Романовка

-Дяденька, можно вас попросить.
-Чего тебе?
-Дяденька, купите пожалуйста банку пороха и пачку капсюлей.
-А тебе зачем?
-Охотиться, зачем же ещё...
-Хм. Ну, давай...
Они основательно замёрзли, прежде чем нашли того, кто согласился купить. Гильзы и дробь Сергей купил сам. Их продавали без ограничений и вопросов. Мужик оказался честным и отзывчивым. Вынес банку "Сокол"-а и коробку капсюлей "Центробой". Отдал.
-Кого стрелять-то собрался?
-Кого придётся. Рябчиков, зайцев.
-Смотри там, осторожнее!
-Да, не впервой уже... Спасибо вам большое!
-Пожалуйста...
Домой Сергей летел, как на крыльях. Треть пачки дымного пороха, для того, чтоб сыпать на дно для гарантии воспламенения, у него было. Собственно, теперь у него было всё.
Пыжевалку вырезал сам, выбивалку капсюлей тоже сам изготовил из калёной отвёртки, нашёл небольшой молоток, сделал шомпол из небольшой берёзки...
Патроны он заряжал вдумчиво и размеренно. Делал он это не в первый раз, но раньше он лишь помогал старшим. Сейчас же он заряжал свои собственные патроны для своего собственного ружья.
С ружьём ему, можно сказать, повезло. Кто-то подсказал, что некий оболтус, с параллельной группы, по кличке "Бородавка" продаёт ружьё. Переговоры прошли успешно. ИЖ-17, шестнадцатого калибра, со смутной оговоркой "почти нормальный", за который просили пятьдесят рублей, было нужно забрать ближе к вечеру с другого конца города.
При ближайшем осмотре выяснилось, что ствол ружья изрядно потёрт до вышаркивания воронения, замок самую малость хлябает, а патронник слегка дутый. Однако, ствол был ровный и чётко показывал на просвет концентрические круги, а ударный механизм подбрасывал пустую гильзу более, чем на метр. Отступать ужасно не хотелось и Сергей всё-таки отдал накопленные пятьдесят рублей.
Привезённая с собой дорожка-половик прекрасно камуфлировала замотанный в неё ствол.
Дорога до дома была похожа на партизанскую вылазку. Зоркое просматривание окресностей, дабы не пропустить приближение мента, собрало всё внимание в комок. Но, зимний путь через весь город оказался вполне безопасным.

-Ну, Серж! Да, чё ты? Да, чё тебе жалко, что ли? Я же не буду мешать...
Дрын ныл уже минут двадцать. Особого желания брать его с собой у Сергея не было. Как, впрочем, и особого нежелания. Мысленно он уже был на охоте. Собственно, собрано было всё, что нужно. Осталось только подписать последние зачёты и сдать автоматом пару экзаменов. Этот семестр он заканчивал на "отлично".
-Ладно... Собирайся нормально, жратвы возьми с собой. В субботу подъедешь, решим уже точно.
-Серж, а чё брать-то? Я же не знаю. Холодца взять?
-Ты чё дурак, Саня? Одежду нормальную лёгкую и тёплую. Тушёнку, сало, крупу, масло. Пока это ищи, в субботу скажу, чего ещё не хватает...
Экзамены сдались почти незаметно. Он был более, чем готов.
Светлана Сергеевна слегка улыбнулась.
-Ну, хоть ты нормально закончил. А с вашей группой, чую я, придётся мне до Нового Года биться... Ладно, давай зачётку и иди отдыхай.
В воскресенье последняя ревизия вещей. Дрын остался ночевать у него, чтобы утром не суетиться. Долго не могли заснуть. Дрын донимал глупыми вопросами.
Утром наскоро попили чаю, он накормил хомяков и они вышли. Отец должен был приехать через день, так что хомякам голодная смерть не грозила.
До платформы шли по междупутью, чтоб не попадаться никому на глаза. Электричка была "сквозная" и шла через весь город до самого места. Рюкзак перешитый, с нарощеным верхом, он сразу же запихнул под сидение. Играли в карты и разговаривали ни о чём все два с половиной часа. На конечную станцию электричка вползала в морозном дыму. Выгрузились и потопали по путям в другой угол посёлка. Вся надежда была на лесовозы и пешком топать почти двадцать километров нисколько не хотелось. Леспромхозовская столовая приятно обрадовала вкуснейшими и очень дешёвыми котлетами с картошкой и горячим борщом. Наелись от души. Желание топать пешком совсем пропало. Притулились возле печки поодаль окна в учётной конторе. Ждать пришлось недолго. Ввалился огромный мужик в тулупе и собачьей шапке.
-Валька! Шесть с Дальнего запиши. Опять поехал.
Зыркнул на них.
-Чё сидите? Куда?
-На третий участок.
-Идите в кабину, сейчас поедем...
Ехали весело. Мужик орал песни и спрашивал, чё интересного в городе. Порожний КрАЗ летел по лесовозному тракту как по автотрассе.
На третьем лесоучастке попрощались с водилой, сказав спасибо и потопали в деревню оставшиеся четыре километра по заброшенной дороге через лес. Слабо протоптанная тропинка была основательно занесла, но иная дорога была длиннее в два раза.
В деревне осталось последних два жилых дома. Кто уехал на станцию, кто в город. Осталась бабушка Сергея и дядя Витя по кличке Водолаз. Бабушке предлагал уехать дядька, предлагала уехать тётка, но она отказалась наотрез. Ясно было, что намерена умереть на малой Родине...
В деревне было тихо и пустынно. Дороги практически не было видно.
В деревне оказался и дядька Сергея, Иван. Приехал на охоту, ну и мать попроведовать. В избе было прохладно. Бабушка обычно зимой слабо топила, когда никого больше не было, поскольку сама привыкла к постоянному движению в одежде и нужды в тепле днём не испытывала.
Ещё с города Сергей закупил хлеба, сколько они могли унести, знал, что в деревне хлеба нету.
Поздоровались, выложили продукты.
-Так ты тоже на охоту, Серёга?
-Да, дядь Вань. Я себе ружьё купил!
Тяга похвастаться прямо распирала его. Извлёк из рюкзака свою гордость.
-Мда... И зачем ты это купил?
-Ну, своё же... Нормальное же!..
Он понимал, что пошарканное старенькое ружьишко - весьма спорная вещь. У дядьки были документы и два своих современных ружья.
-Ржаветь же будет, Серёга! Да и замок, вон, на вкладыше уже... Зря ты это...
-Так, а где лучше взять-то было?
-А тебе оно зачем? Вон, у матери ружьё постоянно стоит. Бери, стреляй.
-Не, дядь Вань. Своё, они есть - своё. Хотя, мне второе тоже нужно будет. Приятелю, вон...
-Ясно. И куда ты намылился?
-Да, я и не знаю, пока. Ну, в Поперечку или на Романовку... Завтра решу по ходу.
-Ладно. В общем, вы тут располагайтесь пока, а я пойду петли свои проверю.
Сергей сходил на огород и пристрелял ружьё. Несмотря на своё едва удовлетворительное состояние, било оно превосходно. Десять истраченных патронов легли в цель. Дал стрельнуть Дрыну. Того пришлось успокаивать, так его это впечатлило.
Вечером играли с дядькой в шахматы. Проснулся Сергей очень рано. Не спалось и уже не терпелось в лес. Вскипятил чайник, разогрел большую чашку супа. Одел на руку часы и глянул на дисплей. Цифры почти не было видно, садилась батарейка...
Крайне модные японские часы с мелодиями подарил ему отец год назад. Но, судя по всему, батарейку частые прослушивания разными любопытствующими всё-таки добили. "А, может, замёрзла просто? На руке, может отогреется?". Он растолкал Дрына и они позавтракали.
Собрался он ещё в городе. Лишние продукты выложил ещё вчера.
Тушёнка, сало, хлеб. Спички в заткнутой пробкой гильзе, вместе с черкашом. Его гордость - самодельный охотничий нож и шкурёжный ножичек. Патроны.
Когда вышли только начало светать. Сергей шёл первым, бил путик. Потому и одел "Тайгу", отдав дрыну более лёгкие и узкие "Лесные" лыжи. Перевалили за холм и спустились к замёрзшей Большеречке. Первого рябчика Сергей там и добыл. Дрын ничего не успел даже понять.
-Саня, ты чё за мной тащишься? До лесу дошли, отходи в сторону. В мою сторону не стреляй, держи в поле зрения.
-А кого стрелять-то, Серж?
-Ну, кто будет... Белку, зайца, рябчика, косача... Будет бела, меня зови. Покажу, как стрелять её правильно.
Белку Сергей сбил почти рядом. Ружьё било выше всяких похвал. Дрын угрюмо брёл по другой стороне ложка и ничего не стрелял.
Потом долго переваливали поле к распадкам Романовки. В первом же ложке Сергей добыл ещё и зайца. Потом качественно посадил белку на одинокую пихту.
-Саня, иди сюда!
Дрын почти прибежал.
-Видишь?
-Ага!
-Ну, стреляй... Обойди пихту так, чтобы только голову было одну видно и в голову стреляй.
-Зачем так?
-Ну, чтобы шкурку не портить, чё неясного-то?
Как ни странно, Дрын попал с первого раза. Радости его не было предела. Сергей ухмыльнулся этак покровительственно, в смысле, "Эх, темнота городская!". Пошли дальше.
На часы он глянул сразу же за Большеречкой. Они потухли совсем.
-Саня, у тебя часы есть?
-Неа, я не брал. Ты же не сказал!
"Ладно, выкручусь как-нибудь" - подумал Сергей.
В Романовских распадках зверья всегда было много. И сейчас, судя по следам, его меньше не стало. Но, снег сегодня был очень хрусткий и зверь слышал их загодя. Поэтому добывались только самые неосторожные. Дрын самостоятельно узрел и добыл белку. Крики, вопли... Сергей всматривался в макушки елей в ложке. "Показалось?". Что-то видел, но что не понял. Медленно пошёл ближе, держа в поле зрения макушки деревьев. Она метнулась и пошла по кронам. Телеутка. Здоровенная!
Он заскользил следом. Такую добычу упускать очень не хотелось. Белка уходила в гору по длинному ложку. Очень скоро перестало хватать воздуха. Ломиться в гору по рыхлому снегу было занятием не из лёгких. Он помнил, что этот лог уходит в берёзовое редколесье и догадывался, что деться ей там некуда. Дрын значительно отстал.
-Серж!
Он показал Дрыну кулак, а когда тот приблизился, зашипел на него.
-Чё тебе неясно? Я её всё-равно догоню. Лыжню видишь? Вот и держись лыжни. Сам смотри там-сям в округе. Глядишь, чё и стрельнешь... Всё, пошёл я.
Он догнал её в самом конце ложка. Она заметалась, ища, куда ещё соскочить и прыгнула на берёзу. Отдельно стоящую. Эта берёза и стала для неё последней.  Он присел на изгиб ствола берёзки и медленно восстанавливал дыхание. Отдышался. Поскольку Дрын так и не появился, пошёл назад.
Дрын осилил чуть более половины пути. Сергей огляделся. Самый край Романовки. Дальше был уже Трудновский тракт. Те места он знал хуже, да и далековато это было... Он развернулся в сторону соседнего лога, плавно закручивая на обратный путь.
Потом был рябчик у Дрына и заяц у Сергея. Что что-то не так он понял уже после этого. Посмотрел на небо. Тяжёлая низкая сплошная пелена не давала понять, где находится солнце. Но, как бы стало слегка темнее...
-Саня, как думаешь, сколько сейчас времени?
-Я  не знаю... А, во сколько вышли?
-В восьмом.
-Ну, наверное, около часа что-то...
-Да? А не больше?
-Не знаю... А когда мы есть будем?
Он посмотрел на большое круглое лицо Дрына и прикинул, что поесть и правда бы не мешало.
Сало жарили на мелко наломанных сухих веточках осины. Шло оно с хлебушком, на свежем воздухе, на удивление споро. Сергей натопил снега в кружке, попили. Двинулись дальше.
Он всё чаще поглядывал на небо. Что-то было не так... Осознание пришло как озарение. Они были слишком далеко от полей, а времени уже было много. Подвело его отсутствие часов.
-Саня, бежать надо. Кажись, попались мы...
-В смысле?
-В прямом. Время уже много. Обрати внимание, как потемнело небо. Четвёртый час, наверное. В общем, двигаем как можно быстро. Пошли!
-Серж, а...
-Некогда. Двигаем...
Они почти бежали. Он с ходу достал ещё одного зайца. Рюкзак ощутимо давил на плечи, сбивал дыхание. Остановился, скинул рюкзак, вскрыл всю дичь и повыбрасывал кишки в снег. Дрын шумно пыхтел, переводя дыхание.
- Чё стоишь? Выпускай кишки, всё полегче будет! И забери у меня одного зайца, чтоб вес выровнять.
-У меня ножа нету... А чё я-то? Мне чё, думаешь, не тяжело? 
Сергей зло зыркнул глазами на Дрына, быстро смыл кровь с ножа и сунул его в ножны. Забросил тушки в рюкзак, поднялся и двинулся дальше.
Уже в сумерках он понял, что не успевает. Заныло под ложечкой. Так он ещё ни разу не попадал. Правда, раньше он ходил с взрослыми, в основном. Если один и ходил, то очень недалеко.
Мысли метались в растерянности. Он прикинул, есть ли смысл сделать последний отчаянный рывок, чтобы выскочить на поля возле Большеречки. Что-то подсказывало, что остаться в темноте без подготовки, в случае, если они не успеют - перспектива очень нехорошая.
Оглянулся вокруг. Маленький отулок от ложка, заросший небольшими ёлочками показался лучшим вариантом. Низинка, ёлочки, как прикрытие от ветра...
Он сбросил рюкзак.
-Дрова ищи и все сюда. Не тяни, времени мало.
-А, зачем? Мы чё, костёр будем жечь?
-Саня, не тупи. Придётся оставаться, мы не успеем выйти. Ищи дрова. не тяни!
Он метнулся к ёлками  начал сечь лапник. Срезав несколько больших охапок, почти бегом начал собирать хворост. Нашёл три-четыре больших кедровых коряги. К темноте куча дров собрана была уже достаточно большая.
-Разжигай, я ещё лапнику нарежу.
В темноте сёк и сёк лапник. Оглянулся, что там Дрын копается и ахнул. Тот уже спалил несколько спичек и всё пытался пожечь хвою. Спички он из рук у Дрына почти вырвал.
-Ну, ты ваще...
Спустился к ручью, прикрывая глаза от веток, наощуп. Так же наощуп нашёл берёзу и нарезал бересты. Поднялся назад...
Костёр занялся бодро и весело. При свете огня Сергей прикинул, как бы соорудить ночлег. Сил не было совершенно и он просто медленно соображал, сидя на куче лапника. Строить шалаш было не из чего, по сути, да и не было сил пытаться. Начал медленно делать обычную лежанку из лапника. Потом к нему присоединился Дрын. Вскоре импровизированное горизонтальное логово было готово. Сели к огню греться. Начал усиливаться ветер и поднялась лёгкая метель.
-Серж, а мы точно туда идём?
-Конечно. Чё я тут первый раз, что ли?
Слабенько что-то кольнуло внутри. "А не ошибся ли я? А, вдруг, я что-то спутал?". Ему было всего шестнадцать лет. Да, он был тут несколько раз. С дядькой, с двоюродным братом... Но, мог ли он спутать направление? Компасом он пользоваться умел, но не считал нужным это делать. Надеялся на свою память и вестибулярный аппарат. Сомнения он всё же подавил. Не мог он ошибиться, не мог. Или?.. Не мог!
-Ты есть хочешь?
-Нет, а ты?
-Тоже нет... Я пить хочу.
-Ну, бери, да грей снег. Банка в рюкзаке.
Заварки с собой не было. Он поползал в отблесках костра под метелью и наломал веточек шиповника. Заварил что-то типа чая. Похлебали горячего. Потом долго трепались тихо, обо всём и ни о чём. Через какое-то время попробовали лечь поспать в логове из лапника. Проснулся Сергей от того, что его колотило. Поспал он, судя по всему, минут тридцать-сорок, если прикинуть на сколько прогорел костёр. Встал, подкинул коряжку и вскипятил кипятка. Чутьчуть согрелся и тоскливо посмотрел на небо. Саня Дрын звучно храпел.
"Попал ты, Серёга... Эх, придурок... Впредь будешь осторожнее...". Он ещё хлебанул кипятка и заполз в логово.
Первые блики рассвета застали их трясущимися возле повторно разожжёного костра. Второй раз поспать получилось больше. Часа два-три. Костёр потух. Вдруг выяснилось, что бересты нисколько не осталось и трясущемуся Сергею пришлось ползти до берёз стуча зубами.
Первую кружку кипятка пили по глоткам напополам. Дрын имел любопытную особенность. Он не умел есть и пить горячее и не мог есть сильно перчёное. Притом, имел недюжинный аппетит. Однако, тут Дрын вдруг смог пить кипяток. Собирались хрустя затёкшими и замёрзшими суставами. Потушили костёр, сложили рюкзаки, пошли. Серый утренний свет позволял не наткнуться глазом на ветку, на большее его не хватало.
Мозги натурально замёрзли и соображали с трудом.
-Серж, а ты уверен, что мы правильно идём?
-Правильно.
Червячок сомнения тоже, кажется, замёрз и не давал о себе знать.
-А, если нет?
-Говорю же - правильно.
-Не, а если нет? Чё-то я не хочу больше в лесу ночевать.
-Вон берёзу на горе видишь? С неё должны быть видны поля возле Большеречки.
-Да? И чё?
-Ничё. Хочешь убедиться, лезь и смотри.
На самом деле он физически ощущал, что до полей минут пятнадцать-двадцать ходу. Да, он был уверен, что Дрын поля увидит... А он пока отдышится.
Дрын всё-таки полез на берёзу. Он долез лишь до середины и заорал.
-Серж, поле!
Вышли на поле. Какая-то тракторная колея в сторону деревни, стог соломы... Разогрели банку тушёнки, чтобы отметить этап пути, на горящей соломе, перекусили. Никаких сил на охоту уже не оставалось. Очень скоро они вышли на слегка занесённую свою лыжню и заскользили к деревне.
-Ох-хо! И где же вы шатались больше суток?
-Да, ты понимаешь, дядя Ваня...
Он рассказал лишь вкратце. Дядька смеялся от души.
-Ну, чё смешного-то? Как бы, не май месяц, замёрзли, устали...
-Эх, Сергуня, молодой ты ещё, всё-таки, глупый... Ладно, идите перекусите. Мы тут собирались сено на сеновал поднимать. Как раз и ждали, когда вы придёте.
Тогда дядька не рассказал, что он тоже почти всю ночь не спал и почти перед самым их приходом начал собираться идти их искать...
Сено таскали всем миром. Пришёл Водолаз. Сергей уснул, когда приволок на сеновал последний навильник. Просто приткнулся к стенке и потерял сознание.
-Серж, ты чё?
У Дрына глаза тоже были соловые.
-Пойдём в избу. Все уже там.
-А? Да, ага...
Дядька с Водолазом пили самогонку и что-то громко обсуждали. Бабушка смотрела что-то в телевизоре. Сергей ел картошку с солёными огурцами и не воспринимал окружающее. В голове шумело. Он плохо помнил, как они с Дрыном ложились спать. Когда проснулся утром, всё тело болело, но он знал.. что не заболел. Это была просто усталость...

***
-Серж, а помнишь Романовку?
-Конечно, помню, Саня... Ну, чё у тебя за дурная привычка постоянно, как выпьешь, вспоминать Романовку?
-Не, ну, романтика же!
Он внезапно замолк.
-А я тогда, знаешь, чё думал?
-Чё?
-Хорошо, что у нас ружья с собой есть. Хоть застрелиться можно...
-Ну, ты дурак! Нахрена стреляться в десяти километрах от деревни? Нахрена, вообще, стреляться? Руки, ноги целы, шагай себе... Даже жрачки было дня на три.
-Это тебе хорошо рассуждать. Ты же там всё знал уже тогда! А я думал, мы заблудились... Знаешь, как страшно было?
Они разлили. выпили.
-Дурак ты, Саня. Как дураком был, так дураком и остался... Зря я тебя тогда с собой взял.
-Да чё ты, Серж! Я же на тебя не в обиде! Просто, тогда я сильно испугался... Снится, даже, иногда.
***
А Сергей Романовку не вспоминал и она ему не снилась. Это был лишь один эпизод из его отрочества, не более того... Да, ему было стыдно за себя и свою тогдашнюю азартность. Поверни он раньше, ночевать бы не пришлось. Электронные часы он после этого тоже не носил.