2. Emancipation -под ред-й Т. Любишиной-

Ветеран психоделических войн.
У всякого из нас имеются иллюзии,
которые он не хотел бы разрушать.
                А. Апшерони

                Emancipation

    «I hear, I speak, the tongues are forked, the ears distort»
    Он бежал вверх по лестнице. Дыхание сбивалось. Ноги отказывались слушаться своего хозяина, каждый шаг стоил неимоверных усилий, но расстояние уменьшалось чертовски медленно, словно он и не двигался с места. Лестничный пролет казался бесконечным. Наверх. Там спасение. Мак-Грегор неудачно наступил на край ступеньки и подошва соскользнула. Руками он успел схватился за проржавевшие перила, но старое железо не выдержало, и металлическая конструкция со скрежетом полетела вниз, едва не потянув за собой историка. Он оглянулся через плечо. Они приближались…
    «I see, I dream, your world's a horde against my fort»
    Историк быстро поднялся и побежал дальше. Десятки, сотни мертвых следовали за ним. Полуразложившиеся трупы, с перекошенными ртами и белыми глазами, стоная, спотыкаясь и падая, двигались тем не менее более уверенно, настигая свою жертву. Сердце Уильяма было готово вырваться из груди. Ему не хватало воздуха. Утирая пот, он продолжал подниматься. А голодная орда трупов следовала за ним попятам. Он не знал, как с ними бороться, он был бессилен. Инстинктивно правой рукой он схватился за левое запястье. Четки. У него с собой не было даже четок.
    «I run, I flee, the vermin stalk within my walls»
    Он добежал до лестничной площадки, от спасения его отделяла только металлическая дверь. Мак-Грегор дернул за ручку. Заперто, либо замок сильно проржавел. Со всей дури он начал бить по ней кулаком. Безрезультатно. Кто-то схватил его за голень. Историк повернул голову и увидел, как один из оживших трупов ползком вскарабкался по лестнице и костлявой рукой, покрытой струпьями, вцепился ему в ногу. Остальные мертвяки, толкаясь и давя собратьев, поднимались к площадке. Вырвав ногу Мак-Грегор пнул что было сил в лицо мертвяка, погрузив свой кроссовок в его череп. Из дыры тут же хлынула волна белых, с желтыми головками, извивающихся опарышей. Уильям с отвращением отпрыгнул назад, врезавшись в дверь. Теперь она поддалась, и он влетел в проём.
    «I hear them speak their dirt within my halls»
    Историк оказался на крыше какого-то здания. Вокруг, насколько хватало глаз, простирался ночной город. Яркие неоновые огни реклам, свет окон небоскребов, уличные фонари – даже сейчас город был бы прекрасен, несмотря на полчища мертвых, бродящих по его улицам. Историк стоял у карниза и с полными ужаса глазами смотрел вниз, на это кровавое пиршество. Мертвые настигали живых, кидались на них, будто голодные звери и рвали на куски. Горели машины и витрины магазинов. Спасения нигде не было.
Вот уже и крыша на четверть заполнилась восставшими. Уильям осмотрелся по сторонам, ища хоть какое-то оружие. Мертвецы подступали всё ближе. Ничего не оставалось, как воспользоваться заклинанием. Сложив пальцы «пистолетом» он повторял слова, снова и снова. Ничего не происходило. Мак-Грегор удивленно посмотрел на руки, перепачканные ржавчиной. Еще никогда у него не было сбоев. Что же за чертовщина тут твориться?
    «Mother help your...»
    Ему никто не мог помочь. Они зажали его в кольцо, бежать было некуда. Историк попытался отбиваться, но безрезультатно. Мертвые повалили его на землю, вонзая свои гнилые зубы в плоть, а поломанными ногтями раздирали лицо. Он пытался кричать, но кровь быстро наполнила гортань и ответом раздавалось лишь глухое бульканье. Разум отчетливо понимал, что пришёл конец. Уродливые, перекошенные рты жадно впивались в руки и ноги. Хриплый, глухой стон больно рванул грудь.
    «UNDEAD SON»
    Уильям Мак-Грегор подскочил на кровати. Осознание того, что он жив, пришло не сразу. Лихорадочно он стал осматривать себя. Дыхание со свистом вылетало из его груди, волосы намокли от выступившего пота и прилипли ко лбу. Ему привиделся кошмар. Мак-Грегор так редко видит сны, что он уже отчасти позабыл про существование такого процесса как субъективное восприятие образов. На тумбочке рядом с кроватью разрывался его мобильный, рингтоном звонка которого служила песня «Undead son». Уилл облегчённо улыбнулся. Текст очень ярко отпечатался в его подсознании. Настолько что это можно было бы считать правдой. Звонила Мишель, девушка Алансо.
    - Послушай, Мишель, - недовольно начал историк, глядя на свои наручные часы, – шесть двадцать утра, и меня сильно беспокоит один вопрос: какого черта тебе надо? Ты мертвого из могилы поднимешь!
    - Во-первых, здравствуй. А во-вторых, сейчас не шесть тридцать утра, а полпервого дня! – она резко перешла на крик, заставив Уилла вздрогнуть и оттянуть трубку с телефоном подальше от уха, чтобы сохранить хоть часть способности восприятия звука.
Историк внимательнее посмотрел на часы, действительно секундная стрелка стояла на месте. Видимо села батарейка, а возможно после вчерашнего дела паранормальный субъект повредил электронику, тем самым выведя из строя его хронометр. Теперь еще придётся раскошелиться на ремонт. День начинался просто прекрасно.
    - И вообще… - продолжала Мишель успокоившись, но тут же снова перейдя на ультразвук.    
    – Какого хрена ты на меня орешь?
    - Орешь в данный момент ты, - парировал Уилл, ложась на спину и громко зевая. – Знаешь, твой прекрасный голос бодрит с утра намного эффективнее кофеина. Нужно будет записать его на диктофон и поставить на будильник.
    - Считай что ты уже труп, Мак-Грегор, - сквозь зубы шипела в трубку девушку. – Когда я доберусь до тебя - ты пожалеешь, что у твоей мамы не случился выкидыш! И попрощайся со своими яйцами, я вырву их с корнем! Уверена, вас связывало много романтических воспоминаний о долгих, холодных, одиноких, темных, бесконечных ночах наедине… - саркастически проворковала Мишель.
    - О-о-о, - протянул историк, шаря рукой по тумбочке в поисках сигарет. Пачки нигде не было. – А это уже покушение на жизнь. С другой стороны, в тюремной форме ты еще сексуальнее выглядеть будешь. О да, детка!
    - Ах ты… ты… Ты подписал себе смертельный приговор, слышишь!?
    - Ладно, остынь, - Мак-Грегор был доволен тем, что довел Мишель до точки кипения. Вообще он частенько любил ее подкалывать и отпускать острые шуточки в ее адрес. – Не кривись так сильно, а то на Винни Сандерсон из Фокус-Покуса станешь похожа. Разобьешь Алансо сердце, он сопьется и утопится в Гудзонском заливе. Кстати, а ты зачем вообще звонишь?
    - Чтоб тебя… Ах да, точно. Вот из-за тебя, сволоты, совсем из головы вылетело.
    - Спасибо за комплимент, моя дорогая, - Мак-Грегор причмокнул губами посылая Мишель воздушный поцелуй. В ответ девушка прорычала, но взяв себя в руки, продолжила деловым тоном.
    - Так, всё, перестань. Сегодня к тебе зайдет человек, Свен Катберт. Он мой давний приятель. Работает заместителем руководителя филиала банка.
    - И?
    - У него проблемы, кажется из твоей области.
    - Когда кажется, креститься нужно, - Уилл потянулся. – Хотя… сколько он получает?
    - Столько, сколько тебе за всю свою жизнь не заработать! Если дело выгорит двадцать процентов мои.
    - Десять. Работаю я, и своей задницей рискую тоже я.
    - Ты обалдел что ли?!?
    - Либо соглашайся, либо я найду вескую причину отказать твоему мистеру Катберту. А вторых таких профессионалов, как я, здесь нет.
    - Я тебе это припомню…
    - Adios baby!  - Уилл нажал на кнопку сброса вызова и громко выругался. То мёртвый штиль, то настоящий аврал. Четыре дела подряд. За эти две недели он уже и не помнил когда спал больше пяти часов. В висках пульсировала тупая боль.
    Поднявшись с кровати, он, шатаясь, направился в ванную. Историк столько раз корил сам себя за беспорядок. Старые бумаги, книги, журналы, пустые бутылки, какие-то амулеты, антиквариат – разбросанные в хаотическом порядке, они превращали комнату в настоящую свалку. Нельзя было шагу сделать, чтобы ногой что-нибудь не задеть. Находясь в крайне плохом расположении духа, он распинывал вещи в разные стороны, ужасно сквернословя.
Ванная - небольшая комнатушка, и, наверное, единственная, где не было мусора. Он уперся руками в края раковины, уставившись в зеркало, грязное от разводов. Отражение не радовало: бледное, сильно похудевшее лицо, поросшее щетиной, красные, от лопнувших капилляров глаза. Сейчас Мак-Грегор напоминал одного из тех мертвяков, которые привиделись ему в ночном кошмаре. Мгновенно его лик в зеркале поплыл, историка качнуло и, если бы не раковина, то он непременно бы распластался на полу. Мотнув головой, Уильям открыл кран холодной воды и умыл лицо. Он довел себя до предела, но таблетка аспирина и хороший завтрак должны помочь ему прийти в норму.
    В дверь постучали. Неужто это банкир? Так рано. Держась одной рукой за стену, историк медленно пошел к двери. Резкое звучное сопрано, донёсшееся с той стороны, стало страшным ударом для Уильяма. Это она. Мегера. Ведьма. Вампирша. Мак-Грегор замер на месте словно статуя. Ни звука. Его нет дома. Срочная командировка в Среднюю Азию. Он пытался даже не дышать.
    - Уилл!!! – звал женский голос. – Я знаю, что ты дома. Если не откроешь дверь, то завтра к тебе придут судебные приставы и арестуют за нарушение договора. И я не шучу!
Мак-Грегор сглотнул, повернул ручку и немного приоткрыл дверь:
    - Привет, Грэйс, я себя сегодня не очень хорошо чувствую… Давай в следующий раз?
    - Бла-бла-бла… я это от тебя слышу все время, если буду дожидаться твоего хророшего самочувствия, то умру от старости! - вознесла очи горе-редактор. – Может ты будешь так добр и пригласишь меня войти?
    - Грэйс, послушай…
    - Нет, Уилл, и еще раз нет! Наслушалась уже!
    Она налегла на дверь, и ему оставалось только подчиниться. Он покорно пригласил девушку войти. Грэйс Паттон работала редактором в газете, для которой писал статьи Уилл. Надменная, расчетливая, взбалмошная, холодная и очень красивая. Мак-Грегор из своих наблюдений пришел к выводу, что она страдает хронической шопоголией, а размеру и содержанию ее гардероба могла бы позавидовать сама Пэрис Хилтон, ибо каждый раз, когда он ее видел, а это случалось даже чаще чем ему хотелось, Грэйс всегда блистала новым нарядом. Сегодня на ней была эффектная туника с расцветкой африканского хищного зверя, по-прежнему остававшаяся лидером продаж и пиком моды. Рукав – летучая мышь и резинка на талии. Брюки под цвет туники – дополнение к ее женскому образу. На плече была небольшая сумочка бежевого цвета.
    Осмотрев жилище Мак-Грегора, она поморщилась и решила дальше порога не заходить.
    - Две недели назад мы тебе выплатили аванс. Статья вчера вечером должна была быть в моем почтовом ящике. Конечно я и не надеялась ее там увидеть, с чего бы вдруг такая честь? И вот сегодня мой босс решил, что я самолично должна проконтролировать, как идет работа.
    - Дай мне минутку, и я все объясню, Грейс. Понимаешь, у меня заболела тётя… Мэй, да тётя Мэй. И я, конечно, как самый любимый племянник должен был навестить ее. Она страдает сердцем,  у нее стенокардия.
    - Это уже пятая больная тётя за последние полтора месяца! - редактор скрестила на груди руки. От взгляда Мак-Грегора не ускользнули ее длинные, окрашенные в светлый цвет ногти и он с легкостью представил ее среди зомби из сна, как она вырывает своими когтями из него куски плоти... – У вашей семьи прямо таки генетическая предрасположенность к заболеваниям различного вида! Или может аллергия на работу? И почему мне достался именно ты? – она закатила глаза к небу, - у нас десять человек, которые пишут обзоры, и мне достался самый большой неудачник. О Боже…
    - Я себе тоже частенько задаю тот же вопрос: в мире столько прекрасных женщин, почему же меня судьба наградила любовницей Дракулы?
    - Итак, я здесь чтобы узнать, в каком сейчас состоянии находиться статья. – Она пропустила остроту историка мимо ушей. - Можно мне на нее взглянуть?
    - Да-да, конечно. Пошли. Я почти закончил.
Заходить в комнату ей очень сильно не хотелось, но с профессиональным долгом и приказом босса  не поспоришь. Осторожно шагая на высоком каблуке, среди завалов мусора, она кое-как  добралась до кресла.
    - Прошу тебя, присаживайся, - Уилл попытался чтобы наигранная любезность выглядела более менее правдоподобно.
    Мак-Грегор включил ноутбук и принялся быстро шарить по жесткому диску. Он ведь начинал ее, черт возьми, начинал. Две недели назад, до того как посыпались заказы. Куда же подевался этот проклятый богами файл!
    Тем временем Грейс осматривала комнату. Она сама закончила исторический факультет, а у Уилла действительно имелись раритетные вещи разных народов мира. Цветные индейские маски, барабаны, ожерелья древних кельтов, японские амулеты, и многое другое. Древние, толстые фолианты книг в кожаных переплетах, небоскребами громоздившиеся в углах комнаты и на подоконниках. Хотя нельзя было достоверно утверждать подлинники это или копии. Продолжая взглядом обшаривать комнату, Паттон присела в кресло и тут же, с диким криком, вскочила с него.
    - Что это за хрень!? - вскричала она, указывая пальцем на кресло.
    - Где? А это… наконечник эскимосского копья. Был, по крайней мере. Ты вандалка, Грэйс, ему полторы тысячи лет, а твои ягодицы за считанную секунду беспощадно превратили его в горстку камешков.
    - Ну, Уилл, если я из-за твоего эскимосского копья посадила на брюках затяжку, - угрожающе говорила она, рассматривая свой бинарный орган, выполняющий амортизационную функцию, - тебе расплачиваться за него своими статейками придётся не один год!
    - А я просто женюсь на тебе, вследствие чего имущество станет общим, а долг аннулируется.
    Она недобро сверкнула своими карими глазами и историк, откашлявшись в кулак, замолчал. Меркантильная стерва, приспешница дьявола. Конечно она была не замужем. Все выискивала своего принца на белом коне. Или осла на красном кабриолете.  В горле скапливалась мокрота, а легкие требовали никотина. Пачки сигарет нигде не было.
    - Грэйс, у тебя случаем сигаретки не найдется?
    - Я не курю. И ты бросай, мой тебе совет.
    - Почему еще ни один курящий не попросил некурящего, начать курить? Капля никотина убивает лошадь. Догмат нашего здравоохранения. А один гамбургер убивает целую нацию, уже на протяжении нескольких десятилетий. И что? Вообще люди сами себя убивают. Но почему-то все отыгрываются на бедных курильщиках. Где справедливость?
    - Хватить философствовать. Ты статью нашел?
    - Найду сейчас. А ты что, куда-то торопишься? Мою скромную обитель так редко посещают такие красотки…
    - Если бы ты навёл здесь хоть маломальский порядок, то нормальные люди сюда приходили бы чаще. Я вообще не представляю, как можно жить в таких антисанитарных условиях. У тебя крыс здесь случаем нет?
    - Были. Но я их съел, - пошутил историк и, нажав клавишу Enter, повернул ноутбук к Грэйс Паттон. – Вот оно мое детище! Еще, правда, не законченно, но за два дня я все допишу. Клянусь душами предков!
    Тонкие брови девушки медленно поползли вверх, рот широко открылся, но она не смогла произнести ни звука… настала минута молчания, после чего она вновь обрела дар речи, и тут уж стены дома содрогнулись:
    - И это всё??? За целых две недели?!? – Она уже не знала смеяться ей или плакать. – Уилл, у меня нет слов! Ты не просто лентяй, ты самый последний лоботряс во всех пятидесяти штатах! Убила бы! – она замахнулась рукой, но историк ловко избежал угрозу получения травмы.
    Мак-Грегор повернул к себе ноутбук. Нужно отметить, что автор статьи был удивлен не меньше чем редактор. На самом верху страницы жирным шрифтом красовался заголовок «Холодная война. Истоки. Причины. Последствия», ниже, на следующей строке, стояла одна единственная точка и всё. Далее вниз шел сплошной белый лист. Мак-Грегор потер свой щетинистый подбородок и умоляюще посмотрел на Паттон.
    - Что я  могу тут сказать…? Писать историческую статью, это как собирать пазл из многих маленьких частей. Причем некоторых кусочков может не доставать, тогда приходится анализировать, сопоставлять факты, иногда что-то приукрашать. Особенно когда в основе лежит вот эта тема, которая может стать источником смертной тоски. Эта статья сама собой не напишется.
    - То есть ты сейчас пытаешься меня убедить, что написание статьи это не констатация сухих исторических фактов, а скорее Искусство?
    - С маленькой буквой «и».
    - Уилл, теперь на начистоту. Наше издательство нуждается в подтверждении того, что ты усердно трудишься. Другими словами либо ты предоставляешь статью через два дня, либо можешь считать себя уволенным. В дополнении ко всему с тебя потребуется полное возмещение ранее оплаченного аванса и штрафные санкции за нарушение условий контракта.
Уильям растрепал на затылке волосы и тяжело вздохнул.
    - Да мэм, два дня, я всё понял.
    - Очень хорошо, - ее лицо озарила лисья, торжествующая улыбка. У Уилла внутри аж все передернуло. Вылитая Маришка из «Ван Хельсенга», недостает только длинных клыков. Одно Мак-Грегор осознавал точно – его ждет чертовки тяжелый день.

Он уныло смотрел на белый чистый лист. Глаза слипались, Уильяма клонило в сон. Не помогала даже третья чашка кофе. Нужно хоть что-нибудь написать, сойдёт даже последняя абракадабра. Он сложил руки в замок за затылком и, откинувшись на спинку стула, посмотрел в потолок. Мысленно Мак-Грегор проклинал всех и вся: Холодную Войну, Хрущева, который, сняв ботинок, стучит им по трибуне, Джона Кеннеди, который улыбаясь едет по улицам Далласа, Карибский Кризис, ракеты, свою работу и половину человечества. Психанув, Уилл выключил ноутбук и подошел к окну. Без вести пропавшую пачку сигарет он так и не нашел, поэтому пришлось тащиться в ближайший магазин за новой. Начало апреля — лучшее время для того, чтобы посмотреть на весенний Нью-Йорк. На улицах и в парках расцветают тюльпаны, деревья покрываются белыми и розовыми цветами. Повсюду царит весенняя прохлада и, кажется, что удушливо-жаркое лето никогда не наступит. Сегодня небо немного хмурилось.
Он наблюдал за прохожими и за проезжающими по улице машинами. Вроде все было спокойно. Конечно, они летали вокруг, мельтешились, но хаотично и даже немного пугливо. Мертвые огоньки. Порою их было очень много, огромные блекло-светящиеся облака, окутывавшие целые кварталы, а иногда огни бесследно исчезали на два или три дня. С чем это было связано, историк объяснить не мог. Он давно занимался изучением природы этих существ, но найти какие-либо вразумительные ответы ему пока не удавалось. Огоньки всегда собираются в том месте, где присутствует мощный паранормальный субъект. Простые люди их, как правило, не видят и не ощущают, хотя при сильном эмоциональном шоке или стрессе, человеку доводиться заметить бледно-голубоватую сферу. Но даже в этих случаях о них либо просто забывают, любо ссылаются на галлюцинации. С одной стороны это хорошо, ведь толпа – глупый, подверженный панике зверь. Узнай люди, с чем им приходится жить бок обок, город за считанные часы погрузится в хаос.
Возле крыльца припарковался серебристый шевроле «Круз» новой модели. Конечно это был его клиент, разве мог кто-нибудь еще прикатить на таком роскошном авто в их захолустье? Светловолосый, в сером пиджаке, очках и при неброском, темно-синем галстуке - это все что смог рассмотреть Уилл сквозь запыленное окно своей комнаты. Старый друг Мишель неплохо получает, значит можно без задних мыслей выставить счет с лишним ноликом. Все же зачатки совести у него присутствовали, и Мак-Грегор не мог позволить содрать лишний доллар с одинокой старушки у которой в подвале завелся полтергейст или с автомеханика у которого были жена и трое голодающий детей. Но здесь совсем другой случай!
На лестнице послышались шаги, однако Уильям ждал, пока клиент постучит. Классическая стратегия - показаться очень занятым, сказать, что сейчас совсем нет времени, но если дело требует незамедлительного решения, то за дополнительную плату, можно подвинуть все остальное на задний план. В дверь постучали.
- Мистер Мак-Грегор? – тихим, спокойным голосом спросил Свен Катберт.
- Он самый. Можно просто Уилл. Проходите, - историк отворил дверь, впуская гостя. – Приношу извинения за небольшой беспорядок, мистер Катберт, работы много и вот все руки никак не доходят прибраться.
- К чему нам формальности? Можно просто Свен, - блондин зашел в комнату и осмотрелся. – У тебя специфический стиль интерьера.
- Ага, я его называю «Руины Иерихона», - засмеялся Уилл. – Прошу вон в то кресло.
Пока Свен изучал обстановку комнаты историка, тот в свою очередь внимательно осматривал своего клиента. Не женат, либо разведен, хотя одет опрятно. На вид ему можно было дать около двадцати пяти. Несомненно, карьерист. Очки в золотой оправе подчеркивали финансовое положение своего хозяина.
- Итак, тебе обо мне рассказала Мишель?
- Да, в общих чертах. Значит это правда, что призраки существуют?
- Призраки, фантомы, полтергейсты и много кого еще. А вот насчет НЛО и бигфута скажу честно - это чушь.
- Скажем, я представлял тебя немного другим. Ты - экстрасенс?
- Я очень не люблю это слово, - Уилл поморщился, присаживаясь на стул и закидывая ногу на ногу. – С экстрасенсами у меня всегда возникает ассоциация человека в темной робе, с ног до головы увешанного всякими цацками, диким взглядом и собачьим черепом в руках. По роду деятельности я историк-публицист, пишу статьи для одной из Нью-Йоркских газет.
- Странное у тебя хобби, Уилл. А доход приносит?
- Очень скромный, но на жизнь хватает, - мысленно Уилл подумал о том, что такого хобби даже своему редактору не пожелал бы. – Ну, достаточно обо мне. Мишель сказала у тебя проблема. Какого именно характера? Предупреждаю сразу: мои услуги стоят не дешево.
- И сколько ты обычно берешь? – Свен Катберт говорил все тем же спокойным, размеренным голосом. Он производил впечатление человека уверенного в себе, и умеющего скрывать свои эмоции. Мак-Грегор даже позавидовал столь искусной каменной маске.
- Зависит от сложности дела. Предпочтительнее налом, если это интересует.
- Хорошо, - Катберт откашлялся в кулак. –  В последнее время со мной начали происходить странные вещи.
- Насколько странные? Не возражаешь, если я закурю?  - Уилл достал сигарету.
- Конечно, можешь курить. Поначалу я сам отнесся к этому очень скептически. Думал, может стресс, работа, нервное напряжение. Складывается впечатление, что мною кто-то или что-то управляет. Как роботом.
- Хм… - историк выпустил из носа две струйки дыма. Он видел, что его собеседник сам не верит в то, что говорит. – Продолжай.
- Иногда я вижу себя со стороны. Вижу, как иду по улице, сажусь в машину и еду. Как будто моя жизнь заснята на пленку, а я просто сижу перед панорамным телевизором и смотрю сам на себя. Но он, не я. Он совершает то, что обычно мне даже в голову не пришло бы.
- К примеру?
- Сильно напивается, хотя вообще я противник алкоголя. Играет на гитаре, хотя я не знаю ни одной ноты. Ругается с соседями, - он поправил на носу очки. – Вот, в частности, вчера после работы я направлялся домой, и вдруг поворачиваю на перекрестке и уже еду в сторону бара «Мексика». Когда ко мне вернулось самообладание, то я увидел перед собой Мишель. Я был сильно пьян и наговорил ей всякого. К моему удивлению, она восприняла все это очень серьезно и посоветовала мне обратиться к тебе.  Я уже и сам думаю, что со мной что-то не так. Однозначно мною кто-то управляет. Я думаю, не «Матрица» ли все это!? – его собеседник в первый раз позволил себе улыбнуться.
- Дружище - это жестокая реальность. В моей практике такое встречается порою, кому рассказать не поверят. Вопрос: а у тебя черепно-мозговых травм не было? Или клинической смерти к примеру?
- Нет. Если ты считаешь…
- Не считаю. Просто психоделика и психология в некоторых аспектах имеют точки соприкосновения. Ладно, возьмем за базис теорию одержимости. И часто ты теряешь контроль над телом?
- Два или три раза в день.
- Продолжительность?
- По-разному: пять, десять минут. Может полчаса.
- Ты остаешься в сознании, видишь, что происходит вокруг? Слышишь людей?
- Я уже говорил, что вижу себя как, будто со стороны. Общаюсь со знакомыми, с коллегами по работе, даже заключаю контракты. Но слова, слова произношу не я. Говорит он.
- Очень интересно, - историк растягивал слова. – Обычно одержимость сопровождается провалами памяти, анабиозом разума. Твой случай, Свен, из ряда вон выходящий. Ты рушишь многие мои аксиомы. Апериодическая одержимость паранормальным субъектом. Как думаешь, если это подробно изучить и описать, на диссертацию потянет?
- Мне кажется это глупо, - честно ответил Катберт. На его лице ни дрогнул, ни один мускул.
- Ну что ж, давай проверим, одержим ли ты в данный момент или нет, - историк затушил сигарету о подошву ботинка и пошел в дальней конец комнаты. – Предположим, что паранормальный субъект спит в тебе и пробуждается при определенных условиях. Где-то у меня были бубенчики…?
Уилл несколько минут рылся в углу, разгребая гору, состоящую из различного рода предметов. Свен с интересом наблюдал, как тот поочередно извлекал на свет куски исписанной рунами кожи, свитки, пакетики с травами, глиняные черепки, камешки и медальоны.
- Ты Музей Естественной Истории ограбил?
- У них там нет ничего примечательного. По-крайней мере для меня.
- И это я слышу из уст историка.
- В данный момент – исследователя психоделики. Вот и они, - историк извлек небольшую коробочку, сдул с нее пыль, и отрыв ее показал Свену два круглых, медных бубенчика на красной ленте.
- Они не вызывают особого доверия, - скептически буркнул Катберт.
- Не делай поспешных выводов, дружище - Мак-Грегор подошел к клиенту, держа бубенцы перед собой. С минуту они в непонимание смотрели друг на друга. Ничего не происходило.
- Может, сломались? – историк потряс бубенчики. Раздался тихий звон. Историк специально так сделал. Никакой реакции от Катберта. Все та же каменная маска, и спокойные полуприкрытые, голубые глаза. – Нет, смотри-ка, звенят. Интересно. Присутствие инородного субъекта не выявлено. Так. А когда с тобой всё это началось?
- Около месяца назад. Может, бывало и раньше, но я не помню.
Мак-Грегор присел на стул и задумался. Конечно, если с ним подобное случалось и раньше, он всё забыл. Память – довольно хрупкая вещица. Ее так просто поломать, исказить и создать заново. На психа Катберт не похож, на вопросы отвечает четко. Скорее всего, это не призрак, а наваждение или магия. Если порча, то дело совсем плохо. Хотя Свен казался сдержанным, Уилл точно знал, что его клиент боится. Легкое подрагивание пальцев рук выдавало его.
- На данный момент мы сделали все что могли, - заключил Мак-Грегор и положил бубенчики на стол. – Нужно осмотреть твою квартиру. Быть может там удастся найти новые частички мозаики.
- Конечно, - Свен Катберт поднялся. – Я на машине. Я подожду тебя внизу.
- Хорошо, я возьму кое-какие вещи и сразу поедем. Если эта зараза сидит у тебя дома, то мы ее сегодня выкурим.

Уилл стоял возле огромного окна и смотрел вниз. Машины и люди отсюда казались маленькими суетившимися муравьями. Из комнаты  Свена Катберта открывался отличный вид на каменные джунгли Манхеттена.
- Липстик Билдинг, - задумчиво произнес историк, – кто бы мог подумать? Сто тридцать метров бетона и стали! Никакой суматохи, шума и полное отстранение от мира. И все это достигается стеклом, и двадцать восьмым этажом.
- Боишься высоты, Уильям? – заметил Свен, сидя на диван. – Этот небоскреб строили на совесть, поэтому не волнуйся, в ближайшее время он не рухнет.
- Падение с шести метров уже гарантирует летальный исход. Бояться большей высоты глупо, - Уилл откровенно лгал. Он боялся высоты больше всего на свете. Неприятная дрожь в ногах и легкое головокружение возникали у него всякий раз, когда он смотрел вниз даже со своего второго этажа.
- Ну что ж, вот такая моя скромная пещерка. Прошу располагайся. Выпьешь чего-нибудь?
- Нет, спасибо, - вежливо отказался историк, все еще не отрывая взгляда от мельтешащихся внизу людей.
- С чего начнем? С древнего ритуала?
- М-да, всякий раз как я к кому-нибудь прихожу домой меня просят продемонстрировать магию, ритуалы, обряды и песнопения. Не переживай, Свен, будет, всё будет. Хотя раздольного шабаша я не обещаю. Вот помню случай был с одной моей клиенткой, так потом ее особняк три пожарные бригады потушить не могли…
- Все так серьезно? – свел брови к переносице Катберт.
- Скорее исключение, чем правило, - Мак-Грегор повернулся к Свену. Все та же каменная маска, и полуприкрытые глаза. – Апартаменты у тебя, конечно, солидные. Наверное на одну квартплату в месяц у тебя уходит большее чем у меня за пол года.
Свен лишь скромно пожал плечами.
- Ладно, вот как мы поступим. Все что от тебя требуется это емкость с теплой водой и одно сырое яйцо.
- Хорошо.
- А я пока осмотрю квартиру. Вот тебе самому не попадались какие-нибудь там подозрительные предметы, мешочки с костями или землей к примеру? Может старые ножи? Или страницы с непонятными письменами?
- Нет, ничего подобного я не находил. Вообще, за порядком у меня в доме следит Елена – моя домработница. Если ей что и попадалось, то это давно на городской свалке. У нее просто мания чистоты.
- Ага, стало быть доступ и возможность есть у уборщицы… И давно она у тебя работает?
-  Месяца четыре. И я ей полностью доверяю, - добавил банкир, поняв к чему клонит Уилл.
- Как бы то ни было я заношу ее в список подозреваемых. Пока. – историк потер подбородок. – Тут не в доверии дело. Принцип, обида. Как сказал один мой любимый писатель: кто поймет женщину, тот съест дьявола. Кто еще был у тебя дома за последний месяц?
- Знакомые, друзья, коллеги, - пожал плечами Свен. – Много кого.
- Ладно. Приготовь воду, а я осмотрюсь.
Как только клиент отправился на кухню, Уильям принялся изучать комнату. Она ему сразу не понравилась. Не в плане убранства, а скорее самого интерьера. Да, здесь было просторно, светло и чисто, но складывалось впечатление яркого контраста, борьбы противоположностей. Как будто  два человека постоянно меняли комнату на свой лад. Темный деревянный пол, светлые стены. Как на шахматной доске, резонанс. Два кожаных дивана, на одном из которых лежали автомобильные журналы, а на другом книги по банковскому делу и какие-то бумаги со счетами. Диваны, словно чаши весов, старались перевесить каждый в свою сторону, крича о важности и надобности лежащих на них предметов для владельца. Такая ярая черта между отдыхом и работой. Стеклянный столик, на котором виднелись остатки вчерашнего ужина. В одном из углов комнаты располагались стеклянные полочки, на которых в рамках стояли наградные грамоты из университета и разные кубки. Внимание Уилла привлекла одна фотография Свена, где он стоял рядом с мотоциклом и шлемом в руках.
- «Лучшему мотогонщику, Рыцарю Дороги, Джону Катберту», -  прочитал Мак-Грегор надпись под фотографией. Наверное брат, хотя как две капли воды похожий на Свена.
Пока не было никаких зацепок. На коленях Мак-Грегор оползал всю гостиную, загляну под диваны, скатал ковер из овечьей шерсти, надеясь обнаружить под ним пентаграмму или что-нибудь еще. Проверил косяки дверей. Всё безрезультатно. Не было даже огоньков. Вдалеке над городом кружилось семь или восемь шариков, но близко они не подлетали. Подозрения вызывала сама комната, но Уилл вскоре отмахнулся от этих мыслей, сославшись на извращенный вкус дизайнера.
- Нашел что-нибудь? – спросил вернувшийся с кухни Свен.
- Нет. Можно я еще осмотрю твою спальню. Ах, и еще у твоего брата классный байк, - историк указал на фотографию. – Значит он мотогонщик?
- Да… да… наверное, - безразлично ответил Катберт. Уилл решил, что между братьями отношения не самые теплые и тему эту лучше закрыть.
Осмотр спальни также ни принес никаких результатов, единственное, что привлекло внимание Уилла, так это шифоньер. Точнее одежда. В одной части на вешалках висели рубашки, галстуки  и пиджаки с брюками, а в другой три кожаные спортивные куртки, джинсы и майки с оскалившимися черепами и разного рода нечестью. Причём одежда разделялась довольно большим пустым пространством, как будто боясь смешаться или перепутаться. Опять чувство противоречивости. Выходит Джон какое-то время жил здесь, а потом уехал, оставив весь свой инвентарь.
Эта теория подтвердилась еще и тем, что в ванной историк обнаружил две зубные щетки, каждую в своём стаканчике. Наврятли Елена оставила здесь свою. Там же Уилл обнаружил баночку мощного психолептика. Теперь стало понятно почему Свен ведет себя как робот. Но зачем ему так сильно подавлять в себе эмоции?
- Ничего, - предупредил вопрос Мак-Грегор, развалившись на диване. – Твой дом чист, в нем нет никаких признаков сверхъестественного.
- Уже радует. Что будем делать теперь?
- Мне нужны вода, соль и яйцо. Переходим к твоему любимому ритуалу.
- Надеюсь суп готовить ты не будешь. Вода и яйцо уже здесь, сейчас принесу соль.
Через минуту Уильям уже шептал над кастрюлей с водой какие-то слова, предварительно бросив туда две ложки соли.
- Умой лицо. Если вода помутнеет, значит на тебя навели порчу. Кто, это уже следующий вопрос, но вычислить будет можно.
Катберт умылся. Около пяти минут Уилл всматривался в воду, но видел лишь свое собственное, бледное, уставшее, не выспавшиеся лицо. Что-то не клеилось, либо он идиот, либо Катберт его просто разводит.
- Вуду… - задумчиво произнес Мак-Грегор, вращая в руках куриное яйцо. – Последнее что осталось. Этому фокусу научила меня мама моего друга Алансо, парня Мишель. Старая мексиканская, но проверенная магия. Сядь поближе.
Уилл провел яйцом по лбу, щекам и подбородку Свена, потом резко разбил скорлупу о край стола и вылил содержимое на стол. В том случае если человек проклят, то белок сложится в тело, а желток станет головой человечка. Но историка и в этот раз ждало фиаско. Яйцо растеклось по столу амебой. Все классические теории разбиты, никаких зацепок и догадок.
- Ну в общем… все отлично. Ты чист, твоя квартира тоже. Никаких признаков духа я не нашел.
- Ты уверен?
- Как никогда. Приберешься здесь сам ладно? – Уилл встал с дивана. – За вызов я возьму сто баксов и на этом разбежимся, у меня еще дел невпроворот.
- И больше никаких идей? – Свен достал бумажник.
- В моем деле идеи могут появиться всегда. Можно проверить еще пару-тройку теорий, но думаю эти ниточки ни к чему не приведут. Спи мирным сном, Свен, если тебя что-то и беспокоит, то это не из паранормального.
- Триста баксов Уилл, если ты еще повозишься с моим делом. Я прошу.
- Но это не имеет смысла…
- Триста пятьдесят. Здесь и сейчас, - купюры легли на стол. – Проверь свою пару-тройку теорий. Мне нужно знать наверняка.
Маска треснула, Уильям отчетливо видел в глазах своего собеседника мольбу о помощи. Историк взял деньги и перегнув купюры пополам спрятал в задний карман джинс.
- Клиент всегда прав, хотя лично мое мнение - это пустая трата денег и времени. Дай-ка адрес своей горничной, наведаюсь к ней. Может статься, она что-нибудь заметила, пока ты пропадал на работе. И еще одно… - Уилл достал прямоугольный листок бумаги с начертанными на нем иероглифами. – Держи его всегда при себе. Во время сна лож под подушку. В том случае если тобой вновь захочет овладеть призрак этот талисман станет твоей защитой.

Елена Худсон жила в восточной части Нью-Йорка на Барбей стрит. Уилл добрался до этой части города, когда уже начало темнеть. Дом ему удалось найти не сразу, ибо здесь они все были на одно лицо. Горничная Катберта оказалась женщиной гостеприимной и уговорила его остаться на ужин. Её муж, Мистер Худсон, седовласый человек, с небольшой бородкой, работал водителем такси.
- Как вам мой суп, Джош? – поинтересовалась Елена, принимая у историка пустую тарелку.
- Давно я так хорошо не ужинал, - улыбаясь, ответил Мак-Грегор. – Все времени не хватает самому взять и что-нибудь приготовить. Травлю себя фастфудом и перекусами.
- Чаю?
- Да, конечно.
Пока Елена заваривала чай, Уилл мельком осмотрел гостиную. На первый взгляд обнаружить ничего из ряда вон выходящего ему не удалось. Обычная не богатая обстановка.
- Так значит вы детектив, мистер Ланс? – поинтересовался мистер Худсон сидевший за столом напротив. – И что же случилось?
- Пропали кое-какие ценные банковские бумаги из дома Свена. Поэтому я и опрашиваю всех возможных свидетелей.
- Вы подозреваете мою жену? Она бы никогда…
- Я подозреваю всех, мистер Худсон. Это моя работа. Ваша жена убирала квартиру в день пропажи документов, а так как к мистеру Катберту  больше никто не заходил главной подозреваемой является она.
- Я живу с ней уже тридцать лет, и поверьте, у нас никогда ничего подобного не происходило. Елена сама честность. Она и нитки никогда ни у кого не взяла! Могу подтвердить это под присягой!
- А вот и чай, - миссис Худсон вернулась с подносом.
- Благодарю. Скажите миссис Хулсон, в доме Катберта вам не попадались, скажем, какие-нибудь странные предметы, может маленькие мешочки, или бумаги с непонятными письменами? Обычные мелочи, которым люди мало предают значение.
- Мистер Катберт большой неряха. Иногда они со своими друзьями так напачкают, что мне кажется, я не в дом пришла, а в какой-то свинарник. И приятели у него очень подозрительные.
- Насколько подозрительные?
- Ну, явно не с работы. На вид - отпетые алкоголики и наркоманы.
- Вот видите, мистер Ланс, - вмешался мистер Худсон. – Я же говорил что моя жена тут не причем!
- Губерт, не вмешивайся. Устраивают мальчишники, потом бутылки пакетами приходится выносить.  Надымят, насорят. Не квартира, а притон!
- Но Свен меня заверил, что он противник алкоголя.
- Я и сама бы не поверила, если бы  у него не работала.
Пока миссис Худсон рассказывала Мак-Грегору о попойках Свена, тот медленно перебирал четки. Он ждал, что в пальцах появиться легкое покалывание, первый признак магического присутствия. Однако дом Елены был чист, здесь не проводились никакие ритуалы, по крайней мере в ближайшие три или четыре дня. Магия как смог – нужно время, чтобы она выветрилась.
- А о его брате что-нибудь можете сказать?
- Брате? Но у него нет брата. Насколько мне известно, он единственный ребенок в семье.
- Вот как…
- Елена, ты еще расскажи про тот случай, - недовольно буркнул мистер Худсон.
- Губерт…
- Какой случай?
- Я не думаю, что это имеет отношение к делу.
- Извините миссис Худсон, но это мне решать имеет что-либо отношение к делу или нет.
Елена некоторое время молчала, собираясь с мыслями. Потом вздохнула и ответила:
- Это случилось в середине феврале. У Мистера Катберта было заседание, и он поздно вернулся с работы. Я приготовила ужин и уже собиралась уходить, как вдруг он ни с того ни сего начал кричать. Причем сам с собой. Говорил, чтоб его оставили в покое. Что он устал и что… его тело принадлежит только ему. Я страшно перепугалась. Думала, может вызвать скорую.
- После этого случая он начал принимать психолептики?
- Да.
- А больше подобное не повторялось? – Мак-Грегор отпил из чашки ароматного травяного чая.
- Нет, но две недели назад он страшно повздорил с охранником на работе. Я слышала, дело дошло до драки.
- Я всегда говорил, что этот Свен двинутый, - мистер Худсон скрестил на груди руки. – Предлагал Елене найти другую работу, но она даже слушать не хочет. Таких, как он в психушку прятать нужно. И бумаги свои, наверное, потерял, а на нас наговаривает.
- Видимость порою обманчива, мистер Худсон. И на вас никто не наговаривает, мне просто нужно проверить все варианты - Уилл поднялся. – Спасибо за чай и гостеприимство. Извините за беспокойство. Я к вам еще загляну, когда откроются новые подробности.
Уилл смотрел на своё отражение в автобусном стекле погруженный в мысли.  Что-то склоняло Мак-Грегора к тому, что данное дело нужно было поручить психиатру, а не человеку, занимающемуся исследованием паронормального. Но было что-то, что не давало ему покоя. Что-то маленькое и несуразное, постоянно ускользающее от его внимания. Припадки, сильнодействующие успокоительные, показания горничной, обстановка комнаты, загадочный брат Свена, - все ниточки сплелись в один большой грубый клубок и с какого конца его распутывать пока не понятно. В любом случае ему заплатили и просили проверить все до конца. Завтра с утра нужно заехать в банк и поговорить с охранником. Главное чтобы от этого мрак не сгустился еще сильнее.
Мак-Грегор достал сотовой и набрал номер Алансо:
- Привет, ковбой, - послышался бодрый, немного отдающий хрипотой голос бармена. – Давно не заходил, я уж думал ты сдох.
- И не надейся, жив пока. Слушай Ал, ты говорил у тебя был знакомый в полиции?
- Ну, может и был.
-  Я сейчас работаю над делом Катберта по наводке Мишель…
- Да, она говорила. А что, этот Катберт криминальный авторитет?
- Не сильно-то похож, но пускай его пробьют по базе, может, всплывет что-нибудь интересное. Я мог бы попросить Роджера, но не хотелось бы прибегать к его услугам так скоро.
- Понял, ковбой, сделаем. Когда зайдешь?
- Как разберусь с этим делом. Спасибо, Ал. До встречи.
На сегодня он сделал все, что было в его силах. Приехав домой Уилл не раздеваясь, грохнулся на постель и крепко заснул.

Проснувшись утром, Уильям наспех съел пару бутербродов, и поехал в отделение Chase Bank на 2099 Бродвей, где работал Свен Катберт. Выглядеть нужно соответствующе, поэтому историк достал свой пиджак мышиного цвета и такие же брюки. Игра на сцене жизни должна быть правдоподобной.
Он стоял в холле, прислонившись спиной к одной из колонн, и внимательно следил за снующими туда-сюда работниками и клиентами банка. Уилл не любил людные места, из-за повышенного шума у него начинала болеть голова. Мак-Грегор указательными пальцами помассировал виски. Охранников было двое: один находился рядом с входом, а второй возле лестницы, ведущей наверх.
- Могу я вам чем-нибудь помочь? – обратился к Уильяму чернокожий охранник стоявшей возле входных дверей.
- Думаю, можете… Майкл, - Мак-Грегор достал удостоверение предварительно прочитав имя охранника на бейджике. – Я детектив Джош Ланс и у меня к вам будет пару вопросов.
- Я вас внимательно слушаю, детектив.
- Скажите, Майкл, чьё было дежурство шестнадцатого марта?
- Шестнадцатого? Хм, - охранник скрестил на груди руки и задумался. – Моё и Фрэнка. А в чем собственно дело?
- Меня интересуют подробности инцидента, участником которого стал ваш заместитель, мистер Катберт.
- Я думал, это дело замяли? – Майкл явно начал нервничать. – С чего бы это полиция заинтересовалось им именно сейчас?
- Вижу, вам известны подробности, прошу вас рассказать всё, что знаете. Начнем по порядку. Кто являлся инициатором драки?
- Мистер Катберт, - Майкл втянул ноздрями воздух и огляделся по сторонам. – Тогда я как обычно дежурил у входа, был уже самый конец рабочего дня. Все расходились по домам. Внезапно я услышал крики и ругань, доносившиеся со стороны парковки. Я выбежал на улицу, чтобы разобраться в чем дело, и увидел мистера Катберта, осыпающего ругательствами одну нашу клиентку. Не успел я подойди к ним, как он схватил ее за волосы и повалил на землю.
- В чем была причина ссоры? – Уилл достал блокнот и сделал вид, что записывает.
- Девушка въехала в него, скорее не рассчитав дистанцию тормозного пути. Я подбежал к заместителю и оттащил его. Тогда он с кулаками набросился на меня. Ну, я его и скрутил, на этом все закончилось.
- Говорите, дело удалось замять?
- Да, руководитель филиала принес личные извинения девушке и приличное вознаграждение за молчание. До суда дело не дошло. Мистеру Катберт же получил строгий выговор.
- Скажите, Майкл, а ничего странного в поведении Свена в тот день вы не заметили? Ведь все же не часто у  вас на парковке подобное случается. Chase Bank славиться своим сервисом и отношением к клиентам.
- Я в первый раз видел мистера Катберта в таком агрессивном состоянии. Он человек уравновешенный и хладнокровный, а тут… Чтобы вмятина на машине довела его до безумства? Он как будто стал другим человеком.
Практически то же самое, что и говорила горничная, миссис Худсон. Свеном действительно кто-то руководит, но маловероятно, чтобы это был призрак. Допустимо наваждение, но не паранормальный субъект. Мак-Грегор слышал о проклятии, которое доводило людей до безумства, лишало их возможности трезво мыслить и оценивать окружающую обстановку. В конце концов разум не выдерживал и люди кончали жизнь самоубийством, однако Мак-Грегару ни разу не приходилось сталкиваться  с подобным случаем на практике. Он просто напросто не знал, как с ним бороться. У историка появилась рабочая теория и это уже обнадеживало. А если это действительно наваждение, то всегда найдется способ его снять.
- Где находиться кабинет мистера Катберта? – спросил Мак-Грегор, убирая блокнот во внутренний карман пиджака.
- Третий этаж, четвертая дверь направо.
- Благодарю, Майкл, это всё.
- Скажите детектив… а дело серьезное?
- Даже более чем, - ответил историк и пошел к лестнице.
Он нашел нужный ему кабинет быстро. На двери красовалась красная, с золотой гравировкой, табличка «Заместитель руководителя банка, Свен Катберт». Из-за двери Уилл услышал разговор своего клиента.
- …увеличивая сумму депозита, вы имеете возможность увеличить процентную ставку по вкладу и получить более высокие дивиденды не расторгая…
 В мозгу историка вспыхнула искра. Сейчас можно проверить одну теорию. Велик риск, что он провалится, тогда все дело пойдет коту под хвост, а возможно еще Мак-Грегор загремит за решетку. У него в знакомых лучший адвокат города, но скандала избежать не удастся. На данный момент  у него на руках ни одной подходящей карты. Однако все же игра стоит свеч. С грохотом распахнув дверь, историк влетел в кабинет.
Лицо Свена, сидевшего за столом, застыло в изумлении, тоже можно было сказать и о его клиентке, темноволосой женщины лет пятидесяти с лошадиным лицом.
- Привет, дружище! – Уильям развалился на стуле рядом с женщиной. – Вот проходил мимо, думаю, дай загляну. Как дела то?
- Мистер Катберт, что все это значит!?- возмутилась женщина.
- Извините, мисс Голдбери, это небольшое недоразумение… Уилл, что ты себе позволяешь? – прикрикнул он на историка с нарастающим гневом.
- А вот вам, дорогуша, - он пальцем указал на клиентку. – Я советую сесть подальше, ибо наш с вами общий знакомый порой бывает неадекватен. Чего доброго откусит вам пол уха как Майк Тайсон.
Женщина выпучила глаза, продолжая возмущаться бестактному поведению Мак-Грегора, но тем не менее едва заметно отодвинулась от Катберта, что позабавило историка.
- Уилл, прошу тебя. Тои методы работы конечно очень интересны, но ты мне мешаешь…
- Да? А та бедная девушка, которую ты избил две недели назад, она-то тебе чем помешала? Всего лишь царапина, Свен, царапина на бампере. Ты себя не контролируешь, ты опасен для общества. Тебе нужно лечение.
- Заткнись! – Катберт подскочил на месте. – Я не болен!
- Вот видите, - Мак-Грегор обратился к брюнетке. – Что я говорил? Приступ неконтролируемой ярости. Я не удивлюсь, если он сейчас достанет револьвер и положит нас на месте.
- Извините, мистер Катберт, но с меня хватит, - брюнетка резко встала и быстро направилась к выходу.
- Мисс Гол… - Свен попытался было остановить клиентку, но она уже скрылась за дверью, тогда он переключился на историка. – Да кто ты такой, чтобы осуждать меня!?- Пыхтел яростью Свен. Мак-Грегор не спускал с него глаз, перебирая пальцами четки, обвитые вокруг запястья на левой руке. – Ты хоть понимаешь как я живу? Нихрена ты не понимаешь! Пошел вон отсюда, пока я не вызвал охрану.
- Вызовешь охрану, я вызову санитаров и упеку тебя в психушку на года два, - Уилл старался придать голосу спокойствие. – Там тихо, Свен, никаких договоров, бумаг и нервов. Пройдешь определенные процедуры и вернешься в форму. Надеюсь, ты не боишься уколов?
-  Я здоров! – последовал удар. Правую щеку Мак-Грегора обожгло, и он свалился со стула. Краем глаза историк успел заметить, как исказилось лицо Свена. Всего лишь на мгновение, а может ему просто показалось?
- Что здесь происходит!? – в дверях стоял Майкл со вторым охранником на пару. – Детектив? Заместитель...?
- Выведите его отсюда! Пусть убирается вон!
- Все под контролем, Майкл, - держась за горящую щеку, ответил Уилл. – Небольшое недопонимание. Не будем усугублять ситуацию.
- Нападение на представителя закона, - не сдавался охранник. – Заместитель, вы переходите рамки дозволенного!
- Выведи его! Я сказал, выведи! Если тебе дорога твоя работа!
- Рад был встретиться с тобой, Джон, - бросил историк. Он заметил как свернули глаза Катберта, как разгорелся в них огонь ненависти. Хлопнув по плечу Майкла, Мак-Грегор вывел его в коридор, плотно закрыл за собой дверь.
- Пускай он успокоится, - распорядился Мак-Грегор. -  У него сейчас тяжелый период в жизни. Заместителя нужно понять.
- Это уже не в первый раз, - Майкл с нескрываемым отвращением посмотрел на табличку, висевшую на двери. – Я поставлю в известность начальство. Хотя думаю, до руководителя это и так дойдет.
- Все в порядке, прошу всех вас возвращаться к своим обязанностям, - громко проговорил Уилл, когда в корридо начали выглядывать любопытные. – Я из полиции. Все в порядке.
- Ни в коем случае, Майкл, - предупредил Уилл. – Как и предшествующий инцидент этот тоже стоит замять. Той женщине, что была на приеме у Свена… Скажите ей, что вышло маленькое недоразумение. Вашему банку нужно держать фишку. Испорченная репутация сильно отразиться на всех вас. Катберт скоро придет в норму. Я на это надеюсь.
- Как скажите, детектив.
- Отлично, а теперь нам всем пора возвращаться к своей работе.
Выйдя на улицу, Мак-Грегор достал сигарету и пошел по направлению к остановке. Предположение  полностью подтвердилось, это дело не из его области. Свен болен, ему нужна помощь психиатра. Он решил, что необходимо обо всем лично рассказать Мишель. Историк посмотрел на часы. Они стояли. Уилл выругался, вечером он обязательно заедет в мастерскую. С самого начала это дело казалось ему странным. Что ж, иногда бывают осечки. Тем не менее, ему хорошо заплатили.

- То есть как всё нормально? Ты уверен?
Уилл и Мишель сидели за барной стойкой в «Мексике» и негромко разговаривали. Время, по меркам открытия бара, было еще раннее, поэтому посетителей было немного. Историк достал сигарету и неспешно закурил.
- У Свена диссоциативное расстройство идентичности. Тут я не в силах помочь. Ему нужен первоклассный психиатр и длительное лечение.
- А на английском языке можешь изъясняться? – буркнула Мишель.
- Раздвоение личности, - историк выпустил колечко дыма. -  Психический феномен, при котором человек обладает двумя или более различными личностями, или эго-состояниями. Каждая альтер-личность в таком случае имеет собственное восприятие и взаимодействие с окружающей средой. В нашем случае, Свен делит своё тело с неким Джоном.
- И ты совсем ничем не можешь ему помочь? Не верю.
- Уж постарайся. Я не волшебник, не чертов Гарри Потер! Я уже мозоль на языке натер, твердя это!
- А может ты просто не хотел? Перехватил легких денег и все бросил! Чтобы сильно себя не утруждать, он же банкир и неплохо зарабатывает, может позволить себе дорогое лечение, а ты свое уже получил лишь за то, что выписал ему направление в дурку!
- Ты уже перегибаешь палку!
- Прости, прости, это все так неприятно, - Мишель опрокинула рюмку виски Jack Daniel’s, слегка поморщившись. – Просто я думала, что ты сможешь ему помочь. Ведь ты спас стольких людей. Он мой старый друг, всегда выручал с контрольными и отчетами, когда мы еще учились в школе…
- Прости и ты, Мишель, но есть вещи, которые вылечить я  не в состоянии.
- Вот дерьмо! Всегда так – чужих людей спасаем, а для своих даже ничего сделать не можем…
- Что за кислые мины? – Спросил подошедший Алансо. – Кто-то умер? А тебе идет пиджак, amigo. Придает мужественность и статность.
- Ха-ха, очень смешно, Ал. Дело Свена можно считать закрытым. – Уилл взял рюмку и прищурив один глаз посмотрел на янтарную жидкость. – Как оказалось, виной всему не призрак, а психологический феномен. Может быть, это даже для него и хорошо. Контакт с потусторонним редко для человека проходит бесследно.
- Значит досье, которое нарыл мой знакомый, тебе не нужно? А ведь он так старался!
- Хм, - историк отставил рюмку. – Давай почитаем, что там о жизни мистера Свена Катберта пишут. Может найдем что-нибудь интересное.
Алансо достал несколько листов и протянул их Мак-Грегору. Из-под полуприкрытых век историк стал читать:
- Свен Говард Катберт, тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения… так… Учился… угу… Закончил Висконсинский университет по направлению  «Банковское дело и аудит». Не служил. Не женат. Отец Говард Сэмюэл Катберт… хм… работает преподавателем математики в одной из местных школ. Мать… что? Умерла при родах? – Уилл ближе поднес к себе листок, как будто плохо видел, что там написано. – Так-так… а вот это уже интересно.
- Что интересно? – Мишель вопросительно посмотрела на Уилла.
- Вот. Вот эта строчка. Взгляни, - Уилл отдал листок девушке. – Какой же я дурак! «Вы вправе видеть во мне глупца» - как сказал один классик. Вот оно! Мы рано приняли капитуляцию.
- Ничего не понимаю. Что в этом…
- Лицо… оно исказилось…
- Уилл, тебе нужно завязывать с выпивкой, - посоветовал другу, Алансо. Почти искренне.
- Его лицо исказилось. Проклятье!
- С тобой все в порядке? Ты, кажется, бредишь, дружище.
- Так, где живет Говард, - Мак-Грегор вырвал у Мишель листок, еще раз пробежал его глазами и спрятал во внутренний карман пиджака. – Я еду к нему. Думаю, сегодня я распутаю это дело. До вечера! Adios.
Мак-Грегор выскочил из бара и бросился к ближайшей станции метро. Он корил себя за свою поспешность. Когда-нибудь она его погубит. Но он все же нашел ее, нашел заветную, тоненькую ниточку. Ему, наконец, выпала карта, и бридж складывается как нельзя лучше. Главное сейчас всё не испортить. Нужно как можно быстрее добраться до отца Свена. Только он сможет помочь вконец разрешить это дело. Его сыну и вправду может угрожать серьезная опасность.

Уильям стоял перед белой невзрачной дверью с номером 5F и обдумывал план действий. Непросто будет убедить Говарда, человека, который всю жизнь занимался математикой, точной наукой, в том, что телом его сына овладел паранормальный субъект. Его могут поднять на смех, и это еще при хорошем раскладе, в худшем же случае - выкинут взашей. А ведь в случае неудачи могут быть жертвы, на кону стояла жизнь, возможна даже не одна... Придав своей личине безразличное выражение, историк постучал в дверь.
Ему отрыл мужчина лет шестидесяти. Одет он был в неброский темно-синий домашний халат, на носу очки в овальной оправе, а в руках мистер Катберт держал газету. Уилл немного нагнулся вперед и пальцем указал на отца Свена:
- Мистер Катберт?
- Да. А вы кто? – немного растерявшись спросил учитель математики.
- Вы-то мне и нужны…
- Я уже говорил... – Уилл приподнялся на цыпочках стараясь заглянуть через плечо учителя, - что изо всех сил стараюсь накопить на выплату. Не нужно приходить ко мне домой.
- Я здесь насчет вашего сына. Боюсь, он может попасть в  крупные неприятности.
- Что, простите?
- Я зайду, -  Уилл бесцеремонно оттолкнул дверь и прошел в квартиру. Обстановка была скромной, если даже не сказать бедной, в гостиной царил полный беспорядок. Честно говоря историк ожидал увидеть совсем другое. Свен ведь неплохо получает, а его отец живет в такой нищете. Сама собой рождалась мысль, что отношения между ними не самые теплые.
- Кстати, с ним все в порядке, относительно… по крайней мере пока, - предупредил вопрос Мак-Грегор.
- Можно взглянуть на ваш значок? И что все это значит – «относительно», «пока»? Это угроза???
- Успокойтесь, мистер Катберт, я не из полиции и это не угроза, - Уилл продолжал сканировать квартиру учителя. – Я просто хочу помочь вашему сыну.
- Добрый самаритянин? – фыркнул Говард.
- Нет, это не по моей части. Я не из пансионата добродетелей – сильно уж это невыгодное занятие, затратное… Я просто человек, к которому вчера Свен слезно обратился за помощью, а четыре часа назад в приступе ярости заехал по лицу чуть не лишив пары зубов. Такие перепады настроения немного напрягают. Понимаете о чем я?
- Ам… - Говард не знал, что ему ответить.
- Что это? Вам стыдно? Точно, вам стыдно, - Уилл вплотную подошел к учителю. – Вы любите байки? Это ощущение свободы, когда ветер бьет в лицо…
- Нет, - мистер Катберт посмотрел на небольшую модель мотоцикла «Харли-Девидсон», стоявшего рядом с телевизором, - это Свена. Его любимая игрушка… В детстве он обожал мотоциклы.
- Так я и думал… - едва слышно проговорил Уилл, а затем без разрешения развалился на диване, положив руки на его спинку и закинув ногу на ногу громко спросил. – Обожал байки Свен или Джон?
- Я не совсем понимаю, о чем вы, ам…
- Уильям Мак-Грегор.
- Послушайте, мистер Мак-Грегор, вы постучали в мою дверь. Я пригласил вас войти…
- Вы меня не приглашали, я завалился сам. Так будет правильнее сказать. Мистер Говард, Свен убежден в том, что кто-то контролирует его тело. И вы знаете кто, не так ли?
- Джон, да?
- Вы знаете кто он?
- Нет… - учитель отвел взгляд. – Но это имя всплывает не в первый раз. Джон - это просто плод воспаленного воображения моего сына.
- Говард, а я, например, ему верю. Полностью. И его действительно контролируют. И что у вас тут? Антикварная лавка? Старые игрушки, детские майки и ботинки, - Уилл поднялся и начал ходить по комнате, украдкой поглядывая на картонные коробки, стоявшие возле окна под подоконником. – И все они Джона, так? Ничего, что бы напоминало о Свене. Хоть бы какая грамота в красивой рамочке, знаете, такие дают за заслуги и награды, а он ведь наверняка был прилежным учеником? У вас с ним напряженные отношения?
- Это не ваше дело, - вскипел учитель. – Выметайся вон, пока я не вызвал полицию!
- Мой дядя тоже страдал диссоциативным расстройством идентичности. Одна его сторона считала себя Томасом, а вторая Сильвией. Он мог часами ругаться сам с собой на улице, к примеру из-за того, что последние деньги потрачены на новую юбку или лифчик. Иногда даже доходило до членовредительства. А закончилось всё тем, что его упекли в психушку, где он и провел остаток своих дней. Но даже когда дядя лежал на смертном одре, были вещи, которые он понимал отчетливо. Он знал, что болен. А ваш сын – нет.
Мистер Катберт глубоко вздохнул и оперся спиной о стену. Сейчас ему было тяжело. Он давно поругался с сыном и для себя похоронил его. Или их. Ему хотелось обычной счастливой старости в окружении внуков, любимого сына и снохи. Ничего этого у него не было.
- Вы знаете, что ваш сын принимает сильное успокоительное, чтобы контролировать Джона? При интенсивных эмоциях, таких как гнев или, скажем, страх, тело Свена подчиняет его альтер-эго - Джон. И это не плод воображения, это – дух.
- Кто ты, черт тебя подери?
- Историк-публицист. Пишу статьи для одной из Нью-Йоркских газет. А еще тот, кто может вернуть вашего сына к нормальной жизни. Но мне необходима ваша помощь.
- Думаете, я не пытался? – кровь прихлынула к лицу Говарда. – В детстве мы объездили не одну клинику. Я пытался лечить его в Германии, Австрии и Японии. Спустил все деньги на врачей, но всё безрезультатно, они лишь разводили руками. И сейчас появляешься ты и говоришь, якобы можешь сделать то, что не смогли лучшие специалисты? Самодовольный кретин!
- Врачи тут бессильны лишь потому, что это не болезнь а, своего рода, одна из разновидностей одержимости. Говард, давайте немного окунемся в прошлое. Вспомните шестнадцатое сентября тысяча девятьсот восемьдесят второго года.
- Это день рождения моего сына,  тебе то что с того?
- Но ведь это и день смерти вашей жены, так?
- Откуда ты это знаешь?
- Я много чего знаю, но не все. Однако предполагаю, что в тот день приблизительно без двадцати час имела место еще одна смерть. Мне нужна правда, мистер Говард. От того насколько вы будете искренне, зависит смогу ли я помочь Свену или нет.
- Я был на седьмом небе от счастья, когда узнал, что Кейт  беременна, - немного погодя начал Говард. – А когда врачи сказали, что у нас будет двойня, я чуть было не сошел с ума от радости. Все было прекрасно до того самого дня. Потом мне сказали, что у нее случился разрыв матки. Кейт и одного малыша спасти не удалось.
- А второго ребенка вы планировали назвать Джоном?
- Да, верно. В честь её дедушки.
- Вот и последний недостающий осколок, - задумчиво проговорил Уилл. – Неужто вы сами никогда не замечали связи между этим именем и тем, что твориться с вашим сыном? Наверняка замечали, но врали сами себе. Убеждали себя, что это простое совпадение. Мистер Катберт, вы должны пригласить сюда Свена. Сегодня. Сейчас. Найдите любой предлог.
- Я с ним два года не разговаривал. Думаете это так легко? С чего он вдруг приедет?
- Сочините что-нибудь. Придумайте. Скажите, что неважно себя чувствуете. Но не слова о том, что я здесь.
- У меня нет даже его номера…
- У меня есть. – Уилл достал свой сотовой и протянул его Учителю. – Надеюсь умеете пользоваться? Ладно, шучу, номер найдете в телефонном справочнике… И не обращайте внимания на то, что я сейчас буду делать. Если действительно хотите помочь Свену, то вы сможете уговорить его приехать. Постарайтесь, Говард.
Учитель вышел в соседнюю комнату, а Уильям тем временем начал «завязывать» узел бесконечности, развешивая по квартире листки с иероглифами.

Уильям  стоял возле окна с чашкой черного кофе, которую он выклянчил у Говарда, и наблюдал за дорогой. На случай непредвиденного, квартиру он защитил полностью, призрак, какой бы силой он не обладал, не сможет прорвать завесу. Хотя отчасти Джон привидением не является. Он - родственная телу душа. Сможет ли в данном случае сработать узел бесконечности, историк не знал. Проверить данную теорию возможно только практикой.
- С каких это пор историки-публицисты занимаются психологией? – нервно спросил Говард Катберт.
- Парапсихологией и психоделикой.
- Какая к черту разница?
- Существенная, мистер Катберт, - Мак-Грегор отпил из кружки. – Говоря вашим языком, вы сейчас сравнили прямоугольник с параллелограммом. Вроде фигуры состоят из четырех точек, соединенных четырьмя линиями, но, тем не менее, разница значительная. В углах наклона. Так и у меня. И психология и психоделика за базис берут сознание человека. Однако каждая смотрит на него через собственную призму, и под своим углом.
- Пф, сколько высокопарных слов. Так ты утверждаешь, что у Свена не раздвоение личности. Тогда что же? Им овладел дух его не родившегося брата? Смешно! И почему я до сих пор не выставил тебя за шкирку вон!?
- Потому, что вы очень любите своего сына, а я единственный кто может вам помочь. Индусы считают, что человек обретает душу лишь после того как родится, когда впервые сам вдохнет воздух и в первый раз закричит. Находясь в чреве матери, он является пустой оболочкой, сосудом, потребляющим необходимые для развития и формирования вещества. Не более. Может они в чем-то и правы. Так как Джон и Свен были близнецами, по сути дела одним целым, возможно поэтому душа первого отчасти заняла сосуд второго. Ученые поставили диагноз - диссоциативное расстройство идентичности. Даже я вначале склонялся к этому варианту. Как видите, ошибки умных людей страшны втройне. Вы слышали про такое утверждение, как если один из двух близнецов умирает, то в скором времени умрет и второй? Нет? Всего лишь предположение, но многие обыватели этому верят.
- И что нам теперь делать? Ты произнесешь заклинание, наворожишь и все закончиться?
- Я не знаю.
- Что значит «не знаешь»? Ты же сказал что поможешь!
- Помогу, по крайней мере попытаюсь… и сделаю все, что в моих силах. Видите ли, случай с вашим сыном скорее исключение, чем правило. Я сталкиваюсь с подобным впервые. А вот, кстати, и он, - Уилл сквозь запыленное окно увидел подъехавший серебристый шевроле. – Говард, если не хотите всё испортить, строго следуйте моим инструкциям. Никакой самодеятельности. Для начала приведете вашего сына сюда, в эту комнату.
- Хорошо.
Уильям отошел в дальний угол, так чтобы сразу не бросаться в глаза Свену. Сперва нужно убедиться в том, что Свен это Свен, а затем объяснить свой сегодняшний поступок. Он искренне надеялся, что инцидент с нападением уже замят. Если нет, ему самолично придется объясняться перед руководством банка, чтобы не лишить парня работы. Но все же сейчас первостепенная задача вернуть Свена к нормальной жизни. Возможно даже к новой жизни.
- Что случилось? – послышался раздраженный голос его нанимателя в прихожей.
- Здравствуй, сынок. Здесь… человек, который хотел бы с тобой поговорить.
- Человек? И ты впервые за два года заговорил со мной только для этого? У меня куча работы, ты срываешь меня с места, от дел, я думал что-то случилось… Уилл? – вошедший в комнату Катберт замер на месте. – Ты что тут делаешь?
- Привет Свен! Ведь Свен? Отлично! Проходи, присаживайся.
- Какого черта!? Что здесь происходит? – Катберт посмотрел на отца.
- Свен, он пришел и настоял… он может помочь… У него есть, что тебе сказать.
- Нам не о чем с ним говорить! – Свен кое-как сдерживался. – Я из-за этого критина чуть сегодня работы не лишился!
- Значит все таки не лишился? Ну вот и славненько, а то я слегка переживал по этому поводу. Приношу свои искренние сожаления по поводу того инцидента, - историк откашлянул мокроту в кулак. – Но уверяю тебя, это было необходимо. Ты меня нанял, заплатил, а я в свою очередь обещал во всем разобраться. И слово своё сдержу. Так уж меня воспитали. А теперь успокойся и сядь. Сейчас будет долгий разговор.
- Ты назвал меня психом! Но я не болен!
- Я знаю, что ты не болен. И твой отец теперь тоже так думает. Садись, садись. Впереди нас ждет тяжелый разговор. Я нашел то, из-за чего ты теряешь контроль над телом. Но все по порядку. Говард, прошу, начинайте.
Уилл развалился на диване и уставил свой взор в потолок. Математик поправил на носу очки и неспеша начал свой рассказ, держа интонацию и тембр голоса, как настоял Уилл. Свен слушал молча, прислонив ладонь ко лбу и закрыв глаза. Откровения отца стали для него настоящим потрясением. Уилл перебирал пальцами четки, пытаясь успокоиться. Он готовился к худшему. Ему необходимо пробудить Джона. Хотя это и слишком большой риск, однако иного способа нет. Бридж почти сложился, осталась последняя карта нужной масти.
- Так значит, у меня был брат? – Свен поднялся и смерил шагами комнату. Говорил он на удивление спокойно. – Почему ты молчал все эти годы? Знал, но все-таки молчал!
- Я не считал это важным. Что бы изменилось? Я потерял Кейт и Джона, боялся, что могу потерять и тебя. Ты последнее, что у  меня осталось в этой паршивой жизни.
- Правда калечит, да? – вставил свое слово Мак-Грегор.
 - Старого не вернешь, сынок, - продолжал мистер Катберт не обращая внимания на слова Уилла, - оно умерло очень давно.
- Нет, папа, прошлое живо пока жив я!
Четки буквально обожгли ладонь историка. Он увидел, как лицо Свена вновь исказилось. Всего лишь на секунду, но этого было достаточно. Уильям кинулся к Катберту. Тот оказался проворней и толкнул историка так, что Мак-Грегор грохнулся на пол, сам же быстро ретировался за входной дверью.
- Говард, за мной! – крикнул историк поднимаясь на ноги. - Живо!
Когда они вдвоем выбежали в коридор Джон уже мчался к лестничному пролету и далее вверх на крышу. Катберт бегал куда быстрее Уилла. Пролетев два лестничных пролета, Мак-Грегор схватился за перила, чтобы не упасть, и громко закашлялся. Его сильно качнуло, а в ушах раздался низкий противный звон.
- Какой этаж? – прохрипел он, держась за сердце, которое отдавалось резкой колющей болью.
- Шестой…
- Сколько еще?
- Два.
- Дерьмо…
Уильям побежал наверх, перепрыгивая через ступеньки. Лоб покрылся испариной, ему не хватало воздуха, отдышка убивала. Лестница, чертова лестница. Как во сне. Картинка поплыла пред его глазами. Ржавчина, она повсюду. Тихие стоны мертвецов. Мак-Грегор мотнул головой избавляясь от наваждения.
Распахнутая дверь, проблеск вечерних люминесцентных огней Нью-Йорка. Крыша. Свежий прохладный воздух вернул его в реальность. Катберт стоял возле самого края, раскинув руки в стороны и торжествующе улыбаясь.
- Свен, что с тобой твориться? Прекрати!
- Заткнись, старый дурак! – Выпалил тот. – Не называй меня этим мерзким именем! Ты всегда старался меня не замечать! Ведь знал, что я есть. Знал кто я, но эгоистично игнорировал. Ты даже представить себе не можешь как мне было больно. Все эти годы. Все, все вы убивали меня!
- Джонни, прости меня… я… я…
- Ты лишал меня всего. Теперь я лишу тебя Свена. Мы уйдем вместе. Как и пришли.
- Мистер Катберт, - Уилл еле-еле восстановил дыхание. – Слушайте внимательно. Как только я брошу эти четки на пол, хватайте своего сына и уводите его в квартиру.
- Каким образом?
- Я сказал, как только четки упадут на пол, - Уилл сделал несколько шагов по направлению к Джону. – Итак, наконец, мы можем нормально поговорить…
- Ты! Это ты все испортил! Дерьмо собачье!
- Ну, это моё кредо - портить паронормальным субъектам жизнь после смерти, - Мак-Грегор держал четки возле самой груди и медленно перебирал зерна. – Смотрел охотники за приведеньями с Биллом Мюрреем? «If there's something strange in your neighborhood. Who you gonna call? Ghostbusters!». Помнишь? Так вот я один из них…
-Да что ты знаешь о душе, сволочь? У тебя ведь ее нет, ты просто завидуешь! Ты урод! Инвалид чертов!
- Ай-ай-ай, с детства родители учат своих детей, что некрасиво показывать пальцем или смеяться над  убогими. – Уилл видел, как стан Джона медленно окутывает голубоватое свечение. – Джонни, старина, пойми наконец, что у вещи два хозяина быть не может. Это не твое тело. Ты умер. Как не было больно, но следует это признать. Здесь тебе не место.
- Я так просто не уйду, - Джон, не отрываясь, смотрел на историка. – Со мной обошлись несправедливо. Моему братику досталось всё! Всё! А что досталось мне? Вечный покой в грязной и сырой могиле? От этой жизни я возьму все что смогу, а что нет – не в счет. И плевать я хотел на вас всех!
- Кому ты здесь нужен? – выкрикнул Уилл. – Неужто ты еще не понял? Ты бельмо на глазу. От тебя всех уже тошнит. Есть ли у тебя друзья? Нет. Всех, кого видел, ты знаешь благодаря Свену. Даже родной отец от тебя отказался. Ты для него прошлое, которое умерло больше двадцати пяти лет назад. Он тебя не замечал, он пытался от тебя избавиться и забыть.
- Заткнись, ублюдок!
- В теории информации есть раздел, который называется "Гипотеза Рамачандрана-Фишера". Согласно ему, имеется предел количеству информации, содержащемуся в определённом пространстве, - свечение вокруг Свена стало таким интенсивным, что Мак-Грегор уже не видел лица своего клиента. – Сечешь? Ты излишек, от которого следует избавиться. Мусор, который давно пора выкинуть…
Кипя от ненависти, Джон устремился к Уильяму. Историк мгновенно бросил четки на пол, второй рукой выгреб из кармана пиджака горсть сушеных лепестков шиповника и с ладони дунул в лицо призраку. Дико вскричав, Джон закрыл руками глаза, а его силуэт начал мерцать и искажаться, как плохая картинка на кинескопе телевизоре. Осознав свою ошибку, он метнулся назад к Свену, пытаясь вернуть себе контроль над телом. Яркая вспышка и новый крик. Джон на мгновение пропал из видимости.
- Говард, быстро уводите Свена вниз, - приказал Уиил, подбирая четки. – Сейчас никаких вопросов! Когда я здесь закончу, то спущусь к вам и все объясню. И не вздумайте покидать приделов своей квартиры! Все ясно?
- Ладно… - отец подбежал к ничего не понимающему Свену и, схватив его за плечи, повел к лестнице.
- Я знаю, что ты здесь Джон, - громко проговорил Уильям. – Этот город стал слишком тесен для нас двоих. Давай, ковбой, решим все по-мужски. Что еще остается? Иначе я заберу твоего коня, револьвер и сапоги. А потом предамся дикой оргии с твоей женщиной. Эй, янки!
- Сукин сын! – призрак Джона материализовался на противоположном конце крыши. – Тебе это дорого обойдется.
- Да? А кредитные карточки для оплаты принимаете?- съязвил историк.- Все кончено, Джонни, разве не понятно? Свен с Говардом сейчас под защитой мощного заклинания, которое, как бы ты не надрывал свою задницу, тебе не прорвать. Надумаешь вселиться в кого-нибудь из соседей, так я тебя изгоню. Убежишь и спрячешься? Так я тебя вычислю и все равно изгоню.
- Значит, остается единственное тело, - призрак усмехнулся. – Твое.
- Точно.
Над  домом стали собираться голубоватые огни. Сильные чувства духа Джона такие как ненависть, страдания, боль -  притягивали их. Уилл понял, что тянуть дальше нельзя. Сложив пальцы пистолетом, он прислонил указательные ко лбу. В последний раз взглянул в горящие презрением глаза призрака, в которых проклюнулись семена страха.
- Time to burn… - мрачно произнес историк и начал читать заклинание. Джон предпринял последнею отчаянную попытку. Он знал, что у  него ничего не выйдет, что он уже проигравший. Но даже сейчас принципы брали вверх. Призраки – это существа, ведомые в основном сильными эмоциями. Некоторых из них в этом мире держит сильная воля или неоконченное при жизни дело. У Джона Катберта не было того ни другого. Была лишь связь с биологической оболочкой, возникшей спонтанно и приковавшей его к себе стальной цепью. Да, ему было больно когда его не замечали, кода ему не придавали значения. Когда соседские мальчишки смеялись над ним, обзывая психопатом. Ему никто не верил. Он был чужим в этом мире, но все же, как любой человек, он сильно боялся умереть. Неизвестность пугает даже тех, кто уже умер однажды. Сейчас страх брал вверх над всеми остальными эмоциями Джона, затмевая даже обиду. Это было его слабое место, и Уильям ударил именно по нему.
-… Zai! Zen! – яркая, обжигающая сетчатки глаз, вспышка. Резкая боль где-то в груди, там где, по мнению древних, находилась душа. Уилл тяжело простонал сквозь зубы, и упал на колени. Когда зрение вернулась к нему, он огляделся. Мертвые огоньки разлетались прочь, скорее всего огорченные тем что так и не успели попировать сегодня вечером. Дрожащими руками Уильям из помятой пачки достал сигарету. Неспешно закурил и поглядел на небо, где уже стали появляться первые звезды.
Ему вспомнились слова Джона. В одном призрак был прав, Уилл калека. В своё время судьба подкинула ему неравноценный обмен. За свой дар видеть и понимать призраков он заплатил слишком большую цену.  Но что всё же лучше: иметь две души или ни одной?

- To night we will win…! – немного разгоряченный текилой Уильям подпевал Эрику Адамсу в песне Call to Arms, играя на воздушной гитаре. Дело сделано, и поэтому настроение у него было прекрасное. – Уа-у! Manowar истинные короли хэви-метала! Эрик – незаменим! И плевать я хотел, что там болтают в их адрес критики и феминистки! Парни гоняют по сцене на харлеях, распивают шампанское, а на заднем плане им подтанцовывают девушки с обнаженной грудью! Кто еще может себе такое позволить!?
- Я бы предположила, что ты, причем при первой же подвернувшейся возможности. – съязвила сидящая напротив Мишель, вращающая между пальцев зажигалку. –Значит Свен вернется  к нормальной жизни? Джон ушел навсегда?
- Ему потребуется время, - Мак-Грегор глубоко вздохнул. – Понимаешь, наш общий друг делил тело со своим братом более двадцати пяти лет. Теперь, когда сущности Джона не стало, на его месте образовалось пустота, которая вскоре заполниться. Только вот я не думаю, что это будет просто. Подобные раны затягиваются очень болезненно. Возможны ночные кошмары, видения, прострация. Тут нельзя предугадать.
- Это хорошо, что все таки он оправится от пережитого, - девушка прищурила глаза. – Сколько он тебе заплатил?
- Ну, весьма кругленькую сумму. Правда, в виде исключения, пришлось взять чек, ибо налички у Катберта не оказалось. Завтра я его обналичу, и ты, baby, получишь свои законные десять процентов.
- Двадцать Мак-Грегор! Ты работал по моей наводке!
- А не обалдели ли вы часом, леди?
- Слушай, Свин ты небритый, Ал тебя сильно выручил. Если бы не он и его приятель-коп, ты бы сильно облажался. Пострадала бы твоя репутация. Поэтому двадцать.
Возразить было нечего. Наполняя очередную рюмку, Уилл вслушивался в превосходную игру Джоуи ДиМайо и Карла Логана. Тяжелая музыка всегда его успокаивала и помогала собраться с мыслями.
- Уилл, - девушка редко к нему обращалась по имени, -  у меня возникло два вопроса…
- Валяй.
- Как тебе удалось выманить дух Джона из тела Свена? Ты же говорил, что низвергнуть дух из живого человека нельзя? Что это как вырвать сердце…
- О, я рад что ты это запомнила… - Уилл поднял указательный палец. – Слушай, сейчас будет  строчка. Вот… «Woman, be my slave» Ха! Эта песня в своё время вызвала бурю критики со стороны феминисток, которые были возмущены сексистскими настроениями. Поэтому на диске она шла только как бонус-трэк.
- Мак-Грегор, кончай придуриваться! Я тебя нормально спросила. Если в лом отвечать, так и скажи – «Я наглая эгоистичная сволочь и буду игнорировать твои вопросы»!
- Не кипятись. Душа человека обычно отделяется от своей оболочки только в случае ее биологической смерти. Исключения составляют кома и клиническая смерть. Хотя оскорблением было бы не взять во внимание опыт йог. В случае же с Джоном, тут я пошел на отчаянный риск. Когда Свен придавался сильным эмоциям, он временно утрачивал над своим телом контроль. Мне стало интересно, сработает ли эта закономерность на его брате? Клин клином вышибают, как говориться. Я его довел до точки кипения, надавив на самое больное, и все сложилось как нельзя лучше. Как только Джон покинул тело, его место мгновенно заняла душа Свена. Ловушка захлопнулась. Первый раунд был за мной, - Уилл собрал пальцы в замок.
- Но… тогда почему Джон не смог вселиться в тело Свена опять? Ведь раньше ему это прекрасно удавалось.
- А-а-а… - на лице Уилла появилась самодовольная улыбка. Запустив руку во внутренний карман пиджака, он извлек наружу обгорелый прямоугольный листок бумаги, исписанный иероглифами. – Еще при нашей первой встрече я дал Катберту строгий наказ: всегда держать при себе оберег. Пока существовала метальная связь между Джоном и биологической оболочкой Свена талисман не работал. Он воспринимал постороннюю душу за родимую. Но как только Джон покинул оболочку, став тем самым инородным паранормальным субъектом, тут-то оберег сработал и не позволил овладеть Свеном. Смотря на эти опалины сейчас, я могу сделать вывод, что Джон обладал колоссальными силами для обычного призрака. Если бы он думал трезво и всё рассчитал, сегодняшняя ночь могла бы ознаменоваться не одним кровавым происшествием. 
- Ладно, мне нужно работать, - Мишель поднялась из-за стола и взяла в руки поднос. – А ты отдыхай, а то у тебя тот еще видок. Своей рожей любого призрака испугаешь. И еще одно…
- Да?
- Muchas gracias.
Уилл в ответ только кивнул. Все равно в глубине души она добрая и нежная девушка. Да, у нее, как у любой эмигрантки, было тяжелое детство, поэтому она и вырастила вокруг себя стену из колючего тёрна. Не для того чтобы отталкивать, а для того чтобы защищаться.
Мишель отправилась обслуживать клиентов, Алансо также был занят посетителями, тремя смуглолицыми мексиканцами, сидевшими за барной стойкой, которые что-то негромко обсуждали на родном языке.
Историк, оставшись в полном одиночестве, решил добить бутылку текилы. Посмотрев на свои часы, он грязно выругался. Они по-прежнему стояли на шести двадцати. Потерев глаза рукой, он подавил зевоту и дал себе слово, что еще две рюмки, и надобно отправляться домой, дописывать статью. Подняв стопку янтарного напитка, Уилл чокнулся с невидимым компаньоном и уже хотел ее осушить, как со спины его окликнул женский голос:
- Мистер Мак-Грегор?
Уильям оглянулся.
- Извините, что беспокою. У меня к вам неотложное дело…