаях, где работа по своему качеству недоступна точной проверке или допускает разные степени совершенства. Возьмём, например, деятельность врача, учителя, чиновника, адвоката, которые могут считаться выполнившими свою обязанность даже при чисто формальном отношении к делу. Что, например, побуждает добросовестного преподавателя, который имеет определённое вознаграждение, не зависящее от качеств работы, просиживать целые ночи над приготовлением к уроку, как не чувство долга, сознание нравственной обязанности перед обществом. Но не только в либеральных профессиях, а и в других отраслях труда, этот мотив действует, если не как главный, то, по крайне мере, как дополнительный, ибо мы не много найдём работ, в которых можно было бы строгим контролем заменить ту добросовестную энергию, которую рождает сознание обязанности. С этой точки зрения, развитие в обществе нравственного чувства, помимо его великого значения для других сторон общественной жизни, имеет первоклассную важность для хозяйственных целей.
Мы рассмотрели мотивы, вызывающие в человеке энергию труда. Несомненно, что в среднем выводе интенсивность труда прогрессивно возрастает: во-первых – вследствие постепенного роста потребностей, во-вторых – вследствие освобождения личности, в третьих – по причине поднятия нравственного уровня с развитием образования и благосостояния. Но, чтобы совершилась перемена в интенсивности труда целого народа, должен пройти известный, более или менее продолжительный период времени. Если нация в течение долгого времени находилась под влиянием причин, не благоприятствовавших энергичной работе, то вялость в труде сохраняется долго после того, как устраняются условия, её производившие. Освобождённые негры в Америке до сих пор не могут сравняться в энергичности труда со свободными людьми; следы крепостного права доселе заметны на характере русского народа.
9. Ловкость труда.
Другое качество труда, обусловливающего его производительность, есть ловкость, искусство работы. Ловкость труда выражается в умении производить желаемые преобразования предметов внешней природы с наименьшею затратой мускульной и нервной энергии. Человек, не умеющий, например, рубить дрова, очевидно, будет затрачивать на каждую сажень гораздо большее количество мускульной силы, чем человек, опытный в этом деле. Мерою ловкости труда служит то отношение, которое существует между затраченною рабочей силы и количеством полученных через эту затрату полезных преобразований. Положим, что рабочий с затратой десяти тысяч пудо-футов может распилить одну сажень дров, другой, при затрате стольких же усилий, только половину сажени; очевидно, мы можем сказать, что первый рабочий в два-три раза искуснее другого. Несомненно, что в этом отношении могут существовать между трудовыми усилиями отдельных лиц громадные различия: один, протрудившись целый день, положим, над перепиской, изготовит лишь 20 страниц, тогда как другой, при точно такой же затрате рабочей силы, перепишет 40-50 страниц и т.п.
Главное условие ловкости труда есть з н а н и е. Человеку в области промышленности постоянно приходится иметь дело с материалами и силами внешней природы, которые подчиняются неизменным законам. Весь процесс производства, в сущности, сводится на то, что человек при помощи целесообразных перемещений вещества заставляет одни силы природы действовать на другие; он применяется к существующим законам природы, для того, чтобы при помощи их производить во внешних предметах желаемые для себя преобразования. Чтобы достигнуть благоприятных преобразований, ему необходимо знать законы, которым подчинены материалы и силы, находимые в природе. Распознав законы природы, человек может пользоваться ими для достижения своих целей. «Лишь изучая законы природы, мы можем господствовать над вещами». – Говорит Бэкон. «Наши естественные и прямые средства воздействовать на окружающие тела», - пишет Ог.Конт, - «крайне слабы и непропорциональны нашим потребностям. Всякий раз, когда нам удаётся обнаружить значительное влияние на внешнюю природу, мы достигаем этого только потому, что благодаря знакомству с законами природы, мы заставляем один род естественных факторов воздействовать на другой. Словом, из знания выходит предвидение, из предвидения действие». Естествознание говорит нам: если нагреть воду, то она превратится в пар, который обладает упругостью. Человеку нужна механическая работа: он достигает этой работы при помощи упругости пара, а для того добывает пар, нагревая воду. Не ясно ли, таким образом, что власть над природой даётся человеку знанием?
Ближайшее применение к целям производства имеют так называемые, т е х н и ч е с к и е з н а н и я, указывающие приёмы, при помощи которых происходит преобразование предметов внешнего мира для целей человека. Состояние промышленности в каждый данный момент времени определяется уровнем существующих в обществе технических знаний; человек эксплуатирует природу в своей хозяйственной деятельности прямо пропорционально своему знанию. Прогресс технических знаний обнаруживается обыкновенно в д в у х главных направлениях: он выражается, с одной стороны, в постепенном открытии новых способов действовать на силы природы, с другой – в изобретении новых и усовершенствовании старых орудий производства. Так, усовершенствования земледелия, наблюдаемые в истории, прежде всего состоят в улучшении и изменении п р и ё м о в пользования силами почвы. Первоначально, на самой первобытной ступени культуры, когда человек только познал свойства хлебных растений, он бросал семена в землю почти без всякой подготовки самой земли; затем, заметив, что при таком способе посева много зёрен пропадает бесплодно, он научился разрыхлять землю. Долгое время затем всё усовершенствование земледелия состояло только в открытии лучших способов подготовки почвы; далее, когда наблюдение показало, что разведение одних и тех же растений на одном и том же месте в течение нескольких лет истощает почву, он начал переходить с одного места на другое, затем, удобрять почву и, наконец, в известной системе чередовать разводимые им хлеба. Несомненно, что каждая подобная ступень в развитии земледелия была плодом долгих наблюдений и в свою очередь составляла подготовку для какого-нибудь нового усовершенствования в хозяйстве. Другая отрасль успехов технических знаний состоит в изобретении лучших о р у д и й производства. Орудием называется такой предмет, который трудящийся помещает между собой и объектом труда и который, таким образом, является как бы проводником, переносящим силу человека на объект его труда. Человек от природы одарённый слабыми физическими силами, сумел в известной степени восполнить этот недостаток, заставив одни силы природы действовать на другие. В земледелии для обработки почвы человек употреблял в первое время заступ, потом плуг самой простой формы, а теперь дошёл до изобретения парового плуга, заставив пар совершать ту работу, которую он прежде производил целиком своими руками, а впоследствии разделял с домашними животными. Усовершенствование орудий даёт возможность выполнять такие работы, которые без них были бы совершенно невозможны; очевидно, например, что без кораблей нельзя переплывать моря, без надлежащих инструментов нельзя срубить дерево или обтесать камень. Но самое важное значение орудий заключается в том, что они увеличивают количество полезных результатов, которые могут быть достигнуты человеком при известной затрате труда с его стороны. Один из самых рельефных примеров увеличения производительности труда, который получается через применение усовершенствованных орудий, представляет собой работа чулочной машины. Самая искусная ручная вязальщица может сделать при помощи вязальных спиц не более 80 петель в минуту; между тем та же самая вязальщица при помощи чулочной циркулярной машины сделает 480 000 петель в минуту, следовательно, работа вязальщицы при применении этой машины становится успешнее в 6 000 раз. Наглядным примером того, какие перемены происходят с введением новых орудий, служит применение пара к перевозке. Несомненно, что изобретение локомотива, доставившее возможность передвигать большие тяжести при помощи паровой силы, есть одно из самых крупных приобретений человека в течение последнего столетия. Трудно исчислить все те последствия для производства и обмена товаров, которые произошли в современном обществе под влиянием железных дорог. Причиной всех этих перемен является, в сущности, тот мыслительный процесс, который привёл Стефенсон к изобретению первого локомотива. Мысль изобретателя была тою творческой силой, которая, в конце концов, повела за собою целый ряд различных преобразований и, может быть, будет вызывать их и далее в течение целых поколений. Какое подспорье человеческому труду оказывают орудия, можно выразить численным примером. В Великобритании в настоящее время (1902г.), по статистическим исчислениям, применяется в разных отраслях промышленности и перевозки до 7 миллионов паровых сил. Паровая сила, по расчётам механики, выполняет работу, равную труду 12 человек. Таким образом, Великобритания, в виде своих паровых машин, располагает работаю как бы 80 миллионов даровых рабов.
Открытие новых материалов и сил в природе, изобретение лучших способов пользоваться уже существующими силами – вот могущественные двигатели всяких усовершенствований в хозяйстве. Нужно, однако, заметить, что все эти победы человеческого ума составляют результат длинного ряда опытов и наблюдений, из которых некоторые, быть может, не имели никакого отношения к практическим целям. В известную пору работа отвлечённого мыслителя, по-видимому, находится вне всякой связи с жизнью; но приходит время, когда, то, что было незамечено современниками, становится господствующей идеей эпохи, будит умы и заставляет идти вперёд в области самого практического знания. Изобретения современной механики были бы невозможны без геометрических построений; а если это так, то открытие паровой машины находится в непосредственной зависимости от того обстоятельства, что в отдалённом прошлом Евклид размышлял над геометрическими теоремами. Это значение теоретического мышления иллюстрируется особенно рельефно в наши дни. В течение долгого ряда веков изобретения являлись плодом случайности; человек шёл ощупью и попутно наталкивался на полезные открытия. Но пришло время, когда науки, овладев точными методами, сделались главными руководительницами открытий. Новейшие изобретения: телеграфы, гальваническое серебрение и золочение, телефоны, извлечение из каменного угля красок и благовоний, электрическое освещение, передача механической силы на отдалённые расстояния – всё это добыто учёными специалистами в результате сознательного искания. Эти великие приобретения – не дар случая, а плод настойчивой работы. Вот чем обусловливается высокая производительность затрат многих из западноевропейских государств на лаборатории, музеи, институты по чистым естественным наукам.
Если знание является основой промышленного прогресса, то р а с п р о с т р а н е н и е е г о в массе народа служит самым могущественным фактором к увеличению успешности народного труда. Мало того, чтобы великие открытия и усовершенствования были известны специалистам, необходимо, чтобы они разошлись в обширных кругах. В течение целых веков единственным способом распространения полезных знаний служили, и до сих пор во многих местах служат, традиция и пример. Промышленные искусства передаются от одного поколения к другому, от родителя к детям, от мастера к ученикам путём бессознательного подражания. «При возникновении первобытных обществ искусство тесать камни, приручать собак, делать луки, а несколько позже печь хлеб, обрабатывать бронзу, извлекать железо и т.д., распространялось путём подражания, причём каждая стрела, каждый кусок хлеба, каждый отёсанный камень составляли одновременно и копию, и модель. Так и в наше время совершается лучеобразное распространение разных полезных изобретений с той лишь разницей, что увеличившаяся плотность населения ускоряет этот процесс, подобно тому, как скорость распространения звука находится в прямой зависимости от плотности среды». (Тард). Таким путём распространялось большинство земледельческих и промышленных усовершенствований. Так, Германия была обязана своими первыми промышленными успехами французским протестантам, которые в огромном количестве эмигрировали в Германию после отмены Нантского эдикта. Большинство наших кустарных промыслов, столь распространённых в подмосковных селениях, возникло под влиянием ремесленников и мастеров, рассеявшихся по окружающим деревням после французского разорения Москвы. Немецкие колонисты на юге преобразовали во многих местностях южной России приёмы земледелия у окружающих крестьян. На наших глазах совершается подобным же путём введение травосеяния в полевое хозяйство крестьян в некоторых местностях Московской губернии, равно как в Тверской, Ярославской и других губерниях. Как показывают местные исследования, травосеяние у крестьян возникает первоначально, по большей части, под влиянием примера, а иногда и при прямом содействии местных землевладельцев, духовенства и т.п. Как скоро в одном селении опыт травосеяния удался, окружающие деревни начинают подражать ему, причём обыкновенно слепо воспроизводят и все принятые в нём порядки посева трав (разбивка полей, выбор севооборота, род высеваемых трав, густота посева и проч.). Склонность крестьян к подражанию проявляется в настоящем случае и в том, что сельские общества, приступившие к травосеянию, расположены в пределах Московской губернии как бы гнёздами, оазисами, которые окружают селение, сделавшее первые опыт травосеяния.
Хотя большая часть технических улучшений распространяется бессознательно путём примера, но специальное обучение в значительной степени может ускорить процесс распространения технических знаний. При обучении человек получает те же знания, усваивает те же приёмы гораздо более быстрым и лёгким путём, чем путём примера. Когда ознакомление с промыслом совершается через простое влияние примера, то много времени проходит даром, прежде чем внимание остановится на существенных приёмах изучаемого дела. Столярный ученик употребляет на знакомство с ремеслом целые годы, тогда как разложенное на свои простейшие элементы, это ремесло может быть преподано в несколько десятков уроков. Искусственное ознакомление народа с усовершенствованиями в производстве совершается путём технических школ, промышленных музеев и выставок. Значение специального обучения не ограничивается только сокращением времени ознакомления с техническими приёмами: прилагая его в широких размерах к целой стране или известной части страны, государство может способствовать развитию новых отраслей производства в местностях, благоприятствующих их возникновению. Швеция при помощи специальных школ и странствующих учителей сумела в одно поколение переделать в народе старинные приёмы ведения молочного хозяйства и сделаться в этой отрасли промышленности одною из самых передовых стран Европы. В нашем отечестве под влиянием Н.В.Верещагина и устроенной по его инициативе школы молочного хозяйства в Тверской губернии, успели на значительном пространстве северных и среднерусских губерний преобразоваться способы маслоделия. Известное Шварцвальдское часовое производство обязано своим развитием нескольким школам, которые знакомят население этой местности с приёмами часового ремесла. Но всего лучше дело технического обучения поставлено в южно-германских странах, в особенности в Виртемберге. Там существует прекрасный промышленный музей, так называемое «Центральное место для промышленности и ремёсел», в котором собраны всевозможные орудия производства по главным ремёслам, имеющим распространение в стране. Управление этого «Центрального места» следит за всеми входящими в употребление усовершенствованиями и не щадит средств для того, чтобы добывать их и знакомить с ними ремесленников. Каждому лицу открыт доступ в этот музей, и, сверх того, предоставлена возможность получать новые орудия во временное пользование. Таким образом, ремесленник не только может усвоить себе идею усовершенствования, но и испробовать его на деле. Последнее условие, конечно, очень важно для мелкого промышленника, который не рискнёт обзавестись новым орудием, пока не убедится вполне его применимости и полезности.
Необходимо, впрочем, заметить, что успех специального обучения всецело зиждется на развитии начального народного образования. В Пруссии и южной Германии технические школы и повторительные промышленные классы являются естественным продолжением начальной школы и успевают лишь постольку, поскольку учащиеся подготовлены к ним начальной школой. Но и помимо этого служебного значения, начальная школа для огромных масс народа служит единственным проводником всяких новых знаний, единственной нитью, которая связывает большинство народа с духовным наследием целого человечества. Народная масса слишком крепко держится за привычные приёмы хозяйства, слишком склонна передавать унаследованную рутину, и только школа, правильно поставленная, сообщая подвижность и восприимчивость уму, является могущественным проводником новых идей в народную среду. В этом смысле Эттинген по праву называет народную школу «ферментом цивилизации». Развитой умственно рабочий, во-первых, гораздо скорее выучится всякому виду труда; во-вторых, требует гораздо меньшего надзора; в третьих, расходует сравнительно меньше материала, потому что у него ничто не пропадает бесполезно; в четвёртых, гораздо меньше портит орудия и машины. Как может Россия равняться по промышленным успехам с государствами западной Европы, когда у неё на 1 000 жителей приходится лишь 18 учащихся в начальных школах, тогда как в Пруссии – 160, в Швеции – 157, в Швейцарии – 146 и даже в Сербии – 22 учащихся; когда у нас из числа принятых в военную службу за время с 1874-1883 год 77% не знали грамоты, между тем, как, например, в Германии число неграмотных новобранцев не превышало 11/2 %. Такая разница, впрочем, понятна, если мы примем во внимание, что у нас расходуется на начальные школы средним числом не больше 20 коп. на жителя, тогда как в Пруссии и Англии больше 2 рублей, а в Соединённых штатах около 4 рублей.
10. Условия производительности труда, связанные с внешней природой.
Условия, определяющие производительность труда, заключается не только в качествах самого труда, но и в свойствах предметов, с которыми ему приходится иметь дело, и в особенностях той обстановки, в которой совершается его приложение. Хотя единственным творцом хозяйственных благ и их ценности служит человеческий труд, тем не менее содействие сил природы является предметом высокой важности для народной экономии. Чем больше содействует природа человеку, тем меньшая задача выпадает на долю его самого, тем большее количество полезных результатов может быть достигнуто при той же самой затрате труда. Пахарь, который работает на плодородной почве, может получить большее количество земледельческих продуктов, нежели другой пахарь, употребивший такой же точно труд, совершенно одинаковой интенсивности и ловкости, но на земле худшего качества. Следовательно, когда речь идёт о причинах, определяющих производительность народного труда, мы должны обратить внимание на внешнюю природу, как на такого рода условие, которое существенным образом определяет успешность труда.
Зависимость человеческого труда от природы проявляется в особенности с двух сторон. Труд человека не творит новой материи, он только перерабатывает, перемещает, приспособляет материалы, доставляемые внешней природой; следовательно, от свойств тех материалов, которые находятся под руками человека, зависит самое направление его производительной деятельности. Жители морского побережья естественным образом направляют внимание на рыболовство, судоходство и торговлю; жители лесной области сосредотачивают свои занятия на лесных промыслах. Таким образом, характер материалов, доставляемых природой, накладывает свою печать на самое распределение занятий в обществе. С другой стороны, степень той помощи, какую оказывают человеческому труду силы природы, обусловливает собой количество получаемых результатов. Если помощь со стороны природы мала, если силы природы оказывают даже противодействие человеческому труду, то, при той же самой затрате сил человека, может получиться меньшее количество результатов, так как известная масса человеческих усилий должна быть направлена на преодоление препятствий, поставляемых природой. Для пояснения возьмём следующий пример. Направление рек составляет фактор большой важности в народной экономии. Если верховья рек расположены в местах производства громоздких материалов, а устья в местах сбыта этих последних, то наибольше количество товаров будет перемещаться при помощи даровой водяной силы. Страны, в которых промышленность разместилась указанным способом, экономизируют, в силу такого направления рек, огромное количество труда и затрат по перевозке товаров. Россия в этом отношении замечательно несчастлива: наша плодородная чернозёмная полоса, наши местности, изобилующие минеральным топливом (например, Донецкий край), расположены почти у самого устья важнейших рек, вследствие чего огромное количество русских товаров проходит не вниз, а вверх по течению рек. Например, по главной артерии нашего торгового движения, Волге, три четверти грузов движутся против течения, а не по течению, на том основании, что земледельческие продукты, которые составляют главное содержание перевозки по Волге, производятся ближе к устью Волги, а, напротив, густо населённые местности, равно как порты, через которые производится сбыт товаров за границу, расположены за верховьями Волги. Счастливее в этом отношении приднестровские местности: в верховьях Днепра расположены лесные пространства, а к устью, напротив, местности, не имеющие собственного леса; от этого главный днепровский груз составляют лесные произведения северо-западных губерний, направляющихся в Южный край вниз по течению Днепра.
Значение природы усиливается тем обстоятельством, что степень содействия, оказываемого ею человеческому труду, представляет величайшее разнообразие не только отдельных стран, но и в отдельных частях той же страны. По удачному сравнению немецкого экономиста Книса, народы в этом отношении похожи на детей, которым отец оставил неодинаковое наследство. В одних местах природа действует как бы энергичнее, больше содействует человеческому труду, нежели в других. Припомним рассказ о необычайном плодородии Нильской долины. История как бы приготовила для колыбели человеческого рода такое пространство, на котором людям стоило употребить малейшую долю усилий для того, чтобы обеспечить все свои нужды. (В Египте река не только удобряет, но и обрабатывает землю; тот ил, который покрывает долину после наводнения, представляет вполне подготовленную почву для последующей растительности, так что делается ненужными вспахивание и боронование, словом, те земледельческие операции, на которых сосредотачивается у нас главный труд земледельца.) Одно из величайших благ нашей страны заключается в её замечательном чернозёме.
Говоря о значении внешней природы для производительности человеческого труда, мы должны отметить некоторые из её факторов, особенно важные в этом отношении.
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР СТРАНЫ. Ещё со времён Александра Гумбольдта в науке установилось понятие о зависимости состояния народного хозяйства от г е о г р а ф и ч е с к о г о х а р а к т е р а с т р а н ы. Знаменитый труд Гумбольдта «Космос» заключает много доказательств такой зависимости. В этом отношении прежде всего останавливает на себе внимание р а с п р е д е л е н и е г о р и н и з м е н н о с т е й. Горы препятствуют сношениям между людьми. Зная важность меновых сношений для народного хозяйства, мы легко убедимся в огромном значении распределения гор и низменностей для человеческой культуры. Так как горы ограничивают обмен, то население отделённых ими местностей вынуждено доставать все необходимые для удовлетворения его потребностей продукты в пределах собственной территории и, следовательно, затрачивать труд на такого рода предметы, которые могли бы быть получены с большею выгодою путём обмена. Отсюда местности с равнинным характером, если эти равнины не переходят в пустынные степи, представляют наибольшие удобства для того, чтобы возникло разделение занятий. Европа потому, может быть, сделалась средоточием человеческой цивилизации, что в ней существует такое отношение между горами и низменностями, какого нет в остальных частях света. Горы Европы занимают всего 2/7 её площади; притом все они, за исключением небольшой части Альп, легко проходимы, между тем как в остальных частях света находятся горные хребты, через которые решаются пройти только смельчаки.
Кроме распределения гор и низменностей, важную роль в народном хозяйстве играет р а с п р е д е л е н и е в о д и с у ш и. Значение этого фактора в народной экономии заключается в том, что приморские местности первые вступают в обмен с другими. Этим удобством возникновения менового хозяйства объясняется ранее экономическое развитие прибрежных стран. По части экономической культуры первыми выступили на арену истории финикияне, раньше всех сделавшиеся посредниками в морской торговле; за ними следуют греки, которых процветание основывалось на возможности удобных сношений с поселениями по берегам Средиземного моря; затем, в Средние века выдвинулись итальянские приморские республики, особенно Венеция; за ними следуют Нидерланды, которых могущество и процветание основывалось опять таки на близости моря; наконец, в наши дни над морской торговлей господствует Англия. Приморское положение Англии представляет для её внутренней торговли такой подарок природы, который у других народов выравнивается лишь искусственными путями сообщения. – Значение моря много зависит от свойства морских берегов: в некоторых местах они удобны для устройства портов, в других, напротив, устройство удобных гаваней требует огромных затрат человеческого труда. На одном и том же море, при одинаковых климатических условиях, один порт не замерзает в течение целой зимы (Либава), а другой – соседний недоступен для плавания в течение нескольких месяцев (Рига). Порты наших южных морей, Чёрного и Азовского, постепенно засоряемые гирлами впадающих в них рек, не имеют достаточной глубины для того, чтобы могли входить в них морские суда с большой осадкой, и нагрузка на эти суда требует значительной затраты труда и денег.
Кроме близости моря важно ещё распределение в н у т р е н н и х в о д в стране. По рекам идёт, обыкновенно, колонизация стран; благодаря удобствам, какие представляет река для сношений, люди заселяют новые страны большею частью по течению рек. Поэтому, течением рек обыкновенно определяются области густого населения. Рейнская провинция, Вестфалия и в особенности местности, прилегающие к устью Рейна, представляют самые населённые части в целой Европе. То же самое заметно и в Соединённых Штатах: берега Миссисипи являются как бы населёнными оазисами среди пустынных местностей. Степень значения рек в народном хозяйстве оценивается прежде всего потому: судоходны они или нет и насколько продолжителен навигационный период. (Рейн, например, замерзает только на 26 дней в году, а Волга средним числом на 150 дней). Затем, существенное значение имеют свойства речных водоразделов. В тех местах, где речные системы близко соприкасаются одна с другой и где водоразделы не представляют препятствий, там является, с развитием культуры, возможность соединять реки искусственными каналами. Далее, заслуживает внимания свойство устьев рек и примыкающего к ним морского побережья: наша Волга тем, между прочим, неудобна, что по берегам Каспийского моря нет сбыта для приволжских товаров.
КЛИМАТ. На производительность труда оказывает огромное влияние климат, и притом две важнейшие его особенности: т е п л о т а и в л а ж н о с т ь. Во-первых, каждый продукт растительного царства требует известной средней годовой температуры. Поэтому, линии равной средней годовой температуры (изотермы) определяют собою границы разведения культурных растений. Так, пшеница в Европе не может расти дальше 600, рожь – 670, ячмень – 700 северной широты и т.д. Нужно заметить, что возможность произрастания зависит также от распределения температуры в течение года, потому что некоторые растения переносят суровую зиму, но для своего созревания требуют непременно жаркого лета. Поэтому получают значение линии равной летней (изотеры) и равной зимней (изохимены) температуры. На западе при тех же широтах гораздо короче зима и продолжительнее весна и лето. Во-вторых, чем ближе к экватору, тем большее количество земли может быть употреблено на обработку; в местностях, близких к полюсу, плодородная земля ограничивается одними низменностями, по мере же приближения к экватору переходит на места, лежащие выше над уровнем моря. Так, в Норвегии снеговая линия начинается на высоте 13 860 футов; скалы, никуда негодные на севере, служат лучшим местом для разведения винограда на юге. В-третьих, на юге те же самые произведения отличаются иными качествами, нежели в более северных полосах; испанская пшеница даёт меньше отрубей при размоле и, следовательно, больше мучнистого вещества, чем русская. Пшеница, возделанная на западе, при более продолжительном, но менее жарком лете, беднее клейковиной, нежели пшеница, выращенная на востоке, где лето короче, но жарче; а чем богаче мука клейковиною, тем лучше она поднимается, тем больший даёт припёк и более рыхлый хлеб. Поэтому, английские мукомолы не довольствуются своею пшеницею, а непременно прибавляют часть русской, что и составляют одну из причин прочного требования на нашу пшеницу в Англии, несмотря на соперничество других стран. – Но важнее всего то обстоятельство, что в более тёплом климате плоды успевают созревать ранее, вследствие чего является возможность несколько раз в течение года воспользоваться производительными силами почвы, что и делается, например, в некоторых местах Германии и Бельгии, где после первой жатвы, на той же земле разводятся кормовые травы. Наконец, жители тёплых стран имеют громадное преимущество перед жителями Севера в том отношении, что могут растянуть полевые работы на более продолжительное время. Во Франции и Италии есть места, где полевыми работами можно заниматься около 300 дней в году. В окрестностях Орлеана или Майнца, говорит Гакстгаузен, сельские работы могут продолжаться около 7 месяцев, а на севере России не более 4 месяцев; отсюда следует, что, если определённый результат получается около Орлеана или Майнца работой 4 человек и 4 лошадей, то на севере от Волги для того же самого потребуется 7 человек и 7 лошадей.
Другое климатическое условие, важное в хозяйстве народа, есть в л а ж н о с т ь. Влажность, измеряемая общим количеством осадков, выпадающих в течение года, представляет крупные различия по местностям. Так, в Москве количество осадков в год равняется 57 сантиметрам, в северной Франции и Германии – 68 сант., в западной Англии – 92 сант., в Италии – 122 сант. При оценке влажности в её отношении к хозяйству важно не только общее количество выпадающих осадков, но также число дождливых и снежных дней, равно как распределение общей суммы осадков и числа дождливых дней по частям года. Правильное орошение служит одним из необходимейших условий сколько-нибудь успешного земледелия. Наша степная полоса при превосходном химическом составе почвы не так производительна, как могла бы быть, именно потому, что она страдает от частых и продолжительных засух. Вследствие скудного орошения нашей чернозёмной полосы, колебания урожаев там настолько значительны, что сельское хозяйство во многих местах её принимает характер азартной игры. С 1870 по 1876 год разность между наибольшею и наименьшею жатвой во всей Европейской России составляла не более 28% среднего урожая за это время, в степных же губерниях – 86%. «В степном хозяйстве», говорит кн. Васильчиков, «всё зависит от климатических случайностей: от дуновения северо-восточного или юго-западного ветра, или от удушливого зноя, навеваемого из среднеазиатских пустырей. На основании вычислений пр. Фортунатова средняя величина годовой изменчивости урожаев ржи, по десятилетним конкретным записям, составляет около 26% средней величины урожаев; в чернозёмных губерниях изменчивость значительно выше (около 30%), чем в нечернозёмных (около 20%).
ПОЧВА. От количества материалов и сил, находящихся в почве, ближайшим образом зависит как самое направление производства, так и масса труда, которую приходится тратить человеку на удовлетворение своих потребностей. Говоря о земле и её влиянии на хозяйство, мы должны различать геологическое строение, качества верхнего слоя и свойства связанного с нею животного и растительного царства.
а) Г е о л о г и ч е с к о е с т р о е н и е п о ч в ы имеет важное значение для хозяйства потому, что различные вещества, из которых состоит земная кора, доставляют материалы для многочисленных нужд человека. Известь, глина, песок, гипс, камни служат обычными материалами для построек, соль – для питания, каменный уголь – для топлива, нефть – для освещения и т.д. Отличительное свойство предметов, входящих в состав земной коры, состоит в том, что они не допускают далёкого перемещения. Поэтому от степени изобилия их в данном месте, от размещения по площади страны зависит хозяйство расположенного там населения. Промышленное могущество Англии в значительной степени обусловливается богатейшими залежами каменного угля и железа, находящимися на её территории. Особенно благоприятно для английской промышленности то обстоятельство, что в некоторых районах уголь находится на близком расстоянии от железных руд. Россия обладает превосходным каменным углём в Донецком крае; но, к сожалению, местонахождения угля расположены вдали от промышленных районов, что не мало уменьшает их полезность. Соединённые Штаты замечательны богатыми рудами железа, содержащими от 40 до 60 процентов металла, тогда как Англия разрабатывает руды со средним содержанием железа не выше 35%. Но невыгода Соединённых Штатов состоит в том, что там руды не так распространены, как уголь; оттого их приходится подвозить к углю издалека; от заводов до портов опять расстояние значительно. В Англии издержки подвоза ископаемых, с доставкою готовых изделий на корабль, составляют от 5 до 10 шиллингов с тонны, или от 4 до 8 коп. с пуда чугуна. В Соединённых Штатах для Пенсильвании, где находится большая часть заводов, те же издержки составляют 13-15 шиллингов, а для Питтсбурга – до 30 шиллингов с тонны чугуна.
б) Ещё более важное влияние на труд оказывает к а ч е с т в о в е р х н е г о с л о я п о ч в ы. Урожай на чернозёме вдвое и втрое значительнее, нежели на глинистой почве. От свойств же почвы зависит её способность производить те или иные растения. Кроме химического состава почвы для земледелия важны: плотность почвы, от которой зависит большая или меньшая трудность обработки; способность поглощать из воздуха влагу и газы; способность принимать и удерживать теплоту, и глубина возделываемого слоя. От свойств почвы зависит, так называемая «пищевая площадь» (Nahrungsflache), т.е. пространство земли, которое требуется для пропитания одного человека. По некоторым вычислениям, при трёхпольном хозяйстве и среднем урожае, на каждого потребителя требуется, в среднем, одна десятина посева; чем меньше урожайность, тем значительнее должна быть площадь землевладения. Подобным же образом, свойствами почвы определяется «рабочая площадь» (Arbeitsflache), т.е. пространство земли, которое может быть возделано одним работником. Рабочая площадь будет изменяться в соответствии с тем, насколько плотна почва, в какой мере она требует удобрения и т.п. Конечно, кроме качеств почвы, важными факторами в настоящем вопросе являются климат, определяющий период земледельческих работ, и система хозяйства.
Могут ли и з м е н и т ь с я п р и р о д н ы е у с л о в и я, от которых зависит производительность труда.
Опыт убеждает нас, что, несмотря на неизменность сил природы, человек способен приноравливать их к своим целям. В особенности заметные проявления человеческого могущества представляет нам новое время.
а) В течение всей истории г о р ы представляли неодолимое препятствие человеческим сношениям. В Европе особенным тормозом в этом смысле являлись Альпы, которые постоянно отрезали промышленный северо-запад Европы от плодородного юга. В новое время и они перестают быть препятствием. Как скоро обмен сделался насущною потребностью, явились проекты перерезать Альпы искусственными путями. Мон-Сенисский туннель был задуман ещё в 30-х годах XIX века, но осуществление его началось лишь в 1857 году, когда была изобретена машина для бурения и, кроме того, познакомились с употреблением сжатого воздуха. Одни буровые работы продолжались целые 9 лет и стоили 75 миллионов франков (около 25 миллионов рублей), при длине пути около 13 километров. В 1880 году окончено прорытие другого туннеля через Альпы, Сен-Готардского, который на протяжении 15 километров обошёлся около 200 миллионов франков.
б) Сухопутные в о л о к и между реками и морями, у з к и е п р о л и в ы между обширными сухопутными трактами тоже постепенно устраняются: железные дороги соединили речные системы; прорыть Суэцкий канал.
в) Р е к и улучшаются через регулирование, благодаря чему мало судоходные или вовсе несудоходные речные пути обращаются в удобные; так, например, шлюзы сделали судоходными малые реки на Мариинской системе, соединяющей бассейн Волги с Балтийским морем.
г) Всего важнее перемены, происходящие в естественных с в о й с т в а х п о ч в ы. Здесь мы замечаем два противоположных рода изменений. Во-первых, замечается у л у ч ш е н и е почвенных условий. На земной поверхности происходят постоянные перемены в количестве земель, способных к возделыванию полезных растений. Вырубка лесов, искусственное осушение, дренаж постепенно удаляют от земли излишнюю влажность и превращают болотистую почву в плодородную. Как много земли приобрёл этим путём человек, могут показать следующие примеры. В половине XVII века пахотные земли и пастбища занимали, по словам Маколея, никак не более трети всей территории Соединённого Королевства; остальная часть его была покрыта лесами и болотами; теперь же непроизводительная площадь во всём королевстве составляет не более 27% территории, а собственно в Англии – не более 22%. Во Франции, через осушение дюн в местности, лежащей по берегу Бискайского моря, приобретены для культуры целые десятки тысяч гектаров. Подобные же результаты имело у нас осушение Пинских болот. В Голландии в период 1840-1853 годов было осушено Гарлемское озеро, на бывшем дне которого теперь находятся отличные поселения, имеющие в совокупности до 10 000 человек.
В в е д е н и е н о в ы х к у л ь т у р н ы х р а с т е н и й даёт в некоторых случаях возможность пустить в ход земли, прежде считавшиеся негодными для хозяйства. Так через распространение белого Лупиноса были утилизированы для хозяйственных целей бесплодные песчаные морские побережья северной Германии. Это растение, составляющее хороший корм для овец может успешно развиваться даже на сыпучих песках, благодаря тому, что его корни распространяются на большое пространство в глубину и ширину.
Особенно важное влияние на природу страны человек оказывает вследствие в о з д е й с т в и я н а ф л о р у и ф а у н у с т р а н ы. Одно из самых крупных явлений хозяйственной жизни заключалось в перенесении растений и животных из одной части земного шара в другие, из одного климата в другой. Многие из культурных растений, ныне повсюду распространённых в Европе, перемещены человеком из других частей света. Так, родина виноградной лозы – Средняя Азия, а теперь лоза всего успешнее разводится во Франции и на Рейне; масличное дерево вынесено из Палестины и Сирии, кипарис – из гор теперешнего Афганистана; агава и кактус, повсюду растущие на побережьях Средиземного моря, перенесены в XVI веке из Америки. Подобным же образом постоянно акклиматизируются новые породы скота, домашних птиц и проч. Какое могущественное влияние производят в течение веков на общий вид страны, разные культурные перемены, совершаемые над нынешнею природой человеком, может показать следующая справка. Тацит в своей «Германии» поддерживает мнение о том, что германцы – первоначальные обитатели страны (автохтоны), тем аргументом, что «никому не могло бы придти в голову оставить Азию, Африку или Италию, чтобы переселиться в Германию с её суровым климатом, мрачным видом и жалкою растительностью». Современный итальянец высказал бы совершенно иное суждение о тех частях Германии, которые раньше других сделались известны римлянам. Южно германские местности, примыкающие к Рейну, представляют собою на пространстве многих сотен вёрст как бы сплошной цветущий сад, в котором на одной и той же земельной площади разводятся плодовые деревья, делаются хлебные посевы, а иногда, сверх того, выращивается виноград.
Постепенно возрастающее пользование д в и ж у щ и м и с и л а м и, находимыми в природе, составляет новую отрасль полезных воздействий человека на природных условиях. Приручение домашних животных, - лошади, собаки, верблюда и проч., - предоставило в распоряжение человека первую движущую силу. Если принять во внимание, что сила лошади в семь раз больше человеческой, то можно себе представить, какой крупный шаг вперёд сделан был человеком через приручение животных. Однако, чем дальше живут люди, тем меньшее значение начинает иметь этот источник силы: число животных постепенно убывает по мере размножения людей. Движущая сила ветра и текучих вод была утилизирована с давних пор для перевозки грузов и позднее для водяных мельниц, изобретённых около начала нашей эры. Богатство движущей силы, которую могут доставить ветер и текучие воды, неисчислимо. «Один водопад в роде Ниагарского мог бы приводить в движение все фабрики Англии. Циклон в несколько часов его разрушительного действия развивает силу, которая была бы достаточна для всех фабрик мира, если бы только можно было им воспользоваться. Волны, поднимаемые ветром на поверхности моря, или движение прилива и отлива составляют по истине неисчерпаемые силы».
Однако, как ни много, по-видимому, сделано человеком для утилизации сил природы, при ближайшем исследовании оказывается, что мы пользуемся ими пока ещё в незначительной степени. Так, водяная сила пока слишком недостаточно служит для человеческих целей. Между тем горные страны, ныне обыкновенно самые бедные, могли бы при надлежащем пользовании водяною силой иметь в ней неисчерпаемый источник богатства. По словам Захера, большая часть сельскохозяйственных работ могла бы производиться водяною силой при помощи машин. Подобным же образом теперь ещё слишком мало эксплуатируется движущая сила ветра; между тем, по замечанию того же Захера, эта сила могла бы в годы засухи поднимать почвенную воду для орошения полей и через то увеличивать жатву.
Как мало до сих пор распространён ветер в качестве двигателя, показывает последняя промышленная перепись Германии. Из 109 422 промышленных заведений с применением механической силы, только 18 901 приводилось движение ветром, да и из числа этих последних 18 589 приходилось на отдел питательных продуктов, т.е. на мукомольные мельницы; из всех же остальных заведений пользовались ветром только 312.
Хотя, как видно из вышесказанного, с течением времени происходит улучшение некоторых условий внешней природы, зато в других отношениях замечается и обратный процесс. И с т р е б л е н и е л е с о в сильно влияет на обмеление рек и на климат. Вследствие истребления лесов почва в некоторых случаях делается совершенно безводной и пустынной. П о ч в а и с т о щ а е т с я нерациональной культурой. Так как растения берут у почвы питательные составные части, то необходимо их отдавать обратно в виде удобрения, без чего почва мало помалу теряет свою производительную силу.
Но и независимо от сказанного, природные условия имеют тенденцию ухудшаться по мере прироста населения. При возрастании населения, для получения добавочного количества хлеба, обществу остаётся одно из двух: или приступить к обработке новых земельных пространств, или увеличить массу продуктов, получаемых с прежней площади. Положим, что общество решилось возделывать новые земли. Тогда земли эти будут или менее плодородны, или отстоять дальше от мест потребления; словом, они будут хуже тех, которые уже находились в обработке. Так как сначала обществом, конечно, были выбраны земли наиболее плодородные. Очевидно, что в этом случае производительность земледельческого труда уменьшится. Положим, с другой стороны, что общество, не имея возможности расширить пределы обрабатываемой земли, решается увеличить урожаи на земле, уже им возделываемой, что и может быть достигнуто помощью усовершенствованных способов земледелия. В этом случае, как и в первом, успешность труда упадёт. Если первая тысяча пудов удобрения поднимет производительность земли вдвое, то вторая даст уже меньшую прибавку. Тот же закон остаётся справедливым и для прочих случаев добывания продуктов из земли; например, в горном промысле: чем глубже становятся рудники, вследствие их постепенного истощения, тем больше труда должно быть затрачено на извлечение руды.
Таким образом, по естественному закону, чем больше возрастает число людей, тем сильнее должна была бы падать производительность труда. Но человечество избирает разные пути для отклонения роковых последствий этого закона.
Силы и материалы природы прикреплены к одному месту, человек же подвижен; поэтому, древнейшее средство борьбы с невыгодными условиями природы заключалось в б о л е е п р а в и л ь н о м р а з м е щ е н и и н а с е л е н и я п о т е р р и т о р и и. Человек, имевший несчастье попасть в неблагоприятную природную обстановку, или сделавший её неблагоприятною своим неблагоразумием, покидает насиженное место и идёт искать нового, лучшего. Этот мотив был тою великою силою, которая заселила мир; постоянно из переполненных центров выделялись толпы колонистов, искавших счастья в других местах. Великое население народов, колонизация Америки, внутренняя миграция населения, прилив жителей к городам, периодические движения рабочих из русских северных губерний в южные, - все эти явления оказываются следствием стремления людей найти более благоприятные условия для приложения труда. Облегчение внутреннего передвижения составляет дело первостепенной важности для более полной эксплуатации богатств страны.
В некоторых случаях человек, не меняя места, может п е р е м е щ а т ь м а т е р и а л ы и с и л ы п р и р о д ы; мы привозим хлопок, который растёт в Америке; каменный уголь доставляет в любое место силу пара. В этом случае важную роль играет могучее развитие, которое получили железные дороги и водный транспорт.
Человек может совсем бросить производства, неблагоприятствуемые природой, и сосредоточиться на тех, которые вспомоществуются ею более. М е ж д у н а р о д н о е р а з д е л е н и е т р у д а и облегчение доставки продуктов, благодаря улучшенным путём сообщения, обеспечивают удовлетворение потребностей человеческих обществ с сравнительно меньшею затратою труда.
11. Условия производительности труда, связанные с капиталом.
ПОНЯТИЕ О КАПИТАЛЕ. Для всякого производительного процесса, кроме труда и даровых материалов природы, служащих предметом воздействия для труда, является необходимость в хозяйственных благах, созданных предшествовавшею деятельностью человека. Х о з я й с т в е н н ы е б л а г а, с о з д а н н ы е п р е д ш е с т в у ю щ е ю д е я т е л ь н о с т ь ю ч е л о в е к а и п р е д н а з н а ч е н н ы е н е д л я н е п о с р е д с т в е н н о г о п о т р е б л е н и я, а д л я д а л ь н е й ш е г о п р о и з в о д с т в а, н о с я т н а з в а н и е к а п и т а л а.
Теория капитала представляет собою одну из самых запутанных частей политической экономии. Самое определение и понятие капитала не может считаться окончательно установленным до сих пор. Причина состоит в том, что при определении капитала смешиваются представления о нём, как о национальном явлении и как о принадлежности исключительно частного хозяйства. С другой стороны, в политической экономии нет другого явления, которое в такой степени отражало бы на себе черты существующего экономического строя; на каждой стадии исторического развития существовало своё представление о капитале, причём в его состав входили то те, то другие предметы. Нельзя, наконец, отрицать, что на определении капитала невыгодно отразилось то обстоятельство, что, слово «капитал» взято было из обыденной жизни и имело там определённое значение, не вполне совпадавшее с тем, какое придаётся ему в научном языке.
Слово «капитал» образовалось в средние века от древнеримского слова «caput», употреблявшегося тогда в ссудной сделке для обозначения главной выданной взаймы суммы, в отличие от процентов «usura», которые составляли как бы побочную, второстепенную принадлежность этой сделки. От слова «caput» произошёл в средневековой латыни термин «capitale» (capitalis pars debiti) для общего наименования денежной суммы, отдаваемой в ссуду. Таким образом, слово капитал в первоначальном смысле употреблялось лишь в применении к денежным суммам, и в этом значении перешло почти во все европейские языки; тот смысл, который придаёт ему ныне политическая экономия, оно приобрело лишь со второй половины XIX века. Школа физиократов, разрабатывая условия земледельческого производства, должна была отыскать термин для обозначения тех затрат, которые приходится делать земледельцу в хозяйстве; физиократы воспользовались с этой целью словом «капитал», для чего им пришлось доказывать, что под этим термином следует разуметь не одни только деньги, а всякие накопленные полезные вещи. Тюрго говорит: «Кто каждый год получает больше благ, чем, сколько нужно ему потребить, тот может откладывать и скоплять этот остаток; эти накопленные блага суть то, что называется капиталом». Адам Смит, подобно физиократам, отправляется при определении капитала от понятия накопленного запаса; но в общей совокупности накопленных запасов он различает две составные части: одна назначается для потребления и не приносит владельцу ни дохода, ни прибыли, другая же часть употребляется владельцем для получения дохода. Только последнюю часть запасов Смит называет капиталом, суживая, таким образом, определение, данное Тюрго. Риккардо и его школа, не удовлетворяясь определением Смита, выдвинули назначение для производства, как характерный признак капитала: они называли капиталом лишь такие произведённые трудом человека предметы, которые назначены для дальнейшего производства. Таким образом, в прежней литературе слово капитал попеременно понималось в двух значениях: то, как запас накопленных благ, то, как блага, служащие для извлечения дохода и для производства. Современное определение соединяет оба признака, признавая капиталом запас продуктов предшествующего труда, назначенный для дальнейшего производства.
При определении капитала прежде всего необходимо иметь ввиду, что к а п и т а л о м может быть названо только то, что составляет х о з я й с т в е н н о е б л а г о. Под хозяйственным благом мы разумеем материальный предмет удовлетворяющий нашим потребностям и произведённый человеческим трудом. Отсюда, капиталом, в национальном смысле слова, не могут быть названы такие предметы, как государственные бумаги, векселя и другие подобные долговые обязательства, которые обозначают лишь права людей на известные вещи. По этой же причине из состава капитала должны быть исключены земля и все естественные преимущества, созданные не трудом человека, а самой природой. – Признавая, что всё, что не есть хозяйственное благо, не может быть капиталом, мы, однако же, не думаем утверждать, что всякое хозяйственное благо есть капитал. Из обширного класса хозяйственных благ следует выделить, как не относящуюся к капиталу, ту часть предметов, которая предназначается для непосредственного потребления и носит общее название потребительного запаса. Капитал составляют лишь такие хозяйственные блага, которые назначаются для производства в широком смысле слова.
В общей совокупности хозяйственных благ, служащих для производства, есть такие, которые по самой природе предназначены для этой цели, не могут служить для непосредственного потребления и поэтому играют роль капитала всегда и при всех обстоятельствах. Так, хлопок может быть употреблён нами, если не считать некоторых исключительных и маловажных случаев непосредственного потребления, не иначе, как для производства ткани. Такого рода предметы, которые являются орудиями или материалами для производства и которые не способны по своей природе служить для непосредственного потребления, могут быть названы капиталом в собственном смысле, в смысле экономической категории. Но к этим неизменным составным частям присоединяются, в зависимости от разницы экономического строя, другие части, которые в одни исторические эпохи служат капиталами, в другие – нет. Так, в античном периоде в состав капитала входила ценность рабов и пропитание для них. То же имело место в Америке до войны за освобождение, когда возделыватели, например, хлопчатобумажных плантаций значительную долю своего капитала имели в виде рабов. Когда уничтожилось рабство, то из сумм народного капитала сами собою выделились эти временные части его (рабы и их пропитание), но зато при крепостном праве приобрели характер капитала те повинности, которые крестьянин должен был выполнить в пользу владельца, пища же этого крестьянина уже не входила в состав капитала владельца. При современной форме производства, которая основывается на найме рабочих капиталистом, в состав капитала входят предметы продовольствия, необходимые для содержания наёмных рабочих. Чтобы начать производство, современный предприниматель должен приготовить не только орудия и материалы, но и пищу рабочих, которая, поэтому, благодаря такому разделению средств производства и рабочей силы между двумя различными классами, - приобретает характер капитала.
СОСТАВ КАПИТАЛА. При решении вопроса о составе капитала надлежит различать народно-хозяйственную и частно-хозяйственную точки зрения. К к а п и т а л у в н а р о д н о – х о з я й с т в е н н о м с м ы с л е принадлежат: 1). З е м е л ь н ы е у л у ч ш е н и я. Сами земельные участки, как дар природы, не могут быть относимы к капиталу, но те разнообразия улучшения, которые делает человек для увеличения естественного плодородия почвы, то, что израсходовано на очистку, осушку, удобрение земли и т.д., представляет собой затраченный капитал, который должен быть принимаем в счёт при оценке национального богатства. 2). Р а з л и ч н ы е с о о р у ж е н и я, предназначенные для производства. Дома для жительства не должны быть причисляемы к капиталу, ибо они прямо служат удовлетворению непосредственной потребности человека в жилище; но все здания, служащие местом для работы, для хранения материалов или товаров, фабрики, мастерские, лавки, сельскохозяйственные постройки, - всё это входит в состав народного капитала; к этой же категории относятся принадлежности различных средств сообщения: порты, каналы, железные дороги и т.д. 3). О р у д и я, и н с т р у м е н т ы и м а ш и н ы, употребляемые человеком для увеличения производительности его труда. 4). Д о м а ш н и е ж и в о т н ы е, назначаемые для работ и для извлечения дохода. В земледельческой стране этот вид капитала имеет особенно важное значение для успехов производства. 5). С ы р ы е м а т е р и а л ы д л я п р о и з в о д с т в а: хлопок, пряжа, руда и т.д. 6). В с п о м о г а т е л ь н ы е м а т е р и а л ы при производстве, каковы: уголь или дрова при обработке металлов, хлор при белении и т.д. 7). З а п а с ы г о т о в ы х п р о д у к т о в, пока они ещё не достигли потребителей. Сюда принадлежат товары, находящиеся в складах в ожидании сбыта, на фабриках, в лавках, в портовых магазинах, в железнодорожных вагонах и кораблях. Хотя многие из таких запасов относятся к предметам непосредственного потребления, но пока они ещё не попали в руки потребителей, их нужно считать находящимися в процессе производства: торговец держит их не для собственных потребностей, а для извлечения дохода. 8). Д е н ь г и м е т а л л и ч е с к и е, как преимущественное орудие обмена и производства. 9). При современном производстве, характерезующемся существованием отдельных классов капиталистов и рабочих, к перечисленным разрядам капитала присоединяются ещё с р е д с т в а п р о д о в о л ь с т в и я р а б о ч и х. Пища – предмет, непосредственно удовлетворяющий потребностям, вследствие чего она не должна была бы рассматриваться, как средство производства: пища, получаемая рабочими, составляет их доход, а не капитал. Но так как, при существующем устройстве общества, рабочий не имеет собственного запаса пищи, и производство не может начаться и поддерживаться, если предприниматель не располагает продовольственными средствами до конца производственного процесса, то средства продовольствия для рабочих, занятых производством, причисляются к капиталу.
Перечисленный разряд благ относится к капиталу в смысле народного хозяйства. К капиталу же с частно-хозяйственной точки зрения, кроме поименованных выше категорий, принадлежит ещё такой ряд благ, как жилые дома, библиотеки для чтения и т.п., которые, хотя и служат сами по себе предметами непосредственного потребления, но могут доставлять доход владельцу через отдачу в наём, заём и пр.
КАПИТАЛ ПОСТОЯННЫЙ И ОБОРОТНЫЙ. Если мы обратим внимание на перечисленные виды капитала, то можем заметить в них два обширных класса, различающихся по своей роли в производстве. Один разряд капиталов служит тем, что он или совсем уничтожается в процессе производства или вполне видоизменяется (res, quae usu consumuntur). Дрова и каменный уголь, приводящие в движение машины, уничтожаются совершенно и не могут содействовать дальнейшему производству; сало и поташ, служащие для мыловарения, раз, будучи употреблены в дело, превращаются в мыло и в другой раз уже не годятся для выделки мыла. Как в том, так и в другом случае продукт в своём первоначальном виде, по окончании производительного процесса, не существует: он как бы перешёл во вновь созданный продукт, и притом перешёл целиком. Капитал, исполняющий таким образом один только раз своё дело в производстве, служащий только одному производительному процессу и переходящий целиком в новый продукт, именуется в экономии о б о р о т н ы м капиталом. Другой разряд капиталов составляют такие продукты предварительного труда, которые имеют более или менее прочный характер, служат производству продолжительно и достигают своей цели не тем, что тратятся, а тем, что остаются целы. Капиталы, которые служат, таким образом, целому ряду производительных процессов, уничтожаются медленно и потому переходят в приготовленный предмет по частям, называются в политической экономии п о с т о я н н ы м и. Из перечисленных ранее видов капитала к разряду постоянных относятся: земельные улучшения, сооружения, орудия, рабочий скот; к разряду оборотных: сырые и вспомогательные материалы, запасы готовых продуктов, продовольствие рабочих. Деньги для целой нации представляют собою постоянный капитал, а для отдельных лиц – оборотный.
РОЛЬ КАПИТАЛА В НАРОДНОМ ХОЗЯЙСТВЕ. От количества и рода капиталов, пускаемых в производство, зависит, что та же самая масса рабочей силы даёт в результате или большее или меньшее количество продуктов.
Производительность труда зависит прежде всего от в ы б о р а выгоднейших родов производства для удовлетворения потребностей. Многие виды производства могут существовать лишь при предположении достаточного капитала. Каждый производительный процесс требует известного времени для своего совершения. Многие, и притом важнейшие в общественной экономии продукты составляют результат длинного ряда операций, которые разделены между собою значительными промежутками времени. От посева до жатвы, равно как от жатвы до той поры, когда хлеб будет вымолочен, смолот и испечён, проходят целые месяцы. Между первым всходом какого-либо дерева, например, соснового, и тем моментом, когда оно будет употреблено в дело в виде бревна или доски, проходят несколько человеческих поколений. Эти естественные периоды лежат в самой природе производительных процессов и не могут быть устранены. Так как потребление, однако, не ждёт, так как потребности людей возобновляются ежедневно, то человек может приняться за производительные процессы, которые требуют для своего исполнения значительного времени, лишь в том случае, если у него сделан запас продовольствия и средств производства на весь период от начала до его конца. Без существования запасов человек не мог бы приняться за подобные отрасли труда и был бы вынужден жить изо дня в день. «Европейские общества, - говорит Д.С.Милль, - могут получать свою пищу посредством земледелия, т.е. процессов, продолжающихся целый год, только потому, что имеют запас продовольствия на целый год». – С другой стороны, выбор многих видов промышленности находится в прямой зависимости от существования у с о в е р ш е н с т в о в а н н ы х о р у д и й и улучшенных п у т е й с о о б щ е н и я. Добывание громоздких предметов с целью сбыта их в отдельных местностях невозможно без улучшенных путей. Если стране не на что провести каналов или железных дорог, множество естественных богатств по необходимости будет лежать втуне. Таким образом, капитал обусловливает собою самую возможность возникновения многих видов промышленности.
Ещё важнее значение капитала в том отношении, что им непосредственно определяется у с п е ш н о с т ь т р у д а во всех видах производства. Те чудеса промышленности, которые мы постоянно наблюдаем в настоящее время, обязаны своим осуществлением преимущественно применению капитала. Капитал составляет необходимое условие специализации или разделения занятий. Чтобы работник мог посвятить себя одному какому-либо специальному делу, необходимо должен существовать запас средств существования и материалов для труда. – Размером капитала определяется самый выбор форм и систем производства. Крупная форма промышленности с обширным применением разделения труда, со множеством наёмных рабочих и массой усовершенствованных орудий производства, возможна лишь при условии сосредоточения значительных капиталов в руках отдельных предпринимателей.
ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ КАПИТАЛА. Необходимым условием успешного действия капитала служит правильное его в о с п р о и з в е д е н и е в процессе производства. Некоторая доля капитала, находящегося у нации, находится всегда в свободном состоянии, готовая принять какое угодно назначение: таковы денежные и торговые запасы; но большая часть капиталов бывает занята в производстве. Занятый в производстве капитал неизбежно потребляется, и это потребление является необходимым условием его успешного действия. В разряде оборотных капиталов потребление происходит сразу, капиталы же постоянные издерживаются медленно и постепенно. С этой стороны, продукт труда, употребляемый как капитал с целью дальнейшего производства, не отличается от продукта труда, предназначенного для непосредственного потребления. Всё различие заключается в дальнейшей судьбе продуктов того и другого рода. При непосредственном потреблении предметов продовольствия от них ничего не остаётся, они переходят в человеческую энергию; напротив, в результате потребления капиталов является известная масса новых материальных продуктов; вместо хлопка, вместо потребления части ткацкого станка мы имеем ткань, вместо угля – работу паровой машины. Это потребление и затем последующее воспроизведение капитала составляют необходимое условие его сохранения и увеличения. Как скоро потребление капитала для производства и дальнейшее его воспроизведение прекращаются, то и самый капитал, находящийся в распоряжении нации, должен рано или поздно погибнуть, ибо как только кончается работа человеческих рук, начинается разрушительное влияние сил природы: стоит остановить работу фабрики, машины, и они постепенно теряют свою пригодность для человека.
«Когда говорится о старинном богатстве страны, о богатствах, унаследованных от предков, пишет Д.С.Милль, то эти и подобные выражения ведут нас к мысли, будто богатства, преданные от предков, были произведены очень давно, и будто в текущем году произведена только та часть капитала, которая приготовлена в этом году. На самом деле вовсе не то. Большая часть ценностей, существующих ныне в Англии, произведена человеческими руками в течение последних двенадцати месяцев. Очень мала та часть этого огромного богатства, которая существовала лет десять тому назад: из нынешнего производительного капитала страны едва ли существовало тогда что-нибудь, кроме домов на фермах и фабричных зданий, да немногих из нынешних кораблей и машин; да из этих домов, кораблей и машин разве очень немногие просуществовали бы десять лет, если бы не употреблялся в это время труд на их поправку. Капитал поддерживается из поколения в поколение не тем, что сохраняется, а тем, что постоянно воспроизводится. Все составные части его разрушаются употреблением, но люди, потребляющие их, занимаются в это время производством другого капитала. Возрастание капитала подобно возрастанию населения. Каждый, кто рождён, умирает, но каждый год число рождающихся больше числа умирающих; потому население возрастает, хотя ни одного из лиц, его составляющих, не существовало вовсе на свете в недавнем сравнительном времени».
При современной форме производства, основанной на специализации промысловых занятий и на главенстве капитала, капитал каждого промышленного предприятия проходит в процессе воспроизведения три стадии. Предприниматель приступает к производству, имея в запасе к а п и т а л в ф о р м е д е н е г или разных суррогатов денег. Первым шагом при устройстве предприятия бывает превращение денежного капитала в средства производства и рабочую силу, в вещественные и личные факторы товарного производства. Это тот же капитал, но в другой форме, которую мы можем назвать п р о и з в о д и т е л ь н ы м к а п и т а л о м. В этой форме капитал задерживается до тех пор, пока не будут изготовлены при его помощи те товары, для которых он предназначается. Когда процесс производства закончится, капитал появится в третьей форме т о в а р н о г о к а п и т а л а. Затем, товары продаются потребителю, и капитал снова возвращается к своей первоначальной денежной форме.
Круговращение капитала идёт нормально лишь в таком случае, когда три его фазы переходят безостановочно из одной в другую. Если происходит задержка капитала в первой фазе, то денежный капитал затвердевает в форме сокровища. Если задержка совершается в фазе производства, то лежат без занятий средства производства, и рабочая сила остаётся без приложения и заработка; если же в последней фазе, то накопившиеся товары загромождают обращение.
Современное производство работает непрерывно, вследствие чего каждый единичный промышленный капитал находится одновременно во всех своих трёх фазах. Пока, например, 1 000 пудов пряжи, составляющие недельную выработку бумагопрядильной фабрики, выступают на рынок в форме товарного капитала для превращения в деньги, - новый хлопок, уголь и прочие предметы, потребные для изготовления следующих 1 000 пудов, уже перерабатываются на фабрике в пряжу, а ещё новая партия хлопка и прочих материалов закупаются и доставляются на фабрику. Подобно тому, как на фабрике, состоящей из различных отделений, продукт в каждую данную минуту находится на различных ступенях своего образования, так и капитал в промышленном предприятии существует одновременно во всех своих формах. Но эти формы не суть нечто неподвижное, напротив, каждая форма последовательно переходит в другую; одновременность существования этих форм обусловливается их последовательностью.
Пройдя три указанные выше формы, капитал снова возвращается к той, с которой началось движение. Круговращение капитала, рассматриваемое как процесс периодический, можно назвать в р е м е н е м о б о р о т а капитала. Время оборота капитала различно в отдельных отраслях промышленности, независимо от индивидуальных случайностей, которые могут ускорить или замедлить его для единичного капиталиста. Основной и оборотный капиталы воспроизводятся в неодинаковые периоды времени; различные составные части того и другого капитала в том же самом предприятии обладают также неодинаковыми периодами оборота. Полный оборот вложенного капитала есть средний оборот различных составных частей. Положим, что половина капитала вложена в строения, машины, которые бывают возобновляемы раз в десять лет, четверть – в рабочие орудия, которые переменяются раз в два года, последняя четверть, затраченная на плату рабочим и сырой материал оборачивается два раза в год. Пусть весь капитал будет равен 50 000 руб. Тогда годовая затрата будет: 25 000 руб. в десять лет равны 2 500 руб. в год; 12 500 руб. в два года равны 6 250 руб. в год; 12 500 руб. в полгода равны 25 000 в год. Итого в год 33 750 руб. Следовательно, время, в течение которого названный капитал обернётся в среднем один раз, будет 16 месяцев.
УСЛОВИЯ ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ КАПИТАЛА. Если сохранение и успешное действие капитала зависят от его воспроизведения, то условия, при которых происходит это последнее, имеют важное значение для производительности труда. Из этих условий особенно заслуживают внимания: п о л н о т а воспроизведения и время, в течение которого оно совершается, т.е. б ы с т р о т а его. Для сохранения капитала, находящегося в стране, необходимо, чтобы из общего её дохода аккуратно выделялась на производство часть, соответствующая потреблению капитала, чтобы в ценности произведённых продуктов выручались не только затраченные на неё оборотные капиталы, но и издержанная при производстве доля постоянных капиталов. Это условие нарушается, когда на данный производительный процесс тратится большее количество капитала, нежели сколько требуется по техническим условиям производства, что случается нередко вследствие невежества или рутины: земледелец, который запрягает в плуг две пары волов, когда достаточно одной, будет не в состоянии воспроизвести этой затраты в продукте. С другой стороны, даже при нормальной затрате капитала на производство, не всегда удаётся из дохода достаточная доля для его воспроизведения. Так, в промышленных предприятиях нередко назначается на ремонт зданий, машин и орудий столь малая часть текущего дохода, что она вовсе не соответствует действительному потреблению капитала. В самом деле, если, например, скотный двор при известных климатических условиях и качествах того материала, из которого он выстроен, может продержаться в течение 20 лет, то, очевидно, что каждый год должна быть восстановлена 1/20 часть капитала, затраченного на его сооружение; если локомотив изнашивается, сделав миллион вёрст, то понятно, что в ценности каждой версты, пройденной локомотивом, должна быть восстановлена 0,000001 часть его стоимости. Но на практике иногда трудно бывает с точностью определить размер действительного потребления капитала; поэтому, приходится прибегать к приблизительным вычислениям, которые могут быть ошибочны.
Другое важное условие правильного воспроизведения капитала – б ы с т р о т а. Чем быстрее воспроизводится капитал, тем скорее он снова поступает в производство, и тем, следовательно, большее количество раз в течение данного времени он может быть пущен в оборот. Технические изобретения, которые ускоряют вдвое процесс производства хозяйственных благ, равняются по своему действию удвоению капитала в той же отрасли. Так как последним актом производства является передача изготовленных продуктов потребителю, то увеличение быстроты воспроизведения капитала может быть достигнуто также ускорением передвижения и сбыта товаров. Чем быстрее происходит передача хозяйственных благ от производителя к потребителю, тем больше, следовательно, усовершенствованы в стране пути сообщения и перевозные средства, тем скорее затраченные в производство капиталы могут снова пойти в дело, тем большее количество оборотов сделают они в тот же промежуток времени, тем большую сумму труда они приведут в действие.
Необходимым условием правильного воспроизведения капитала служит, далее, известное нормальное с о о т н о ш е н и е м е ж д у р а з л и ч н ы м и е г о в и д а м и в с т р а н е. Технические условия каждого рода производства определяют, какая доля из общей суммы материалов должна пойти на сооружения, какая на орудия, на материалы, на продовольствие рабочих. Если фабрикант увеличит число орудий без соответственной прибавки материалов или средств продовольствия, то вложенный в орудия лишний капитал пропадает бесплодно. Обыкновенно хозяйственный расчёт и здравый смысл указывают предпринимателям границы для употребления каждого вида капиталов. Но в целой нации, частию под влиянием ошибочных указаний рынка, частию вследствие случайных обстоятельств, иногда обнаруживается неправильное распределение капитала. Сплошь и рядом проводятся железные дороги, по которым нечего возить. Американская война, сократив подвоз хлопка, остановила фабрики. (1902 г.)
В вопросе о правильном соотношении разных видов капитала особенно важно различие между оборотным и постоянным капиталом. Отношение между этими двумя категориями капитала определяется в разных родах промышленности технической их природой: например, хлебопекарный промысел с этой стороны резко отличается от горнозаводского. Но с течением времени во всех отраслях наблюдается увеличение доли постоянного капитала. В земледелии увеличиваются затраты на прочные улучшения почвы; в обрабатывающей промышленности на место ручных орудий являются дорогостоящие машины; в перевозочной промышленности обыкновенное упряжное передвижение заменяется искусственными путями с механическими двигателями. Эта тенденция к приращению доли постоянного капитала создаёт опасные уклонения народного хозяйства от правильной нормы. Затрата постоянного капитала увеличивает производительность труда не безусловно, а лишь при предположении известного размера производства. Машину выгодно завести в замен ручного труда только при том условии, если количество предварительного труда, затраченного на её изготовление, будет меньше количества текущего труда, сберегаемого при её помощи в течение срока службы машины; или, точнее применение машины экономически выгодно лишь тогда, когда производство самой машины стоит меньшего труда, чем сколько замещается через её приложение. Если, например, плуг, который сам стоит 10 дней работы, даёт землевладельцу возможность с затратой 200 дней труда производить то, для чего раньше требовалось 300 дней, то капитал прилагается здесь с огромной выгодою. Железную дорогу выгодно устроить лишь при том условии, если она удешевит перевозку сравнительно с прежними способами транспорта. В обоих случаях удешевление прямо зависит от размеров производства. Положим, что до устройства ткацкой машины производилось в день 5 аршин известного рода ткани, при помощи же ткацкой машины, на изготовление которой требуется 200 рабочих дней, человек может произвести в день не 5, а 25 аршин ткани, т.е. впятеро больше. Как не велико, по-видимому, сбережение труда, доставляемое машиной, но её будет расчёт завести не при всяком размере производства. Если, например, рынок требует в данный период времени не больше 1 000 аршин ткани, изготовляемых при ручном производстве в 200 рабочих дней, то устройство машины не представит выгоды, потому что при машине приготовление тех же 1 000 аршин ткани потребовало бы не 200, а 240 дней (200 дней на производство машины и 40 дней на выделку ткани при её помощи). Напротив, если понадобится ткани 5 000 аршин, то применение машины уже представит крупные выгоды, так как при ручном труде на изготовление такого количества пошло бы 1 000 дней, а при машине только 400 (200 на машину и 200 на тканье). Размеры производства могут меняться в некоторых отраслях промышленности, помимо всяких расчётов предпринимателей. Когда строится железная дорога, прорывается туннель, или проводится канал, то все эти предприятия рассчитываются на данный размер перевозки, на данное направление торгового движения. Но быть может, через десяток лет, торговля пойдёт совсем иным путём; в таком случае капиталы, затраченные в упомянутые сооружения, утратят свою производительность. При сокращении производства капиталы оборотные ещё могут найти какое-либо другое назначение, но постоянные, прочно прикреплённые к одному месту, неизбежно обрекаются на полную или частичную погибель.
ОБРАЗОВАНИЕ КАПИТАЛА. На вопрос об образовании капитала большинство экономистов, начиная с Адама Смита, обыкновенно отвечали, что капитал создаётся путём сбережения, экономии. «Капиталы, учил Адам Смит, накопляются сбережением; подобно тому, как капитал отдельного лица может увеличиваться только запасом, сбережённым из дохода или из ежегодной прибыли этого лица, точно также капитал общества, состоящий из капиталов частных лиц, может быть, увеличиваем только этим способом». Но понятие сбережения применимо прежде всего не ко всем родам капиталов; так, виды капиталов, состоящие в сооружениях, орудиях и материалах для производства, вовсе не могут идти на непосредственное потребление, следовательно к ним не может быть применимо понятие сбережения в смысле воздержания от потребления. Затем, даже там, где имеет место понятие сбережения (при образовании мелких денежных капиталов), оно разъясняет лишь второстепенную подробность, а не существенное условие возникновения капитала. Основным экономическим условием для возникновения капитала служит существование известного излишка рабочего времени над необходимым потреблением. Такой излишек экономически возможен лишь при известном уровне производительности труда. Пока человеку едва хватает времени для того, чтобы самою напряжённою работой удовлетворить первые свои потребности, он не может думать о сбережении запасов или об улучшении орудий. Но как скоро, вследствие развития ловкости труда или счастливых внешних условий, у производителя является некоторый остаток свободного рабочего времени, он получает возможность капитализации. Однако, эта возможность перейдёт в действительность лишь тогда, когда запас свободного времени не будет истрачен праздно, а пойдёт на производство, и притом на производство не предметов удовольствия и роскоши, а орудий и материалов для труда.
Из этой общей формулы мы можем вывести частные условия, способствующие или препятствующие умножению капиталов.
1. Ч е м б о л ь ш е п р о и з в о д и т е л ь н о с т ь т р у д а, тем, при равенстве прочих условий, может успешнее идти капитализация. а) Те страны, которые раньше других усвоили усовершенствования, и применили к делу технические изобретения, стали раньше других скоплять капиталы и в настоящее время являются наиболее богатыми; такова, например, Англия, которая первая пожала плоды изобретательности человеческого гения в области мануфактурной промышленности. б) Страны, щедро вспомоществуемые дарами природы, естественно могут раньше и скорее накоплять капиталы, чем те, где человеку в своей хозяйственной деятельности приходится встречаться с неблагоприятными внешними условиями. Так, Франция, особенно в южных её частях, является самой благословенной страной в Европе по разнообразию даров природы и по этой причине богатеет быстрее, нежели Германия или Россия.
2. При данном уровне производительности труда, быстрота и самая возможность капитализации зависит от р а з м е р о в п о т р е б л е н и я. В странах с суровым климатом, где люди должны употреблять значительное количество рабочей силы на устройство прочных жилищ, на приготовление тёплой и изменяющейся по временам года одежды, где требуется гораздо больше топлива и пищи для поддержания животной теплоты человека, капитализация, очевидно, не может происходить так успешно, как в южных местностях. В этом отношении из всех европейских стран в особенно неблагоприятных условиях находится хозяйство в северной и средней России, где даже малодостаточное сельское население вынуждено делать сравнительно крупные издержки для сооружения жилищ. Так, по земским исследованиям стоимость крестьянских построек разного рода в Московской губернии составляет цифру в 48 миллионов рублей (1902 г.), почти равняющуюся действительной стоимости земельных наделов. Ценность земли на крестьянский двор в среднем выводе составляет 256 рублей, стоимость же строений 255 рублей. Но кроме расходов на индивидуальные потребности, в общем количестве народного потребления важную роль играют нужды государственные, удовлетворяемые путём налогов. Чем значительнее сумма налогов, которую берёт государство из общей совокупности производимых обществом продуктов, тем больше препятствий является для роста капитала. Каждый новый налог уменьшает сумму тех благ, которые данное общество могло бы, устранив от непосредственного потребления, предназначить для дальнейшего производства.
3. При данном уровне производительности труда и необходимого потребления, быстрота и сила капитализации зависят от тех м о т и в о в, которые влекут человека расходовать остаток своего рабочего времени на создание капитала.
Предварительные понятия. Лекция 1902
© Copyright: Валентина Чистякова, 2011
Свидетельство о публикации №211020701289
Свидетельство о публикации №211020701289
Рецензии