1782

Рисунок 98г: Букет На грани

__

Вечная жизнь как плазма. Иногда я что-то такое чувствую: застываю, будучи полностью самодостаточен. Нам доступен такой разогрев? Ведь что такое человек (или лошадь) в разрезе – красная лава…

А земля – вечная смерть. Солнце тянет репку жизни из земли смерти, но та потом своё снова забирает себе. Правда, хватает нам репки…

Дела горячий табун лошадей – и как ни просил я их не топтаться, они потоптались…

Я-глубинный никуда не езжу, дома в колодце живу, куда-то отправить могу лишь свою плоскую копию. И листвой этих копий постоянно заносит колодец, как песку в пустыне, у нас много листвы…


__

Книга… - замусоленная, мятая, оборванная, самый настоящий бомж, живущий на помойках (и чтение бомжей?), просто у нас и дома помоек-то немало… – а вот я зачитал ее и мне понравилось… К битым цветным стеклышкам призму приложи… - а без призмы ты требованием  ублажения себя других замучишь (впрочем, поделом)…
(П.С.: «Бомж и его отбросы» - «Бомж и его  духовные теплоцентрали»…)

__

Время  странных, заупокойных групп, вроде «Кью» и  «Кокто твинс»…

Компьютерные игрушки –  странная изнанка настоящей войны. Не могу себя заставить думать, бегать - только под угрозой настоящей смерти!

Команда «Рубин» («Алмаз», «Изумруд») играет с командой «Сатурн» («Уран», «Юпитер»). «Наши» в зеленом, «их»  в синем. Могло бы и наоборот случиться. Пытаюсь разглядеть физиономии «наших» через беговые дорожки, где вечно бегуны отсутствуют. И тут, и там сплошь варяги, что переходят из клуба в клуб через год или два. Кое-кто из этих бугаев в трусах – «звезды». Кажется, седьмой номер – тоже надо рассмотреть…

__

Умирание –  тот же сон, только болезненный. От боли можно абстрагироваться – всю жизнь же учимся абстрактно мыслить и терпеть…

Сияющие дали назавтра же облезают, оказываются не золотом, а позолотой…

БГ, похоже, до скончания дней своих будет баловать нас  разговорами о том, как третьего дня  в Париже он был в астрале…