Декамерон история восьмая

      
 -На инязе нашего пединститута не случается ничего подобного полёту интенданта в брезентовых штанах, но жизнь не обделена интересными событиями. Многие из присутствующих знают, что, помимо профильного языка, скажем, английского, мы изучаем второй язык — на выбор: немецкий или французский. Языки похожи грамматикой, фонетикой, семантикой...

 -Попрошу употреблять термины, понятные большинству слушателей!

 -Хорошо, скажу, что у этих языков есть много общего. Кстати, знают ли присутствующие историю популярного слова: ****ь? По глазам вижу - не все. Когда - то, в средние века, в российские порты приходили корабли с англоязычными экипажами. Моряки сходили на берег, шли по твёрдой земле в питейные заведения, приглашали к столу девочек вполне определённой профессии и, поднимая кружку, говорили: « Бай май леди айс!». В переводе сие означает: «За глаза моей дамы!». Небольшая модификация  выражения, учитывая профессию приглашённой дамы, и привела к появлению вышеуказанного слова. Девчонок в нашей группе (для справки, очень немногие относятся к категории «май леди») - много, ребят - мало, их языковый уровень намного выше, чем у женщин. Вот учится у нас Валера, который даже различает диалекты: йоркширский от южно - шотландского, и знает особенности «кокни». Большинству присутствующих это - ни к чему. Поэтому продолжаю. Прошедшим летом Валера отдыхал в Ялте. Сексуальных приключений у него не случилось - ему больше нравилось шлифовать свои знания и одновременно заниматься живописью. И это увлечение живописью появилось у него самопроизвольно - без специального образования он стал рисовать неплохие малоформатные пейзажи акварелью. Что ж: каждому — своё.

После возвращения Валеры из Ялты, мы выехали, почти всей группой, на живописную речку, протекавшую недалеко от нашего, несколько патриархального, города. Покупаться и позагорать. В Ялте - красиво, экзотично, но, не по-нашему, слишком ярко и броско. Куда обворожительнее, если так можно выразиться, спокойная красота, без резких переходов в своих составляющих. Ну, это  на любителя. Сидим мы на берегу, пьём пиво - жарко. Попросили Валерку сообщить о крымских впечатлениях. Он долго отнекивался, но потом начал рассказать не о Ялте, а о Симферополе.

По рекомендации знакомых, он, в оставшиеся до отхода поезда часы, попал в экспериментальную  художественную студию, расположившуюся в полуподвале одного из дворов, недалеко от центра. Много работ в этой студии остались для него непонятными, несмотря на громкие похвалы коллег авторов. Но одна серия,  в виде стопки фотобумаги, привлекла его внимание некоей вязью на поверхности верхнего листа. При внимательном рассмотрении эта вязь оказалась среднерусским пейзажем, изображённым чрезвычайно тонкими линиями. Каждый новый лист из этой стопки поражал точностью и соразмерностью изображения: густые рощи и одинокие деревья, панорама осенних полей и заброшенная церковь с наклонившимися крестами, тихая река с листьями на зеркале  воды и родник у подножия стройной сосны, тени девичьих тонких рук и белизна ствола берёзы, начинающей засыпать под печальным осенним небом. Оставшийся глянец фотобумаги - во власти полутеней, резких наплывов и ослепительного солнечного света в просветах облаков.

Валерка стоял в некотором трансе и не мог понять некоторого равнодушия - к этим произведениям - молодых заросших и загорелых художников, пьющих из горлышек бутылок крымское сухое вино, не мог понять техники исполнения автора. В ней что- то имелось от литографии, где нельзя сделать ни одного лишнего движения, могущего испортить многодневный труд. Но ведь это - не металл. Это - фотобумага. Тут появился небольшого роста юноша, лет двадцати, с конопушками по краям чуть вздёрнутого носа. Ничего в его облике не указывало на авторство этих уникальных картин. Их познакомили. Оказалось, что при создании картины - под сильным увеличительным стеклом - острым резцом выцарапывается светочувствительный слой, затем - неравномерное проявление - части листа погружаются полностью в раствор проявителя, но на время, нужное для создания нужного оттенка. Эксперимент? Да! Но надо придумать подобное, пусть в качестве опыта.

Теперь вернёмся к нашей компании у речки. С нами отдыхал Саша, студент из параллельной группы. Узкоплечий - и посему занимающийся плаванием. К друзьям, если они и были, относился с некоторой подковыркой, но его ценили за чувство юмора и умение хорошо рассказывать и искренно смеяться. Конечно, у каждого имеются свои комплексы, другим они - неизвестны до поры, до времени. Сашкины комплексы проявлялись в скверной привычке подныривать под ничего не подозревающего человека и хватать снизу за ноги. Как правило, от этого страдали девушки, отчего на всю округу периодически раздавались истошные вопли. На упрёки - он только посмеивался. Вот он так пытался пошутить и со мной. Но, шестое чувство заставило меня оглянуться, и я увидела его тело, уходящее в глубину в направлении моих ног. Инстинктивно защищаясь - одним из пальцев попала Сашке в глаз. Никакого удовольствия от моего пальца он не получил, непонятно, обиделся на меня и лёг в сторонке от нашей компании. Пришлось сесть с ним рядом, говорить слова извинения, и, чтобы загладить кажущуюся вину, я начала водить ему по спине длинной соломинкой. Разомлел от солнца и нежных прикосновений Александр, стал посапывать от удовольствия. Видя некоторую интимность наших отношений, подошёл тот самый Валера, жестом отправил меня обратно к нашему обществу, а сам, сменив соломинку на шариковую ручку, начал рисовать на спине Сашки. Тот не заметил подмены: тактильные ощущения похожи.

Вскоре Валерка вернулся.

Сашка подремал немного, рывком встал и пошёл в воду. И тогда мы увидели на его спине полуобнажённую, с огромными формами, девицу - в бикини. Настоящую «май леди»! Одним глазом она подмигивала, и пальцем руки манила зрителя. Отдыхающие пришли в восторг от такой картины, а Сашка ходил по берегу, не понимая причины своей популярности. Увидев свою спину в зеркальце одной сердобольной зрительницы - сначала разозлился, а потом стал тоже смеяться.

Наступила очередь тамады  Юрия. Он, молча, обвёл взглядом своих карих глаз всю компанию, задерживаясь на женской половине, от чего некоторые дамы слегка поёжились, и начал: