Кактус- для Архангела 7 часть

   Люська громыхнула кулаком в дверь и гаркнула:
- Подъем, спящая красавица. С добрым утром!
- И чего ты разоралась, кобыла здоровая? - Огрызнулась я в ответ и залезла под одеяло с головой.
- Жду тебя на кухне, - громыхнула она ещё раз по двери и удалилась.
   Я встала с некоторой ленцой, потянулась и пошла в ванную. Критически посмотрела в зеркало, и оно ничего хорошего мне не изобразило: красные глаза, опухшее лицо и мешки под глазами.
- Ну и к черту все! - разозлилась я и брызнула в него струей воды.
   Люська в одиночестве ковыряла вилкой в тарелке с пельменями и тяжко вздыхала. Увидев меня, оживилась, но сразу же полезла с расспросами:
- Чего это у тебя физиономия странная? Ты болеешь что ли?
- Ага. Болею на всю голову и притом с рождения.
- Да ну тебя... - обиделась та. Через минуту спросила: - С Туриком разговаривала, значит.
- Разговаривала.
- И что?
   Неторопливо я достала вилку, поковыряла ею в тарелке, отложила в сторону и вздохнула:
- Он меня в жены берет.
- Ясненько. Когда свадьба? - неведомо чему обрадовалась подруга. Может, она и вправду думала, что я выйду за Артура?
- После моих похорон...
- Типун тебе на язык. - Оборвала она меня и перекрестилась. - Не смей так говорить. Вообще про потусторонний мир - молчи... Что Артур?
- В жены берет, а меня спросить забыл.
- Дела, - протянула подруга. - Ладно. И без него разберемся, раз замуж не хочешь. Кстати, Валька звонил. Напомнил о встречи. Думаю, ему не понравиться твоя опухшая мордаха.
- Не его дело...
- Как же. Он потом всю душу изведет: что случилось, кто обидел?
   Такими пустыми разговорами мы занимались еще полчаса, затем приступили к обсуждению вчерашних бумаг. Больше всего интерес вызвала третья папка. Непонятные Сашкины каракули не давали почему-то покоя. Порассуждав по этому поводу, мы отправились на встречу с Валей.
   «Белая ночь» оказалась полупустой. Редкие посетители сидели по углам, чаще всего встречались влюбленные пары. Валя уже сидел за столиком и махнул нам рукой. Мы с удобствами устроились, и Валя начал первым. Обсудив пару моментов, он неожиданно спросил:
- Артур вам говорил об убийстве?
- О каком убийстве идет речь? - Не поняла я.
- Значит, еще нет. - Вздохнул он. - Старика убили... Свидетеля той трагедии с ребятами.
- Что? - выпучив глаза, в голос с Люськой спросили мы.
- Как это могло произойти? - Ошарашено спросила я. - Ведь его перевезли в охраняемый санаторий.
- Его нашли в двенадцати километрах от санатория с перерезанным горлом. Всех подробностей я не знаю. Спроси у Артура, он сейчас занимается этим делом.
- Когда его убили? - додумалась спросить Люська.
- Позавчера, после обеда, его тело нашли грибники и сразу сообщили в милицию.
- Артур ничего не говорил. - Покачала я головой. - Как он мог? Почему?
   Через полчаса Валю вызвали на работу, а мы поехали к Артуру, предварительно перед этим позвонив ему. Он ждал нас в гостиной с беспокойным видом.
- Что случилось? - Поднялся он с дивана. - У тебя был такой голос?..
- Почему ты не сказал, что старик убит?
   Люська села в кресло и кивала в такт моим словам.
- Ты про это... - вздохнул он и заметно успокоился.
- Что значит «это»? - Влезла Люська. - Если ты забыл, то он единственный свидетель... Был...
- Я просто не хотел вас расстраивать, в особенности тебя, - повернулся он ко мне. - Твой лечащий врач не замечает у тебя улучшений и настоятельно рекомендовал не огорчать тебя. Что я и делал.
- По-моему: моё здоровье - моё дело. И я сама в состоянии...
- О чем ты? - Раздраженно спросил он. - Извини. Просто вся эта ситуация сложилась не так, как я планировал. Я думал, что скажу тебе обо всем позже, пока ты... Значит так. Под утро в санаторий ворвались какие-то ребята, по словам персонала, полные отморозки. Без осложнений вошли к старику в палату и сунули его в машину. Из персонала никто не оказал сопротивления. Были одни женщины. Утром тело с перерезанным горлом нашли местные грибники. Ни номера машины, ни каких-то примет тех отморозков - ничего нет. Госномера, по словам свидетелей,  вообще отсутствовали, они их, скорее всего, сняли, а затем прикрутили обратно. Охрана тоже ничего конкретного сказать не может: они их оглушили. Сейчас с ними работают менты, но думаю, ничего конкретного они не скажут.
- А что за машина? - спросила я, приходя в себя.
- Джип. Цвет темный. То ли черный, то ли синий... Ничего точного. Милиция над этим работает.
- Много ли они найдут, - зло фыркнула Люська, и я с ней согласилась. - Я этих деятелей знаю: поковыряются и дело в архив сдадут. Зачем им очередной глухарь? 
-  Брось. Я знаю там пару хороших ребят, они свое дело знают.
   На несколько минут в комнате повисло молчание, и Артур этим тяготился.
- Ляля, извини, что сразу тебе ничего не сказал... Просто врач сказал, и я...
- Проехали, - задумчиво отмахнулась я. Больше мне сказать ему было нечего, и я замолчала, всем своим видом давая понять, что я-то уж точно не «проехала». Он постоял еще пару минут пнем, буркнул что-то под нос и удалился. Только за ним захлопнулась дверь, я сразу же напала на подругу: - Звони Вальке, пусть скажет, как назывался тот санаторий. Он точно должен знать.
- Зачем тебе? - насторожилась она.
- Звони, говорю.
- А ты не знаешь?
- Нет. Перевозкой занимался Артур. Хотел оплачивать и его проживание сам, но я настояла на своем спонсорстве.
   Люська стала звонить Валентину, а я продолжала мыслить.
- Узнала. Санаторий «Глобус». Это в двадцати километрах от города, в сторону Старой Реки.
- Отлично. - Удовлетворенно кивнула я и поднялась: - Поехали.
- Куда? - Неподдельно удивилась она.
- Как куда? В санаторий. Ты ведь не думаешь, что в милиции разберутся с этим делом? Да у них раскрываемость нулевая в последнее время. Они-то и квартирного вора найти не могут уже больше месяца, а ограблений уже пять было, может и больше.
- И ты хочешь, чтобы мы с тобой сами расследовали это дело? - Не поверила она. - Бред какой-то.
- Почему бред? - Обиделась я.
- Потому что бред. - Нахмурилась она, затем расцвела в улыбке: - Эта идея должна была прийти в голову мне, а не тебе... Ты ж лентяйка и неумеха...
- Спасибо на добром слове. Ну, а теперь поехали.
   Я настояла, чтобы мы взяли мой «Ламборджини», и села за руль. В последнее время, я ездила рядом с водителем, и меня это начало утомлять: не люблю быть пассажиром.
Найти санаторий оказалось делом не легким. Ни я, ни Люська в этих районах никогда не были. Купив карту области, мы наметили два района, где он мог располагаться, и отправились в путь. Но наши изыскания провалились с треском. Санаторием там даже и не пахло.
   Сделав очередной крюк, нам на встречу попался «КАМаз». Я быстренько пристроилась к обочине и посигналила фарами, призывая остановиться, затем выпорхнула на дорогу, давая понять, что я: во-первых, очень хорошенькая девушка, и никакого подвоха ожидать не стоит; во-вторых, мне нужна помощь и мужское слово мне просто необходимо. Надеюсь, водитель обратит на меня внимание, прежде чем проедет. Каким же было мое удивление, когда из окна показалась голова не усатого,  забитого жизнью дядьки, а старенькой бабульки, у которой лицо напоминало урюк. Скорее всего, бабуля поняла мое замешательство и пришла на помощь:
- Что-нибудь с машиной, дочка?
   Я представила, что выгляжу сейчас весьма неинтеллигентно, подобрала челюсть с асфальта и промямлила:
- Здравствуйте. Мы с подругой немного заблудились. Нам нужен санаторий  «Глобус».
   Тут из машины вылезла обалделая Люська и стала приближаться к нам.
- А-а, - Обрадовалась старуха и полезла из кабины: - Дело двух минут. Карта есть? Я вам кротчайший путь покажу, а то вы далёхонько отъехали. Зачем же бензин тратить.
   Бабулька лихо спрыгнула к нам, взяла карту из рук подошедшей подруги и стала объяснять. Люська в этот момент ей активно кивала, а я, наплевав на приличия, стала разглядывать старушенцию, словно подарок из-под елки. Маленькая, щупленькая, худая, аж до ломоты в костях. Старенький застиранный халат. Глаза большие и добрые, на язык подбитая. Сразу видно, бабуля увлекается молодежным сленгом, дабы не отставать от цивилизации.
- Спасибочки вам, - душевно пожала ей руку Люська. - А то мы было уже заволновались. В районах этих никогда не были.
- Да без проблем, - в ответ улыбнулась старушенция и продемонстрировала нам весь набор фарфоровых зубов. Я тихо ахнула, Люська впала в столбняк. - Ладно, поеду я. - Засобиралась она. - А вы езжайте, как я вам показала, там дорога хорошая, а то машина-то у вас вон какая. Загляденье. Не ровен час, поцарапаете... У меня внучок машинами увлекается, и я немного разбираться стала. Но ваша-то сразу в глаза кидается, дорогая, наверное?
- Дорогая, - кивнула я.
- У меня внук тоже хочет дорогую. Марку не помню, но мне показывал на картинке: похожа на вашу... Что-то я разболталась. Поеду я. - Сказала она, вспорхнула с легкостью в кабину и отчалила. Мы помахали ей в след.
- Убиться дверью, - ахнула наконец-то подруга. - Сколько лет живу, а такое вижу впервые... Во бабка, во дает фору! Я про неё статью напишу, когда выйду на работу.
- Напиши, - подумав, согласилась я. - Она этого точно заслужила.
   Мы стали двигаться по дороге, которую нам указала старушка, и уткнулись прямо в высокие ворота санатория. Сам санаторий ни чем не отличался от других домов отдыха: белая облупившаяся краска, зеленая ухоженная лужайка, клумбы цветов и неизменный фонтан в центре.
   Из сторожки показался охранник и подошел к нам.
- Привет, - улыбнулась я ему и села так, чтоб он меня увидел во всей красе. - Можно к вам?
- Здравствуйте, - нахмурился он. - Вы к кому?
- Мы к вашему начальству.
- Мне было приказано не запускать на территорию непостояльцев... А по какому вопросу? -    Все-таки видя, что перед ним сидят две обалденно красивые девушки на роскошной тачке, смягчился.
- Вот, - протянула подруга ему свое журналистское удостоверение.
   Он посмотрел, вздохнул и доверительно сообщил:
- Начальство  в городе. На допросе. Вы ведь знаете, что у нас произошло убийство?
- В принципе, по этому вопросу мы здесь. - Кивнула я. - Нам бы поговорить с персоналом.
- Я ничего не решаю... - Пожал он беспомощно плечами. Думаю, если бы он здесь что-то решал, то впустил бы нас без разговоров, да еще и кофе предлагал.
- Давай так, - я протянула ему несколько купюр, свернутые трубочкой. - Ты нас впускаешь и на время забываешь об этом. Мы, как только закончим, уберемся восвояси.
   Колебался он не больше минуты, сунул деньги в карман и открыл ворота:
- Тачку поставьте вон там, у дерева. Чтоб в глаза не бросалась. Вам часа хватит?
- С лихвой, - кивнули мы и въехали на территорию.
   По брусчатке дошли до главного входа и вошли внутрь. Слева располагался стол справок, туда мы и направились. За стойкой сидела молоденькая девушка и что-то печатала на компьютере. Увидев нас, улыбнулась, но не опознав в нас своих постояльцев, немного растерялась.
- Могу я вам чем-то помочь? - звонко спросила она.
- Можете. - В ответ улыбнулась Люська. В отличие от меня, она умела находить подход к женскому полу, а я же наоборот. В общем, мы дополняли друг друга. Люська тем временем достала свое удостоверение, продемонстрировала его и продолжила: - Мы по поводу недавнего убийства. Нам бы хотелось поговорить с персоналом, который дежурил в ту ночь.
- К нам уже приходили из милиции, - испугалась та и стала медленно бледнеть.
- Мы из другой области. - В такт её словам кивнула подруга. - И поверьте, еще далеко не только милиция придет к вам с этим вопросом. - Девушка окончательно стала сереть на глазах, но я пришла на помощь:
- Да вы не бойтесь. Мы просто пришли поговорить...
- Да-да, конечно. Значит, дежурило тогда пять человек: два охранника, Марья Ивановна из кардиологии, Степан Кузьмич - главврач и я.
- Отлично. Тогда мы бы хотели задать сначала вам несколько вопросов. Вы не против?
- Нет. Я готова. - Отважно кивнула она и пригласила пройти в кабинет, чтобы удобнее было разговаривать. Он находился тут же за стенкой возле  стойки. Мы сели на предложенный диванчик, а девушка оставила дверь немного приоткрытой: - Вдруг кому-то из постояльцев что-нибудь понадобиться. А то не услышу. - Пояснила она.
- Как вас зовут? - обратилась к ней подруга.
- Света. Шмелина Светлана.
- Очень приятно. Меня Людмила, а это моя ассистентка - Ляля.
- Так вы журналисткой работаете? - обратилась она ко мне. Я заметно растерялась и кивнула. - Я вас сразу узнала. Вы Ляля Короленко. Я вас и по телевизору видела и  газетах про вас читала... Как там дело с Луганской? Эта стерва вам все еще докучает?
Теперь настала наша с Люськой очередь бледнеть. Я подозревала, что моё имя многим известно в городе, но оказывается меня «знает каждая собака».
- Нет. Это в прошлом. - Нашлась наконец-то я. - А вы знакомы с Луганской?
- Немного. Она знакомая моего одного моего друга. Та ещё стерва, я вам скажу. Как вижу её, так и хочется вцепиться ей в волосы... Я все время за вас болела, пока телевизор смотрела. Классно вы её на место поставили. Так ей и надо.
- Ага, - хмыкнула я. Ну вот, только чокнутой фанатки мне и не хватало. - Вы лучше расскажите нам про тот вечер.
- Ах, про вечер… Хорошо. Я тогда только в шесть на смену заступила. Все как обычно, только что-то не так.
- Что вы имеете в виду? - заинтересовалась подруга.
- Понимаете, я на смену иду, и на встречу мне Вадим Корчагин. Он один из охранников у нас. Милый парень. Добрый. Идет задумчивый такой. Я у него спрашиваю, может, чего случилось, а он мне говорит: «Ложись спать пораньше. Старики все равно птахи ранние, и тебе не зачем сидеть ».
- Так и сказал?
- Да. Я еще подумала странный он какой-то. С чудинкой. Мы некоторое время с ним встречались, это он меня сюда на работу пристроил. Хорошая работа, платят хорошо. Я согласилась. Но потом повздорили и прекратили отношения. Но сами понимаете, как можно забыть друг друга, когда у нас работа одна и смены одни и те же. Я хотела смениться, но передумала: чего это я должна убегать, прятаться от него... В общем, так и работаем. Он все на меня поглядывает, а я на него. После разрыва, он стал каким-то нелюдимым. Думала, переживет, но уже как четыре месяца весь в себе. Вот и в этот вечер я подумала: «Точно сошел с ума». Настала ночь, все по комнатам разбрелись, а я сижу истуканом, и сна ни в одном глазу. Слова его из головы не шли. Может, думаю, удушить меня решил, - я усмехнулась, но сразу же предала лицу серьезность. - А что, я в фильмах и не такое видела. По его мнению, это я его бросила, может он отомстить мне захотел. Сижу значит, сижу и уснуть боюсь. Время третий час, глаза слипаются, но я не поддаюсь. От компьютера глаза болели, я на журналы перешла. Когда совсем невмоготу было, я стала бродить по коридорам. Когда решила, что он просто решил меня запугать, отправилась обратно. Сплю я вот в этой комнатке, на диване. Пришла и дверь закрыла на ключ. Только прилегла, как услышала шум въезжающей машины. Подошла к окну посмотреть, кого там принесло. Смотрю, к входу джип несется как угорелый. Видели следы от шин на газоне?
- Да, - отозвалась Люська.
- Вот. Затормозили, и высыпало оттуда человек шесть и к входу. Знаете, не торопясь так,  вразвалочку. Отморозки полные. Я-то выйти боюсь, не ровен час, как прибить могут. Телефона здесь нет, только на стойке. Сотовый у меня сел, в общем, полный провал. Я к двери и слушаю, как кто-то ходит. Что делать не знаю. Голоса слышу их, а разобрать ничего не могу. Тут разобрала голос Степана Кузьмича и решилась все-таки выйти. Открываю дверь, и меня сразу за шиворот хватают и на пол бросают. Я даже не поняла в чем дело. Рядом со мной сидит Марья Ивановна, дрожит и плачет. Степан Кузьмич с ребятками теми что-то разговаривает, вроде как умолял не трогать нас... Они его сразу же на пол к нам определили... У них главный был, обращались к нему Грузин.
- Грузин? - Переспросила я. - Точно?
- Да. - Заверительно мотнула головой Света. Затем перегнулась к нам поближе и зашептала: - Вы только не подумайте... Я в милиции ничего такого не говорила, только вам сейчас... Утаила, как говорится, от следствия...
- Почему?
- Я что, дура что ли? - Обиделась Света. - Если бы я им про Грузина сказала, то не разговаривала бы сейчас с вами... Лица-то  не видела, но по голосу понятно, что бандюга какой-то. А такие в миг бы пришибли, за то, что я больно шустрая.
- То есть, - влезла я, - в милиции ничего не знают об этом Грузине?
- Я им побоялась говорить. А вам говорю, ведь вы вроде как... порядочные. И Ляле Кирилловне я верю, она плохого не сделает.
- Спасибо за доверие, - совершенно серьезно сказала я. Люська гордо на меня посмотрела, будто говорили о ней. - Скажите, Света, а почему Марья Ивановна или Степан Кузьмич не сказали об этом милиции? Тоже побоялись?
- Нет. Они не знают ничего... То есть не слышали... Марья Ивановна вообще не в себе была, плакала все. А главврач человек пожилой, может не услышал, не знаю. Им-то хоть повезло, не знают ничего.
- Почему? - Спросила Люська.
- Да потому что я все слышала, теперь переживаю, как бы они не решили перестраховаться. Убьют, вот ей-богу. Страшно мне.
- Не бойтесь. Мы никому ничего о вас не скажем. Но вам советую, пока молчать, пусть все течет своим чередом. И работу пока не бросайте, а то сразу в глаза кинется, и вас могут в чем-нибудь заподозрить.
- Я знала, что вам можно доверять, - с облегчением вздохнула она. Мои слова её успокоили. Конечно, сюда мы явились как журналисты, и я дала совет совершенно не как профессионал, но я очень переживала за девушку. В конце концов я не журналист и мне можно.
- Светлана, - влезла Люська, - скажите, а почему они называли друг друга по кличкам?
- Чего же не ясного. Вломились сюда как хозяева, тычут всем в лица своими пистолетами... Крутые. А у этого Грузина разговор такой... Не знаю в общем как объяснить, но словечки бандитские.
- Может у него были какие-нибудь приметы? Или у его подручных?
- Примет? Не-а, не помню... Он весь в черном был. И маска на голове. Только вот туфли на нем были очень дорогие, песочного цвета.
- Они все были в масках? - Спросила я.
- Нет. Только их главарь... Я еще удивилась, что не в масках... Говорю, ходили тут как хозяева и не боялись, что их запомнят.
- А вы запомнили?
- К сожалению, я не все так хорошо помню. Но если бы вот фотографии их, и то не вполне вероятно... А вот голос этого Грузина я очень хорошо запомнила. Если услышу, то сразу его опознаю.
- Ясно, - вздохнула я. - Как они старца провели?
- Через парадную. Василий Сергеевич был бледен так, что сначала я решила, что он того... Годков-то ему уже... Но оказалось, что нет. Рот ему заклеили и увели. Потом следом за этим Грузином все потянулись к выходу.
- Что вот так сели и уехали? - Не поверила подруга. - По моим представлениям они должны были взять кого-нибудь в заложники или всех оглушить...
- Так они и оглушили, - заверила её Светлана. - Двух охранников. Поэтому и уехали спокойно. А что нас брать: две женщины и Степан Кузьмич - человек давно не молодой.
Мы еще поговорили, но остальные разговоры к делу были не отнесены. Мы попросили Свету проводить нас до других свидетелей.
Выслушав их, мы ничего ценного для себя не уловили. Оба ничего конкретного не помнили, даже путались в разговоре, в общем, мы ушли от них ни с чем. Спустя сорок пять минут, мы сами почувствовали, что тянем пустышку. Хотя Светлана рассказала нам то, о чем промолчала в милиции. Не мне её судить, но все же, стоит дорожить этими сведениями, авось повезет.
Перед уходом я заскочила к Свете и оставила свою визитку. Она пришла от этого в восторг и пообещала, если что еще вспомнит, обязательно даст знать. Я записала её домашний телефон на случай, если появятся вопросы, и расстались мы с ней практическими подругами.
Возле ворот я притормозила, поджидая, когда подойдет охранник, сунула ему еще несколько купюр и сказала:
- Забудь, что видел нас.
- Уже забыл, - заверил он.
Отъехав на приличное расстояние, я спросила Люську, которая сидела с хмурым выражением лица:
- Что думаешь?
- Не знаю. Перевариваю информацию.
- Ты извини меня конечно, - подхалимски начала я: - Но из тебя моя дорогая, журналист, как из меня Нобелевский лауреат.
- Это еще почему?
- Потому что ты не видишь очевидного. То, что лежит на поверхности.
- А ты значит видишь? - съязвила она и скривилась.
- Не так ясно, как вижу сейчас тебя, но более-менее.
- Ну, колись тогда давай... Раз я бездарь...
Я изложила свои доводы, некоторые утаила, но только потому, что их стоило еще проверить. Послушав мой монолог, подруга с веселым видом мне подмигнула:
- Знаешь, Лялька. Вот на вид ты дура дурой, прости Господи. Но иногда ты просто гений. И не ухмыляйся так. У меня такое ощущение, что я чего-то о тебе не знаю, и ты не торопишься мне рассказать... Или вовсе не расскажешь, никогда...
- Ты меня раскусила, - развеселилась я. - Я работаю под прикрытием на ЦРУ. У меня очень важное задание...
- Ввести всех в заблуждение и прикинуться дурочкой, - хохоча, продолжила она. 
«Иногда это просто необходимо. Как и сейчас, - мысленно добавила я, но промолчала и выдала подруге одну из лучших своих улыбок. - Всему свое время».

продолжение: http://www.proza.ru/2011/02/09/954