1875

Рисунок 97г: Букет Разврат

__

Да, я ослепну, но мне, слепому воспоминания о прошлой жизни на всех дорогах будут как голос свыше…

Не может быть, чтобы за день был десятки раз обруган и трижды избит. В молотилку попал, на лице и по телу раны алеют, как губы и в крике раскрывается весь день проругавшийся рот, и мелькают возбужденных рук от ударов опухшие пальцы…

Крапинки на лодыжке – закрасил. Кольцо на запястье – закрасил. Им не надо знать, что у меня облупилась краска и что я себе не хозяин… Потом пейнтбол: ранили – закрасил. А он не знает, что такое пейнтбол: встал, как дурак, и вдруг чувствует, что зуб вылетел и губы разбиты – что плохо, вообще говоря, потому что трудно закрасить…
(П.С.: вроде бредовый текст, но надо проводить проекцию на все ту же беду с порчей рисунков – боролся с ней, в том числе, и закрашиванием испорченных мест)

__

Грызть семечки во сне, точнее, в дреме сомнамбулической…

Пишу о мелочах, потому что, хоть я и обо всем узнать стараюсь, только они разгрызаются. Представь себе такой, многообразно ореховый дом, который надо весь перегрызть, чтобы выйти на более крупную волю…

Для меня двор стал великолепным залом – обсаженным не только комнатными растениями, но и настоящими деревьями. Даже забываешь, что тут бывают и мороз, и дождь – совершенно не страшные в близости дома. Да и утеплиться можно, если мороз, сделать шаг под навес, если дождь. Или взять зонтик и с ним гулять по двору, или пилкой дров разогреться в мороз – а летом раздеться и принять восхитительный душ или в ванну забраться. Ведь не бывает морозных дождей, вдруг превращаются на морозе дожди в пушистую идиллию…

Живут в раю, допустим, в Абхазии, но без технических предприятий и вообще почти без техники. Раздумывают: в бедности мы живем или в раю; может, она – супер-рай, эта неведомая техника?

__

Когда любовь, сердечки рисуют. И продают – здоровенные надувные сердечки… Никакие это не сердца, а жопы с одной стороны и острия наслаждений, с другой. Надувная секса обитель. Можно дырочку сделать в междужопии, но засовывать туда как своё остриё, так и другого сердечка. Можно состыковать и острия, заменив одно из них на дырочку. Кстати, так здоровенные космические дылды стыкуют (космическая станция «Мир» - девочка?) Вообще, сначала женщин не было, мужики трахали друг друга в жопу, но там говно всегда было, поэтому передом стали бодаться двое мужчин, заметив что члены – те же мечи, и один победил другого, своим острием сначала сломал чужое острие, а потом продолбил и дырочку (член, как вода, камень точит). И уж потом стал меняться  характер у второго, слабого мужчины, до неузнаваемости изменился и потому был назван женским…

__

- «Это что?!» - рванулись вдруг к калитке в проулок. Я-то ничего не вижу – да и не случается ничего в проулке, там обычно и нет никого – а вот они просто с ума сходят. Дверь, черт, наглухо заперта, заржавела, 20 лет не открывалась, и папаша корячится, а мать сходу бьет ногой по засову, потом телом бьется, как рыба и пытается выглянуть…
(П.С.: сам сходил с ума тогда  и приятно было и других в этом свете представить)