Он - неприступная скала, она морская волна, которая точит камни. Камень и вода, что сильней, и кто победит? Чувства, игра, слезы. Тяжелый выбор.
P.S. Вечно твоя. Вечность навсегда с тобой, вечность – это наше время, этого у нас достаточно.
Письмо 1.
Выпускница дневного отделения медицинского колледжа, я стояла на пороге просторного холла академии – высшей ступени знаний. Испуганная большим количеством студентов и огромной территорией, я не как не могла поверить, что из всей нашей группы единственная пошла дальше. Меня приняли сразу на второй курс, и я этим очень гордилась.
Не долго думая, я переступила порог и шагнула в сторону зеркала. Для начала нужно было привести себя в порядок. Я осмотрелась с головы до ног, все ли со мной в порядке. Рыжие слегка вьющиеся волосы, аккуратно собраны в хвост, длинные черные ресницы, легкий макияж, пухлые алые губы, маленькие сережки, фиолетовая блузка, выглаженная и накрахмаленная, юбка карандаш и до блеска начищенные черные туфельки. Все в норме, можно и людям показаться.
Прямо от зеркала я направилась в сторону расписания. Оно занимала практически пол стены. Рядом с ним красовалась, по всей видимости, стена почета, с бесчисленным количеством фотографий. Наконец-то отыскав то, что мне нужно я принялась переписывать, пока меня не прервала чия-то рука. Я вздрогнула и обернулась. Передо мной стоял парень невысокого роста, серо-голубые глаза смотрели на меня с интересом. Светлые волосы, небрежно скручивались в кудряшки, а на лице была явно двухдневная щетина. Одет он совершенно обычно, как мне показалось. В красную футболку поверх коричневой кофты с длинным рукавом и синие джинсы. Рюкзак достаточно больших размеров черного цвета, был перекинут через левое плечо.
- Привет, ты, наверное, Анастасия Эйлер?! – проговорил парень и протянул мне руку в качестве приветствия.
- Как ты догадался? – удивилась я, - ведь ты же … - не дав договорить мне, парень прервал мой поспешный вопрос.
- Я староста в твоей новой группе, мне говорили тебя встретить и все здесь показать. Забыл представиться, Михаил Бойко – глаза и уши нашей группы, прошу любить и жаловать.
- Мне очень приятно, - я наконец-то пожала его теплую, но по-мужски грубую руку. – С чего же начнется наша экскурсия?
- А с чего бы ты хотела? Спрашивай!
- Это стена почета? Столько разных лиц. – Я указала рукой на стену, увешанную огромным количеством рамок.
- О, да! Эта стена славы нашей академии! В основном здесь висят фото студентов давно уже окончивших наше заведение, и добившихся отличных результатов в медицинской области. Кроме того человека, - Михаил указал пальцем на фото студента, висящие в правом верхнем углу. На ней был изображен парень – русые волосы, большие карие глаза, оточенные черты лица, и умопомрачительная белоснежная улыбка.
- А кто это? – я так и замерла под тяжестью взгляда с фотографии.
- Студент четвертого курса терапевтического отделения. Звезда и гордость академии. Он превосходно учиться, неоднократный победитель олимпиад. В прошлом году он спас жизнь девочки с первого курса.
Слегка прищурившись, я смогла прочесть надпись под фотографией: «Ерилов Дмитрий Александрович». Михаил продолжал рассказ:
- Ерилов всегда в центре внимания, он превосходит во всем, в спорте, в учебе. Всегда грамотно говорит, и держится стороной тех, кто ему не по вкусу. Чаще всего ходит со своей компанией умников. Девушки нет, но все хотят быть на ее месте, видимо от большого разнообразия парень растерялся и не как выбрать не может. Преподаватели в нем души не чают, питают большие надежды на будущее. Так, что тебе лучше обходить его компанию стороной. Он очень дерзок и груб бывает в своих высказываниях. ..
В конце я уже не слушала его, а продолжала смотреть на Дмитрия – такой глубокий взгляд и нежная улыбка. Вот бы увидеть, какой он настоящий.
Мое желание не заставило себя ждать долго. Впереди была физкультура, и всех повели в большой спортивный зал. Шел турнир между студентами по волейболу. Ерилов был в сборной, и, по всей видимости, занимал позицию нападающего. В просторном зале было много света. Пластиковые окна расположились по боковым сторонам зала, и практически были во всю стену. Пол был выкрашен в синие и желтые тона. По всему периметру нанесена белая спортивная разметка. Вдоль стен расположены двухуровневые трибуны. По середине зала натянута волейбольная сетка.
В правом углу собралась команда в белом, в левом – в красном. Я села в первый ряд, со стороны команды, в которой играл Ерилов. Михаил не отходил от меня не на шаг, от чего становилось спокойней. Как, не как первые день в новом учебном заведении. Слева от меня присела моя одногруппница Катя. Каштановые волосы, аккуратно забранные к верху. Густые черные ресницы, серо-голубые глаза, румяные щеки, алые губы. Девушка была одного роста со мной.
- Что, смотришь на нашу звезду? Ерилов Дмитрий – звезда и кумир всех девушек. Такой невероятный, одинокий, грубый, неприступный. Ему никто не пара. Разве что – Люси, все ее так зовут. Но, а если быть точнее, то Людмила Небург. Приехала к нам учиться из поселка городского типа, бывшие немецкие поселения. Очень умна и красива. Она сидит в противоположном углу. Длинноволосая, чернявая, темные как ночь глаза. Просто убивает взглядом. Всегда изящна, дорого и со вкусом одета. Поразительная девушка. По-любому они сойдутся, готова поспорить. Кстати тоже свежий экземпляр, как и ты. Вызвала большой интерес мужской половины.
Болтовню Кати прервал гулкий свисток учителя. Команды развернулись лицами друг к другу, и вышли на приветствие. Ерилов шел первый, ростом он был точно около двух метров. Сильные руки, крепкие икры, аккуратная попка, … боже мой, о чем я думаю, он идеал. Красивый, умный. Он шел мимо, и я не заметила в своих мечтах, как вытянула ноги на его пути. Ерилов аккуратно перешагнул, я подняла голову и столкнулась с его взглядом и белоснежной улыбкой. Потихоньку подтягивая к себе ноги, мне стало неловко, и я залитлась краской. Уши и щеки горели огнем, а сердце стучало так быстро, что сбилось дыханье.
Всю игру я не могла с него свести взгляд, как четко он принимал мяч, и какой сокрушающий мощный удар. По всей видимости, в зале такая была не одна я. Немыслимое количество девушек по всему периметру занимали трибуны. Парней вокруг практически не было. Видимо их тошнило от местного авторитета.
Игра была окончена, и все заторопились к выходу. За кем была победа, можно даже не говорить, хоть противники и сражались достойно, шансы на победу были ничтожны. В толпе я не заметила, как потеряла из виду Катю и Мишу. Пришлось выбираться на ощупь. Вся погруженная в свои мысли я вышла из зала и повернула на право. Я медленно брела, не замечая никого и ничего вокруг. Взгляд в пол и вперед, но не тут, то было, наступив кому-то на ногу, я уперлась в препятствие.
- Эй! – пискнув, я подняла голову. О, Боже! Передо мной стоял сам Ерилов, возмущенный моей реакцией. – Ой, извиняюсь. – Он рассмеялся, и я не удержалась, расплылась как дура в улыбке.
- Чего ты лыбишься? Слезь с моей ноги, и смотри куда идешь. – Вдруг резко оборвал мои мечты грубый мужской голос.
- Я извиняюсь, что наступила! Впредь буду внимательней!
- Да, если, можно, а то думаю, в следующий раз на своем пути ты встретишь столб и набьешь себе шишку. – Ерилов рассмеялся и пошел прочь в душевую, размахивая футболкой.
Да, торс тоже был идеальным, весь покрыт упругими мышцами. Запах его тела вскружил мне голову окончательно и бесповоротно. Все-таки дерзкий мальчишка. Еще раз посмотрела ему в след, и слегка улыбнулась. Сделав шаг вперед, я почувствовала, как что-то хрустнуло под моей ногой. Приподняв ногу, я увидела золотую цепочку с маленьким крестиком. Наверное, Ерилов обронил его. Я завернула находку в носовой платок, и убрала подальше в карман.
Перешагнув порог кабинета, я удивилась, охватив взглядом нашу группу: пять парней и двадцать три девушки, очень обнадеживает. Усевшись поближе уже к знакомым лицам, к нам присоединилась еще одна девушка. Ее звали Таня. Озорная девчонка, все время смеялась, по-любому поводу и без него тоже. Коротко остриженные волосы торчали небрежно в разные стороны. Узкое лицо, тонкие губы, аккуратный носик. Она была невысокого роста и очень грациозна. Прозвенел звонок. Голос преподавателя медленно жевал тему, мне казалось, что урок длиться целую вечность. Из головы не выходил Ерилов, и желание отдать ему свою находку. К тому же я не знала, у кого из нас заканчиваются раньше занятия. Он, наверное, сейчас сильно переживает.
- Ты что-то сейчас сказала? – обратила на меня внимание Таня.
- Нет, тебе показалось.- Я даже не заметила, что говорю мало того, что сама с собой, так еще и вслух. Да веселенькая у меня будет жизнь в стенах академии.
Из рассказов подруг я узнала, что дом Ерилова находиться не далеко от академии. Его родители специально переехали сюда, чтобы сын мог спокойно учиться. А мне предстояла жизнь в общежитии, долгие пять лет. Как раз свободное место нашлось в комнате Тани и Кати. Мы притащили туда еще одну кровать и столик. В шкафу сдвинули вещи, и мой небольшой гардероб полностью вошел туда. Вечером я решила прогуляться и ознакомиться поближе с окрестностями города. Я отправилась прямиком на юг, в сторону, где со слов Тани жил Ерилов.
Еще когда уезжала учиться, перед отъездом закинула любимую музыку в плей-лист, поэтому закрыв уши наушниками, я наслаждалась звуками тяжелого рока. Так как академия стояла практически на окраине, пришлось некоторое время любоваться пейзажами лесов, полей, вдалеке виднелась река. Немного жутко, но дико красиво. Впереди показались огни домов. Решив, что далеко сегодня заходить я не буду, так как было уже темно, а цепочку можно будет и завтра в академии отдать, я присела на лавочку возле первого попавшегося дома. На улице заметно похолодало, машинально пытаясь согреть руки, я оглядывалась по сторонам. Вдруг я почувствовала чьею-то руку на своем плече. От неожиданности я дернулась, и соскочила на ноги.
- А это ты, медведь. Все-таки решила найти меня и отдавить мне ноги! – В воздухе повис звонкий смех. Я растерялась от внезапности и не знала, что ответить.
- Нет. Просто решила осмотреть окрестности. И раз встретила тебя, - я опустила глаза в пол, мне было неловко, щеки горели огнем. – Извини, ты сегодня ничего не терял?
- Да, да терял. Ты нашла. Ты нашла цепочку? – Голос Ерилова звучал как то тревожно, по всей видимости, эта вещь была очень дорога ему. Поддавшись эмоциям, он взял меня за локоть и слегка начал трясти, смотря прямо мне в глаза. Опустив свободную руку в карман, я протянула ему платок. Развернув его, Ерилов взял в руки цепочку. На лице появилась улыбка. В благодарность он крепко обнял меня, и поцеловал в щеку.
- Спасибо, спасибо большое, что вернула мне ее, а не взяла как сувенир на память. Ты даже не представляешь как она дорога мне. Теперь я просто в долгу перед тобой. Извини, я даже не представился.
- Ерилов Дмитрий Александрович – звезда академии, гордость преподавателей. Угадала? – Он отпустил меня, и снова рассмеялся.
- Да, видимо моя слава заглянула во все уголки. Интересно есть хоть кто-нибудь, кто не знает обо мне? – Ерилов улыбнулся. – На самом деле я тебе очень благодарен. Как тебя зовут, ты определенно не звезда, так бы я смог угадать твое имя.
- Анастасия. Студентка второго курса, приехала учиться из другого города. Закончила колледж, поэтому была принята на второй курс.
- Да вы девушка, по всей видимости, хорошо учитесь, как минимум должен быть красный диплом.
- Наверное. Не нужно меня смущать, это не очень интересная тема для разговора.
- Хорошо не буду. Ты вернула мне дорогую вещь, и я в долгу перед тобой. Ваше желание для меня закон, но только одно, и что-нибудь из реального. – Он улыбнулся, оголив свои белые зубы, в глазах горел огонь.
- Чтобы такого попросить. Хм. Если тебе не сложно, покажи мне город.
- Ты торопишься? – Ерилов бросил на меня вопросительный взгляд.
- Ну, вроде бы нет!
- Тогда предлагаю не откладывать на завтра, то, что можно сделать сегодня. Не люблю ходить в должниках. Пошли! – Он схватил меня за руку, и резко потащил вперед.
Городок был небольшой, располагался на берегу реки, немного холмистая местность. Конечно, сильно далеко мы идти не собирались. Остановившись у первого попавшегося кафе, он предложил выпить чая. В небольшом зале был приглушенный свет. Вокруг все было в шоколадно-молочных тонах. Стены обшиты темным деревом, мощные столы и стулья из такой же древесины, в тон стен, сиденья обтянуты кожей молочного цвета. Большие круглые лампы, низко зависшие над столами, струили лунный свет. Девушка принесла нам два чая. Ерилов достал из заплечной небольшой сумки тетрадку и стал что-то чертить. Очень сосредоточенно, буквально несколько минут он смотрел на листок, и выводил там что-то. Закончив, Ерилов развернул ко мне тетрадку.
- Во-о-ля! Это наш город, со всеми его достопримечательностями. Вот это кинотеатр «Мечта», театр драмы, центральная площадь Жукова, отсюда ходят прогулочные теплоходы, вот здесь мост. Дальше лес, дома. Ничего интересного. Вот северная часть более развитая, там есть крытый каток, несколько стадионов, парки, и многое другое. Ну, что я сдержал свое обещание.
Он вырвал листок и положил передо мною. Да очень умно было сделать именно так. Была бы я на его месте, при просьбе показать город потащила бы по его улицам. Может ему просто не хотелось тратить на меня свое драгоценное время. Он звезда, а я очередная поклонница, таких как я у него сотни, глупых и наивных как я. Он давно понял, что понравился мне, я аккуратно свернула листок и положила его в карман.
- Спасибо за экскурсию и за чай. – Натянуто улыбнулась я.
- На самом деле это не все. С главной прелестью нашего города я познакомлю тебя лично и прямо сейчас, если у тебя еще есть время.
- Да есть, я же сказала, что не тороплюсь!
К нам подошла девушка, она низко наклонилась в его сторону, казалось, что грудь прямо сейчас упадет ему на руку.
- Вам точно больше ничего не нужно принести?
- Счет, пожалуйста! – грубо отрезал Ерилов и отстранился в сторону.
- Жаль, что вы больше ничего не желаете! – Она так протяжно произнесла эту фразу, что стало не по себе.
Даже официантка сразу положила на него глаз. Неужели он нравиться всем? Расплатившись за чай, мы быстро двинулись в сторону его дома, уходя все ближе к берегу реки.
- Куда мы идем? Купаться? Или ты может, решил избавиться от свидетелей и утопить меня?
- Думаю все-таки второй вариант. Мало ли что, вдруг ты разболтаешь, что мы ходили в кафе. Вода холодная, уже даже первая корочка льда имеется.
- Может не стоит, тебя посадят, я плохо плаваю, и к тому же там очень холодно.
- Значит, просто будем смотреть. - Он вывел меня на пляж. Весь противоположный берег сиял огнями, которые отражались в воде.
- Как красиво, что это? На город не похоже!
- Это нефтезавод. Глубокой ночью гаснут огни, становиться совсем темно. Тогда можно увидеть как луна и звезды отражаются в воде. Очень красиво. Но сегодня мы не будем ждать этого, а, то ты слишком легко одета, не хватало, чтобы ты еще по моей вине заболела. – В этот момент я оступилась, Ерилов подхватил меня.
- Спасибо. – Прошептала я. Он смотрел, куда-то глубоко вовнутрь меня, мне даже показалось, что он не дышит, в отличие от меня, сердце пыталось вырваться, наружу сбивая дыхание. Жар приливал к лицу. Я робко потянулась к его лицу, но он отстранился. Что я могла еще ожидать? По всей видимости, я не первая кто попадает в такую ситуацию. Он осторожно отпустил меня.
- Я так и думал.
- Что? Что ты думал? – Испуганно смотрела я на него.
- Ты, как и все. Тебя привлекает моя улыбка, лицо, тело, смех, успех, популярность. Кумир, звезда. Неужели нет не одного человека, который смотрел бы на меня как то иначе. Тысячу раз один и тот же взгляд, потом долгий рассказ подружкам, охи, вздохи.
- Неправда! С чего ты взял, что ты меня привлекаешь. Я просто волновалась, обычная ситуация, даже если бы на твоем месте был бы кто-нибудь другой. – Попыталась возразить я, но вышло глупо и не убедительно. Он подошел так близко, склонившись ближе к моему лицу, так что расстояние сократилось до нескольких сантиметров. Я ощутила его дыхание на своих губах. Мне показалось, от напряжения я вот-вот потеряю сознание. Не успев ничего понять, как я ощутила вкус его губ. Горячие, нежные, страстные, сладкие. Он крепко взял меня за талию, и запустил свободную руку в мои волосы. Внезапно он резко отстранился, и я потеряв равновесие шлепнулась на пятую точку.
- Я так и думал. Кукла, пустышка любящая славу. – Я смотрела на него широко открытыми глазами, сидя на холодно песке. В голове не укладывалось происходящее, он псих.
- А что здесь плохого в том, что ты кому то нравишься? Звездная болезнь? С чего ты взял, что я пустышка? Твоя слава не дает права оскорблять людей, и так вольно вести себя. Псих. Ты не знаешь меня, грубиян. Дерзкий, испорченный мальчишка. – Он протянул мне руку, чтобы помочь встать, и снова резко отпустил ее. Я в очередной раз упала. Ерилов рассмеялся заливным смехом, развернулся, и пошел прочь. Вот она его истинная сущность. Боже мой, какой же он гад, думала я, поднимаясь и отряхивая песок.
- Постой! – крикнула я ему вслед. Но, он даже не оглянулся. Тогда я просто догнала его. – Я совсем не знаю где мы, уже поздно, покажи мне дорогу к общежитию.
- Хорошо, но при одном условии!
- Каком? – Он снова остановился, развернулся ко мне, и взял рукой за подбородок, так чтобы видеть мое лицо.
- Никто не должен знать о том, что мы познакомились, и о том, что произошло здесь. Не нужно в меня влюбляться, не нужно уподобляться серой массе кукол, окружающих меня. Забудь, пока что еще нечего вспоминать, и нечего будет помнить.
Странная просьба, деваться было некуда, конечно такой поцелуй местного психа было сложно забыть, но пообещать можно.
- Хорошо, поясни только одно, зачем ты вообще меня поцеловал?
- Хотел убедиться, что ты такая же как все. Будем считать, это была проверка, ты ее не прошла. Не обольщайся.
- И это ты делаешь с каждой девушкой? – он явно не ожидал такого вопроса.
- Нет, только с теми, кто вторгается в мое личное пространство.
- Я принимаю твои условия, только если ты проводишь меня, и обнимешь в знак благодарности за доброе дело. – Терять уже было нечего, посмотрим, как он на это отреагирует.
Посмотрев в сторону, он закатил глаза, выдохнул и одобрительно кивнул. Всю дорогу мы шли молча. Немного не дойдя до дверей общежития, Ерилов остановился.
- Отсюда ты можешь дойти сама, нас могут увидеть вместе, если подойдем ближе.
- Хорошо, дальше сама. – Я ближе подошла к нему. Он даже не пошевелился. Я крепко обняла его, и прижалась носом к месту, где была расстегнута куртка. Запах его тела дурманил голову. Прижав горячи губы, к обнаженному островку, я почувствовала, как он сомкнул руки за моей спиной. Я слышала, как бьется его сердце. Ерилов крепко обнял меня, так мы простояли несколько минут. Но, он прервал меня и мой поток желаний, которые я творила у себя в голове.
- Тебе нужно идти. Помнишь, что обещала! Я сдержал свое слово, сдержи и ты свое.
- Хорошо. – Прошептала я в ответ, понимаю, что мне будет сложно это сделать. Я попала.
Он отпустил меня и пошел прочь. Я так и замерла на одном месте, смотря ему вслед. Не может быть. Вот это вечер.
Письмо 2.
Всю ночь, я не как не могла уснуть. Ерилов не выходил у меня из головы. Я некак не могла понять его действий. Может уже совсем тут с ума сошел, заигрался. Любой парень был бы рад оказаться на его месте. Сотни девушек желали его, а он был один. Вызывает подозрение. Может он тайно встречается со своей девушкой, боясь, что ей единственной не дадут прохода, если узнают. С этими мыслями я не заметила, как провалилась в темноту. Ночь прошла быстро и спокойно. Видимо день был настолько насыщен, что даже сны не приснились мне в эту ночь.
Звонок будильника прервал мой покой. Я с наслаждением потянулась. За окном моросил дождь, вставать не хотелось. По всей видимости, такое желание охватывало не меня одну. Катя продолжала крепко спать, и ничто не могло ей помешать. В отличие от Тани, которая полным ходом наносила макияж, сидя за столом прямо перед зеркалом.
- Зачем ты так рано встала?
- Доброе утро! Как зачем? Должен же хоть кто-то из нас быть первым. Вы сейчас соскочите, будете носиться по комнате, толпиться вдвоем возле зеркала, и кричать, что проспали. Если еще и я с вами тут буду толкаться, то точно уйду с одним накрашенным глазом. – Таня рассмеялась, и Катя наконец-то стала подавать признаки жизни. Возмущенная тем, что ее разбудили, она что-то бухтела себе под нос.
Я неохотно выбралась из под одеяла и направилась прямиком в ванну. Что же мне надеть? Как мне вести себя, если столкнусь с Ерилой в коридоре или столовой? Тысяча вопросов вертелись в моей голове, я даже не заметила, как замерла с зубной щеткой во рту, пока Катя не толкнула меня в бок, рассмеявшись от увиденной ею картины.
Половина дня прошли спокойно. Шли занятия. Скучная начитка лекций, конспекты и прочая ерунда. После третий пары нас всех позвали в актовый зал. Приехали преподаватели из московской академии. Лекция о ВИЧ инфекции, с просмотром фильма ожидала нас впереди. Я думала, только в школе всех собирают в актовом зале, оказывается академия не исключение. Огромная толпа студентов собралась в одном месте. Я невольно стала искать его глазами, но, увы, безрезультатно, слишком много студентов, чтобы кого-то разглядеть в толпе.
Катя, Таня и я заняли места подальше от сцены, чтобы можно было обсуждать свои темы для разговора и быть не замеченными преподавателями. Таня без умолка трещала о парне, с которым они познакомились на дискотеки. Катя слушала ее с открытым ртом и без особого интереса. По всей видимости, думала она о чем – то своем. Мишу вообще вся эта болтовня раздражала, и он обратил свой взор на меня.
- Как тебе первые дни? Вдохновляют?
- Очень! Не как не могу привыкнуть к такому большому количеству студентов, к бесчисленным кабинетам. – Рассмеялась я и внезапно замолчала, словно чем-то подавилась. Ерилов сидел прямо за спиной нашего Медведя (такое прозвище носил Михаил, наш добрый Мишка). Насколько изящен его образ, глаз трудно оторвать. На нем были темно серые джинсы Armani, и персиковый джемпер ICE BERG. Как всегда безупречен. Он улыбнулся, заметив, как я смотрю в его сторону, и приложил палец к губам. То ли напоминая об обещание, то ли с просьбой наконец-то замолчать, и не мешать слушать лекцию. Лицо стало серьезным, и взгляд полностью обратился в сторону сцены, где был растянут большой белый экран. Проектор демонстрировал нашему взору жуткие кадры.
В зале погасили свет, и мне стало не по себе. Я совершенно не слушала, то, что говорили преподаватели, пропускала лекцию мимо ушей. В зале были закрыты все окна, становилось душно. Я почувствовала, как сознание стало мутнеть. Захотелось выйти и подышать свежим воздухом. Пот выступил на моем лице, я тихо стала пробираться к выходу боясь вот-вот упасть, ощущая спиной сотни глаз. Уже на выходе из зала, я не различала, где было светло, а где темно. Казалось, что в коридоре не было освещения. Я поняла, что больше не могу владеть собой и рухнула на пол. Чии-то сильные руки подняли меня. По всей видимости, кто-то из преподавателей заметил бледную девушку, и не дал погибнуть в стенах академии. Меня уложили на кушетку, и едкий запах нашатырного спирта привел меня в чувства.
- Ну, как? Так лучше? – услышала я тихий голос медсестры.
- Да, уже лучше. Пить. Можно мне воды. – В горле все пересохло и казалось, что вся жидкость покинула мой организм. Меня всю трясло от холода. Руки были слегка синеватого или зеленоватого оттенка. Со мной раньше уже такое случалось.
- Хм. И как же такая слабая студентка может стать медсестрой и помогать спасать человеческие жизни? – усмехнулся знакомый мне голос. Я чуть ли не выронила от удивления стакан.
- Что? Что ты здесь делаешь?
- Я возвращался в зал, когда увидел тебя, сине-зеленую, медленно скользящую по стене коридора. Вид у тебя был умирающий. Не мог же я дать погибнуть студентке прямо там, все-таки клятву Гиппократа давал.
- Да, гуманности у тебя хоть отбавляй. И я вовсе не слабонервная, просто со вчерашнего вечера ничего не ела. Вот и потеряла сознание, а к тому же в зале душно было.
- Не оправдывайся, держи! – Он кинул мне персик, улыбнулся и отправился к выходу.
- Подожди, не уходи! – не удержалась я. Ерилов замер в проходе. – Ты уже разговариваешь со мной?
- Хм. Не обольщайся. Если я сказал, что мы не будем общаться, значит это так и будет. Пока! – Он отвернулся и выскользнул из кабинета, оставив за собой приятный шлейф парфюма.
Мысли путались все сильней. Зачем он помог мне, если не хочет, чтобы мы общались. Такой парень как он никогда не посмотрит на меня, я уж точно ему не пара. Конечно же, убежать от вопросов друзей мне не удалось. Что случилось? Куда я пропала? Что делала? На все вопросы я отвечала монотонно и односложно, умолчав главное – кто принес меня в кабинет медицинского работника нашей академии. А что мне оставалось делать, они бы просто не поверили бы мне.
Шли недели, но больше столкновений с Димой не было. Обычные студенческие дни и никакого разнообразия. Медведь меня все время куда-то звал – то в кино, то на пирс камушки бросать, то поехать в город. По началу я сильно сопротивлялась, пока не потеряла последнюю надежду, что с Ериловым все напрасно. По всей видимости, я ошибалась. Такая серая мышка недостойна, быть рядом с Аполлоном.
Вечером раздался звонок, и Медведь предложил на выходных сходить в кино, развеяться от занятий. Наконец-то моя оборона была сломлена, и я согласилась. Хотя он и не подал виду, но радости не было границ. Проводить вечер в общежитии не сильно хотелось, и я, надев потеплее куртку, шапку и шарф, кинув в рюкзак перчатки, отправилась на пляж. Посмотреть, как отражаются миллионы звезды в темной воде. К тому времени я не плохо узнала местности, поэтому не боялась идти одна.
До пляжа добралась быстро. Тихим шагом я подкралась ближе к воде. Звезд не было видно, слишком ярко светили заводские прожектора. В метрах двадцати от себя я увидела мужскую фигуру. В темноте было сложно разглядеть кто это, и я решилась подойти чуточку ближе. Одна на безлюдно пляже, холодно, темно, да еще и парень какой-то – отличное начало вечера. Нет, чтоб как нормальной девушки уйти прочь. Сжимая в руке баллончик с лаком для волос. Я подкралась ближе, убить не убьет, но время для побега даст. Неожиданно заводские огни стали гаснуть, один за другим, оставляя тусклый дежурный свет. Пляж погружался во тьму. Яркий свет заменила луна – озаряющая небо и воду, словно дневное солнце. Я замерла на месте как вкопанная от зрелищности происходящего. Казалось, что я медленно слепну.
- И что же девушка одна, так поздно разгуливает в таких опасных местностях? – послышался спокойный мужской голос. От неожиданности я вздрогнула и одним махом выпалила струю едкого лака из баллончика прямо в сторону лица парня. Он ловко увернулся, наклонив голову вниз. Я испугалась и дернулась в сторону. Его рука крепко схватила меня за плечо. Попытка вырваться не увенчалась успехом.
- Дура, прекрати дергаться, там же вода. - С какой-то злостью проговорил уже знакомый мне голос. Меня держал за плечо никто иной, как Ерилов. И вот я опять попала в неловкую ситуацию. Действительно дура. Перестав судорожно сопротивляться, я постаралась успокоиться. Дима ослабил хватку, но продолжал придерживать, чтобы я не сорвалась в воду.
- Что ты здесь делаешь так поздно?
- Готов задать тебе тот же вопрос. По крайней мере, я живу здесь неподалеку. И могу прогуливаться по пляжу в любое удобное для меня время. А вот ты, какими ветрами тебя занесло в такое позднее время так далеко? – Ерилов ослабил хватку окончательно. – Что, совсем осмелела?
- Ну, просто мне было скучно, и я решила придти сюда, полюбоваться звездами. – К тому моменту на пляже стало совсем темно.
- Да, оружие ты прихватила мощное! По всей видимости, спасает от злых опасных маньяков. – Ерилов рассмеялся так звонко, что я не произвольно засмеялась вместе с ним. Потеряв равновесие, я подскользнулась и шлепнулась прямо на воду, тонкая корочка льда, покрывавшая береговую линию, треснула под моим натиском, и в какие-то доли секунды куртка и джинсы промокли насквозь. Дима напугался и бросился поднимать растяпу, от стыда я была готова под землю провалиться.
- Боже мой, какая ты не уклюжая, как неваляшка, тебя совсем ноги не хотят держать. Все время падаешь! Или может это одна из частей тела тянет тебя постоянно к земле? – он снова залился смехом. А мне стало еще больше не по себе от этого.
Куртка и джинсы с правой стороны оказались совсем мокрые.
- Да ты так можешь и заболеть. Пойдем, высушим твои вещи на батареи. – Он потянул меня за рукав в сторону домов, чтобы я наконец-то очнулась, и отошла от опасной воды.
- А куда мы идем? – шепотом проговорила я, как будто это была страшная тайна.
- Ко мне домой!
- К тебе домой?! А, что скажут твои родители, - ого прямо к нему домой, кажется, я сейчас уснула и крепко сплю, этого не может быть.
- Нет, ну извини, ты реально дура. Значит, заболеть, идя несколько километров мокрой, в такую погоду она не боится, а вот что скажут мои родители – боится. Их нет сегодня дома, я сейчас живу один. Пошли, пока совсем не простыла.
Что, не может быть. Мы будем совсем одни в его доме. Как неловко вышло. Всю дорогу мы оба молчали, каждый думал о своем. Я судорожно пыталась вспомнить, что на мне одето и насколько прилично это выглядит. Он же видел меня исключительно в темноте, а на мне совсем нет косметики. Я же не рассчитывала встретить его сегодня.
- Вот и пришли! – оборвал мои мысли, спокойный, немного грубоватый голос.
Мы стояли возле небольшого двухэтажного дома. Первый этаж был выложен облицовочным кирпичом цвета спелой вишни в тон крыши. Второй этаж имел персиковый оттенок. Небольшие арочные окна цвета махагон, стекла имели бронзовый отлив. Идеально выстриженный газон, несмотря на то, что трава уже пожелтела. Дима распахнул дверь, приглашая войти внутрь. Я вошла вслед за ним. Мы стояли в кромешной темноте, пока он искал выключатель. Когда гостиную осветили лампы, я чуть не ахнула. Комната была сделана в темно-синих тонах. Немного темновато и слегка грубо. Но при этом все подобрано со вкусом. По средине стоял большой черный кожаный диван, заполненный бесчисленным количеством черных и белых подушек атласным рисунком сакуры. На паркетном полу постелен небольшой пушистый белый ковер. На пуфике, расцветки долматинец, возле дивана, вальяжно растянулся кот, определенно британского происхождения. Достаточно увесистый, с плюшевой шерстью. Два больших зеленых глаза были направлены прямо на меня. По всей видимости, кот не ждал сегодня гостей. По центру комнаты стоял стол, гладкая, из белого матового стекла столешница, отражала свет ламп. На столе в сосуде непонятной формы бирюзового цвета, стоял ярко желтый тюльпан. Рядом с ним красовалась ваза с конфетами в блестящих красных обертках. Несколько стульев расположились вокруг стола, мягкая белая кожа сидения и спинки, давала четкий контраст черным глянцевым шкафам позади. Шкафы были развешаны немного в хаотичном порядке вдоль стены, в дно каждого шкафчика были встроены точечные светильники, струящие теплый свет. Обои имели темно синий окрас, поэтому свет отливал синевой. Большой, плоский телевизор и дорогая акустика по периметру комнаты – домашний кинотеатр. Окна были занавешены шторами с геометрическим черно-белым рисунком. Во всем чувствовалась рука дизайнера и сосредоточенный подход к мелким деталям интерьера.
Я так и замерла в проходе, не решаясь пройти вперед, пока Ерилов не подтолкнул меня.
- Это еще мама делала. Она во всем любила точность. Поэтому никому не доверяла и ремонта занималась одна, если быть точнее, то она создавала, а мы помогали воплощать с отцом. Она всегда хотела красивый дом. – В его голосе звучали ноты грусти, он все время говорил о маме в прошедшем времени.
- А, почему ты всегда говоришь про маму в прошедшем времени? С ней что-то случилось? Извини мою бестактность, – робко проговорила я.
- Она умерла два года назад, как раз почти завершив дом. Некоторые комнаты остались незаконченные, и мы с отцом доделали их вдвоем в память о ней. Я чувствую ее присутствие в каждом предмете. С начало хотели уехать, но потом решили закончить начатое, так она всегда рядом с нами. Давай не будем об этом говорить, тяжело вспоминать. – Он замолчал, взгляд был рассеян и смотрел куда-то в глубь комнаты.
- Извини, я не знала. Извини. Я все время говорю что-то не то. – Мне стало неловко от всей этой ситуации, и жар выступил румянцем на моих щеках, предательски выдавая меня.
- Снимай мокрые вещи, я отнесу их сушиться, взамен принесу, что-нибудь из своего. А то ты так точно заболеешь.
Ерилов исчез в темном лестничном пролете, наверху загорелся свет. А я так и продолжала стоять у входа, медленно снимая мокрую куртку, покрывшуюся тонкой корочкой льда, от минусовой погоды на улице. Дима принес мне длинную белую футболку с какими-то кричащими надписями на ней, махровое полотенце и пушистые тапочки.
- Ванна под лестницей, снимай мокрые вещи и вытри голову, у тебя лед в волосах. – Он взял невольно выбившуюся прядь волос и заправил мне ее за ухо. Зачем он заботиться обо мне, не от большой же чистой любви, не понимаю.
Сначала я стояла возле зеркала и долго вглядывалась в свое лицо. Совсем без косметики, совсем страшная. Волосы спутались. Пришлось намочить их теплой водой и подсушить полотенцем. Теперь я похожа на дикарку – растрепанные волосы, пылающие щеки, длинная футболка до колен, бледная кожа. Я не как не решалась выйти из ванны. Слишком было неловко появляться перед ним в таком виде. А вдруг он что-то задумал? В дверь постучали.
- Ты там еще не уснула? Или может, ты решила утопиться там? – рассмеялся голос за дверью.
- Нет, я уже выхожу! Только пообещай не смеяться. А то ты все время смеешься надо мной. – Я открыла дверь. – Куда можно положить вещи?
- Давай их мне я разложу их в сушилке. – Он бережно забрал их у меня и растворился в темноте. В приглушенном свете домашней обстановке он был еще обворожительней, чем в академии.
Мы совсем одни в большом доме, от этой мысли закружилась голова, а внизу живота разливалось тепло. Я шагнула в гостиную, на столе стояли две чашки, наполненные ароматным чаем. Время близилось к двум часам ночи. Ерилов вернулся через пять минут, в руках у него было теплое одеяло и комплект постельного белья.
- Не думай приставать не буду, я не маньяк, - улыбнулся он, оголив белоснежные зубы. – Вот теплое одеяло и постельное белье, диван широкий, думаю, поместишься. К утру вещи высохнут, и ты сможешь пойти на занятия. – Я чуть ли не подавилась чаем. К утру? Я, что заночую в его доме? Девчонки, наверное, будут бить тревогу.
- Что? Ты испуганна. Что-то не так? - На его лице было недоумение.
- Да, нет. Все нормально. Просто не ожидала, что так проведу сегодняшнюю ночь.
- Хм… Если ты не хочешь спать, мы можем посмотреть какой-нибудь фильм. Только не научный, и с отсутствием большого количества крови. А то вдруг тебе опять станет плохо. Ну, так что? – Он открыл один из шкафов сверху донизу заполненный дисками. Я с интересом принялась рассматривать огромную коллекцию. И не как не могла определить, что же я хочу посмотреть.
- Предлагаю сделать выбор тебе! Я не видела не одного из этих фильмов.
- Хорошо, тогда этот. – Он достал черную коробочку с изображением бревенчатого дома. – «Заброшенный дом».
- Что это? Ужасы?
- А ты против? - немного помолчав, я отрицательно помахала головой.
Он погасил свет в гостиной, и мы оба уселись на диван. Мне казалось, что все происходит по-настоящему. Мы оказались внутри звука, эпицентра событий, картина обволакивала нас, погружла в себя.
Дима развалился в левом углу дивана, положив одну руку на подушку, а вторую на спинку. Нога, закинутая на ногу, медленно покачивалась. В один из неожиданных моментов я взвизгнула и поджала ноги к груди. Дима рассмеялся и тут же затих. Я чувствовала, как от него идет напряжение, и не как не могла расслабиться. Но как можно сидеть в темной комнате в метре друг от друга и даже не прикоснуться друг к другу. Начиная с середины фильма, я перестала следить за происходящим и стала поглядывать в его сторону, при этом глаза предательски закрывались. Еще одна страшная сцена заставила меня резко дернуться, и я задела его руку своей.
- Что, опять испугалась, - смеялся он, определенно видел уже этот фильм. Это просто какое-то издевательство. – Ты совсем не смотришь, тебе неинтересно? – Обратился он ко мне.
- Нет, очень интересно. Только не как не могу понять. Почему ты привел меня к себе домой, оставил ночевать у себя. Ты же сказал, мы не должны общаться. – Я смотрела на него с неподдельным интересом.
- Неужели нужно всегда все портить глупыми вопросами, - в его голосе чувствовалась злость. – Неужели просто нельзя насладиться тем, что есть и тем, что ты сейчас имеешь. Хочешь сказать, ты этого не хотела?
Все, ступор. Что я могла сказать на это? Конечно же, хотела. Еще как хотела. Но почему именно я? В тот момент, пока я предавалась рассуждениям какой дать ответ, уставившись в синий экран, я почувствовала дыхание на своих волосах. Он говорил шепотом, ели слышно.
- Я никогда не буду с тобой. И не с кем. Я не могу. Я вообще не понимаю, откуда ты взялась на мою голову. Без тебя все было хорошо, ты рушишь мои планы как карточный домик. Парой я просто ненавижу тебя. Не знаю, совершенно не знаю тебя. И думаю, лучше не знать. Я прошу не общаться со мной, не влюбляться в меня. С каждой секундой я все слабее и могу поддаться на то, что мне не стоит делать. – Он замолчал, а я не как не могла поверить в слабость самого идеального, самого сильного парня, которого я знала. Сердце билось с бешеной скоростью, дыхание сбилось, разум помутнел. Я не удержалась и взяла его лицо в свои ладони.
- Почему? Почему я должна избегать тебя?
В ответ была тишина. Шли титры, и жуткая музыка пронзала тишину. Несколько минут мы просто молчали. Я действительно совсем не знала его, он был чужим для меня человеком, но в тоже время лицо казалось таким родным, что я все была готова отдать, лишь бы продлить это мгновение. Внезапно он резко дернулся и отодвинулся в противоположный угол.
- Пообещай мне, что забудешь меня! Пообещай! – голос перешел на крик.
- Я не могу! Не могу этого пообещать. Я совсем не знаю тебя, но что-то очень сильное тянет к тебе как магнит, дыхания не хватает, сердце готово вырваться наружу… - слезы хлынули по лицу.
- Все, хватит! Прекрати! Тогда пообещаю я. Я больше не подойду к тебе, не заговорю с тобой. Ты никто, ты пустое место, я не буду замечать тебя, видеть, слышать, что бы не случилось! Спокойной ночи. – Он встал с дивана, погасил телевизор и вышел прочь из комнаты. В тот момент казалось, что еще чуть-чуть, и я лопну от нарастающего крика внутри. Хотелось закричать, ворваться в его комнату с заплаканным лицом. Слезы катились одна за другой. Когда я успела влюбиться в этого дерзкого мальчишку.
Не много успокоившись, я вылезла из под одеяла. И вышла на цыпочках в коридор. Везде было темно. Слегка осветив лестницу телефоном, я поднялась на второй этаж. Спать уже не хотелось. В одной из комнат еще горел свет, дверь определенно была заперта. Я тихо подкралась к ней и села на пол, прижавшись ухом к холодной двери. Свет погас, и я оказалась в кромешной темноте наедине со своими мыслями. Он определенно псих. Нормальные люди так не поступают. Привести домой девушку, и уйти спать в другую комнату, к тому же требовать, что бы с ним прекратили общаться. Он определенно не в себе. Я чувствовала, как силы оставляют меня, и я проваливаюсь в забытье. Я закрыла глаза и погрузилась в сон, сидя на полу возле двери.
Мне снился невероятный сон. Я попала в сказку.
«Дима открыл дверь, весь в белом, словно Бог. Взял меня на руки и занес к себе в комнату. Она была просторной и светлой, в нежно зеленых тонах. Положив меня на кровать, он опустился рядом, пристально рассматривая мое спящее лицо. Я улыбалась, наблюдая за ним. Его рука скользнула по лицу, прошлась по шее и внутренней стороне руки. Легко коснувшись волос, он наклонился и поцеловал меня. Так тепло и нежно. Я почувствовала на губах что-то соленное, наверное, это были мои слезы, ощутив его дыхание на своей кожи, его губы плавно соскользнули по шее вниз и замерли в области груди, мое сердце билось в такт его дыхания. Мне не хотелось просыпаться от этой сказки. Его образ плавно таял в темноте, и вот я окончательно перестала чувствовать его руки».
Письмо 3.
Утром я проснулась все на том же кожаном диване в гостиной, не помня, как я добралась до дивана. По всей видимости, это все из-за эмоционально перенапряжения. Ах, какой был сладкий сон. Я снова закрыла глаза в надежде увидеть его, но этого не произошло.
- Вставай, а то я из-за тебя тоже опоздаю. Полотенце в ванной, вещи там же, двигайся в темпе.
Все утро я молчала. Казалось, что язык распух и не поворачивается. Ерилов был холоден. Делал вид, что меня даже рядом нет. Неужели это один и тот же человек. Вечером на пляже он был таким внимательным и заботливым, а сейчас ощущение, что его сердце замерзло и превратилось в кусок льда. Двуличная личность. Я сидела за столом и наблюдала за тем, как он молча варит кофе. А как же завтрак, человеческий завтрак? Неужели он просто по утрам пьет кофе? Негусто. Он поставил передо мной чашку черного, крепкого кофе. Я поморщила нос. Горячий, черный, совершенно не сладкий – терпеть такой не могла.
- Спасибо, думаю я выпью чая в общежитии. К тому же мне пора, я по всей видимости злоупотребила вашим гостеприимством, Дмитрий Александрович. Очень благодарна, извольте отклониться, – с сарказмом выдавила я. На его лице нарисовалась ухмылка. До чего же он все-таки прекрасен в своем дьявольском обличии.
- Было бы не плохо, и напоминанию, для окружающих мы не знакомы, да и в принципе мы не знакомы. Надеюсь, ты умная девочки и глупостей делать не станешь. – Резко оборвал мои мысли Ерилов.
Только стоило открыть мне рот, чтобы возмутиться в ответ, как он цыкнул на меня, приложив палец к губам. По всей видимости, он знал, что я собираюсь сказать.
На улице определенно за ночь похолодало, или еще слишком было рано. Я брела одна вдоль размокшей дороги, осенняя трава покрыта тонким слоем инея, всю ночь держалась минусовая погода, и снова все таит. Грязь, холод, осень в душе, скоро зима. Я шла, не замечая, как хлюпают мои ноги, брызги летели прямо мне на джинсы, а мне все равно. Я не как не могла поверить, что я провела ночь в его доме. Такой внимательный, и одновременно неприступный. Почему он так себя ведет, этот вопрос не выходил у меня из головы, так же как и сон, сладкий сон. Первый раз мне приснился Ерилов. Я замерла на одном месте, пристально уставившись куда-то вдаль, вспоминая, как нежно он гладил мои волосы, снова ощутила вкус его губ. Жаль, что это всего лишь сон, глупым девчонкам часто сняться глупые сны.
Боже мой, что же я скажу подругам? Они, наверное, совсем потеряли меня, Сказать правду – не поверят, а другие варианты не как не приходили в мою больную голову. Голова действительно болела, я практически не спала. Стоя у дверей нашей комнаты, я судорожно пыталась придумать историю, но так и не успела. Войдя в комнату, меня тут же атаковали Катя и Таня.
- Ты где была? Ты в своем уме, первые дни в этих местах и не пришла ночью. Что можно было делать всю ночь? Хорошо, что живая! Мы тут уже тысячу вариантов придумали. Обзвонили всех. Где ты была? – Таня практически кричала на меня.
- Я, я была с Медведем! – все, что мне пришло сказать на ум.
- Что? Вот не нужно врать, с ним ты точно не была, мы звонили ему. Тебя там не было. Где ты была?
- А если скажу правду, вы мне разве поверите?
- Говори как есть, там видно будет.
- Я провела ночь в доме молодого человека.
- Как? Какого? Сразу ночь, так быстро, и кто он?
- Да это не то, что вы подумали. Я просто там ночевала, спала на диване. Вечером я пошла на пляж, там мы и встретились, я поскользнулась, упала и промочила одежду, он любезно предложил зайти к нему, потом уже было поздно возвращаться, и он все так же любезно предложил мне остаться.
- Кто он? Имя. Я знаю его? Он из нашей академии?
- Думаю, что нет. Его зовут, его зовут Дима. Вы скорей всего его не знаете.
- А глаза то, как сияют, целовались, обнимались?
- Нет, же. Просто он предоставил мне ночлег. И вовсе не сияют у меня глаза, нужно собираться, опоздаем на занятия. – Я постаралась ускользнуть прочь от пытливого допроса, ложь рождается на ходу, может оно так и к лучшему.
День был длинным и серым. Монотонный голос преподавателя, просто укачивал меня. Так сильно хотелось спать, что глаза сами закрывались. Я сидела на задней парте, поддерживая рукой голову, только бы дотянуть до вечера. Хотя нет, до обеда, там выпью кофе, несмотря на не любовь к этому напитку, нужно было как – то бороться со сном, тем более, был шанс снова увидеть Ерилова. Этот момент мне не хотелось упускать. Мне хотелось законсервировать в своей голове каждый его взгляд, каждое его слово. А еще мне безумно хотелось есть. Я вообще не могу без еды, а тут и завтрак упустила.
В столовой было людно. Пробиваясь в толпе к раздаточным столам, я с трудом удерживала в руках поднос. Хорошо сейчас я встану в очередь, а как из нее выбираться, не пожертвовав едой. Вот еще чуть-чуть и победа. Так глаза на голодный желудок просто разбежались, хорошо. Я буду, пожалуй, картошку с котлетой, салат, два пирожка и компот. От предвкушения, я сощурила глаза. Внезапно я ощутила чью-то мужскую сильную грудь, упирающуюся мне в спину. Почувствовав более сильное давления, я боялась, что просто упаду на раздаточную стойку. Попытавшись хоть как- то оттолкнуть напирающих людей сзади, я стала медленно отходить назад, упираясь локтями в живот, сзади стоящего парня. Не рассчитав движения, я со всего размаха наступила ему на ногу.
- Нет, ну, сколько можно наступать на ноги! Ты меня инвалидом сделаешь. – Послышалась знакомый голос. Я резко стала красной, а вокруг раздался смех его друзей.
- А, ты как слон напираешь, я, что должна перепрыгнуть через стол? Голодным боишься остаться? Такой весь манерный, а ведешь себя как баран! – Выпалила я, разъяренная и раскрасневшаяся. С одной стороны было стыдно, с другой стороны я его убрала, его друзья и не только они, смотрели пристально на нас, прессинг в сторону стойки прекратился, и временно окружающие нас люди думали не о пустых желудках, а будет ли ответ! Его ответ был, в отличие от моего, он звучал спокойно и насмешкой.
- Хватит собирать слова в предложения, у тебя всё равно ничего не получится, не задерживай лучше очередь.
Я отвернулась, как оплеванная. Все равно он лучший. Опять убрал меня, всегда найдет, что ответить. У него, наверное, в жизни вообще нет ситуаций, чтобы он не знал, что ему сказать, мистер идеал. Расстроившись, я положила на тарелку еще один пирожок и булочку.
- Будешь толстой, в академии в двери не войдешь, ну ничего, мастера расширят. – Шепнул мне на ушко Ерилов и рассмеялся. Если бы не поднос, я бы просто дала бы ему по лицу хорошую пощечину, его статус не дает ему права лезть в чужую жизнь.
Медленно опустив голову, я наконец-то выбралась из толпы, держа поднос с заветным успокоительным. Наемся, наемся и успокоюсь. За столиком сидели девчонки и Медведь. Они раньше меня смогли взять себе обед, и вдобавок заняли нам столик. Если бы не Ерилов, я бы тоже это сделала куда быстрей.
- Ну, что, ты так долго там торчала? Опять с мистером идеальный мужчина вступила в схватку за правду? С ним вообще бесполезно спорить, он же звезда и позволяет слишком много! Давай уже не стой, а то не успеешь пообедать! Ничего себе, я смотрю, ты сильно проголодалась! Куда тебе столько мучного, растолстеешь! Придется вместо односпальной кровати, поставить двуспальную. – Рассмеялась Таня, и чуть не подавилась.
- Не переживай, ничего такого со мной не случиться, захотелось мне так сегодня, захотела и взяла, что мне теперь провалиться! – Настроение определенно портилось! Сколько можно мне про это говорить, еще и девчонки. Нет ну конечно, понятно, они заботятся о моей фигуре, ну что, разве что-нибудь случиться, подумаешь, один раз позволила себе! Всем нужно это заметить, и всем сказать об этом. А заветные пирожки так и смотрели на меня, так и манили наконец-то уничтожить их, и не слушать никого. Я была безумно голодной, глазами я бы съела весь поднос, но это было бы уже слишком.
- Ничего! Хорошего человека должно быть много, не осилишь, я тебе помогу, - улыбнулся Миша.
- Кто бы сомневался, тебе палец в рот не клади, пол руки откусишь.
Уже с испорченным настроением, я принялась за еду. Все было очень вкусно, ну вот со злосчастными пирожками, я действительно переборщила, слишком уж много их было, для меня одной. Щедро угостив Медведя, который действительно никогда не отказывался от халявы, я ушла глубоко в себя. То ли сожалея о своей жалкой сущности и слабости, толи просто от того что не выспалась, и медленно погружалась в сон. Думаю мне все – таки стоит попробовать выпить кофе, только с большим количеством молока и сахара, никогда не любила этот жуткий напиток. Где – то на противоположной стороне зала мужчина моей мечты поглощал пищу. Мне всегда нравилось смотреть как ест мужчина, сразу возникало какое –то материнское чувство, желание что-нибудь приготовить ему, а потом с восхищением наблюдать за тем как, он уплетает твое творенье за обе щеки.
- Я не поняла ты вообще с нами, или где-то в другой вселенной!? Что ты там увидела? Очнись! Мы здесь не просто так лясы точим, а обсуждаем важное дело. Скоро практика, И если повезет, то мы будем часто пересекаться с молодыми врачами, а это хороший шанс завести новые знакомства. Ты вообще как на это смотришь? Еще не было разделения по отделениям! Ты вообще, где бы хотела проходить практику? В прошлом году девчонкам не повезло, их отправили в деревню, так как вакантных мест в городе было очень мало. Так, что это как лотерея, если повезет, то повезет.
- Я бы конечно хотела бы остаться здесь с вами!
- А кто сказал, что нам удастся остаться здесь? Я бы тоже хотела, но кто его знает, как повезет.
Да, действительно, вот бы вытянуть лотерейный билет. Сидя на следующих парах меня, вдруг посетила жуткая глупая идея. Вроде я уже взрослый человек, но ощущение, что мне лет так четырнадцать, и я способна на большое количество разных глупостей. А что если мне написать ему письмо, он запретил мне с ним общаться, но не запрещал писать ему. Так романтично, Может ему понравиться, и вдруг я получу ответ. Раньше я думала, что я просто клон всех его поклонниц, но слушая разговоры окружающих, я понимала, что со мной твориться что-то иное. Академия делилась на две группы по отношению к нему, одна – девочки младших и старших курсов, которые ходили табунами за ним, и повышали его самооценку, разлогая дисциплину, вторая – те, кому вообще было ровно на мистера идеала, и которых он просто раздражал своим присутствием. Но не первая, не вторая часть населения, не вступала с ним в расприи. В отличие от меня. Меня так и тянуло, что-нибудь ему сказать, и обратить на себя его взор. Этим я заставляла его все чаще и чаще обращать на меня внимание. И вот в один из вечеров, я принялась за написания своего первого письма. Нет, я конечно это делала раньше, тогда мне было толи одиннадцать, толи двенадцать лет, и опять же это бы парень старше меня, который мило от улыбался, и в конечном итоге просто посмеялся надо мной. А если здесь выйдет все точно так же, неужели жизнь меня не чему не научила. Тогда мое стихотворение первое, и наверно единственное цитировали всего его друзья. Да, стихов я не писала давно. Но на душе ощущался невероятный творческий подъем, и я чувствовала, что просто нужно взять ручку и бумагу.
Я смешаю боль с любовью,
Растворю в тебе, себя.
Страстью с привкусом безумия
Буду потчевать тебя!
Слезы соберу в ладони
И запру в сундук "любви".
Сердце заберу с собою,
Но, а ключ отдам тебе.
Счастье быть всегда с тобою,
Задыхаться от любви.
Жаль, что все - таки порою -
Это все пока мечты...
Вышло вроде бы не плохо, буквально одним движением я написала его, оно лилось откуда-то изнутри меня прямо на лист бумаги. Это был просто стих, в котором я заключила свои самые сокровенные желания. Аккуратно запаковав конверт, я побрызгала его своей туалетной водой, а что, все девушки в великих романах делали именно так. Теперь дело за малым, пересечь с ним, и отдать конверт. Только вот больше всего вероятность того, что мы встретимся наедине, исключена. Нужно будет попробовать отдать его где-нибудь в толпе, крайне не заметно для окружающих. Еще лучше, если он будет с сумкой, открытой сумкой, тогда я просто положу его туда. А еще есть вариант, договориться с гардеробщицей. Нет, это не вариант, тогда мне нужно знать его номерок, что исключено, и вряд ли пожилая женщина пойдет на такое преступление. Лучше все-таки в толпе, очень аккуратно протянуть его, и будь, что будет.
Момент пришлось ждать долго, день изо дня, я пыталась пересечься с ним, но мне все время что-то мешало, то подруги рядом со мной, то Медведь, то Ерилов не один, то слишком сильная давка. И все-таки этот момент настал, мне казалось, что я уже стала одержима этим желанием, меня затянуло в игру, найти цель и уничтожить ее. Место действия – столовая. Многолюдно, но при этом он в зоне доступа, стоит в очереди. Его друзья не далеко, но все же, на безопасном расстоянии. Мои товарищи, уже сидят за столиком. Дело за малым, сжимая в руке конверт, подбираюсь ближе, вот я стою за его спиной. Все, либо сейчас, либо никогда. Чувствую, как готова провалиться под пол, от волнения. Беру его за локоть, чтобы он смог обратить на меня свое внимание. Поворачивается. Шепчу.
- Это тебе!
- Хм, зачем это мне? Дай подумать, это взятка! – Громко смеется! – Нет, это очередное признание, зачем мне оно, тем более от такой как ты! Глупой, наивной девчонки. Не стоит травмировать мою психику, лучше воздержаться. Я не возьму, поищи кого-нибудь своего уровня, ему и отдашь. Все, свободна! – Ерилов отвернулся, и медленно стал продвигаться вперед, тем временем, как я уходила от стыда под землю. Его слова слышали все окружающие меня люди, я так и стояла на одном месте, держа в руке злосчастный конверт, никогда не думала, что он настолько груб. Мне казалось, что на меня только что вылили чан с грязью, и подтолкнула его я сама. Действительно глупая. Сказать в свое оправдание мне было нечего. Я смяла конверт и бросилась прочь к выходу, пробираясь сквозь насмешливую толпу. Всем было действительно весело, новая тема для обсуждений. Ненавижу его.
Выбежав в коридор, я прижалась к стене, закрыв лицо ладонями, я медленно сгорала от стыда, напряжение стало спадать, и слезы словно прорвали дамбу, хлынули по моим щекам. Ненавижу, ненавижу его. Никогда еще так меня не унижали, я все понимаю, наивная глупая, он был действительно прав, да именно такая. Но, кто, кто дал ему право насмехаться над чужими чувствами. Какое он имеет право решать за других. Я медленно сползала по стене, пока не оказалась на полу. Мне хотелось отмотать время назад, и не совершать этого ужасного поступка. Бред. Внезапно, я ощутила чью-то руку на своем плече, боясь даже подумать, кто это, я слегка приподняла голову. Это был Миша. Я бросилась ему на шею.
- Я все видел, ты хотела признаться в своих чувствах Ерилову, зря. Это всегда заканчивается слезами. Ты действительно не первая, кто это пытается сделать. Еще не одного письма он не принял. И чего вы в нем нашли. Грубиян. Он готов унизить любого, кто проявит слабость перед ним. Ты должна быть сильной. Теперь ты тоже звезда, ты заслужила почетную неделю обсуждений, и пополнила его коллекцию глупых девиц. Не плач, он не стоит не одной твоей драгоценной слезинки. Просто забудь это как страшный сон.
- Я, я постараюсь. Я просто не думала, он, он прав. Я глупая. Я наивная. Но разве ему давали право унижать чужие чувства. Ненавижу, самовлюбленный кабель. – Я прижалась к его груди, захлёбываясь своими слезами. Двери столовой распахнулись, и оттуда появилась фигура Дмитрия Александровича, он вышагивал гордо, словно ему только, что присвоили нобелевскую премию.
- Оу, уже подобрала вариант, жметесь друзья прямо в коридоре. Шустрая дивчина. А вам идет! Счастья вам! – рассмеялся Ерилов.
- Хватит, тебе мало было того, что ты устроил? Укроти свой язык, тварь! – Закричал ему в след Медведь.
- Прекрати пыжиться, лопнешь. Право оскорблять меня, тебе никто не давал, примат. – Прозвучал очень жесткий и грубый ответ. Ерилов мерно продолжал шагать по коридору. Миша хотел броситься за ним, разъяренный, покрывшийся весь красными пятнами.
- Не нужно, не трать на этого низкого человека свои нервы и силы, не стоит. Спасибо тебе, за то, что защитил меня, я сама была виновата в этой истории. Пойдем отсюда.
Всю следующую пару меня не покидали новые переживания. Злополучный конверт я оставила на подоконнике, в порыве страстей он был просто уничтожен. Девчонки смотрели на меня, словно я потеряла последний здравый смысл, раз решилась на такой шаг.
- Неужели он так сильно тебе нравиться, что ты была готова принять такой удар?
- Ну, я не была готова принять такой удар. Его слова были правдой, я просто глупа. Ну, ничего не могу поделать с собой. Глупость. Мне кажется, я лишилась рассудка, повстречав его. Никогда не думала, что со мной такое случиться. Любовь зла, полюбишь и морального урода. Внешне красив, как Бог, а внутри сущий дьявол. Видимо именно это привлекает меня. Я мазохистка, мне нравиться, когда унижают меня.
- Да ты бредишь, как может нравиться унижение? – Удивилась Катя.
- Это я так шучу, конечно же, нет. Просто я не думала, что он настолько гнилой внутри. Я надеялась, что у него есть хотя бы капля уважения к чувствам других, что ж я ошибалась, это был жестокий урок, и он врезался в мою память навсегда. Больше такого не повториться.
- Хорошо если так. Мало ли! Сегодня говоришь одно, а завтра под поезд, как Анна Каренина. Кто тебя знает. Ненормальная, глаз с тебя теперь не буду сводить! – Пробубнила Таня. – Кстати, говорят, повесили списки распределения, нужно обязательно посмотреть, как нам везет, или не везет.
Девчонки были правы, полностью. Медведь тоже был прав. Еще никогда я не совершала таких не обдуманных поступков, впредь это не повториться, я постараюсь вычеркнуть его из своих мыслей. Вот сейчас раз, и в распределении будет написано, что я еду практиковаться в деревню. Вот тут и будет время забыть его. Но, увы, в списках моя фамилия стояла в городской больнице. Еще и на одном отделении с Ериловым. Никого больше из близких мне людей рядом не было. Судьба подбрасывает все больше мне испытаний. Практика, мне казалось, я забыла все. Мне нужен человек, который готов пожертвовать собой ради науки, или хотя бы ради меня, иначе я опять ударю в грязь лицом. Конечно же, добровольцем вызвался Миша. Он всегда мне помогал, нет ничего лучше, чем такой замечательный друг как он.
Мы стали оставаться вечерами в лаборатории. Тренировки шли очень упорно. Самое сложное было нормально взять кровь, причинив пациенту как можно меньше страданий. Вроде бы я отличница, но со своим нелепым сожаление, что причиню человеку боль, я приносила еще больше боли. Протыкая палец с четвертого раза, я видела, как морщиться его лицо. Не очень приятно.
- Ну неужели, ты просто не можешь приложить чуть больше усилий, это же не так сложно. Просто сосредоточься и уколи сильней – злился Миша.
- Я стараюсь, у тебя просто кожа грубая, вот у меня ничего и не выходит. – Смущалась я.
- Это не кожа грубая, а ты глупая. Что ты думаешь, все к тебе с нежными пальчиками будут приходить, и ждать пока ты их исколешь, принося тысячу извинений. – Рассмеялся Дима, стоявший в проходе, и пристально наблюдающий за моими действиями. В этот момент мне показалась, что кровь прилила к каждой моей клеточки, я стала ярко красного оттенка, в отличие от Медведя, который в этот момент поднялся на ноги, приобрел белый цвет лица, и красный цвет глаз.
- Грубиян! Зачем ты вообще сюда пришел. – Забормотала я.
- Некуда я не шел. Просто проходил мимо, смотрю, два гуся лопочут. Ты не медсестра, ты маньяк. Я бы не доверил такой как ты, свою жизнь.
- А ты не лезь! Жизнь такого ублюдка, вообще не кому нельзя доверить, ядом можно отравиться. Убирайся, пока не получил по своей начитанной голове. – Еще пока что с места жестко проговорил Миша, никогда раньше не видела его таким.
- Спокойней. Будем солидарны. Если тебе в кайф сидеть здесь подопытным кроликом, продолжайте в том же духе. – Его образ растворился в дверном проеме.
В течение всего разговора, я так сильно сжимала палец, что он приобрел яркий бордовый оттенок. Сжав всю ненависть в кулак, я со всего размаха уколола сжатый палец, кровь брызнула тонкой струйкой.
- Ой, тебе больно? – испугалась я.
- Нормально, я его уже перестал чувствовать. – Улыбнулся Медведь.
Я аккуратно собрала кровь в пробирку, ну вот старанья не прошли зря. Миша был очень хороший парень. Он был мне как брат. С ним всегда было комфортно, тепло, спокойно. Мне не требовалось лишний раз ждать от него какой-нибудь гадости. Он понимал меня с полуслова. Если сильно задуматься, то из нас бы получилась хорошая пара, понимающая. Ведь не всегда в отношениях должны быть страсть и любовь, отношения можно строить на понимании и уважении. Это было бы тихое семейное счастье. Миша был бы хорошим отцом, и хорошим мужем. Вот только я к нему относилась как к брату. Хотя я ни разу не переступала грань дружеских отношений, уж больно они мне были дороги, кто знал, о чем он думает вообще. А если я обижаю его, или наоборот даю надежды, а может он относиться ко мне также как я к нему. В этот момент Миша взял мою руку, подтянул меня ближе к себе и поцеловал. От неожиданности, мои зрачки стали большими. Я не сопротивлялась, потому что боялась обидеть его, и одновременно сама хотела этого. Но это не было, каким, то чувством, я не ощутила прилива эмоций, мое сердце слегка ускорило свой темп, дыхание оставалось ровным. Медведь отпустил меня.
- Словно сестру поцеловал. Извини. Просто хотел понять. Я не испугал тебя?
- Нет, все нормально, мне тоже всегда было интересно. Я ощутила тоже самое. Брат, друг.
Мы оба рассмеялись. Действительно наша дружба была важней глупых переживаний, эмоциональных и гормональных всплесков. У нас было самое дорогое, мы понимали друг друга, и любили, любили, как любит мать ребенка, как любит брат сестру. И мы всегда были готовы помочь друг другу.
Письмо 4.
Боже мой, как же мне бороться с собой. Две недели практики, в одной больнице с Ериловым. Что теперь будет? Если я постоянно буду с ним пересекаться в коридорах. Видеть его глаза, чувствовать его запах. Он сводит меня с ума. Точно, мне нужно было проходить практику в сумасшедшем доме. Там бы мне нашлось местечко. Ну, зачем мне, такой как Ерилов, куда я вообще смотрю? Нужно думать реально. Так сказать — искать подстать себе, а не гнаться за звездой академии.
До этого конечно у меня были отношения, если их можно назвать отношениями, так небольшие романы, заканчивающие не чем. В отличие от своих подруг, которые уже в школе встречались с взрослыми парнями, мне не как не везло, эдакий гадкий утенок, на которого никто не посмотрит. Именно поэтому школьные годы я вспоминала неохотно, да и друзей оттуда почти не осталось, всего две подруги, и только. Класс у нас был почти из одних девочек. Так что всю жизнь в женском коллективе, с мужской половиной в нашей стране дефицит. Поэтому пойдя учиться в колледж, решила все для себя изменить. А академия и вовсе изменила мою жизнь окончательно. С первых дней появления здесь, жизнь наполнилась чередой событий, иногда приятных, иногда болезненных. Просто в мою жизнь, наконец-то пришла любовь. И ничего поделать с этим я не могла. Умный, высокий, властный, жесткий, его тяжелые карие глаза просто убивали меня. Маленькое солнышко, лучик света в моей темнице, мой наркотик, мой злейший враг и «любовник» — Ерилов. Я готова ждать его, ждать, пока он не решиться ответить мне взаимностью. Подруги явно считают меня сумасшедшей.
День первый.
Утро. Сладкий чай, несколько бутербродов, которые с трудом удалось съесть. Страх переполнял меня. Чего я боялась больше трудно сказать. Либо самой практики, либо просто опрофаниться в очередной раз, либо встречи с Ериловым. Лишиться поддержки подруг и Медведя, это словно выбить стул из под ног. И вот в эдаком подвешенном состоянии, в полной растерянности я рванула в больницу. Главное не опоздать, а то буду выглядеть еще глупей. По дороге, я старалась собрать себя в кулак и прекратить дрожать. Дрожала я определенно не от холода. Какая-то нервная дрожь. Точно — схожу сума, звоните в дурку.
Атмосфера была вполне привычная. Белые кафельные стены, запах лекарств, хлорки, чистых былых халатов. Собрание состоялось в холе. Группа из десяти человека. Среди незнакомых лиц я поняла, что здесь люди с терапевтического отделения, проходящие практику как медбратья, просто курсом помладше. Долго им еще учиться, в отличие от нашего отделения. После раздачи ЦУ мы разделились на пары, и разбрелись по отделению. В партнеры мне достался молодой человек (да странно было бы, если он был бы пожилой) чуть выше меня, серо-голубые глаза, коротко остриженные русые волосы, детское лицо. Немного худой, но зато определенно веселый и позитивный. Парень протянул мне руку, я робко пожала ее.
Рома! - Он долго смотрел на мои руки. - У тебя такие красивые руки! - После этой фразы он отпустил меня, и пошел по коридору. - Чего встала? Пошли, нам еще нужно задание выполнить и вывод написать о проделанной работе.
Странный он. Ну ничего. Я думаю сработаемся. Я рванула за Ромой, боясь совсем отстать.
День второй.
Казалось, что ночь тянется вечно. В комнате было душно, я все время ворочалась, и не как не могла толком уснуть. Огромное количество мыслей в моей голове не давали мне покоя. В первый день я так и не встретила в больнице Диму. Он работал на скорой помощи, наверное не легко ему пришлось. Зато весь день не отходил Рома, как липучка прилип. Весь такой внимательный, заботливый. Бред. Хотя с ним легко, и он хорошо меня понимает.
За окном еще было темно. Двадцать минут до того как должен был зазвенеть будильник. Вставать так рано было лень, и я, повернувшись на бок, закрыла глаза. Проснулась, когда Таня уже трясла меня за плечо. Неужели проспала, как так, всю ночь не могла уснуть, и тут на утро такой сладкий сон напал. Не может быть! Я резко подорвалась, все, что успела сделать, так это умыться и причесаться. Вылетев пулей из комнаты, я рванула в клинику. Главное не опоздать. Тоже мне подруги, не могли раньше разбудить, ведь видели, что дрыхну как конь, как будто не знают, что мне тоже на практику. Всю дорогу я злилась, то на девчонок, то на себя, то на проезжающие мимо машины. Мне казалось, я злюсь на все, что происходит во мне и вокруг меня. Только бы успеть.
В больницу я ворвалась словно ураган, распахнув двери с такой силой, что они ударили об стены. Взгляды людей находящихся в холе, были сразу переведены на меня. Злость быстро улетучилась, и стало стыдно и неловко. Это же надо было привлечь внимание, такого количества людей. Что-то я сегодня не в духе.
- Вы только посмотрите на нее, мало того, что опаздала, так еще и шуму навела. Тоже мне мед. работник. – услышав знакомы голос, жар прилил к щекам. Провалиться мне сквозь землю. Как только он умудряется застукать меня в таких неловких ситуациях. Они прямо таки притягивают его личность. Не может не высмеять меня.
- Тебе то, что? Проходишь мимо, так проходи! – Выдавила я сквозь зубы.
- Расслабься, а то у тебя уже волосы дымятся! – рассмеялся, Ерилов.
Он просто не выносимый грубиян! Очень остроумно сказано! Мало того, что я изначально была не в духе, теперь во мне просто закипает кровь. У него, по всей видимости, по венам бежит лидокоин. Бескровный монстр. Либо яд. Сделав вид, что я не замечаю его, я проследовала в ординаторскую. Закрыв дверь за собой, наконец, то выдохнула, и попыталась собраться с мыслями. И чего этому мальчишки все не иметься, он прям, не упускает шанса, сказать, что-нибудь этакое. Хотя Медведь предупреждал, что на словечки он еще тот перец.
- Вот выпей воды, и отдышись, – протянул мне пластиковый стаканчик с ледяной водой Рома. От неожиданности увидеть его, я даже подпрыгнула. – Я тебя напугал?
- Нет, что ты! Я просто не ожидала, что здесь кто-то есть. Спасибо. – Аккуратно забирая стакан, я жадно принялась поглощать воду.
- Ты полегче! Вода холодная, заболеешь ненароком, а я виноват буду, – улыбнулся мне парень.
-Хорошо. – И чего он такой заботливый. Беспокоится за меня. Мы даже толком не знакомы с ним.
Второй день в больнице. Сегодня самостоятельных действий было немного. Хотя день был не из приятных. Вскрытие – тема сегодняшней практики. Ужас. Нас привели в морг, в подвальном помещении. Было холодно, стоял ужасный запах. Группу собрали возле стола с телом. Студенты старшего курса должны были проводить вскрытие, а мы понаблюдать и уже после вскрытия курирующий нашу практику врач должен был нас подпустить по очереди к телу, что бы мы могли уже сами подержать органы и увидеть их расположение. В составе старшей группы врачей, проводящие вскрытие (всего их было три человека) был Ерилов. Хоть сквозь землю провались. Никуда от него не денешься. Он посмотрел на меня, я почувствовала его ехидную улыбку под маской.
-Студенты, будьте внимательны. Если кому-то плохо, то скажите сразу, что бы не прерывать процесс. – В ответ стояла тишина. – Значит приступаем.
В тело нож вошел как в масло. Ерилов, сосредоточенно сделал разрез. Да белый халат ему определенно идет. Ну вот, опять не о том думаю. Все нужно сосредоточиться. Я перевела взгляд на тело, и стало внимательно наблюдать за процессом. После окончания вскрытия, курирующий врач предложил нам подойти поближе и потрогать руками органы, почувствовать их. От этой мысли стало не по себе. Картина вдруг предстала совершенно в других красках. На столе лежал человек выпотрошенный наружу. Мужчина лет сорока, определенно потрепанный жизнью. Чем ближе я подходила к столу, тем хуже становилось мне. Почувствовав, что организм сдается, я стала терять сознание. Тело било мелкой дрожью, в глазах темно, холодно. Сил стоять больше не было. Только не сейчас. Но, увы, я была не властна над собой. Рухнув кому-то на руки, я закрыла глаза.
Очнулась я уже в медпункте. В памяти всплыл образ Димы с персиком в руках. Улыбка не произвольно расцвела на моем лице. Вот глупая, чему радуюсь.
- Насть, тебе лучше? – это был Рома. Улыбка померкла, и я осторожно повернулась на бок.
- Да, только голова в тумане и морозит. А так уже нормально. Думаю жить буду.
- Я увидел, как ты падаешь, и успел подхватить. Хорошо, что не сшибла не кого и сама не ударилась, а то точно бы лоб расшибла. – Заботливо прошептал Рома.
- Спасибо тебе. Ты так заботишься обо мне, я явно этого не заслуживаю. Спасибо, – прошептала я.
-Почему? Ты заслуживаешь намного больше. Если бы ты позволила, то я хотел бы пригласить тебя на свидание. Конечно, если ты захочешь. Я же не могу тебя заставить. У нас была бы возможность пообщаться, узнать друг друга получше.
Все приехали, стоп. Не может быть. Рома зовет меня на свидание. Но, а как же Ерилов, ведь я люблю его, зачем мучить парня и давать надежды.
- Нет, спасибо, но все же я пока, что откажусь. Как-то не готова я пойти на свидание сейчас. – Как можно вежливей отказалась я.
- Хм… А если это будет не свидание, а я просто приглашу тебя покататься на коньках вместе с моими друзьями. Составишь мне компанию, я ведь все-таки твою жизнь спас! – хитро улыбнулся он. Не честно давить на человека.
- Над этим предложением я могу подумать. А когда?
- В пятницу. В субботу как раз нет практики. Я думаю, друзья не будут против одного милого человечка, поедем в город, там отличный каток. У друга машина, поэтому проблем с возвращением домой у тебя не будет! Так, что решайся!
- Хорошо. Думаю, что я пойду. Давно не каталась правда.
- Ничего, если, что я не дам тебе упасть, обещаю.
Среда, четверг, пятница.
Долгожданная пятница. За всю неделю я так больше и не пересеклась с Ериловым, только пару раз видела его издалека. Практикуемся в одном здании и даже не пересекаемся, обидно. Зато Рома все эти дни был очень внимательным и заботливым. Терпел все мои попытки взять кровь, поставить капельницу, померить давление. Ребятам было его даже жалко. Но, не смотря на это, он все равно каждый раз соглашался мне помочь. Хорошо, что я его инвалидом не сделала. Как нестранно я думала, что волноваться не чему, не тут то было. Казалось, что здесь такого, просто пойдем на каток, просто кататься. В конце концов, это же не свидание. А вдруг я не понравлюсь его друзьям? Что они скажут про меня. Хотя какая мне разница, мы ведь просто друзья, наверное.
В больнице день был совсем обычным. Ничего нового интересного не произошло. Рома обещал зайти за мной в семь часов. Дорога была не совсем близкая, поэтому решили встретиться пораньше. Ближе к семи часам волнение практически растворилось в воздухе, оставив за собой легкой шлейф тревоги. В платье на такое мероприятие не пойдешь, поэтому я надела теплый красный свитер с оленями, и джинсы. Выглядит мило и комфортно. Ровно в семь часов раздался стук в дверь. Боже мой, какая пунктуальность, как будто стоял под дверью и ждал, когда стрелка займет нужное положение.
- Привет! Готова к падениям и ушибам? – улыбался Рома. Он тоже был одет достаточно тепло и комфортно. Приятный запах парфюма ударил мне в нос. Даже я не додумалась подушиться туалетной водой, зато он определенно подготовился.
-Привет! Ну, к ушибам, как бы я не сильна, готовилась, а вот прокатиться с ветерком готова.
-В общем, нас будет пять человек, три парня и две девушки. Если быть точней, то одна пара и нас трое холостяков. – Рассмеялся Ромка. – Может, ты даже кого-нибудь знаешь из них.
Когда мы подошли, нас ждал один друг, тот, что был на машине. Молодой человек протянул мне руку.
- Николай!
- Очень приятно, Анастасия! – смущенно пожала я руку.
- Нет, вы только на него посмотрите, не успели подойти, он уже тянет свои ручонки. Неймется, увидел красивую девушку и сразу в бой? – возмущенно-шутливым голосом пробормотал Рома, потеребив парня по макушки. Испортил ему все прическу, за это Коля дружелюбно врезал ему в плечо. – А где голубки наши?
- Так вон же они идут! – парень указал рукой, куда то в даль позади меня.
Сердце внезапно понеслось галопом, я медленно повернулась. Так и замерла в полу развернутом положение. Вдоль дороги шагал Дима держа за руку Люси. Казалось, что все мое тело в этот момент окаменело, в голове не осталось не одной ясной мысли. Не может быть, глазам своим не верю. Парни махали им рукой, что-то выкрикивали, а я стояла, словно на меня таз холодной воды выплеснули. В одно мгновение перед моими глазами пронеслась картина того, о чем я каждый вечер мечтала и с треском разлетелась на мелкие осколки. Неужели я поеду с ними вместе на каток? Это не прогулка, это медленная казнь. Да, конечно Рома не знал о моих чувствах, но я дура, могла хотя бы имена узнать, тех, кто будет. Не за чтобы не согласилась поехать. Они уже почти подошли, как Рома одернул меня за руку:
- Настенька, ты чего замерла, такой команды не было, отомри! – веселился он, пока не увидел мое выражения лица. – Ты чего? Умер кто-то? На тебе лица нет, вся бледная, может тебе плохо?
- Нет, извини, просто задумалась. – С трудом выдавила я, нарисовав на лице улыбку. – А можно мне спереди поехать будет, я очень люблю смотреть на дорогу! – прошептала я.
- Да, конечно, без проблем, с тобой точной все в порядке?
- Да, да. Не обращай внимания. Со мной бывает такое.
- Хорошо! Познакомься, Дмитрий и Люси!
- Мы знакомы, - совершенно спокойно проговорил Ерилов.
- Замечательно, ну тогда поехали, оторвемся!
Я села вперед, все дорогу вокруг меня что-то бурно обсуждали. Принимать участия в беседе большого желания не было, на различные вопросы, старалась отвечать односложно. Взгляд плавно переходил, то на зеркало заднего видения, то на дорогу. Шел снег. От впереди идущих машин и легкого ветра, снежные хлопья поднимались к верху, и перед глазами вырастала картинка 3D, страшно, ничего не видно. Так вот почему он не смотрел не на кого, у него была девушка - красивая, умная. Куда мне до нее? Что же теперь делать, я проиграла свою войну. Хотя и войной это не назовешь, овечий лепит. Надо искать парня подстать себе, а не прыгать выше головы, хватая руками звезды с небес. Вот и обожглась. Все, что касается Ерилова, приносит мне только боль. Надо забыть этого человека, и жить своей нормальной жизнью. Рома так старается мне угодить, замечательный парень. Может, стоит задуматься, и не противится тому, что он пытается сделать? Внезапно я почувствовал, как машина замедлила ход. Мы приехали. Что ж придется идти, веселиться, нельзя подавать вида, что я люблю его. Я забуду этого человека, вычеркну из своей жизни навсегда. Внезапно открылась дверь, и Рома протянул мне руку. Тем же самым в этот момент занимался Дима, по отношению к Люси. Ну, куда деваться – джентльмены.
- Ой, как красиво! Спасибо Ромочка большое! Пойдемте скорей кататься! – скрепя душой и сердце, выдавливала я из себя улыбку, и звонкий смех. Как же все-таки они хорошо смотрятся вместе, идеальная пара – Аполлон и Афродита. Он с ней такой заботливый, такой нежный. По всей видимости, любит ее. Скорей бы уже закончился этот вечер, скорей бы оказаться дома, и забыть обо всем раз и навсегда.
- Да, конечно, полетели! Я рад, что у тебя поднялось настроение! Ты не пожалеешь, что пошла с нами, будет весело! Я тебе обещаю! – с этими словами Рома схватил меня за руку и потащил в сторону длинной очереди, где выдавали коньки.
В отличие от Димы, Рома все время суетился, много говорил лишнего, слегка запинался, когда нервничал. Тот же в свое время все делал четко и спокойно, его действия были отточены, словно из камня высеченны, четкие черты лица, спокойная ровная речь, отчеканенные движения. Складывается ощущение, что он просто ненастоящий. Его спутница – грация, сама гармония. Настолько все идеально, аж противно. Посмотрев последний раз в их сторону, я схватила Ромку за руку, и рванул на каток. Коля не заставил долго ждать и присоединился к нам.
- А, а давайте паровозиком встанем! – крикнул Коля, и тут же отпустив мою руку, добавил скорости. У меня захватило дух, мы неслись на огромной скорости, мне казалось, что еще немного, и мы разобьемся. Внезапно я почувствовала на талии чии-то руки. Еще сильней схватившись за Ромку, я закрыла глаза.
- Расслабься, и держись крепче! – прошептал на ухо знакомый голос. В тот момент мне было далеко не до него. На очередном повороте я почувствовала, что сил держаться больше нет, хотела было закричать стоп, но не успела, руки сами оторвались, и мы полетели в противоположную сторону, ударившись со всего размаха о бортик катка. Изначально я почувствовала резкий удар в спину, не успела я опомниться, как на меня со всего размаха приземлился Ерилов. Все теперь я точно инвалид. От удара воздух из легких вырвался с такой силой, что казалось его, слышат все в округи. Самостоятельно я бы вряд ли поднялась, голова кружилась очень сильно.
- Я же сказал, крепче держись. – Ядовито выдавил Ерилов.
- Разве, такого кабана удержишь на себе, нашел за кого уцепиться, - пробормотала я с обидой.
В этот момент к нам подлетела наша компания.
- Настя, Настя, с тобой все в порядке? Ты не сильно ушиблась? Встать можешь? – лепетал Рома.
- Да, нормально, сейчас отойду.
- Пойдем в кафе, посидишь, отдохнешь, выпьем чаю, - безумолка трещал парень.
- Да, пошли.
Рома помог мне подняться, и мы направились, в сторону импровизированного кафетерия.
- Ты сегодня какая-то странная, то смеешься, то уходишь в себя. Что не так? – уже спокойным голосом проговорил Рома.
- Скажи мне, а ты давно знаком с Ериловым? – я должна была узнать, узнать и успокоиться.
- Да, давно! Мы учились в одном классе, разница лишь в том, что я сначала пошел учиться в колледж, поэтому в академию поступал позже, так сложились жизненные обстоятельства, а он сразу после школы. Он хороший парень. Хотя в школе особо не напрягался, ему вообще учеба всегда легко давалась, в отличие от меня. И девушки, ему тоже легко давались. В школе он был Казанова номер один, и не одна не жалела, что была с ним. Он мог встречаться с несколькими сразу, и никто ничего не знал. В один прекрасный день, когда мы учились в одиннадцатом классе, Дима заболел, пролежал дома с температурой, никого к нему не пускали. За этот период он порвал все отношения с девушками, уничтожав все. Он не оставил никому надежды. Я не как не мог понять, что случилось, может, высокая температура ему мозги вправила. Но ко всему моему удивлению, он до сих пор был один. Никого не подпускал к себе, как в коконе. Выстроил вокруг себя «Китайскую стену». С тех пор он сильно изменился, меньше смеется, реже куда-то ходит, словно бережет себя для чего-то. Только для чего не говорит. Я привык уже, ведь он мой друг.
- И ты не разу не задавал ему вопрос, что случилось с ним? Не поверю, вы столько времени знаете, друг друга! – удивилась я.
- Задавал, но он предпочел промолчать. Как он сказал: «Если ты мой друг, то принимай меня, тем, кем я стал, и не спрашивай не о чем». И я принял. Хотя иногда его поведение меня беспокоило. Но сейчас вроде бы все пошло в гору, он счастлив. А ты откуда знаешь его?
Что я могла на это ответить. Нет смысла жить обманом, лучше сказать сразу, тогда он сможет дать мне время, или хотя бы поймет, почему я не тороплю события. Хотя кому понравиться узнать, что человек, который ему нравится, сгорает от одной мысли о его друге.
- Ну, как бы его знают все! Просто так получилось, что … - я не как не могла выдавить эти слова, я обижу его, а он так старается ради меня, несмотря на то, что мы так мало друг друга знаем.
- Ты любишь его? – вопрос звучал с надеждой, что все же это не так. Я замерла на одном месте. На минуту я взглянула, пряма ему в глаза, нет смысла врать, все равно рано или поздно узнает об этом. Я опустила глаза.
- Да, я не знаю, как это вышло. Я одна из тех поклонниц, которые готовы ходить за ним хвостом. Прости, что не сказала сразу, просто я не думала, что вы знакомы. Изв… - Рома оборвал меня на полуслове.
- Не стоило тебе это все рассказывать. Если ты позволишь, я хотел бы, ну в таком случаи, хотя бы быть твоим другом, время покажет. Я просто буду рядом. Я, конечно, не такой идеальный, но готов дать тебе намного больше, – от этих слов, стало еще тяжелей, какая же я дура.
- Пойдем просто выпьем чая. – Уйти от темы, и избегать ее в дальнейшем это лучший выход.
Я уселась за столик, ожидая пока Рома, принесет чай.
- Чай некогда не приходит один, у него есть милая подруга – шоколадное пироженное. Я подумал, что ты не откажешься от сладостей.
- Спасибо, конечно нет, как я могу отказать чайной подруге, она может обидеться. Обязательно попробую ее. Я думаю, ты мне поможешь немного!
- Ну, если ты попросишь. Я не очень хочу, но из твоих теплых рук, готов принять шоколадную смерть! – мы оба рассмеялись. Дурачиться было куда проще, чем говорить на серьезные темы.
Мимо нас проследовали Дима и Люси и присели за соседний столик, так, что полностью попадали в мое поле зрения. О чем они говорят, слышно не было, но они выглядели очень счастливыми. Я опустила глаза, и принялась поглощать пироженное. Я так рада видеть его, но меня так расстраивает, что он с другой. Рома понял мою грусть в глазах.
- Это все из-за него. Можешь ничего не говорить, если бы знал, не приглашал бы тебя, лучше бы вдвоем сходили, по крайней мере, ты бы меньше расстраивалась. Я это исправлю. Давай пей чай и пойдем, покатаемся! Я тебя прокачу с ветерком! Кстати, у тебя ничего не болит?
- Нет, вроде я цела! Я уже почти закончила, только глоточек чая и вперед. – Я сделала резкий глоток, и обожгла себе все горло, казалось, что все внутри горит, я постаралась не подавать виду, на глазах чуть было не выступили слезы. Растяпа, знала же, что горячий, и нет, все равно поторопилась, совсем не думаю головой. Мои движения стали более резкими, хотелось проглотить кусок льда, лишь бы затушить пожар.
- Пойдем, я уже готова! – Дернула за руку Рому и потянула в сторону катка. Уже уходя, я обернулась еще раз, и их счастливые лица как яд растеклись внутри меня.
Весь оставшийся вечер мы катались втроем. Мальчишки закидывали меня снежками, бросали в сугробы, кружили, катали по очереди и на перегонки, в общем, было весело. Раскрасневшаяся с шапкой на бок, растрепанными волосами я сидела на лавочке в стороне пока парни играли в хоккей. Внезапно ко мне подсел Дима и накрыл мою руку своей. Я вздрогнула.
- Ты все время такой внезапный, мистер – идеал. Где твоя принцесса? Что же ты оставил ее без помощи?
- Она пошла в дамскую комнату.
- Хм, а ты решил воспользоваться моментом, что бы потрепать мне нервы, я смотрю, ты это обожаешь. – Я Попыталась убрать свою руку, - зачем, зачем ты это делаешь? Нравиться издеваться, с меня довольно. – Я одернула сильнее руку и показательно отвернулась. Слезы предательски покатились по щеке, противный мальчишка. Внезапно я почувствовала, как его рука резко развернула мое лицо обратно. Наши губы оказались на расстоянии каких-то нескольких сантиметров. Я ощутила его дыхание и легкий аромат туалетной воды.
- А, у тебя получиться забыть меня? Ты сможешь? – пьяняще прошептал он.
- По-лу-чи-ться… - с трудом выговорила я, уже сомневаясь в этом, ну что он делает? Он приблизился еще ближе, и я машинально закрыла глаза, приготовившись к поцелую. Но поцелую не последовало, он медленно провел по щеке рукой, и резко отстранился. Он смеялся, тихо, про себя, просто смеялся надо мной. Ерилов встал на лед и укатил прочь. Боже мой, дай мне силы доучиться в этой академии, забыть его и жить спокойной жизнью.
По дороге домой я сделала вид, что уснула, и старалась забыть обо всем происходящем. Оказаться по скорее в теплой постельки и уснуть. Только бы обо всем забыть…
Письмо 5.
Каждая девушка не может не делать из мухи слона. Я лежала в кровати и съедала себя без остатка. Каждая клеточка была пропитана событиями последних нескольких часов. В носу до сих пор стоял аромат его туалетной воды, уши слышали его дыхание, щеки чувствовали его руку. Я бы могла вычеркнуть его из жизни, но что он делает сам? Это для него увлекательная игра. Тогда почему я, ведь таких желающих поучаствовать в этой гонке – хоть отбавляй. Может, я нравлюсь ему, где-то глубоко внутри, он желает быть со мной, просто его великая гордость и идеальная жизнь противоречит моей сущности. Или все же это жестокая игра? Второй вариант здесь больше подходит. Разве можно так издеваться над человеком? При этом у него есть девушка – идеальная пара, умному и красивому.
Осталось всего неделя до окончания практики. Последняя и самая сложная. Нужно собирать отчет и защищать его. А я летаю в облаках. Хуже некуда. Когда кого-то любишь, то, по-моему, проводишь все свободное и не свободное время в раздумьях и мечтах. А это очень сильно мешает какой-либо другой деятельности. Во всей этой затянувшейся ситуации мне оставалось только уйти на второй план. Забыть и начать все заново, с человеком которого достойна я. Больше не было смысла бороться за то, чего нет, хотя особой битвой я бы это не назвала, она была проиграна мной с самого начала. Милый и заботливый Рома, симпатичный и уверенный в себе, кандидат номер один. Хотя с другой стороны, лучше быть тогда уж совсем одной. Хотя нет. Зная как бывает тяжело, когда тебя отвергают, лучше ответить взаимностью, и тогда на одного несчастного человека станет меньше. Возможно, и мне когда-нибудь удастся полюбить его.
Дела в поликлинике шли своим обычным ходом, изо дня в день, что-то новое, что-то интересное, что-то очень сложное. Одно я поняла точно, что я хочу всю жизнь отдать своему делу. Спасать жизни людям, и приложить к этому как можно больше усилий. Мысль перевестись на хирургию стала посещать меня чаще, но воспоминая о морге, не давали мне этого сделать. Я конечно будущий врач, но немного другой области. Моя изрядная периодическая слабонервность иногда пугает меня, это может в дальнейшем навредить моим пациентам. Нужно научиться держать себя в руках, и относиться к этому проще.
- Настенька! Привет! Я смотрю, ты тут совсем одна сидишь! О чем задумалась? – Слегка запыхавшись, ко мне подсел Рома. – Можно? Я не помешаю, твоим думам?
- Привет! Нет, что ты! Конечно можно, я только рада буду, если ты мне составишь компанию. Вот скажи мне одну только вещь – почему ты решил стать врачом? – переводя взгляд на его удивленное лицо, я медленно задала вопрос. После очередной бессонной ночи, мне было тяжело даже смотреть на него.
- Хмм… Почему я решил стать врачом, значит тебя волнует именно это. Не знаю, я не совсем уверен, что это именно мое. Сначала я хотел быть юристом, у меня папа работает адвокатом, и я всегда думал, что буду похож на него, но, увы, экзамены провалил, сначала в один институт, потом в другой. Ерилов поступал в академию, и я подумал, почему бы тоже не попробовать, на тот момент понятия не имел, что это такое, ну как бы всегда готовил себя к другому. Конечно, подавать документы в академию я не рискнул, и пошел учиться в колледж, там был самый маленький проходной бал. Потом втянулся, понравилось, решил продолжить. Пришлось немало усилий приложить, что бы оказаться здесь. Поэтому много времени уходило на учебники. Я порой и сейчас сомневаюсь, мое ли это. Но учусь прилежно, раз пришел сюда, тут нет второго шанса на ошибку, и я это понимаю. Загрузил тебя? Ты итак слабенькая. – Рома потрепал меня по голове, и широко улыбнулся.
- Нет, все нормально! – слегка улыбнулась я.
- Тогда, раз все нормально. Встречный вопрос, а то я как на исповеди тебе все изложил, твоя очередь, почему ты решила быть врачом, насколько я помню, ты тоже училась в колледже. И даже очень не плохо.
- Не нужно меня смущать. Я хотела стать врачом, практически с детства. Когда-то я прочитала древнерусскую «Повесть о Петре и Февронии Муромских», но только теперь поняла, что именно это произведение заставило меня задуматься о древнейшей профессии врача.. Читал? – Рома отрицательно замахал головой. – Сейчас попробую объяснить. В город Муром стал прилетать крылатый Змей, грозя гибелью всем и каждому. С мечом в руках навстречу ему вышел Муромский князь Петр, который срубил мечом змеиную голову. Капли «поганой» крови, зловонной, липкой и ядовитой, окропили князя, и кожа его покрылась струпьями и язвами.
Князь заболел. Спасти его от недуга может искусная рязанская врачевательница Феврония — простая крестьянская девушка. Петр, прежде чем начать лечение, хочет испытать мудрость девушки и дает ей невыполнимые задания, на что она смело, отвечает князю с не меньшим лукавством. Но главное, что Феврония совершает истинное волшебство, превратив своим дыханием простую закваску в лекарство, она велела помазать все язвы и струпья, но один струп оставить. Через несколько дней князь поправился, но от оставшегося струпа Петр вскоре опять расхворался, открылись язвы, и он был вынужден снова ехать к Февронии. Теперь она исцелила его навсегда, и стали они мужем и женой. Обаятельная Феврония исцелила не только тело, но и душу гордого Петра. А в трогательном и лукавом рассказе об излечении больного от тяжелого кожного заболевания оживает, как мне кажется, образ древнерусского врача, главные черты которого — неизменная сердечность, мудрая терпимость, проницательность, ум. Я много раз перечитывала этот рассказ. Меня часто поражало то, с каким желанием и старанием она помогла Петру. И как иногда в наши дни, врачи халатно относятся к жизни человека. Я знаю, на что я шла, это был мой выбор.
- Вот это да! Я и не знал про такую повесть. А, ты много читаешь?
- Раньше много читала, в основном в школе, мы с родителями часто переезжали, и иногда во время переездов, я брала, что-нибудь с собой в дорогу. Еще пока два года жили в поселке, школа находилась очень далеко, и занимала почти два часа езды. Поначалу любовалась пейзажами, а потом надоела и я стала брать с собой какую-нибудь книжку. А, что это так плохо?
- Нет, что ты. Это не в обиду, а скорей всего комплимент. Редко встретишь сейчас читающего человека.
- Знаешь, есть еще одна удивительная вещь. Наша медицина развивается каждый день. И если бы с нашими знаниями вернуться в прошлое, то мы могли бы сохранить уйму жизней. К примеру, Пушкин, погиб от простого пулевого ранения в 37 лет. Что бы сделали наши современные врачи, случись это в наши дни, оказали бы ему первую помощь, брюшную полость очистили бы от сгустков крови и промыли лекарствами, хирург нашел бы перебитый сосуд и перевязал его, затем больному сделали бы спасительное переливание крови... Великий Пушкин, имея весьма крепкий организм, смог бы дожить до глубокой старости... Вот так. Ладно, загрузила тебя лекциями о предназначение врача, пойдем лучше в столовую и выпьем кофе, а то я до вечера не доживу.
- Да, конечно. Ты меня сейчас просто потрясла своими познаниями. Честное слово, не ожидал.
- А, что? Ты думал, я только журналы смотрю с картинками.
- Нет. Хотя, наверное, извини.
- Ну, все, ты считал меня глупой, неужели я создаю такой вид? Все я обиделась на тебя. – Демонстративно сложив руки на груди, я остановилась посреди коридора и задрала голову вверх. Рома не дал мне возможности дуть губы, а просто схватив меня за руку, потащил в сторону столовой.
- Эй, стой, отпусти! Я сама! – вырвав рукав, я прибавила шагу, что бы опередить его.
Стакан горячего кофе, несмотря на большую не любовь к нему, все-таки помог мне проснуться. Конечно же, большая концентрация сахара и сливок, облегчило его горечь.
- Насть, я тут подумал, ты не будешь против составить мне компанию завтра вечером, у меня два билета в кино. Премьерный показ фильма. Правда, я не знаю, как ты относишься к фантастике….
- Нет, только за! Что за фильм? – оборвала я его неловкое приглашение.
- Ээ, ну. Извини, растерялся, не думал, что ты так легко согласишься. Фильм «Трансформеры». Это по одному мультсериалу детскому. Я вырос на нем. Будут погони, груда металла, злодей, перестрелки и любовь. Ну, он еще отчасти должен быть комедийным.
- Я люблю такие фильмы, можешь не рекламировать мне его. Только у меня к тебе встречное предложение будет.
- Какое? Я весь во внимание!
- По окончанию практики мы поедем за город кататься на лыжах в выходные. Надеюсь это не сильно нагло с моей стороны, – сначала предложила, а потом подумала.
- Я только за, конечно. Прямо с утра и до самого вечера. Я буду ждать этих выходных больше чем премьеры фильма. – Рома рассмеялся, посмотрев на мое смущенное лицо.
- Тогда заметано. Завтра в кино, а на выходных, на лыжи.
- А как же вечер среды, четверга, пятницы – мы что, совсем не увидимся?
- Нет, ты интересный, а отчет сам напишется по практике?! С такими темпами мне придется быть домохозяйкой.
- Давай тогда вместе напишем отчет. Как ты на это смотришь?
- Если только мы будем действительно заниматься отчетом, и не отвлекаться на посторонние темы. А то я себе этого не прощу! Тогда я готова!
- Только отчет! И не более!
Оставшаяся часть дня пролетела не заметно. В компании Ромы всегда легко. Последующий день, был загружен работой, время шло очень быстро, и не хватало рук на все. Пришлось немного задержаться. Хорошо, что сеанс в кино начинался поздно, и времени до начала было предостаточно, что бы собраться.
Оставалось каких-то полчаса до его прихода. Девчонки помогали мне собраться, как могли. Катя гладила платье, а Таня красила мне ногти.
- А, если не высохнут, то я их испорчу, может ну их. Просто стереть, и пойти как обычно, какая разница. – Пыталась отделаться я, от искусных Таниных рук.
- Ты что, забыла? Что тебе Рома сказал при первой встречи, и на что он обратил внимание.
- Ах, ну да, простите: «Какие у вас красивые руки». Но боюсь, они могут стать не красивыми, если я смажу лак, пока буду одевать платье.
- Ммм, я смотрю, ты волнуешься! Может все-таки Роман растопит твое сердечко и поможет изгнать из него Ерилова…
- Таня, может, хватит ей, о нем напоминать, и так не сладко. Все может быть. Главное не заморачиваться, пусть все идет своим ходом.
С этого дня жизнь потекла своим простым ходом. Действительно, а что заморачиваться, есть у тебя молодой человек, или нет. Любишь ты его, или позволяешь любить себя. Походы в кино, кафе, прогулки по вечерам. А я все не как не могу дать ему поцеловать меня. Похоже, я почти смирилось со своей судьбой. Тихое женское счастье. Только вот Рома больше мне друг, чем любовник. Или уже близиться конец и нашей дружбе. Прошло практически полгода. Срок. Колючие ухмылки Ерилова, не отпускали меня не на один день, я стала его любимым объектом издёвок. Игра продолжалась в том же русле. Мы часто встречали друг друга, когда были вместе. То в кино, то в парке.
Воскресенье. В воздухе витает аромат весны. Конец холодной зиме. Скоро лето. Плюсовая погода держится уже несколько дней. Птички поют, а с крыш капает капель. Глупо в такую погоду идти гулять в парк, месить грязь. Но так хочется согреться в первых настоящих весенних лучах, порадовать щечки.
Я нарезала бутербродов с колбасой, налила в термос горячего сладкого чая. Вместе с бумажными салфетками и плеером это все поместилось в мой любимый, слега потрепанный рюкзак. Еще раз, взглянув в окно, я увидела Рому ожидающего меня на крыльце. За полгода он стал мне совсем родным, но он не давил на меня, и ждал когда я сама сделаю первый шаг. Подруги говорили, что я монстр, насилую парня. Но он сам сделал такой выбор, я не просила его влюбляться в меня и ждать. Накинув шарф и кепку, я выскочила за дверь.
- Привет! Погода просто прелесть. Как настроение? Хорошо спалось? – расцветая в улыбке, Рома закидал меня вопросами.
- Привет! – чмокнув его в щечку, заскакала я вокруг него. - Настроение весенние, спалось просто отлично.
- Что в рюкзаке? – он удивленно спросил, окинув взглядом мою заплечную сумку, которую он просто не любил. – Зачем ты его взяла, ты же знаешь, как я его не люблю.
- Ну что ты сразу сердишься. Там чай и бутерброды. Она очень даже милая, и вместительная.
- Давай купим тебе другую более милую, и такую же вместительную, только поновей. Эта совсем уже старая. Тем более, зачем ты набрала столько всего, мы же сможем зайти в кафе. Может, вернемся, и ты оставишь ее дома.
- А, кто сказал, что там куда мы пойдем будет кафе? – звонка рассмеялась я.
- В смысле? Мы же решили пойти в парк. Или наши планы резко изменились? – удивленно смотрел Рома, он не сильно любил неожиданности, предпочитал спланированные действия и четкий курс. Я же больше любила «ходить по краю». Спонтанные решения всегда куда более интересней чем жизнь в закрытой коробке.
- Ну, как бы..
- Не тяни резину, иначе я домой пойду.
- Ты что не в настроение?
- Нет, просто ты долго тянешь, давай выкладывай, каким ветром тебе опять это в голову надуло, и что там надуло?
- Я предлагаю пойти, в наш лесок, погулять по пляжу, устроить небольшой пикник. Тот же парк, созданный самой природой и вокруг никого. - Представив нашу прогулку, стало как то даже веселее. Я любила это место, несмотря не на что.
- Лесок, это не лесок, это лес. Зачем идти туда, там можно заблудится, ты в своем уме, тем более скоро вечер?
- Но нас же двое, далеко мы все равно не уйдем. Поэтому бояться не чего. Успокойся и пошли скорей, а то чай остынет. – Я зашагала вперед уверенным шагом, не дожидаясь от него ответа, деваться ему все равно было не куда, и он медленно, ворча себе что-то под нос, побрел вслед за мной. Волей не волей, Рома всегда и во всем уступал мне.
На улице была прекрасная погода. Сухая трава, временное отсутствие красок, не мешало весеннему настрою. Больше не будет лютых холодов. Организм себя чувствовал комфортно. Первые теплые лучи, старались прогреть прозябшую землю, река была покрыта плотным льдом, и сложно было сказать, когда он тронется. Люблю смотреть на воду, особенно когда она бурным мощным потоком несет расколовшийся лед. Шелест трущихся обломков, свежий ветер – я могла часами раньше проводить возле реки, наблюдая, как волны уносят то мелкие, то крупные льдины. Под ногами хрустели сухие ветки, оголившиеся листва, покрытая тонким слоем льда. В местах, где солнце припекало чаще, трава уже обмокла, и испаряла специфический аромат. В душе играл праздник. Хотелось петь и кружиться в солнечных лучах. Конец зимы!
- Нам еще далеко? Пейзаж даже не меняется! – ныл за спиной Рома.
Я замедлила шаг, и прекратила любоваться окружающей меня, только проснувшейся от зимы, природой. В душе играла музыка, и мне хотелось, что бы все вокруг слышали ее. Аккуратно стоя на носочках, я развернулась лицом к Роме. Он замер, не зная, что от меня сейчас ожидать, всплеска ярости, или чего-то иного. Мне хотелось поднять ему настроение, ведь он столько сделал для меня.
- Подойди ко мне поближе и закрой глаза. – Прошептала я. Мы стояли посреди тропинки, и только шелест ветра и хруст отламывающихся веток окружал нас. Казалось вокруг не единой души, мир затаил дыхание ради этого мгновения. Я подошла ближе и взяла его за руки, его руки были слегка холодные и влажные, в отличие от моих. Теплым дыханием я проскользнула вдоль щеки, крепче сжав пальцы. Его сердце казалось, вырвется наружу и умчится далеко вдаль. На секунду я задержалась возле губ, желая продлить момент предвкушения поцелуя. Но резким рывком Рома жадно впился в мои губы, словно странник пустыни, получил долгожданную воду. От неожиданности я сжала губы, совершенно автоматически, просто испугавшись, почувствовав мое сопротивление, он еще сильней прижал меня к себе. Я раскрыла губы, и мы слились в единое целое. Мне не нужно было ждать, что в какое-то мгновение, все это прекратиться и последует ухмылка. Мне не нужно было сковывать себя, боясь, что после того, как дашь слабинку, в ответ услышишь, только горький ядовитый смех. Мне оставалось только наслаждаться его теплыми мягкими губами, ощущая сбившееся дыхание. Разница была не только в этом, но и в том, что его сердце безумно желало этого и рвалось с яростным стуком наружу, а мое билось ровно и тихо, как будто я выполняю очередной долг.
Оставшейся путь мы прошли, молча держась за руки. Каждый думал о своем, или вообще не о чем не думал. Возможно, я любила его, какой-то особенной, «мирной» любовью. Которая не приносила боль и разочарования. Мне казалось, что это тихое семейное счастье, еще немного, и мы просто заживем вместе. Я буду готовить, и убирать, он будет помогать мне. У нас появиться ребенок и просто будем ходить на работу, в театры, в кино. Просто чтобы разнообразить свой серый быт. Так все и живут. Страсть со временем имеет свойство погасать, и остается тусклый типичный быт. Или может, я смотрю на это все, только потому, что Рома такой человек.
- Все, прибыли! – кинув рюкзак на землю я расположилась на пеньке.
- И, что больше некуда не пойдем?
- Нет. А зачем? И тут не плохо. Как насчет подкрепиться. – Я расстегнула рюкзак, и медленно начала разворачивать бутерброды.
- Не плохо было бы. Интересно, а в этом лесу звери водятся, или нет. И вообще на сколько он большой? – задумчиво Рома смотрел куда-то далеко в небо, пока я наливала горячий чай в разовые стаканчики.
- Хочешь проверить? Можно устроить прогулку и выяснить есть ли там животные, какой размер и …
- Нет, нет. Зря я это сказал вслух.
Да, ладно, я пошутила. Держи чай. А то я смотрю, руки задрожали.
- Они дрожат не от холода, я просто волнуюсь.
- Чего волноваться, мы не так далеко ушли. Вот если бы прям в лес, то понимаю, я этих мест совсем не знаю, если идти дальше. Ни разу там не была…
- Да я не про это.
- Нет, что ты меня все время сейчас перебиваешь, дал бы хоть договорить. У тебя прям не держание какое-то, может в туалет хочешь?
Рома отрицательно замотал головой, и как-то подозрительно посмотрел исподлобья. Дрожащий рукой поставил чай на соседний пенек. Оглянулся вокруг. Замер на мгновенья. Зафиксировав пристальный взгляд на моем лице, аккуратно полез рукой в карман. Снова замер. Сглотнул, сглотнул так, как будто что-то большое держал во рту и не как не мог это прожевать. Мелкие крапинки пота выступили на его лбу.
- Что, что случилось? Ты весь побелел, как будто приведение увидел. Со мной что-то не так? – я медленное перевела взгляд на руку, опущенную в карман. Теперь мне стало не по себе. – Это же не то о чем я думаю сейчас? – Дрожащим голосом уточнила я.
- Я, я… я просто хотел бы, что бы ты знала, как я дорожу тобой и как люблю тебя, конечно для меня это значит очень много, я впервые жизни иду на такое. Прошло уже много времени, и надеюсь, это наша не последняя прогулка, просто мне… мне хотелось бы, чтобы ты знала всегда, как я люблю тебя и готов на все. – Рома робко вытащил из кармана кольцо, золотое обручальное кольцо. Находясь в оцепенение, мне казалось, что его тихий голос читает мне приговор, после которого, меня не ждет ничего хорошего. Маленькое золотое колечко, казалось тяжелыми кандалами осужденной, которые он мягко надел на меня. Ощутив прикосновение холодного металла на пальце, я вздрогнула. Глаза округлились в два больших блюдца, слушая его не моргая, боль проникала внутрь. Тяжело даже было моргнуть, в глазах стояла соленая вода, мешающая это сделать. Казалось, я боюсь нарушить окружающею нас тишину, я забыла, что нужно дышать. Слегка облизав губы, я одернула руку. Мыслей нет, не каких, хочется забиться в угол. Глаза забегали, вокруг пытаясь рассмотреть окружающий мир, но я ничего не видела, не понимала. Одним рывком я соскочила с пенька и бросилась бежать прочь. Доигралась. Я не хочу этого. Я бежала так быстро. Рома просто опустив руки, сидел и смотрел мне в след. Волна адреналина захлестнула меня. Ускорив бег, я слилась с ветром. Не думая не о чем, только синхронное движение мышц, сухожилий. Сухой воздух. Ветки бьют мне в лицо. Треск опавших сучьев и листвы. Бежать прочь от судьбы. Я не хочу так жить. Я сама себя загнала в эти рамки и позволила случиться этому. Я позволила любить себя, не любя его. Мне никогда, никогда не забыть Ерилова. Он все. Я думала все получиться, но я ошибалась, уже в который раз. Сердцу невозможно приказать. Со всего размаха, запнувшись о корень дерево, я полетела на землю, сильный удар, отключил мое сознание буквально на несколько минут. Открыв глаза, я ощутила боль в правой лодыжке. Обида и безысходность захлестнули меня. Истерика вырвалась наружу диким воплем. Я задыхалась и захлебывалась. Слезы лились ручьем. Вокруг стоял лес. Голый, холодный, такой же кричащий, как и моя душа. Я не видела ничего вокруг, слезы, реки слез, захлестнули меня. Как мне быть? Что же я наделала? Меня не волновало где я, хотелось остаться здесь. Обняв колени руками, я спрятала нос. Холодало. Я не хочу, что бы меня нашли. Хочу остаться здесь. Лучше так, чем быть рядом с не любимым. Врать ему каждую секунду. Шло время. Солнце становилось ниже, пар шел изо рта. Пятой точкой чувствовалось, что земля влажная. Холодно, мне холодно. Как возвращаться домой, я не знаю дороги. Кто знает, есть ли в этом лесу звери? Я замерла в ожидание неизвестности. Глаза уставились в одну точку, и казалось, я забыла, что нужно моргать.
Издалека, послышались шаги, хруст веток от тяжести чего-то тела. Я не знала, друг это, или враг. Сжавшись в комок, я сидела не дыша. Когда шаги стали совсем близко, мое лицо озарил фонарик. Я не вольно дернулась, в сторону света. Передо мной стоял Ерилов. Высокий, слега растрепанный. Куртка расстегнута. Я была настолько слаба, что не смогла промолвить ни одного слова. Слеза покатилась по щеке. Я так была рада, что он нашел меня. В который раз, он спасает меня. Дима взял меня на руки и отдал мне фонарик. Крепко сжимая его шею, мне наконец-то стало спокойней. Мы шли медленно. Сильно болела ладышка, и горела рука, сбитая о ствол дерева, при падении.
- Куда же ты так спешила? – тихо спросил Ерилов. – Глупенькая, опасно ходить сюда, совсем не зная этих мест. – Мне нечего было ответить ему. – Ты испугалась?
- Да, я не думала, что зайду так далеко!
- Да, судя по кольцу, ты зашла уже далеко! – ухмыльнулся Дима, словно насыпал соли не рваную рану.
- А, что? Я выйду замуж за Рому, не буду путаться под твоими ногами и надоедать тебе. Он любит меня. Рома замечательный человек. Ты будешь жить спокойно. Или ты считаешь, что я не кому не нужна, это твое мнение, а я нужна. – Дима поставил меня на землю, и слегка вскрикнула от боли.
- Ты любишь его?
- Да, ведь Рома любит меня!
- Ты всегда влюбляешься в тех, кто говорит, что любит тебя. А может, все-таки это не так? Ты любишь меня, по-прежнему, любишь меня.
- Да, это так, смысл? Смысл от моей любви, ты издеваешься надо мной. Играешь со мной. Я не могу больше выносить этого, да я люблю тебя, и что? Это не имеете никакого значения, я полюблю так ж… - Мягкие губы впились в мои, так страстно, я ощутила его теплый язык. Он не стремился отпрянуть от меня, а только все сильнее прижимал к себе. – Больше не смей мне говорить, что любишь кого-то кроме меня. Я не отдам тебя не кому. – Он еще раз прижал меня к себе и поцеловал в лоб.
- Мне кажется мы выйдем из леса, и ты превратишь, в того самого Ерилова, жесткого, неприступного. Я больше не выдержу, если это очередная игра.
- Это не игра. Мне сложно говорить, я не из тех, кто щедр на слова. Но я хочу быть рядом с тобой, столько сколько в моих силах. Я нарушил обещание данное самому себе, но я не могу больше сдерживать себя, видя как ты уходишь с другим. Каждый раз, когда ты держишь его за руку, мне хочется разбить ему лицо. Моему лучшему другу. Я потерял его как друга, но я обрел тебя.
- А где Рома? Он, наверное, волнуется за меня.
- Он все там же, где ты его оставила. Он не знает этих мест, поэтому сразу позвонил мне. Ему некуда было деваться. Возможно если бы не это кольцо, Господи, что я вообще говорю. Бред. Но я не хочу больше слышать не о ком. Ты только моя. Пусть я поступаю эгоистично, возможно ты никогда меня не простишь за это, было проще, если бы я продолжал молчать…
- Не нужно, замолчи, не нужно больше ни одного слова, просто обними меня.
Сердце убегало вдаль, пусть все будет так, как будет. Не хочу ничего менять. Я ждала этого почти пол года, и сейчас, когда я могу просто обнимать его, мое сердце бьется, бьется ровней, чем обычно. Так легко, когда обнимаешь, того, кого так сильно любишь. Возможно это судьба. И та дорога, по которой я шла раньше, была чужой, поэтому я заблудилась. Я не знала, что ждет меня. Теперь я точно знаю, чего хочу, и мне все равно, что скажут окружающие меня люди. Я причиню боль Роме, но я не могу больше причинять боль себе, как бы это эгоистически не звучало.
За весь день я толком ничего не ела, большое количество переживаний, растворило во мне последние трезвые мысли. Мне казалось, я пьяна, голова кружилась, и только острая боль периодически возвращала меня в сознание. Дима взял меня на руки, и я окончательно расслабилась, закрыв глаза, я погрузилась в темноту. Слабость захватила мое тело.
Письмо 6.
И ночи целые я думаю о нем,
Об этом близком дне... В тумане ожиданья
Грядущего еще не ясны очертанья,
И страстно допросить хочу я у судьбы:
Грозят ли им часы сомнений и борьбы,
Иль ждет их долгое, безоблачное счастье?
Апухтин Алексей
По всей видимости, эмоциональные переживания настолько сильно погрузили меня в сон, что я не заметила, как прошло время. Очнулась я, лежа в мягкой постели. За окном было темно. Сложно восстанавливая картину прошедшего дня, я оглядывалась вокруг. Комната в зеленых тонах – словно из моего сна. Я медленно перевела глаза.
- Мне кажется, я тут уже была, дежавю. – Прошептала я ели слышно, сама себе.
- Нет. Тебе не кажется. В ту ночь ты была здесь. Ты спала. Я занес тебя в комнату, такую беззащитную. Ты что-то шептала себе под нос. Я не мог не поцеловать тебя, я не мог не воспользоваться предоставленной мне возможностью. Я был груб с тобой все это время. Но я не мог иначе. Прости меня. – Дима взял меня за руку, и прикоснулся к пальцам горячими губами. Непреодолимое желание оказаться в его объятиях потянула меня к нему.
- Не нужно оправдываться, я хочу быть твоей целиком.
- Ты доверяешь мне?
- Да.
Дима одернул руку, и вышел прочь из комнаты. Я осмотрелась вокруг в ожидание него. Огромная желтая луна нависла над окном. Я подошла к нему, воздух был наполнен весной. В небе давно горели звезды. Скрипнула дверь. Дима, молча, подошел сзади.
- Ты мне веришь?
- Да.
Он надел мне повязку на глаза и легко подхватив на руки, прижал к себе. Я чувствовала, как мы спускаемся по ступенькам. Мои ноги касались стены лестничного проема. Внезапно я ощутила холодный воздух, и снова тепло. Дима поставил меня на ноги, голыми стопами я чувствовала холодную керамическую плитку. Осторожно ступая в темноту, я слышала треск огня. Холодная плитка сменилась мягким ворсом, теплым, приятным. Ощущая тепло на своей коже, слушая, треск пален, я опустилась на мягкий ворс. Горячие сильные руки скользнули по обнаженной талии, в один миг он снял с меня футболку. Беззащитная и нагая я даже не видела его лица.
- Я хочу наслаждаться твоим обнаженным телом в свете огня. Если ты позволишь мне. – Я попыталась подняться на колени, Дима снял с моих глаз повязку. Поначалу глаза привыкали к окружающей среде. Я видела его сильные плечи, не покрытые футболкой. Мощный мужской стан. Перехватило дыханье. Не много страшно, но желание сильнее меня. Дима протянул мне стакан красного вина.
- Волнуешься? Я смущаю тебя? – прошептал он.
- Нет. Я ждала этого дня. Возможно это безрассудство с моей стороны. – Дима усмехнулся.
- Мы взрослые люди, это нормально. Или для тебя это впервые? – Я опустила голову. Мне было стыдно, за то, что я до сих пор не познала плотской любви. Я всегда хотела, что бы первый раз произошел с человеком, которого я полюблю. До этого встречались молодые люди, и не сказать, что я не оголяла свое тело раньше, просто все это было не в то время, не в том месте, не с тем человеком. – Если ты не хочешь, то мы ничего не…
- Нет, я хочу, очень хочу. – Я осушила стакан вина, словно это была стопка водки. Слегка поморщив нос, я пристально уставилась ему в глаза. В ожидании того, того самого, что давно уже должно было произойти.
Больше мы не произнесли не одного слова. Дима поставил стакан на пол, и расправился во весь рост. Я ощутила себя крошечным лилипутом, сидя на полу. Подойдя совсем близко, он опустился на колени передо мной, крепко обхватив меня за талию, Дима жадно впился в мои губы, словно это последний поцелуй. Теребя мои волосы свободной рукой, он притягивал меня все ближе к себе. Тело било мелкой дрожью. Я почувствовала, как треснула резинка на моих стрингах. Огонь горел не только в камине, он разливался жидкой лавой по моему телу. Уходя в другую реальность, я боялась открыть глаза. Ощутив мягкий ворс под своей спиной, меня окончательно ослепил яркий свет камина. Так близко к огню. Я играю с огнем, я держу его в своих руках, сжимая все сильней, внезапно пламя обожгло меня изнутри, я вскрикнула, и прижалась к огню еще сильней. Теперь я сгорала без остатка, задыхаясь в дыму, безвыходно цепляясь за прохладный воздух.
Мы лежали на белом пушистом ковре, молча наблюдая, как догорают искры в камине.
- Знаешь, когда я была маленькая, папа рассказывал мне сказки, одну я помню очень четко.
- Какую?
- «Одному человеку казалось, что он живёт очень тяжело. И пошёл он однажды к Богу, рассказал о своих несчастьях и попросил у него: "Можно я выберу себе иной крест?" Посмотрел Бог на человека с улыбкой, завёл его в хранилище, где были кресты, и говорит: "Выбирай".
Зашёл человек в хранилище, посмотрел и удивился: "Каких только здесь нет крестов — и маленькие, и большие, и средние, и тяжёлые, и лёгкие".
Долго ходил человек по хранилищу, выискивая самый малый и лёгкий крест, и, наконец, нашёл маленький-маленький, лёгенький-лёгенький крестик. Как же хорошо он подходил под его спину, как удобно лежал.
Подошёл к Богу и говорит: "Боже, можно мне взять этот?". "Можно, — ответил Бог. — Это же твой собственный ...".» (1 притча твой крест) Иногда мы живем, не замечая, что несем, то, что уготовила нам судьба, и сами отяжеляем себе путь. Нам кажется, что наш крест не подъемен, но это не так.
- Ты ошибаешься. Иногда я не понимаю, за что, нам отведено так мало времени. Да может быть крест и маленький, но времени унести его, нет. И хочется остановиться, остановиться в том месте, где будет легче всего, зачем идти дальше, прожить оставшиеся мгновения спокойно и счастливо, и не продолжать свой тернистый путь. Пользоваться тем, что есть у тебя сейчас.
- Если бы я бросила свой крест, то вряд ли бы мы сидели сейчас здесь. Я до последнего момента ждала и верила, что он настанет, не смотря не на что. Хотя с Ромой мне всегда было тепло, но его тепло было другим. Спокойным, мягким. Ты обжигаешь меня, своим взглядом, голосом, руками, словами. Я не могу сопротивляться твоей воли. Я боюсь потерять тебя.
- Пообещай мне, чтобы не случилось со мной, чтобы не случилось между нами, ты всегда будешь жить. Я не прошу простить меня, я заслужил, либо заслужу это наказание, но я хочу, чтобы ты не чувствовала себя виноватой. Мы эпизоды в жизни друг друга. Пообещай.
- О чем ты? Ты. Я не понимаю, откуда в твоей умной голове рождаются каждый раз эти глупые просьбы? Я чего-то не знаю?
- Нет. Просто жизнь она не предсказуема. Возможно, завтра я не дойду до академии, меня собьет машина, или загорится дом.
- Все, хватит. Бред. С тобой все будет хорошо. Теперь, когда ты рядом я ничего не боюсь. Ничто не сможет отнять тебя у меня.
- Никогда нельзя быть уверенным на все сто процентов. – Дима замолчал, уставив взор на догорающие паленья. – Я не хочу больше видеть твоих глупых слез, чтобы не произошло. Мне не жаль тебя, мне не жаль себя, жалость самое ужасное чувство, оно унижает человека. – Практически шепотом проговорил он. – Пойдем спать. Завтра нам предстоит тяжелый день. Хочешь, я поговорю с Ромой. Он знает, что ты осталась сегодня со мной. – Я совершенно забыла, пряча руку за спину, с окольцованным пальцем.
- Нет. Я сама. Я виновата в том, что давала ему надежду. Мне казалось, что так проще, что хоть кто-нибудь будет счастлив, если это не я. Но я ошибалась. Рома замечательный человек, но я не люблю его. Я не могу заставить себя полюбить его, когда рядом ты.
- Пойдем спать.
Мы поднялись в комнату. Сил не оставалось совсем. Сложно представить, что завтра нужно рано вставать. Первый раз за свою короткую жизнь, я засыпала рядом с человеком, которого так сильно ждала. По началу, я даже боялась закрыть глаза, не веря своему счастью. Он подтянул подушку поближе к себе, крепко обнял меня.
Яркое солнце пробивалось сквозь закрытые веки. На одно мгновенье я задумалась, боясь открыть глаза и увидеть обстановку комнаты в общежитие. Набравшись смелости, я приоткрыла один глаз. Это был не сон. Я по-прежнему находилось в зеленой комнате. Рядом никого не было. Дима тихо приоткрыл дверь, боясь разбудить меня.
- Греешь улыбку в солнечных лучах!? – улыбнулось он мне в ответ.
- Я просто счастлива. Жаль, что сегодня нужно идти в академию, я бы хотела никуда не ходить. Но, увы.
- Так может, не пойдем туда? Давай прогуляем!
- Что? И это мне говорит лучший студент! Прогуляем! Нет. А, сколько времени? У нас очень серьезная первая пара.
- Немного осталось, если ты не поторопишься, то мы опоздаем вместе. Все из-за тебя, «Королева опозданий»!
- Что!? Негодяй, ты мен даже не удосужился разбудить. – Я запустила в него подушку. Он не заставил меня долго ждать, и я получила резкий удар в голову, тяжелой пуховой артиллерией.
- Все, жду тебя внизу за завтраком. – Дима закрыл дверь.
Завтрак, помню я его завтрак, кружка горячего черного кофе, гадость. Я лениво выбралась из кровати, привела себя в порядок. Спускаясь по лестнице нос, уловил тонкий аромат теплого хлеба. Неужели нормальная еда. Ноги зашагали быстрей. На столе стояла тарелка с горячими бутербродами, чашка с фруктами, конфеты и два бокала. В одном бокале был налит определенно кофе, черный, только что сваренный. А во втором – чай, зеленый чай.
- Я подумал, что ты не любишь кофе, и определено голодна. Угощайся.
- А ты? Как ты догадался, я же не говорила про это.
- Прошлый раз, когда ты ночевала в этом доме, ты сильно морщила нос при виде кофе. А про еду, ну ты всегда что-то жуешь, и, судя по тому, сколько ты набираешь в обед в столовой, можно сделать вывод, что ты любишь поесть.
Мне нечего было сказать. Эта была истинная правда. Я так сильно любила поесть, и ненавидела кофе. Приятно когда человек знает, что ты хочешь.
- У нас очень мало времени, поэтому жуй быстрей. Сегодня поедим на велосипеде. Так что, много не ешь, а то я не увезу тебя! – Рассмеялся Дима.
- Ты хочешь сказать я толстая. – Я убрала руку от тарелки, которая тянулась за вторым бутербродом.
- Нет. Кушай, если хочется. Тебе понадобятся сегодня силы. Я думая придется отвечать на большое количество вопросов. – Действительно вопросов сегодня будет много. Самое тяжелое, что предстояло мне – это разговор с Ромой. Я сильно виновата перед ним. Он так старался, а я каждый раз обнадеживала его. Мне бы не хотелось его потерять, но вряд ли он простит меня.
Дима достал велосипед. Мне кажется я тысячу лет назад, когда была совсем крохой, каталось на нем. Вскарабкавшись на багажник, я вцепилась в его спину. Мне все время казалось, что мы упадем. Ветер развивал мои волосы, путая их. Дорога уже не казалась такой серой и грустной. Весна была не только вокруг, она была во мне. Я наслаждалась каждой секундой, каждым прикосновением. Мне хотелось улыбаться миру, пока он улыбается мне. Меня ничто не заботило, эгоистично, но я была счастлива. Мы привыкли делиться своим горем, но каждый человек – эгоистичен в своем личном счастье, и скуп что бы его раздавать окружающим, боясь растратить все без остатка. Порой, обижаясь на кого-то зато, что он счастлив, мы забываем, какие бываем мы в эти не долгие минуты, которые бывают так быстротечны.
- Была бы моя воля, я просто бы прогулял сегодняшние лекции, первый раз в жизни, я не хочу расставаться с тобой, даже на пару часов, слишком долго я ждал тебя. – Прокричал Дима, и, отпустив руль, расправил руки в крылья, считанные секунды, и только писк вырвался из моих легких, я не успела вздрогнуть, как он положил руки обратно. – Испугалась? Иногда жизнь настолько не предсказуема, и в какой-то момент можно не успеть схватить руль, и просто напросто оказаться в кювете.
- Ты ненормальный. Смотри, я тоже так могу. – Осторожно отпуская по очереди сначала одну руку, потом вторую, я не смогла расправить их, побоявшись не удержаться в седле.
- Боишься?
- Да, вдруг я упаду. Я могу удариться. Не сильно хочется, тем более нога до сих пор болит. – Ухватившись сильней за спину, я прижала нос к его плечу.
- Не стоит рисковать, когда риск ничего не стоит. – Дима закрутил педали еще быстрей.
На площадке перед академией, на нас смотрели, словно на них наступала буря. Большие испуганные глаза, совершенно не понимающих студенток, в чем дело, и что вообще происходит? Как такое возможно? А мне было все равно. Теперь он только мой. Никому его не отдам. Под своими руками я почувствовала, как напряглись его мышцы. По всей видимости, он в отличие от меня, был не сильно готов к происходящему. Возможно, он привык быть в центре внимания. Поклонницы, тысячи признаний. Красивая девушка, с которой даже не пытались соперничить. И тут появляется он с серой мышью. Нам не стоило вот так появляться вместе. Слезая с велосипеда, я побоялась даже смотреть на него. Я никто, лучше отойти, что бы ни портить его безупречную репутацию, нет смысла показываться на людях. Тихо отходя, я старалась не смотреть в его сторону.
- Эй, мышонок, ты куда собрался? - Ерилов одернул меня за руку. – Или испугалась тысячи глаз? Они не съедят тебя, ты же со мной. Если я захочу я сам тебя съем, не люблю делиться своей добычей.
- Может мне все-таки пойти? Зачем лишний раз раздражать людей. Я итак прославилась на всю академию.
- Не стоит обращать на это внимание. Если бы я все время обращал внимание на всех, то моих сил бы не хватило, даже выпить воды. Это жизнь, привыкай к ней, я тебе помогу. Давай лапу, мышонок, пошли.
Мы зашагали вдоль восхищенных взглядов, алых щек, сжатых кулаков, стиснутых зубов, соленых слез. Мы шли вместе, рядом. Когда-то и я стояла, вдоль этой обочины, радуясь, хотя бы тому, что вижу его своими глазами, чувствую аромат его туалетной воды. Сжимая руку в кулак, я боролось сама с собой, а теперь я вот так просто иду рядом с ним, ловлю на себе взгляд завистливых девчонок, возможно, таких же, как и я. Даже ветер был каким-то другим, мягким, теплым. Все менялось вокруг меня с каждым шагом, каждый шаг становился тверже и уверенней. Подходя к входу, я почувствовала, как что-то острое кольнуло внутри меня. Рома. Мне придется все сказать ему. Все как оно есть.
Попрощавшись в холе, я направилась в свой кабинет. Не дойдя до пункта назначения, боковым зрением я поймала тяжелый взгляд.
- Пройдемся? – тихо проговорил мужской голос.
- Может, выпьем чая?
Мы, молча, отправились в столовую. Сидя друг напротив друга, мне было сложно поднять голову, и столкнуться с его глазами. С теми глазами, которые я все это время обманывала, давая надежду. Рома был рядом со мной, когда мне было так тяжело. Вряд ли он сможет меня простить. Я и не прошу, я буду наказана за то, что я так поступила с ним. Последний раз я видела его, когда он подарил мне кольцо. Кольцо, совсем забыла. Не нарушая тишину, я сняла его с пальца и дрожащей рукой положила на стол.
- Прости меня. – Слезы сами покатились по щеке. Мне было действительно больно, он ничего не сделал плохого, это я виновата во всем, я не путевая, заставила его поверить, что он может претендовать на мое сердце, но я не смогла его отдать.
- Не говори ничего. Я не хочу слышать твои жалкие оправдания. То, что я видел – достаточно, что бы понять. Зачем? Он использует тебя и бросит, тебе будет мучительно больно. Зачем ты пустила его, ответила ему. Неужели твоя любовь сильней здравого смысла? Я был готов отдать тебе все. Но, по всей видимости, ты мазохистка. Ах, нет, ты еще садистка в одном лице. Двуликий Янус. Прости. Я вспылил.
- Ничего страшного, я заслужила это. Ты прав, я не смогла. Прости, но я … Я не люблю тебя. Если бы у тебя была такая возможность, неужели ты бы отказался от своего счастья?
- У меня нет этой возможности, и не будет. Я хочу попросить тебя только об одном, пообещай, что выполнишь его.
- Обещаю, - с трудом выдавила я.
- Пожалуйста, как бы мне не было трудно не жалей меня, не плач. Я не хочу видеть твои слезы жалости, они унижают меня. Если я позову тебя, промолчи в ответ. Если я потянусь к тебе, отвернись. Не улыбайся мне, так тепло и нежно, как раньше. И не смотри на меня так. Если вдруг я позвоню тебе среди ночи, не бери трубку. Помоги мне забыть тебя, забыть раз и навсегда. Уйди из моей жизни, прочь. Позволь просто сохранить, то, что было, как первую любовь. Я отпускаю тебя, несмотря на то, что я знаю, что он эгоистичный подонок, и не раз заставит тебя страдать. Это твой выбор, не мне решать за тебя. Прости, если прошу о многом. Но сделай хотя бы это для меня, я думаю, тебе будет не сложно. – Рома встал, даже не притронувшись к чаю, пока я разбавляла свой солеными слезами, вместо сладкого сахара. – Я, пожалуй, пойду.
- Постой. – Остановив Рому за рукав, я подняла голову вверх. – Прости меня, пожалуйста.
- Дай мне время. – Рома одернул руку и удалился прочь.
Вернуться на пары я не смогла. Мерно шагая по коридорам, я продолжала ронять слезы. Казалось бы, что я могла сделать. Я была так виновата. Он ничего не сделал плохого, он просто был не тем человеком. Кто знал, что я так неудержимо буду любить именно его друга. Желание сохранить нашу дружбу, делало мне еще больней. Собственница. Я не могу мучить человека. Настоящая садистка. Нет, я не мышка, я крыса, большая, серая, с жесткой шерстью. Раздался звонок. Коридор стал заполняться людьми, бурно что-то обсуждающими, куда-то спешащими. А я продолжала стоять. Как легко счастье одного человека, может разрушить счастье другого, В жизни все равновесно, и на чаше весов, горе и радость не могут перевешивать, находясь в одной линии, они строят и рушат судьбы, отдавая кому-то все.
- Эй, ты чего замерла здесь, посередине коридора? - Положив на плечо мне руку, прошептал Ерилов. Я подняла голову и увидела его обеспокоенное лицо. Сложно было объяснить, что происходило сейчас внутри меня. Я, молча, обняла его. Дима сомкнул свои руки за моей спиной, прижимая еще сильней.
- Я все сказала Роме, как есть. Я причинила ему боль. Я ужасный человек, но я не могу без тебя, прости меня, – продолжала плакать я.
- Ты слишком много плачешь, прекрати, это жизнь, я рядом с тобой, неужели ты не рада, я не брошу тебя, я буду рядом. Рома справится, он сильный, я знаю его. Не переживай. – Шептал Ерилов мне, куда-то в макушку. Его подбородок упирался прямо мне в темечко, я ощущала каждое его слово. – Ты уже спланировала свой вечер?
- Нет. – Вытирая слезы, выдавила я.
- Давай поужинаем у меня дома. Если ты не против. Только сначала заедем в магазин, купим продуктов. У тебя, сколько пар осталось. – Улыбнулся Дима.
- Три. Хорошо, я что-нибудь приготовлю тебе, если у тебя крепкий желудок.
- Поверь, он выдержит все. Я зайду за тобой в конце дня, постарайся больше не плакать.
- Хорошо. – Чмокнув меня в макушку, он зашагал прочь по коридору.
Вернуться на пары было очень сложно. Лица на мне не было. Трудно было уловить, счастлива я, или у меня горе. Восхищенные взгляды подруг встретили меня с опаской. Любопытство распирало их во все стороны. Подруги, что сказать. И вдруг такая беда, они не в курсе происходящего. Это нужно было срочно исправлять. Прозвенел звонок, а от меня по-прежнему тишина. Первой была Таня, так как именно она была моей соседкой, тетрадный лист лег передо мной:
«Ты, что ночевала у Ерилова дома?»
«Да»
«ОГО, ну ты молодец. Как такое вышло?»
«Он спас меня, длинная история, всего не напишешь».
«Так, что вы теперь вместе? А, Рома?»
«Да, вместе. Роме я все сказала, я свинья по отношению к нему, но ничего с собой не могу поделать, сбылась моя глупая мечта».
«И как ночевка? )))))»
«О-о-о-о-о-о, превосходно, была ОТЛИЧНАЯ, ЖАРКАЯ ночевка)))))».
«Класс!!!! Молодец, блин»
- Татьяна, еще одно замечание и вы вместе пойдете в коридор. До практики я вас не допущу, в таком случаи. – Грозно, повысив тон, продекламировал преподаватель. Мы хихикнули, и стали внимательно слушать его слова, внимая им всецело. Хотя на душе по-прежнему царапали кошки. Рома близкий мне человек, который столько помог мне пережить, что бы со мной было, если бы не он, и вот такой монетой отплатила ему я. Не могу не думать об этом, и не могу не желать Ерилова. Звезда озаряла меня. Его свечение было ярким и теплым, для меня, и холодным для других. Свет, затмевающий все вокруг себя и я в его лучах. Дима, словно полярная звезда, или мне хочется так думать. Боясь назвать его луной, изменчивой и горькой. Погруженная в мысли, я что-то черкала на обрывке листка. Легкий ветерок из открытого окна приносил весеннюю свежесть, запах первых цветов, влажной травы.
Прозвенел очередной звонок, пара, за парой погружаясь в свои мысли, я забывала о лекциях, о преподавателе, сокурсниках. Я была далеко от этого земной жизни, обнимая свою комету и не веря, что сегодня увижу его снова, и он вместо колкой шутки, обнимет меня. Звонок. Еще звонок. Минуты переходили на считанные секунды. Мне уже казалось, я не вижу его целую вечность, не слышу его голос. Последний звонок, как выстрел стартового пистолета, махнув рукой подругам, я вылетела из кабинета и тут же рухнула на пол, рассыпав все, что лежало в моей сумке, в впопыхах не успела закрыть замок. Столкнувшись с чей-то сильной грудью, я подняла голову вверх, потирая лоб.
- Ты не исправима, куда ты летишь, даже не глядя по сторонам? – с ехидной улыбкой выдавил Дима и улыбнулся. – У нас пожар, и вашу группу эвакуируют первой?
- Нет. – Мне было стыдно признать, что я бежала к нему. И так гордый, а тут совсем подумает, что я перед ним расстилаюсь. Хотя сидя на полу «расстилаюсь» - было в прямом смысле, практически лежу у его ног. Щеки загорелись пламенем. Дима протянул мне руку.
- Я смотрю тебе здесь хорошо, чего ты смотришь на меня такими глазами, как будто я приведение, вставай и пошли, уже преподаватели оглядываются. Или останемся здесь? – Ерилов присел на корточки возле меня.
- Нет, нужно уходить, – заворожено прошептала я, не отрывая взгляд от его глаз.
- Я проголодался, может, заедем в магазин за продуктами, и что-нибудь приготовим поесть, как ты на это смотришь?
Приготовить поесть. Значит, я буду готовить, а что? Что готовить? Последние, что я делала для себя, это были бутерброды с колбасой и маслом. Готовить. Готовить нужно что-то вкусное. Чем-то удивить его. Он мужчина. Значит, любит мясо. Возможно, сделать свинину, а если нет, если он ее не любит. Я же не знаю, что он любит есть.
- Отомри. Да, что с тобой сегодня? Сама не своя, вернись на землю скорей, – одернул меня за руку Ерилов.
- Извини, сама не своя. А, что ты хочешь поесть, какое твое любимое блюдо?
- Обожаю море, все, что в нем есть, это самое лучшее, обожаю лес.
- Отлично лес и море. – Не угадала. Свиньей тут и не пахло. Может все-таки я мужик. Я люблю мясо. Лес и море. – Как насчет, эм, сливочного супа с креветками и грибами? – еще знать бы, как это готовить.
- Мне нравиться это мысль, тогда в магазин.
Дима схватил меня за руку и рванул вниз по лестнице, сама не поняла, как мои ноги могут так быстро перебирать ступеньки. Еще несколько минут, и я, сидя на багажнике, варила суп в своей голове. Зачем я это ляпнула, а вдруг не выйдет, получиться какая-нибудь ерунда. Например, как у мамы на дне рождение. Весь вечер пекла торт, украшала его, украшала. А он внутри сырой, гадость редкостная, даже собаки не стали есть. Ужас, так упасть в грязь лицом, дал бы хоть время потренироваться на животных. Продуктов мы набрали целую корзину, помимо креветок, курицы, сливок, зелени и грибов – мы взяли целый набор «приятного препровождения времени».
Пройдя в прохладную прихожую, я почувствовала, как оказалась дома. Дима поставил пакеты на кухонный стол. Упасть лицом в грязь было страшно. Руки дрожали, я проследовала на кухню, будто к моей спине было приставлено дуло пистолета. Одно дело себе бутерброд мазать, другое дело готовить пищу, для любимого человека, идеального во всем. Я стала медленно разбирать пакеты, пока Дима ехидно улыбался и мыл руки. После того как раковина освободилась я кинулась мыть овощи. Дима набрал в небольшую кастрюлю воды и поставил ее на огонь, плавно опустив в нее куриное тело. Следом появилась еще одна, для креветок.
- Я сама все сделаю, отдыхай. – Неуверенно сказала я, останавливая его руку, тянувшуюся за ножом.
- Ты у меня в гостях, позволь мне угостить тебя. Если хочешь помочь, то лучше помой фрукты. Я хочу, что бы мы вместе насладились процессом, не утруждай себя сильно. Я давно сам готовлю.
- Тогда я буду резать грибы. – Улыбнулась я, не капли, не противясь его предложению.
Кастрюли парили, наполняя воздух ароматом вареной курицы и креветок. Мы все делали вместе, это было безумно приятно.
- Мы с тобой словно одна семья, готовим вместе ужин. Ты знаешь, я бы хотел, что бы ты больше не возвращалась в комнату общежития. Оставайся со мной. – Улыбнулся Дима, его глаза сияли, словно две звезды. А мое лицо, намокло от соленых слез в очередной раз. Нет, это были не слезы радости, не слезы печали, это был злой лук. Я улыбалась и плакала. Неужели я так счастлива, не может быть, мне становилось страшно, вдруг это не долговечно, казалось, что я умерла и попала в рай. Я так ждала, так мечтала об этом. Такой колкий на людях, и такой нежный со мной. – Ну, так что? Ты принимаешь мое предложение?
- Да, конечно! А, что скажет твой отец?
- Он не скоро приедет, а может не приедет вообще, он сейчас в другой стране, улаживает кое-какие вопросы. – В его голосе послышалась нота грусти, наверное, он скучал без отца. – Ты знаешь последние время, возможно со стороны, кажется, что у меня много друзей, но у меня совсем нет близких мне людей, мама оставила меня, не братьев, не сестер, отец за тысячу миль. Друзья друзьями, но хочется приходить домой и кто-то близкий и родной заботился о тебе. - Мы оба замолчали, каждый думал о своем.
Я всегда хотела тихий уютный дом, но мы часто переезжали, не успеешь привыкнуть к одной обстановке, как она уже сменяется чем-то другим, лес сменялся озером, поле, большими постройками беспокойного города.
Приготовление было практически окончено. Мы накрыли стол белой скатертью с геометрическим узором. В черных глубоких тарелках красовался белый сливочный суп, наполняя воздух «лесом» и «морем». Крупные шампиньоны тонули среди королевских креветок и кусочков курицы. Все это было украшено петрушкой. Свежие помидоры и огурцы, нарезанные полукольцами, красовались на большой квадратной тарелке из темной керамики. Соковыжималка сотворила для нас замечательный свежий яблочный сок.
- Вот оно как может быть приятно, ужинать вместе, в тишине… - Дима слегка побледнел, положил ложку на край тарелки, извинился, встал из-за стола и поднялся к себе в комнату.
- С тобой все в порядке? Может, нужна помощь? – Испугавшись, я кинулась вслед за ним.
- Сиди, я сейчас спущусь. Это просто от переутомления, у меня такое бывает, ничего страшного.
Кусок не лез в горло, ну да всякое бывает, я вон без причины падаю в обмороки, у него было такое лицо, как будто еще немного и он сам потеряет сознание. Может быть здесь душно. Я встала и подошла к окну. Весна. Природа продолжала просыпаться. На стекле появились мелкие капли от дождя. Я приоткрыла окно. Свежий воздух ворвался в помещение, аромат листвы, мокрой земли и дождя. Услышав шаги, я обернулась. Дима проследовал за стол. По-прежнему бледный, слегка с синим оттенком губы, мелкий капли пота на лбу. Еще никогда я не видела его таким беззащитным. Несмотря на такой болезненный вид, он сел за стол и продолжил есть. При обморочном состоянии, аппетит быстро пропадал. Чего не скажешь по нему.
- Не обращай внимания, ничего не произошло, или я пугаю тебя своим видом? – ухмыльнулся Дима, искривив правый уголок рта.
- Ну, раз ты говоришь, что все нормально, поверю тебе, ты опытный врач, точнее будущий врач, тебе можно доверить свою жизнь. – Я вернулась за стол и принялась есть. Суп был безумно вкусным, нежный с оттенком морской или может океанской волны, мягко обволакивал все внутри.
- Так приятно, ужинать вместе с тобой, - положив ложку на край тарелки, прошептал Дима. Я еще не успела доесть, он встал, поцеловал меня в край уха. Подойдя к окну, Ерилов пристально смотрел сначала куда-то далеко вдаль, потом повернувшись в мою сторону, остановил взор прямо на моем взгляде. Казалось, что он смотрит прямо в душу, глубоко в меня, и видит насквозь. Стало не по себе. – Извини. Я смущаю тебя?
- Немного. Ты просто сегодня какой-то странный.
- Вспомни себя, сегодня днем. День выдался тяжелый, столько перемен сразу. Я наверно не привык еще. Давай сегодня ляжем пораньше.
И снова как в сказке я оказалась в его объятиях. Мы, молча, лежали, обнявшись. Казалось, что мы не виделись давно, и тихо сопели друг другу в ухо. Пока Дима не нарушил тишину своим медовым шепотом.
- Я смешаю боль с любовью, растворю в тебе себя. Страстью с привкусом безумья, буду потчевать тебя! Слезы соберу в ладони и запру …
- Как? Как? Откуда ты? Я же. – Не могла поверить своим ушам, он цитировал, цитировал наизусть мое письмо! Но, я так и не отдала его. Я выкинула его. Это немыслимо.
- Ты выкинула, я забрал. Не ожидала? Извини, но оно предназначалось мне. И я не мог не воспользоваться моментом. Любопытство. – Я вспомнила тот день, и то, как долго я готовилась к нему, как мучилась в ожидании. Он просто посмеялся надо мной, а сейчас, вот так просто лежит, обнимает меня и цитирует мне мое письмо. Слезы покатились от обиды. Он причинил мне такую боль, а сам? – Ты плачешь? Прости, у меня были причины. Когда-нибудь я тебе все расскажу, еще не время. Только дай мне его. Это единственное о чем я прошу, дай мне время. Без него мне не справиться. – Его руки напряглись, и он сильней сжал меня в объятьях. Мне нечего было сказать ему. Никакая боль прошлого, не сравниться с тем, что было у меня сейчас.
- У тебя будет достаточно времени, вся жизнь впереди, нет смысла оглядываться в прошлое. Оно дано нам, чтобы быть сильней. – Надеюсь, я поступаю правильно, смысл жить прошлой болью.
За окном была глубокая ночь. Дима спал. В лунном свете мне казалось, что я никогда не видела ничего прекрасней. Я витала в облаках. Каких- то два дня, казались целой вечностью. Я действительно любила его, любило заочно, безумно. Мое сердце билось так сильно, что казало, оно не выдержит такой скачки и когда-нибудь остановиться, устав от бега. Сердце бежало марафон, оно было впереди всех других сердец, и уже держало в руках главный приз. Но как часто, победитель пересекаю победную ленту, падает на землю, а его тело бьет судорога. Смогу ли я?
Письмо 7.
«Темно. Я бегу. Вперед, нельзя отставать. Дима, совсем близко, но я не как не могу дотянуться до него рукой. Яркая вспышка, горячие солнце жжет глаза. Вокруг синий, бескрайний океан. Я тону. Соленая вода проникает глубоко в меня. Сложно дышать. Бороться, нет сил. Темно».
Жуткий сон. Я проснулась, почувствовав, что вокруг меня иная реальность. К чему сняться такие глупые кошмары. Слишком много думаю. Надо завязывать с этим. Дима все так же спал. Каждую ночь мы засыпали рядом. И каждую ночь, несмотря на то, что прошло уже несколько недель, я засыпала с неописуемым восторгом. Не одна ночь не была похожа. Неповторим каждый день, единственный в таком роде. Я никогда не смогу вернуться в эти дни, но каждый последующий дарил мне все больше новых ощущений. Сегодня пятница, а значит завтра, грядут выходные. Два великолепных дня, которые мы проведем вместе. Выходные я ждала все время с нетерпением. Они были неповторимы, так же как и наша жизнь. С улыбкой на лице я погрузилась обратно в сновидение.
Звон будильника прервал мой сладкий сон, за окном светило солнце. Сегодня у Димы начались раньше пары, а это значит, что я осталась дома одна, и у меня было немного времени побыть наедине с собой. Мягко ступаю по лестнице, я наслаждалась каждым вдохом этой жизни. На кухонном столе, озаренном утреннем солнцем как обычно стоял завтрак. Это были блинчики, с тонкой хрустящей корочкой, персиковый джем и чай, каркаде приготовленное с вечера, стакан был охлажден, поэтому покрылся мелким каплями и слегка запотел. В корзинке с фруктами лежала записка:
«Mon ;tre ;tait semblable ; une statue inachev;e ;
l’amour m’a cisel; : je suis devenu un homme !»
Muhammad Iqbal.
P.S. Твой Я.
Замечательно, трогательно, но не понятно. Он знал, что я не знаю французского языка, решил сумничать. Завтрак продолжал манить меня, но, не умывшись как-то неприятно было садиться за стол. Я проследовала в ванну, где меня ожидал еще один сюрприз – в раковине наполненной прохладной водой красовался букет из мелких бел роз. Цветочки были настолько малы и трогательны, что сердце снова забилось быстрей. На зеркале записка:
«Совсем забыл, ты же не знаешь языка, прости. Перевод найдешь сама, или предлагаю обмен. А может все-таки напряжешься? )))
Снова Твой Я.»
Нет. Он просто издевается. Ругалась я про себя. Он просто хотел, чтобы я постаралась. Я знаю, что эта шутка была не со зла, а с добрыми намерениями. «Мой Я». Буду называть его – Мойя. Ухмыльнулась про себя я. Кажется, я глупею, нужно остановить процесс деградации. Недолго думая, я кинулась к ноутбуку. Если я не знаю французского, это не значит, что интернет не знает его. Одно мгновенье, и вот готов перевод фразы. Несколько ударов по кнопкам: «Моя сущность была подобна незаконченной статуи; любовь меня отчеканила: я стал человеком! P.S. Я Твоя». Сообщение доставлено. Пусть знает, что я не глупая. Хотя он это знает. Времени оставалось совсем мало, и так как я отучивалась опаздывать, нужно было поторапливаться. Завтрак был бесподобный, как всегда. Еще теплые блинчики, и холодный, немного кислый чай, который так освежал. Что девушки еще нужно? Велосипед, чтобы добраться до академии. Утренние поездки укрепляют мышцы, здоровье и поднимают настроение. Ведь так приятно лететь по песчаной дороги, наслаждаясь любимой музыкой, а над головой разворачивались голубые, бескрайние небеса.
В пятницу больше всего задают домашних заданий, но даже это не могло омрачить сегодняшний день. Пар было много, а времени мало, на переменах я была занята повторением материала, потому что знала, что преподаватель обязательно меня сегодня спросит, на другой перемене мы готовились к практическому занятию в лаборатории. Поэтому за весь день я его так и не увидела. К тому же занятия Ерилова заканчивались раньше. И сегодня он не стал ждать меня. Придется добираться одной. От этого стало немного грустно, мне хотелось как можно чаще видеть его, а за целый день мы не встретились ни разу. Телефон молчал. Странно.
Дома его не было. Я поднялась в комнату. На кровати лежала большая коробка, и большой красный цветок. Я открыла коробку – платье, это было черное платье. Такое красивое. Опять записка: «Сегодня ты будешь моей пылкой Кармен, заеду в восемь, будь готова». Куда интересно он меня решил пригласить, что я должна быть «пылкой Кармен», маскарад, но где? Часы пробили семь часов, оставался всего час. Я кинулась в ванну, смыв с себя груз тяжелой недели, я слегка накрутила волосы, яркий вечерний макияж, немного блеска, красный цветок аккуратно подобрал локоны. Вылитая Кармен. Ровно в восемь я услышала сигнал автомобиля под окном. Черная машина, и он весь в белом. Прямо сейчас в загс. Я сплю.
- Не обольщайся, машина взята на прокат! – Ухмыльнулся он, и нежно взял меня в свои объятия.
- Мне все равно, ты не говорил, что умеешь водить.
- Но я и не говорил, что не умею. Садись, опоздаем.
Ерилов привез меня в центр города, машина остановилась возле входа в клуб «Медведь и ухо».
- Караоке? Ты хочешь сказать, что я буду петь? – испуганными глазами, пожирала я вывеску.
- Успокойся, и не торопи события. Пошли. – Ерилов протянул мне руку.
В зале было темно, сцена, большой монитор. Помещение разделено на зоны, пятница, многолюдно. Кто-то курит кальян, кто-то пьет вино. Впервые в таком заведение. Немного душно. Волнение охватило меня. К нам подошел администратор зала и проводил в уютный уголок.
- Ты, наверное, голодна. Давай сделаем заказ. – Я открыла меню и ужаснулась, цены просто кричат, даже есть перехотелось. Зачем он решил потратить столько денег, ужас. Я выискивала глазами, что-нибудь подешевле, переживая, что он сам не рассчитывал на такое меню. – Ты не можешь определиться, может мне подсказать тебе? – Улыбнулся Дима.
- Да, я что-то совсем растерялась. – В этот момент официант наполнил наши бокалы вином. Вместо того, что бы просто подсказать мне, он подозвал к себе официанта и сделал заказ. Я осталась в неведение, что он заказал. Слишком он самостоятельный сегодня, хотя в принципе, как всегда.
- Я тебя оставлю ненадолго, думаю, ты не захочешь со мной спеть, боишься?
- А, что уже наша очередь? – я резво выпила бокал вина.
- Нет, еще десять минут.
- Ну, так, куда торопиться, вот через десять минут будет видно. Повтори, пожалуйста. – Я протянула пустой бокал. Ерилов ухмыльнулся, но налил. В ожидание пищи, я выпила три бокала вина, обед был давно, поэтом в голову ударило очень быстро. Интересно, какую песню он выбрал.
- Наше время пришло, ты пойдешь. – Это был не вопрос, а утверждение. – Хотя, может, останешься?
- Нет, я иду, какая песня?
- Сама, поймешь какая, я не буду говорить, запомни тогда, ты поешь последний припев.
- Что? – Ерилов схватил меня за руку и вытащил на сцену. Свет софитов ударил мне прямо в глаза. Заиграла тихая мелодия. Я знаю, знаю эту песню. Это же Валерий Меладзе, как-то там поется, а я не могу без тебя. Я стояла, сжав в мокрых ладошках микрофон. А Дима запел. Запел на английском, таком чистом. Весь в белом, здесь на сцене, смотрит мне в глаза. Мне казалось, что на сцене мы вдвоем, вокруг нет выпивающих людей, кричащих женщин, пожилых мужчин. В зале наступила тишина. Все пристально смотрели на сцену. Мои руки опустились. Я стояла и не знала, как я раньше жила без этого человека, без него. Мир кружился вокруг него, что мне делать, если наши чувства исчерпают себя. Боже, о чем я думаю?
- Я за не любовь простил тебя давно, ты же за любовь меня прости. – Уже по-русски пропел Ерилов. Пришла очередь моего исполнения, я поднесла дрожащей рукой микрофон.
- Я не могу без тебя, я не могу без тебя, видишь, куда не беги, все повториться опять, я не могу без тебя, я не могу без тебя, жить не любви вопреки и от любви умирать. – Каждое слово врезалось в мое сознание. Слезы хлынули по моему лицу. Он тихо подошел ко мне, продолжая не законченные мною слова, аккуратно обнял меня. Я не знала, что со мной, но я так сильно боялась его потерять, я не могу быть так счастлива, никто не может быть так счастлив, этому придет конец. Песня закончилась, а мы так и стояли на сцене в обнимку. Я сжимала его руку. Он целовал мои соленые щеки. В зале шквал аплодисментов, привел меня в чувства. Мы вернулись на свое место. Официант принес нам очередную бутылку вина, от кого-то из гостей, в благодарность за нашу трогательную песню.
- Давай уйдем! – прошептала я.
Забрав с собой два красивых бокала, и подаренную бутылку вина, мы покинули заведение. Когда вдали стали виднеться родные места, я попросила остановить машину. Дальше мы шли пешком. Постепенно спускаясь все ближе к берегу. На дворе стояла глубокая ночь. В моей руке были туфли, в его вино. Ощущая голыми стопами мягкий, еле теплый песок, мы наконец-то остановились. Совсем одни, мы принадлежали только друг другу.
- Уже поздно, зачем мы пришли сюда? – Недовольно ворчал Дима.
- Скажи мне, когда любовь пройдет, и ничего кроме воспоминаний не останется, что будет с нами? Романтика не вечна.
- Мы не вечны, иногда, нам отведено, слишком мало времени. Если я исчезну…
- Даже не думай произносить это вслух. – Оборвала я его.
- Но, тогда это будет ложь. Все когда-нибудь рано или поздно заканчивается. Пообещай мне просто, что ты будешь жить как раньше. Никогда не будешь делать глупостей. Сейчас рано думать об этом, но зная тебя, я хотел бы, чтобы ты пообещала. Хотя я говорю чушь, ты никогда не держишь своих обещаний. Забудь. Просто если так случиться, веди себя хорошо. Я не центр вселенной, я простой человек, таких миллион. – Каждое его слово, резало меня без ножа, самое страшное. Он завел эту тему, мои опасения подтверждаются. Я стояла, замерев на одном месте, не сводя взгляда с мелких камней, лежащих на песке.
- Что будет со мной, если ты уйдешь? Смогу ли я жить без тебя? Будешь ли ты вспоминать меня? Захочешь ли вернуться? Сможем ли мы остаться друзьями? Будем ли мы общаться или возненавидим друг друга? Смогу ли я снова полюбить? Как мне жить без тебя, твоих глаз, твоих рук? Ты наркотик, которым я пропитана насквозь, а без очередной дозы я не смогу. Слышишь, я не могу без тебя! – на какое-то мгновенье мне показалось, что я стаю на краю обрыва, внизу бушует бескрайний синий океан, песок вперемешку с камнями сыпется из-под моих ног, и я ухожу вниз, лечу в бездонную пучину. Дима схватил меня за плечи и нервно стал трясти.
- Хватит, прекрати этот бред. Сколько можно сводить все к тому, что я опора вселенной, прекрати обожествлять меня, я обычный человек, я могу болеть, я могу совершать неверные поступки, я человек, а не Бог. Культ, созданный из меня это миф. Моя идеальная жизнь, это то, что я сотворил для окружающих меня людей, но это не так, есть вещи, о которых многие не знают, и некогда не узнают. Я обратил на тебя внимание, потому что ты смотрела на меня как-то иначе, ты позволяла мне играть с тобой. Игра затянула меня, но иногда всему приходит конец, и из игры можно выйти либо победителем, либо проигравшим. Спустись на землю и посмотри правде в глаза, сказку которую я создал для тебя, не может продолжаться вечно, взамен придет быт, привычка, ссоры. Наш мир разрушиться как карточный домик, этого не избежать. Но зачем об этом думать сейчас? Зачем портить эту реальность, превращая черви в пики. Остановись, насладись моментом. Я не знаю, что будет с нами завтра. Но мы навсегда сохраним память о нас. Первая любовь никогда не бывает счастливой, первая любовь бывает в своем роде одна. Возможно, пройдет время, и мы даже не поздороваемся. Мы станем старше, закроем в себе всё то прекрасное, что мы создаем сейчас. Взрослый мир, он другой, он более жесткий и нам придется жить по его правилам, мы даже не сможем придумать что-то иное. Для нас дни, которые мы переживем вместе, будут казаться нереальной сказкой. Поэтому будь сильной и наслаждайся тем, что есть сейчас, не гони лошадей. Я, правда, тебя люблю, тебя одну. Я бы не стоял сейчас здесь, если бы это было не так. Поэтому прекрати думать о плохом. Я буду рядом столько, сколько мне позволит судьба. – Он ослабил руки, и я прижалась к его груди. Наши сердца бежали, галопом устремляясь вдаль.
Ночью я слышала, как Дима просыпался несколько раз. На вопрос: «С тобой все хорошо?» Он не отвечал, молча уходил в ванну и торчал там по часу, несколько раз. Когда я услышала тихое сопение рядом, то наконец-то смогла расслабиться и уснуть.
Утро. Еще не открыв глаза, я потянулась и улыбнулась сквозь сон. Суббота, выходные, мы проведем вместе целых два дня. Боясь разбудить Диму, я приоткрыла глаза, чтобы убедиться, что он еще спит. Постель была пуста. На столике рядом с кроватью записка: «Извини, мне нужно уехать на пару деньков, появилось срочное дело, твой я.» Странно, какое вдруг дело, я посмотрела на часы, два часа дня. Кошмар я даже не слышала, как он ушел. Может пока я спала, ему кто-то позвонил? Я протянула руку и нащупала внизу на полу свой мобильный телефон. Набрала номер Ерилова. Гудки, длинные гудки заглушил звон его телефона по другую сторону кровати. Он оставил мобильный дома. Это на него совсем не похоже. Тогда я набрала второй номер. У Димы была два телефона. Второй он приобрел, когда мы стали встречаться. Это был номер, который знала только я. Он часто любил отключать основной мобильный, но тот был на связи всегда. И в этот раз гудки заглушил звонок телефона. Он оставил всю связь с миром у себя под кроватью. На него это было не похоже. Паника охватила меня. Не мог же он просто их забыть. Телефоны были определенно выложены специально.
День шел медленно. Я не как не могла придумать себе занятие. Казалось, что мысль о том, что человек, которого я люблю, просто вдруг исчез в неизвестном мне направление, не покидала меня. Я мерила, шагами комнату, беспрерывно поглядывая на часы. В доме стояла тишина. Я боялась, что вдруг не услышу звонок или как он войдет в дом. Подобрав себе наконец-то хоть какое-то занятие, я наполнила ванну горячей водой. Может это поможет мне расслабиться. Погружаясь в неё, я заметила небольшую баночку закатившеюся под тумбочку. Это была пустая емкость из-под таблеток, антидепрессанты. Неужели ему так тяжело дается слава, что он пьет успокоительное. Или вчерашний вечер заставил его изрядно понервничать. Надо взять себя в руки, надо же быть такой дурой, я его просто довела своими капризами. В записке было сказано, что ему нужно уехать на пару деньков, значит, выходные я проведу в полном одиночестве. Возможно не стоит себя корить за все, возможно это просто время, для того чтобы я встретилась со своими друзьями, по-моему я этого не делала с того дня как осталась здесь на ночь. Совершенно закинула подруг. Не вставая из теплой ванны, я набрала номер Тани.
- Привет подруга, что делаешь? Не занята?
- Ничего себе, какие люди? Привет. Нет, не занята. Так не привычно слышать тебя, что мистер идеал разрешил тебе выйти на связь с миром?
- Не только на связь, он еще и разрешил мне покинуть мою темницу. Так что, как насчет встречи, если принцесса из башни спуститься прямо на вашу землю?
- Я только за! Мы сидим в общаге, ничего не делаем, давай приходи, у нас тут большая компания.
- Все я собираюсь и бегу к вам! Что-нибудь купить?
- Возьми к пиву чего-нибудь и давай к нам в общагу, давно ты тут не появлялась.
- Хорошо. Будет сделано!
Настроение немного поднялось, так будет проще, если я чем-нибудь отвлекусь. Тем более я действительно нормально не сплетничала с девчонками уже давно. Быстро покинув ванну, я подобрала пустую баночку и положила в карман халата, когда вернется, спрошу, зачем ему это. Сильно краситься не стала, захлопнув дверь дома, я рванула в сторону нашего старого доброго общежития. Ветер раздувал мои волосы, а в наушниках играла любимая мелодия. На самом деле, почему то сильно хотелось забыть вчерашний день. Тем более подробностями о своей жизни с Димой я не могла делиться. В силу того что если кто-то расскажет об этом, история разнесется по всей академии в искаженной форме, а злые уши только этого и ждут. Поэтому как бы мне хотелось все рассказать, я этого сделать не могла.
Девчонки встретили меня радостно. Накинулись, принялись обнимать, целовать. Помимо нашего главного состава, там еще был Медведь, теперь он встречался с Таней и был вполне счастлив, они оба выглядели очень счастливыми. С моим приходом, начались не понятные телодвижения, кто-то искал тарелки под закуску, кто-то подбирал музыку, я взяла себе большую кружку и налила пива. Ко мне подсела Таня, обняв за плечо, тихо шепнула на ухо: «На тебе лица нет, что случилось, поругались?» Отмахнувшись рукой и проглотив первую порцию пенного напитка, я изобразила глупую гримасу, и помотала головой в сторону.
- Нет, все нормально, он просто уехал на выходные по делам.
- А с тем седовласым мужчиной.
- С каким мужчиной? – удивилась я. Иногда окружающие следопыты замечают намного больше, чем я.
- Как с каким, ну я не знаю, мы видели его утром он заходил в магазин за соком, с ним был мужчина, седой в очках, потом они сели в синюю машину и уехали.
- В шевроле, синее шевроле они сели, сколько можно тебя учить, не как марки машин не можешь запомнить. – Подкралась к нам сзади Катя.
- А мне это и не нужно, подумаешь знаток. – Таня кинула орешек, и попала, очень меткая. Идею тут же подхватил Миша, запустив в Таню карандаш, та в ответ пустила в него плюшевого зайца, в общем, началась перестрелка. Стало шумно, я смотрела на все со стороны, пока тот самый заяц не прилетел прямо в меня, отправив его в ответ, я втянулась в битву. Волосы дыбом, щеки красные, визг, стон, кто-то ругается, кто-то смеется. Шума от нас было больше чем от целого класса. Вдруг со спины в меня прилетело что-то большое и мягкое, это была маленькая диванная подушка, я схватила ее, и уже хотела дать отпор врагу, как обернувшись, у меня опустились руки. Передо мной стоял Рома. Мне показалось на доли секунды, что я оглохла, и к тому же мне еще хотелось ослепнуть. С того самого дня мы больше не разговаривали с ним, с того дня как я обидела его.
- Бросай, чего замерла. – Помолчав мне в ответ, заговорил Рома. Я не решилась, руки опустились.
- Извини, мы не думали, что ты придешь, я позвала Рому. – Не громко проговорила Катерина.
- Я смотрю у вас тут очень весело, я, пожалуй, пойду, как-нибудь в другой раз загляну к вам. – Опустив голову, Рома выдавил эту фразу сквозь зубы. Я соскочила на ноги.
- Нет, уйду я. Я была незваным гостем, мне лучше уйти. Я извиняюсь, просто не знала. Не уходи, останься. Я не хотела испортить вам вечер. Я уже ухожу.
Быстро собирая свои вещи, разбросанные по комнате, я не как не могла найти свой телефон, не стоило приходить, я всегда все порчу. Все валилось из рук. Было жутко, неловко, шаря рукой под кроватью, я увидела, как мужская рука протянула мне мой телефон, на заставке я и Ерилов. Покраснев от кончика макушки до пяток, я подняла глаза, Рома.
- Спасибо. Спасибо. – Сдерживая очередную порцию слез, прошептала я.
- Не за что.
- Я побежала, удачно вам повеселиться, еще созвонимся. – Пытаясь хоть как-то исправить серость, повисшую в воздухе, я улыбнулась и вышла из комнаты.
- Погоди, - крикнула Таня вслед. – Позвони мне вечером, поговорим.
- Я бы с радостью, но Дима…
- Он не вернется сегодня. Поэтому позвони. – Оборвала меня подруга.
- Хорошо. – Мы обнялись на прощанье, и я устремилась вперед по коридору.
Не вернется сегодня. Я до сих пор чувствовала вину перед ним. Я виновата и перед подругами, за то, что практически перестала появляться, я виновата перед Ромой за то, что бросила его в такой момент. Я виновата перед Димой, за то, что так повела себя. Какая же я свинья. Не бывает все хорошо. Я шла, шла быстрым шагом, пока общежитие не осталось далеко позади. Замерев где-то посередине дороги, я сжимала руку в кулак, я злилась на себя. Смеркалось. Родная дорога была какой-то пустой. Солнце скрылась за лесом, и яркие лучи пробивались сквозь листву. Мне нужно менять себя. Эгоистка. С этими мыслями я подходила к дому, в окнах было темно, пустой, но до боли родной мне дом. Я зашла в коридор и не стала включать свет. Тихо проследовала в гостиную. Провела рукой по дивану, затем столу, ощущаю разницу между этими поверхностями. Перед глазами встала картинка моей первой ночи в этом доме. Я не кому его не отдам, если он уйдет, то для меня нет смыла жить. Вымеряя каждую ступеньку, я медленно поднималась вверх, словно боялась оступиться в темноте. Пусто. Одиноко. Все такое родное, но такое пустое, без тебя. На секунду я почувствовала, что он ушел навсегда и больше не придет. Добравшись до спальни, я не стала расстилать постель, крепко сжимая в руке мобильный телефон, я сжалась в клубок на покрывале, зажмурила глаза, только бы не слышать эту тишину. Уснула.
Утром ничего не изменилось, разве что солнце освящало большую комнату. Я спустилась вниз. Волосы в разные стороны, нос распух от слез. Совсем забыла позвонить Тане. Как обычно, не сдержала своих обещаний. Нужно собраться и привести себя в порядок. Приготовить что-нибудь на ужин, пусть до него еще было слишком далеко. Убраться в доме, тоже не мешало бы. За таким количеством дел можно не заметить, как идет время. Я зашуршала ведрами, тряпками. Начиная с самых низов, и заканчивая высоченными антресолями. Мне хотелось уделить внимание каждому кусочку этого дома. В колонках играла музыка, любимый рок, вперемешку с инструментальной музыкой. Она эхом разносилась по дому, и пропадала где-то за окном. Я старалась не смотреть на часы. Несмотря на то, что я уже несколько месяцев нахожусь в этом доме, я до сих пор не была в одной из комнат наверху. Комната его матери, которую она делала для себя. Поднявшись по лестнице, я повернула дверную ручку, дверь никогда не была заперта, но как-то у меня не было особого любопытства, или я была слишком кем-то увлечена, что бы его проявлять.
Комната была залита солнечным светом. На окнах легкий тюль. Мебели практически не было, возле стены стояла стремянка, на полу несколько старых газет. Все покрылось пылью. В углу шкаф, заваленный разными журналами, альбомами, открытками. Комната определенно осталась не доделанной. Странно, Дима говорил, что они закончили полностью ремонт. По всей видимости, это место они решили оставить не тронутым. Я проследовала ближе к шкафу. Потянув с полки толстый альбом, в след за ним посыпались открытки и журналы. Вот неряха, рассыпала все. Аккуратно все, подобрав, я сделала попытку уложить вещи обратно на полку, но они с трудом подавались, складывалось ощущение, что они держались там, только за счет этого альбома. Оставив попытки все собрать, я присела на пол и открыла альбом. Не цветные фотографии сначала его родителей, которых я никогда не видела. Дима определенно взял мамину красоту, и папин рост. Мама действительно была красавицей. Фотография, когда она была беременна, так и светились счастьем, сразу видно, ребенок был долгожданным. Затем пошли цветные фотографии, я чихнула, запах пыли стоял повсюду. На цветных карточках я узнала маленького Диму, словно ребенок из рекламы, глазки пуговки. Чем взрослей становился Дима, тем больше худела и бледнела его мама. Вот и фотографии с ремонта этого дома, да состояние у него было не лучшие. Казалось, что его мама в прямом смысле вложила в него душу, оставила ее в этих стенах, и растворилась в комнатах. Я захлопнула альбом. Пылинки разлетелись в разные стороны, и я снова громко чихнула, эхо раздалось по всей комнате. Продолжив уборку, я действительно не заметила, как наступил вечер. Выдохнув, и смахнув пот со лба, я огляделась вокруг – погруженный в сумрак дом сиял чистотой. Славно поработала. Отправившись в ванну, я мигом привела себя в порядок, и взялась за приготовление ужина. Решила сделать то, что умею. Ну конечно не бутерброды с яичницей, а просто курочку, запеченную в духовке с грибами и картофелем, это блюдо не чем не испортишь, разве что не до жарить можно и пересолить. Но вроде эти беды миновали меня.
Накрыв стол, время близилось к одиннадцати. Курица, чтобы не остыть осталась в духовке, а я села за стол, есть хотелось не вероятно, но я решила дождаться Диму. После такого дня сложно было сопротивляться своей физиологии, и сон взял своё. Устроив голову на столе, я закрыла глаза.
Сколько прошло времени, сложно было сказать, я приоткрыла глаза, за окном стояла глубокая ночь. А Дима так и не вернулся. Это было совсем на него не похоже. Мне стало не по себе, вдруг что-то случилось, я ведь даже не знала где он. Дождаться утра, или сейчас позвонить его друзьям? Сколько времени? Три часа ночи, нет, совсем не вариант, сейчас мне вряд ли кто-нибудь даст вразумительный ответ. Я решила не подниматься в комнату. Спать одной в этой постели, было не выносимо. Забрав подушку, я легла в комнате на диване. Сон не заставил себя ждать.
Письмо 8.
Горькая разлука делает
бедных любовников решительно немыми.
Уильям Шекспир
Утро. Занятия. Странно идти сегодня в академию. Внутри тревога. Не могу думать не о чем. Иду, загребаю пыль ботинками, одета по-дорожному, по-простому. Джинсы, кеды, футболка. Как пацан, ничего не хочу. Не накрасилась, опухла. Одиноко, страшно, не понятно. Чувствую, что опаздываю, все равно. Сердце бьется как то странно, предчувствует беду. Окатив клубом пыли возле меня остановилось такси. Машу головой, мол, не нужно. Иду дальше. Стараюсь не вдыхать пыль. Злюсь. Ползет сзади меня, что-то показывает мне рукой. Останавливаюсь. Снимаю наушники. Возмущаюсь. Мужчина протягивает бумажку. Беру.
«Моя ты, садись с ним, он привезет тебя ко мне. Твой я»
Сердце забилось по-другому. Записка написана наспех, почерк не ровный, но вроде его. Молча, сажусь. Мужчина загадочно улыбается. Машина разворачивается на месте. Пыль стоит столбом. Закрываю форточку. Едем в противоположную сторону от академии. Мимо дома. Дома закончились. Мчимся по трассе. Куда? Летим. Молчу. Едем час. Едем два. Ладошки намокли. Губы в кровь. Готова кричать. Сколько еще? Молчу. Терплю. Смогу. Тормозим. Никого вокруг. Впереди лес. Поле. Позади дорога. Ну, всё. Мне конец. Глупо было поверить записки. Мужчина говорит выходить. И что? Куда? Говорит ждать. А, если не никто не придет. Говорит, что если любит, придет. Верю. Переживаю. Нет. Схожу с ума. Больно. Ничего не ела. Спазм. Присела. Болит. Плачу. Устала. Слышу странные звуки. Открываю глаза. Поле. Конь. Человек на коне. Слез нет. Пытаюсь рассмотреть фигуру. Ненормальный. Летит. На коне. Ерилов. Живой. Улыбается. Готова закричать. Не могу. Ноги ватные. Не идут. Счастлива. Приближается. Останавливается. Протягивает руку. Пытаюсь дотянуться. Молчим. Любуюсь. Глаза. Черные. Улыбка. Белоснежная. Конь. Черный. Он. В белом. Я в сказке. Тревожно. Осадок. Помогает сесть. Обнимаю. Плачу. Плачу. Много плачу. Как всегда. Сетует. Прижимаюсь. Смеюсь. Отпускаю. Бью по плечу. Молча. Летим. Поле. Ветер. Деревья. Солнце. Середина лета. Чудеса. Не могу. Снова удивляюсь. Трясет. Впереди. Вижу. Домик. Один. Мужчина. Встречает. Конюх. Забирает коня. Держит. Меня. За руку. Входим. Дом. Тепло. Светло. Одни. Выдохнула.
- Я тебя напугал, прости. – Дима прижался ко мне, я почувствовала, как дрожит каждая мышца его тела. Дышит так часто, трется носом, о щеку. Прикасается губами, целует меня, поцелуй соленый. Опять мои слезы. Сколько можно. Мне казалось нас, разделяла вечность, сжимаю его в объятиях. Боюсь отпустить. Приходиться остановиться. Живот по-прежнему болит. – Болит живот? – Машу в ответ головой, действительно болит. Дима подхватывает меня на руки, ощущаю себя пушинкой. Мягко опускает на кровать. – Где болит? Здесь? Или здесь? – Ощупывает область живота. Вздрогнула. Встает. Уходит в другую комнату. Приносит таблетку. Стакан воды. – Выпей. Тебе быстро станет легче, и сразу покушать. Ты за эти дни хоть ела?
- Почти нет. Я не смогла, есть без тебя. Извини. – Виновато прошептала я, и принялась за стакан воды.
- Ты извиняешься, что голодала из-за меня. Глупая. – Дима потрепал меня по голове. – Сильно болит? – Опять мычу. – А так? – Его теплая рука прикоснулась к моему обнаженному животу, плавными движениями он выписывает круги. Целует. Продолжает выписывать круги. Останавливается. Внимательно смотрит, словно пытается запомнить. Кладет голову, дышит тихо, словно боится спугнуть кого-то. Легчает. Может таблетка, может его заботливые руки. Приятно. Улыбаюсь. Слегка приподнялась. Полусидя, дотянулась до его макушки, вдыхаю, запах волос. Родной, любимый. Запускаю руку в волосы, мешаю, путаю, смеется. Смеюсь.
- Пойдем. На столе обед, или может завтрак. Тебе лучше? – протягивает руку, помогает встать.
- С тобой, да!
Крадусь на цыпочках позади. Держу за руку. Комната большая светлая. Дом из кирпича, внутри русская печь, все в деревенском стиле, тепло, светло, уют. Большой деревянный стол, мощные ножки, стулья такие же. На столе кувшин, по всей видимости, с молоком, на печи чайник. Удивительно. Салфеткой расшитой узором, накрыта пища. Снимает салфетку, стоит аромат теплого, свежего хлеба. Пироги. Овощи. Фрукты. Сводит скулы, хочется пищать. Вкусно. Сидим. Едим. А точнее ем.
- Почему ты не ешь? – оторвавшись от увлекательного занятия, поинтересовалась я.
- Я не хочу, можно мне просто посмотреть на тебя.
- Ты какой-то странный, все нормально?
- Да, просто пока готовился к твоему приезду, перекусил, и успел соскучиться. – Снова улыбается. Я чмокнула его в нос, и продолжила жевать. Очень вкусно.
- Мы здесь надолго? А учиться? Ты же никогда не прогуливал занятия.
- Не переживай, небольшой отдых нам не навредит, а потом догоним. Я хочу провести этот день с тобой.
- А что сегодня какой-то особенный день?
- Да, он единственный в своем роде, и никогда больше не повториться.
- И что в нем такого особенного?
- Сегодня понедельник девятнадцатое июня две тысячи десятого года. Такое бывает один раз, будет другой год, другой месяц, другие мы, но этот день, в таком сочетании один, и его не повторить.
- Очень остроумно, в твоем стиле. Ночуем мы тоже здесь?
- А почему бы и нет, смена обстановки. У меня есть предложение. Давай поедим купаться.
- У меня нет купальника.
- Здесь мы одни, и никто нас не увидит. Недалеко от этого домика есть не большое озеро, чистое. Предлагаю посетить его. Кстати как ты с лошадью, справишься сама, или тебе нужна помощь.
- Давай я воспользуюсь услугой профессионального наездника и доверю ему свою жизнь.
- Ты хочешь взять Андрея с собой?
- Кого?
- Конюха! Ты сама сказала, что доверишь жизнь профессионалу, не думал так о тебе. Я думал, мы будем вдвоем, но если ты настаиваешь.
- Глупый. Я имела в виду тебя.
- А кто говорил, что я профессионал? Я конечно хорош как наездник, но до конюха мне далеко. – Рассмеялся Дима, за что я его стукнула по голове, так слегка, в ответ он потеребил мне волосы на макушке. Толкнув еще раз его в плечо, я продолжила, есть, мне казалось, в меня влезет еще много. Дима положил голову на стол и пристально смотрел на меня. Чуть не подавилась от такого взгляда, на секунду мне показалась, что он смотрит на меня с такой же жадностью, как я запиваю сухой хлеб молоком. Еще мгновенье и он бросится на меня. Правда этого не произошло, вместо пылких объятий он схватил меня за руку и повел в другую комнату. Это была спальня. Не чем не уступала двум предыдущим комнатам. Тоже просторная и светлая. Только вот на окнах весел уже не тюль, а тяжелые портьеры, темно бордового цвета, закрывая комнату от солнечных лучей. Легкий сумрак, и только маленький солнечный зайчик на полу, от щели, образовавшейся плохо смыкающимися шторами. Просторная двуспальная кровать застелена белоснежными простынями и накрыта покрывалом в стиле пэчворк. На прикроватных тумбочках стоят небольшие светильники, напоминающие керосиновые лампы, имитация старины хозяину удалась в полной мере. Созданный уют в этом доме заставляет желать остаться здесь надолго. Не успев дойти до кровати, Дима подхватил меня, словно легкую пушинку и уложил на покрывала.
- А как же купание голышом? Или планы уже изменились?
- Нет, планы не меняются. Просто ты как врач сама должна знать, что сразу после еду купаться нельзя. Нужно дать время пищи усвоится, тем более, если у тебя уже сегодня болел живот. Давай просто полежим вместе. – В этот момент его лицо приблизилось еще ближе. Мне стало сложно дышать, я ощущала теплое дыхание сначала на своей щеке, затем на губах. Кое-как, сглотнув, я попыталась успокоиться, мне не удалось. Сердце билось так часто, разгоняя по всему телу непреодолимое желание, стать его навсегда. Я закрыла глаза, и ощутила жар на своих губах, спина выгнулась дугой, тело не поддавалось сознанию. Казалось что сердце, голова и тело жили своей отдельной жизнью. Теплые руки заскользили по талии, груди, обхватывая плечи, Дима сильнее прижимал меня. С уст сорвался легкий стон, предвкушающий дальнейшие действия. Мы были совершенно одни, впрочем, как и всегда. Но привкус самой поездки разжигал в нас огонь еще сильней.
Я лежала укрытая тонкой белой простыней на его вздымающейся груди, слышала, как стучит его сердце, часто, ритмично. Что еще может быть важнее сейчас. Дима тихо теребил мои волосы, выписывая круги на моем маленьком ушке.
- Если у меня было много денег, я бы купил большой остров, и мы бы уплыли туда вдвоем навсегда.
- Но как бы мы там существовали, нам бы все равно пришлось бы приплыть в цивилизацию. Нам могла бы понадобиться помощь общества. Мы не можем всегда быть вне него.
- Общество уничтожит нас, и наши чувства. Их съест быт, работа, друзья. Когда мы в обществе мы не можем принадлежать только себе, часть нас играет определенную неизбежную роль. Маски. А когда мы вдвоем этого не нужно. Только искренность. Мы воспринимаем, друг друга такими, как мы есть. Или как минимум такими, какими мы хотим стать друг для друга. Я хочу, чтобы твое сердце всегда билось вот так. У меня для тебя есть маленький подарок. – Дима запустил руку под кровать и достал маленькую коробочку красного цвета. Неужели он решил сделать мне предложение. Он открыл коробочку, и я увидела крестик на тонкой золотой цепочке.
- Это вещь очень дорога мне, крестик олицетворяет мудрость, знание, бессмертие и вообще все добрые начала, пусть в твоей жизни всегда будут только добрые начала несмотря не на что и Бог охраняет твою душу. Поняла? – Чмокнул меня в нос Дима.
- Поняла. Только добрые начала. Это же та самая цепочка. А кто тогда будет охранять тебя? – Удивилась я.
- Ты мой ангел хранитель. Купаться, поехали. Свежий воздух, природа. Одевайся. Я купил тебе платье. Потому что знал, что определенно будешь одета не очень удобно для такой прогулки. – Я постаралась скрыть удивления, на небольшом диванчике в противоположном углу лежал белый пакет. Платье было действительно летним и легким. Напоминало длинную футболку.
- И что я буду в платье и кедах? Вот видишь, ты не все продумал.
- У входа стоят вьетнамки. – Как обычно он продумал все, кто бы мог усомниться в его сообразительности и предусмотрительности. Пока я приводила волосы в порядок, Дима надел на себя льняные штаны и оранжевую рубашку. Как все-таки ему идет. Смотрю на него и не верю, что он мой.
- Чего замерла? Что-то увидела? – Я и не заметила, что стою и пристально смотрю на него. Щеки заалелись краской, стало неловко.
- Я задумалась. – Неуверенно проговорила я, не хотелось говорить, что я снова просто залюбовалась им.
- Все отомри, пошли скорей. – Мы вышли из комнаты. Действительно у входа нас ждали две пары вьетнамок. Очень удобная вещь, когда идешь по траве, земле, и ощущаешь пальцами тепло солнечных дней.
Дима помог вскарабкаться мне на коня, и мы отправились в противоположную сторону от дома. Говорить не хотелось, я, просто молча, прижалась к его плечу, обхватив за талию. Конь шел медленно, легкий ветерок трепал мои волосы, солнце било в глаза, поэтому я просто их решила закрыть. Борясь со сном, я держалась изо всех сил, пока впереди не показалось небольшое озеро. Чистое. Вокруг не души, только большая поляна, лес и мы. Казалось, мы столько раз проводили время вдвоем, с нашей первой минуты прошло уже много времени. Но мое сердце все так, же билось и желало его, как в тот первый день, когда мы столкнулись в фае.
- Настён, давай я помогу тебе слезть. – Моё имя меня резко ударило, никогда раньше он так не обращался ко мне. Я не подала виду и молча, протянула свои руки. Дима легким движением руки подхватил меня. Оказавшись на земле, я в очередной раз прикоснулась к его груди. Его сердце бьется, мое, горячее. Дима одернул меня за плечо и крикнул: «Догоняй!» Мы понеслись к озеру. По дорожке вниз разбрасывали свои вещи, пока не остались в одном нижнем белье. Он притормозил возле воды, и я со всего размаха врезалась в его плечо. Еле удержавшись, он чуть не нырнул лбом в озеро! Резкий поворот, и моё лицо в его руках, его волосы, в моих губах, вторая рука резко скользнула вниз по талии. Димка легко подхватил меня и занес в воду. Прохладно. Кожа покрылась мурашками. Я пыталась не показывать, как дрожат мои руки, как мне холодно, но удержаться было сложно. Солнце било прямо в глаза, на улице было тепло, но вода на редкость была очень прохладной.
- Вечером будет холодно! – прошептал он мне на ухо.
- Почему? Такая хорошая погода! Не может быть!
- Поверь мне, я это точно знаю. Давай вечером вернемся сюда.
Я успела только махнуть головой, как мы слились в поцелуе. Страстные руки сжимали так сильно меня, что стало больно, мне казалось, что еще немного, и он меня просто раздавит. Мне хотелось одернуть его, чтобы он ослабил свои объятья, но, по всей видимости, он понял это сам. Слегка облегчив свои оковы, он зарылся своим носом в волосы. Все-таки Дима был странный последние дни, никогда раньше так он не вел себя. С нижним бельем я попрощалась, хороший был комплект, интересно я смогу его найти потом. Сильно, страстно, нежно и одновременно грубо обнимал меня человек, от которого я задыхалась, он как воздух, каждая клеточка моего мозга не может без него. Мы целовались, я ощущал его теплые руки и не только руки. Нежный, грубый, властный. Вокруг расходились круги по воде, она была совершенно прозрачной. Дима резко остановился, в этот момент я была готова задохнуться от желания, но он медлил. Доли секунды, и резки толчок в сторону, холодная вода накрыла меня с головой.
- Ты псих! – вынырнув, заорала я. – Ненормальный! Что это было?
- Догоняй! У нас все впереди, всему своё время и место.
Я стояла полуобнаженная в холодной воде и поражалась этому человеку. Нормальный бы парень разве бы не воспользовался бы моментом. Хотя с другой стороны у него таких моментов было тысячу и будет, зачем торопиться. Мы плескались, вода отражалась на солнце, в каплях на коже играла радуга. Чистый воздух. Мне казалось, что я попала в рай. Домой мы шли медленно. Пешком, не утруждая нашего четырех копытного друга. В доме нас уже ждал ужин. По всей видимости, об этом позаботились хозяева избы. Ароматная картошка, сметана в кувшине, соленые грибы. Все в скромных деревенских традициях. Аппетит разыгрался зверский. Под веселый смех мы умяли все, что было приготовлено для нас. После обеда я и Дима прокрались в спальню. Бороться со сном после такой прогулки не было сил. Я упала на кровать и закрыла глаза. Не заметив, как провались в сон.
Когда я открыла глаза, было сложно определить который сейчас час. За окном по-прежнему светило солнце. Чувствовалось, что собирается дождь. Стало прохладно. Я прикрыла окно. Дима, молча, лежал на кровати и наблюдал за каждым моим движением. Я подошла к зеркалу, поправила волосы, посмотрела на обнаженный живот, грудь, взглядом поймав его глаза, я в очередной раз смутилась, сердце снова забилось быстрей.
- Давай пройдемся перед длинной ночью. – Прошептал Дима и стал собираться.
Я, молча, подстать ему, повторила действия. Одевшись в том, в чем приехала сюда. Прохладно, не сильно хотелось замерзнуть. Из дома мы вышли пешком, шли медленно, в сторону озера. Иногда останавливались, Дима просто целовал меня. Мне казалось, что чем ближе вечер, тем не понятней мне его поведение. Он целовал меня так, как будто в первый и последний раз, крепко, на одном дыхание. Мне хотелось спросить, в чем причина, но я боялась снова все испортить. Ближе подходя к озеру, мы замерли. Дима достал плеер из кармана, один наушник, протянув мне. Песня из караоке заиграла тихо. Крепко обняв меня мы, молча, танцевали, обнимались, целовались. Что с ним? Тревожно. Тревожно. Бьется. Сильно. Нет. Воздуха. Небо. Темнеет. Солнце. Бьет через тучки. Резко вырвав наушник из моего уха, Дима, словно ошалевший впился в мои губы, лицо выражало тревогу. Я стала бояться. Дрожь захватила меня. Вещи одна, за одной покидали меня. Еще мгновенье и мы упали на траву. Каждое движение причиняло боль, больше походило на насилие, в какой-то момент я даже попыталась вырваться, но не смогла. Еще какая-то доля секунды и я сама наслаждалась той болью, что растекалась по моему телу.
За весь вечер не одного слова. Есть не хотелось. Стемнело. Идем медленно. Молчим. Свежий воздух. Моросит. Луна скрывается где-то в тесных темных облаках, наполненных слезами. Держу его за руку. Боюсь. Почему? Пришли. Молчим. Целует в лоб. Гладит волосы. Сил нет. Завтра обо всем спрошу. Много вопросов. Куда он денется, утро нам точно встречать вместе. Целую. Закрываю глаза. Дышу тяжело. Тревожно. Вздрагиваю. Чувствую его сердце, его дыханье, его руки. Проваливаюсь в забытье.
Утро. Нет. Ночь. Темно. Открываю глаза. Одна. На кухни свет. Крадусь. Сердце бежит вперед. Задыхаюсь. Вижу. Парень. Не Дима. Чувствую. Половица. Скрип. Рома. Дыханье. Замерло. Что? Как? Где? Взгляд потерян. Встаёт. Идет ко мне. Держусь. Главное не упасть. Кружиться голова. Обнимает меня. Спрашиваю. Где? Уехал? Давно? Куда? Зачем? Говорит. Навсегда. Говорит. Все. Говорит. Хватит. Обнимает. Сопротивляюсь. Бегу. Комната. Одна. Другая. Улица. Темно. Светает. Негде нет. Задыхаюсь. Опускаюсь. Колени. Боль. В глазах. Темно. Не верю. Поднимает. Падаю. Молча. Смотрю. Комната. Та же. Пустая. Успокаивает. Бесполезно. Не верю. Не верю. Не верю. Прошу ехать. В город. Домой. Трясу за плечи. Умоляю. Слез нет. Шок. Не верю.
Садимся в машину. Летит. Двести двадцать. Не замечаю ничего. Дышу глубоко. Надеюсь. Надеюсь. Вижу дом. Готова сорваться и бежать. Бежать. Бежать. Тормозит. Резко. Бегу. Дверь. Закрыто. Руки. Дрожат. Открываю. Темно. Комната. Комната. Лестница. Свет. Комната. Свет. Комната. Телефон. Там же. Нет никого. Нет ничего. Вещи есть. Его нет. Рома следом. Крадется. Кричу. Уйди. Оставь. Беги. Прочь. Ненавижу. Шаги. Стук. Одна. Сижу. Одна. На кровати. Тишина. Молчу. Закусила губу. Вкус крови. Соль на щеках. Темно. Обнимаю колени. Не верю. Нет. Не хочу в это верить. Почему? Куда? За что? Слепая. Сижу. Вкус крови. Собираю простыни. Кричу. ЗА ЧТО? ЗА ЧТО? ПОЧЕМУ? ПОЧЕМУ Я? ЗА ЧТО ТАК СО МНОЙ? ЧЕМ Я ЗАСЛУЖИЛА ЭТО? ПОЧЕМУ? Плачу. Тяжело дышать. Нечего не понимаю. Все в тумане. Внутри все рвется. Рвется на части.
Четверг. Ночь. Прошла. Бегу. По дороги. Академия. Коридоры. Расписание. Коридоры. Кабинеты. Группа. Нет. Его нет. Смотрят. Шепчутся. Все равно. Бегу. Коридоры. Учебная часть. Говорят. Нет. Забрал. Забрал. Документы забрал. Давно. Жалко. Ушел. Говорят. Уехал. Уехал учиться за границу. Сползаю по стенке. Истерика. Темно.
Открываю. Глаза. Кровать. Общежитие. Девчонки. Смотрят. Молчу. Ничего не хочу. Ни кого не хочу. Молчу. Холодно. Мне холодно. Нервная дрожь. Растение.
Письмо № 9.
Смерть легче, чем разлука.
Смерть - это всего лишь мгновение,
в разлуке мы страдаем всю жизнь.
Абдуррахман Нуреддин ибн Ахмад Джами
Пятница. Утро. Идти не хочу, но нужно собираться. Девчонки помогают. Краситься – нет. Завтрак – нет. Овощ. Иду. Все вокруг другого цвета. Молчу. Академия. Пары. Первая. Сижу, не слышу преподавателя. Слезы, одна, вторая. Встаю, ухожу с занятий. Не могу находиться здесь. Нет смысла в этом всем. Иду обратно. Иду к нему. Дом пуст. Запираю дверь.
Суббота.
Воскресенье.
Понедельник.
Вторник.
Среда.
Четверг.
Пятница.
Стук в дверь. Медленно встаю, сознание туманно, ничего по-прежнему не ем. Не мог смотреть на еду. Открываю дверь. Рома. Заходит. В руках пакет. Запах еды. Тошнит. Не могу даже представить, что такое есть. Кружиться безумно голова, слабость. Бегу в ванну. Стошнило от запаха еды. Кровью. Становиться страшно за себя. Беру себя в руки. Умываюсь. Выхожу к Роме. На столе горячий бульон, в нем вижу кусочки вареной курочки, сухарики, зеленый чай. Беру ложку, слезы снова одна за другой, пытаюсь, есть, сложно, пытаюсь. Смотрит на меня и молчит.
- Давай я тебя заберу отсюда. Не стоит здесь оставаться. Поехали ко мне. Можешь не ходить в академию, но прекрати насиловать себя. Так нельзя, он бы не был рад, увидеть тебя в таком состояние, ты этим не кому нечего не докажешь, да жалко, но на этом все. Ты хочешь, чтобы он узнал, как ты тут убиваешь себя, и бежал к тебе из жалости, разрушая рядом с тобой свою жизнь. Ты должна идти дальше, встать на ноги, чтобы тобой можно было гордиться, а ты превращаешься в жалкое, убогое растение. Посмотри на себя, кому ты нужна, словно ничтожество. Прекрати рыдать. Да грубо, но это правда. Я не позволю тебе уничтожить себя.
- Почему?
- Что почему?
- Почему ты помогаешь мне? Ты знаешь, что я не люблю тебя, я не когда не буду тебя любить. Я не когда вообще не буду любить. Это самое страшное. Я хочу все забыть. Но, сколько уйдет на это времени. Мне сложно говорить. Да я не хочу жить. Я не хочу, чтобы меня жалели, но во мне нет сил, бороться с собой. Если бы он объяснил, если бы он не любил. Но зачем так было поступать? Почему нельзя было просто поговорить, просто бросить. Я не верю, не верю, что он уехал учиться. Это обман. Странное решение. Что он тебе сказал?
- Он просто просил позаботиться о тебе. Забудь о том, что я тебя люблю. Я хочу снова быть твоим другом. Я не оставлю тебя.
- Ты что-то знаешь, знаешь и молчишь.
- Знаю, что он станет хорошим врачом.
- А мое сердце мне говорит другое. Скажи куда он поехал?
- Он не сказал мне этого, потому что знал, знал, что ты будешь задавать этот вопрос. Никто не знает. Не забывай, он умен. Пойдем со мной.
В этот вечер я согласилась уйти. Жизнь поменялась, развернувшись ко мне спиной. Рома окружил меня заботой, но я не могла оценить этого. Я продолжала существовать. Мне не нужно нечего. Я хочу запереться в своем мире воспоминаний. Я не верю, что он поехал учиться, каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу, как вдруг темнеет все вокруг, чувствую необычайной силы удар, вспышки, свет. Каждый раз я просыпаюсь в поту. Этот сон повторяется часто. Судьба что-то приготовила мне иное. Я это знаю.
Проходит еще одна неделя. Рома мечется из угла в угол, сам не свой. Что-то скрывает. Больше не могу, его молчание убивает еще больше. Иду в комнату. Сидит за столом. Горит одна лампочка. Полумрак. Тихо подхожу сзади. На столе ничего нет, кроме билета на самолет.
- Что это? – Беру в руки билет. Израиль.
- Это твой билет. Ты должна будешь успеть.
- Куда? Что?
- Я не должен был этого делать. Я не смог. Я не могу больше врать. Можно было бы дать время, год, два, три, пять лет, и ты бы была моей. Но я знаю как тяжело. Ты можешь его потерять навсегда. Когда мы были совсем мальчишками, мы играли в футбол. Там где не полагалась играть. Ты никогда не замечала за Димой нечего не обычного? В тот день его сбила машина. Первый класс. Он потерял много крови. Был буквально переломан. Врачи боролись за его жизнь. Отец отправил его на лечение в Израиль, склоняясь к тому, что там лучшие врачи. Димы не было несколько лет. Он проходил полную реабилитацию. Возможно, на его гиперактивность мозга повлияло именно это. Его отец не хотел возвращаться в Россию. Но мать оставалась здесь одна. Всеми силами умоляя, дать этой стране еще один шанс. Они вернулись. Как выяснилась, она умирала. Это второе потрясение. После чего начались обострения удара. Другой климат тоже сказывался. Несмотря на свою реальную физическую слабость, он делал все, чтобы никто не узнал его прошлого, он не хотел, чтобы его жалели. Мы росли бок о бок. Появилась ты, он готовился к этой операции несколько лет, и не хотел привязываться. Но появилась ты. Решение было принято раньше. В среду операция. Исхода два, либо чудо, либо смерть. Ты прилетишь в ночь со вторника на среду, там тебя встретит его отец. Дима не знает, что ты прилетаешь. Самолет улетает сегодня ночью. Сначала Москва. Оттуда рейс. Это все, что я могу сделать для тебя.
Внутри все сжалось в комок. Я обняла Рому, крепко, крепко. Он подарил мне маленькую надежду. Вещей у меня было не много. Я решила, что они особо мне не нужны, не на отдых еду. Собиралась я максимально быстро. Мне казалось, мое сердце больше не выдержит, оно билось так сильно, не давая даже отдохнуть организму.
Пять утра. Почти ночь, почти утро. Между началом нового, и окончанием старого, стояло такси. Такси, которое отвезет меня в аэропорт. Я молилась только бы успеть, только бы все было хорошо. Нет, не было, все будет хорошо. Я все отдам, чтобы он жил, только спросите, я отдам. Рома положил сумку на заднее сиденье. Он понимал, что мы можем не увидеться, кто знает как все пройдет, и что с нами будет дальше. Я крепко обняла его, Его дыханье. Мне хотелось отблагодарить его, единственное, что мне пришло на ум, это поцелуй. Я повернулась к нему лицом, и наши глаза столкнулись. Несколько секунд мы вглядывались куда-то в глубины наших глаз, пока он не ринулся вперед. Поцелуй был настолько резким, страстным. Запуская свои пальцы в мои волосы, он бросал мою голову в разные стороны, пожирая меня. А я даже не сопротивлялась. Он был мне родным человеком. Отчасти мне самой хотелось этого. Я обнимала его, прижимаясь все сильней. Но я не могла остаться, человек сердце, которого билось для меня, ждал меня, я знаю это. Мое сердце бьется только для него одного. Рома остановился: «Не уезжай». - Прошептал он тихо мне на ушко и нежно поцеловал: «Не уезжай». Он снова прикусил мне мочку уха, и ток побежал под кожей.
- Я не могу, ты знаешь это. Не проси. Отпусти. Сложно просить тебя об этом, но прошу тебя, будь просто счастлив. Прости меня, прости за все, пожалуйста. – Я снова плакала. Мне кажется во мне соленый океан.
- Я давно простил тебя. – Он снова сжал меня в своих объятьях. – Езжай скорей, опоздаешь.
Я поцеловала его последний раз, Рома утер мои слезы. Усадил меня в машину. Водитель тронулся. Я закрыла глаза, от слез больно было смотреть. Главное успеть, главное, чтобы его сердце билось. Я буду жить, пока он жив. Я чувствовала, как ветер бьет по лицу.
ОН.
Расставание - это очень болезненный процесс,
когда Амуры пытаются выдернуть свои стрелы обратно...
Твердо стоять на земле, когда тебя окружает столь жестокий мир. Я это сделал, я всегда был первый во всем, я создал свою реальность. Мне удавалось все, словно поворот ключа в замке, так легко, и каков результат, я открывал любую дверь, одну за другой, оставляя их позади, проходя из одной комнаты в другую. Пока не столкнулся с уже открытой, широко распахнутой дверью, которая манила и звала меня, в ней был тупик. Я остался там, я был готов оставаться там столько, сколько мне позволит судьба.
Тот вечер, я готовился к нему долго, тщательно. Я хотел подарить ей небольшой кусочек сказки и отойти на задний план. Мне казалось, я смогу, вечер, ужин, софиты, песня. Одно к одному. Но она, она всегда разрушала все мои планы, рушила их словно карточный домик. Тоже самое произошло и в этот вечер. Как бы мне не было сложно сделать это, я должен был уйти, мои песочные часы не оставляли мне выбора. Но она. Я не смог. Как я мог оставить ее, там на берегу. Когда ее слезы падали в мои ладони, слова наполненные болью врезались в мое сознание. Но уходить нужно было. Сначала я решил просто уехать. Тихо раствориться в воздухе среди ночи. Но осадок от ссоры, какой бы остался раз и навсегда. Во мне по-прежнему жила надежда, что все будет хорошо, и я смогу вернуться, и запереть дверь навсегда. Ночью, когда такси увозила меня далеко от человека, которого я любил больше своей жизни, ради которого мне хотелось дышать, я попросил остановить на трассе. Первый раз в жизни я закурил. Выпуская из легких большой клубок дыма. Поразительная вещь, вдалеке стояли маленькие, практически крошечные домики. В моей сумасшедшей голове родилась очередная идея. Я решил вернуться сюда на утро. Мои надежды были оправданы полностью. Конюшня, уютная русская изба. С хозяином договориться было не сложно. Последние два дня я проведу с ней. Эгоистично с моей стороны, но мне хотелось насладиться её.
Утро. Я знал, что она сядет в машину, я знал, что она переживала и ждала меня. Становилось прохладно. И вот только моя, одна, она стоит возле дороги, напугано. Я приближаюсь и чувствую, как не в силах бороться со своим дыханием. Я желаю ею всю, мне мало тела, я хочу ее душу, сердце. Мне всегда нравилось играть. Обнимаю ее, а она бьется, плачет, снова плачет. Иногда мне кажется, что она словно волна, состоит вся из морской воды, соленая и теплая. Глубокая и нежная. Она просто уничтожает меня, шлифует словно я камень на ее берегу. Меня всегда поражало, как она умеет удивляться мелочам. Я стою и смотрю на нее, и не могу представить, что должен ее отпустить, возможно, навсегда. Что пройдет время, любовь пройдет, и в ее жизнь будет новый мужчина. Она родит ему детей. Никогда раньше я не задумывался об этом, но мне хотелось видеть ее возле очага нашего дома. Глупую, но верную. Еще никогда я так много не целовал ее, будто бы пытался запомнить ее губы, ее глаза. Поначалу мне казалось, что время остановилось, и каждая секунда, проведенная вместе, превращалась в вечность, но чем ближе был мой уход, тем больше мне не хватало сначала часов, затем минут, затем секунд. Я дождался ночи, чтобы она не заметила и не смогла остановить меня. Я знал, что поступаю не правильно, но по другому уйти я не смогу. Как бы это ни было тяжело, а тяжело будет нам обоим, мне нужно было ехать, хотя бы ради того чтобы жить. Впереди нас ждали испытания, меня сложная операция, результат которой мог быть не предсказуемым, исхода могло быть два, полное выздоровление, либо смерть. Третий вариант был маловероятен – кома. Его мы исключали, но доля риска оставалась. Ее впереди ждала масса неизвестности, борьбы со своим чувством, море слез, и буду надеяться множество воли и желание жить. Больше всего я всегда боялся, что она может совершить глупость.
Второй день на исходе, вижу, что моя единственная не понимает моего поведения, но у нее просто нет сил, иначе бы она устроила допрос с пристрастием. Во мне тоже борется два желания, спать хочется сильно, но пора. Остался час, жду машину.
Темная комната. Запах древесины и свежих простыней. Наклоняюсь ниже, чувствую запах ее волос, ее кожи. Спит на боку. Убираю волосы с лица, слегка повела бровью, чувствует, но не в силах открыть глаза, пользуюсь моментом, прикасаюсь губами к ее лбу. Теплый. Тихо сопит. В окно падает легкий лунный свет, освещая ее прекрасное лицо. Как я могу оставить ее, первый раз в жизни в моем сердце поселилось это чувство. По всей видимости, любовь действительно приходит внезапно, и ей все равно, что ты там спланировал в своей жизни, она меняет так как, ей хочется людей, мысли, события. Начинаешь ощущать себя марионеткой в чьих-то руках. Смотрю на нее, и понимаю, что это может быть мой последний раз, когда я ее вижу, она подарила мне море новых ощущений, впредь я вряд ли переживу подобное. Настенька. Первый раз я не могу сдержать то, что во мне, я беру ее руку и чувствую как по моей щеке катиться слеза. Целую ее руки, не могу, не могу оторваться. Никогда не думал, что со мной случиться подобное. Открывается дверь, пора идти. Тихо встаю, боясь разбудить. У порога возникло желание обернуться, но я побоялся, что тогда мне не хватит сил уйти. Вышел прочь. Сжимаю руку в кулак, хочется уничтожить этот проклятый мир, я ненавижу все, что окружает меня в данный момент, внутри кипит буря эмоций, хочется бить кулаком, ощущая как кровь сочиться по моим разбитым пальцам.
У меня не было выхода, как попросить позаботиться о ней человека, который любил ее. Я знал, что он поймет меня и поможет. Рома всегда был моим лучшим другом, до встречи с ней. Но даже здесь мы были солидарны. Я знал, что он сможет помочь ей. Удаляясь, прочь от дома на берегу реки, сердце словно прищемили дверью, болело все сильней. Я запретил себе любые телефонные звонки на родину, любой контакт. Мне нужно полностью сосредоточиться на операции. С другой стороны можно было посвятить ее в ситуацию и позволить ей быть рядом, но что если я не выживу, что если я погибну на ее руках, мне кажется, проще, если она будет думать, а точнее придумывать мою дальнейшую жизнь.
Перелет прошел нормально. Череда беспрерывных приготовлений, капельницы, анализы, таблетки. Близился день операции. Я старался одновременно не думать о том, как она там, и в тоже время я вспоминал ее лицо. Это придавало мне сил бороться за свою жизнь, ради нее. Последние секунды. Холодный операционный стол, яркий свет, наркоз. Глаза закрываются. Тело обмякает.
…………….. ……………….. …………………….. ………………… …………...
- Смотрите, он открыл глаза, позовите врача. Дима открыл глаза. – В палате резко стало душно, большое количество медсестер и лечащий врач Димы, окружали его со всех сторон.
- Пульс ровный. Дыхание в норме. Он приходит в себя. – Отчитался голос медсестры.
- Я же говорил, что все будет хорошо, этот парень еще нас всех переживет, вот увидите. Его показатели великолепны. Несмотря на затянувшийся момент пробуждения. Мы все-таки готовились к более быстрой реакции. По все видимости всему виной лекарство, нужно было давать дозу в два раза больше. Главное, что все в норме. Пару недель и он бегать будет. – Врач рассмеялся. – А теперь давайте покинем палату, сейчас ему нужно еще немного отдохнуть и прийти в себя.
- Настя. – Еле слышно, слабо смог прошептать я.
- Ждет тебя дома твоя Настя, отдыхай. – Еще раз улыбнулся врач и вышел из палаты.
По всей видимости, без сознания я был почти две недели. Возникло желание резко соскочить с кровати и побежать прочь на самолет. Я жив. Я жив. Я смог. Внутри растекалось, какое-то странное тепло, словно обволакивало мою душу и сердце. Я чувствовал, что меня ждут. Две недели пролетели как один миг, я быстро шел на поправку, мне хотелось поскорей вернуться домой. Полтора месяца, она не могла меня забыть, я все ей объясню, главное чтобы она простила меня, я хочу одного, принадлежать ей раз и навсегда. Билет на самолет уже лежал на столике рядом с кроватью. Мне хотелось говорить спасибо, каждому кого я видел. Мне хотелось улыбаться, чувство переполняли меня. Мне казалось, что что-то изменилось во мне, словно какой-то тяжелый груз, который я тащил по наклонной куда-то высоко, наконец-то оставил меня. И теперь я готов взлететь. Вместо меня ввысь взлетел самолет. Нас разделяли считанные часы.
Опустившись на родную землю, первое, что я сделал, поймал такси и отправился в цветочный магазин. Огромный букет из карликовых роз, белых, нежных как она. Мне хотелось подарить ей мир, но пока, что решился только на букет. Где мне ее искать вариантов было несколько. Время утро, могут идти занятия. Именно поэтому я направился прямиком в академию. По коридору я не шагал, я летел. Студенты шептались, здоровались, удивлялись, улыбались. Но в этот день пары в их группе начинались позже. Второй вариант – общежитие, и только потом Рома. В общежитии как-то странно смотрели на меня, словно я приведение. Комната оказалась заперта. Странно. Ну что же остался только Рома, он точно должен знать, где Настя. На выходе из общежития я встретил Таню. Она оторопела, увидев меня, и как-то бросилась в сторону, пряча глаза, неужели Настя теперь с Ромой, меня наверно просто ненавидит, за мой поступок. Я попытался догнать Таню. Но она просто заперлась в комнате. Устраивать скандал не было настроения. Я просто отправился к Роме. Дверь мне открыла его мама, и предложила пройти, она обняла меня словно родного сына, так крепко, что я сам не ожидал.
- Проходи, проходи. Я так рада, что все хорошо, проходи. Рома у себя. – В ее голосе чувствовалась недосказанность. Она одновременно была и рада, и расстроена. Я вошел в комнату. Рома стоял возле стола. Один.
- Привет. – Спокойно поздоровался я, по-прежнему не выпуская букет из рук.
- Привет. Я так рад, что ты жив. – Рома направился в мою сторону. И вместо обычного рукопожатия, он тоже крепко обнял меня.
- Где Настя, я не могу найти ее. – Я перевел взгляд на стол, от которого отошел мой друг. Там стояла большая фотография, повязанная черной ленточкой. Я медленно отпустил его, и стал подходить ближе. Оказавшись один на один с фотографией, я не верил своим глазам, цветы один за другим падали на пол. Настя, это было ее фото, заключенное в черную ленту.
- Прости, я не смог уберечь ее.
Стоя на ее могиле, я вспоминал рассказ Ромы. Живые картинки проносились перед моими глазами. Я опустился на колени, отбрасывая в сторону большое количество цветов, пока земля не оголилась, на свободное место я положил букет ее любимых роз. Мне хотелось рыть землю руками, мне хотелось увидеть ее лицо, я прижался щекой к холодной земле, падал первый снег, такой же белый. Слова Ромы проносились перед моими глазами.
«Я не смог смотреть, как она мучается. В день, когда ты исчез, она металась из угла в угол, ища хотя бы одну ниточку, как можно было связаться с тобой. В академии, когда ей сообщали, что ты забрал свои документы, она потеряла сознание, мы отвезли ее в общежитие. Но это не помогло. Как только она пришла в себя, Настя покинула комнату и направилась прямиком к твоему дому. Там она провела неделю. Она не ела, не выходила из дома, она просто изводила себя. Превращаясь в замученный овощ. Взгляд потускнел, казалось, что тело живет, а душа умерла. Я попытался вытащить ее из дома. В общежитие она не хотела возвращаться, тогда я просто привез ее сюда, в свой дом. Она продолжала молчать, понимая, что я что-то знаю. Каждый вечер, она доставала из сумки конверт, вырывала страницы из своего дневника, и запечатывала их. Каждое утро она уходила из дома, и могла вернуться только под вечер. Я не спрашивал, куда она ходит, я старался не лезть к ней, я просто хотел ей создать уют. Но каждый день продолжалось все тоже, слезы тишина. Она не жила, а существовала. Тогда я решил взять ответственность на себя. Я купил билет к тебе. Это была самая счастливая ночь за те несколько дней, после того как ты исчез. Дождавшись утра, я посадил ее в такси. Я думал, что больше никогда ее не увижу, и был прав. Но не по той причине, что она будет счастлива, а по той причине, что ее просто не станет. По пути в аэропорт, такси столкнулось с грузовым автомобилем. Удар пришелся на пассажирскую сторону. В больницу она был доставлена с тяжелыми травмами, в течение нескольких часов она, не приходя в сознание, умерла. Все это время она крепко сжимала в руке цепочку с крестиком, которую ты ей подарил. Возвращаю их тебе. Он не уберег ее. Мы не смогли сохранить столь хрупкую жизнь. Прости меня, прости».
Я провел практически всю ночь рядом с ней, я был виноват перед нею. Под утро я кое – как смог добраться до дома. Солнце еще пряталось, и ночь властвовала над нашими домами. Я с трудом открыл дверь. В коридоре было темно. Я шагнул вовнутрь дома, и почувствовал, как наступил на что-то. Я зажег свет и увидел пол усыпанный конвертами. Разворачивая один за другим, я переживал каждый день своего прошлого ее глазами. Листы Настиного дневника были наполнены ее душой.
Эпилог.
Часы складывались в дни, дни складывались в недели, недели в месяцы. С того самого дня Ерилов Дмитрий Александрович впал в эмоциональную кому и по сей день не вышел из нее. Жизнь перестала радовать его. Изо дня в день он перекладывал и перечитывал ее письма. По началу непреодолимое желание оказаться рядом с ней, мешала ему во всем. Он не хотел бороться с собой. Вечером одного серого дня, раздался звонок.
- Дим, привет. Я делал уборку, и нашел дневник. Я его сейчас привезу.
В дневнике были вырваны страницы, и лишь самые последние, остались не тронуты, они были пропитаны насквозь ее слезами.
"Всю свою жизнь я была эгоистичной личностью, изничтожая себя и окружающих меня людей, которые так сильно любили меня. Я знаю, ты любишь меня. Я была глупа, и всегда жила в страхе потерять, потерять человека, но я никогда не думала, что я причиняю своей любовью боль, я думала, и жила только совей болью, не замечая кроме нее ничего. Это не верно. Чтобы не случилось с нами, в сердце всегда будет тепло, даже если ты будешь далеко от меня, я буду знать, я буду верить. Я не хочу больше пожирать себя теми мыслями, что ты не со мной, это не так, я чувствую, я знаю ты рядом. Я совершала глупость, думая изо дня в день, что недостойна тебя, это не так. Я достойна, мы достойны. Мне страшно, что я разрушила своими человеческими, низменными переживаниями, ту сказку, что ты выстроил для меня. Я благодарна каждой клеточкой за то, что ты был рядом со мной. Я буду ждать тебя в своем сердце.
P.S. Вечно твоя. Вечность навсегда с тобой, вечность – это наше время, этого у нас достаточно. "
Дима сжимал дневник в руке, по его щеке бежала слеза, последние страницы, словно глоток воздуха. Он восстановился в академию, и закончил ее на отлично. Не одна девушка даже не пыталась занять место той единственной, по имени вечность. Он был холоден, и замкнут. Его руки, словно благословленные свыше творили чудеса. Практически воскреший из мертвых, он каждый раз повторял: «Я спасаю жизнь людям, но не смог уберечь самого близкого и дорого мне человека».
Время шло, приняв для себя решения, он воплотил все ее мечты. Дима взял маленькую девочку из детского дома и назвал ее Любовь, каждый раз он подводил ее к окну, и говорил, что ее мама смотрит за ней высоко с небес. Из заброшенной, не доделанной комнаты он выбросил все, закрыв это в старой кладовке. Теперь там была детская маленькой Любы. Каждую субботу в пять утра Дима садился за стол и писал, писал письмо той, которая будет ждать его, целую вечность, после чего он выходил на балкон и сжигал конверт, рассыпая пепел по ветру, он точно знал, что она получит его.
Благодарности!
Спасибо всем тем кто прочитал это произведение! Это первое, возможно не много не грамотно, возможно много ошибок, прошу прощение за это сразу!
Хочу сказать большое спасибо своим родителям, за то, что воспитали меня. Отдельно хочу сказать спасибо моему папе, к сожалению он не когда не прочтет это произведение, отчасти посвящаю его ему посмертно.
Хочу сказать большое спасибо моей подруги Ларисе Гайдышевой, за то, что всегда рядом.
Хочу сказать большое спасибо Гали Берковской и Максиму Егорову, за помощь в иллюстрациях и поддержку.
Хочу сказать большое спасибо человеку, который вдохновил меня на творчество, научил меня любить, терпеть! С.А.Ю. Я благодарна за то, что этот человек был в моей жизни, и за то как он изменил меня! Спасибо!
Хотела бы услышать критику, так как она важна, чтобы можно было расти дальше!
Письма!
© Copyright: Анна Московцева, 2011
Свидетельство о публикации №211020701457
Свидетельство о публикации №211020701457
Рецензии