Ноллоп-мир сказок, книгаI, глава 2

Глава 2. «Перед войной».

Прошло еще два ужасно долгих дня. Каждое утро Доретелю приносили одинаковые известия с озера. Все твердили одно и то же – у границ никого нет. Те гоблины, которых все-таки удалось поймать, разглагольствуют о новом воине Ренкоруоса. Туман сгущается и расползается во все стороны от замка Холдинии, который был водружен на острый пик одной из черных высоких скал.
Яркие звезды на фоне синего купола крыши и кучевые облака рядом с ними становились все более и более тусклыми. Фил, глядя на потолок, никак не мог понять, почему же нет нападения со стороны Ренкоруоса. Волшебная краска говорит о том, что Талласу грозит опасность и не малая, а на границах ничего не происходит. Даже их вылазки в страну тьмы обходятся без потерь и волнений. При этом нужно учесть, что воины Талласа стали заходить очень глубоко во владения злой колдуньи. Их храбрость и безрассудность заводила их туда, где не бывает солнечного света и зеленых листьев.
Этим утром эльфов сменили гномы. Они разместились по башням и на стенах границы, которая протянулась от южного к северному берегу острова, и оставался не огражденным только Комлек. В сотни бойниц глядели зоркие глаза гномов. Стена взбегала по холмам и опускалась в ложбины, кое-где выступая высокими башнями.
Всего на стене таких башен было двадцать пять. Двадцать четыре из них были вмонтированы в стену и выглядели продолжением друг друга. Внутри стены был широкий переход, по которому воины, будто муравьи, сновали от одной башни к другой. Катакомбы были прорыты в скалистой почве и то и дело углублялись и расширялись. За многие годы войны эти туннели разрослись и превратились в огромный подземный город с бесчисленным количеством лестниц и коридоров. В этом городе жили воины гномы, охраняющие границу вместе с предводителями, которых было по одному на башню. К востоку от стены возвышались огромные волшебные деревья. Они были такие прочные, что даже самый острый топор не мог нанести им хотя бы незначительный вред. Зато топор, которым кто-либо рисковал лишить дерево жизни, раскалывался на части после первого же удара. И чем сильнее приходился удар, тем большей была отдача дерева. Вершины этих деревьев были усеяны многочисленными деревянными платформами в несколько этажей. Края этих площадок имели крепкие резные перила и высокие плоские крыши. С высоты этажей тянулись веревочные лестницы, а с нижней площадки спускалась тонкая канатная сетка, которая могла выдержать несколько десятков воинов, взбирающихся по ней наверх одновременно. Здесь жили эльфы.
С восточного берега Комлека возвышалась широкая башня главного отряда, где руководили Фил и Морен. Желтые каменные стены вырастали прямо из земли. На них в три ряда были выбиты невысокие окна, выше крепость делилась на три круглых высоких башни. Центральная башня была на один этаж выше боковых. Всего в строении было шесть ярусов, три из которых – общие.
Внутри крепость состояла из комнат и зал, по своим размерам лишь немного уступая дворцу Доретеля. Однако в вычурности и красоте она не стала бы бороться даже с военными домиками эльфов. Убранство комнат было скудным и темным. На черных от сажи стенах не было ничего, кроме тонких линий, свидетельствующих о былых нападениях со стороны Ренкоруоса.
В большом зале каждой башни хранились луки и мечи, топоры и щиты, которые могли понадобиться сторожевым воинам. Они стояли на подмостках, устремив свои взгляды в бесконечные терновые кусты. Для них специально были вырублены небольшие окошки-бойницы. В других комнатах были расположены столы, скамьи, и стеллажи у стен, на которых были свалены свитки, карты, схемы и еще много непонятных вещей.
По центру каждой башни крепости поднималась под потолок винтовая лестница, которая упиралась прямо в крышу. Каждая из них приводила в абсолютно круглую комнату, которая использовалась в качестве сторожевой вышки. Здесь несли свою нелегкую службу самые зоркие из воинов. Все комнаты, которые находились выше третьего яруса, имели округлую форму. Нижняя часть фасада имела овальную форму. А с восточной стороны крепости выступала небольшая комнатка с трубами. Это была кухня, где готовились обеды для стражников.
Во втором и третьем ярусе комнаты отличались еще более скудным убранством.
Несмотря на безгранично яркое солнечное утро, внутри крепости, даже на верхних ее ярусах, обитал некоторый туманно-серый сумрак. И лишь изредка солнечные лучи касались стен и пола этих помещений. Но только не сегодня. Сегодня здесь было мрачно как никогда. Казалось, будто само зло ступало у стен пограничного сооружения. Воины чувствовали внутри себя необъяснимый страх и беспокойство, но не могли понять его причину. Они не увидели ничего подозрительного и представляющего опасность на многие километры к западу. Только легкая туманная дымка расползалась по черным колючим кустам. Но и она была на достаточно большом расстоянии от них.
-  Что это такое происходит?.. – восклицали многие воины на стенах и в башнях. Смятение и ужас оседали подобно пеплу на бородатые головы гномов. Их грозные взгляды сменились беспомощным отчаянием. Но, несмотря на свой страх, никто не начинал панику, и все оставались на своих постах, оставив беспокойство и тревогу при себе. По всей границе Талласа пробежала волна тревоги и ужаса, пожирающая здравый смысл и присутствие воли. Зато пленные гоблины, что находились в камерах подземелий центральной крепости, которая не была соединена со стеной, ликовали каждый раз, когда страх завладевал воинами Талласа.
-  Ура! – кричали они своим охранникам, устремляя на них свои уродливые пальцы. – Тюремщик боится! Ему страшно! Правильно, что ему страшно! Правильно, что он боится! Само зло наступает на них. Это знак! Воин тьмы готов выступить! Он убьет всех, а выживших обратит во зло. Ура! Стражнику страшно! Весь Таллас теперь трепещет перед черным Ренкоруосом. Весь Таллас будет поклоняться Воину Зла. От его голоса у вас будет разрываться сердце; от его взгляда вам захочется умереть, но убежать от его черных крыльев не суждено никому. Ха-ха-ха! Вам не спастись от него никогда! Слышишь, тюремщик? Он найдет каждого, кто попытается от него спрятаться, как бы укромно не было место его спасения. Ха-ха-ха! – заливался смехом гоблин, которого поймал отряд Фила несколько дней назад.
Гномы в ужасе переглядывались и претерпевали панику, которая нарастала в сердце и стремилась вырваться наружу. Гоблин продолжал выкрикивать что-то вроде: «Вам конец», «Воин Холдинии скоро заберет вас всех» или «Наступает час справедливости. Скоро ваш Таллас будет во власти Ренкоруоса». И еще много подобных высказываний выслушали несчастные стражники. Наконец, одному из них надоело выслушивать черные предсказания и, оставив свой пост, он направился к главному командиру – Морену, чтобы рассказать ему о словах, которые им приходилось выслушивать от невежды из черного королевства.
Гном поднялся по винтовой лестнице в центральную башню, на самый верхний ярус. Там на небольшой площадке находилось две комнаты: восточная и западная, разделенные узким проходом. В западной комнате у высоких и узких бойницах стояли испуганные фигуры зорких гномов. А в восточной комнате находился, глава отряда гном Морен. Это было единственное помещение на границе, где стояло много разной мебели, а на стенах даже висели украшения и картины.
У стены стоял невысокий письменный стол, за которым сидел в глубоких раздумьях великий предводитель гномов. Его, как и всех других, терзал необъяснимый и непреодолимый страх и тревога. Он был так погружен в размышления, что не заметил, как скрипнула дверь в комнату, и вошел его подопечный. Маленький человечек прекрасно знал этого гнома. Однако можно было быть уверенным, что гном не знал стражника. Возможно, он даже не видел его ни разу.
-  Простите, сэр. – сказал тюремщик, остановившись у стола командира. Задумавшийся гном вздрогнул  и уставился на посетителя, будто бы его спрашивают о чем-то не понятном. После минуты ступора он обратил внимание на собеседника.
-   Да. – ответил он немного рассеяно.
-   Я хотел… - замямлил воин, словно он отчитывался перед родителями за какой-то скверный поступок. Но его родителей уже давно убили тролли. Он не смог продолжить мысль. Новая волна тревоги подступила к сердцу и оба гнома завертели головами в поисках причины этого страха
-   Опять! – воскликнул Морен, разозлившись на обстоятельства. Он взял себя в руки. – Что ты хотел сказать мне, доблестный рыцарь?
Ужас понемногу утихал. Гномы смогли расслабиться и говорить без дрожи в голосе.
-  Ах, да. Командир, это касается происходящего.
-  Представься, воин, и скажи, что тебя тревожит!
-  Меня зовут Валиан. Я пришел, потому что в подземелье, где я работаю, один из пленников говорит странные вещи о Воине Зла и о том, что скоро Ренкоруос подчинит себе Таллас. Что это означает? Мы бы хотели знать это. Раньше он не был так уверен в своих словах, а с появлением этого зловещего тумана он будто взбесился. Его смех и угрозы слышны на три этажа вверх. Может быть, вы или Великий Повелитель сможете сказать нам, что это?
-  Что именно говорит пленник? – спросил Морен, будто не слышал ничего из произнесенного собеседником.
-  Я ведь уже сказал, командир. Он кричит, что страх, который мы испытываем сейчас, является знаком черной колдуньи. Он рассказывает о готовности Воина Тьмы, который уже распростер свое черное крыло над нашей страной. Вот что он говорил, командир. И смеялся он громче и задорнее наших детей, что вдали от битв и сражений. «Само зло наступает на вас» - кричал он нам. «Это знак!.. весь Таллас теперь трепещет перед черным Ренкоруосом. Весь Таллас будет поклоняться Воину Зла!..» и еще очень много подобных высказываний услышали мы от него, пока я не решился оставить на посту замену и подняться к вам. Быть может, вы сами желаете послушать его. Пойдемте! – умолял Валиан, в завершении своей речи.
-  Пойдемте. – согласился Морен. – Поглядим на нашего счастливца. И да поможет нам наша храбрость и доброта!
Старый гном похлопал тюремщика по плечу и улыбнулся так ласково, как только может улыбнуться гном. Его хмурое лицо ненадолго было озарено ноткой безмерной доброты и ласки, однако усталость и отчаяние читались и в его голосе, и во взгляде достаточно ясно. Он глубоко вздохнул, вовсе не пытаясь что-то выразить этим, но все же было понятно, что ему тяжело видеть, слышать и знать о том, что происходило на земле сейчас. Ему всей душой хотелось, чтобы Таллас и Ренкоруос находились где-нибудь очень далеко друг от друга. Неожиданно для себя он заметил, что очень часто думает об этом.
Не раз Морену доводилось биться со злобными и уродливыми существами из страны черной королевы, но так беспомощно он себя еще никогда не чувствовал. Обычно враг представал перед ним в виде реального, имеющего тело и оружие, существа, а не так, как сейчас. Страх, который не имел под собой оснований, пугал и его и всех воинов Талласа куда больше, чем целое войско гоблинов и троллей. Они могли самоотверженно ринуться в бой, будь на другом берегу Комлека вооруженная армия разных существ. Даже, если им суждено было бы выйти из схватки проигравшими, они могли погибнуть под мечами и копьями, но никому не хотелось терпеть на себе ужас, не имеющий облика. Перспектива умереть просто от страха не нравилась никому.
Морен и Валиан вышли из комнаты. На маленьких постаментах стояли несколько гномов, которые по-прежнему глядели в затуманенную даль. Многие из них были не моложе самого командира центральной башни. Другие были еще совсем молоды, и их борода едва опускалась на грудь, а у некоторых и вовсе только начала расти.
В углу сторожевой комнаты стоял небольшой столик с кучей каких-то бумаг. Где-то за этими горами макулатуры зарылся небольшой гном с ослепительно белыми волосами и пронзительными синими, как само небо, глазами. Он испуганным взглядом шарил по беспорядочно набросанным документам и явно хотел найти что-то очень важное, но никак не мог отыскать. Гном поднял голову, услышав, что кто-то вошел в комнату и разинул рот, но так ничего и не сказал. Его опередил командир озерной башни.
- Ты пойдешь с нами Тандел! – приказал Морен самым добродушным и ласковым тоном.
- Да, сер! – ответил Тандел, положив на место груды бумаг. Он встал из-за стола и уже не казался таким маленьким.
Втроем они спустились по винтовой лестнице к темницам, где держали пленников. У входа в коридор, который разделял ряды клеток с заключенными, стоял напарник Валиана и ждал его появления. Пленники уже жутко его раздражали, и поэтому он расположился снаружи темницы, чтобы не слушать нелепые и злостные высказывания в свой адрес. Увидев соратника в сопровождении командира башен, он встал, приветственно улыбнулся и поклонился, выражая тем самым глубокое уважение и почтение великому гному.
-  Наш отряд стражников приветствует вас, Морен Великий! – восклицал гном, тряся своей длинной – почти до пояса – бородой. Морен ответил ему поклоном, но его борода была длиннее и пробороздила по полу.
- приветствую тебя, воин Талласа! – прозвучал в ответ голос командира.
-  Что он еще говорил? – спросил Валиан, опередив своего командира.
-  Пойдемте, - прошептал в ответ гном и, озираясь по сторонам, будто за ним следят, поплелся ко входу в камеры. В голосе его звучал неподдельный ужас, а в глазах горело отчаяние. Если бы вдруг воцарилась полнейшая тишина, то наверняка было бы слышно, как бьются их сердца. И с каждым шагом это биение становилось громче. «Где это видано, чтобы гном боялся!?» - молча, возмущался каждый. – «Да еще и какого-то гоблина из мерзких пещер злой колдуньи!» но ведь сейчас не война, а ее ожидание и бояться приходится не самих гоблинов, а слов, которые они произносят или еще произнесут; вестей, которые они с такой радостью и удовлетворением сообщают своим врагам. Бояться приходится их усмешек. Больше всего гномы боялись того, что многое из сказанного злобными уродцами Холдинии могло оказаться правдой и у Талласа действительно нет шанса победить злую королеву.
Когда Морен был остановлен у клетки с самым разговорчивым пленником, ему вдруг пришла в голову легенда, которая ходила по зеленой стране о воине Доретеля. Эта легенда исходила от самого создателя. Она гласила о его происхождении и образовании Талласа. Но главным была не сама легенда, а то, что она гласила о том, как будет побеждена Холдиния. Создание Доретеля однажды победит черную колдунью и всех ее воинов.

«Одна звезда была тогда,
Светила в землях безо льда.
И днем и ночью свет мерцал
В еще всевидящих глазах…
…И повелители падут
К ногам безжалостному злу.
Один способен все спасти
И сквозь несчастия пройти…
…но если воин сердцем чист…»
Морен пролепетал строки пророчества, которое когда-то явилось создателю. Целиком предсказание не знал никто. Оно являлось Доретелю по одной строчки и складывалось в неясные стихи. Пока таких строк было девять, но все понимали, что их должно быть больше. Когда они станут известны, пророчество сбудется. А пока жители Талласа произносили их, чтобы придать себе уверенности.
Гоблины и стражники слушали его в оцепенении, и каждый не мог понять к чему эти слова теперь. Их мало кто мог прочитать и еще меньше – заучить. А произнести их вот так в лицо врагу; можно даже сказать, бросить их на ветер и отправить Холдинии в подарок, не мог никто. Да и сам Морен не знал, зачем он сказал пророчество сейчас.
- Пленник! – обратился главный гном к гоблину, который стоял у черных решеток с открытым ртом и с ужасом на лице переваривал услышанное. Его руки свисали вниз черными обмякшими патлами и тряслись от страха. Маленькие белые клыки уже не скалились в злорадной ухмылке. Все стояли в оцепенении, не обращая внимания на то, что командир сменил тему и интонацию. – Отвечай же! – повысил он голос и вновь не обнаружил никакого проявления интереса к себе. Тогда он выкрикнул его имя, чтобы вывести гоблина из забвения. – Пленник, отвечай на вопросы, которые я задаю. Что ты знаешь про воина Холдинии?
- Я… - неожиданно робко забормотал уродец. – Я… Что вы от меня хотите? – заскулил заключенный, будто его вот-вот пытать начнут. – Что вам надо? Я ничего не знаю! Я не скажу ничего.
- Да замолчи ты! – прикрикнул Морен на пленника, не выдержав причитаний. – отвечай на поставленный вопрос. Никто не собирается тебя убивать. Что ты говорил о воине Тьмы моим стражникам?
- Воин Тьмы явится очень скоро. – неожиданно осмелев, заявил гоблин. – Он теперь готов. Совсем скоро он соберет войско и тогда Талласу и его гнусному Повелителю придет конец. Вам всем придет конец. Воин Тьмы уже близок. Вы уже сейчас чувствуете его присутствие… - пленник продолжал предрекать восточному берегу озера погибель, а Морен, не обращая ни малейшего внимания на округлившиеся глаза гномов и их недоумевающие взгляды, слушал его предельно внимательно, стараясь почерпнуть как можно больше полезной информации из злобного существа.
Морен понял одно: Холдиния выполнила обещание своим творениям, создав подмогу, и теперь врагом Талласа стал этот мифический (прежде) воин. Маленькие существа Доретеля оказались поставлены перед задачей, которая вполне могла стать трудноразрешимой, а то и вовсе безвыходной. Однако пропустив через сито хитрого и пытливого ума предводителя армии гномов полученную сумасбродную околесицу, Морену все-таки удалось узнать кое-что важное для передачи создателю. Может быть, Повелитель успеет создать им в защиту подобного воина. И у Талласа появится шанс на спасение.
Когда гоблин начал высказывать то, что говорил уже не один раз, командир центральной башни решил, что терять с пленником время больше не имеет смысла. Это могло продолжаться бесконечно, а сейчас каждая минута отсчитывает последний день Талласа. Если он не поторопится и не передаст Повелителю информацию, выуженную у заключенного, то его прекрасной стране и в самом деле может грозить опасность исчезновения.
Он повернулся и, подозвав к себе Тандела, отправился вверх по винтовой лестнице. Он не промолвил ни слова: ни когда они вышли из камер; ни когда они поднимались по лестнице; ни когда они стояли в зале верхнего яруса; ни даже когда Морен, вошел со своим верным помощником в свой «угол раздумий и решений». Имя башни тоже носило любопытный характер. Она звалась Главной Обителью Страха. Ведь именно здесь воины Талласа: гномы, эльфы и еще множество разных существ – полегли, не пропуская силы зла далее крепостей. На этих границах случались страшные сражения. Враги резали друг друга на куски короткими мечами, острыми топорами и кривыми клинками, которые были выкованы в темных кузницах Ренкоруоса.
- Вам ничего не нужно, командир? – спросил Тандел, подождав несколько минут и проводив взглядом верховного гнома до его стола, где лежали разные карты и свитки, о содержании которых не знал даже он – его личный писарь. Морен сам вел эти бумаги.
- Нет. – сухо и отчужденно ответил гном. Он почти не слышал своего верного служащего и ответил интуитивно, обдумывая тем временем все, что услышал в подвале.
Спустя пару часов, когда солнечный диск, который напоминал бледное светящееся пятно в распространившемся тумане, стал клониться к западу, отступивший было страх, охватил крепости с новой силой. Воины, которые возвращались из темного леса Ренкоруоса, приносили неприятные новости. Почти у самой границы, всего в трех часах пути, собрались гоблины, тролли, орки и другие, страшные и злобные существа. Их было тысячи, и они были хорошо вооружены. Однако нападать они, похоже, пока не собирались. И это настораживало гномов.
- Они ведут себя крайне странно! – докладывали вернувшиеся из разведки воины. – Мы видели армии троллей. В доспехах. При оружии. Они полностью готовы к бою. Но они почему-то даже с места не сдвинулись. Они не обратили на нас ни малейшего внимания, хотя мы и дали обнаружить себя. Один из нас подошел слишком близко, чтобы оставаться незамеченным. Один из гоблинов смотрел прямо на меня, но он сделал вид, будто я невидимка. Я уже приготовился к битве, но гоблин – на мое удивление – развернулся и ушел. Мы последовали за ним и выяснили, что о нас не было сообщено. Мерзкое существо промолчало о нашем присутствии.
Морен слушал воина с большим интересом и вниманием. На серьезном лице гнома, которое поросло густой седой бородой, читалось не просто беспокойство, а что-то напоминающее страх или даже может быть чувство близкое к отчаянию. Слова его были более убедительны, чем взгляд.
-  Что ж, - вздохнул командир, устраиваясь поудобнее на своем стуле. – кажется, они ждут. Только не ясно чего именно. Или атаки с нашей стороны, или сигнала со стороны Холдинии. Непонятно мне это. Непонятно.
- А что нам-то делать, командир? – спросил растерявшийся воин. Мало-помалу страх подчинял отчаянию войска гномов. Паника могла вот-вот обрушиться на утомившихся гномов.
- Нам?.. -  голос Морена дрогнул. Но все сделали вид, будто не заметили этого. Но в душе каждого из них промелькнула искорка тревоги. – Думаю, что нам придется принять их позицию.
- То есть мы должны сидеть, сложа руки, и ждать, пока они пойдут в наступление? Они застанут нас врасплох! Мы все погибнем! – запаниковал один из разведчиков. Морен поднял на него глаза, и на его лице промелькнуло подобие утомленной улыбки.
- Вовсе нет. – ответил он. – Пока они не напали, нам необходимо укрепить границу и проверить вооружение. У нас будет много работы, а вот времени почти нет. Поэтому вы должны быть храбрыми, несмотря на беспричинный ужас, который опустился на Таллас. Это наш мир и мы должны спасти его, даже если это будет стоить нам жизни! Наши дети и внуки продолжат битву за мирное существование! – воскликнул командир башен и обнажил свой меч, который был украшен витиеватой ковкой в обычаях гномов. Ведь гномы славились не только мастерством боя, но и отличными знатоками оружейного дела. В их кузницах были выкованы лучшие мечи и клинки, когда-либо участвовавшие в битвах. Большинство из них передавались из поколения в поколение, оставив за собой великие победы. – Мы будем сражаться! – твердо заявил гном, и вся башня сотряслась от боевых кликов воинов, которые собрались у Морена. Боевое настроение было возвращено.
Энтузиазм распространился по всей границе. Гномы принялись готовиться к атаке троллей и гоблинов. Да и воина Холдинии, который был почти готов, они  тоже ожидали. Теперь они почти не замечали страха, который по-прежнему накатывал волной на Таллас. Гномам было некогда бояться. Не прошло и половины ночи, как вокруг восточного берега Комлека и башен стражи были выкопаны глубокие рвы и воздвигнуты высокие валуны. И хотя маленькие воины работали в спешке, но их баррикады смогут выдержать атаку нескольких тысяч воинов Холдинии, если они не будут обладать какой-то особой силой, сметающей все на своем пути.
Гномы были готовы ко всему. У каждого под рукой находилось оружие, которым можно было бы сразу воспользоваться в случае внезапного нападения. 
Морен трудился бок о бок с простыми солдатами башен, выкапывая траншеи вдоль берегов озера и подкатывая валуны для заграждения. Увидев, как командир башен работает на укреплении позиций, другие гномы старались сделать еще больше и качественнее. В итоге к рассвету они уже были подготовлены к войне.
Еще немного и солнце окинет своими теплыми лучами талласские башни и немного разгонит туман, который опустился на Ренкоруос и восточный берег озера. Но неожиданно прогремел сигнал тревоги, который оповестил башни о нападении врага. Гоблины пробрались к курганам и вступили в схватку с дежурными. Множество труб воззвали к помощи. Трубили все: и гномы, и гоблины. Враги сбегались с разных сторон черного колючего леса и сразу же вступали в бой, поражая одного за другим почти беззащитных гномов.
Подхватывая трупы павших, воинам приходилось отступать к башням, пока не подоспело подкрепление. Лязг мечей и топоров разносился со всех сторон, знаменуя начало великой войны. Черные полчища уродливых существ наступали необычайно уверенно, будто количество павших не имело значение в сравнении с тем, что стоит за их спинами. Над головами со свистом пролетали черные оркские стрелы, а со стороны Талласа в ответ летели стрелы гномов.
Нападение продолжалось до самого рассвета, пока количество павших воинов не стало превышать число оставшихся в живых. Гоблины поняли, что их потери значительно больше, нежели потери со стороны Талласа и, побросав оружие, пустились в бега. Некоторых из них гномы смогли нагнать, но все же многим удалось скрыться.
Солнце стало подниматься над полем ночного сражения, которое было отмечено горем. Первые три яруса центральной башни превратились в госпиталь для раненых воинов. Стоны и плач раздавались  в стенах башни, не позволяя никаким чувствам, помимо печали, закрасться в души гномов. Многие из погибших оставили свои семьи. Кто-то из них был еще совсем молод и кроме родителей не имел близких родственников. Страху, который они испытывали накануне, не было места в сердцах талласских защитников.
Морен сидел за своим столом в полном одиночестве, опустив голову на столешницу. Его длинная борода стелилась по ногам. Со стороны казалось, будто старый гном уснул после длинной ночи. Однако он не смыкал глаз до самого рассвета, да и сейчас, когда солнечный свет озарил затуманенную границу, командир гномов составлял в своей голове спешный план действий. Было очевидно, что новая битва будет более жестокой и напористой, нежели сегодняшняя. Темные силы лишь проверяли готовность Талласа к войне. Какой именно сделали вывод гоблины, Морену никогда не будет известно, но для себя он заключил, что его армия вымотана тягостным ожиданием и почти не способна на защиту.
Неожиданно до слуха командира донеслись звуки, источник которых, как он понял, находился на первом ярусе башни. Он встал и вышел из комнаты. В бойницах по-прежнему несли службу его верные воины. Он понимал, что после долгой ночи они устали, но, тем не менее, они, не моргая, смотрели в туман, опустившийся на Ренкоруос. Спрашивать их о причине шума было бесполезно. И так было ясно, что опасности из темной страны нет.
Высоко в небе появилось несколько белых кучевых облаков. Видимо это, невесть откуда, поднимался пар или дым. Вскоре яркое солнце осветило стены талласских башен, и тень ночной битвы практически исчезла из памяти камней, из которых были сложены эти крепости много веков назад. Вода волшебных рек весело переливалась и омывала берег. Кое-где она срывалась с холмов и разбивалась о скалы, поднимая высокое облако водяной пыли. Солнечный свет, падая на это облако, отражал радугу. Над зелеными кронами деревьев порхали необычайно красивые олавены.
Но ни Морену, ни остальным гномам вся эта красота и очарование не придавали веселья. За спокойствием и безмятежностью таилась огромная угроза. Война была объявлена этой ночью, и надеяться на новую отсрочку было просто глупо.
Шумом оказалась реакция гномов на приход сменщиков. Эльфы под предводительством Фила были ошеломлены, но не тем, что битва случилась, а тем, что гномы понесли большие потери, и было много раненых, несмотря на довольно-таки хорошую подготовку. Крылатые воины только скорбно взывали к проведению. То, чего они с такой печалью ожидали, наконец, произошло и оказалось губительнее, чем они представляли.
Предводители всех башен собрались у Морена в кабинете. Эльфийские командиры отправились туда же. Гномы поведали сменщикам о новостях, принесенных разведчиками; о спешной подготовке к сражению и о самом нападении. Гномам не было ясно, почему гоблины так неожиданно отступили. Враги вполне могли победить. Несмотря на огромные потери, их число превышало число воинов Талласа. Но они, будто услышали тайный сигнал, бросились бежать обратно в черный затуманенный лес. Все это привело в заблуждение и гномов, и эльфов, привыкших к неожиданным поворотам сражений. Теперь нельзя было предугадать последующий шаг Холдинии.
После долгого печального рассказа Морен и его маленький отряд отправился в Таллас. Доретель уже ожидал их с новостями во дворце. Сил  у них совсем не осталось. Под тяжестью оружия и произошедших событий гномы плелись по желтой глинистой дороге вверх, ко дворцу создателя. Солнце уже поднялось над страной света.
Ничего не подозревающая природа ликовала и радовалась началу нового дня. Легкий ветерок, как и прежде, гулял между стволов деревьев и шуршал зеленой листвой, которая переливалась в свете ясного дня. Высоко, под самыми облаками, расправив свои белые легкие крылья, порхали необычайно красивые олавены. Их песня была слышна даже с этой недосягаемой высоты. Она разливалась по долинам и холмам, словно вода в ручейке.
Но ни Морену, ни гномам, ни самому Доретелю не были важны сейчас песни царских птиц. Их не радовало солнце, не освежал ветер, не успокаивал шелест листвы, доносящийся с высоких деревьев. Их сердца ускорили свой ритм отнюдь не от радости и восхищения. Одна мысль о войне наполняла их печалью. Теперь это было не просто ожидание, а свершившееся событие. Жители Талласа отвыкли от битв и не были готовы вновь сражаться.
Вскоре гномы обогнули талласскую гору, и дворец создателя предстал их взору. Он выглядел таким могущественным и нерушимым, что не верилось в то, что было положено начало страшным разрушениям. Страна света уже не казалась гномам такой беспомощной перед воином Тьмы, которого создала Холдиния в своем черном королевстве. А создала ли она его? Может это только болтовня глупых гоблинов, которые испугались растущего могущества Доретеля? Может быть, Холдиния сама велела своим прихвостням распространять подобные слухи? Догадки можно строить до бесконечности, но бодрости духа они не придавали ни гномам, ни эльфам.
Создатель стоял у широкого окна и почесывал свою длинную седую бороду. О чем были его печальные мысли, гномам оставалось лишь гадать. Одно они знали наверняка: он раздумывал о быстром и не кровопролитном исходе войны.
В тронный зал они вошли очень тихо, практически неслышно. Доретель по-прежнему стоял у окна, устремив свой взгляд на запад в царство черной колдуньи, где густой туман окутывал все большие и большие территории. Он совершенно не шевелился и напоминал уставшим подданным статуи повелителей, которые они видели на первом этаже дворца. Его глаза выглядели такими неживыми, что Морен невольно окликнул старца.
- Создатель! – неосторожно и тихо произнес командир главной башни. Ответа не последовало, и он продолжал. – Создатель, позвольте мне докладывать о…
- Морен. – перебил его старец, еле шевеля губами. Старый гном только и смог открыть рот от удивления, потому что голос, который произносил его имя, уже не принадлежал его повелителю. По крайней мере, он привык слышать его по иному. – Морен. – повторил голос. – Вели собирать войска и сегодня же пошли людей на подмогу эльфам. Вам нужно продержаться два дня, а потом я сам прибуду на войну, вместе с новыми более сильными воинами.
- Да, Повелитель! – только и смог ответить Морен.
- Отправь гонцов во все стороны Талласа. Пусть все, кто может воевать или же принести какую-либо пользу в войне, направляются к Комлеку.
- Вы полагаете, что понадобятся все? – осторожно спросил Морен. – Значит все еще более серьезно, чем раньше.
- Война всегда серьезна! – ответил Доретель и обернулся к гномам. На лице его читалась тревога. Никогда раньше они не видели создателя таким. Войн было много за всю историю существования Талласа и Ренкоруоса, но никогда еще гномам и остальным обитателям страны света не доводилось видеть повелителя в отчаянии. А именно таким он и предстал сейчас перед ними: согбенный тяжестью печали и забот, уставший от постоянного противостояния и лишенный всякой надежды на победу.
Долгая молчаливая пауза опустилась на зал. Воины невольно опустили головы. Отчасти оттого, что эта война не внушала оптимизма никому; отчасти, скорбя о товарищах, ушедших в мир вечного счастья; отчасти от огромной усталости, которая на них навалилась. Однако ни один гном не занял свое место на тронах. Все стояли в проходе позади  командира главной башни и молчали. Даже Монг, командир южной группы, башни среднего звена, который в последние два доклада осмеливался вступать в разговор главных, теперь не смел, произнести ни слова. Он, молча, разглядывал пол у своих ног.
- Я думаю, необходимо понять, в чем же сила этого нового воина Холдинии. – наконец, раздался дерзкий голосок командира южной группы. Он гордо вздернул подбородок и уставился на создателя.
- Как ты намерен это выяснить? – неожиданно для всех заинтересовался Доретель.
- Я пока не знаю как. Но мне показалось, что даже гоблины ничего толком не знают об этом воине. Когда мы допрашивали пленников, то единственное, в чем они были согласны друг с другом, так это в том, что он готовится к нападению на Таллас. Однако не многие считают, что он таки обладает большой силой. Вы не предполагали, что она может блефовать с этим воином. Может она просто хочет изнурить нас страхом и ожиданием, а потом легко разбить наши войска и уничтожить Таллас без каких-либо усилий. Либо же дождется, когда мы сами друг друга уничтожим.
- Как это может случиться? – воскликнул удивленный Доретель. – Я не помню, чтобы мне докладывали о разногласиях между воинами. – создатель укоризненно взглянул сначала на Монга, а затем, проследив за его глазами, на Морена, который виновато уставился в пол. Он и в самом деле сообщал не обо всем, как и его коллега, эльф Фил. – Как это понимать? Может мне кто-нибудь расскажет все?
- Простите меня, повелитель! – взмолился Морен. – мы не придавали особого значения слухам, которые проходили по рядам наших войск.
- Что это за слухи? – голос Доретеля смягчился.
- Видите ли, Монг прав и гоблины дают разные показания. Так вот, некоторые из них говорят, что этот воин тьмы ходит сейчас среди талласцев и ищет наиболее слабое место, чтобы напасть. Враги утверждают, что воин принял облик одного из нас. Конечно, большинство воинов не верят этим слухам, но, тем не менее, очень многие поглядывают друг на друга с подозрением.
- Именно поэтому, создатель, я и полагаю, что это всего лишь хитрая тактика Холдинии. – сказал Монг. – она надеется, что мы от подозрения сойдем с ума и перебьем друг друга сами. Ей не придется ничего предпринимать, чтобы уничтожить Таллас. У нее будет все против одного мага, и, быть может, горстки разумных приверженцев. Победа достанется ей, практически шутя и без потерь.
- Возможно. – задумался создатель. – Возможно, ты и прав, гном. Это вполне может быть всего лишь хитрой стратегией. В таком случае, - старец последовал к своему трону. – у нас есть все основания полагать, что времени нам хватит. И на то, чтобы создать сильных воинов и предводителей; и на то, чтобы уничтожить разрозненность среди  обитателей Талласа. Однако, при всем при этом, дорогой мой гном, не следует забывать, что сказанное тобой, является всего лишь предположением, догадкой. И любое показание гоблинов может оказаться правдивым. Я знаю Холдинию дольше любого из вас и все ее хитрости мне знакомы. Поверьте, способностей у нее куда больше, чем мы думаем.  Каждый в Талласе может оказаться ее воином Тьмы. Не к чему спорить, Монг! – оборвал Доретель, возмутившегося было гнома. Тот закрыл рот и вновь принялся изучать свою обувь, невольно уронив меч и щит на пол. Создатель тем временем продолжал говорить. – этим воином вполне может быть любой из нас. Но Холдиния забыла одну вещь. Есть в стране света кое-кто, кто может распознать создания Талласа и Ренкоруоса.
- Он существует на самом деле?! – воскликнул Монг.
- Конечно. – подтвердил Доретель.
- Кто же это? Где нам его найти, господин? – любопытствовал гном.
- Его не к чему искать. Он среди нас. В этом зале. Холдиния позабыла, что я  Доретель - создатель Талласа и могу видеть ее существ, также как и она может распознавать моих созданий. Поэтому могу заверить вас, что среди капитанов башен черного воина нет. Да и во всей округе талласской горы его тоже нет. И поскольку гоблины утверждают, что он настолько силен, что ставит под сомнение даже мое могущество, то наверняка я увидел бы его даже за пределами границы Талласа.
- Это означает, - подытожил Монг. – что воин еще слишком далеко от нас?
- Может быть. – пробурчал старик.
- Может быть? – не понял собеседник.
- Может быть, он еще далек. – пояснил создатель. – А может быть его и вовсе не существует. Есть также вероятность, что у Холдинии ничего не получилось, и воин обратился во что-то иное. Она поторопилась и просчиталась. Для любого создания нужно время. А она это время потратила, зря созидая разрушение. Быть может, я успею явиться раньше, чем одна из наших догадок оправдается. А сейчас я отпускаю вас отдыхать, но прежде выполните еще одно задание. Соберите войска. Отправьте глашатаев в мирные части Талласа. Пусть все кто способен воевать явится ко мне до истечения дня. А те, кто находится слишком далеко, чтобы успеть, пусть направляются прямо к озеру. Если вам все понятно, я не смею держать вас более. Вы устали и заслужили отдых. Жаль, что я не в силах освободить вас от войны навсегда.
- Это может сделать только смерть. – угрюмо заметил Монг. Никто ему не ответил и ничего не добавил к сказанному, но все поняли, что он, как ни странно и страшно это звучит, прав.
Гномы поправили оружие в ножнах, покрепче прижали щиты к груди, которая была покрыта железным панцирем, и направились прочь из замка. Печальное молчание сопровождало процессию до самого подножия горы, где дорога расходилась в разные стороны. На этом перекрестке несчастные и уставшие командиры вместо обычного и привычного ритуала прощания, крепко обнялись и разбрелись по два, по три воина в разные ответвления желтого пути, вдоль которого цвели и зеленели беззаботные растения.
Волею проведения Морену и Монгу было по пути. Оба они повернули своих лошадок в одно из правых ответвлений дороги, оставив позади еще двоих соплеменников. Дорога эта была проложена прямо от горы Талласа и на запад к озеру. Она постоянно ветвилась, опутывая подножие горы все крепче. Желтая лента то поднималась вверх по холмистой долине, то падала в глубокие ложбины. Из-под усталых ног маленьких скакунов гномов крошечными облачками вздымалась пыль. Морен и Монг шли плечом к плечу и долго молчали. На очередной развилке они попрощались с Велесом и Кореном.
- Что ты думаешь о поведении гоблинов? – неожиданно спросил Морен.
-  Я думаю, что Холдиния их обманывает. Что-то у нее пошло не так с этим воином. Гоблины уверены. Слишком уверены для своего положения. Они ложатся под нашим оружием слишком беззаботно. И в плен сдаются с такой легкостью, что это переходит все границы. Хотелось бы мне узнать, что это за туман, который поднимается над Ренкоруосом?
- О, да! В этом я с тобой согласен. Мне тоже это любопытно. Видимо ты прав. Что-то у Холдинии пошло боком.
Морен не слишком уважал привычку дерзить правящим людям. Он был категорически против этого. Однако ему пришлось признать, что Монг во многом был прав. Его еще совсем юный – по меркам гномов – возраст не мешал ему быть мудрым воином. И хотя он был всего лишь командиром южной башни, чаще всего Морен прислушивался к его словам.
Ночь для эльфов прошла спокойно. Нападения не было и когда пришло время смены караулов, гномы застали сменщиков не просто в полном составе, но и отдохнувшими после долгого дежурства. Подходя к башням, гномы ожидали вновь почувствовать неприятные ощущения страха, но вокруг многое переменилось. Туман почти рассеялся. Солнце, сонно выглядывающее из-за горизонта, смотрело в спины сменщиков почти радостно и приветливо. Но природа все же отражала начало великой войны между добром и злом. Тишина стояла нереальная. Жуткая тишина. Такая тишина не могла предвещать ничего хорошего. И Монг прекрасно понимал, что это только видимость или временное затишье, предрекающее ураган. Расслабляться было нельзя.
-  Не нравится мне это. – пробормотал Монг, как бы ни к кому не обращаясь. Морен стоял рядом, у входа в главную башню.
-  И мне, Монг. – ответил он. – Я был бы больше рад увидеть здесь битву или ее следы… - он немного помолчал и вздохнул. – Тишина!..
-  Скорее всего, нам предстоит тяжелая ночь, командир. – предположил Монг. – Даже если Холдиния совершила ошибку, вряд ли ее слуги будут мириться с этим. Да и она тоже.
-  Глупо ждать от Колдуньи, повелевающей злом, милости. Но еще глупее – смирения. Ты как всегда, прав, Монг. Нас ждет тяжелая ночь, и мы должны быть к ней готовы. Пойдем. Узнаем как дела у эльфов.
У эльфов все оказалось просто замечательно. До полудня их терзал необъяснимый страх, а потом он исчез, будто кошмарный сон с первыми лучами солнца. Пленники вели себя спокойно. Порой даже слишком спокойно для их положения. Разведчики приносили только хорошие новости. Они заходили так далеко в колючий терновник, как никогда раньше не удавалось, но никаких следов гоблинов не обнаружили, будто они ушли или все погибли в схватке. Следов их вчерашнего лагеря тоже не было видно. Место, на которое указывали разведчики гномов, полностью заросло мхом, будто здесь не то, что вчера, а уже несколько лет никого не было.
-  Они словно испарились. – подытожил Фил все сказанное. – Раньше такого никогда не было. Это какая-то новая уловка колдунья.
-  Странно, что они бежали. – проговорил Морен. – не ожидал я такого. Они были так самоуверенны. Ложились под оружие без страха. Словно они были зомбированы (новое словечко появилось в рядах пограничных воинов, когда весть о новом оружии Холдинии распространилась по Талласу, а затем подкрепилась слухами о его способности подчинять других своей воле.). Будто они погибают сегодня, а завтра уже снова будут идти в бой.
-  Или, - вмешался Монг. – за их спинами есть кто-то, кто вскоре защитит их и отомстит за них. Но все пошло боком, когда у Холдинии ничего не получилось с этим Воином Тьмы. Вот тогда-то они и решили бежать. Этим же объясняется столь смирное поведение пленников. Единственное, чего я не понимаю так это того, как им удалось замести следы своего пребывания у границы. Еще и так умело.
-  Да, это большая загадка. – вздохнул Фил. – Даже я удивился, когда эльфы Наримасифа сообщили мне о поляне, поросшей мхом. Ведь всего несколько дней назад там видели несколько гоблинов и двух орков.
-  Я думаю, что это новая уловка Холдинии. Она хочет нас запутать. – вновь вмешался Монг, когда эльф умолк, а никто другой слова не взял. Повисла небольшая, но тягостная пауза, которой и воспользовался гном. – И судя по тому, что я слышу, у нее это получается. Нужно научиться быть умнее ее и тогда мы победим.
-  Что ты имеешь в виду, командир южной башни? – спросил Морен, специально называя Монга по рангу, чтобы умерить его пыл и самоуверенность. – У тебя есть конкретные предложения? У тебя есть план?
-  Четкого плана у меня пока нет. – согласился Монг. – Но я думаю... думаю…
-  Что? – в один голос проговорили командиры центральной башни.
-  Нам необходимо воспользоваться методами Холдинии. Только хитростью мы сможем победить в этой войне.
-  Если сможем. – с грустью усмехнулся Морен.
-  Сможем. – уверенно ответил гном. – Нам нужны самые зоркие глаза жителей Талласа и самые чуткие уши. Они смогут вести разведку еще лучше, и мы будем знать о планах королевы Ренкоруоса больше и раньше, чем прежде. Также нам пригодятся еще и самые быстрые воины.
-  В таком случае, Монг, я отправляю тебя с эльфами к Доретелю. Возьми с собой по одному воину из каждой башни. Руководить твоей башней буду я. Изложишь свои идеи создателю и отправишься туда, куда он тебе велит.
-  Хорошо, командир. – Монг откланялся и двинулся в путь вместе с Филом и другими командирами башен.
Впервые Монг смог так близко разглядеть эльфов. Это были первичные существа Талласа. Гномы появились позднее. Они отличались более крепким телом и воинственным характером.  Они не имели острых ушей, зато у них были густые бороды, которые стали их гордостью. Эльфы же на их фоне выглядели худощаво и забавно. Казалось, они состояли из воздуха и ничего не весили. Они всегда выглядели радостными и веселыми. Даже война не могла позволить грусти отразиться на их милых улыбающихся лицах.
Их пони скакали быстро и вскоре принесли их к подножию талласской горы. Здесь эльфы не любили спешить, поэтому они сбавили скорость и, не торопясь, поднимались ко дворцу, разглядывая по пути прекрасные долины света, где в лучах утреннего солнца порхали беззаботные олавены. Монгу ничего не оставалось, кроме как последовать примеру сменщиков и наслаждаться мирными минутами, которые очень скоро закончатся новой схваткой.