Я умею врать

Я умею врать.
Так получилось, что я умею врать. И люди верят мне, когда я лгу им.
- Вы великолепно выглядите, ещё лучше, чем обычно! - женщины и девушки краснеют, скромно отводят взор и вздыхают. Верят.
В магазине почему-то подходят ко мне другие покупатели (видимо, я выгляжу как человек, внушающий доверие) и спрашивают, например: "Вы вот эти помидоры брали, скажите, они вкусные?" Я же не буду отвечать им, что эти просто самые дешёвые, и рушить свою импозантность. "Да, они очень вкусные, обязательно купите!" Улыбаюсь. Они улыбаются в ответ и искренне благодарят. А я им соврал. Наивные.
Я вру повсюду, где только могу, но плохо мне от этого не становится, наоборот, меня считают каким-то добрым самаритянином. Знакомая воспитательница в детском саду попросила посмотреть за группой на прогулке, пока она, простите, в уборную сходит. Для детей мужчины авторитетнее, чем женщины. Потому что у них с самого детства какое окружение? Правильно - мама, бабушка, врач, воспитательница, учительница, преподавательница, продавщица, уборщица. Одни женщины, они их не боятся. А мужчин побаиваются, опасаются, уважают. Дети собрались вокруг меня и смотрели с любопытством. Я их спросил: "Вы когда-нибудь съедали конфету и говорили родителям, что это не вы?" Мотают головами, кричат "Нет!" Прикладываю палец к губам, прося тишины, и, дожидаясь её, тихонько заявляю: "А я говорил." Смотрят на меня с открытыми ртами. Через некоторое время та воспитательница смотрела на меня с восхищением и с упоением рассказывала, какие честные стали эти дети после моего с ними разговора, всегда признают свою вину и понимают, что такое справедливость. Видите, невинная ложь маленьким детям сделала их ещё лучше, чем они были. Никогда не признавался родителям, что я съел конфеты с новогодней ёлки. Даже когда все улики указывали на меня.
Но я никогда не воровал, что вы. Я в этом смысле честен. А вру я так... Просто я умею. Вот и вру.
Иду на работу, довольно оживлённое движение, не работает светофор. Стоит первоклассник, вздыхает горестно и, кажется, сейчас расплачется. Говорю ему: "Чего раскис?" "Мне мама сказала, чтобы я переходил дорогу только на зелёный, а тут всё время жёлтый горит... и машины не останавливаются." Что правда, то правда, водители проносящихся мимо автомобилей не останавливаются, даже увидев маленького печального мальчика без пяти девять на переходе. А он торопится в школу... Беру его за руку: "Так. Смотрим сначала налево, потом направо, переходим. Никто нас не задавит. Как только ты ступишь на переход, тебе все уступят дорогу!" Опять вру. В нашей стране это редкость - чтобы уступили пешеходу... Переходим опасный участок, смотрит на меня светящимися радостью глазками, кричит слова благодарности и бежит в школу. Уже почти девять.
Я не только детям и женщинам вру, вы не подумайте. Я отцу врал... Когда он лежал в больнице, медленно умирая. "Ты выкарабкаешься, пап, всё будет хорошо!" Он верил, и это продлевало ему жизнь. А может, он знал, что я снова вру... И ему просто было приятно, что я сижу вот так с ним рядом, держу его за руку и упрямо твержу, то шёпотом, то почти срываясь на крик: "Ты выздоровеешь!"
В банке сидел как-то... Ворвался грабитель в маске, начал угрожать пистолетом и кричать, чтобы все ложились. Рядом оказалась девочка, чья мама была в другом конце банка по банальному стечению обстоятельств типа "Посиди тут, не мешай маме заниматься важными делами!" Она плакала и этим привлекала на себя внимание психа в маске. Я её прижал к себе, прошептал: "Держись, золотце, всё будет хорошо, никто не умрёт!" Она успокоилась, обхватила меня. Грабитель забрал деньги и скрылся за дверью, сразу же там раздались выстрелы. Мы выходили из банка вместе с этой девочкой и её мамой. На снегу была кровь, рядом стояли скорая и милиция. Я опять обманул ребёнка. Просто потому, что у меня получается это делать. И ещё потому, что мне верят.
А вот правду не получается говорить. Мне не верят, когда я говорю правду. Любимая девушка рассталась со мной после слов "я тебя люблю". Долго смеялась, потом, утирая слёзы истерики, сказала, что много раз слышала это от других и больше не верит никому. Тем более мне - я же так хорошо умею врать... Дура. Я всё ещё люблю тебя.
Ехали в автобусе с экскурсией в другой город. Полный автобус народа, скользкая дорога и усталый водитель. На большой скорости автобус занесло, мы съехали с дороги и перевернулись. Запах дыма навёл панику среди пассажиров. Я сказал им: "Люди! Спокойно! Нужно выдавить стекло, чтобы выбраться, первыми пропустите детей!" Они потихоньку начали соображать, действовать. Надо найти раненных. Мальчик плачет рядом с женщиной без сознания: "Бабуля!" У бабули кровь на лице, видимо, очень сильно ударилась головой. Проверяю пульс, он довольно слабый. Смотрю на малыша: "Не реви. Ты - мужчина. Твоя бабушка в порядке, помоги мне её вытащить!" Раздаётся какой-то жуткий треск, уже виден огонь. Мальчишка смотрит на меня: "Мы умрём?" "Конечно же нет, что за глупости! Сейчас мы выберемся. И у тебя даже ни единой царапины не будет!" Позже видел этого мальчишку с гипсом на руке. Со сломанной рукой помогал тянуть бабушку. И они на меня смотрят, как на героя, а не на него. Глупцы. Просто я умею врать.