1797

Рисунок 96г: Шествие монахов

__

Урезал полномочия одеяла – хотело укрыть меня с головой. Ишь, ты… (от телевизора моя привычка к политической борьбе! Да и моё шипение тотально!)

Голова ворочалась – оказывается, делала из подушки подобие своё, и теперь голова лежит на голове…


__

После запрета огнестрельного оружия Олимпийские игры по снежкам. Только уголовникам – метанье топоров. Эх, как зубы сжал – всё плашмя топор ударяется. А у охранников косы, длинные, остро заточенные лопаты, но никакого оружия… (Нет, лучше всего метаньем снежков закончить эту уже давно в кому впавшую книгу…)

__

2-го я думаю о том, что буду делать 23-его – гляди-ка. (Правда, цифра  всё же взята с потолка – просто после январских праздников надо дать опохмелиться народу…)

В первый раз слушаю альбом – понравился, поэтому во 2-ой раз слушаю альбом – уже громче приходится включать, чтобы слышать!

Я стараюсь рассуждать здраво, до цинизма, но чудесности и сверхъестественные возможности, демонстрируемые в фильмах, всё-таки сводят меня с ума! (Робот производит-выстреливает цветы, но на таком расстоянии, что не разберешь, живые они или искусственные…)

__


Люди – партизаны; кто не партизан, тот не человек, а оккупант, подлежащий… вообще-то, удушению руками, но руки слабы пока и не становятся сильнее от любимых всеми партизанами писательских занятий… Крайне ценен способный что-то внушить оккупировавшим лес гориллам партизан, ведь могут посодействовать руками…

Машины директоров типографий и издательств писанину партизан не размножают, а напротив, разрезают на части, превращают в лапшу для оккупантских обедов, в мишуру для оккупантских праздников, и только после того издают…

__

Ну, ты и водитель – задавил собственную руку…

Он стащил кусок мозга и попытался передать его кому-то за крепостную стену, т.е. перебросить –  пусть у него ничего  не вышло, всё равно это наводит на определенные размышления…