Убитое счастье. Глава третья

Василий Петрович, отец Юли, мужчина - в расцвете сил. Невысокий, но крепкий в плечах. Неторопливый, уверенный в себе, он как бы олицетворял ту каменную стену, за которой уютно чувствуют себя жена и остальные члены семьи. Недавно ему исполнилось шестьдесят, но выглядел он лет на десять моложе. Ни единого седого волоска, в черных кудрявых волосах, а жизненные силы, питавшие его, казались неисчерпаемыми.
Игорь вспомнил, как тесть, выписывая доверенность на машину, жаловался на годы, и улыбнулся его актерским способностям. Правда, не совсем актерским. Сказано было не серьезно, так, для виду, надо же найти повод для щедрого подарка.
Жена его, Варвара Степановна, полная противоположность мужу. Маленькая, тихая, усохшая и рано постаревшая. Она мало разговаривала, была послушной, никогда не перечила мужу. Когда-то давно она смирилась с тем, что в доме может быть только один хозяин и исполняла свои обязанности смиренно, ни на что не жалуясь. Сколько Игорь ее знал, она всегда была чем-то занята. Убиралась в доме, готовила кушать, кормила птицу, доила корову, еще что-то. Вставала ни свет ни заря, но и ложилась рано, едва начинало смеркаться. Не видел, чтобы праздно сидела возле телевизора, и не потому, что чувствовала себя угнетенной, просто так было заведено, так она привыкла. Хозяюшка, одним словом.
Юля чудным образом впитала в себя качества отца и матери. Были у нее железный стержень Петровича и его не неистощаемый оптимизм, была и терпимость Варвары Степановны, иначе, как бы она могла выдержать невыносимо долгие три года. Золотой гибридик получился.
Хозяйство у Петровича незыблемо прочное. Во всем чувствовалась его твердая рука. И эта прочность сразу бросалась в глаза. Высокий двухметровый забор, аккуратный, свежевыкрашенный, чистый просторный двор, не шикарный, но добротный дом, такие же добротные хозяйские постройки: летняя кухня, сарай, хлев, курятник. Ухоженный сад с фруктовыми деревьями, огород.
Игорь мечтал, что и у них с Юлей будет такое же хорошее хозяйство, но сам не очень верил собственным фантазиям. Не потому, что желания не хватало. Его то, как раз, было в избытке. Просто, здесь все собиралось по кирпичику, хорошело и приумножалось на протяжении не одного десятилетия. Теоретически, можно, конечно, уложиться и в короткие сроки, если денег много. Но денег у Игоря с Юлей не было, приходилось довольствоваться малым и рассчитывать на столько же.
Юля родителям о покупке дома ничего не рассказывала. Не потому, что боялась отговоров, просто ей, как и Игорю, хотелось быть самостоятельной. И этот, пожалуй, самый важный шаг в своей семейной жизни, они совершили в тайне ото всех. Не сговариваясь, как-то само собой так получилось. Уж, коль, секрет от мамы Игоря, так пусть и родители Юли ничего не знают. В дальнейшем они поймут, помогут, чем смогут. От их помощи ни Юля, ни Игорь отказываться не собирались и, если по правде, очень на нее рассчитывали. Потому, что больше рассчитывать было не на кого.
Василий Петрович встретил зятя радостно, не зло укорил, что долго не наведывались, удивился, что Игорь приехал сам, без Юли. Варвара Степановна без напоминания накрыла стол, поинтересовалась, останется ли Игорь ночевать? Когда узнала, что - нет, тут же убрала со стола бутылку. Петрович покосился строго, мол, хозяин не за рулем, но ничего не сказал. Решил проявить солидарность.
Новости, изложенные Игорем, если его и удивили, отнюдь, не шокировали.
- Таки не выдержали? Я бы на вашем месте на второй день умотал куда подальше...- но потом вспомнил о деликатности, умолк, задумался. - Зря все-таки со мной не посоветовались, - сказал после недолгой паузы. - Мы тут с Варюхой думали, дождемся внучка, квартиру вам купим... Да только зря, наверное, вам там и шушукаться, небось, особо не позволяли...
Он засмеялся, невесело, не обидно.
- Может, и правильно решили... Время то идет, а семье, чтобы прочной была, жилье в первую очередь нужно. Я бы вам, сынок, и сейчас жилье мог купить, да все боялся, вдруг не сложится у вас с Юлей. Ты уж прости, она нам - дочь родная, нам потом ссоры, суды без надобности. А был бы ребенок, тут уж, и говорить не о чем...
Игорь подумал об отдельной квартире, как бы все было здорово, если бы она была. Но тотчас отогнал пагубную мысль. Не такой уж и заманчивой она казалась сейчас, когда у него был свой дом, пусть и плохонький, свой двор, пусть и неухоженный и огромный участок. Никогда бы не сменял на городскую квартиру, даже на самую лучшую. Тесниться в четырех стенах, вдыхать городской смог...
- Ладно, сынок, доедай, поедем посмотрим ваши хоромы.
Столь быстрого принятия решения Игорь не ожидал. Но в этом был весь Василий Петрович, он никогда ничего не откладывал на потом.
- Мне тоже с вами собираться? - робко спросила теща.
- Нет, старушка, у тебя и так дел по горло. Да и не на что там пока смотреть. Вот наведем порядок, тогда и пожалуешь в гости к дорогому зятю.
- Надо что-то Юлечке передать, - засуетилась.
- Насчет этого, согласен. Собери харчей домашних. Яички, масло, молоко, сало, в общем, не мне тебя учить. В новый дом с пустыми руками не ходят. Но харчи здесь не в счет не так ли? - хитро подмигнул Игорю. - Мать твоя, наверное, не шибко расщедрилась?
- Она даже на звонки не отвечает, - признался Игорь.
- Что еще от нее ожидать? Холодильник есть?
- Есть, мы его с Юлей за свои деньги купили.
- А телевизор смотрите?
- Еще не дошла очередь.
- Ну и ладненько.
Он подошел к стенке, где стояла почти новая видеодвойка "Сони", отключил, вытащил, поставил на пол.
- Юлька в детстве любила мультики смотреть. Сейчас, может, что-то другое посмотреть захочет. Но это уж вы сами с ней решите.
Вышли во двор, хозяин спустился в погреб, легко вынес мешок картошки. Затем открыл двери гаража, раньше в нем стояла девятка, но потом он пустовал. Игорь с удивлением увидел новенькую "Ниву".
- Решил побаловать себя на старости лет, - увидев изумление зятя, пояснил Петрович. - Для сельских дорог - в самый раз. А мне ведь по хозяйству много мотаться приходится.
Раньше Юлин отец был председателем колхоза, потом стал фермером, но особенно в его деятельность Игорь не вникал, а сам хозяин никогда ее не афишировал.
- Хорошая машина, - похвалил Игорь.
- Не жалуюсь.
Погрузил картошку и другие продукты в багажник, телевизор, замотанный в ватное одеяло, разместили на заднем сидении "девятки".
- Ну что, зятек, показывай дорогу!
***
Лишь только Игорь уехал, Юле сразу взгрустнулось. Она вдруг почувствовала себя одинокой. Даже пожалела, что так легкомысленно отказалась составить мужу компанию.
Она видела, как Игорь пытался дозвониться к матери, как он сник, не дождавшись ответа. Укоряла себя, что не подбодрила его.
Ее поддержка нужна ему сейчас, как никогда. Игорь, по сути, тепличное растение, никогда не знавшее свободы. А такие, попадая в естественную среду, погибают без надлежащего ухода. Всю жизнь он провел под крылышком мамы. Она и в армию его не отпустила, раздобыв липовую справку, и в институт в другой город дорога ему была закрыта. Вынужден был учиться в местном, чтобы оставаться дома, под ее неусыпным надзором. И то, что ею воспринимается, как избавление, для него может стать каторгой...
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, Юля решила занять себя работой. Для начала выпила еще кофе, уже не заварного, растворимого, нагрела в чайнике воду, насыпала в тазик порошок и принялась за окна.
Еще занавески подрубить нужно. Была бы машинка - дела на пять минут, а вручную, иголкой. Бр-р...
Но, все равно, надо.
Окна в доме были маленькие, на четыре половинки. Рамы ссохшиеся, подгнившие, с трещинами, покрытые несколькими слоями облупившейся краски. Отодрать вспузырившиеся наросты невозможно. Юля пыталась соскребать их ножом, загнала занозу в палец и бросила. Пока и так будет. На первое время можно просто закрасить, а там, все равно, окна менять придется. Успокоив себя, принялась за стекла. Здесь дело пошло веселее.
В комнате выскребла подоконники. Не до блеска, блестеть было нечему, но стало лучше. Всполоснула оставшиеся от старых хозяев тюлевые занавески и вывесила их сушиться.
Не заметила, как перевалило за полдень. Солнце стояло высоко и радовало майским теплом. Пора об обеде подумать. Игорь вряд ли приедет голодным. Мать накормит его до отвала. Но, какая она хозяйка, если дома есть нечего.
Что бы такое приготовить?
Решила не мудрствовать, бросила на сковородку несколько кусков мяса, поставила воду для вермишели. Простенько и со вкусом. Игорь обожал макаронные изделия. Ему нужно было в Италии родиться. Представила мужа чумазым, загорелым, в шортах, из которых нелепо торчат волосатые ноги, в смешной соломенной шляпе, и настроение улучшилось. В какой-то момент потянулась, чтобы включить приемник, но передумала. Она еще не успела насладиться тишиной.
Трава подсохла, ничего не напоминало о ночной грозе. Юля прошлась вдоль кустов крыжовника, осмотрела завязывающиеся плоды на скорежившейся от старости яблони. Еще в запущенном саду было несколько вишен, шелковица и высокая, почти в человеческий рост, крапива. Пожалив голые ноги, Юля вернулась на тропинку, подошла к флигелю. Небольшое, по сравнению с домом, здание казалось добротным и новым. Выложенное из кирпича, с большими окнами, плотно закрытыми ставнями. На филенчатой двери ржавый замок.
Хозяева оставили все, как было. Они жили за границей, дом досталось им по наследству от умершей родственницы, и они рады были сплавить его со всем имуществом. Последнее устраивало Игоря с Юлей, своего у них почти ничего не было. Пригодились и старый диван, и одежный шкаф и сервант.
Сначала смущало, что в доме умерла старушка, но потом рассудили, что не бывает старых домов, в которых кто-то не умирал. Вымыли полы, смели пыль и паутину, хорошенько проветрили, и все оказалось нормально, без призраков и прочей нечисти.
Услышала автомобильный сигнал. Сердце встрепенулось. Бросила все, побежала к калитке. Выскочила на улицу и глазам не поверила.
- Папа! Папочка! - бросилась отцу на шею, повисла, едва не свалив его, расцеловала. - Как здорово, что ты приехал!
- Куда бы я делся, - смущенно пробормотал Василий Петрович. - Нужно же посмотреть, как вы устроились. Партизаны...