Неприкаянная душа Гл35Элементеры Гл36 Подарок

ГЛАВА 35


ЭЛЕМЕНТЕРЫ


– Летим, – целуя меня, решительно сказал Мадим на следующее утро. – Велю лакеям приготовить сундук с шел-ковым бельем и атласными покрывалами, так как в вашем от-вратительном веке нет качественных изделий.

– А как полетит тяжеленный ящик, битком набитый фирменным барахлом? – нетактично поинтересовалась я.


– Страшная Сила в состоянии поднять даже Пизанскую башню, – похвастался мой возлюбленный.

– Тогда, вперед, – предвосхищая скорую встречу с не-знакомыми внуками, оживилась я.


Фарий и Онорина стояли поодаль и настороженно внима-ли нашему диалогу.

– Возьмите нас с собой, пожалуйста, – заканючили они дуэтом, улавливая взгляд хозяина, мимолетом брошенный в их сторону. – В Алисином веке, полном опасностей и стра-стей, верные люди вам очень пригодятся.

– Когда-нибудь мы вернемся сюда, – чуя раздражение, исходящее от Страшной Силы, обнадежила я влюбленных.

–
– Пойми, дорогая подруга, нас разделят не только мили, но и века, – театрально заламывая руки, высокопарно продек-ламировала француженка.

«Школа Фария», – успела подумать я, моментально переключаясь на раритетные подарки, которыми могла бы обрадовать своих близких.

– Алиса, все готово! – нервничая, крикнул жених. – Мо-жешь попрощаться с садом!

Да, я действительно хотела попрощаться с парком и озе-ром. Если бы замок находился около нашего города, какое было бы счастье жить в нем: главное, никаких соседей, ло-мающих твой режим по своему усмотрению. Особенно тяже-ло обитать в домах общего пользования «жаворонкам», меч-тающим лечь в постель в девять-десять часов вечера, так как обычно в это время включаются все мыслимые и немысли-мые земные звуки: орет разномастная музыка, гнусавят пере-водчики иностранных фильмов, перекрикиваются глуховатые мужья и жены, скачут бешеные, не привыкшие к режиму, де-ти. Замолкает всеобщее веселье только к часу ночи, а в пол-седьмого надо готовить завтрак, чтобы супруг не умер с го-лоду до обеда. Да и спать по утрам не хочется. Хроническое недосыпание постепенно накапливается и случается непред-виденное. Или предвиденное? Отсутствие звукоизоляции – вещь страшная.

– Мы купим свой дворец, дорогая, – проводя меня по те-нистым аллеям земного Рая, коснулся губами моего уха дух.

Все когда-то заканчивается: сейчас я попрощаюсь с пре-красным замком, соловьями, товарищами по несчастью, затем поднимусь в небо и полечу навстречу третьему тысячелетию.

– Нам пора, – нежно взял меня за руку Повелитель Сти-хий, – вернемся к дому.

Возле крыльца никого не было.

– Где господа? – с тревогой спросила я у садовника, стоящего в почтительной позе возле цветочной клумбы.

– Не знаю, мадам, – вытягиваясь в струнку, отчеканил слуга.


– Вот паршивцы! – наблюдая мое разочарование, выру-галось Его Сиятельство. – Видимо презренный комедиант и тривиальная служанка решили на нас обидеться.

– Может, поищем влюбленных? – робко предложила я.


– Ни в коем случае! – отрезал элементал. – Надо лететь!
Распахнув настежь дворцовые двери, шесть амбалов вы-волокли из замка огромный, украшенный резьбой, сундук, тяжело поставили его перед нами и, низко поклонившись, не-спешно удалились.

– Садитесь, будущая сиятельная графиня, – с улыбкой скомандовал Мадим. и помог мне взобраться на самую вер-хушку ящика с шелковым и парчовым бельишком внутри.

Легко оттолкнувшись от земной поверхности, он уселся рядом и обхватил меня сильными руками, чтобы крепко при-жать к груди.

– Люблю тебя, – прошептали его чувственные губы и ласково дотронулись до моей щеки.

Через секунду мы поднялись в воздух.

– Где же ты, моя Онорина? – вздохнула я, навсегда про-щаясь с единственной подругой.

Путешествие на сундуке оказалось намного комфортнее, чем на руках у духа, хотя ополоумевший вихрь крутил нас так, что казалось, вот-вот откроется дверца воздушного кон-тейнера, чтобы одарить порхающих возле нас чудовищ изы-сканными тряпками. Кстати, мой могущественный спутник чувствовал себя в этом урагане вполне комфортно. Он, сжи-мая меня в объятиях, с любопытством посматривал по сторо-нам, вежливо здоровался, а отдельным отвратительным сущ-ностям делал комплименты. Я, игнорируя тошноту, вызван-ную видом местного населения, тоже попыталась завести не-обременительные знакомства, только вредные аборигены, ле-тящие чуть ли не в одном направлении с нами, шарахались от любовницы Страшной Силы, как от прокаженной.

– Они боятся людей? – спросила я общительного соседа по транспортному средству.

– Они не любят людей, – улыбаясь, ответил он.


– Почему? – удивилась я.

– Многие из них сами жили в человеческом обличье, – кивая какой-то бледной медузе, показал зубы Повелитель Стихий.


– Это элементеры? – ужасаясь виду осьминога, плыву-щего вслед за нами, уточнила я.

– Да, – усмехнулся дух. – Элементалов здесь очень мало, и они не так некрасивы.


Мимо, сотрясаясь как осенний листок, промчался худо-сочный мужик с длинным пунцовым носом, дрожащими пальцами стараясь схватить скачущую козлом бутылку с во-жделенной водкой. Но хитрая емкость, виляя аппетитным за-дом, не поддавалась целеустремленному охотнику. Мужик громко стонал и умолял ветреную разбойницу вернуться в его пылкие объятия: бесполезно. Бессердечная скакунья никак не желала реагировать на слезы ревностного поклонника.

– Привет, Антон! – помахал ему перчаткой граф.

– Привет, братан, – фамильярно отмахнулся преследова-тель и продолжил свое увлекательное занятие.


Тощая, ярко раскрашенная девица в неглиже нагло при-ставала к пролетающим в другом направлении лицам кавказ-ской национальности. Но лица игнорировали ее настойчивые заигрывания, усиленно подсчитывая денежные купюры, вы-скакивающие из их цепких рук с быстротой крылатых ракет.

– Как же это так? – расстраивался один из знойных южан, пытаясь вцепиться в вертлявые хвосты улетающим «гринам». – Мы столько лет их копили!

– О-о-о! – подпевали вожаку чернявые красавцы. – Куда же вы, дэнэжки?


– Не хотите развлечься, господа? – обнажая впалую грудь, бросилась на богатеньких представителей мужского пола потусторонняя путана.

– Убэри бородавки, телка, – возмутились беспардонным поведением озабоченной элементерки предприимчивые от-прыски ближнего зарубежья, не беспричинно обожающие не-объятные российские просторы.


– Прекрасно выглядишь, Наташа, – крикнул Мадим воз-душной проститутке.

– Спасибо, сударь, – засияла она, доставая из кармана крохотной юбчонки маленькое зеркальце, чтобы вновь обо-зреть в нем поношенное лицо, лишенное малейшей привлека-тельности, – но здесь мои ласки никому не нужны!


Отвергнутая жрица любви беззвучно заплакала, прикры-вая рыбьи веки высохшими синими кулачками.

За здоровенным детиной пивной наружности летала шу-страя маленькая бабенка и, угрожающе размахивая топором, надрывно орала:
– Убью!

Вытаращенные от страха глазищи обросшего щетиной гориллы указывали на то, что он действительно безумно бо-ится щуплой озлобленной тетки.

– Похоже на комедию, – злорадно засмеялась я, – и дос-таточно потешную.

– Но не дай Бог никому попасть в эту потешную коме-дию, – пытливо вглядываясь в мои зрачки, отозвался граф.


– И где приземлится наш сундук-самолет? – продолжала я перекрикивать резкие неземные звуки.

– В твоей гостиной, – спокойно ответил дух, – но не бес-покойся: мы не разрушим крышу, никого не задавим и не испугаем, так как в квартире пусто, если не считать бездель-ника Карлоса и злыдню Марго.


– Почему ты не любишь их, дорогой? – расстроилась я.

– Потому что они терпеть не могут меня, – хмуря густые брови, проворчал Страшная Сила.


Да, это было для меня новостью.

Земля приближалась с космической скоростью, превра-щаясь из футбольного мяча в огромную плоскую лепешку.

– Сейчас разобьемся! – вцепляясь во всесильного спут-ника, в ужасе заорала я.

– Закрой глаза, – втягивая в себя мое тело, хладнокровно посоветовал Повелитель Стихий.


И я закрыла глаза. А когда открыла их, то заплакала от радости. Знакомая небогатая обстановка, раскачивающаяся от ног верхних соседей люстра, разбросанные по углам вещи, а посреди всего этого великолепия – сияющий Карлос, позади которого маячила загадочная черная кошка.

– Алиса! – хватая меня за руки, зарыдал верный толстя-чок. – Где же ты так долго пропадала, Алиса?

– Я расскажу тебе обо всем, милый, – обнимая предан-ного друга, всхлипнула я, – но только потом. А сейчас пове-дай: как вы тут без меня жили?


– У Алины – сын Алешка. У Олега – дочка Аленка. Им уже больше года, – патетично возвестил домовой, стараясь обнаружить в моем лице хоть малейшее удивление.

– Больше года? – оправдывая его надежды, изумилась я. – Но я отсутствовала около двух месяцев! Сейчас, по моим подсчетам, должен быть февраль.


– Время сжимается и разжимается, стоит Страшной Си-ле только захотеть этого, – метнул на Мадима уничтожающий взгляд Жемчужный.

– И кто-то очень постарался его сжать или разжать, – ласкаясь о мои ноги, с готовностью промяукала Марго. – Кстати, сейчас середина апреля.


Я нагнулась и погладила догадливую кошку.

– Как дела и здоровье у детей и внуков? – поинтересова-лась блудная мамаша у нехозяйственного американского дя-дюшки.

А еще говорят, будто домовые похожи на своих хозяев, или наоборот – хозяева похожи на своих квартирантов.

– Слава Богу, – просиял Карлос, – у них все нормально.

– Почему в квартире такой бардак? – оглядываясь по сторонам, нахмурилась я.


– Так Сергей собирал свои вещи, чтобы снова уйти от тебя, – осуждающе покачал головой Карл Жанович.

– К кому? – зачем-то спросила я.


– К какой-то смазливой девице, вроде секретарше, – сморщила носик кошка.

– Вольному – воля, – ловя на своей особе испытываю-щий взгляд жениха, вздохнула я. – И вы больше года жили в неубранном помещении?


Шмыгнув носом, Карлос опустил глаза и стал заинтере-сованно рассматривать малые и большие соринки на вольгот-но раскинувшемся в гостиной старом шерстяном ковре.

Я усмехнулась и, памятуя о том, что со мной прилетел будущий супруг, направилась к холодильнику, надеясь найти в нем что-нибудь съестное.

Но съестного не было, только в дальнем углу агрегата ва-лялась засохшая морковка.

– Сбегать в магазин? – услужливо поинтересовался ма-териализовавшийся рядом домовой.

– Конечно, – хмыкнула я. – Но чем ты кормил бедную Марго?


– Мы с ней ходили по ресторанам, – похвастался рас-красневшийся Жемчужный.

– И кошку пускали в приличные заведения? – с сарказ-мом рассмеялась я.


– Маргарита находилась за пазухой, – обрадовался мо-ему хорошему настроению Карлос, – и получала самые лако-мые кусочки.

– Не ври, – потягиваясь, фыркнула оскорбленная котяра, – лучшие куски ты съедал сам.


– Не надо ссориться, – поворачиваясь всем корпусом к предательнице, миролюбиво предложил Карл Жанович, – Ну, я пошел. Пока на свете существуют наркоторговцы, славный род Смирновых не умрет с голода.

– Они до сих пор милостиво снабжают тебя деньгами? – язвительно осведомилась я.


– Кто бы их спрашивал! – заговорчески подмигнул мне потусторонний ворюга. – Пока!

Неприязненно рассматривая неприбранную, бедно об-ставленную квартиру, Повелитель Стихий молчал.

– Нам нужна прислуга, – брезгливо проводя ладонью по пыльной поверхности обеденного стола, безапелляционно заявил он.

– А куда делась твоя сверхъестественная сила? – удиви-лась я. – Во Франции ты и не вспоминал о лакеях.


– Это было во Франции, – поморщился господин граф.

Вздохнув, я начала расталкивать вещи по своим местам.

– Давай пропылесошу, – поморщилось Его Сиятельство, неуверенно обхватывая привыкшими разрушать руками сви-репо рычащий, но безобидный агрегат.

Встав на задние лапки, Марго цепляла острыми коготка-ми разбросанную одежду и складывала ее в кучку, чтобы по-том мне удобнее было убирать ее в шкафы.

И тогда дух включил пылесос. Тот, обрадованный всеоб-щим вниманием, радостно взвизгнул и загудел, добросовест-но всасывая в голодную пасть то, что безвольно валялось на полу около года. Кто-то неистово забарабанил в дверь. По-глядев в глазок, я убедилась, что в коридоре пусто.

– Верхним соседям не нравится шум? – спросила я оза-боченную уборкой дома кошку.

– Они шумят сами, – утомленно присаживаясь на задние лапки, отмахнулась она. – Теперь Трухлявины, упиваясь до собачьего состояния, обходятся без гостей.


– Следовательно, нам не грозит тишина, – удрученно протянула я.

– Ну, это мы еще посмотрим, – сдвинув сундук, чтобы пропылесосить за ним, погрозил потолку пальцем Страшная Сила.


И снова барабанная дробь разорвала наступивший было покой.

– Наверное, пришел Карлос, – решила я и пошла запус-кать его в дом.

Но в коридоре никого не было.

– Что за чертовщина, – растерялась я и нечаянно взгля-нула на резной ящик.

– О, всемогущий Зевс, освободи безвинных пленников! – отчаянно завопили из импровизированного транспортного средства.


Отшвырнув ни в чем не повинного металлического по-мощника по хозяйству, взбешенный Повелитель Стихий бро-сился к крылатому контейнеру, рывком открыл его и обнару-жил вместо парчовых тряпок двоих жалких, перепуганных безбилетников.

– Онорина! – бросилась я к подруге, цепляющейся за покрывшегося холодным потом Фария. – Как я рада, что сно-ва вижу тебя!

– Уберите это дикое животное, ревущее, словно Эри-манфский вепрь, – трясущимся подбородком показал комеди-ант на безобидный аппарат для уничтожения пыли.


Боже! Он говорил на чистейшем русском языке. Впро-чем, стоит ли вообще чему-то удивляться…

– Пошел вон! – рыкнул на него граф, собираясь продол-жить недостойное аристократа лакейское занятие.

– Я вымою полы сама, – сориентировавшись в обстанов-ке, выхватила у меня швабру бывшая служанка.


Для вида поупиравшись, я провела трудолюбивую гостью в ванную. Та осторожно пощупала горячий полотенцесуши-тель, а когда я открыла кран с водой, то подпрыгнула от не-ожиданности.

– Подумаешь, водопровод! – раздался за спиной дрожа-щий голос римлянина. – Даже в варварской Иудее было сие сооружение.

Набрав воду в ведро, француженка стала молча драить полы. Между тем, вельможа закончил свою работу и пошел мыть руки. И тут явился Карлос, нагруженный пакетами со всевозможными продуктами. Чего в них только не было: ку-ры-гриль, копченая семга, колбасы, сосиски, сыр, красная и черная икра, мясные и овощные консервы, бананы, парнико-вые помидоры, огурцы и даже большой красивый ананас.

– В нашей семье пополнение? – насквозь прошивая оце-нивающим взглядом принесенные харчи, удивился домовой.

– Мы, так сказать, решили с подругой, м-м-м, погостить у Алисы, так как очень любим ее, – подлизывающимся тоном пробасил смутившийся артист.


– А разве в гости ходят не по приглашению? – осведо-мился Жемчужный, будто его самого я когда-нибудь угова-ривала жить под одной крышей.

– Это мои друзья, – заступилась я за несчастных, чувст-вующих на своих спинах пронзительные выстрелы жгучих зрачков Повелителя Стихий.


– Хорошо, – сдался Карлос, – тогда пойдемте угощаться.

Онорина, тщательно прибрав в доме, бросилась накры-вать на стол. Предприимчивая Марго, мгновенно почувство-вав к ней симпатию, стала тереться об ее ноги, выпрашивая аппетитные кусочки курицы.

– А сейчас, – домовой сделал хитрые глаза, – а сейчас… я вынимаю из широких штанин….

«Он знает Маяковского»? – промелькнуло в моей взбудораженной голове.

Жестом фокусника Жемчужный выудил из кармана бу-тылку самой обыкновенной паленой водки с плохо приклеен-ной этикеткой.

– Что это? – оглядываясь на обозленного Страшную Си-лу, испугалась я.

– Надо же отметить встречу, – заметив мой испуг, рас-строился Карлос.


– Ладно, – нехотя согласилась я, – пейте, кто сможет, только не отравитесь.

Мадим отвернулся, давая понять окружающим, что сей плебейский напиток не для утонченного графского желудка, Фарий же чрезвычайно заинтересовался неизвестной ему ра-нее прозрачной жидкостью.

– Это вино? – вертел он в руках ядовитый презент от са-могонщиков. – Видно, Дионис, хвала богам, научился делать и прозрачные вина. Ах, какая красивая бутыль!

Римлянин и домовой чокнулись.

– А-а-а! – хватая ртом воздух, заорал Ставр, и из его ве-ликодержавных глаз потоком полились слезы.

– Совсем недурственно, – озадаченно рассматривая зло-дейку с наклейкой, шмыгнул носом Жемчужный и заботливо похлопал по спине моментально осоловевшего собутыльника.


Косясь на оживленных пьянчужек, нынешний Максим Анатольевич поманил меня за собой и ушел в спальню, со-хранившую тепло прежнего хозяина.

Я неохотно поплелась за ним, мечтая наконец-то позво-нить детям. Онорина, напрасно надеясь проконтролировать выпивох, осталась наедине с хмельными мужчинами. Марго, настойчиво набиваясь в подруги француженке, преданно при-села у ее ног.

Резкий телефонный звонок заставил вздрогнуть веселую компанию.

– Алло! – кричала на том конце провода моя доченька. – Мама, неужели ты приехала?

– Да, родная, – отчаянно сжимая в руках трубку, запла-кала я, – а как ты об этом узнала?


– Я звоню тебе каждый день, – продолжала кричать Алиночка. – Алешка уже подрос: сидит, ходит, разговаривает.
– На кого похож мой внук? – всхлипнула я.

– На папу, – оживилась моя кровиночка. – Кстати, ма-мочка, я сейчас беру в охапку сынулю и еду к тебе. Ты хо-чешь увидеть его?


– Конечно, милая, – глотая никчемные слезы, нервно рассмеялась я.

Дочка отсоединилась.

И как, скажите на милость, представить мне эту разнома-стную компанию своей девочке? Ну ладно, Карлос – амери-канский дядюшка, а остальные?

– Я исчезну, – хмурясь, пообещал Мадим.
– Куда? – облегченно вздохнула я.
Горько усмехнувшись, Повелитель Стихий превратился в небольшое дымчатое облако.



ГЛАВА 36


ПОДАРОК ДЛЯ АРИСТАРХА


И он исчез, даже не попрощавшись со мной. Не прошло и десяти минут, как прибыла Алиночка с моим внуком. Ясно-глазый, темноволосый мальчуган явно робел перед своей но-воявленной бабушкой, так как совершенно не знал ее. Мно-гочисленные мои попытки развеселить малыша увенчались полным крахом. Он с любопытством посматривал на неиз-вестную тетю, обиженно пыхтел и не давался ей на руки. Ко-нечно, чему удивляться, в самое трудное для дочки время я загорала во дворце у Тиберия и посещала пиры в триклинии! Алинка же радовалась моему приезду, как малое дитя.

– Позвольте представить троюродного брата вашей ма-мы Фария Ставра, – шаркая толстенькой ножкой, напыщенно произнес домовой.

– Очень приятно, – доверчиво улыбнулась обманутая дочурка.


– А это его невеста – Онорина, – продолжал вешать ей лапшу на уши старый обманщик.

– Здорово! – пришла в восторг доченька. – А вы очень фотогеничны, мисс.


– Что, что? – не поняла бывшая служанка.

– Вы можете стать моделью, – торжествующе улыбну-лась Алина.


– Кем, кем? – не унималась средневековая прислуга.

Красавица моя недоуменно посмотрела на несмышленую девицу и вежливо промолчала.

Чтобы положить конец всеобщему замешательству, Кар-лос бросился к телевизору и щелкнул пультом. О, лучше бы он этого не делал!

Узрев на экране ящика морской пейзаж, а на фоне пейза-жа говорящую голову Николая Дроздова, гражданин великой Римской империи икнул и подавился слюной. Онорина, пре-дупрежденная мной о том, что в двадцать первом веке много загадочного и непонятного, отнеслась к живой картинке го-раздо спокойнее, хотя с большим, чем полагается интересом стала рассматривать немолодого ведущего.

– Какой приятный мужчина, – томно проговорила она, очарованная его необычайной осведомленностью

– Но он не так уж и юн, – покосился на нее комедиант.


– Ну и что? – пожала плечами «невеста». – Зато умный.

– Это передача « в мире животных», – просветил гостей из прошлого Карлос.


На экране замелькали реки, леса, поля, луга, где прыгали, ползали, скакали и летали многочисленные представители животного мира. Забыв обо всем на свете, господин Ставр впился сверкающими глазами в телик, не уставая громко вы-ражать свои искренние переживания:
– О, боги, боги! – кусая ногти, орал он. – Как велик мир! И как красив! Но когда же этот мудрец покажет нам Страну Ночи? Попроси его об этом, Алиса.

– Крайний север? – скорчив шаловливую рожицу, поин-тересовалась Алина. – Попроси ты Дроздова, мама, он тебя сразу же послушается.


– А почему бы и нет? – уловив в голосе «племянницы» иронию, вспыхнул самозваный дядюшка. – Край земли, где живут сестры Горгоны, называется у вас крайним севером?

– А кто такие Горгоны? – озадаченно осведомилась доч-ка. – Певицы, как сестры Зайцевы, или актрисы?


– Для комедианток они слишком страшны, – глубоко задумываясь, отозвался римлянин, – а для певиц – безголосы.

– Так чем же они знамениты? – вздернула брови моя де-вочка.


Отчего я не читала ей книги по греческой мифологии?

– Они умеют летать и шипеть, – удивленно распахнул глаза Ставр.

– А, злые летчицы, – приготовясь услышать что-нибудь интересное, разочаровалась Алина. – Но у нас, в России, на крайний север летают только мужчины.


– Видимо у Персея и Андромеды народилось много мальчиков, – хитро прищурился любитель эллинских сказа-ний. – Кстати, как поместилась эта умная голова в небольшой ящик?

Дочка недоуменно взглянула на меня и украдкой покру-тила указательным пальцем возле виска. Алешка удивился и от удивления заплакал.

– Не плачь, деточка, – протянула к нему добрые руки Онорина. – Иди ко мне, маленький.

И мой щепетильный внук, придирчиво оглядев неждан-ную няньку, с важностью наследника королевского престола пересел к ней на колени.

– Где Артурик? – постаралась я отвлечь от странного «родственничка» не в меру развеселившуюся Алинку.

– Уехал с Катюшей по делам, – уже открыто потешаясь над лучшим лицедеем великого Рима, прорыдала от смеха лапонька.


– Я сказал что-то комичное? – растроганно улыбнулся польщенный пристальным вниманием к своей персоне Фа-рий. – Еще бы, я же – комедиант!

– Вы – артист, как Галкин? – неожиданно успокоилась хохотунья. – Вы снимаетесь в кино?


Раздался звонок в дверь, во время трели которого госпо-дин Ставр попытался залезть под стол. На пороге стояли Олег с женой и ребенком, очаровательной девочкой, очень похо-жей на меня.

– Привет, мама, – чмокнул меня в щеку невозмутимый сын. – Что-то ты долго зажилась в Штатах.

– Она не могла приехать раньше, – живо заступился за плохую бабушку домовой, – так как очень сильно болела.


– Чем? – испугались детки.

– Малярией, – почесал котелок Жемчужный.


– Где же она подцепила эту экзотическую болезнь? – подозрительно покосилась на фантазера Оля.

– О, там каждый второй болеет малярией, – радостно поведал ей Карлос.


– Ничего себе, а еще цивилизованная страна! – присви-стнул Олег.

– Бедная мамочка! – ахнула Алина.


– И чуть не попала на речку Стикс, – поддержал домово-го римлянин, – чтобы на лодке Харона отправиться в царство Аида.

– Неплохо знаете греческие сказки! – ехидно подытожил наследник. – Простите, не расслышал, кем вы работаете?


– Комедиантом, – с гордостью заявил Фарий.

– Артистом, – с усмешкой поправил Ставра первенец. – Неплохая профессия. И где же вы снимались?


– Меня снимали в Риме, Иудее, Элладе, – волнуясь, на-чал загибать пальцы римлянин, – в Сирии, Индии…

– Совсем неплохо! – оживились дети. – Вы, видимо, очень богаты.

– Давайте пить чай, – торжественно устанавливая на столе торт, перебил щекотливую беседу домовой. – Вот, толь-ко что купил в супермаркете.


– Когда успел? – косясь на американского дедушку, ах-нула Алиночка.

Между тем Аленушка, обвив ручонками мою шею, трога-тельно прижалась ко мне. И тогда я почувствовала себя такой счастливой, какой не была, наверное, никогда.

– А Гитлер не будет против, если я стану давать пред-ставления в вашем городе? – проглатывая большой кусок «нарады», выдал комедиант.

– Не будет, – давясь красной розочкой, заквакала от сме-ха наследница.


– Ура! – обрадовано завопил Ставр. – Теперь-то я уж точно разбогатею!

– Обязательно, – услужливо поддакнул сын, недоуменно прокручивая в уме связь между эксцентричным фюрером и благосостоянием троюродного братца мамы. – За разрешени-ем на индивидуальную трудовую деятельность вы отправи-тесь к Гитлеру в ад, то есть, в Страну Ночи?


– Он умер? – расстроился Фарий. – Как же я теперь без него буду зарабатывать сестерции?

– Без него вы заработаете рубли. Или доллары. Или ев-ро. Или шекели. Или драхмы. Но братерции – никогда, – пря-ча блуждающую улыбку в уголках губ, авторитетно пояснил Олег.


– Ужасно, – пригорюнился римлянин, – мне очень жаль Гитлера.

Наверху загрохотали. Одновременно вздрогнув, гости из прошлого удивленно задрали головы к потолку.

– Мариша с Володей празднуют очередной праздник – среду, – потирая ладошки, захихикал Карл Жанович.

– Неужели Аристарху нравятся бесконечные пьянки? – поразилась я.


– М-м-м, привык, – мяукнула Марго.
– Что? Что? – спросили у нее дети.
– Мяу, – ответила кошка.
– Вы знаете, мне показалось…, – начала Алина.
– Не обращай внимания, – перебил ее Жемчужный. – А теперь расскажите маме, как вы без нее жили.

И тогда, перебивая друг друга, Олег с Алинкой начали выкладывать мне все, что произошло с ними в отсутствие не-путевой родительницы. Роды у девочек прошли хорошо. Ма-лыши ни разу не болели. Папа ушел к какой-то девчонке, а потому они перестали с ним видеться и очень не хотят лице-зреть разлучницу. А в общем-то, все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо.

Я же, отлично понимая, что грешу, вдохновенно врала им про Штаты, отчаянно напрягая память, чтобы вспомнить от-дельные американские фильмы, из которых могла бы вы-удить о великодержавной Америке мало-мальски полезную информацию. Но как назло суматошные штатовские картины напрочь выпорхнули из забывчивой головенки «лягушки-путешественницы», кроме, пожалуй, прославленных «Уне-сенных ветром». Поразмышляв немного о судьбе эгоистич-ной красавицы Скарлетт, я зачем-то рассказала честной ком-пании про эксклюзивный пир в триклинии, попутно объяснив непосвященным, что капризная богема Нью-Йорка именно так проводит свое свободное время, чем очень удивила все-знающего Олега. Опустив пышные ресницы, Онорина тиска-ла Алешку и молчала, помогая мне своим молчанием само-забвенно лгать. Фарий же вертелся как на иголках и всячески пытался прервать мой рассказ каким-нибудь неуместным уточнением. Время от времени догадливая француженка ста-вила свою очаровательную ножку на грубую кожаную санда-лию не в меру болтливого римлянина, на которую, слава Бо-гу, пока еще не обратили внимания дотошные жители третье-го тысячелетия.

Славные мои внуки утомились и начали плакать.

– Пора домой, – поднялся из-за стола Олег.

Алина и Олюшка, натягивая одежки на уставших малы-шей, встали вслед за ним. Я поцеловала Алешку и Аленку, обняла их родителей.

– А теперь вы приходите к нам в гости, – заулыбалась гостеприимная доченька, – завтра Артурик будет дома.

– Все-таки ты, мать, того, – замялся сын, останавливаясь у открытой двери, – что-то напутала.


Мы снова остались одни: домовой, средневековая слу-жанка, современник Иисуса Христа, говорящая кошка и пу-тешественница во времени.

– Зачем ты соврал детям, что я болела малярией? – сер-дито спросила я у Карлоса. – Такой болезни в цивилизован-ных странах, тем более в Штатах, давно уже нет.

– Я прочитал про нее в твоих любимых приключенче-ских книжках, – стыдливо буркнул Жемчужный.


– Ты хоть знаешь, что это такое? – покачала головой я.
– Забыл, дорогая, старость – не радость, – вздохнул Карл Жанович.

– Я старше тебя, но помню исключительно все, – мате-риализовался в кресле Страшная Сила.


– Ты был все время здесь? – опешила я.

– Да, но мне порядочно надоел шум наверху, – угро-жающе сдвинул брови красавец. – Видно, тамошний хозяин так и не смог своими силами приструнить хулиганов.


Неожиданно ураганный ветер бесцеремонно распахнул наши приоткрытые окна, что-то визжащее пролетело в неиз-вестном направлении, послышался пьяный рев, и наступила долгожданная тишина.

– Что ты сделал с ними, Мадим? – догадываясь природе отчаянного вопля, с тревогой прошептала я.

– Отправил в Новую Зеландию, – равнодушно пожал плечами элементал.


– Но они умрут там с голоду, – ахнула я.

– Отчего же, в их карманах лежат новозеландские дол-лары, на которые мерзавцы смогут купить себе небольшой домик близ Веллингтона, – усмехнулся Повелитель Стихий.


– А паспорта? – подскочила сообразительная Марго.

– К «баксам» приложены документы на имя Уильяма и Мери Скотт, а также справки о рождении их очаровательных дочек, – прищурился «граф Виронн».

– А язык? Они же не знают английского языка? – шлеп-нулся на диван пораженный Карлос.


– Теперь знают, зато русский забыли навсегда, – зевнул коварный фокусник.

– Подходящая фамилия, – захохотал развеселившийся домовой. – А что будет с квартирой бывших Трухлявиных?


– Договор купли-продажи лежит на столе, – безучастно указал на бумагу мститель.

Я схватила поддельный документ и нетерпеливо пробе-жала его глазами.

Покупателями трехкомнатного жилья улетевших в даль-нее зарубежье пьянчуг значились Ставров Федор Апполоно-вич и Ставрова Марина Ивановна.

– А это кто такие? – озадаченно поинтересовалась я.
– Они перед тобой, – кивком указывая на сладкую па-рочку безбилетников, пояснил предприимчивый элементал. – А вот и их свидетельство о браке да паспорта в придачу.

Сказанное еле дошло до моих милых друзей. Онорина за-хлопала длинными ресницами, Фарий недоуменно потер уши. Наступила длительная пауза. Затем огромная мягкая ладонь римского комедианта накрыла маленькую мозолистую ручку французской горничной. Они поглядели друг другу в глаза и впервые открыто поцеловались. На глазах у свежеиспеченных супругов появились слезы благодарности.

– Вот вам свадебный подарок, – ловким движением Ма-дим бросил на колени Марины Ивановны большой целлофа-новый пакет, через который просвечивали тугие пачки рус-ских рублей. – Денег хватит даже на машину.

– А что такое – машина? – озадаченно пролепетал Федор Апполонович.
– Железная лошадка, – встрял в разговор Карлос. – Хо-тите познакомиться с Аристархом?
– С машиной? – испугался господин Ставров.
– С домовым, – с раздражением отчеканил Жемчужный. – Самым верным другом порядочного человека.
– Хотим! – отмирая, пропищала Онорина.

– Идем! – скомандовал Карл Жанович, и охваченные не-имоверным любопытством счастливые молодожены мигом убежали наверх расшаркиваться с загадочным Алмазовым.
– Прекрасно! – провожая безбилетников торжествую-щим взглядом, победно улыбнулся Мадим. – Теперь мы одни, если не считать вредного старика и черной бестии.

– Они останутся здесь! – посматривая на растерявшуюся Марго, заявила я. – Лучше уходи сам.
– Пойдем в спальню, я очень устал, – игнорируя мое за-явление, обнял меня элементал. – Хорошо, любимая, пусть дед занимается домашним хозяйством.

– Но кто-то недавно признался, что старше Карлоса? Значит, старик ты, а не он, – подколола я высокомерного лю-бовника.
– Сдаюсь, – рассмеялся Страшная Сила и, схватив на ру-ки, увлек меня на давно забытую скрипучую кровать.

Ласковое плотное облако вобрало в себя мое усталое те-ло, чтобы напоить его силой и блаженством. Перестало суще-ствовать все.


К радости моего жениха супруги Ставровы остались но-чевать в собственной квартире, где им предстояло провести первую ночь любви. Карлос, в ногах приютив кошку, тихо примостился на старом диване.

А за окном раздавались звуки двадцать первого века, к которым я привыкла, по которым скучала там, в средневеко-вой Франции и античном Риме. Я дома, наконец-то я дома!