Эй, Ричи!

     С  каждой минутой  во  дворе  школы  Ноттинг-Хилл  становилось всё скучнее  и скучнее. Справа  от  нас, на  мягких  от  сырости  скамейках,   стайка  девчонок  из старших  групп. На  игровой  площадке маменькин  сынок  Ричи  Джонс  пытался  удивить всех   своими  трёхочковыми бросками.      У него не  получалось. Мне  хотелось  разбить  ему  лицо.  Для  его  же  блага.  Чтобы   он  успокоился  и   перестал  всё  время  стараться  произвести  впечатление. Я разбил  бы  ему  лицо и спас  бы  его самого  от  разложения  его  же  личности. Если  такое  понятие  вообще  было  к  нему применимо. А  в  целом,  наверное,  он  был  неплохим  парнем. Кажется,  мы  даже   дружили  с  ним, когда  учились  в  младших группах.  Тогда  я   запросто  мог  с  ним  поговорить.  Но  потом  его  папаша  сорвал    приличный  куш  на  бирже  и  наши  разговоры   прекратились. Ричи  стал  недосягаем.
          Девчонки  глазели  на    Ричи. Девчонки  видели  сны  о  Ричи. Девчонки   мечтали  о  нём.  Ричи   и  его  показуха. Вы  только посмотрите  на  него.  Как  кривляется. Эти   ужимки. Я   точно  мог  бы   вытрясти  из  него  всю  дурь.  Может  однажды  так  и  сделаю.
          Я,  Джереми  Бак  и  Филби  Моррис  сидим   на  скамеечке  у  входа  на  площадку. Девчонки  посмотрели  на  нас  только  однажды,  когда  скрипнула  дверь,  и мы вошли  на  площадку. Мы  не  рассчитывали  получить и  одного  процента  их  внимания. Бабского  внимания,  которое  имел  Ричи. Внимания,  которое  мы  так ненавидели,  но  вместе  с  тем   так  хотели  заполучить.  Филби  носил  на  зубах  металлические  скобы. Благодаря  этому  наши   общие  шансы  сводились  к  нулю. Скобы  он  носил  около  года. От  этого  не  становилось  лучше  ни  нам,  ни  ему. Сначала,  когда Филби  смеялся,  у него  хватало    ума  прикрывать  рот  рукой,  потом    он  перестал  делать и это.   У  Джереми  были  проблемы  с  кожей,  а  я  просто  был  никому  не  интересен. Та  еще  троица. Наверное,  со  стороны  мы  гармонично  дополняли  друг  друга. Возможно,   мы казались воплощением  всех  вековых  проклятий  человечества.
           Мы  давно  перестали  стесняться  своих  недостатков,  прекратили  искать  причины  и  махнули  на  всё  рукой,  включая  девчонок.  Целыми  днями  мы  молча  шлялись  по  осеннему  городу,  глазели  на  витрины  магазинов,  пытаясь  отогреть  руки в  своих  пустых  карманах.  Бывали   дни,  когда  мы  не  оброняли  ни  слова.  В это  время  наши  родители  с  переменным   успехом, по  капле,  высасывали из  титьки  мамы-Америки   «вэлфэр»  и  ждали   ещё одного  воскресенья,  чтобы  послушать в  церкви  очередного  толстого афро-американца,  которого  сами же  в  душе  ненавидели.
            Кроме    всего  этого,  они  умудрились  родить  нас    на  окраине  Детройта. Здесь  вокруг  них, а    теперь   и   вокруг  нас,  простиралась    бесконечная   Долина Смертельного  Однообразия  и  Небытия. О  каких-то там  «шансах»   и речи   быть  не  могло. Мы  сидели  во  дворе  школы  и  сегодня  себе  все   шансы  забрала  эта  рыжая  горилла,  именуемая  Ричи  Джонс.  Горилла была  одета  в   пеструю клубную  майку,  источала   тестостерон и  представляла   собой  счастливого,  ухоженного самца.  Последнее  обстоятельство  нас   бесило    особенно.  Ричи – самец,  всем  своим  существованием    хотел  убедить  всех  в  том,  что  он  счастливый  самец. Да  что  там говорить –он  подкрашивал  волосы.
          -Убьем  ублюдка! -  я  толкнул  локтем  Джереми,  сидевшего   возле  меня.
          -Это  минимум   чего  он  заслуживает -  сухо  произнес  тот   в ответ, и  стал  дышать   в  кулаки.
          В  Детройте,  впрочем,  как   и  во  всём  остальном  мире,  наступил  октябрь  и  от  разгоряченных  игроков  на  площадке  валил  пар.  Конечно  же,    больше  всего  пар    исходил  от  обладателя  пёстрой  клубной  майки.      
          -Ах,  какое  животное! Какое  самодовольное  наглое  животное.
          -Актриса  провинциального  театра.
          -Рон  Хьюз  из  седьмой  группы  сказал,   что  у  Ричи  маленький   член. Он  видел  в  раздевалке.
           -Да  ладно!?
           -Точно тебе  говорю! Так  и  сказал.
           -Ха! Так  и  надо  засранцу.  Пусть  мучается  до конца  жизни! -    Филби торжествовал,  сверкая  новыми  скобами.
- Говорю  же  -  он  актриса  провинциального  театра!
           Я  переглянулся  с  Джереми  и  мы  ухмыльнулись. Он сунул  руки  обратно  в  карманы.
           На  площадку   вошла  Стейси. «Вонючка» Стейси  Гришем. Она   также  как  и  мы  имела свои  ужасающие  проблемы.  От  этой  девчонки  удивительно  плохо  пахло,  и   поэтому  никто  не  хотел  иметь  с  ней  ничего  общего. По-моему,  мы  были  единственные,  кто  мог  позволить  себе  переброситься  с  ней  парой  слов.
            Благодаря   исходившему  от  нее  запаху лука, гнилой  рыбы, и  еще  чего-то  там - «пара  словечек»  это  было  максимум,  на  что  даже   мы   были    готовы  пойти  для  нее.  Мы  разрешили  ей  приблизиться  и  сесть  через  пару  скамеек  от    нас.
            -Ну  что  ребята? Что  смотрите?
Джереми    вскинул  брови, посмотрел  на  меня,  на  Филби,  и   обернулся  к  Стейси:
            -Похоже  на   чёртов  баскетбол,  не правда  ли, мать  твою, Стейси?!
             Она   скорчила  специально  для  него    гримасу.
- Я    слышала,  что  у  того  верзилы,  в  майке,  маленький  член.  И  потом,  он….
             В  этот  момент Ричи  смазал  дальний  бросок.
             -…не  умеет  бросать  трёхочковые! – закончила  Стейси.
           Мы  обернулись  к  ней.
             -…Чего? -  она  недоверчиво  посмотрела   на  нас.
             -Что  ты сейчас  сказала?
             -Что  этот  смазливый  жеребец  под  седьмым  номером  не  умеет  кидать…
- Не, не! Раньше!
           - А! Что  у него  маленький   член.  -  Стейси  для  наглядности  сдвинула  указательный   и  большой    пальцы,  пискляво  добавив:  - Членик.
           - А  ты - то  откуда  знаешь?
           - Не  только  я  знаю.  Все  девчонки  знают!
           - Все  девчонки?!
           - Да. Что  здесь  такого?!  Ну  не  повезло  парню  с  членом.  И  с  трёхочковыми.  Подумаешь.  Зато  посмотрите  на  него.
Джереми  обернулся  ко  мне.
-Реджи,  ты  можешь  в  это  поверить?!  Вот  это  настоящее  дерьмо….
             Я  смотрел  сквозь  него.
             -Пойдем  отсюда.
             -Куда  вы? –Стейси   проводила  нас  взглядом.
            -Заткнись, Стейси!
             Мы  протиснулись  сквозь  дырку  в  ограде  и  поплелись  в  сторону    бейсбольной  арены. Новость  от  «Вонючки»   Стейси  потрясла  нас.  Поразила   нас  в  самое  сердце.  В  самое больное  место.  Вот  тебе  и   фокус – думал  каждый  из  нас,  - оказывается  не  обязательно    быть  кем-то,  уметь  чего-то.  Главное  быть  красивым,  отвратительно  хорошеньким, смазливым  ублюдком.  У  тебя  даже  может  быть  маленький   член. Да! Ты  можешь  себе  это  позволить!  Более  того, ты  даже  можешь  мазать  трёхочковые.  Или  даже  не  играть  в  баскетбол  вообще.  Это  был  полный  разгром.

Вход  на  арену  был  закрыт, и  мы  двинулись  к  аэродрому. По  пути  никто    из  нас  не  проронил  ни  слова. 
           Джереми  и  Филби  расположились на  старом  топливном  баке.  Я стоял  у  ограды,  продев   в   металлическую  сетку  пальцы.
       Аэродром был  большим  и добрым. Нас  всегда  можно было застать  либо у  школы, либо здесь. На  взлетную  полосу  неуклюже  выруливал  старый почтовый  аэроплан, похожий на  старую усталую собаку.  Наверное,  таких  сейчас   уже  не  делают,  подумал  я.
            Каждый  раз,  когда  мы  были  здесь,  на  аэродроме, я  представлял  себе одно  и то  же. Это  было  как  сон. Мне  казалось,  что  мимо  нас    выруливает   на  взлётку  громадный   сверкающий  «боинг». Останавливается  напротив  нас. Люк бесшумно  отходит  и  оттуда    спускается    рослый  смуглый  стюарт.   Форма  его  сверкает как  зеркало, в  котором  отражается  солнце. Он   прикладывает  ладонь  козырьком  к глазам  и,  заметив  нас,  бежит к  нам.  Ещё  на  полпути,  он  кричит,  что в   салоне оказалось  три  свободных  места,  правда  во  втором  классе,  и  что, если  есть  желание,  то  командир  борта приглашает  лететь  с  ними...Но  лететь  очень  далеко...И  решать  надо  уже  сейчас…Стюарт  то  и  дело  смотрит  на  часы  и   оглядывается  на  белый  сверкающий  лайнер.
             Мы  переглядываемся  и,  не сговариваясь,  несемся   вместе  с  ним  к   аэроплану, в  котором   только   для  нас  есть  три   свободных  места. Только  для  нас. Пускай  даже во  втором  классе.  Самолет все  ближе  и  ближе…Мы,  спотыкаясь,  бежим  по  ступеням  трапа,  а  сзади,   дико  гогоча,    нас подталкивает  смуглый  стюарт. Еще  пара  шагов….А  трап   всё  не  кончается…не  кончается….и мы  бежим  и  смеёмся…всё  бежим  и бежим.
           Старый  почтовик   всё  еще  выруливал на  полосу.

           Стемнело, и   мы   вернулись  в  город.  Пора  было    расходиться.  Мы  расположились   на  лужайке   у  дома  Джереми.
           Филби  откинулся  навзничь   и  растянулся  на  траве.
          -Вот  ушлёпок  этот  Ричи  Джонс.
           Я,  не  отрываясь,  смотрел   в  самое  темное  пятно  на  вечернем небе.  Мне  казалось,  что  оно  нависает   сейчас  именно  над  нами,  над  моим  домом   через  дорогу. Наверное,   именно  в  эту  секунду  под  этим  темным  небом  кто-то   плакал,  кто-то  радовался,   где-то    начиналась  война,  где-то  приносили  клятвы  в  любви,  просыпались  и   вспоминали  самое  лучшее.  Мы   были  далеко  от  всего  этого.
         - А  чего  здесь  думать -  отрезать   ему   к  чертям   его  член!
         -  Сунуть   его  ему  же  в  руки,  да  заставить    обойти  всех  девчонок  в  школе! – подхватил  я.
          Джереми  оживился,  сложил  ладони  лодочкой:          
           - Я  представляю: Извини,  Мадлен,  я  вот  здесь  подумал,  вдруг  ты  не  знала, -  у  меня   не  такой  уж  и  большой  член.  На  вот,   взгляни! Ведь я  прав, Мадлен?!
           Нам  полегчало.
         - Ладно, до  завтра -  Джереми  пошел  к  дому.
          -Давай.
           Я  догадывался,  что   завтра  будет  такой  же  день,  как и  сегодня.  Секунда  в  секунду. Но  я  ошибался.
           На   следующее   утро,   в  школе,   мы   с  Джереми  узнали,  что  Филби, наш  тихоня  Филби  с  нелепыми  металлическими скобами на  зубах, покончил  с   собой.

                *    *   *

       Затем  Детройт   незаметно  украл  у меня   остатки  детства,  юности  и   хладнокровно  уничтожил  молодость.  Я так  и  жил  в одном и том же дне.  «Личная  жизнь»  было  сочетанием  слов  не  из  моего  словаря.  Я  окончательно  подружился  с  выпивкой  и  смирился  с  невозможностью хоть  каких-то  перемен. Что было удобно.  Мысль  о  том,  что таких  как  я  миллиарды  давно  перестала  меня   тревожить.
          По  вечерам я  наведывался  в   бар недавно  открытый  возле  аэродрома. Его умудрились назвать «Автопилот». Дешевая  стилизация.  Пропеллеры  на  потолках,  черно-белые  фотографии    неизвестных  мне  «легендарных»  летчиков  с   неизменно  обветренными  лицами, и  глубокими  морщинами  на  лице. Обычный  стейк  здесь  называется -  «Посадка  в Токио». Почему  именно  в  Токио,  мне  никто  не  мог  объяснить.  «А  ведь   в  мире  полно  других  красивых  мест» –говорил  я  им. Но  в ответ  я  лишь ловил  недоумевающие   взгляды.  «Крик стюардессы», «Шасси-коктейль»,   и  другая  чушь.  Временами здесь   было  особенно отвратительно.  Я  заказывал  виски,  и,  издеваясь,  просил   подать  дополнительно  пару  фирменных  пакетов  для  блевотины.  Несмотря  на это  меня  терпели.
          Мухи,  торопливо  потиравшие  лапки,  сидели  на  своих любимых разводах,   оставленных стаканами  с  выпивкой. Передо  мной  стоял  мой  стандартный  алкогольный  набор   для  скорейшего  перехода   в  предсказуемое  состояние  «забвения и  исчезновения».
          Ближе  к  полуночи     в  бар  зашла  парочка.  Женщина  была  в  моем  вкусе – миниатюрная,  с  прямыми  каштановыми  волосами,  большими  глазами,  изумленно  смотрящими  на   мир  из-под   длинных  ресниц.  За такую,   в  свое  время,  я  мог  бы  отдать  не  только  мизинец  на  ноге. Возможно, с  подобным заявлением я  мог бы  выступить  даже  сейчас.  Всю  жизнь  я подозревал,  что  именно    такие  женщины  особенно  чувственны  в  постели.  Но  шансов  хорошенько  проверить  это у  меня  никогда  не  было.  В  её  ухажере  было  что-то  смутно  знакомое.  Почему-то  он  сразу  стал  мне    противен…
           Да, это  был  Ричи!   Прошло  столько  лет.  Вот  так  встреча!  По-прежнему  выглядит  самцом. Девушка  прижалась  к  Ричи  и  поправила  ему  воротник. От  одной  мысли  как    он  дотрагивается  до  её   тела,  у  меня  стало  кисло  во  рту.
           Но я  то  помню.  Я  то помню,  как  на  самом  деле  обстоят  дела.  Я  всё  помню,  Ричи-малыш.
          Они  расположились  за  дальним  столиком. Он  сел  спиной  ко  мне. В  моей  памяти   разноцветным  вихрем  завертелись  воспоминания. Я  проверил  карманы.  На  ощупь  оставалось  около  десяти  долларов.  Заказав  пять  стопок,  я    демонстративно  повернулся  к  ним   и  стал   смотреть,  не  отрывая  глаз.
             Подружка  Ричи  заметила  меня.   Ричи,  проводив  её  взгляд,  посмотрел  в  мою  сторону.  Он  повернул  ко  мне  свою  зализанную  голову, отыскивая  то,  что  могло  бы   в этом  баре привлечь её  внимание. Я  был  уверен,  что  он  не  узнает  меня,  и  оказался  прав. Еще  пару  раз  он  поворачивался    в  мою  сторону. По их лицам  я  видел,  что  они    обсуждали   меня.  «Дорогой, что  это  за  заросший   тип  около  стойки  с  артиллерией   пустых  склянок   пялится  на  нас?». «О,  не  обращай внимания, детка! Всего  лишь  очередной неудачник  с  бутылкой  «Jack Daniels»  вместо мозга и   спиртом  вместо  крови, дорогая!»
           Через  пару  минут,  будучи  благовоспитанными  американцами,  желающими  любыми  способами  избежать  конфликтных  ситуаций,  они  направились  на  выход.
             Но  нет,  не  так  всё  просто  для  вас  сегодня,  в этот  вечер.
-Эй,  Ричи!  Эй,  драный  говнюк,  помнишь  Филби  Морриса?! -  окликнул  я его.
              Они  повернулись  ко  мне. Весь  бар  переводил  взгляды  с  них  на  меня,  с  меня  на  них. 
Он всё  ещё  был  хорош. Широкие  плечи,  идеально накаченные  бицепсы проступали   пушечными  ядрами  через  дорогой  свитер. Видно,  Ричи   еще  не  мог  отказаться  от  желания   произвести  впечатление.
             -Что?! –лицо  Ричи  приобрело  то  самое  наглое  выражение,  которое  я  больше  всего   ненавидел  в нем  ещё  с  детства.
             -Не  «что»,  а «кого»! Слышишь  ты,  дешевка?!  Филби  Морриса,  ублюдок!
Он  сделал   шаг  навстречу,  но  спутница    схватила  его за  рукав  и  стала    что-то  испуганно  шептать  ему  на  ухо. Её  ресницы  трепетали. И  одно это  было  совершенством.
Бармен  многозначительно  смотрел  на  меня.  Со  стен  на  нас заинтересованно  щурились  мертвые  «легендарные»  пилоты,  которых  я  не  знал.  Все  до  одного    с  пушистыми  усами  и  в  кожаных  шлемах. Наверняка большинство из них «героически» погибли где-то на  Северном или Южном  полюсе. Впрочем, какая разница.
            Алкоголь  стучал  в  моих  висках.
-Я  могу  поспорить  с  кем  угодно  в  этом  баре,  Ричи,  что  твой  микроскопический  пенис за  всё  это  время   не  вырос  ни  на  миллиметр! Может только если  вони   подбавилось!
Лицо  Ричи  передернуло.  Он отвел  руку   девушки  и  вразвалку  направился  ко  мне.
Я  знал  его.  Я  знал  его  от  начала  до  конца.
            Последнее  время  я  часто  дрался.  Но я  часто  дрался  с  такими  же,  как  я   -  изнемождёнными   своим  же существованием  обитателями  окрестных  баров.  Ричи  явно  был  из  другой  лиги. Желваки  на  его  лице  яростно  пульсировали.
            Я  слез  с тумбы  и  встал  в  проходе  расправив   плечи. В  голове  промелькнуло,  что  наверно  именно  с таким  выражением  на  лице  как  у  меня молодые  европейские  революционеры  стояли  перед  расстрельным  полком. Но,  чёрт  возьми, как  же  меня  штормило. Меня  покачивало. Подумалось,  что  для  неподготовленного  наблюдателя   это  может  даже   сойти  за  обманные  финты.  Или разминку.
-Ну-ка,  покажи  мне  свой  лучший  удар,  дорогуша!
             Я    попытался  блокировать,  но  меня  повело в  сторону,  и  мое  тело  стало  покорно  принимать   повреждения. 
            Ричи  был  хорош. Не буду врать.  Он  славно  поработал  надо  мной.
Его  девка  стояла  у  входа, закрыв  ладонями  лицо. По-моему  я  уже  говорил,  что  она  была  даже  очень  ничего.  Худенькая.  Мне  такие   всегда  нравились.

                *  *  *  *

            Я  лежал  в  проходе. Казалось, что в  моё  тело  залили  свинец.
            На  потолке,  прямо  надо  мной  вертелись  лопасти  декоративного      пропеллера. Дешевка.
            Он  взял  ее  за  локоть,  и  они  подошли  к  дверям.
            -Эй,  Ричи! Всё  равно…  могу  поспорить,  что ты  так  и  не  научился  кидать  трёхочковые! – я   схаркнул  немного крови на пол.
             Дверь  громыхнула,  и  меня  обдало  свежим  воздухом.  Табачный дым  закрутился  воронками.
             Бармен    закончил  протирать  рюмки, обошел  столы,  и   приподнял  меня,  прислонив  спиной   к  стойке. Затем сунул  мне  в руку   стопку.
-Спасибо,  Фрэд.
-Ты  его  знаешь,  Реджи?
            - Нет. Просто  он мне  как-то сразу не  понравился…
- И  чего  ты  на  всех  всегда  тянешь,  а?!
Я  дотронулся    тыльной  стороной   ладони  до  лица  и  посмотрел  на     кровь  на  ней. 
-Просто  этот  парень  не  умеет  толком  играть в  баскетбол,  Фрэд! Хотя  у  него для этого  были  все  данные. Все  данные, Фрэд!
-Тебе лучше  пойти  домой,  Редж!
            Оставшиеся  в  баре  отвернулись  и   занялись  своими  никчемными  мыслями.  Интересно,  когда   же  наступил  тот  момент,  когда  для  них  и  для  меня    стало  ясно,  что   всё  кончится    так,  как  это  на  самом  деле  всё и закончилось?
Я дотянулся  до  края  стойки  и  поднялся.
     -Фрэдди,  мне  только  что  показалось, что  ты хочешь меня  еще  угостить  виски…
             -Тебе  показалось,  Редж.
             -Ты  уверен?
             -Как никогда, приятель. Ступай!
Я  выпрямился  и  расправил  плечи. Внимательно  осмотрел  всех  в  баре. Один за  другим они  отводили    глаза. Я подмигнул  Фрэдди,  вышел  на  улицу и  направился  к  своему  дому,  над  которым  по-прежнему   нависало  самое  тёмное  пятно  на  небе.




______________________________________
* вэлфэр  -  пособие по  безработице