Реквием по Солнцу

Requiem for the Sun

Посвящается Марине –
единственному в своем роде
мудрому седовласому кедру.

Цикуеми задумчиво вытер окровавленный клинок о траву. Лишь сейчас до него доходил весь ужас произошедшего. С этой ночи он – убийца… грешник. Он вернется на небеса, но никогда не сможет стать прежним. Отныне бог проклят. Сейчас он поднимется к дворцу и займет трон, словно ничего не было. Пропажу Аматэрасу обнаружат лишь утром, когда она не явится сменить его. А до тех пор он не должен подавать виду, что что-то произошло. Да, главное не подавать виду…
Тонкий серп луны едва освещал тропку, по которой шел бог ночи, только что убивший богиню Солнца и света. Неуверенной походкой он следовал за подгоняемыми ветром лучами месяца. Они были так реальны… но это лишь видимость, не более того. Цикуеми понимал это как никто другой. Однако порой лучше оставаться в плену воображения.
Бог ночи шел не так легко, как раньше, с поникшими плечами и с поблекшим взглядом. Поддаваться порыву чувств – абсолютно не похоже на него. Всегда холодный и спокойный, Цикуеми пытался понять, что же произошло. Картины произошедшего одна за другой вставали пред его взором. Вот он пришел к Аматэрасу, с просьбой увеличить время его правления – все боги должны быть равны, не так ли? Вот Аматэрасу в гневе – кажется, намек на ее некомпетентность оказался слишком прямым. Затем вновь Цикуеми – сам на себя не похожий, с яростным блеском в глазах, но еще относительно спокойный снаружи. Вот он незаметно материализует клинок – есть возможность успокоиться. Следующий кадр – богиня замечает отблеск стали. Пути назад нет. И Цикуеми в порыве бешенства вонзает клинок прямо ей в живот. Взор ее подернулся пленкой, она захрипела. Божественная кровь оросила ее одежды. Аматэрасу пошатнулась… и упала.
Что было дальше, Цикуеми помнил смутно. Кажется, он, широко шагая, покинул место преступления. Вскоре запал прошел, и бог ночи очнулся. И вот, он бредет по тропинке, освещенной тонким серпом луны.
***
Приняв свой обычный невозмутимый вид, Цикуеми вошел в небесный дворец, который принадлежал Аматэрасу. Прошествовав мимо многочисленных низших ками, бог ночи величественно опустился на трон – настало время его царствования, ибо Солнце опустилось, и лишь месяц одиноко путешествовал по небесным полям, усеянным звездными цветами.
В чем заключается суть божественного правления, не знал никто. Никто, кроме самих богов. Но даже они расходились во мнениях. Аматэрасу, в силу своей эмоциональности, была крайне непостоянна – она могла, разозлившись, наслать на людей беды и несчастья, выпустить саранчу или вызвать засуху; но могла одарить этих же людей богатым урожаем и хорошей погодой. Все зависело даже не от того, насколько сильно ее почитали, какие ей приносили жертвы или как много ей молились, но, подчас, лишь от настроения богини. Ненадежная и непостоянная, подверженная капризам Аматэрасу просто пользовалась своим положением. Цикуеми не мог себе такого позволить – он правил мудро, хотя и жестоко, ибо искренне полагал, что лишь очищает мир от скверны. Уверенный в своей правоте, он делал ночи холодными и темными. Лишь иногда он проявлял заботу о людях, впрочем, чаще он это делал, если ему это было выгодно. Холодный и расчетливый, не приспособленный к любым эмоциям, за редким исключением гнева, Цикуеми давно завидовал Аматэрасу. Причем зависть его была черна, как ночь. Маска безразличия, скрывающая уродливый лик греха – вот каким была его истинная сущность. Хоть внешне Цикуеми быль столь же прекрсен, как сама Аматэрасу, внутри у него не было ничего, кроме бездны. И единственным местом, достойным бога ночи был Ёми, Ад.
Однако коварства, хитрости и ума ему было не занимать, равно как и терпения. Он умел выждать нужный момент, знал, что следует делать. На небесах его недолюбливали, хотя уважали. Порой его слово не значило ничего, но порой – от него зависело все.
Добро – это всего лишь глупость, что придумана ненавистной Аматэрасу. Зло – не более чем его противоположность. Цикуеми не нужны были ни то, ни другое, он жил по своим законам, несмотря на то, что был связан присутствием богини Солнца и света. Холодный и безразличный снаружи, он был полон огня ненависти и страшной тьмы внутри. Лишь лицемерность и двуличие были его соратниками, помогающими оставаться на небесах, хотя бы на короткие моменты отдыха Аматэрасу. И сейчас надежда, доселе неведанная богу ночи, была лишь на них.
Первые полчаса Цикуеми, сидя на троне, читал книгу. Бережно перелистывая пожелтевшие страницы, он изучал творчество низших ками – и думал, что если даровать людям дар писать стихи? Его размышления были прерваны Тоетамой-химэ, дочерью морского бога. Еще совсем юная, она уже пользовалась всеобщим уважением. Все восхищались ею, прекрасной как цветок. По крайней мере, именно такой она выглядела в человеческом обличье. Впрочем, оно как нельзя лучше соответствовало ее истинному виду – она была драконом. Но не тем европейским неуклюжим гигантом, а изящным японским водным драконом, напоминающим шелковую ленту ручья.
Цикуеми поднял на нее свой взгляд.
“Я пришла с тревожными вестями. Великая Аматэрасу-сама пропала. Мы договаривались о встрече, но она не явилась, дома даже нет следов ее присутствия – похоже, сегодня ее там не было” – спокойно произнесла она. Цикуеми нравилась ее бесстрастность. Аматэрасу была, насколько это было возможно, подругой дочери морского бога, но та сообщала о пропаже как о рядовом событии, без каких-либо эмоций. Именно так, как следовало. Однако новость взволновала бога ночи. Он думал, что у него больше времени. Более того, он не мог скрыть полученную от девушки информацию, ибо на них взирали с нескрываемым интересом многочисленные ками. Подавив в себе греховное желание избавиться от морской принцессы, принесшей столь неприятные вести, Цикуеми, приосанившись, изобразил на лице тревогу.
“Возможно, она отправилась на прогулку или что-то в этом роде…” – предположил он.
“Нет, Аматэрасу-сама очень пунктуальна, хоть по ней и не скажешь. Кроме того, у нее отменная память. Что-то случилось. Что-то серьезное” – так же бесстрастно возразила Тоетама-химэ. Цикуеми сощурился. Дело принимало серьезный оборот. Дочь морского бога спутала ему все карты, и он ничего не мог с этим поделать. Более того, он не помнил, что в итоге стало с Аматэрасу. Из его памяти исчезли мгновения после того, как кинжал вонзился в плоть богини Солнца и света. Он не представлял себе, где она может находиться.
Однако дело не терпит отлагательств, следовало что-то предпринять.
“Я призову звездных слуг, отправлю их на поиски. Месяц сегодня ранний, тонкий, с этим я ничего не могу поделать – лунный заяц все еще спит, до полнолуния далеко. Тем не менее, возможно, мы гонимся за тенью. Аматэрасу могла лишь уединиться, подстроившись под свой нрав” – холодно объявил Цикуеми.
Тоетама-химэ смерила бога ночи лишенным всякого выражения взглядом, повернулась и гордо зашагала к выходу.
“Я встречу ваших слуг” – только и сказала она, обернувшись на миг.
Цикуеми ничего не оставалось, кроме как отдать приказ. Правда, звучал он несколько странно. Впрочем, об этом не знал никто, кроме самого Хозяина.
***
Тоетама-химэ, обернувшись драконом, плавно и легко скользила в воздушных потоках вслед за звездами. Их было очень много, этих беспорядочно разбросанных по небу огней, так что за всеми уследить не удавалось. Бесшумно пролетая над звездными полями, Тоетама-химэ напряженно вглядывалась в темноту, выискивая подругу.
А звезды тем временем, пользуясь своим количеством, метались по небосклону немного в стороне от девушки-дракона. Им было приказано найти Аматэрасу, увести Тоетаму-химэ подальше и сразу же сообщать о состоянии богини. Возможно, она уже мертва, и все уладится само собой. А может, еще жива, но бредит в беспамятстве, что тоже на руку Цикуеми.
Но поиски звезд так и не увенчались успехом. Их опередила Тоетама-химэ. Она вспомнила про пещеру, где давным-давно уединилась Аматэрасу, обидевшись на весь мир. Именно туда морская принцесса и направилась.
Невесомой тенью проскользнув в пещеру, дочь морского бога приняла вид прекрасной девы и едва слышно направилась вглубь. На стенах поблескивали кровавые следы.
“Аматэрасу-сама, вы здесь?” – тихо позвала Тоетама-химэ.
Морской принцессе показалось, что она слышит что-то. Она ускорила шаг.
“Тоетама-химэ…”
Девушка, мигом растеряв всю свою бесстрастность, подбежала к скорчившейся в едва освещенном поблекшим божественным сиянием углу пещеры Аматэрасу. Та выглядела бледной и измученной. Ее одежда пропиталась кровью.
“Что случилось?!”
“Предательство…” – прохрипела богиня Солнца и света. – “Цикуеми…”
Тоетама-химэ призвала морской прибой, чтобы он вынес ослабшую богиню, а сама направилась прямиком в небесный дворец, где Цикуеми томился в ожидании.
“Вы!” – вскричала она, двигаясь в сторону бога ночи. – “Вы посмели поднять руку на богиню, на Аматэрасу-сама! Она едва не погибла от рук собрата!”
Цикуеми чуть вздрогнул от неожиданности. Обвинения были слишком явными и серьезными, чтобы можно было просто промолчать. Он поднялся с трона и посмотрел прямо в глаза разгневанной морской принцессе. В дверях уже показалось тело самой богини Солнца и света. Она укоризненно и с явным непониманием смотрела в сторону своего вечного соперника.
“А может быть, мне следовало поступить так раньше?” – начал Цикуеми. – “Вы не думали, что мне может надоесть вечное унижение? Что я тоже кое-то что могу? Я ведь такое же божество, как все вы. Но мне не доверяют, меня зажимают в угол, от меня ждут такого же раболепия, которое свойственно всем здесь присутствующим! Посмотрите на нее – на вашу Богиню. Кто она? Капризная дамочка, не видящая дальше собственного носа!” – гневно вещал бог ночи.
“А может быть, вы даже не пытались ее понять? Может быть, она делает все, что нужно – а вы даже не представляете себе, что же необходимо. Может быть, это вы здесь единственный себялюбивый глупец?” – спокойно ответила вопросом на вопрос Тоетама-химэ
Цикуеми опешил от такой наглости.
“Да что ты понимаешь, девчонка?!”
“Она все понимает. Мир не выдержит вечной ночи, Цуки. Людям нужно солнце, земля жаждет света, и ты это прекрасно понимаешь. Я бы не могла без тебя, но и ты один едва ли справился бы” – подала голос Аматэрасу, покидая кокон из волн. Тоетама-химэ бережно подхватила подругу, чтобы та не упала от слабости.
Цикуеми стоял и не мог понять, как ему реагировать на развернувшуюся сцену.
“И что теперь?”
“Если бы ты мог говорить спокойно, Цуки, все было бы хорошо” – покачала головой Аматэрасу. – “Но ты поднял руку на собрата, это слишком тяжкое преступление, чтобы можно было просто забыть о нем. Увы, я ничего не могу поделать. Отныне ты – изгнанник небес. Прощай” – печально закончила свою речь богиня Солнца и света и взмахнула рукой.
Мир закружился перед глазами Цикуеми, бог покачнулся и понял, что находится на земле, среди людей. Молодой месяц все так же сиял, но уже высоко-высоко на небесах. А пути назад не было.
***
Люди на земле день ото дня становятся все злее и жестче. Их помыслы более не чисты, они утратили веру. Отчего это произошло? Может быть, они сами выбрали такой путь. А может быть, это изгнанный бог ночи, затаивший на Светлейшую Аматэрасу обиду, посеял семена злобы в людских сердцах. Кто знает…