Повелитель желаний

            
Разорванные лоскутки сказки разбросаны по закоулкам Вселенной.
В ней нет начала и конца. Мягким сном обволакивает она спящих и будоражит бодрствующих.

Они познакомились, когда Повелитель был совсем маленький, до рождения его.
Когда Его Дух безмятежно парил в невесомости и мог заглядывать в любой сосуд.
Даже в тот, куда не решался заглянуть Никто.
Их первая и такая мимолетная встреча.
Он не спросил Ее имени, ибо

в тот момент она провалилась в очередную реальность, туда, где пятки прижигали языки пламени, выдыхаемые бесконечным настигающим, но так и не настигшим её драконом... Это такая общая игра, в которой всё предопределено и, за несколько столетий, немного поднадоели выбранные роли: Дракон догонял, она бежала. Каждый раз оба останавливались на границе между людьми и Драконом. Людей она опасалась гораздо больше, чем Драконов, потому просыпалась именно здесь. Но сегодня будильник молчал и спящая с разбегу перескочила в другой, любимый сон. Оттолкнувшись от земли, сделала несколько шагов в воздухе, и взлетела туда, где нет никого, ничего. Разнежившись, слилась с пустотой, то отделяясь, то вновь растворяясь в фиолетовом мареве, забыв обо всём, жмурясь от удовольствия.

Упс. Только с ней такое могло случиться. Увлеклась и пропустила звонок. Давно пора на работу. Уплотнилась, сконцентрировавшись, свернулась в кольцо, выбрала направление и устремилась на зов.

Сосуд, в котором она оказалась, не был похож на все, которые приходилось посещать до того. Непривычная форма, размер, и дурманящий запах. Странно как, однако призыв звучит всё громче. Кто-то открыл сосуд снаружи, не оставляя времени на раздумья. Она распрямилась, и с тихим шелестом поднялась над коньячной бутылкой, заполняя отпущенное пространство. "Слушаю тебя, о Повелитель", - привычная для неё фраза, вызвала неожиданный эффект... Визави вздрогнул и выронил открытую бутылку:
- Белочка, мать твою…
- Джинжер, - обиженно прошелестела она, - меня зовут Джинжер, о Повелитель.
- А… Джин. Ну да, джин, - неуверенно повторил собеседник.
- Джин, если так нравится. Но это сокращённо. А правильно - Джинжер, или Имбирь по-здешнему. Чего звал-то, говори уже, - она радостно хихикала, узнавая своего Повелителя в новом непривычном облике. Не промахнулась, а ведь на секунду испугалась, что оказалась не в том месте и времени.

Он ждал. Он всегда ждал . Смерти, любви, одиночества, веры.
В этом ожидании отщелкивались дни и вехи, как скорлупа с безвкусных орешек.
Оно стало сладкой заменой счастья. И когда по Великому Замыслу
Материя вытаскивала из пространства очередную форму сбывшихся желаний
становилось невыносимо грустно. Тогда он открывал пузатую бутылку коньяка
и опускался на ее дно, чтобы забыть и не вспоминать, вычеркнуть из себя всё, что тяжелым якорем пригвоздило к Земле.

Повелитель провел рукой перед собой, будто пытаясь прочувствовать очертания лица Джины, мерно покачивающегося перед глазами.
- Я звал? - удивился Он своему севшему голосу. И тут же, словно испугавшись: - Звал, звал, не уходи, - Повелитель вскочил в неистовом и взволнованном порыве.

Она звонко смеялась:
- Ты звал, мой Повелитель, значит, хотел исполнения, - журчал ее голос из-под потолка.
- Хотел, почему-то, сам не зная от чего, властно произнес Он.
- Я исполню твои три с половиной желания, - изогнувшись в чуть видимом поклоне, покорно вещала Джина.
Хрустнула Душа, истерзанной плотью. Захлебнулась слезами и, свернувшись комом, застряла в горле.
- Три с половиной? - только и смог произнести Повелитель.
Встрепенулся и, в отчаянии, ударил кулаком по бетонной стене.
- Я не хочу, чтобы исполнялись мои желания, - крикнул Он.
- Это первое? - уточнила Джина, недоуменно наблюдая, за Повелителем, отрабатывающим удары о стену.
 «...Странно всё-таки устроены эти высшие существа, - подумала, заскучав, - зачем делать столько ненужных движений и говорить то, что не соответствует истине. Ведь знает всё прекрасно... А... это, наверное, такой ритуал. Иначе, для чего бы ему нужно было повторять со мной одно и то же, из реальности в реальность…»
Устыдившись своих сомнений, Джина мягко прильнула к Всевышнему, пеленая туманом и оберегая от ударов, сложила кольца своего хвоста к его ногам. Опустевшая бутылка покатилась по полу. Оба замерли на мгновение, прислушиваясь к стеклянному звону.

Он вздрогнул всем телом, ощущая Ее, чувствуя до боли знакомое и Родное, что просочилось сквозь призму Рассудка. Проскочившая, как искра, секунда, в которой Повелитель словно прошел через все цепочки рождений, смертей, выношенные страдания и тоску. Тоску по Ней, зовущей себя Душистым  Имбирем .
- Это первое? - проникающим шепотом, по-кошачьи вкрадчиво, лизнула Джина.
- Да, - как забитую сваю, воткнул Он ответ в тишину
- Твоя воля, Повелитель.  Твоя,- отстранившись, и чуть прищурив прозрачные глаза, выдохнула Она.
Стены в тесной комнате кисельно расплылись. Все качнулось и поплыло.
Разбитые кулаки Повелителя, коньячная бутылка, паркетный пол, все приобрело нечеткие очертания, стало исчезать и проваливаться в зыбкую Бездну.
Он  закрыл глаза  и уснул.

Большой Чёрный Кот обошёл пещеру. Здесь сохранился дух его подружки, запах болотных трав, исходивший от ложа Ведьмы. Здесь они встречались в их счастливые беззаботные времена. Когда вечность дышала им в лицо пряным ароматом имбиря, когда одурманенные счастьем и силой бродили они по мягкому мху болот и перевитым корнями могучих дубов землям. Когда вкусом свободы игриво першило в гортани и эхо передразнивало их беззаботные крики. Черный Кот выгибал спину, подставляя лохматое ухо белоснежным пальцам Ведьмы. Щурясь, мурлыкал и, заигрывающе - преданно заглядывал в зрачки. Уставшие, падали они на усыпанную земляникой поляну и неотрывно смотрели в безмятежное небо, перекидывающее несуразные облака.
Им не думалось и не спалось. В пронзительно жгучие ночи, когда ледяной месяц подмигивал мертвецкой бледностью, взмывали они в непроглядную высь, испытывая удушающий восторг. Ведьма обхватывала искореженную корягу плакучей ивы, усаживала Кота на свое покатое плечо и, не сговариваясь, замирали они в предвкушении предстоящего полета.

Изъеденная страданиями вечность. В оспинах и червоточинах потерь. Короткие мгновения безмятежности разрывают черные дыры обезглавленных судеб.
Но в те годы бесконечного счастья, Кот считал, что оно будет вечным.
А сейчас её нет. Он не ощущает присутствия Ведьмы в мире людей. Тени молчат. Желание, проснувшееся впервые за его девятую кошачью жизнь, желание обрести, вернуть утраченное, погнало Кота по следу. Нечеловечье чутьё вывело Чёрного к свежему пепелищу. И здесь её нет, но вот он – последний отпечаток Ведьмы в этом мире. Пепел рассказал Коту о разыгравшейся здесь трагедии.
«Они обманули тебя, девочка. Те, кого позже, станут звать Инквизиторами... Ведьм всегда топили в воде. Так было. И так было бы и дальше. Самые лучшие, самые умные из них, конечно, чувствовали, что здесь что-то не так... Но они бы не догадались. Где уж им было догадаться, что, бросая вас в воду, они позволяли вам слиться с родной стихией. Ведьмы растворялись в реке, становясь, наконец-то собой, освобождаясь от проклятия, они шли к этому, гордые и независимые… шли на казнь... Палачи отпускали вас на свободу, туда, куда вы и стремились. Так было. И так было бы всегда... Если бы не твой радостный крик во время казни. Если бы не твоё желание узнать, что такое тепло. Если бы не твоя любовь. Ведьма, полюбившая Инквизитора. Только ведьма могла раскрыть любимому все тайны ремесла, предав своих сестёр. И только ведьма была настолько доверчива, что пошла на костёр... в надежде получить взамен обещанное блаженство... Он обещал тебе силу? Зачем тебе сила? Ты была водой. Ты могла проникать сквозь стены, утекать сквозь пальцы. Ты была слабой, но неуловимой.
Теперь ты знаешь, что есть тепло и любовь. Ты захотела жара огня... И они перестали топить ведьм. Инквизиторы придумали новую пытку - огонь. Тебе нужна была новая сила? Так становись огнём. Или ты всё ещё веришь, что есть выбор?» - Кот не говорил и не думал. Он плакал молча. Эта погребальная песнь, сконцентрировавшись в пустоте, ледяным холодом сковала всё живое вокруг. Большой Чёрный Кот неподвижным изваянием сидел на пепелище, точно памятник желанию и боли. Жажда слиться с той, что оказалась неотделимой частью его существа, разрывала его необратимостью потери, порождая новое страстное желание. Кот просил забвения и прекращения этой муки.
Вооружённая кольями толпа испуганных, но настроенных воинственно и решительно «охотников за ведьмами», обступила оборотня. Кот не пытался нападать или защищаться. Лишь полыхал навстречу убийцам нездешней устрашающей зеленью немигающих глаз. Ещё несколько зелёных всполохов, и…
… В ином измерении, огромный Чёрный Дракон встал на крыло, взяв след беглянки. Дракон догонял, она бежала. Исторгаемые Драконом языки пламени нежно лизали пятки бегущей. Каждый раз оба останавливались на границе между людьми и Драконом. Его страх перед людьми оказывался сильнее желания соединиться с Бегущей по Снам. Поэтому, каждый раз, Он позволял Ей проснуться именно здесь.

Первый утренний луч бесцеремонно щекотал лицо. Повелитель перевернулся на бок, тщетно пытаясь собрать остатки сна. Зевнул. Потянулся и приподнялся на локтях.
Солнечные зайчики, как прожектор, высвечивали танцующие в воздухе пылинки.
Одиноко в углу, словно убитый зверь, лежала опорожненная бутылка коньяка.
- Приснится же - поморщился Повелитель - Джина, нет, ну захочешь придумать… Джина - Имбирь, - усмехнулся. Посмотрел на руки. Содранная кожа кулаков саднила. Повелитель тряхнул головой, пытаясь выстроить ошалевшие мысли.
- Джина, - дурным голосом  позвал он в пустоту.
И испугавшись еще больше, вторил:
- Джиииина…
- …Ааааа… - отозвалось протяжным эхом.
Повелитель открыл дверь ванной комнаты и, в замешательстве, остановился на пороге. Кажется, это невероятное существо плачет. Земную женщину можно взять на руки, погладить по голове. А как утешать вот этот пронзительно - родной сгусток отчаяния и боли, плещущийся сейчас в его ванной?
- Ну, ты чего? - пытаясь встретиться взглядом с уплывающими глазами Джины, спросил повелитель, - не реви. Я хочу, чтобы ты всегда улыбалась, вот. Это второе желание, слышишь?
- Я не могу выполнить твой приказ, о Повелитель. Ты отказался от исполнения желаний. Теперь я не нужна тебе, да? – полные обиды прозрачные глазищи закачались на уровне лица Повелителя, - Огромное количество раз, в разных образах, ты призывал меня к себе, и у меня появлялась возможность побыть рядом, до тех пор, пока не исполню загаданные три желания… Это были недели, месяцы… однажды целый год… А вчера ты прогнал меня, не успев встретить. Что произошло, почему, в чём я провинилась? И… я не умею делать ничего другого. Только служить тебе. У меня нет, и не было никогда собственных желаний.
Он отпрянул. Устало навалился спиной на холодную кафельную стену. И осел на пол, подобрав колени к груди, тяжеленно вздохнул, будто пытаясь избавить себя от ненужного воздуха. Холодные пальцы тревоги сжали грудь, и забарабанило в висках.

-Я расскажу тебе о страхе, - пугающим полушепотом произнес Повелитель.
Он родился однажды. Тогда  я был большим черным котом. Именно  тогда Пустота сжалась до тугого комочка и выдавила из себя очередную форму, я ощущал себя в ней Свободным и Великим. Это чувство терлось в моей утробе, и я холил его, как холит сердобольная мамашка  свое бестолковое дитя.  Ничто не могло взволновать ту беспредельную и незыблемую поверхность моего бытия . Пока я не ощутил Время .
Оно всегда появлялось на рубеже, на границе перехода тел друг в друга. Оно отстукивалось мерными молоточками и приносило Боль. Боль что поселилась в предсердии. Боль которая не уходила и не пряталась за зигзагами судеб . И  в зловещем ожидании боли, родился Он.
Мой страх. Мой страх. Мой страх.
Страх - это всегда ожидание. И не имеет значения чего .
Я взмывал в галактические высоты и опускался до самых глубин. Но Он, как хорошая гончая, что не теряет след загнанного зайца, шел за мной. Я надевал доспехи и, опустив забрало, бросался с ним в бой. Но каждый раз, проиграв в этой схватке, видел, как растет его могущество. В конце я сдался, потеряв надежду и веру. Я смирился с поражением, словно обреченный, сложивший голову на равнодушный эшафот.
И вдруг, сломав все, неожиданно и разрывающее великолепно врываешься в мою жизнь ты. Моя Джина. Мой Имбирь. Мой терпкий и взволнованный ангел, будто рука, за которую хватается идущий на дно. Я схватился за владычицу желаний.
В том диком стремлении отсечь Страх, я совсем не думал о тебе. Я плАчу, мой Великий Спаситель. Прости, если могут Джины прощать. В своем заблуждении, я был уверен, что неисполнения желаний убьют мои ожидания и с ним мой  Страх. Мне нечего будет бояться.
Повелитель неподвижно сидел, словно каменный истукан. И лишь мокрая тропинка, что пробороздила слеза на щеке, напоминала, что Он жив.
Укутанные тишиной, они прижимались друг к другу. Сотканная из тумана Джина и Он, Мрачный Повелитель, оступившийся и казненный самим собой.
Сколько сидели они так, лаская друг друга своими душами, никто и не знает.
Уже и обиженное невниманием солнце свалилось за горизонт, выбросив на прощанье лохматые бардовые лучи. Уже и веселая луна , потирая холодные руки заглянула в окно .
А они так и сидели, тасуя молчание, словно карты Таро.
Пока легким дуновением не шепнула Джина в ухо Повелителя:
- Мы не сможем нарушить Великий Закон. Я исполнила твое желание, которое прервало цепь остальных. Но я могу научить тебя самого исполнять желания. Я научу тебя, как стать Джином.
Повелитель вздрогнул всем телом и выпрямил затекшие ноги.

Где они теперь? Об этом не может рассказать никто из живущих. На кухне нашли два пустых стакана и блюдце со спитыми пакетиками – чёрный чай Повелителя и душистый травяной чай Джины. Ходят слухи (только тсс…, на самом деле это тайна), что исполнилось древнее пророчество. Они, не сговариваясь, случайно произнесли одновременно одну и ту же фразу, замкнувшую цепь перерождений.
«Я хочу умереть в тебе», - в эти слова уместилось всё, что поняли о Любви эти двое, за свои 140 000 лет. И это та самая половинка, оставшаяся у запретившего себе желания повелителя, и выношенная не знавшей собственных желаний Джиной. Две части слились в целое, оказавшись больше простой суммы частей.
Если лунной ночью долго смотреть на небо, можно разглядеть облако, принимающее причудливые разнообразные формы: от чёрного кота с глазами прекрасной женщины до дракона с развевающейся на ветру гривой, напоминающей волосы ведьмы.
Оторви сейчас взгляд от неба, милый мечтатель. Всё самое интересное случается на земле, именно здесь пишутся сказки. Все они рядом – и Джины, и Повелители и Сказочники. Если мы их не видим, означает ли это, что их не существует? Или, всего лишь, это мы желаем не замечать их?
А может быть, ещё не проснулся всемогущий повелитель, способный желать исполнения и исполнять желания? Он спит и смотрит свои сказочные сны. Ещё не время? Или времени не существует? Как знать, как знать…