Кто он?

     Не нужная вещь пылится в чулане, пальто устарело, зависло в шкафу. Старая шляпа мешает на полке. Чулок, носок и носовой платок. Ботинок, туфли, босоножки, тапки. Статуэтка, ваза флакон заброшенных духов.
     Надоело, всё надоело, всё в корзину к мусорному баку на мороз. Вот поднялась рука к пальто и сразу просветление как же  в нём, когда то  блаженно, было в нём тепло. Рука назад, и сразу метнувшись по полке на голову шляпу нелепо так водрузив воспоминания нахлынув, затмили мозги, шляпа вновь полетела назад. Ботинок в корзину хоть промелькнули виденья туфли, тапки, сапожки чулки, носки, всё туда.
     Спасибо послужили, отслужили. Носовой платок так знаком витиеватый завиток в стирку. Статуэтку в руках подержав, как же было это давно, первый подарок далёкой весны. На флакончик духов устало наткнулась ладонь, уронив, звонко и долго флакончик летел,  разбившись, последняя капля, упав на ковёр, испарившись, достигнув её обоняния вернув на долгие годы назад. Устало вздохнув, присела на стул разгребла, раз мела.
      Всё убрала, но что то, не то. Мелькание лишний предмет мешает, мешает.
Колобок по квартире, не нужный и лишний такой. Целый день туда, сюда как маятник старых часов. Мелькание перед глазами. Взгляд на него пустота маета, мученье и боль. Шляпа, пальто и то вызывают воспоминания. А тут. Мысли мелькают, мелькают и ничего не найдя утихают. Мужчина, защитник, Отец , Муж, Сын, Брат, Сват, Дядя, Друг, Товарищ, Враг, Альфонс, Любовник. Все понятия всем знакомы, а если мужчина не подходит ни к одному сравнению.

      Кто же он? Вещь, тряпка. Вещь любая пользу приносит тряпкой и то пыль вытирают. Вещь тихо в шкафу пылится до срока. А этот гибрид? Со скарбом не понятно за что, уцепившись из бывшего дома в квартиру, бесшумно пролез, прополз. И на диван. Домовой не домовой?- Домовитый?
                -Нет, не похож.
                -Ну и что ж? 
 Было время возмущения признаки движенья, но куда?
                -Да в никуда.
Хватаясь за верёвку делая петлю, делал вид пугал семью, бегала семья, охраняя, оберегая, труп не нужен никому. Глазки часто заливая, то горелки, на ночь открывая, входишь.
                -Чу!- храпит, на скамейке спит!
                Возле самого окна.
                Печка у двери.
                -Для кого готовилась волна?
    Сигаре точка в руке горит, как остались, живы , не понято ни кому. Ладно, б мы, снизу сверху и вокруг всюду люди, но зачем тут думать дальше, -я же, -я брать всех на испуг хотел вот стезя его.  Ходит, бродит по квартире стонет ночью и храпит -это что за индивид? Холодильник охраняет точно по часам .Все в постель и спать. А оно?- вот уж точно, вот оно! Холодильником скрипит. Привидение в квартире завелось? Там на кухне поглощает витамины, сахар ложкой ж…т. Превращая кислород в сигаретный дым. Живот для пива, не от пива удручающе растёт. Колобок не колобок? Змей? Не змей! Так чего же он как змей шипит. -Пёс? -Не пёс!- так почему же он рычит? Руки тех, кто холодильник наполняет, так безжалостно кусает до крови.
                -Что за зверь живёт в квартире не понять?
                - Кто он?
      Кто расскажет и поможет индивиду облик человеческий принять. Поднявшись со стула, взгляд от него отвела. Мысль промелькнула как ветошь в корзину. Туда же на холод в бачок. Даже как о пальто, к сожалению без сожаления, подумать нельзя.
       Тёмные ночи оно, то как сосиска, то как бревно, как, бешеный пёс, брызжа пьяной слюной. Под мышку детскую книжку менять на бутылку. Мешок картошки, на спину взвалив, и из подвала, а не в подвал.
                -Кто ему жить не давал?
                -Теперь он больной?
                -Или скорее шальной?
     Жили когда то в квартире зверьки . Масяня хомяк, собака Люська, Люкс, Лайма, Барсиков было не счесть попугаи, кролики. Всё это зверьё было и отходило, шкодило, сорило, но всё же, привносили тепло, а это двуногое передвигаясь, брызжет только ядом, кусаясь, харкаясь. Грех перед богом или перед собой не понятно не складно. На улицу на мороз.


        Время проходит, время летит, теперь это чудо на кровати лежит! Три инсульта перенёс! И семья как белки крутится над ним. А оно лежит брюзжит!Брюзжит!

В голове звучат врача слова-жить ему три месяца, три года, это как у кого. Прошло три месяца, три года, восемь лет, а он лежит брюзжит. Движений в сторону подняться попытаться не изъявляет. Только вещи всё летать так и продолжают в сторону кого? Да всё туда, кто убирает, омывает, подаёт.

Петровичу ровно 60.2 часа ночи. Мать и сын подошли поздравили с юбилеем. Время медленно ползло в ночи. Тишина !Вдруг нарушен сей покой непонятные движения руки ноги звуки и гудки. Соскочивши сын Петровича держал, он дышал и не дышал в спешке не понятной ни кому 3 секунды здесь и там Юрьевна мне уже легче, иди ложись отдыхай!3 секунды в никуда! Три шага к постели и снова к нему.

     Вердикт врачей оторвался тромб! На правой руке между локтем и плечом.
Три месяца! Три года! Шесть лет! Девять! Ровно девять лет!-Ни спасибо! -Ни прости!-Иди ложись отдыхай мне уже легче! Ну что ж прощай, прости, смотрела сколько смогла! И как могла. Одиннадцать лет, ни жена развели 11 лет назад ни любовница. Ах да! Мать его детей, статус всё же был!

     Во время похорон крепко держала его покойного за руку, не отпускала .Жил мешал !Умер, Не отпустить.
Соседка с усмешкой спросила:- чего ты его за руку держишь?- Думаешь согреешь? Да кому какое дело хочу и держу. Лежал такой холодный весь, глаза крепко, крепко сжаты.
Похоронили Петровича там где он хотел, рядом с отцом. В селе проще все всех знают. Позвонили, договорились, наняли катафалк привезли из города в село.
Помянули в доме его родителей под любопытными взглядами его бывших соседей.