Бронепоезд 2. Часть 8. Глава первая

ЧАСТЬ 8. ПОБЕГ

Глава первая

К вечеру следующего дня на половине вышек не было часовых. Возле здания администрации не наблюдалось привычного оживления. Всё это было добрым знаком. Главное было нейтрализовать охрану, а уж с безоружными лагерными активистами как-нибудь справлюсь.

В ранний утренний час, когда все спали, я,  согласно древнему ритуалу, присел перед дальней дорогой. Моя рука, словно сама собой, перекрестила меня.  Губы шёпотом прочитали уже ставшие привычными слова молитвы. Всё, пора!

Выйдя из барачной духоты, всей  грудью вдохнул морозный воздух, от которого немного закружилась голова. Привычно отыскал взглядом на небе  Полярную звезду, а немного ниже маленькую звёздочку, которую считал своей. Когда-то давно мне её показал мой Учитель, сказал при этом, что это счастливая звезда, под которой меня клонировали. Пока она светит на небосклоне, мне будет сопутствовать удача. Сейчас моя звездочка весело помаргивала, уютно устроившись на ультрамариновом бархате ночного неба. Всё будет хорошо!

Возле пищеблока, рядом с торчащим из снега потухшим факелом, прямо в сугробе, сладко похрапывал часовой. Склонившись над ним, я осторожно приподнял  меховой ворот тулупа и полоснул ножом по горлу. Задергавшись, он открыл глаза, жутко захрипел и начал судорожно махать руками. Короткое лезвие не могло нанести смертельной раны и для верности пришлось ещё несколько раз ткнуть в сонную артерию.

Едва я открыл дверь, как  из темноты на меня обрушился тяжёлый удар. К счастью он не попал в голову, а лишь пришёлся на плечо. Левая рука сразу онемела, но правой я успел бросить в темноту, на уровне лица, камень, привязанной к тросу. Одновременно, с силой, пнул ногой вперёд. Мои выпады увенчались успехом и я разглядел падающее тело. Размахнувшись, хлестнул кистенём по голове нападавшего, с удовлетворением  услышав хруст проломленного черепа и ощутив, как под ногами мелко задёргалось в агонии  чье-то тело.

- Голован, ты здесь? – крикнул я в темноту и тут же увидел знакомую фигурку, выкатившуюся в пятно лунного света падающего из окна.
- Давай за мной. Только не отставай!
Я выскочил на улицу и побежал к ближайшему  участку забора из колючей проволоки. Мельком взглянув на  караульные вышки, убедился в том, что они были пусты.  Злорадно отметил про себя, что  мой яд, по всей вероятности, оказался совсем не плох!

Оглянулся назад и даже слегка замедлил бег от удивления. Голован,  навьюченный по самую шею разнообразными мешочками,  отталкиваясь длинными палками, лихо скользил следом за мной на широкой лыже, приспособленной к его знаменитой тележке. Все мои опасения, что он может быть обузой при побеге, рассеялись. Скорее могло статься наоборот.… Ловкость уродца не могла не восхитить!

Подбежав к изгороди, я начал пытаться переломить толстую колючую проволоку, безуспешно сгибая и разгибая её. Сталь плохо поддавалась, но здесь пришёл на помощь Голован. В его могучих ручищах колючка мгновенно лопалась как гнилая нитка. Сделав проход, мы выползли наружу. Я приказал Головану оставаться здесь, а сам побежал к ближайшей вышке. Вскарабкавшись по обледеневшей лестнице, обнаружил за невысокими перильцами труп лежащего там охранника.  Зрелище было отвратительное: со спущенными штанами и вздутым животом он валялся в мерзкой луже  собственных  испражнений.  Лицо было всё перепачкано крошками кровавой рвоты.  Похоже, что смерть от моего яда была очень мучительная. 

Брезгливо обойдя труп, я взялся за ручки пулемёта. Конструкция была незнакомая, но разобраться с ней не составило большого труда.  Направив ствол в сторону бараков, дал первую прицельную очередь. Она, как и следовало ожидать, прошла выше.  Скорректировав стрельбу, стал бить длинными очередями, стараясь попасть по окнам бараков. Вскоре оттуда послышались крики и стали выбегать ничего не понимающие зека. Поднявшаяся суматоха была на руку.

С трудом развернув станину пулемёта в сторону здания администрации я с наслаждением выпустил остаток патронов по чернеющим окнам. Ответом была тишина. Все вымерли. Что и требовалось доказать!

Я кубарем скатился с вышки, и мы, вместе с Голованом, бросились к  единственной железнодорожной ветке подходившей к лагерю, туда, где одиноко чернел силуэт старинного бронепоезда. Запасные пути оказались пусты – современного МПБ, на который я очень рассчитывал,  не было на стоянке.

Вот наконец-то и застывшая, вся в морозном инее, бронированная громада. Модель оказалась совсем древней и её приспособили для перевозки лесоматериалов. Место для такой колымаги  было только на свалке. Просто удивительно как пидорасы до сих пор могли поддерживать эту технику на ходу!

Впрочем,  нам выбирать не приходилось.  Я очень опасался, что экипаж бронепоезда  мог не стоять на довольствии в лагере и остаться в живых. Это была самая уязвимая часть моего плана побега...

Прислушался. Внутри не было никаких признаков жизни. Осторожно надавил на входную дверь, пытаясь отодвинуть. Проклятье! Она оказалась закрытой изнутри. Вскарабкался на башню и стал дёргать люки. Бесполезно!  Все попытки попасть во внутрь бронепоезда были безуспешны.

 Положение становилось критическим. Скоро паника в лагере прекратится и  пидорасы-активисты  обнаружат, мы сбежали. Навряд ли они свяжут смерть охранников с нашим отсутствием, но погоню за нами организуют в любом случае. Хотя бы для того, чтобы выслужиться перед теми,  кто придёт на смену погибшей администрации.

Я не знал что предпринять. Уходить в тайгу по глубокому снегу бесполезно – по следам догонят в считанные часы. Уехать на транспорте невозможно – все  машинисты умерли, закрывшись изнутри. Положение было безвыходным.

- У нас проблемы, мой командир? – нарушил молчание Голован.
- Да, - ответил я, - Мы не может попасть в бронепоезд!
- Командир, а может мне попробовать залезть через трубу? В молодости я очень хорошо умел  ползать по  разным подземным переходам…

Это была не плохая идея! Можно попробовать, тем более, что другого выхода не было. Не медля, мы стали карабкаться на тендер бронепоезда. Наверху Голован аккуратно сложил многочисленные мешочки, скинул верхнюю одежду, отстегнул тележку. Запрыгнув на край трубы, он вытянул одну руку вперёд, а другую плотно прижал к боку. В таком положении его тело неожиданно стало поразительно длинным  и  вёртким. Я  осторожно помог ему опуститься головой вниз в чернеющее отверстие и стал напряжённо прислушиваться к невнятным шорохам, доносящимся из бронированного чрева.

Между тем, панические крики в лагере стихли. В предутренней тишине зазвучали невнятные команды и заключённые стали строиться на плацу. Около  двух десятков человеческих фигурок побежали, через главные ворота, в административное здание.  С одной из вышек неожиданно ударила в сторону леса длинная пулемётная очередь.

Томительно тянулись минуты. Звуки из трубы почти стихли. Я  попытался вспомнить затейливую конструкцию дымовода на этих моделях бронепоездов и содрогнулся  – проползти человеческому существу по его прихотливым изгибам  решительно невозможно! Сейчас, скорее всего, Голован безнадёжно застрял и его ждёт мучительная смерть от холода среди промороженного насквозь металла. Мне стало не по себе оттого, что послал своего преданного спутника почти на верную гибель. Я осторожно постучал по корпусу и позвал Голована. Ответом была тишина…

Когда надежды уже совсем не осталось, наружная дверь неожиданно лязгнула и стала медленно отодвигаться.
- Заходите, командир! – послышался знакомый слабый голос.
Я не заставил себя ждать и, прихватив с собой вещички Голована, спрыгнул вниз.

Закрыл за собой дверь, натыкаясь в кромешной тьме на острые металлические выступы, поспешил в машинное отделение. Нащупав пусковые кремни, несколько раз крутанул рукоять. В тусклом синеватом свете запальных свечей осмотрел тесную рубку. Как и следовало ожидать, всё находилось в  страшно запущенном состоянии. Топливо в беспорядке громоздилось в бункерах, растопки не было совсем, а катализаторы, похоже, не чистились с самого момента их создания. На запуск пародвигателя понадобиться не менее получаса.

Мельком взглянув на Голована, оторопел. Вид его был страшен: весь перепачканный сажей, в рваном черном тряпье, с кровоточащими ссадинами, он еле стоял на своих руко-ногах. Пришлось отправить его в жилой кубрик, чтобы он, хоть немного, привел себя в порядок.

 Я, между тем, спешно занялся машиной. Наскоро  загрузив топливные ёмкости,  поднялся в орудийную башню, чтобы посмотреть что творится в лагере. Не тратя времени на поворот орудия вместе со смотровой щелью, откинул люк и высунулся наружу.   
   

В сараях, стоящих на задворках административного здания,  открывались ворота и из них резво выезжали большие сани, запряжённые пятёрками людей. В санях на высоких треногах стояли крупнокалиберные пулемёты. Возницы звонко щелкали бичами, придавая этим странным повозкам удивительное ускорение. Несколько человек выкатили небольшую короткоствольную пушку и устанавливали ее,  направляя в нашу сторону.

Следы на снежной целине, тянущиеся от забора к бронепоезду,  выдали нас с головой. Надо отдать должное нашим преследователям - они быстро сообразили, кто является причиной заварушки.

Придётся держать бой. Надо не подпустить врагов к бронепоезду пока разогреваются котлы, иначе они могут повредить древнюю узкоколейку или, что ещё проще, поставить тормозные колодки под колёса.

Захлопнув люк, я обшарил всю башню, но снарядов для орудия не нашёл. Чертыхаясь, полез к пулемёту и обнаружит только одну неполную ленту с патронами.  Негусто. Тщательно прицелившись,  дал короткую очередь по передней санной повозке. Люди, тянувшие её, упали в снег,  полозья наехал на них и сани перевернулись.  Возница и пулемётчик, вероятно задетые пулями, замерли без движения. Я мысленно похвалил себя за качество стрельбы – недаром, в своё время, брал призы за меткость на стрелковых соревнованиях. С других саней  прямо на ходу начали стрелять по башне.

 Опасность получить шальную пулю в смотровую цель была реальной и  я задвинул  броневую заслонку. Пока у меня выкроилось несколько минут, чтобы проверить запуск котлов. Спускаясь вниз, совсем неожиданно услышал как с соседей башни дробно застучал другой пулёмет. Ай да, Голован!  Молодчина! Вовремя сориентировался и хорошо помогает мне.

Катализаторы в топке, медленно курясь белёсыми дымками,  начали разогреваться. Воспламеняющая смесь уже горела вокруг запальных свечей ровными гудящими огоньками. Чтобы ускорить процесс, я изо всех сил начал крутить рукоятку привода ручного вентилятора. Пародвигатель на глазах стал оживать, попыхивать парам и гудеть на малых оборотах.

Вражеские пули продолжали почти беспрерывно звонко цокать по броне.  Пулемёт наверху стих и я опять начал беспокоиться за Голована. Не хватало только того, чтобы его случайно подстрелили в относительно безопасной башне бронепоезда. Вдруг, над головой гулко ахнул выстрел главного орудия,  заложив уши и  сотрясая весь корпус бронепоезда могучей отдачей.  Голован не только нашёл снаряды, но и даже  смог  произвести выстрел! По опыту я знал  что неважно попал ли он куда-нибудь -  эффект от грохота такого калибра всегда производил  ошеломляющее действие.

Убедившись в том, что машина набирает мощность, я поспешил наверх.

Голован, с черным лицом, метался в облаке пороховых газов  переполнявших  орудийную башню.
- Командир!  - закричал он.
- Вот я ещё один снаряд нашёл!

В этот момент жуткий удар сотряс корпус нашего бронепоезда, и он сразу перекосился набок. Снизу потянуло запахом гари. Это прямой наводкой выстрелила пушка, которую устанавливали у здания администрации. Через несколько секунд надо было ждать следующего выстрела.  Я стремглав бросился в рулевой отсек и перевёл регулятор хода на  указатель «полный назад». Заскрежетав колесами, тяжёлая машина, словно нехотя, тронулась с места. Момент был крайне опасный –  непрогретый движок мог взорваться от перегрузки. К счастью всё обошлось. Завывающий холодными подшипниками пародвигатель, медленно но верно, начал толкать бронированную махину по рельсам. Нам повезло, что старинные бронепоезда клепали с солидным запасом прочности. Новые тонкостенные котлы такого бы не выдержали.

Запоздало грохнул второй выстрел и  бронепоезд вновь тряхнуло. Из-под колёс раздался непонятный  стук и скрежет.  Похоже, удар пришёлся в ходовую часть. Движение замедлилось, но мы упорно удалялись от лагеря.   

Я поднялся в боковую башню и начал прицельно быть по преследующим нас саням со строчащими на ходу пулеметами. Из соседней башни, наконец-то, грозно рявкнуло главное орудие. Голован умудрился попасть в стену одного из бараков, который тут же всплеснул  ярко-жёлтым пламенем. Последний снаряд оказался зажигательным! Огненные языки потянулись к соседним зданиям.  В лагере начался пожар.

Пушка противника ударила вновь, но артиллеристы противника, очевидно, не отличались большим мастерством и впопыхах сбили прицел  – снаряд разорвался среди санных повозок,  разметав их по снегу в разные стороны. От меня они получили ещё несколько коротких очередей, и погоня осталась за поворотом железной дороги.

В машинном отделении я добавил топлива в котлы и выставил безопасный «средний ход». Накренивший набок бронепоезд начал медленно набирать ход по стационарной узкоколейке. Содрогаясь как раненое животное, скрипя и гремя разбитыми колёсами, он  увозил нас в неизвестном направлении …