Яйца

        Весна заглядывала в каждое окно, бесцеремонно, можно сказать нагло. Никакие шторы не спасали от её вездесущей сущности. Вербы  распустились мохнатыми почками, напоминающими шмелей, правда потемнее. Местами на газонах трава всходила прямо на глазах, зеленея ярко, молодо, словно её просто выталкивали из-под земли. Мария чуть шею не свернула, любуясь такой красотой. Щебет  птиц распалял округу предвестием радостной и  самой непредсказуемой поры, и самой желанной.

Пасха в этом году ранняя. До вербного воскресения оставалось дней десять. Мария, как и все, готовилась к пасхе. Закупила красителей, дрожжей, муки. Только с яйцами была проблема: куры плохо неслись, не пришло ещё их время. А Пасхе пришло.

Поэтому бегала по городу, как чумная. Но всюду громадные очереди, да и цены взлетели выше крыши. Что поделаешь? Спрос рождает предложение. Истина известная со времён развитого социализма.

А во время дикого капитализма ещё испытанная  и на своей шкуре. Детей отправила в школу, а сама Мария нет-нет да выглянет с балкона во двор, вдруг какой чокнутый  фермер привезёт своим ходом их на продажу, товар ходовой. Время шло. Мария решила прикорнуть, только глаза прикрыла:

-Яйца! Привезли яйца!

Мария, как была в халате, так и выскочила во двор. Не привыкла ещё жить в городе. Подумаешь, в халате! Как в деревне! Пока она от своего последнего подъезда  добежала до первого, где стоял пикап, очередь уже выстроилась. В  мгновение за ней пристроился длинный хвост галдящей и нетерпеливой очереди.

Только тут до неё дошло, что она не прихватила тару, а сбегать за ней, значит потерять очередь. Одно радовало, что яйца штучный товар, требующий особой осторожности при укладке их в тару и  времени  на это уйдёт очень много. Скоро придёт из школы Максим, её любимец, уравновешенный пацан, хозяйственный.

Но всё равно извертелась вся, выглядывая сынка. То начинала кричать, звать его, когда от волнения вдруг обознавалась. А очередь, в которой нет знакомых, продвигалась. Что делать? И уйти нельзя. Не впустят потом заразы! Наконец увидела Максима:

- Максим! Беги скорей домой. Уже очередь подходит! Ведёрко прихвати, да оно в ванной стоит. Что такой непонятливый? Бегом! Одна нога там, вторая здесь!

Даже вздохнула с облегчением. А сама забыла, что в ведро капусту солёную из кадки переложила.Два человека осталось впереди, когда Максим прибежал  не с ведром,  и даже не с тазиком, а с громадным тазом.

-Тьфу ты! Где ты этот таз откопал? Я же сказала – ведро!

-Какое ведро? Оно с капустой! Забыла да?

-Боже мой! Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибёт! Давай таз.

Раз уж принёс таз, Мария решила брать целую сотню, чего уж мелочиться. Деревенская хватка взяла своё.Надолго яиц хватит! И с роднёй можно поделиться. Одна бабёнка,  как разоралась:

-Все яйца решила одна скупить? Своих нет? Обнаглела! Бабы! Не давать ей сотню! Ишь, что удумала. А мы как? Стояли, стояли и без яиц остались!

Продавец растерялся, но всё же отпустил:

-Не война! Чтобы по штукам яйца отпускать. Сотню, так сотню! Что последний день живёте?

Разлохмаченная и  вздрюченная  Мария вылезла из толпы с целым тазом яиц:

-Максим! Бери таз. Неси домой.

И гордой походкой, она довольная, что урвала такой куш, шла рядом с сыном. Около самого подъезда, ни с того, ни с сего подвернулась нога. Падая, Мария резко схватилась за Максима, тот не удержался на ногах и начал падать. Таз с грохотом выпал  из его рук. Яйца бились об асфальт с каким-то изуверским треском. И  оба, Мария и Максим,  на скользкой от разбитых яиц дороге, упали на таз,  и прокатились ещё юзом метра два. Максим, чуть не заплакал. И больно! И обидно! Растерянный,он кое-как поднялся:

         -Мам,ты зачем меня сбила?Прицепилась! Обязательно рядышком надо топать? Смотри, что натворила!

 Мария  в яйцах и яичной скорлупе, как заведённая сквозь слёзы повторяла:

        -Боженька за жадность наказал!Боженька наказал!

А потом, в истерическом смехе:

        -Яйца! Яйца...