Секс на лестнице

Случай из прошлого


Каких только чудных историй не бывает на свете! И особенно на почве отношений между мужчиной и женщиной. Рассказчик – пожилой человек, прошедший через годы ломки и социальных потрясений, но не потерявший ироничного взгляда на жизнь – вспоминая свою молодость, повествовал так.
Вот вы, молодежь, говорите: секс в поезде, в самолете… А вот у меня был секс так секс, какого и вообразить трудно. Впрочем, в те времена мы и слова-то такого не знали. А называлось это дело просто: отодрать бабу. Может, кто-то из вас и помнит, что там, где сейчас залив, был парк, а в парке была танцплощадка. Место у тогдашней молодежи весьма популярное. Редко кто проходил мимо. Здесь завязывались знакомства, порой случались драки, иногда из-за… дам. Ну и, разумеется, были проводы новых знакомых по ночным улицам. А уж дальше – у кого как получится.
Я, как и многие сверстники, был довольно-таки простого склада характера. Идешь эдак с девахой после танцев, провожаешь ее, да вдруг и прижмешь у забора. Да и давай целовать. А дальше – больше. Особенно, когда она не возражает. Шепчешь ей так на ухо: мол, давай. А она для приличия мнется: мол, то да се, бросишь ведь, забудешь – ну и пошла обычная бабская канитель… А ты ее, по обыкновению, переубеждаешь: дескать, я тебя, дуру, с первого взгляда полюбил, что я не просто так подъезжаю, а непременно женюсь. Девки, конечно же, не очень-то верят в эту чепуху, но все же их убаюкивают подобные заявления, а мужская решительность понемногу сламывает слабые попытки сопротивляться. Глядишь, они уже и дозволяют запретные места ощупывать.
Так вот, однажды я подцепил на танцплощадке подругу – добродушную такую толстушку. Ну и иду с ней, провожаюсь, и, как водится, дорогой плету что-то соответствующее – мозги ей, как говорится, пудрю. И все-то у нее уже перещупал, но мне большего хочется.
А тут как раз к ее дому подошли: обычный деревянный дом с высокими воротами и палисадом – таких тогда много было в городе. Я ей и говорю: мол, если на улице не хочешь, так пойдем к тебе. А она отвечает: «Нет, нельзя, там сестра, бабушка». И я, конечно, понимаю, что нельзя, но уж шибко хочется.
Попробовал ее к дереву прижать, но стоя как-то неудобно, тем более, в первый вечер. «Все, – говорит она, – на сегодня хватит, пошла я». А на дворе у них сарай стоит. «Что там?» – спрашиваю. «Сеновал», –  отвечает. «Самое то! Пошли туда», – говорю. А она: «При всем желании не могу». – «Почему?» – «Да он на ключ закрыт, а ключ дома». – «Ну, так сходи и возьми». – «Не получится». – «Почему?» – «Меня уже не выпустят».
Да, задача. А точнее, незадача. Оглядываю двор – под лунным светом хорошо все видать – лестница у забора прислонена! И вдруг меня осеняет: «Ба! – да ведь ее можно к окошку сарайному приставить!» Что и делаю. Поднимаюсь по ней, стекло в раме выставляю. Отверстие, конечно, маленькое, но я пролезу. Говорю подруге: «Иди сюда». А она посмеивается: «Напрасные труды – я не пройду». Габариты у нее, конечно, еще те, но мне кажется, что при моей помощи все-таки пройдет. Я ей и говорю: «А ты попробуй, в случае чего я протолкну». А толстушка моя совсем развеселилась, отвечает: «Вот, мол, нарочно слазию, чтобы ты удостоверился, что это бесполезно».
Встала она на лестницу, просунула в окно голову. Смотрю, плечи-то у нее вполне проходят. Я ей и толкую народную мудрость: «Голова пролезла, значит, и попа пройдет». Ну, она и попробовала.
Руки и плечи хорошо прошли. А дальше идут груди значительного размера. С большим трудом, но и они пролезли. А я уж как рад этому. Давай теперь ее в зад толкать. И вот тут-то выясняется, что это место у нее ни по каким параметрам к окну не подходит. Больше оно этого окошка, хоть ты сдохни! Толкал я ее, толкал, вижу, дело бесполезное. Говорю с большим огорчением: «Ну, все – давай, подруга, назад».
Она попробовала назад – да фиг вам! Груди-то туда со скрипом еще прошли, а обратно-то против шерсти получается! Упираются они. Я ее тащу, а она кричит: «Ой, больно!» Разумеется, общаемся мы шепотом. Вдруг кто услышит, что подумает? Воры лезут? Я-то ведь не привязанный – убежать могу. А коли ее в таком виде застанут?
В общем, подергал я ее в обратную сторону – не идет. Ни туда не идет, ни обратно. Хоть ты провались! Задумался: а что же делать? В то же время смотрю: все то, что мне надо, под руками. Ну, думаю, если так не получается, так хоть эдак получится. Словом, стащил я с нее трусы и прямо на лестнице сотворил то, что мне хотелось.
Ну а дальше-то что? Не милицию же вызывать, чтобы ее выручать. И МЧС тогда еще не было. Это сейчас за-ради такого дела могут приехать… Ее родню тоже не позовешь. Что они подумают, когда эдакое на лестнице увидят. В общем, похлопал я ее по заднице и говорю: «Ну, прощевай, подруга». А она: «А как же я?» – «Ну, это уже твои проблемы». – Я борзой был по молодости-то, мне сказать что-нибудь такое ничего не стоило. «Ты хоть трусы-то надень, – попросила она, а то увидят меня тут без трусов»». – «Ну и что?» – отвечаю. – «Да, ничего, неудобно как-то».
Сжалился я над ней – что ли я изверг какой? – натянул трусы. Да и домой уже пора, время за полночь, а мне на другой конец города надо. Словом, оставил я ее в таком неудобном положении…
– Что, так и ушел? – спросил его один слушатель, пораженный столь необычным сюжетом.
– Так и ушел, – ответил рассказчик.
– И что, не встречал ее больше?
– Представь себе, встретил! Помните, напротив драматического театра столовая была? Сейчас там место для гуляний. Захожу я туда как-то поесть. Набираю блюд: салаты, первое, второе, творог, сметана – мы тогда не желудках-то не экономили. Смотрю, за стойкой раздатчица как-то странно на меня смотрит и улыбается. Я поднял голову, всмотрелся: ба! – да ведь это же моя недавняя знакомая. А она, поняв, что я узнал ее, вдруг как захохочет на всю столовую, и подружкам своим кричит: «Девки, идите сюда, посмотрите – мой женишок объявился!»
Мне так неловко стало. Хоть провались на месте. Бросил я свой поднос и бежать… Хотя и борзой я был по молодости-то, да, видно, совесть какая-то во мне оставалась, в отличие от вас, нынешних…
– И что же? Как же она все-таки освободилась? – спросил его все тот же любопытный слушатель.
– А вот эта загадка не дает мне покоя по сей день. Дорого бы я отдал за то, чтобы узнать, как это произошло. Скорее всего, ее все-таки родственники освободили – сама-то она навряд ли бы смогла. Вот такие, братцы мои, на белом свете приключения бывают… А вы говорите: секс в поезде, в самолете… А вы как я – на лестнице попробуйте! Что? Слабо?!