Обязаны вернуться. Гл. 28

                Кефир, распластавшись на камнях, преодолел метра три и всем телом начал сползать: потоки дождя щедро напитали влагой мхи, густо облепившие склоны, и руки и ноги постоянно срывались со скользкой, будто смазанной маслом, поверхности. Он чудом нащупал рукой щель в камне и, подтянув к ней тело, всадил в нее крюк. Дождавшись раската грома, одним точным ударом загнал крюк в трещину. Обвязав за крюк страховочный конец, он двинулся дальше, фиксируя веревку крючьями. Преодолев расстояние до ловушки саперов, он ногами оттолкнулся от стены и завис на лощиной, раскачиваясь. Прямо перед ним лежало тело духа, постепенно сползая по крутому склону.

                Кефир бросил кошку, и зубья с первого броска крепко зацепили ткань разгрузки. Подтянув тело к скале, Кефир уперся коленом в камень и поднял его до упора, завалив в неширокую щель, скрытую от глаз каким-то кустом. Пошарив в разгрузке духа, Кефир достал четыре гранаты, которые ссыпал в свой «сидор».

                Второго пришлось искать долго. Дух, схлопотав пулю, упал в водяной поток, и его тело прибило к валуну на другой стороне ручья. В темноте оно настолько слилось с камнем, что, если бы не сполох молнии, Кефир бы его не разглядел. Пришлось спускаться на землю и идти через ручей. Чтобы облегчить подъем тела, Кефир снял с него разгрузку и, опорожнив карманы, забросил ее в поток. Тяжелая ткань тут же хватанула воды и, кувыркаясь, исчезла в пенном водовороте. Автомат духа Кефир забросил через плечо. Взобравшись на карниз, он потянул обвязанное веревками тело, и оно, легко скользя в жирной грязи, быстро подтянулось к скалам. Подтащив его к крюку, Кефир зафиксировал веревку и стал искать место, куда бы можно было спрятать тело. Но стена, как назло, была в этом месте ровная, без значительных трещин и разломов. Разведчик решил пока оставить его и отправился искать третьего.

                Он прополз по скале более ста метров, пока  не обнаружил третье «тело». Оно было в состоянии двигаться и медленно, но уверенно ползло вниз, к своим. Оно было настолько живым, что не бросило даже автомат, который был сейчас заброшен у него за спину...

                Сверкнула молния, выхватив из темноты участок лощины, и Кефир увидел широкий кровавый след, стелющийся за телом духа…

                Разведчик спустился вниз и, в два прыжка достигнув цели, ухватил духа пальцами за ноздри, запрокидывая голову, и штык-ножом перехватил тому горло. Дух засучил ногами, задергался, но, придавленный коленом Кефира к  галечнику под водой, скоро затих.
   
                Обвязав тело духа веревкой и, приготовив его к подъему, Кефир отошел к изгибу ручья, за которым ему почудились какие-то звуки. В кромешной тьме ничего не было видно, и Кефир взобрался на скалы. …В каких-то двухстах метрах  от входа в лощину в лесу горел костер, около которого мелькали чьи-то тени. Кефир хотел уже возвращаться, как вдруг заметил между ветками второй костер – метрах в двадцати от первого…  По неписанному правилу экстрималов, один костер разжигается на восемь-десять человек. Значит, их преследует группа боевиков из двадцати бойцов. Кефир привстал на колено, чтобы начать обратный путь, и… вдруг поднялся во весь рост: в лесу полыхало по меньшей мере еще три костра!

                Он вернулся к третьему телу и, поднявшись выше по круче, обнаружил глубокую промоину – чашу, выдолбленную в скальной толще веками льющейся из узкого каменного желоба талой и дождевой водой. Чаша была довольно широкой – метров трех в диаметре, и Кефир утопил в ней тело.

                Потом ему пришлось тащить сюда же и второго. Утопив второго, Кефир привалил тела парой огромных валунов и, наконец, отправился восвояси.
 
                Он не стал вынимать крючья: на это ушло бы слишком много времени, выдернул только страховочные веревки.
 
                Когда он темной тенью скользнул с уступа на твердую землю, его качало от усталости.

                Старый мок под дождем, ожидая его возвращения, и едва ноги Кефира коснулись земли, кто-то заботливо стащил с его плеч промокшую насквозь куртку и накинул на плечи сухую плащ-палатку.

                - Командир! – только сейчас Кефир понял, насколько он вымок и продрог, - Командир…

                - Ладно-ладно, Кефир! Потом! Отогрейся сперва!

                Старый легонько подтолкнул его к карнизу, но Кефир ухватил его за край накидки.

                - Там я насчитал пять костров. Значит, за нами идет не менее пятидесяти духов! Это по самым скромным прикидам...

                - Твою мать! – только и сказал Старый, падая задницей на мокрый камень. – Обложили…

                - По полной, командир! – подтвердил Кефир. – Ну, еще час-полтора подождут свою разведку… Потом отправятся на поиски… Часть подорвется на Мишкиной ловушке… Но еще большая часть прорвется сквозь нее…

                - Уходить надо, Старый! – откуда-то из темноты отозвался Костян.

                - Куда уходить! – Старый сорвался на крик, благо частые удары грома и шум дождя глушили звуки. – Как мы будем двигаться по этой глине под проливным дождем? Ты подумал?

                - Единственное, что мы можем, - услышав разговор, подошел Мишка-Экстрим. – Это уйти за вторую линию фугасов. На их поиск и обезвреживание духам придется затратить не менее часа. И то, я не уверен, что кто-то из них сможет разгадать мою загадку с тремя неизвестными взрывателями. Это дает нам фору примерно в три часа.
А до рассвета еще час. Можем оторваться…

                - Да не можем! – Старый стукнул кулаком по камню. – Мы уже имели опыт передвижения по раскисшей глине. Насколько я помню – скорость сто метров в час. Это одиночным порядком. А с ранеными?

                - Ну, и что, будем сидеть здесь и ждать, пока нас, запертых в этом каменном рукаве, перестреляют, как горных куропаток? – голос Кости дрожал от напряга.

                - Костя, - вмешался Кефир, - идти по раскисшей глине практически не возможно. Я в "горках" с железными кошками на подметках еле прошел. Тащит вниз, хоть убейся! А с ранеными вообще не пройдем!

                - Так, заткнитесь все! – Старый вдруг успокоился. – Дайте подумать!