Канцелярская крыса

Красивый вечер не хотел кончаться. Милые листочки кружились и падали на карниз окна со стороны улицы. Шел бродяга-сентябрь – повеса и пьяница. Студенты не хотели прощаться с летними каникулами и отчаянно хватались за каждую возможность напиться и сжечь еще несколько часов своей шальной жизни. Дачники еще продолжали ездить на свои любимые огороды на картошку, как белки, запасаясь на зиму. И только офисным работникам пришлось резко вклиниться в трудовые будни и не думать ни о каких поблажках со стороны прожорливого до денег начальства.

Чертовы канцелярские крысы. Да нет же, мы не звери! Мы крысы лишь только оттого, что постоянно копаемся во всяком мусоре, который так умно называют финансовыми отчетами. Разве что только сыр не едим и не пищим. Хотя некоторые пищат: от усталости и от отчаяния. Но кто обратит внимание на простую крысу?

Шестнадцатого сентября в пять вечера я сидел и клевал носом в душном офисе. С восьми утра мне приходилось изображать работающего человека, коим я не являлся. Пасьянсы и всякие саперы на компьютере так уже надоели, что попробовал исподтишка взяться за книгу. Чуть не спалили с Уайльдом в руках. Пришлось аккуратно положить Оскара в кожаный портфель и снова сделать умный вид за монитором. Прибежала Галина с кипой бумаг и пролепетала очередную чушь про то, что шеф сердится, все на ушах стоят. Я ей на это уныло ответил, что не умею стоять на ушах. Посмотрел на бумаги. Зевнул. Задумался.
Правильно ведь говорят, что крысы – умные животные. Это только в офисе мы такие серые и невзрачные. За пределами работы лично меня знают, как весьма неплохого вокалиста, у которого есть любительская группа. Алик известен, как хороший художник-карикатурщик. Как часто он веселит в перерывах нас очередной картинкой с изображением шефа в неадекватной позе. Знал бы шеф…Пресловутая Галиночка просто потрясающе готовит. Не особо красивая, эта девушка в свое время меня пригласила к себе и накормила так, что после ужина я с удовольствием остался на ночь…

Что я могу сказать о нашем шефе? Хм…Субъект тридцати с небольшим лет, который постоянно не в настроении, вечно на всех орет, ни дня не может без того, чтобы не довести свою секретаршу до слез. Представили? Вот и прекрасно. Хотя лично я ничего прекрасного не вижу…

За свои долбанные десять тысяч я вынужден каждый день умирать со скуки. Бумаги, отчеты, накладные…Да черт бы с ними. Терпения хватает. Но я справлялся со всем как-то быстрее остальных, и из-за этого возникали те самые жуткие паузы, которые я терпеть не мог. И ведь не отвлечешь же никого. Не поболтаешь ни с кем…Вот и остается закрыть глаза и вспоминать. Например вчерашний вечер…

Уууу…А вчера вечером было мило. Играли мы с группой небольшой концертик в одном уютном кафе. Ну концертом это сложно назвать. Скорее просто небольшая подработка. Четыре тысячи за вечер на четверых: мелочь, а приятно. Легкая рок-музыка вперемешку с экспериментальным блюзом – всё уюта ради. Под хорошие песни гостям в  кафе и покушать не грех.

Говорят, что у меня тенор. Не знаю, не знаю…Не учился в музыкальной школе и просто пою для собственного удовольствия. Кому-то даже нравится. Остальные ребята в группе более подкованные, однако не стремились, сколько их помню, зарабатывать музыкой бешеные деньги. Серега – милиционер, играет на гитаре виртуозно. Игорек – системный администратор в одной компьютерной фирме, а еще барабанщик от бога. Санек вообще на рынке небольшой павильон с одеждой держит, однако умудряется на басу весьма неплохо орудовать. Мы просто проводим хорошо время, и иногда (очень редко) умудряемся за иное из выступлений немного заработать.

Итак, играли мы вечером вчера в «Минутке». Кафе милое, публика хорошая. В тот вечер было посетителей тридцать. У меня есть привычка – рассматривать зрителей, пока пою. Ничего необычного в этом нет, но мне постоянно на это указывают с усмешкой коллеги. Вчера было то же самое. Мы играли третью свою песню, как вдруг в кафе вошла очень грустная и серьезная брюнетка лет двадцати пяти. Не глядя на нас и на посетителей, она заняла столик в углу и даже не раскрыла меню. К ней подошла официантка, и я услышал короткое резкое «Чашечку капучино и два круасана». Дальше брюнетка раскрыла свою большую сумочку и достала толстую папку с бумагами. Я сразу узнал свою среди чужих и улыбнулся. Крысы же чувствуют друг друга. Незнакомка углубилась с головой в бумаги и даже не заметила официантку, принесшую заказ. Из футляра были извлечены аккуратные очки и водружены на тонкий носик. Работа из офиса, будто непрошеная подруга, навязалась с девушкой в кафе…
Мне захотелось подбодрить незнакомую коллегу. Ребята с удовольствием согласились сыграть песню «С тобой», которая считалась у нас уже классической. Под бодренькое бряцание инструментов и мой нарочито нежный голос посетители зашевелились, заулыбались. Кто-то даже сдержанно похлопал. И только та самая брюнетка слышала лишь шелест бумаг и видела лишь столбики цифр по-прежнему. Вот уже песня сыграна, посетители захлопали погромче и даже заулюлюкали, а она никак. Я сказал громко «Спасибо» в микрофон, а девушка всё равно в бумагах. Я нахмурил лоб…

Не так просто я сдаюсь в этой жизни. Упрямость всегда была в моей крови. Я попросил ребят сыграть «У окна» и встретил ожидаемое удивление. Этот медляк мы играли обычно предпоследним, потому что под такую грустную песенку подвыпившие люди не прочь потанцевать в обнимку. А сейчас вечер в разгаре, и вдруг такая тоска…Но ребята доверяли мне всегда и поверили в этот раз тоже. Минорные ноты разнеслись по кафе, и мой печальный тихий голос сподвиг таки несколько пар на медленный танец. Между делом я снял микрофон со стойки и направился к брюнетке. Та почти испуганно наконец подняла на меня свои большие карие глаза и чуть приоткрыла рот. Я протянул ей ладонь, и она, нехотя отложив бумаги, после паузы поднялась навстречу. И мы танцевали с ней – две канцелярские крысы – нежно и медленно. Я потихоньку пел ей на ушко, и ее тело, сначала напряженное и неловкое, постепенно расслабилось, почувствовало мелодию. Пока гитарист играл соло, я произнес в микрофон «Девушка, не забывайте, что, кроме работы, у Вас есть еще Ваша красота, которая во сто крат важнее чем миллионы этих бессмысленных бумаг. Любите каждое мгновение этой жизни» и выпустил ее из своих объятий. Весь оставшийся вечер до закрытия брюнетка сидела за столиком и улыбалась, глядя на меня. Бумаги были забыты до утра. Нет, мы не крысы…

Сентябрьские дни не зря зовут бабьим летом. По вечерам ты видишь, как белые березы, будто белокурые барышни, кокетливо наклоняют свои головушки к тебе. Они словно флиртуют или хотят что-то нашептать тебе. Осень – капризная женщина. То ласково пригреет она тебя своими лучиками, то ударит холодным ветром по ощетинившимся щекам. И вдруг расплачется безутешно…А по утрам влажным туманом целует твое лицо так нежно, что ты не чувствуешь ни сырости, ни холода. Нет, мне определенно не хотелось работать еще два часа до семи…
Крысы умеют бунтовать. Эти грызуны не всегда только прячутся по норкам-офисам, но ждут своего часа. Кто-то просто срывается и уходит на нервах. Кто-то находит что-то получше. А кто-то просто встает и уходит безо всяких эмоций. Хотя нет, эмоции у меня были: осеннее романтическое тихое счастье, подпитанное вчерашним вечером, который мне многое доказал.

Я быстро настрочил заявление об увольнении, положил его на стол шефу и не замечая его яростных глаз, вышел из офиса. Усевшись в парке на пустовавшую скамейку, я дышал осенью. Я бы расцеловал осень, если мог. Просидел часа полтора, улыбаясь, как идиот.
Часы показывали 19:15. Дома ждали меня лишь пустота и лишние мысли о своем собственном безрассудном поступке. Не хочу домой. И я отправился в «Минутку». Посетителей было человек десять всего. А за тем же самым столиком меня ждала она: без бумаг, без очков; красивая, как сама Осень.
- Девушка, Вы вновь здесь. Где же ваша офисная макулатура?
Она загадочно улыбнулась мне и промолчала. Я подсел за столик и заказал нам вина. Мы сидели в полном безмолвии минут десять и просто смотрели друг на друга – на канцелярских крыс, которые чуть было не потеряли счастье за офисными столами и бумагами…
- Ты знаешь…Я уволилась сегодня…