Без возрождения России трудно говорить о восст. го

Гуго Вормсбехер
«Без возрождения России трудно говорить
о восстановлении государственности
российских немцев…»

(Интервью сотруднику радиостанции «Немецкая волна» Виктору Вайцу, г. Кёльн,март 1997)

Корр.:  В недавнем интервью “Немецкой волне” Уполномоченный по делам переселенцев Правительства ФРГ Хорст Ваффеншмидт сказал, что в нынешнем году Правительство ФРГ выделило на нужды переселенцев в Германии и немцев в странах СНГ около трех миллиардов марок. Сумма, конечно, внушительная. Не могли бы вы, на примере деятельности Международного Союза российских немцев, рассказать, на реализацию каких проектов расходуются средства из Германии - конкретно по вашему Союзу.
Г.Вормсбехер: Я не думаю, что целесообразно объединять суммы, которые выделяются для немцев в СНГ и для российских немцев в Германии, потому что для российских немцев в России выделено примерно 80 миллионов марок, а всё остальное из этих трех миллиардов - это для тех немцев, которые уже здесь,в Германии. Что делается там у нас? - В первую очередь, эти деньги идут на строительство двух наших национальных районов - в Алтайском крае и в Омской области. Это наша главная забота сегодня. Если мы эти национальные районы поставим на ноги, то они начнут влиять на дальнейшее решение всей нашей проблемы. Районы эти находятся в трудном положении, они существуют всего пять лет и там очень много надо строить, в том числе и жилья, поэтому мы  считаем, что главная наша задача на сегодня - привести в порядок эти районы.
Следующая задача - поддержать то, что у нас ещё есть. У нас есть около трехсот сел, которые раньше были больше немецкими, чем сейчас; сейчас они немецкие на 25 до 80 %; в основном эти села - в Западной Сибири. Их надо сохранить, потому что если там ничего не делать для удовлетворения национальных запросов в сфере культуры и образования, то люди будут уезжать, и села всё больше будут становиться ненемецкими. Эти заботы плюс строительство новых компактных поселений (в основном это делается на Волге) сталкиваются с очень большими трудностями, потому что финансирование, обещанное со стороны России, в прошлом году было выполнено примерно лишь на 30%.

 Корр.: Гуго Густавович, вы рассказали, кто дал в основном эти средства, но не могли бы вы поделиться механизмом распределения этих средств? Куда они поступают, в какие ведомства? Или они поступают в немецкие организации, которые имеют свои представительства в России? Каков вообще принцип распределения этих средств?
 Г.Вормсбехер: Российские немцы сами, и наша общественная организация - тем более, не видят этих денег. Ни одной марки из них мы не получаем. На заседаниях Межправительственной российско-германской комиссии утверждаются те проекты, которые намечаются на очередной год, и немецкие деньги идут через германские фирмы. Есть такая фирма, очень известная, - GTZ, через которую все эти проекты реализуются. Так что многие разговоры и даже публикации о том, что российские немцы получают какие-то деньги - это не соответствует действительности.
 
Корр.: То есть у вашей общественной организации вообще нет доступа к этим деньгам? А как же вы влияете на реализацию этих проектов? Ведь никто не застрахован от того, что эти средства могут быть использованы на осуществление проектов, скажем, не очень актуальных для российских немцев.
Г.Вормсбехер: У нас есть, так сказать, стратегическая цель: сохранить российских немцев как народ. Для этого надо создать национально-территориальные образования и создать национально-культурную автономию, которая позволит сделать больше и для большего количества российских немцев в сфере культуры и образования. Вот это - главное для нас. А остальное всё - шаги к этой цели. И проекты, которые в регионах готовятся в этом направлении, они подаются, допустим, в Миннац Российской Федерации. Там они рассматриваются с участием общественных организаций и принимаются или не принимаются. Если принимаются, то выносятся на Межправительственную комиссию. Там они тоже рассматриваются и - принимаются или не принимаются. Если принимаются, то под них выделяется финансирование  из тех денег, которые совместно выделяют Германия и Россия. Мы участвуем в распределении этих средств через одобрение или неодобрение проектов. Так мы влияем на ход событий. Я думаю - значительно.

Корр.: Вот вы сказали: “мы участвуем…” Вы имели в виду ваш Союз и “Видергебурт”, две организации?
Г.Вормсбехер: Да, потому что все остальные - это функциональные структуры, которые занимаются в той или иной степени лишь частью тех вопросов, над которыми работают наши два общества.

Корр.: Наших слушателей интересует, чьи интересы представляет ваша организация, я имею в виду - кого объединяет ваш Союз и каковы цели и задачи Союза?
Г.Вормсбехер:  Наша цель - сохранить российских немцев как народ. Мы считаем себя народом, отличающимся как от народов, с которыми мы живем в России - русских, казахов, украинцев и т.д., так и от немцев, проживающих в Германии. Мы как бы дитя от смешанного брака. Один наш родитель - Германия, другой Россия. Нам одинаково дорого полученное от обоих родителей - то, что мы привезли из Германии, и то, что мы получили от России. Это нам помогло выжить, и это мы хотим сохранить. Вот в этом наша главная цель, для достижения которой нужны соответствующие условия. Я уже говорил, что необходимо такое национально-территориальное образование, которое позволило бы, пусть не всем, но достаточному количеству российских немцев, собраться вместе, чтобы вместе создать возможность для национальной жизни - в распыленном состоянии она невозможна. И второе - это создать свою национальную экономику...

Корр.: Извините, я вас перебью. Возможно ли в сегодняшних условиях российских создавать экономику российских немцев? Вообще, это как-то реально?
Г.Вормсбехер: Речь идет не об экономике немцев, а об экономике, которая должна быть создана в наших национально-территориальных образованиях, то есть - о региональной экономике. Там, где проживало бы много российских немцев, “доработанная” ими региональная экономика послужила бы основой для решения вопросов нашего национального образования и нашей национальной культуры.
Сейчас мы говорим о национально-культурной автономии. В России в прошлом году принят Закон об НКА (не только для российских немцев, но и для других народов России). Закон -  несовершенный. Его несовершенство выражается, в частности, и в исключительно общественном статусе, который придается национально-культурной автономии. Этого, конечно, недостаточно. Но этот Закон позволяет нам сделать первый шаг в нужном направлении.

Корр.: Мне казалось, что Закон об НКА это, наоборот, шаг в сторону от пути к цели - возрождению государственности российских немцев, будь то республика в Поволжье или в Сибири, на базе уже существующих немецких национальных районов. По вашему мнению, культурная автономия - это шаг вперед, или она ставит крест на идее восстановления государственности, которого российские немцы ждут? Если они вообще этого еще ждут.
Г.Вормсбехер: Если считать, что национально-культурная автономия подменяет главную цель, то она вообще нам не нужна. Это будет не только шаг назад, это - издевательство над одним из репрессированных народов, которому до сих пор не вернули его государственность.

Корр.: Но кто сегодня может дать гарантии, что ее предложили не вместо государственности?
Г.Вормсбехер: Мы знаем, что она нам не нужна вместо, но она нам нужна вместе с территориальной автономией.

Корр.: Но ведь принят пока только закон о национально-культурной автономии, а не о восстановлении государственности.
Г.Вормсбехер: Есть Закон «О реабилитации репрессированных народов». По этому закону мы должны были еще в 1991 году получить свою республику на Волге обратно - она должна была быть восстановлена. До сих пор там ничего не сделано, несмотря на то, что был указ Президента о том, чтобы создать там национальные район и округ. Мы рассматриваем закон о репрессированных народах как действующий закон, положения которого должны быть выполнены.

Корр.: В России сегодня много законов, которые не действуют.
Г.Вормсбехер:  Мы понимаем, что у России сегодня много забот. Если пенсионеры месяцами не получают пенсии, если врачи, учителя, шахтеры и другие рабочие месяцами не получают зарплаты, то, естественно, требовать дать сразу всё российским немцам было бы некорректно - всё-таки мы граждане России и понимаем трудности нашей страны. Но полагаю также, что страна заинтересована в решении проблемы российских немцев, потому что они и дали уже много России, и могут еще много дать. И их выезд из России - это колоссальная потеря для государства.

Корр.: Россия пока что решает проблемы немцев таким законом, как закон об НКА, и не более. Последуют ли за этим какие-то более эффективные шаги, которые помогут российским немцам сохранить свою национальную самобытность?
Г.Вормсбехер: Мы не можем сейчас утверждать, что Россия только этим законом решает наш вопрос. Но это был первый шаг в законодательстве по нашей проблеме, да и в национальной политике вообще. Это ведь касается не только российских немцев, но и других российских народов, не имеющих своих национально-территориальных образований, а таких народов в России - сто семьдесят шесть. Я могу сказать, что  сейчас в Госдуме Комитет по делам национальностей, возглавляемый Зориным, ведет довольно активную работу по подготовке законов по каждому репрессированному народу. То есть, в дополнение к общему Закону о репрессированных народах, по каждому народу готовится особый закон, так как невозможно для всех этих народов придумать универсальный закон - они находятся в разных ситуациях: одним уже вернули назад их территорию, другим, как мы - еще не вернули, и т.д. Так вот, идет законодательная работа для того, чтобы Закон о реабилитации репрессированных народов был, в конце концов, выполнен.

Корр.: А заинтересовано ли вообще российское правительство в том, чтобы удержать немцев в России?
Г.Вормсбехер: У России сегодня свои, гораздо более масштабные проблемы, чем только национальные вопросы.

Корр.:  Так было всегда, Гуго Густавович. Всегда было не до немцев.
Г.Вормсбехер:  Так было всегда. Сегодня Россия особенно больна. И от больного человека, от больной матери, можно сказать здесь, многого ведь требовать нельзя - надо помочь. Так вот, мы хотим помочь России. Мы хотим помочь решить и национальный вопрос вообще, а не только национальный вопрос российских немцев. Мы понимаем, что России будет еще труднее, если российские немцы уедут. Мы хотим помочь, и мы полагаем, что находим понимание у очень многих политиков сегодня. И в Государственной Думе, как показали последние события, когда обсуждался вопрос о прекращении финансирования статей бюджета по российским немцам - тогда Дума высказалась за нас, в нашу пользу. И в правительстве довольно много конструктивно мыслящих людей. Люди, мыслящие по государственному, понимают, что российские немцы всегда играли большую роль в жизни России - во всех сферах. И могут сыграть еще. Российские немцы необходимы России, исходя из того, что Россия и Германия просто обречены в будущем иметь самые тесные и разносторонние отношения, в том числе - экономические.

Корр.:  Гуго Густавович, я слушаю, и мне так и хочется вас назвать московским мечтателем.
Г.Вормсбехер: Пока - не кремлевским?..

Корр.: Вы сейчас так интересно рассказывали о том, как вы видите будущее российских немцев. Как вы думаете, насколько долго придется им ждать восстановления их государственности?
Г.Вормсбехер: Я думаю, что должны произойти, наконец-то, перемены к лучшему в самой России. Невозможно говорить о каких-то государственных проектах, серьезных шагах, когда самой государственности в России почти нет. Я полагаю, что к власти должны прийти люди, заботящиеся о своем народе, о российском народе, болеющие за него и думающие о России как о государстве. Люди, которые остановят развал государства на всех уровнях. Без общего национального, культурного, экономического возрождения России трудно говорить о восстановлении государственности российских немцев. Я думаю, что и в структурах сегодняшней власти, среди людей, к ней принадлежащих, всё больше зреют конструктивные силы, да и оппозиция стала более конструктивной, чем два-три года назад, когда в ней очень сильно процветал радикализм. То есть, и с одной стороны, и с другой конструктивность понимается уже как необходимость - ей нет альтернативы. Поэтому, я полагаю, пройдет не так много времени - люди, заинтересованные в будущем своего государства, приобретут больше власти или придут к власти.