Дьяволица

Падали крупные тяжелые хлопья снега. Ветер подхватывал их, забрасывал на прохожих и цеплял снежинки на длинные накрашенные ресницы девушек. Снежинки таяли, и словно от слез, тушь оставляла отпечатки на веках.

Она закрывала глаза, пытаясь спасти макияж. Длинные волосы в одно мгновенье покрылись белым пушистым кружевом. Она спешила. Спешила зайти в кофейню, заказать чашечку латте и немножко приостановить круговорот дел и событий.

Аромат молотого кофе и сливочного крема окутал ее, как только она открыла дверь. В любимой кофейне было мало посетителей, ведь немногим в рабочий час удается найти время для себя. Едва она успела сделать заказ и настроиться на романтический лад, как зазвонил телефон. Безудержный поток оформившихся мыслей, фраз и эмоций обрушился на нее гигантским водопадом…

 - Девочка! Звоню тебе. Потому что опять вспоминал о тебе. Ты. Ты. Ты. Всегда занята. Пытаюсь удержать тебя в разговоре. Ты пропадаешь. Не слышишь меня. Хочу вытянуть тебя из повседневности… Мысленно хватаю за руку, но ты ускользаешь. Снова… У меня уже нет права проводить драгоценное время в твоей постели, но не отнимай последнее, что осталось – говорить с тобой. Я так люблю говорить с тобой. Ты знаешь, я вчера был в театре. Как жаль, что тебя не было рядом. Удивительная постановка, полная духовного, понимаешь, не физического, а откровенно-духовного эротизма. О, она бы тебе понравилась!»

Все так же падал снег за окном. Перед ней маленьким паром поднимался восхитительный аромат кофе и ванильного круассана. Она улыбалась, прижимая к уху телефонную трубку, которая не умолкала, будто пытаясь сделать теплее остывшее сердце.

– Иностранная пьеса. В переводе Леонида Филатова. Наверно, слышала о нем? Он написал Конек-Горбунок…

– Любовь к трем апельсинам.

– Я не слышал. Это детская сказка?

Насмешка.

– Нет, серьезная взрослая пьеса.

– Нет! Ты не увлекаешься такими вещами. Ты просто пытаешься казаться взрослее рядом со мной, маленькая и глупая.

– Ты совсем меня не знаешь.

– Я отлично тебя знаю. Знаю всю. Лучше, чем ты можешь представить.

Она снова улыбнулась.

– Там был один герой… Кажется, Вальмонт…

– Мне больше по душе дьявол с похожим именем в качестве главного героя.

– О, нет! Разве можно интересоваться мужчинами, которым более 2000 лет, девочка?! Ты должна обращать внимание на мужчин средних лет, имеющих определенный опыт за плечами…

Ее собеседник был восторге от нее, собственного остроумия и цинизма. И был рад ей, как она – своему латте.

– Откуда мне знать, что ты – не дьявол?
Полуигриво, полусерьезно, однако, она явно флиртовала.

– Но ведь мне нет и 1000 лет, девочка!

– В тебе есть что-то дьявольское.
И это было несомненной правдой.

– Что-то от дьявола, что-то от дьяволицы… Во мне, в тебе… Извлекая из памяти иные бесстыдства… Они греют мне душу… Сейчас, когда воспоминания – все, что у меня есть…

И в тот же момент, она, изящно ухватив чашечку кофе, спасая ее от падения и участи «осколков на счастье», слегка прикрыла веки, пытаясь скрыть от посторонних внезапно вспыхнувший огонек в зеленых глазах…