Пришли

Сергей посмотрел на часы, которые показывали начало третьего ночи, откинулся на спинку вертящегося стула и потер виски. Закрыл глаза, досчитал до десяти. Потом снова открыл. Нехотя посмотрел на монитор открытого перед ним ноутбука. На мониторе последние шесть часов маячил один и тот же документ, растущий страница за страницей. К документу у Сергея было двойственное отношение. С одной стороны, это было его детище, каждое предложение в документе было продумано, каждое слово было неслучайно. На создание документа было убито слишком много времени – собственно, поэтому отношение и было двойственное. Иногда на Сергея нападала странная апатия, граничащая с депрессией, он задавался вопросом – а нужно ли это вообще кому-нибудь? – и с тоской подсчитывал количество потраченных сил и дней, не говоря уже о зрении и спине. Но, видимо, кому-то это всё же было нужно, потому что его идеей загорелись, и она разошлась по миру вместе с переведенными на многие языки книжками.
Покряхтев, Сергей задумчиво глотнул остывшего чая из стоящего рядом с ноутбуком пивного стакана – была у него такая причуда – кинул взгляд через плечо. Сергей вообще был человеком задумчивым по жизни. А так же представительным, усатым и сорокалетним. Благоверная Сергея, уже давно оставившая попытки заставить его жить по человеческому графику, мирно посапывала на большом двуспальном диване в соседней комнате, и с места Сергея была видна только её черноволосая голова на белой подушке, просматривающаяся в темноте, которую неспособна была разогнать уютная настольная лампа. Фернир – милый домашний пес – сопел где-то в том же районе, охраняя хозяйку от неведомых монстров. Сергею вообще всё чаще казалось, что кругом полно монстров. Особенно когда он стал про них писать.
Допив чай, писатель отставил кружку подальше, зная свою способность сталкивать их на пол локтями, хрустнул пальцами и положил руки на клавиатуру - нет ничего хуже незаконченной главы. И вот, когда по экрану полетели первые новые буквы, на плечо Сергея вдруг легла чья-то рука.
Нет, конечно, в квартире было немало народу – жена, двадцатилетний сын, приехавший на одну ночь из Питера, пятилетняя дочурка… Но это было неожиданно. Вздрогнув всем телом, Сергей почувствовал, как сердце ухнуло вниз со страшной скоростью, и моментально обернулся. И вот тут уже испугался по-настоящему.
За его спиной стоял страннейшего вида человек – длинный, словно вытянутый, руки худые и словно весь на шарнирах. Очумевший Сергей, который точно помнил, что в квартире его таких не водится, с ужасом всматривался в худощавое осунувшееся лицо, на редкость неприятное, на котором за косо сидящими очками моргали два болотного цвета глаза.
 - Доброй ночи, очаровательнейший Сергей Васильевич! – неожиданно ласково пропел страшный несуразный человек в старом выцветшем пиджаке с вытянутыми локтями. Похлопал Сергея по плечу, премерзко улыбнулся.
 - Ап… а… - попытался что-то сказать писатель, и даже сказал бы, если бы из темноты неожиданно не выпрыгнул черный котяра совершенно неприемлемых размеров. Крутанувшись на месте и обмахнув черным хвостом нос Сергея, кот как ни в чем не бывало сел на край стола. Свесив ноги и подперев лапами подбородок. Теперь Сергей не слышал сердца вообще и молча пялился на кота, изящно выставившего один ноготь.
 - Вы не пугайтесь, любезный, не пугайтесь! – промурлыкал кот человеческим голосом. – Ваших мы не разбудили, собачка ваша спит мирным сном…
Сергей закрыл глаза, подумал, что не надо было так долго сидеть за компьютером, потом открыл, но увы – кот никуда не делся, а напротив, уже деловито шуровал мышкой в папке с его документами, а длинный человек за спиной молча рассматривал корешки выставленных в книжном шкафу книжек. Дверь в соседнюю комнату оказалась закрыта.
«Попал» - пронеслось в голове у Сергея.
Конечно, едва к нему вернулась способность соображать, Сергей сообразил, в чем фишка. Легче от этого, конечно, не стало.
 - Вы меня простите… - робко начала Сергей Васильевич, поняв, что нежданные гости не собираются начинать разговор.
 - О чем речь, что вы! – вдруг подорвался длинный. – За что же нам вас прощать, милейший Сергей Васильевич?
 - Нам вас прощать не за что! – вторил ему кот, болтая лапой.
 - И поделать мы, уж простите вы нас, ничего уже не можем. Да-да, ничего, - грустно покивал длинный под вопросительным взглядом Сергея Васильевича. Тот осмелел:
 - А вас же, насколько я помню…
 - Отпустили, вы хотите сказать? – участливо угадал длинный. Театрально махнул рукой, продолжил еще более скрипучим голосом: - Ох, все вы верите всему, что написано. А если бы было написано, что мы все ритуально застрелились из древнего мушкета, вы бы поверили? Всё это чушь, драгоценнейший мой, чушь. Кто же нас отпустит.
 - Нас никто не отпустит, - снова влез кот без всякой надобности, успевший в это время открыть пасьянс косынка и теперь деловито щелкающий по виртуальным рубашкам карт. Сергей Васильевич посмотрел на пушистый хвост и почувствовал, что у него дрожат руки. «Вот чего только в жизни не случается…»
 - Чудеснейшая, чудеснейшая библиотека у вас тут, - продолжал изучать тем временем длинный шкаф за спиной у Сергея. – Как на подбор, честное слово! Надо бы перечитать, что скажешь?
 - Непременно надо бы! – отозвался кот. – Да что же никуда эту шестерку не убрать…
 - И какая прекрасная пальма у вас тут! – продолжал длинный, отошедший на два шага. – Прямо цветет и пахнет! Как в тропиках, не хуже!
  - Лучше, лучше! В тропиках что, все пальмы дикие и заносчивые, а тут своя, домашняя пальма. На ней, наверно, можно даже домашние кокосы вырастить.
  - Ну, кокосы вряд ли…
 - Да можно, я тебе слово даю!
 - Как тогда, с тиграми?
 - Там не было ни слова лжи!
 - Там была ложь от первого до последнего слова.
 - Грязные инсинуации!
 - А какой чудный портрет, ты посмотри…
 - Простите, - не выдержал Сергей, чувствуя, что начинает сходить с ума. – Я… Что вам надо от меня? Простите еще раз, просто… - он неловко замолк, не зная, как вести себя в подобных ситуациях.
 - А надо нам, собственно, немногое, - тут же переключился длинный, словно только этого и ждал. Отошел от портрета Сергея, подаренного ему каким-то из особо преданных и талантливых поклонников, подошел ближе, встал слева, откинулся на стенку и, скрестив длинные руки, посмотрел на писателя поверх очков. – Мы за вами, Сергей Васильевич.
 - За… За мной? – еле слышно на автопилоте повторил Сергей, вторично ощущая, как сердце уходит вниз.
 - За вами, милейший, за вами! – промурлыкал кот, щелкнул мышкой еще раз и колода бордо запрыгала по экрану. Горделиво посмотрев на товарища, кот пригладил усы, длинный молча развел руками и демонстративно похлопал. - Я же говорил, что в пасьянсах мне равных нет!
 - В пасьянсах возможно, но в играх ты всё же недотягиваешь.
 - Кто, я недотягиваю? – вспылил кот. – Да я смогу в одиночку против вас двоих с трех ходов выиграть!
 - Паааапрасти… - напомнил о себе Сергей Васильевич слабым голосом.
 - Да? – вежливо посмотрел на него кот.
 - Зачем вам я? – после небольшой паузы спросил писатель, ощущая невероятное смущение.
 - Видите ли, в чем тут дело… - неожиданно нормально заговорил длинный. – Вы, насколько я понимаю, человек начитанный. Вы вот припомните, за что я попал.
Сергей сейчас не мог припомнить даже как его зовут, но слова из книги словно сами всплыли у него перед округлившимися глазами – «рыцарь этот когда-то неудачно пошутил, его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош, и рыцарю пришлось  после этого прошутить немного больше и дольше, нежели он предполагал».
Тут Сергею Васильевичу сделалось совсем плохо и он откинулся назад, чтобы не упасть.
Размышляя о свете и тьме…
Да, точнее быть не может.
 - Воооот, - ласково дребезжал над ухом длинный. – Вот вы подумайте сами, за каламбур так вот приходится… Так что вы, Сергей Васильевич, извольте с нами…
 Сергей вяло смотрел, как кот методично и деловито стирает все его наработки, все документы, все файлы, которые он так старательно творил последний год, и даже не ощущал ничего, кроме смертельной тоски. Удалить, удалить, удалить…
 - А с женой…
 - А она не вспомнит, вы не волнуйтесь, - сладко пропел длинный. – И друзья не вспомнят. Что уж поделаешь, Сергей Васильевич, надо, надо… Я и сам, знаете ли, не хотел бы, но такова уж судьба…
Сергей даже не пытался представить свою судьбу. Кот, безбожно царапая когтями кнопки мыши и полированный стол, закончил экзекуцию, решительно захлопнул ноутбук и сурово уселся на нем, хмуря теперь свои желтые кошачьи глаза.
 - Пойдемте, милейший, тут вам больше нечего ловить.
Сергей Васильевич послушно встал, понимая, что с ними спорить бесполезно. Посмотрел на длинную полку с его изданными книгами. Кротко вздохнул.
Через секунду в квартире не было уже ни его, ни странных ночных посетителей.
Часы показывали начало третьего ночи.
В углу одиноко махала ветвями домашняя пальма.