День космонавта

…Ты вот говоришь «работа», а я ведь когда работать пошел, всего мне 15 было. Не за кусок хлеба и не потому, что плохо жили. Просто были каникулы, и мамаша, меня хулигана, чтобы не пропал совсем, пристроила на работу. Учеником моториста на рейдовый катер. Это так говорится учеником, на самом-то деле «старшим куда пошлют». Платили ерунду, но для пацана и это деньги, все не у мамки на кино или буфет просить. Я там и «первую получку» обмыл, портвейном «Анапа», и матери подарок купил.

Катерок у нас был красавец. И сейчас еще  в старых фильмах показывают, весь белый с острым форштевнем, надстройка  из лакированного дуба, молдинги латунные горят на солнце, палуба тоже деревянная, лакированная, кнехты и утки опять же латунь, мать ее, начищенная. Мною начищенная, и палуба мною надраена и молдинги на надстройке и поручни, чтоб им... . Вот так всю вахту и крутишься. Отошли от причала, конец манильский скойлать надо в бухту, уложить, стало быть, спиралью. И никто, кроме капитана, на ходу такой красоты не видит, а вернулись, никому эта спираль нах.. не нужна, разматывай, крепи канат на кнехте.

Пассажиры натоптали, накурили, палубу протри шваброй, да насухо, чтоб не скользило, в каюте пепельницы вытряхни, вымой, короче белка в колесе. Правда возили мы в основном комсостав, люди образованные и даже культурные попадались. Как большого меня сигаретами иностранными угощали. А бывали вот и смешные случаи.

Везли мы как-то одного важного человека с дамой, не знаю кто он, - врать не буду. Идти было довольно далеко, а персона эта важная похоже чаю перебрал или пива. Короче прижало его по-маленькому сходить. А катер наш, скажу тебе, такими удобствами оборудован не был. Не зря его в народе «адмиральским» называли. Адмиралы не ссут, они народ выносливый, мало ли куда захочется, а бой идет и мостик покинуть нельзя, терпят. А уж по парадным надобностям, когда надо пройтись по рейду, то и вовсе заранее сбегают в гальюн. Предусмотрительность, потому и до адмиралов дослуживаются.
 
Наш же важный пассажир был не из таких,  может и генерал, но сухопутный, а там под каждым кустом туалет.  Однако говорят «с..ть и родить , нельзя погодить» и он, стесняясь дамы пришел в рубку, мол, как бы это все устроить. Капитан отвечает, ступайте на корму и делайте, как все нормальные люди, мы смотреть не будем, а с берега не видно. Флаг кормовой только не замочите.  Нет, не устраивает генерала такая позиция, дама может увидеть. А то не видала.  Тогда, предлагает капитан, встаньте на подветренный борт, даме не видно и вам спокойненько будет.

Опять не нравится. Моторист предложил ему  ведерко в машинном отделении, шумновато, зато никто не увидит. Вроде согласился, но ведь Бог, ежели кого захочет наказать, то отнимает у него разум. Не знаю, в чем генерал провинился перед Ним, но зайдя в машинное отделение, разума он начисто лишился. Увидел закрепленную на борту ручную помпу, и сразу предложил такой план.

Ты знаешь, у помпы  резиновый шланг такой для откачки воды из льял, вот он, дескать, будет в него отливать, а мальчик, то есть я, будет качать. Как космонавты делают. Мол, он бывал на космодроме и видел в кабине космического корабля. Ну, как знаете, сказал моторист и убрался в рубку. Генерал обнажил ствол и, взяв его наизготовку, крикнул, - Качай! Ну, наше дело телячье - стою, качаю.

Вот и стоим, у него в одной руке шланг, в другой его гордость, он писает, я качаю. Проблема в том, что катерок наш на волне неустойчив, а тут какой-то гад нам курс пересек. Натурально пассажир теряет равновесие, это ж не в кафельном генеральском нужнике. Жерло шланга и кончик его достоинства сошлись в глубоком поцелуе. Качай обратно! - заорал он. И я…

Не тебе рассказывать, что ручку помпы куда не толкай, на всасывании всегда будет только всасывать. Я тоже это знал, а генерал нет. Зато командовать он умел убедительно и я не удержался, качнул ручку назад. Теперь это выглядело так, будто большая черная змея залезла с головой в ширинку генеральских штанов. Не в силах видеть эту душераздирающую картину я, нырнув между ним и двигателем,  выскочил в рубку.   

Представляю как удивились капитан с мотористом, увидев мои выпученные  глаза и услышав невнятное, - Там, там…  Что там, Мишаня? И тут я со всей дури ляпнул, - Космонавт!!! Моторист побледнев кинулся в машинное, чуть не снеся меня с ног, а через полминуты молча вышел и кивнул капитану на неприкрытую дверь, перехватывая у него штурвал. Капитан пробыл там минут пять, а выйдя сказал, - давайте с Мишаней туда, надо вызволять космонавта. Отрежьте там сколько надо…

Генерал на удивление был в полном спокойствии. Нож есть? - спросил он. Ножик нашелся, финка,  подаренная кем-то из моряков и сточенная до половины лезвия. Резала все. Я поддерживал свободный конец шланга, генерал держался за другой, моторист примерялся, чтобы отпилить кусок шланга. Они еще поспорили с пострадавшим. Мотористу было жаль шланга и он ладился отхватить кусок покороче, а генерал был о своем хозяйстве лучшего мнения. Впрочем, ему виднее и резать пришлось по его наметке.

Не успели они надрезать и до половины, как вакуум в шланге всосал воздух и хищник отпустил жертву. Надо признать пассажир был прав относительно размера, а может это был результат действия вакуума. И опять я как дурак встрял, - больше не будете? … Если бы у генерала был пистолет, мы бы сейчас с тобой не пили бы тут водку. Он поцарапал меня глазами, и молча вышел. А я дал себе клятву, что никогда не пойду служить в армию, только во флот, где мы с ним не встретимся.

На обратном пути капитан с мотористом донимали меня. Мол, Мишаня, как у тебя с девками? Да какие девки, ну их. Я тогда и целоваться-то не умел. Ну смотри, Мишаня, а то нужда будет приходи – удлиним, мало не покажется. И друзей веди, у кого не выросло.

Вернувшись в гавань, капитан запросил по «Акации» нет ли еще какой работы на сегодня. Работы не было. Ну вот и ладненько, - Мишаня, операция 2-12-19! Это означало, что я должен сбегать, помнишь напротив театра, магазин был. Девятнадцатый. Так вот там продавали перцовку по 2.12 с двумя перчиками на обложке. Моя ценность заключалась в том, что мне высокому, с пробивающимися усиками, подростку, почти юноше, без проблем отпускали спиртное.
Отцы-командиры любили порой скрасить вечерок, особенно, если работы не намечалось. Меня они в это дело не вовлекали, но позволяли сидеть вместе с ними, и, покуривая, слушать морские байки.    

Ну, побежал я. Глядь а на откосе Санька, ты его должен знать, Гиреев, Биреев…, что-то такое,  сидит, такой же ученик с  с катера «Спутник» и на катер свой издалека смотрит. Ты чего, - спрашиваю. А, уху варили, мне сказали посолить, а я соль с сахаром перепутал.  Обещали утопить.
Тут с его катера капитан, тоже кличка его была «космонавт», за то, что лихой, да еще и катер так называется, так вот капитан на всю гавань орет, - Санька, иди уже, не трону. Уху мы твою уже съели, теперь чай с солью пить будем. Составь компанию…

А я дальше пошел, вот думаю, - День космонавта сегодня выдался. Хотя он кажется, где-то весной бывает.