Вот такая история

               

     Жила-была… Нет, не так. Так начинаются сказки. Просто жила одна девочка. Губки пухленькие, глазки голубенькие, косички тоненькие. Кокетливая, маленькая, очаровательная.

     Пошла она в школу. Училась старательно, вела себя примерно. Маме особых хлопот не доставляла. С девочками в классе дружила. С мальчиками вела себя как положено: то глазки скромно опустит, то стрельнет ими из-под длинных ресниц, то губки капризно надует. Мальчиков это слегка интриговало. В старших классах интриговало настолько, что начали мальчики терять сон, ходить кругами вокруг нежного бутончика. Некоторым дозволялось провожать юницу до дому и даже походить с ней немножко туда-сюда.

    Вот и школа закончена. Пришла институтская пора. Девушка училась легко, веселилась в студенческих компаниях, но меру знала. Домой поздно не приходила, на свидания бегала нечасто. Поклонников привечала, но никого особо не обнадеживала. Порхала по жизни, очаровывала юношей, звонко смеялась, поводя плечиками. Вскоре и избранник нашелся –  статный, видный такой. Уж к свадьбе дело катилось.

    И вот однажды, неожиданно… Нет, не неожиданно, а по заведенному порядку, попала девушка в колхоз. Всех студентов посылали в колхозы. Колхозникам не по силам было собирать выращенные урожаи. Молодежь и не думала возражать: учиться не надо, жить гуртом весело. Бараки, ватники, резиновые сапоги только добавляли романтики. Колхозные работники смешные – с утра пьяненькие, беззаботные, перекидываются с девчатами шуточками.

    Тут еще одно событие необычайное ожидалось: важное начальство из Москвы ждали. Самое-самое высокое начальство.  От великой радости все колхозное население и напилось  больше обычного. В глазах огонь горит, душа поет, жизнь кажется прекрасной и удивительной. С утра дождь идет, дороги размыло. Не страшно – подумаешь, дождь! Меньше ездить будем! Зачем возить студентов отдельно, а силос отдельно – можно и оптом. Сказано – сделано. Подогнали груженые силосом грузовики, помогли городским неумехам забраться на верхотуру и понеслись с ветерком.

    Ну и опрокинулся на скользкой дороге грузовик, на котором ехала наша любезная. Лежит машина на боку, выставила на всеобщее обозрение грязные колеса. Студентов не видно – завалило их силосом. Стали помятые студенты выбираться на поверхность. Отряхиваются, потирают синяки, относят в сторону тех, у кого руки-ноги переломаны. Огляделись – нет нашей очаровательницы. Начали лопатами разгребать силос. Нашли наконец. Придавило ей бортом ногу, лежит, плачет. Тут  все сбежались. Пытались приподнять машину, да опять уронили. Едва-едва вытащили пострадавшую. Отправили ее в местную больницу. Ногу-то спасти не удалось, пришлось ампутировать. Видно лекари тоже радовались приезду большого начальства, плохо сделали операцию. Так зашили, таких горных хребтов понаделали, даже раздробленных косточек не заметили. Потом уж перевезли страдалицу в городскую больницу. Начались операции по извлечению, по излечению, по пересаживанию. Парень, который в женихах ходил, ни разу не объявился – исчез, как истаял.

    Милиция за дело принялась. Ходят, расследуют, расспрашивают. Милиционер один все удивлялся: лежит потерпевшая чуть жива, личико серое, осунувшееся, глазки от боли затуманились, но не стонет, даже улыбнуться пытается запекшимися губами. Стал он приходить часто, иногда по работе, иногда просто так. Ходил, ходил, да и женился на своей подопечной. Вместе операции переживали, вместе протез подбирали, ногу, натертую тем протезом, лечили. А потом у них ребеночек родился. Располнела наша героиня, погрузнела. Но голубые глазки все так же сияли, и смеялась она так же звонко. Вот такая история…