Воздушный змей

Ваня сидел за обеденным  столом, склонившись над тарелкой супа. Одной рукой он подпирал голову, другой брезгливо ворочал ложкой в тарелке. Обед для него вечно был проблемой. То ли всё дело было в супе, то ли в родителях, утверждающих, что первое полезное. А полезное, как правило, не вкусное, это Ваня по личному опыту знал.  Стоило только вспомнить таблетки, противные микстуры от кашля, лук, да чеснок…
Время шло, еда потихоньку остывала, периодически появлялись родители с угрозой наказания за не съеденный суп, а парень всё сидел насупившись, смотрел в окно, да игрался с ложкой. Так продолжалось довольно долго, пока внимание мальчика не привлекла маленькая девочка, застывшая на лужайке около дома. Одета она была в симпатичное розовое платье кружевное по краям подола, в её золотистые волосы были вплетены былые ленточки. Малышка что-то увлечённо разглядывала наверху. 
Как она появилась там, Ваня не заметил, хотя, казалось бы, всё время смотрел в окно.  Или не всё время? Мальчик точно сказать не мог, да это было и не важно. Главное, в нём проснулось любопытство – предвестник приключений. Теперь ему позарез нужно было выяснить, кто эта девочка и что она делает на их лужайке. Чтобы не тянуть с этим, Ваня быстро съел уже остывший суп, чем вызвал у родителей плохо скрываемое изумление, ведь они уже собирались разрешить ему встать из-за стола.
— Мам, пап, можно я на улице поиграю? — умоляюще спросил мальчик, при этом вытирая рукавом остатки крошек с лица.
— Иди, поиграй. Только будь осторожным, не уходи далеко от дома! — строго сказал отец из соседней комнаты.
— И держись подальше от воды! — добавила матушка, поцеловав единственного сына в лоб. — Хорошо, сладкий?
— Хорошо, мам! — откликнулся Ваня и пулей вылетел в прихожую.
Их летний домик стоял в гордом одиночестве, так сказать на отшибе. Ближайшие соседи находились в нескольких километрах к югу, на железнодорожной станции. Там же была телеграфная, почта и небольшой продуктовый магазин, где можно было закупиться консервами, крупами и кирпичным по форме хлебом, всегда свежим, с хрустящей корочкой. Его Ваня любил особенно. Бывало, за один присест целую буханку с молоком  мог съесть.
Иногда, на второй половине дома жили знакомые отца, но это случалось крайне редко. К тому же, чтобы попасть в дом нужно было взять ключ у родителей. Ваня не за что бы не пропустил это событие…
Откуда тогда пришла  девочка? Не из леса же…
Ответ на поставленный вопрос мальчик найти не успел, малышка в розовом платье исчезла, оставив после себя слегка примятую траву и серебристую заколку, увенчанную крохотным голубым цветочком. Находку Ваня, недолго думая, засунул себе в карман, после чего начал внимательно рассматривать всё в округе. Он надеялся увидеть место, где спряталась девочка, или хотя бы то, что она так пристально рассматривала.
Ничего удивительного поблизости не оказалось. Ровная лужайка, разросшийся кустарник вдоль забора, с тыльной стороны двадцатиметровый обрыв, на дне которого глубокое тёмное озеро, куда Вани ходить не разрешено. На озеро выходили окна одной из кладовых, аккуратно заколоченные свежими досками, видимо, чтобы никто не вывалился в обрыв. Со второго этажа по водосточной трубе спускались заросли декоративного вьюна; на посеревшей со временем крыше кирпичный дымоотвод, зелёный мох и невзрачные воробьи; на небе ни тучки, только палящее солнце… Одним словом ничего нового и интересного.
 На что же тогда девочка так пристально смотрела? Что её привлекло там, наверху? Если бы не найденная заколка, Ваня бы вообще подумал, что ему просто показалось, но тут доказательство на лицо… Девочка в розовом платье точно существует! Ведь матушка не носит заколки…
В дом он вернулся спустя час, глубоко озадаченный и немного расстроенный. Загадочная девочка не выходила из головы, отвлечься не помогли даже мамины сладкие пирожки с чаем, что говорило о серьёзности всей ситуации.
До вечера Ваня метался из угла в угол. Возникшая проблема казалось ему крайне важной.
За прошедшее время мальчик успел выяснить, лишь то, что во вторую половину дома точно никто не въезжал, а на станции малышек столь юного возраста не было.
Новая информация только ещё больше всё запутывала. Получалось, что девочка в розовом или потерялась и ушла за несколько десятков километров от дома, или же попросту не существовала. Но заколка…
Родители сразу же заметили в поведении своего шестилетнего сына некоторые странности, но говорить ничего не стали. Дети в его возрасте порой выдумывают самые невообразимые игры, это нормально, считали они. 
Когда подали ужин, уже смеркалось. Куриные ножки, запечённые с овощами, были изумительны, но Ваня почти к ним не притронулся, он зачарованно глядел в окно. Девочка в розовом вновь стояла на том же месте, что и в обед, отбрасывала  слабую кривую тень на траву и пристально смотрела наверх.
— А кто эта девочка? — медленно выговаривая слова, спросил мальчик у своих родителей.
— Какая девочка? — в один голос удивились они.
— Вон та… — произнёс Ваня, неуверенно указывая на окно. Там снова никого не было.
Родители озабочено уставились на сына. Ваня в свою очередь  готовил про себя  речь, в результате которой они должны были поверить в существование таинственной девочки. Он почти начал говорить, но тут же осёкся… Главный аргумент — серебристая заколка с крохотным голубым цветочком — пропала.
— Мне наверно показалось… — наконец промолвил мальчик, стерев тем самым напряжение с лиц родителей. Ему совершенно не хотелось, чтобы они подумали, будто их сын сошёл с ума. В этом случае они снова бы потащили его к неприятному бородатому дяде, которого все называют детским психиатром. После последнего раза, Ване в течение нескольких месяцев не разрешали играть с другими детьми, и вообще редко выпускали из дома. Отвратительные были времена…
Покончив с едой, мальчик вновь отправился гулять, но перед тем как выйти он тщательно проверил комнату и карманы на наличие серебряной заколки с голубым цветочком. Украшения нигде не было, крошечный предмет загадочно исчез…

На улице было свежо. Лёгкий, тёплый ветер приносил ароматы полевых цветов, сирени и черёмухи. В траве чирикали кузнечики и сверчки, а на деревьях птицы. Эти звуки отлично сочетались со сгущающимися сумерками и проступающими лоскутами серебристого тумана.
 Ваня не торопясь раскачивался на верёвочных качелях, недавно сооружённых отцом во дворе под старым исполинским дубом. Мальчик пытался убедить себя в том, что девочки в розовом не существует, так же как и той серебряной заколки, что лежала сейчас у него в ладони. Она оказывается, всё  время пряталась в одном из карманов, что было крайне странным, ведь Ваня  всё тщательно проверил и ничего не нашёл…
Внезапно кусты неподалёку дёрнулись, так если бы из них выпрыгнул заяц, ну, или какой-нибудь другой зверёк. Потревоженный туман лениво зашевелился, указывая в какую сторону ушёл беглец.
От неожиданности мальчик отскочил в сторону, свалившись с качелей. Он здорово испугался, но всё таки встал и проследовал за Невидимкой (так он про себя назвал того, кто вылетело из кустов). Словно опытный охотник он осторожно крался по еле видимому следу на траве, пока не увидел, кто это был…
Невидимкой оказалась никто иная, как девочка в розовом платье. Она вновь стояла на лужайке около дома, ровно в той же позе, что и раньше. И хотя нечёткий силуэт находился на почтительном расстоянии от Вани, он ни на миг не сомневался, это была именно та малышка, чья заколка лежала утром на траве…
— Змей… Мой воздушный змей… — сквозь слёзы говорила девочка, и Ване показалось, что весь вечерний хор умолк, прислушиваясь к её словам. По телу мальчика пробежались мурашки, было в голосе девочки что-то…потустороннее. — Там мой воздушный змей…
Помедлив пару секунд, Ваня ринулся к неподвижной малышке. Если он не успеет и она снова исчезнет, вопросы останутся без ответов, а этого никак нельзя было допустить.
Мальчик бежал на пределе своих физических возможностей, не замечая, что творится  под ногами. В руке он крепко сжимал заколку, видимо, чтобы быть уверенным, что она снова никуда не исчезнет. Так было спокойнее…
 Далее случилось то, что обычно случается, когда не следишь за дорогой и несёшься сломя голову. Ваня споткнулся о кочку и покатился по земле, до крови разодрав коленку и голень. Тормозил он ладонями, и теперь они больно жглись…
 Что было намного важнее, девочка вновь исчезла…

Ваня лежал на мягкой траве, чувствуя прикосновение ветра, и пытаясь хоть как то сдерживать слёзы. А они всё равно текли, то ли от боли причиняемой последствиями падения, то ли от досады.
Дома мальчика встретили как подобает. Встревоженные родители быстро успокоили своего сына, вытерли слёзы, обработали ранки, напоили горячим чаем. В историю, про падение с качелей, они поверили безоговорочно. Такое бывало и раньше.
Утомившись за день, мальчик заснул быстро. Ему снились бессмысленные цветные сны, в которых была и девочка в розовом, и серебристая заколка, и воздушный змей, застрявший на крыше. Была там и матушка, постоянно повторявшая «держись подальше от воды» и отец читающий газету. В этом сне Ваня умел отлично плавать и даже летать. Всё было на столько реально, что проснувшись он даже подумал, будто это были его собственные воспоминания, а не сон.
Утро приветствовало Ваню своими ослепительными лучами, а блинчики своим неповторимым ароматом. «Завтрак всё таки намного интересней обеда!» — в очередной раз резюмировал мальчик, уплетая за обе щёки.
На лужайке перед домом было пусто. Но Ваню ничуть не расстроился, у него уже был план, как застать девочку врасплох.

Вот уже на протяжении часа Ваня сидел «в засаде» за кустами, ожидая появления девочки в розовом платье, это, собственно, и был весь его хитроумный план. Первые полчаса наблюдений прошли ещё ничего, но потом стали неметь ноги, а любое положение тела начало казаться неудобным. В голове отрывками мелькали сцены из недавнего сна: воздушный змей, беспомощно болтающийся на крыше, отец с газетой, устроившийся в кресле-качалке и слова матушки «держись подальше от воды». Последнее вообще никак не вылетало из головы, и повторялось с упрямством заезженной плёнки. Чтобы хоть как то прийти в себя мальчик сильно зажмурился, одновременно помассировав виски. Этот не хитрый способ часто выручал Ваню, он был отличным лекарством от наваждений любого рода.
Ещё не открывая глаз, мальчик понял, его план оказался действенным. Со стороны лужайки вновь донёсся плач маленькой девочки.
— В…воздушный змей… —, всхлипывала она. — Мой воздушный змей…
Стараясь даже не моргать, Ваня подошёл к ней.
— Почему ты плачешь?
Девочка замолкла, её заплаканные глаза широко уставились на Ваню, теперь она казалось ему немного старше, чем вчера.
— М…мой в…воздушный змей за…застрял на крыше… — неуверенно говорила малышка, с каждым словом немного отходя назад.
Мальчик взглянул наверх, но никакого змея там не увидел.
— Там нет никакого змея!
— Он т…там…
Девочка пятилась всё дальше, похоже, она здорово испугалась и решила сбежать.
— Ты что, приведение? — немного заикаясь спросил Ваня. Этот вопрос буквально вертелся у него на языке с самого начала их недолгого диалога. Иначе объяснить появление этой особы мальчик не мог…
— Н…нет! Это ты приведение! — голос малышки сорвался на крик, принадлежавший уже взрослой девушке. — Тебя больше нет! Ты умер десять лет назад! Прости…
С этими словами она разрыдалась и кинулась наутёк. Ваня побежал за ней, но догнать не смог, малышка, которая была уже далеко не малышкой, передвигалась намного быстрей.
Когда мальчик остановился отдышаться, его голову буквально атаковало сказанное Ликой. Именно это имя, почему то, всплыло в сознании. Значит, он знает её? Но это не возможно…
Между тем, Ваня с удивлением отметил, что стоит рядом с домом, хотя казалось бы, должен был убежать далеко за принадлежавшую его семье территорию. Не успел он испугаться, как всё вокруг неожиданно начало меняться. Забор оседал и гнил, зелёная трава пожухла, листья засыхали и опадали на землю. Мир на глазах превращался в старую пожелтевшую фотографию.
Дом немного накренился, краска на нём быстро облупливалась, стёкла трескались и осыпались, крыша обваливалась, показывая часть чердака. С самой макушки нетронутой кирпичной трубы свисало что-то отдалённо напоминавшее воздушный змей: посеревшая нитка, две связанные крестиком полусгнившие палки и остатки порванной ткани.
В ужасе Ваня кинулся в дом.
— Мам! Пап!! — кричал он, но в доме было пусто.
Внутри тоже всё изменилось. Неожиданно постаревшие вещи были покрыты большим слоем пыли, в углах и с потолка свисала паутина,  деревянная мебель разбухла от влаги и потемнела, диван, мягкие кресла и ковёр  покрылись зелёной плесенью, пол местами прогнил и провалился, обои свисали серыми лоскутами.
Мысли путались. В голове то и дело возникали отрывки неизвестных воспоминаний, подозрительно похожие на последний сон. Теперь Ваня был точно уверен, это были именно воспоминания.
На секретере Ваня обнаружил свою фотографию в простенькой рамке, пожелтевшую и размокшую, несколько полусожжёных свечей и железную шкатулку по краям покрытую ржавчиной.  Эта коробочка была ничем иным, как его сокровищницей, куда мальчик складывал все свои самые драгоценные вещи. Но что она делает здесь?
Ваня осторожно взял с полки шкатулку. Не обращая внимания на плесень, он сел на диван, и осторожно открыл сокровищницу. Внутри коробочки оказались различные маленькие предметы: жёлтая гоночная машинка, старинные монетки, какие-то бесформенные железяки, сухой желудь, шарики из подшипника, цветные камешки и прочее, по той или иной причине важное для мальчика. Но были там две вещи, которые Ваня туда не клал — серебряная заколка с крошечным голубым цветочком и обрывок газеты.
Взяв в руки эти два предмета, мальчик наконец расплакался. Обрывки неясных образов собрались в единую картину. Всё стало ясно…
Читать он умел плохо, но этого вполне хватило, чтобы разобрать заголовок статьи: «В результате несчастного случая пропал без вести мальчик шести лет». На чёрно былой фотографии был его портрет…
Мир неумолимо таял, земля уходила из под ног, в голове зашумело, так сильно, что Ваня закричал. Сквозь стены начал просачивался яркий белый свет. Он поглощал все вещи на своём пути, пока наконец не добрался и до мальчика. Тогда всё резко прекратилось. Стало невообразимо легко и свободно. Тело, казалось, перестало сколько-нибудь весить, оно медленно отрывалось от земли, купаясь в тёплой ванне белого света, растворяясь в нём, как кусочек сахара в горячем чае…
Но перед тем как окончательно раствориться, Ваня увидел последний в своей жизни фильм, где он был в главной роли.
Он видел их летний домик, сад, лужайку, где он играл с маленькой девочкой по имени Лика. Они носились по всему периметру дома, держа в руке воздушного змея, который гордо парил в небе.
То и дело раздавался радостный детский смех, иногда звучащий громче радио, передающего с кухни какую-то весёлую летную мелодию.
Вот Лика вырывает верёвочку из рук Вани и бежит от него, показывая на ходу язык. Девочка так сильно радуется, что не замечает, как оброняет одну из своих заколок в траву. Ваня поднимает эту крошечную вещицу и отдаёт её своей законной хозяйке. Воздушный змей, воспользовавшись моментом, вырывается из рук девочки, но, не пролетев и десятка метров, застревает на крыше…
Лика начинает плакать, и Ваня решается на отчаянный поступок. Он поднимается по водосточной трубе на крышу за воздушным змеем. Аккуратно передвигаясь по скользкому после вчерашнего дождя шиферу, мальчик достигает края дома, откуда открывается замечательный вид на обрыв. Ванина нога неожиданно соскальзывает, и он падает вниз навстречу тёмной глади озера. Далее фильм замедляется и тот Ваня, что плавает в белом свете, наблюдает свои последние мгновения жизни… Его тело с грохотом плюхается в воду, погружается почти до самого дна, мальчик сопротивляется, но сделать ничего не может, ведь плавать его так и не научили. Не зря, матушка предостерегала его…
Наконец наглотавшись воды, Ваня перестаёт дёргаться, и его уносит течение в подземные воды, откуда уже не выбраться. Никогда…