Активистка

   В квартиру № 60 вселился новый жилец. Точнее, жиличка. До этого Олюйникова, именно такая фамилия была у новосела, жила в другом городе, но тоже в кооперативном доме. В том доме она входила в состав домового комитета и была активна во всех отношениях, исключая, если верить ее же словам,  лишь женские физиологические функции. Только благодаря активному участию Олюйниковой в домовой жизни, кооператив прочно удерживал в течение последних десяти лет переходящий вымпел «Показательный дом города». Однако, после отбытия активистки, председатель тамошнего домкома, еще молодой, но внезапно поседевший мужчина, стал подкрашивать волосы, чтобы подчеркнуть истинный возраст, а жильцы вознесли благодарственные молитвы богам. Каждый своему, в зависимости от веры. И даже закоренелые атеисты поставили в местной церкви свечку, правда, не сумев внятно объяснить за что.
 
   Не успев вселиться, дама развила бурную деятельность. Перво-наперво, она прошлась по всем этажам дома и познакомилась лично с жильцами. Только после этого Олюйникова решила вступить с председателем домового комитета в более тесный контакт.

   Тов.Бататова новая жиличка застала дома за обедом. Дверь открыла Свенсоншведская и, повернув голову в сторону кухни, позвала:

   — Тов.Бататов, к Вам пришли. Новый жилец.

   Председатель домкома вышел из кухни. Вытерев ладонью лоснящиеся от борща губы, он протянул руку Олюйниковой:

   — Очень рад. Прошу, прошу. Как раз к обеду поспели, — он радушно провел гостью в кухню. Свенсоншведская замыкала шествие.

   В кухне приглашенная потянула носом, заглянула в тарелку хозяина и произнесла:

   — Нет, спасибо. Я употребляю в пищу борщ без зажарки. Язва, знаете ли. — И поведя головой в сторону Свенсоншведской,  осведомилась, — А это, я так понимаю, гражданка Бататова?

   — Свенсоншведская, — поправила ее супруга тов.Бататова.

   Губы Олюйниковой на мгновение превратились в тонкую полоску:

   — Вы что же, в гражданском блуде пребываете? Впрочем, это не мое дело, — и добавила. — Не смею более отвлекать вас от принятия пищи. После этого, надеюсь получаса вам достаточно, жду вас, тов.Бататов, у себя. Заодно, как джентльмен, поможете мне распаковаться, — и она, как землемер на спорном участке, смерив взглядом внушительную фигуру Свенсоншведской, и не говоря более ни слова, удалилась.

   Первыми словами, которыми Олюйникова встретила председателя домкома, были:

   — Вы мне дубликат ключей от моей квартиры отдайте. Я не могу позволить, чтобы у постороннего, тем более — женатого, мужчины имелись ключи от моего жилья.

    — Вы понимаете, — замялся тов.Бататов, — дубликаты ключей от всех без исключения квартир хранятся у меня. Так заведено. Впрочем, именно от вашей, — запасные ключи утеряны, — слукавил он.

   — Хорошо, — согласно кивнула головой женщина, — тогда тем более я должна врезать другой замок. Мало ли какие намерения окажутся у мужчины, нашедшего дубликат.

   — Впрочем, перейдем к делу. Я осмотрела дом, поверхностно познакомилась с жильцами… с теми, кого удалось застать на месте. В целом, впечатление удовлетворительное… на слабую троечку. Это от дома, — пояснила она. — А вот жильцы. С жильцами работать и работать. Но вы мне импонируете тов,Бататов, производите впечатление толкового домового. В вас чувствуется ответственный мужчина, хотя и без внутреннего стержня. Но это не беда. Общими усилиями мы выведем наш дом в образцово-показательные. Для начала, какую общественную должность вы готовы предоставить мне в домовом комитете? Я не стану возражать против места секретаря.

   — Но секретарь у нас Двубортникова, — робея от такого напора, ответил председатель. — Давно, с момента основания кооператива.

   — Что такое Двубортникова? — презрительно скривила губы Олюйникова. — Так, инфузория, меньше туфельки. Я ее в упор не вижу. Ваша Двубортникова — развратная свиристелка. Как драная кошка шлялась по крышам Стокгольма, принесла в подоле неизвестно что. Прямо по Пушкину, Александру Сергеевичу, — неведому зверюшку. И вы ее до сих пор не вывели из состава домкома? Да она вам все показатели портит. Заметьте, мне уже многое известно о доме, в котором я намерена жить. И этот ваш подвал… Надо разобраться, кто на кого дурно влияет. Пока я склонна думать, что это пенсионер Волозов оказывает на вас давление, тов.Бататов, пользуясь своим возрастным авторитетом. В любом случае, распитие алкогольных напитков — пиво относится к их числу — в нашем доме и на прилегающих к нему территориях, необходимо немедленно прекратить!

   Посягнуть на святое тов.Бататов позволить не мог.

   — Знаете ли, гражданочка… Я помню, что Олюйникова… Вы пока человек у нас новый, должность секретаря весьма ответственная, а Двубортникова с ней справляется хорошо… Короче говоря, нам необходимо более тесно познакомиться с вами, узнать получше, а уж потом, на общем собрании жильцов, и решить, какой портфель вам доверить.

   — Ничего, я могу побыть и активисткой-общественницей. Надеюсь, мне удастся сколотить независимый крепкий актив из передовых жильцов.

    На том пока и расстались.